Форум » 3.1 БОЙКОЕ ПЕРО » Путь в новую жизнь/ Освобождение/ Конец пути (Трилогия от Genevieve) » Ответить

Путь в новую жизнь/ Освобождение/ Конец пути (Трилогия от Genevieve)

Elin: Всем привет. Это маленькая трилогия от Genevieve. Путь в новую жизнь/ Освобождение/ Конец пути The Path Less Traveled/ Unearthed/ Journey’s End Трилогия от Genevieve Путь в новую жизнь «The Path Less Traveled» Автор Genevieve Предисловие автора: Эта история написана для моего дорогого друга Nell65 на ее день рождения. Я надеюсь, что ты одобряешь эту давнюю историю, которую я выбрала для тебя, дорогая, Нелл! Действие происходит непосредственно в серии 507. Это сюжет, наполненный грустью, но с оттенком надежды. Он также содержит диалог из серии 507, который не принадлежат мне. Рейтинг R (Майкл /Никита). У этой истории есть продолжение – «Unearthed» (Примечание: Почему-то автор ссылается на 507-ю серию, хотя действие происходит в последней 508-й серии) Она оцепенела, когда ее в спешке посадили в ожидающую машину и увезли. Позади остался отец, его распростертое на земле тело, искаженное болью даже в смерти. И Майкл, с белым от шока и сожаления лицом. Еще несколько часов, минут, мгновений назад, рядом с ней были оба. А теперь? Теперь у нее нет ничего, только власть. Власть, к которой она никогда не стремилась. «Я хочу, чтобы его тело привезли в Отдел», – слышит она свой голос, дающий указания сотруднику Центра, энергично стучащему по клавишам PDA. «Он будет похоронен в соответствии с его пожеланиями, а не так, как захочет Центр». «Да, мэм». Несколько секунд ей требуется, чтобы понять, что он обращается к ней. ~ * ~ «Отец Никиты позаботился о безопасном месте для вас с малышом», Вальтер протягивает ключ – пропуск в другую жизнь – лучшему оперативнику Отдела, не понимая, как, черт возьми, все могло так закончиться. «Думаю, он знал, что проиграет и был готов к этому». Майкл бросает быстрый взгляд на ключ, затем также быстро возвращается назад, к лицу Вальтера. «Мы уезжаем из Парижа утром». «Наверное, это правильно». Вальтер осторожно изучает совсем другого, незнакомого человека, и чувствует мрачное удовлетворение, когда видит отблеск тоски и отчаяния в его глазах. «Это будет ударом для нее». Майкл стискивает зубы. «Я знаю». Вальтер внимательно наблюдает, как Майкл бегло просматривает содержимое своего PDA, по звуку понимая, что он только что начисто уничтожил все, что связывало его с Отделом. «Это не правильно». Рука Майкла с силой сжимает PDA. Вальтер видит, как белеют костяшки пальцев на его руке. «Нет». «Я буду присматривать за ней, для тебя», предлагает он, с трудом произнося слова, ранящие его горло, также как слезы, жгущие глаза. «Пока она не сможет присоединиться к тебе, конечно». Майкл тяжело вздыхает, его собственные глаза наполняются слезами, и Вальтер понимает, что ни один из них не может позволить себе верить в сказку, которую он пытается сейчас придумать. «Спасибо». С этим Майкл Самюэль твердо пожимает ему руку и решительно выходит из его жизни. ~ * ~ «Мама сказала, что ты умер». Он проводит рукой по шелковистым волосам своего маленького сына – эта абсурдная мысль слишком долго сидела у него в голове – затем обнимает его, крепко прижимая к своей груди. «Я знаю. Плохие люди сказали маме неправду. Они сказали ей, что я умер». Адам замолкает на мгновение, и Майкл видит следующий вопрос в его загоревшихся глазах. «А мама действительно умерла?» «Да». Адам слегка хмурится, маленькие темные брови соединяются в одну линию. «Разве не может она вернуться тоже?» Волна горечи накрывает его, заставляя стиснуть зубы. «Нет». Вечером, наблюдая за спящим сыном, Майкл думает о том, что сейчас он действительно может чувствовать, как его сердце разрывается на две части. ~ * ~ Она дает распоряжения относительно похорон отца, затем позволяет Вальтеру обнять себя, пока она плачет. Они сидят на террасе ее квартиры, холодный ветер бьет ее по рукам и лицу, но она не обращает внимания. Вальтер говорит, что завтра ей нужно будет решить, какие вещи она хочет взять с собой к ее новому месту