Форум » 3.1 БОЙКОЕ ПЕРО » As Wind is to Fire//Betsy » Ответить
As Wind is to Fire//Betsy
bride: Разбирала тут завалы на ноуте и обнаружила незаконченный перевод... Настроение такое, что решила его потихоньку закончить. История из серии "Майкла любят всеее" (с) , но помучить не прочь тоже всееее , короче, все как любит Betsy Оригинал взят отсюда: http://www.thesplitpersonality.net/lfn/writers/stories/betsy010.htm Итак, начинаем... ...Как ВЕТЕР для ОГНЯ Примечание автора. Название взято из «Любовной истории галлов» Роже де Рабютен, граф де Бюсси. «Разлука для любви, как ветер для огня: гасит малую и сильней разжигает большую». ********* «Мы следили за тобой в течение какого-то времени, но так и не смогли ничего узнать о твоей внутренней жизни». Комментарий по-прежнему задевал за живое. Неважно, что произнесшая его экстраординарная женщина была ликвидирована почти шесть месяцев назад по приказу своей преемницы. Психологическая травма, нанесенная хладнокровной оценкой, еще не зажила. И Никита совершенно не была уверена, что когда-нибудь заживет. «Правда причиняет боль», - решительно заявила себе девушка, расстегивая молнию на переносной сумке, в которой находился ее новый ноутбук. - «Смирись с этим». Она поставила портативный компьютер на подставку стола своего рабочего места и включила его. Затем села и стала ждать, пока он загрузится, почти до секунды уверенная, сколько времени займет этот процесс. Несколькими днями ранее Биркофф изобразил презрительную ухмылку, свойственную большинству «компьютерных гениев» при случайном упоминании приобретенной модели. «Ты хоть представляешь, как медленно работает этот компьютер, Никита, - спросил он, отрываясь от своей новомодной клавиатуры, - «по сравнению с оборудованием Отдела». «Это будет быстрее, чем делать заметки от руки, - возразила она, немедленно начав сожалеть о своем откровенном замечании. «И уж точно, более разборчиво». Глаза вундеркинда расширились за очками в проволочной оправе. - «Ты имеешь в виду писать..? ручкой... ? в блокноте..?», - он вздрогнул, явно потрясенный услышанным. "Люди все еще делают это?" «Да», - сухо подтвердила она. - "Люди все еще делают это." «Тьфу». «Знаешь, Биркофф, - хлопнув по плечу, Никита сознательно вторгалась в его пространство, - думаю, пришло время снова вытащить тебя из Отдела. Отвести в торговый центр или супермаркет. Может быть, даже в прачечную самообслуживания. Пора тебе начать восстанавливать связь с реальным миром. «Спасибо, конечно, тебе большое, но я связан ровно настолько, насколько мне необходимо», - парировал он, отмахиваясь от ее прикосновения и возвращая взгляд на клавиатуру. Виртуозным движением он ввел длинную комбинацию знаков: «Кроме того, реальный мир явно переоценен. Будущее – за виртуальной действительностью». «И как я полагаю, не без твоего участия?» «Возможно. - Он в течение нескольких секунд пристально смотрел на экран своего компьютера, а затем перенабрал комбинацию в другой последовательности. Закончив ввод, Биркофф снова посмотрел на собеседницу, нахмурив лоб, будто споря с собой. В конце концов, прочистив горло, предложил: «Э-э ... вот что, Никита. Почему бы тебе не принести свое приобретение и не позволить мне повозиться с ним? Сделаю апгрейд. Ничего особенного, но можно увеличить производительность, увеличить память, установить программу распознавания голоса ..., да, что угодно ". Искренне тронутая неожиданным предложением, она колебалась пару минут. И соблазненная столь щедрым предложением почти решила, что Биркоффу все же придется немного повозился с ее примитивным ноутбуком... «Спасибо, но нет, - в конце концов ответила она, смягчив отказ нежной улыбкой. К лучшему или к худшему, девушка была полна решимости вернуться к учебе и, следовало держать свой секрет как можно дальше от своего существования в Отделе. - Думаю, меня все устраивает. Не хочу выделяться». «Жаль, Сладкая, - прорычал позади нее сразу узнаваемый голос, - ты рождена, чтобы привлекать внимание». Никита повернулась, инстинктивно переключаясь с режима старшей сестры на - дерзкий. – «Привет, Вальтер». «И