жительства. Она отвечает ему мрачным взглядом, и он немедленно что-то ищет в сумке на полу рядом со своим креслом. «Что тебе налить?" «Что у тебя есть?» «Бурбон». «Я ненавижу бурбон», слегка морщится она, потом протягивает свой стакан. Он наполняет его до половины, затем молча наблюдает, как она опустошает его двумя большими глотками. Бурбон обжигает ей горло и падает в пустой желудок. Морщась, она вытирает рот тыльной стороной ладони и уверенно ставит пустой стакан на пол рядом с собой. «Это пробирает, хотя бы». Они сидят в молчании несколько минут, затем Вальтер громко вздыхает. «Кто бы мог подумать, что из всех, в конечном итоге, от Отдела останемся только мы с тобой». «Поделом им», уныло произносит она, размышляя, как потрескаются ее губы, если она попытается улыбнуться. Он поднимает свой бокал в ее сторону. «Они не знают об этом». «Я не смогу этого сделать, Вальтер». Может быть, это бурбон, может быть, это абсолютная, всепоглощающая, слепая паника, но слова срываются с ее губ прежде, чем она может их остановить. «Не без Майкла». Его улыбка печальна. «Ты бы предпочла, чтобы он остался?» «Да», отвечает она без колебаний. Обхватывая себя руками, она съеживается в своем кресле. «Что я говорю?» Она чувствует тяжесть его руки на своем плече, и нежность в его голосе снова наполняет ее глаза слезами. «Ты – человек». Она смотрит вниз на огни города, пока они не расплываются перед глазами. «Просто это так больно». «Используй эту боль». «Как?» «Пусть она напомнит тебе, что ты еще жива». Она смотрит на него в отчаянии. «Это то, что ты делал после того, как Белинда умерла?». Он закрывает лицо руками, и она понимает, что перешла границу. «Прости, я не имела в виду…». «Все в порядке, Сладкая», хрипло шепчет он. «Если кто и получил право на это сегодня вечером, это ты». Он изучает ее какое-то мгновение, затем тянется к своему пальто и достает небольшой PDA. Он без церемоний протягивает PDA ей и смотрит на нее выжидающе. Она прикасается к экрану, адрес в центре Парижа мигает на панели яркими вспышками. «Что это?» «Адрес». Она чувствует, как стискиваются зубы. «Да, я вижу это». «Это временный дом двух людей, которые покидают город утром». Он кивает на PDA. «Думаю, ты хотела бы попрощаться, перед тем как они уедут». Ее пальцы сжимаются вокруг панели. Она смотрит в темноту, думая о том, что в первый раз она также вглядывалась в неизвестность, в ночь, когда Майкл привез ее сюда, и что-то загорается глубоко в груди. «Все не так, как должно было быть», шепчет она, наконец, и еще крепче сжимает в руках возможность увидеть Майкла в последний раз. «Я знаю, Сладкая». Он двигает свое кресло ближе, обнимает ее и притягивает к себе так близко, что она может положить голову ему на плечо. «В этом есть свои плюсы – ребенок, который очень рад, что его отец вернулся из мертвых». Она чувствует, как на мокром от слез лице появляется едва заметная улыбка. В своем горе она почти забыла об этом. «Да, в этом что-то есть». ~ * ~ Он не удивился, обнаружив ее на кухне небольшой квартиры, только тому, что ей потребовалось так много времени, чтобы прийти к нему. «Ты одна?» «Я не Шеф еще». Она снимает свои кожаные перчатки – они черные теперь, уже не ярко-синие, и он скорбит о начале ее преобразования. «Совет имеет временные полномочия в течение следующих восьми часов». «После этого ты примешь командование?». «Да». Вся боль умещается в одном этом слове, и его руки сжимаются в кулаки в своей борьбе не дотронуться до нее. Сбросив с плеч тяжелое пальто, она смотрит в сторону маленькой комнаты, примыкающей к кухне. «Где Адам?» Он видит ее руки, как она проводит ими по своим светлым взлохмаченным волосам. «Спит». Она кивает, ее руки теперь разглаживают несуществующие морщинки на свитере. «Как он?» «Не понимает, что происходит». «Разве мы понимаем?» бормочет она, потом, ловит себя на мысли, что отклонилась от цели, ради которой сюда пришла. «Во сколько ваш поезд утром?» «В восемь». «Час пик». «Да». «Легче смешаться с толпой». Она ни разу не взглянула на него с того момента, когда произнесла свое первое слово, и внезапно его терпение подходит к концу. «Никита, посмотри на меня». Она делает глубокий вдох, затем поднимает свои глаза к нему. Боль в них бьет его как удар в солнечное сплетение, и он движется к ней по маленькой кухне, прежде чем она успевает сделать еще один вдох. «Я рада за тебя, Майкл. Рада за Адама». Она тихо плачет, качая головой, когда он привлекает ее к себе, затем ее руки обвиваются вокруг его шеи, и его вокруг ее талии, и отчаянное желание разрывает его изнутри. Он не должен этого делать. Он не должен делать все еще сложнее, чем уже есть. Но он знает, что пройдут годы, прежде чем он будет так же близко к ней снова, и он больше не может сдерживаться, чтобы не поцеловать ее, забывая о сыне. Он прикасается губами к ее губам, чувствуя вкус слез и тепло, и она прижимается ближе, ее тело выгибается в ответ на его молчаливое предложение, и он решает, что благородство – это не то, что он может позволить себе в этот вечер. Она пахнет бурбоном и черным кофе, он чувствует этот вкус, и ее кожа, кажется, оживает под его руками. Он запоминает все, мягкую ложбинку между грудей, нежный плен ее тела, когда он погружается в нее, хриплый стон удовольствия, растущего с каждым движением. С последним толчком волна наслаждения пронзает его плоть и эхом разливается по телу, и он понимает, что они прощались друг с другом с момента их встречи. Они одеваются медленно, и он не обманывает себя, не глядя на нее, вверяя ее красоту и силу, и ее бесстрашие своей памяти. «Никита…» «Не надо». Она смотрит на него сухими глазами, губы сжаты в упрямую линию, которую он знает слишком хорошо. «Не делай это труднее, чем уже есть». «Это не прощание». Она улыбается, и он чувствует, как разрывается сердце. «Лжец». «Не тебе». Они долго смотрят друг на друга, потом она кивает головой. «Я не приду на вокзал». Она подносит его руку к своим губам, целуя сжатую в кулак кисть. «Я не достаточно сильна, чтобы прощаться дважды». «Лгунья», говорит он мягко, его грудь напрягается, как будто ее сжали в тисках. «Не тебе. И никогда снова». Один последний поцелуй, достаточно сильный, чтобы ранить его губы, затем она кладет руки на его грудь и отталкивает себя от него. Его последний быстрый взгляд на ее лицо напоминает ему об их первой встрече. Голубые глаза, блестящие от волнения, пылают на абсолютно белом лице. Он одиноко стоит, долго прислушиваясь к звуку ее шагов, и понимает, что она забрала большую часть его с собой. ~ * ~ Она изумленно смотрит на самодовольную улыбку представителя Центра, который только что был настолько глуп, чтобы сказать, что ей отказано в просьбе оставить Отдел на час. Смерть отца и отъезд Майкла, возможно, ошеломили ее, привели в замешательство ее собственные мысли, но гнев очень хороший инструмент для прояснения головы. Она дарит ему вежливую улыбку. «Мне очень жаль, возможно, вы пропустили новую директиву». Она медленно достает из-под V-образного выреза своей рубашки командный ключ. «Временные полномочия Совета закончены. Я приняла командование». Отпуская ключ обратно под рубашку, она рывком головы указывает ему на дверь. «Теперь, пожалуйста, вон из моего кабинета». На лице Симмонса мгновенно появляется выражение взволнованного подобострастия. «Конечно, мэм». Охотно сосредоточившись на своем раздражении – все что угодно, лишь бы не думать о том, что она собирается сделать, – она идет к выходу. Часть ее не может сдержать досады по поводу утренних пробок, которые нарушают ее планы, но ей требуется всего лишь тридцать минут, чтобы добраться до станции, еще пять, чтобы найти на платформе Майкла с его пятилетним сыном. Так же, как и прошлой ночью в его временном пристанище, на лице Майкла нет ни малейшего следа удивления, когда она приближается к нему. «Я пришла, чтобы попрощаться». Его лицо смягчается, и она недоумевает, как могла раньше считать его губы суровыми, а глаза холодными. Ей больно смотреть на него, и она скользит взглядом над его плечом, туда, где сидит Адам, не понимая, что за драма разыгрывается перед ним. Она задается вопросом, узнает