тебе привет», - главный оружейник и гуру всех супер-гаджетов Отдела обернулся с быстрой улыбкой. Затем девушка подверглась полному осмотру с головы до ног. Пристальный взгляд старика не оставил без внимания модный неброский вязаный топ бордового цвета и острый каблук черных кожаных туфель. «Хорошие туфли», - протянул он. «Пытаюсь понять, как, черт возьми, ты не позволила проклятым шпилькам попасть в отверстия этого дурацкого перфорированного пола, когда сегодня отправилась на встречу с Мэдлин». Никита слегка нахмурилась от этого замечания. Когда несколько часов назад по приказу Шефа она отправилась на предварительную беседу с Мэдлин, то не заметила, что Вальтер скрывается где-то поблизости. "Как ты…?" «Я был этажом ниже, и случайно посмотрел наверх». ********** Этажом ниже и случайно посмотрел наверх… Никита почувствовала, что краснеет. «О Боже. Никаких больше юбок и платьев в Отделе», - решила она. - Никогда». "Понятно…", - пробормотала она. «Жаль, что я этого не сделал», - вздохнул Вальтер. "Не сделал что..?" «Получился отличный снимок, но я не смог достать визуальное доказательство твоего утверждения, что ты - натуральная блондинка». «Оно есть», - уточнил Биркофф. Никита повернулся к нему лицом. "И как ты узнал?" – рассержено бросила она. Глупый вопрос, поняла она спустя долю секунды. Нет ничего хуже, чем задать такой дурацкий вопрос. Ответ был отвратительно очевиден. Биркофф «знал» благодаря наблюдению в Отделе. "И как ты думаешь, откуда я знаю?" - молодой человек казался равнодушным к ее вспышке. - «У меня есть доступ к твоему личному делу». Вальтер презрительно фыркнул и покачал головой. «Биркофф, если ты по прежнему относишься ко всему, что ты находишь в твоих файлах, как к Библии, тебе действительно требуется серьезная помощь. И, если говорить о помощи…», - он вытащил серебристый диск из кармана своего потрепанного джинсового пиджака и, зажав его между двумя пальцами, протянул юному коллеге: "С тебя будет небольшой должок, малыш." "Да, ладно!" воскликнул Биркофф, схватив предложенный предмет, будто бы это был какой-то священный талисман. – Тебе все же удалось?" "Нет ничего проще." «Но как? Никто из моих помощников не смог взломать его». «Знаешь, как говорят: « Нельзя научить старую собаку новым трюкам»? "Да, уж..." «Ну, конечно, как только слышат это утверждение, то всех умудренных опытом зрелых мужей сразу списывают со счетов, не понимая, что многим «старым собакам» совсем не требуется учиться новым трюкам, потому что те, которым мы уже обучены, прекрасно работают». "Я ... не понимаю." «Все хранится здесь», - и с этими словами Вальтер постучал указательным пальцем по седому виску своей головы, и как подтверждение его словам маленькая золотая сережка в левой мочке уха подмигнула в свете лампы. «Ключ к решению этой маленькой загадки с данными не имеет ничего общего с вашим «ультрасовременным» подходом, который вы и те ребята, на которых работаешь, используете. Это связано кое с чем, что произошло задолго до вашего прихода. Так что, вот почему я не хочу быть упомянутым при передаче этой информацию Шефу. " "Но…" "Зашей свой рот, Биркофф», - это был приказ. «Мое имя не упоминается, иначе я уничтожу информацию». "Ты не думаешь, что Шеф поймет..?" «Черт, конечно, он поймет», - с легким нажимом в голосе ответил пожилой мужчина. «Но осознавать и знать для фиксации в протоколе - две разные вещи. Особенно в этом месте». Биркофф потратил несколько мгновений, переваривая это очень странное умозаключение, а затем склонил голову в знак согласия: "Все верно." ********** Считая дело решенным, Вальтер снова обратил внимание на Никиту, продолжив разговор, как ни в чем не бывало. «Итак, Сладкая», - он одарил молодую женщину еще одной улыбкой. - «Куда ты собралась? Если это не встреча красивых подтянутых блондинок, то можешь так не спешить». Внезапно Никиту охватило чувство неуверенности. Понадобилась помощь Биркоффа, чтобы ее зачислили на курс. Как только он понял серьезность ее намерений, мотивы стали не важны. Но, Вальтер ... «Ну, эээ…», - неловко начала она. «Она собирается в колледж», - скучно