ли он когда-нибудь, как много у них общего. Они оба дети, пытающиеся выжить в борьбе с наследием своих отцов, и в данный момент, у нее больше веры в восстановление Адама, чем в свое собственное. «Увези его как можно дальше отсюда». Адам улыбается ей, и она знает, что улыбается ему тоже – она может чувствовать, как изгибаются в ответной улыбке ее губы, – но слова оставляют вкус пепла на языке. «Помоги ему забыть». Взгляд Майкла путешествует по ее лицу, согревая холодную кожу. «Он будет в порядке». Она слышит обещание в его голосе, но это не гонит холод из ее сердца. «По словам моего отца, я была рождена для этого». Майкл тяжело вздыхает, их глаза встречаются и не отпускают друг друга. «Наступит время, когда Адам перестанет во мне нуждаться». Она с трудом сглатывает комок в горле. Хотеть и нуждаться – две разные вещи, и это не справедливо, что они должны чувствовать себя точно так же. Она знает, что никогда не наступит то время, когда она не будет желать этого человека, как нет и никогда не будет времени, когда его сын перестанет нуждаться в нем. Она не станет просить его остаться, но она не может и не станет прощаться с ним. «Ты знаешь, где я». Они с трудом улыбаются друг другу, и она ненавидит, что в этот момент чувствует себя намного ближе к нему, чем когда-либо раньше. Она знает, что вокруг полдюжины оперативников, наблюдающих за ними, но она отказывается позволить этому последнему шансу ускользнуть сквозь пальцы. Она делает шаг, сокращая расстояние между ними. «Я люблю тебя». Его рот мягкий и теплый, его нежного поцелуя достаточно, чтобы разорвать ее сердце в клочья. Он отступает назад, затем снова тянется к ней, легко касаясь губами ее уха, руками сжимая ее бедра. «Я люблю тебя». Ее руки сжимаются на его руках, также как бьется в конвульсиях ее сердце. Это то, к чему они пришли, наконец, думает она. Семь лет закончились одним единственным, истинным моментом полного взаимопонимания. Она закрывает глаза, запоминая ощущение его кожи на своей, контуры его лица, которые, кажется, идеально соединяются с ее, вдыхает его запах. Наконец, она заставляет себя отстраниться, с болью в сердце, теряя контакт с его телом. Она смотрит на него и видит в его глазах что-то такое, чего никогда не видела прежде. Мир. Все еще держа ее за руку, он тянется к сыну. Несколько коротких секунд он удерживает их обоих, потом делает шаг вдаль от нее, ее рука падает в пустоту, к ней. Отец и сын исчезают в толпе, и пока она наблюдает, как они уходят, что-то внутри нее лишает ее сил и заставляет совсем упасть духом. Она надевает свои солнцезащитные очки с некрасивой поспешностью и поворачивается спиной к поездам. Ее ноги отказываются уходить, также как и сердце, но она заставляет себя сделать один шаг, потом другой, потом еще один. Стук ее каблуков по грязной кафельной плитке, искаженный голос системы информационного оповещения, громко объявляющий об отправлении поезда. Она едва слышит все это за ревом горя в своей голове, но она продолжает идти, без колебаний двигаясь к бремени наследия своего отца, потому что Майкл был прав. Она достаточно сильна, чтобы сделать это. ~ * ~ «Куда мы едем?» «Куда-нибудь, где безопасно». Адам кивает, очевидно, доволен, но в глазах все еще непонимание. «Хорошо». Он поворачивается и прислоняется к нему, напевая себе под нос, он листает книгу, на бегу купленную в киоске вокзала, и Майкл еще раз поражается устойчивости детей к внешним проблемам. Он думает о Никите, о том, как приподнялся ее подбородок, когда она повторяла слова своего отца о своем рождении и о той роли, которая теперь будет поглощать каждую секунду ее жизни. Она будет осторожна, уверен он. Она будет очень внимательно следить за тем, что происходит вокруг, зная, что он будет ждать ее, что он говорил правду, когда сказал, что это не прощание. Она сделает это приоритетным, чтобы выжить, бросив вызов всем тем, кто ждет, что она споткнется и упадет. Он улыбается при этой мысли, и из-под его горя, что-то еще изо всех сил пытается вырваться на свободу. Надежда. КОНЕЦ первой части