заметил Биркофф. «Я подправил некоторые документы и результаты тестов - ничего особенного - чтобы она могла пройти. Занятия начинаются на следующей неделе». «Биркофф!» Молодой компьютерный гений уставился на нее, явно не понимая, чем вызвано такое негодование. - "Что такое?" – спросил он с вызовом. «Почему бы тебе не запрограммировать эту информацию в качестве объявления бегущей строкой, высвечивающегося каждый раз на дисплее терминалов отправки фургонов с оперативниками? Пусть все в Отделе знают!» «Вот дела! Я и не знал, что это страшный секрет ото всех!» «Я обратилась к тебе конфиденциально, Сеймур», - напомнила она, борясь с желанием стукнуть его по голове. "Так же, как и ты когда-то пришел ко мне..." "С каких это пор я перешел в категорию" всех "? – усмехнулся Вальтер. Хотя вопрос был задан в шутку, Никиту задел намек на возможную обиду, скрывающуюся под легкомыслием. Порывисто вздохнув, она заставила себя немедленно прекратила нелепую ссору с Биркоффом. «Ни к кому ты не относишься, Вальтер», - заверила она старика. «Насколько я понимаю, ты единственный в своем роде. Лучший». Она снова вздохнула, ища слова все объяснить. «Причина, по которой я не рассказала тебе о поступлении в колледж: во-первых, это всего лишь один урок, два раза в неделю. И, честно говоря, я не уверена, что смогу дальше продолжить. Регулярно посещать занятия будет сложно, ты же понимаешь? Плюс, я не совсем ... способная. Господи, я даже среднюю школу не окончила! " Никита поморщилась вслед сказанным словам, и ее чувство неуверенности усилилось. Хотя в глубине души она знала, что далеко не глупа, но мысль о нехватке общего образования угнетала ее. Первый отдел научил ее поверхностному блеску и изысканности. Фактически же, она оставалась невеждой. Суждение Эдриан о ее интеллектуальных способностях расставило все по своим местам. «Все равно, я, скорее всего, провалюсь», - в ее словах чувствовался привкус горечи. «Ты прошла собеседование, Никита», - напомнил ей Биркофф своим самым гнусным голосом. "Ты не можешь прова…" "Эй!" - Вальтер окинул мальчишку сокрушительным взглядом. Биркофф закатил глаза, но замолчал. Неловкая пауза затянулась. Наконец, Никита, издав третий вздох, пробормотала: «Прости». Оружейник отмахнулся от ее извинений: «Забудь об этом, Сладкая. Я понимаю: ты немного стесняешься делиться. Те из нас, кто живет за пределами Отдела, любят как можно больше все держать при себе. Те, кто не ...» Биркофф, вернувшийся обратно к своим занятиям, тяжело выдохнув в ответ на эти слова, но мудро воздержавшись от продолжения разговора. Все еще немного раздраженная его болтливостью, Никита почувствовала, как по капельке сострадание начинает брать верх. Хотя она знала, что молодой человек несколько раз покидал Отдела по причинам, не связанным с работой Отдела, она также знала, что его вылазки были очень ограничены. Почти ритуал. Честно говоря, она не могла сказать точно, хватит ли однажды Биркоффу психологической устойчивости, чтобы покинуть утробу высоких технологий, в которой он провел всю свою сознательную жизнь. Она обсуждала эту возможность с ним пару раз после смерти Эдриан. Хотя он и отбил ее вопросы забавными комментариями о том, что не хочет отказываться от услуг горничной, занятой полный рабочий день, и неограниченного доступа к бесплатной еде, она почувствовала, что осознание идеи жить вне Отдела испугало его. «Я рада, что ты все понимаешь, Вальтер», - подытожила разговор Никита. «Что я могу сказать? Понимание - мое второе имя». Биркофф неясно пробормотал несогласие с этим утверждением. Пожилой человек великодушно проигнорировал его. «Итак, дай мне подсказку, какой предмет ты собираешься изучать», - продолжил он. "Я многому научился за эти годы. Может быть, я мог бы помочь тебе с домашним заданием. Предложить небольшое ... м-м ... частное репетиторство". "Занятия тет-а-тет, ты имеешь в виду?" - Никита кокетливо позволила себе расслабиться в знакомом шутливом манере. "Да," - Вальтер пододвинулся к ней ближе и понизив голос произнес: «Это может стать настоящим ... образовательным опытом для нас обоих. Поверь мне». «М-м», - молодая женщина кокетливо взмахнула ресницами. «Я всегда знала, что две головы лучше, чем одна. Что ты знаешь о…» ************ «Философия 101, введение в политическую философию», - объявил приятный баритон, возвращая Никиту обратно в настоящее. Его владельцем оказался высокий, стройный мужчина, стоящий за деревянной кафедрой, установленной перед огромным лекционным залом. «Я - доктор Бенджамин Айкен». Бенджамину Айкену, доктору философии, было около тридцати. Его темно-каштановые волосы отдавали легкой рыжиной на кончиках прядей, которые явно нуждались в стрижке. Линзы очков в роговой оправе отражали блики от ламп верхнего освещения, делая невозможным определение цвета его глаз. Одежда представляла собой классический повседневный гардероб преподавателей учебных заведений: вельветовые брюки, водолазка, твидовый пиджак – сидели мешковато и казались слегка великоватыми для его внушительной фигуры. Никита выпрямилась на своем месте, расстроенная тем, что увлекшись своими размышлениями об Отделе, благополучно пропустила появление своего нового учителя. Оглянувшись вокруг, она отметила, что ее одногруппники, казалось, не очень-то и интересовались, что им говорит доктор Айкен. Кто-то был взволнован началом учебного процесса, по залу гуляли записки и слышалось перешептывание студентов. Несколько учеников выглядели обескуражено. Очевидное отсутствие дисциплины - или просто неуважение? – такое поведение раздражало Никиту. Она живо представила, как отреагировал бы Шеф, если кто-то задремал бы во время ... «Остановись!» - приказала она себе, сжимая руки. Это тебе не Отдел. Здесь не стоит вопрос жизни и смерти. «Как некоторые из вас, возможно, знают, требование основной учебной программы зачастую сводится к краткому обзору курса изучаемой дисциплины через призму веков», - заметил Айкен с иронией. В ответ из зала послышался тихий одобрительный смех. Никита отметила, что класс начал успокаиваться, постепенно смешки утихли. «Что ж, не так уж далеко от истины», - продолжал долговязый профессор, рассеянно проводя пальцами левой руки по волосам. Он казался немного нервным. «Большая часть того, что мы будем читать и обсуждать в этом семестре связано с властью. Понятие власти. Субъект и объект, основания и ресурсы власти. Как проявляется в зависимости от обстоятельств. И, конечно, мы обсудим, почему каждый из нас должен хорошенько задуматься над поставленными вопросами." "Потому что вы испортите нам средний балл, если мы этого не сделаем?" - какая-то остроумная задница в конце зала вызвала своим вопросом очередную волну смеха. Неловкая улыбка была неожиданностью, учитывая четкую симметрию черт лица молодого мужчины. Казалось, она осветила изнутри его бледное, довольно суровое лицо. Привлеченная внезапным превращением, Никита подалась вперед. «Возможно», - признался преподаватель философии, когда хихиканье и смех прекратились. - «Итак, возьмем за основу утверждение сэра Фрэнсиса Бэкона: «Nam et ipsa scientia potestas est. Для тех из вас, кто не успел освоить латынь, оно означает следующее: знание - сила. Еще Геродот утверждал: «Самая ненавистная из всех человеческих бед — знать правду, но не иметь никакой власти над происходящим». Как член сообщества недостаточно оплачиваемой, но чрезвычайно перегруженной работой профессии, я склонен думать, что настоящие проблемы человечества возникают, когда люди, наделенные большой властью, но без ...» Электронный щебет сотового телефона прервал его. Никите понадобилось мгновение, чтобы понять, откуда слышится неприятный звук. Он исходил из кармана ее кожаной куртки, которую она повесила на спинку стула перед началом лекции. «Прошу прощения», - извинилась она ни перед кем конкретно, спешно пытаясь найти устройство. К тому времени, когда, она, наконец, обнаружила телефон и поднесла его к уху, Никита была уверена, что каждый человек в аудитории, включая Бенджамина Айкена, смотрит на нее. Единственным ее желанием было - немедленно провалиться сквозь землю. «Не следовало приходить сюда», - сказала девушка себе. Тебе здесь совсем не