Ответов - 27

Elin: Освобождение «Unearthed» Автор Genevieve Предисловие автора: Это кое-что совсем небольшое, чтобы пожелать счастья, с Днем Рождения, Нелл. Я надеюсь, у тебя замечательный день. Никита и Вальтер подошли к моменту окончания своего срока в Отделе. (Никита/Майкл) (Примечание: «Unearthed» - дословно переводится как «выкопанные» или «извлеченные») «Что ты будешь делать теперь?» Она смотрит, как он наклоняет назад голову, как сокращается мышца на его горле, когда он делает глоток. «Я не знаю». Вальтер смеется, он протягивает ей полупустую бутылку бурбона. «Ты имеешь в виду, что не планируешь наверстать упущенное с неким старым другом?» Она бросает на него пронзительный взгляд, зная, что он также как и она потрясен событиями последних сорока восьми часов. «Это было шесть лет назад, Вальтер. Вряд ли я могу постучаться на порог к Майклу и надеяться на продолжение того, на чем мы остановились». «Уверен, что можешь». Они сидят на полу Голубятни, спиной к стене, с вытянутыми перед собой ногами. Так должно быть, он говорил ей. Не то, чтобы она нуждалась в большем убеждении, чтобы нарушить правила этикета. «Ты знаешь, где он находится». Его выцветшие голубые глаза слишком проницательны. «Я знаю, что ты знаешь, что у него никого нет». Она делает большой глоток из бутылки, крепкий алкоголь обжигает ей горло, заставляя выступить слезы на глазах. «Я никогда не надеялась, что он будет ждать меня». Она смотрит на него. «Я никогда не надеялась выйти отсюда живой». «Ну, лучше привыкнуть к этой мысли». Он тянется к ней, чтобы закрутить крышку на бутылке в ее руке, затем вместо этого забирает бутылку. «Новый Шеф прибывает из Центра через два часа», напоминает он ей, потом делает еще один большой глоток, «и мы должны быть готовы встретить его у входа». Она глубоко вздыхает, глядя на свои руки, лежащие на коленях. Они бледные и худые, так же как и все остальное в ней, так же как Вальтер. «Как насчет тебя?» спрашивает она, вдруг запаниковав при мысли, что не будет видеть его каждый день. «Что будешь делать ты?» Он усмехается. «Не беспокойся обо мне». Он поднимает бутылку в ее сторону. «Не поверишь, но у меня есть планы, как и у тебя». Она чувствует, что улыбается. «Держу пари, что ты выполнишь, что задумал». «Он все еще ждет от тебя, Сладкая», говорит он мягко, и ее глаза снова наполняются слезами. Это было так давно, что покидая эти стены, мысль о мире над ними кажется ей почти нереальной. «Что, если это не так?» Он поднимает брови. «А что, если это так?» Пять дней спустя, в небольшом городке на границе с Бельгией, она сходит с поезда и попадает прямо в объятия Майкла. И его благодарственная молитва, которую он отчаянно шепчет про себя, так же горяча, как солнце на ее лице. КОНЕЦ второй части

Elin: Конец пути «Journey’s End» Автор Genevieve Предисловие автора: Одни решения легче, чем другие. Третья история в небольшой серии, которые, кажется, приходят каждый год в это время. Чтобы прочитать их в правильном порядке, вы можете сначала посмотреть «The Path Less Traveled» («Путь в другую жизнь»), затем «Unearthed» («Освобождение»). Спойлеры для пятого сезона во всех трех историях. Эта история написана для моих самых дорогих друзей Nell65 и Sk56, двух удивительных людей, которые были в моей жизни в течение очень долгого времени, к моему большому удовольствию и чести. Спасибо, ребята, что делили со мной мое увлечение и мою реальную жизнь. Крепко обнимаю вас. ~ * ~ Все пути ведут к свиданью, - Это знает стар и млад. ~ Двенадцатая ночь, Уильям Шекспир «Ты хочешь иметь детей?» Кусок намазанного джемом тоста останавливается на пути к ее рту, она смотрит на него в изумлении. Она едва успела справиться с задачей распаковки своих вещей и разобраться с расположением комнат в его доме (и в ее доме теперь, вероятно), и сейчас он спрашивает ее, хочет ли она детей. Если бы это случилось не в девять часов утра, она не стала бы бороться с соблазном добавить глоток виски в свой кофе. «Ну, может быть». Вдруг чувствуя себя до смешного застенчивой, она улыбается ему. «Почему ты спрашиваешь?» Повторяя длинным пальцем изгибающийся контур ручки своей кофейной чашки, он кивает в сторону кухонного окна. Сквозь него она видит сад, где его сын играет в футбол с соседским мальчишкой. «Ты здесь десять дней, и я не видел Адама счастливее, с тех пор как умерла его мать». Он отворачивается от нее, и неприкрытая тоска в его глазах цвета океана скручивает ей сердце. «Мы говорили об этом однажды, помнишь?» «Я помню. Ты говорил о белом заборе, и о собаке, и даже, может быть, о собственном ребенке». Она роняет на себя кусок тоста, затем вытирает липкие пальцы о мятую салфетку. Ей не хочется думать об этом дне. В течение нескольких коротких часов у нее было все, что она когда-либо хотела, Майкл, ее свобода, уважение ее отца. Затем крутой поворот судьбы, как это часто бывало в Отделе, и у нее не осталось никого и ничего, лишь только тяжесть мира на плечах. Шесть лет вдали друг от друга, кажется, не отняли у Майкла его способности читать все ее чувства. Он тянется к ней, его пальцы движутся по ее губам, потом скользят по затылку к шее. «Прости, я не хотел тебя расстраивать». Его пристальный взгляд прожигает ее насквозь, и она чувствует знакомую тягу к нему. Ее тело и ее кровь, кажется, бурно откликаются на его прикосновения. «Но мы не говорим, что это несбыточная мечта». Его губы изгибаются в медленной улыбке, улыбке, которая преследовала ее в мечтах так долго. «Это реально». Перед глазами все расплывается. Обещание будущего с этим человеком поддерживало ее в течение шести чертовых лет, но теперь, когда она, наконец, здесь, сидит за этим кухонным столом и завтракает, как нормальный человек, она вне себя от ужаса. Она организовывала военные удары с такой легкостью, что до сих пор от этого стынет кровь, и все же она сидит сейчас здесь, пытаясь подобрать нужные слова. В конце концов, она решает играть знакомую роль, как на допросе, в которой чувствует себя намного комфортнее. «Ты хочешь еще одного ребенка?» Его большой палец гладит пульсирующую жилку под ее подбородком, вызывая приятную дрожь. «Я хочу сделать тебя счастливой». «Это не настоящий ответ». Он улыбается, и от глубины обещания в его глазах перехватывает дыхание в легких. «Это для меня». Она прислоняется к нему, ощущение его ладони на щеке приводит ее кожу в трепет. Прошлая ночь напомнила ей самым приятным способом, что самая целомудренная из ласк этого мужчины до сих пор может заставить ее упасть на колени. «Быть с тобой делает меня счастливой». Его светящиеся глаза с морщинками в уголках, как и его улыбка, делаются шире, и ей вдруг хочется оставить долгий поцелуй на каждой новой морщинке, которая сейчас отмечает его загорелое лицо. «Это не ответ», насмешливо шепчет он, каждое слово обволакивает ее, как расплавленное масло растекается по тарелке. Она поднимает к нему лицо, касаясь его губ своими, пахнущими ежевичным джемом и кофе. Есть очень много вещей, которые они до сих пор еще не обсудили, и прошлой ночью она едва смогла решить, какую сторону кровати предпочитает, но некоторые решения легче, чем другие. «Это для меня». КОНЕЦ третьей части КОНЕЦ