место»... «Да», - тихо прорычала она в микрофон сотового телефона. Ее сердце громко стучало. «Жозефина», - услышала она соблазнительный голос с узнаваемым акцентом, который не слышала почти пять недель. ********** «Эй», - приветствовал Вальтер Никиту, когда та спустя некоторое время подошла к его забитому до отказа оружием «кабинету». - "Как дела в колледже?" «Первые пять минут были просто великолепны», - ответила она, размещая свой ноутбук на его рабочем столе. Оперативница огляделась, изучая характер деятельности в той части командно-контрольной зоны, которую она могла видеть с места, где стояла. Ее пронзило неопределенное чувство страха. Она ощущала жизненные ритмы Отдела почти так же хорошо, как и свои собственные. Что-то было ... отключено. - «Я произвела неизгладимое впечатление на своего преподавателя». «Узнаю свою Сладкую», - оборачиваясь, произнес старик, не обращая внимания на ее сарказм. Он отвернулся от нее, чтобы произвести замысловатые манипуляции с рабочей панелью и после нескольких минут изучения информации на экране, покачав головой, нецензурно выругался. Вытянув шею Никита, пыталась разглядеть данные, которые так волновали оружейника. Формат выглядел как вводная информация в профиле миссии, но конкретно ничего разглядеть не удалось. "Что происходит, Вальтер?" - спросила она, возясь с молнией своей куртки. «Самолет вылетел на миссию Кирилова», - ответил Биркофф внезапно материализовавшийся справа от нее. Он передал маленький диск платинового цвета Вальтеру. «Скинь новую информацию, вместо ранее закачанной». Пожилой мужчина поднял брови: "Ты имеешь в виду, что он уже пересмотрел тактику?" "Да." «Боже! Когда у него было время? Он был в пути еще два часа назад». «Думаю, он это сделал в самолете». "Миссия Кирилова?" - повторила Никита, чувствуя как уровень ее беспокойства скакнул на пару градусов. «На прошлой неделе миссия была отменена буквально с планшета, прямо перед началом. Я слышала, другое агентство заявило приоритет». «Что ж, другое агентство напортачило по-крупному, а затем не признавала вину в течение почти трех дней», - мрачно заявил Биркофф. - «У нас внезапно появилась новая информация. Миссия Кирилова возвращена в статус Альфа-1 сорок назад минут». «Но меня вызвал Майкл», - настаивала она. - «Он не имеет никакого отношения к Кирилову». Этим заданием руководил амбициозный несдержанный оперативник четвертого уровня по имени Эдгар. Она работала с ним дважды за последние полгода. Оба раза - с самого начала и до конца. Сюрприза не получилось. Она выполнила почти 70 процентов заданий, которые ей дали с момента их с Шефом стычки по содержанию файла Gemstone. Хотя в последние недели произошло заметное ослабление давления, она не думала, что это долго продлится. Никита решила, что целью было усыпить её бдительность – и…тут, вот, чёрт возьми! - «На самом деле, последнее, что я слышала, он вел какую-то операцию в…» "Я был там. Миссия завершена." ************ Позднее Никита осознала, что она начала поворачиваться, прежде чем Майкл заговорил. Синхронность их поведения была такова, что она ... почувствовала ... его приближение. "Майкл!" - воскликнула она, ненадолго затаив дыхание. Девушка старалась не смотреть в сторону своего бывшего тренера, но ничего не могла с собой поделать. Прошло много времени с тех пор, как у нее действительно была возможность взглянуть – по настоящую посмотреть на него. Его короткие волосы, вызвали что-то сродни небольшого шока, не могла не признать она. Неожиданная стрижка его кудрей цвета корицы стала предметом многочисленных дискуссий в женской раздевалке сразу после того, как это произошло. Первоначальной реакцией стало сильное волнение. Но, по крайней мере, на одном бабфесте, который она подслушала, волнение вскоре сменилось принятием общего мнения о том, что невероятная сексуальная привлекательность Майкла никак не зависела от длины его волос. «Его голос», - подслушала она одну оперативницу. «И глаза», - утверждала другая. «Не забудьте его заднюю часть», - с резким смехом добавила третья женщина. «Оснащение спереди выглядит чертовски впечатляюще». В