yasha: ааааааааааааааааааааааа хоть щаЗ садись да читай!!!!!! Elin , ТЫ ВОЛШЕБНИЦА!!!!!!!!!! ЖЕНЕВЬЕВА!!!!!!!!!! О МАЙ гад!!!!!!!!!!!!!!! где-ж время-то найти


yasha: Elin пишет: Прошлая ночь напомнила ей самым приятным способом, что самая целомудренная из ласк этого мужчины до сих пор может заставить ее упасть на колени. Матерь божья, я щас потеряю сознание ЭЛИННННННННННННННааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! щоты творишь????????????? ааааааааааа Все, Яшка умер.... в конвульсиях...... бааалин... это очень круто.... после первой "дозы" я уже того после третьей-прощайте, дамы, было весело

yasha: я могу, на прощание, процитировать САМОЕ... т.е. процитировать ВСЮ первую часть.... нда... не Мне надо это переварить.................... и осознать................... и еще мне нужен дефибриллятор.............

маруся: Ой , Elin , скока многА......щас на работу надо..... Вечером - вечером......Судя по Яшкиным обморокам , оно того стоит......

yasha: маруся пишет: скока многА..... смеёсси? ТАКОГО и о НИХ много не бывает!!!!!!!

anele: девочки я с вами за компанию но читать буду на ночь, может в снах появятся женевьеееееева - это уже что-то волшебное Elin , тебе огромное спасибо, ты наш героый

маруся: Elin пишет: и он понимает, что они прощались друг с другом с момента их встречи. Блиииииин , ...........................я рыдаю Пошла читать вторую часть....

маруся: Госпади .........сбылись мечты идиоток всех национальностей.......Я счастлива........пусть это сон ......и пусть он длится подольше.... Читаем дальше.....

маруся: Elin пишет: «Ты хочешь иметь детей?» Господи , ......что ты ЕЕ спрашиваешь......ты НАС спроси.......мы промучились 5.......5 сезонов.... И теперь вопием - ДААААААААААААААААААААААААААААА.......делай свое дело , мальчик (ну ладно - уже не мальчик....так тем более ) А то она опять чегонить замутит .... Как хорошо то девочки ..... Elin , мерсибище тебе вооооооот такеное

Энея: Яшка, твоя душа счастлива Женевьевой, да ????

Elin: Девочки, огромное вам всем спасибо. Очень приятно, что вам понравилось. Так приятно, что хочется иметь побольше времени, чтобы еще чем-нибудь вас порадовать. Я постараюсь. Кстати, кое-кому может быть тоже тряхнуть стариной? У вас отлично получалось!

yasha: Я трушу ею уже неделю всмы стариной! ЭНЭЯ!!!!!!!!!! НЕ ВЕРЮ СВОИМ ГЛАЗАМ!!!!