хоре жаждущих стонов, подчеркнуто выделялись несколькими чрезвычайно наглядных предложений о том, как лучше всего можно было бы использовать это «оснащение». «Полный охренительный пакет прилагается», - подытожила оперативница, начавшая разговор. Реакция Никиты на новую прическу, которая была довольно короткой по бокам, но достаточно длинной, чтобы кудри могли виться на макушке - была неоднозначной. Если честно, реакция еще оставалась. Были моменты, когда она думала, что ее бывший тренер стал выглядеть моложе. Более ... проще что ли.., доступнее. Но с другой стороны, она не могла не отметить, как стрижка подчеркнула строгую силу черт его поразительного лица и несомненно привлекла внимание к выразительному взгляду его красивых глаз. Никита быстро произвела оценку остальной внешности Майкла, и с явным облегчением констатировала отсутствие явных травм. Правда, их отсутствие совсем не означало, что он вернулся, откуда бы то ни было в прошлом месяце, совершенно невредимым. Из прежнего опыта она знала, что изящная мускулистая фигура под безупречной черной одеждой, вероятно, имела новый набор рваных ран и ушибов - или того хуже. Хотя бы он не был на костылях. И не носил бандаж для фиксации поврежденной руки. И в его осанке ничего не указывало на то, что он лелеет очередное сломанное ребро. Майкл сильно загорел, оправдывая слухи о своей работе на Ближнем Востоке. Медные блики в его растрепанных волосах также указывали на длительное пребывание на солнце. «Он похудел», - решила Никита. Выглядит стройнее. Более подтянут. Если у него и был лишний грамм в весе, когда она видела его в последний раз, то он исчез». Она перевела взгляд на лицо Майкла. Выражение его лица стало еще более непроницаемым, чем обычно. Но было что-то ... тревожное ... скрывающееся в глубине его серо-зеленых глаз. Это напомнило ей взгляд, который она мельком увидела в своих собственных глазах однажды утром, примерно четыре месяца спустя после ликвидации Эдриан. Она находилась в закрытом режиме ожидания после трех изнурительных миссий и была выдернута из обычного беспокойного сна звонком Шефа. Отшатнувшись от своей кровати, она споткнулась о раковину в углу комнаты, пытаясь включить воду: брызгами в лицо ледяной водой попыталась хоть как-то оживить себя. В какой-то момент она взглянула в маленькое зеркало, висящее над раковиной. Никита оказалась глубоко потрясенной своим отражением. До того ужасного предрассветного часа она совсем не подозревала, что подгоняемая беспощадными требованиями Отдела оказалась очень близка к кризисному состоянию: «Они хотят, чтобы ты умерла, - сказала мертвенно-бледная женщина своему отражению в зеркале, не удосужившись уточнить, кто такие «они». И рано или поздно они, вероятно, добьются своего». «Эдгар временно выведен из активного статуса», - обыденным голосом сообщил ей Майкл. Если он и заметил пристальное внимание со стороны своей бывшей ученицы, то никак это не обозначил. Оперативник пятого уровня находился в своем обычном рабочем режиме. Непроницаемый. Неуязвимый. «Миссия передана мне. Брифинг через пятнадцать минут». Взгляд мужчины мельком скользнул по студенческому наряду девушки: «Переоденься». На этих словах он повернулся на каблуках и ушел. ************ Никита ошеломленно смотрела ему вслед. «Прекрасно, Майкл», - наконец-то произнесла она грубым голосом, в котором слышался подавленный гнев. «Было приятно снова увидеть тебя». «Полегче, Никита», - тихо посоветовал Вальтер. Посмотрев на пожилого оружейника, она тут же взорвалась: "Какого черта я ..." «Потому что ты не единственная, кто после эпизода с Эдриан прикована к беговой дорожке в проклятом марафоне участия в миссиях. Большая разница заключается в том, что кто-то по какой-то причине решил дать вам отсрочку. Майкл все еще продолжает бежать милю за четыре минуты в полном полевом снаряжении. И он делает это на очень крутом склоне». Никита с трудом сглотнула, ошеломленная эмоциями, прозвучавшими в резком голосе старика. Это был первый случай, когда кто-либо в Отделе открыто ссылался на «терапию», которую она получила после истории