Энея: yasha пишет: Elin , ВОЛШЕБНИЦА!!!!!!!!!! ЖЕНЕВЬЕВА!!!!!!!!!! О МАЙ гад!!!!!!!!!!!!!!! Матерь божья, я щас потеряю сознание Все, умер.... в конвульсиях...... надо это переварить.................... и осознать................... и еще мне нужен дефибриллятор............. маруся пишет: Госпади .........сбылись мечты идиоток всех национальностей.......Я счастлива........пусть это сон ......и пусть он длится подольше.... маруся пишет: Господи , ......что ты ЕЕ спрашиваешь......ты НАС спроси.......мы промучились 5.......5 сезонов....!!!!!!!!!!!!!!!!! Яшка, Марусёк- пидпЫсуюсь Elin , тебе постамент , тебя на яво водрузить и на ХХХрудь - медаль!!!! Умница! сАпАсип, друХХХ!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Энея: Яяяяяшаааа, здорово, мужняя жена!!!!! Некому теперь есть мои перцы, мальчик, Алёша !!!

Энея: Яшка, глаза давай разувай скорее - это я, я, я тут

yasha: И я тут

Энея: Ура !!!!!

Elin: Кажется спать сегодня никто не собирается... Я уже, пожалуй, пойду... Спокойной ночи!

Энея: Правильно надо силоф набрацццо и таки написать нам что-нить новенькое - а то ну где тут с нами такими - как Яшка, напр, их наберёшься ежели спать не будешь ??? )))) И Маруська тут прискачет - начнёццца тут светопреставленннеееее !!!!!

bastet: Ой, как красиво и замечательно! И даже старички набежали читать. Ну понятно, это ж Женевьева))) Огромное спасибо за перевод! Я как бы тоже тут.. просто регистрироваться забываю... Но я бдю время от времени)

veda: О, как я много пропустила, оказывается) Дело Женевьевы живет в наших рядах!Урра! Elin Спасибо за жизнеутверждающее окончание) Я не помню, что бы читала этот фанф в оригинале, хотя в свое время Женевьеву мы вроде тщательно штудировали) Так что для меня это что-то абсолютно новенькое)(все таки хорошо быть склеротиком!) И, кстати, оч приятно познакомится)

Веснушка: Elin Спасибо большое за перевод Женевьевы. Я тоже раньше не читала. Elin пишет: он понимает, что они прощались друг с другом с момента их встречи. Красиво и пронимает до дрожи. После прочтения горечь такая... Все-таки ненавижу я пятый сезон. За всю историю увлечения ЛФН видела его один раз, по-моему. Да и то с трудом смотрела, ибо все ждала Майкла, а его все не было... По тв тогда показывали. Нет, кроме пары-тройки мОментов с Майклом в 507-508 не пересматривала ни разу. Нет для меня этого сезона. И не только из-за скомканности и нелогичности (создатели - сволочи! тупо "отписались" от фанатов), но и из-за этого расставания. Не может моя романтицццская душа пережить такой исход.

Elin: Девочки, Bastet, Veda, Веснушка, спасибо, что тоже прочитали. Веснушка пишет: Все-таки ненавижу я пятый сезон. А я и четвертый (окончание с кровавыми слезами) не люблю. Понятно, что окончание с "белым забором" и "кокер-спаниэлем" из-за своей невозможности перечеркнуло бы весь фильм и он превратился бы в какую-нибудь "Рабыню Изауру". Но придумать что-то реалистичное, хоть и с элементом надежды, было вполне возможно. Один из вариантов - после их расставания предложить Майклу работать на Центр. Даже самое элементарное - последним кадром показать его сообщение, что-то типа "Дождись меня" или "Я что-нибудь придумаю". Иногда мне кажется, что создатели не просто "отписались", а конкретно поиздевались. А вообще, очень радует ваше всеобщее новое обострение. Вселяет надежду на появление новых шедевров (ничуть не преувеличиваю!).

Nikita_S: Я настолько прониклась фиками Жиневьевы, что для меня этот фик и есть окончание ЛФН. Спасибо Elin за перевод!

Kate_LFN: Хорошее окончание с горько-сладким привкусом! Это ЛФН... Читала я его давно, а новое обосторение требует перечитать снова. Сначала начала со своих закромов, а теперь добралась и до пансиона... Спасибо за надежду на лучшее!!!



полная версия страницы