с заданием по Эдриан. Она чувствовала странное утешение, в том, что кто-то заметил - и, очевидно, испытывал беспокойство, за то, что с ней сделали. Что касается вопроса о том, как использовали Майкла... За последние шесть месяцев их пути пересекались не более десятка раз. Общих миссий не было, лишь короткие встречи. Некоторые из них произошли в коридоре терминала прибытия фургонов с оперативниками. Он отправлялся на одно задание, в том момент, как она возвращалась с другого или наоборот. Пару раз они едва успели обменяться взглядами. Никите было ясно, что с провалом Эдриан Майкл станет вести себя еще более сдержанно. На самом деле, он поразил ее тем, что стал еще более сосредоточен на выполнении работы, чем когда-либо, если такое, вообще, возможно. Хотя, если честно, Никита не рассматривала возможность, что давление, под которым находился он, имело какое-то отношение к оказываемому на нее прессингу. И уж конечно, ей не приходило в голову, что по всей видимости, недавно, она была снята с крючка, в отличие от ее бывшего наставника. Никита вспомнил их эмоционально насыщенную встречу, последовавшую за ее решением не раскрывать миру принцип работы Отдела: "цель оправдывает средства". Она вспомнила, как последний раз Майкл убеждал ее бежать ради спасения жизни... как она отказалась... и как, тогда он обнял и поцеловал ее... «Был ли он подвергнут наказанию за эту беспрецедентную публичную демонстрацию эмоций? - с мукой спросила она себя. Раскрыв себя перед ней, как никогда раньше, разве Майкл не вызвал гнев тех, кто считал проявление основных человеческих чувств недопустимым недостатком»? «На него также давит Надзор», - сказал Биркофф через мгновение. Пульс Никиты резко подпрыгнул: «Надзор?» "Да," - губы молодого человека скривились, как будто он попробовал что-то горькое. «Они наблюдают за ним». ************* TBC???
Ответов - 94, стр:
1 2 3 All
Valyushka: bride привет! Спасибо за начало душещепательной истории.... Буквально на днях ее прочла, естественно поревела и попереживала за наших любимцев... Жду продолжения перевода, всегда приятно читать на родном русском))
bride: Valyushka , привет-привет! Valyushka пишет: Буквально на днях ее прочла, естественно поревела и попереживала за наших любимцев... Жду продолжения перевода, всегда приятно читать на родном русском)) Дубль два, так сказать у тебя
Mrs. Jane B: bride Огромное мерси! Я в восторге, что ты поделилась этим сладким кусочком и есть надежда на весь тортик!!! Если я правильно поняла, время действия - между 2 и 3 сезоном... ну, немного с авторскими допущениями. Или нет?
bride: Mrs. Jane B пишет: и есть надежда на весь тортик!!! Я тоже надеюсь состряпать тортик целиком Mrs. Jane B пишет: Если я правильно поняла, время действия - между 2 и 3 сезоном... ну, немного с авторскими допущениями. Или нет? Именно так, примерно за месяц до начала 3 сезона. Мне даже кажется , что Betsy здесь немного пытается отчасти пояснить, (не раз подчеркивая состояние Майкла) почему он так сорвался в конце концов в 3 сезоне (я тоже вот, например , считаю его ползонье по полу в соплях перебором, имхо)
Mrs. Jane B: bride пишет: (я тоже вот, например , считаю его ползонье по полу в соплях перебором, имхо Полностью согласна! Поведение под психологический профиль ни разу не подходит. Срыв быть мог, но со стороны это было бы малозаметно. Скорее, он бы напился вусмерть Так – Или так – Причём первое вероятнее
bride: Mrs. Jane B пишет: ак – Или так – Причём первое вероятнее он решил усугубить соплями это дело
bride: Следующий ингредиент тортика ********** "Но почему?" «Его достижения», - категорически отрезал Вальтер. Стало понятно, что продолжение разговора в этом русле не доставляет ему удовольствия. - Говорят, профильный файл Майкла был помечен сразу после того, как его повысили до третьего уровня. Но у меня есть предчувствие, что они наблюдали за ним задолго до этого». «Они решили сейчас найти к нему подход, потому что скоро освободится место», - уточнил Биркофф, - на которое он бы идеально подошел". Никите понадобилось несколько секунд, чтобы собрать информацию воедино. Мир, казалось, накренился, когда она это сделала. Как это возможно... "Ты имеешь в виду, что Надзор пытается ... забрать ... Майкла?" Ответом послужили два утвердительных кивка. Никита быстро моргнула несколько раз, пытаясь усвоить полученную только что информацию. Взгляд ее вновь устремился на командно-контрольную зону. Она посмотрела на застекленный офис Шефа заметив, что Майкл войдя внутрь подошел к тому месту, где располагался глава Первого отдела. Между ними завязался разговор. Точнее сказать, что во время того, как с глазу на глаз Шеф в ярости распекал своего лучшего оперативника, тот просто стоял и слушал своего начальника. «Или ... все не так»? - подумала она, нервно кусая нижнюю губу. Да, Майкл молчал на протяжении всей тирады Шефа. Выражение его лица было бесстрастным; его поза, по сути, почтительной. Тем не менее, когда, наконец, Шеф, остановился, вероятно, вдохнуть достаточно воздуха, чтобы продолжить свой разнос, Майкл еле уловимо изменил свою позу и что-то сказал. Коротко. Пять, может быть, шесть слов. Едва ли полное предложение. Но этого хватило, чтобы заткнуть начальника более эффективно, чем залепить его рот куском крепкого скотча. Через несколько секунд Шеф утвердительно кивнул. В ответ, Майкл склонил голову, на его бесстрастном лице все еще невозможно было ничего прочитать. Затем он повернулся и вышел из кабинета своей плавной походкой. Никита снова повернулась к разговору с Вальтером и Биркоффом. Ее горло заметно пересохло. Пульс выстукивал бешеный ритм. Последствия того, чему она только оказалась свидетелем, мягко говоря, тревожили. "Кто-нибудь из Отдела уходил в Надзор?" - спросила она. «Нет», - однозначно ответил Вальтер, загружая переданный ему Биркоффом диск. - За все время первый раз. Они начали переписывать правила под Майкла, когда тот еще проходил обучение». "У него есть ... выбор?" - она поколебалась, прежде чем произнести последнее слово. Вопрос звучал странно. Она вспомнила, как Майкл говорил ей, что в Отделе не существует такого понятия, как свободная воля. "Вполне," - пожилой мужчина грустно рассмеялся. - И это не из серии: «сделать или умереть». Имеется в виду сделать добровольный выбор». "Ты имеешь в виду…" «Я имею в виду, что Надзор делает предложение и отходит в сторону, пока Майкл решает, хочет он этого или нет. Никто, даже Шеф, не может вмешиваться». Никита тяжело вздохнула, оценивая только что описанный сценарий. "Что произойдет, если он примет предложение?" – с трудом она выдавила из себя следующий вопрос. - Если он ответит Надзору ... да?" Наступила гробовая тишина, за которой последовало... «Майкл покинет Отдел», - спокойно заявил Биркофф, - он свободен". ************* Шеф не присутствовал на брифинге по миссии Кирилова. Хотя это событие не носило беспрецедентный характер, тем не менее, отсутствие руководителя Отдела - значительный отход от протокола. Но значило ли это что-нибудь или нет, Никита не знала. Она вошла в комнату для инструктажа на несколько секунд раньше других оперативников назначенной миссии. По другую сторону стола на обычном месте Шефа расположились Мэдлин и Майкл. Они были поглощены разговором. Язык их тела, особенно расположение их рук, было почти идентичным. «Свободен», - подумала она, устремив прямой взгляд на своего бывшего наставника, - господи, у него есть шанс стать ... свободным». Майкл посмотрел на нее. На одно невероятное мгновение их взгляды встретились, и в этот момент в комнате не стало никого и ничего, кроме них двоих. Никита замедлила шаг, чуть не споткнувшись. У нее перехватило дыхание. Сердце пропустило удар. Может быть, два. Потом все закончилось. Реальность неотвратимо заняла свое законное место. Мимолетная фантазия их…призрачного уединения ... испарилась. Майкл едва заметным кивком головы указал ей на кресло, где он обычно сидел во время брифингов. После небольшого колебания она согласилась с его молчаливым предложением. Девушка наблюдала за своими коллегами, пока те рассаживались. Если кто-то из них и придал особое значение ее положению за столом, то они это умело скрывали. Не было никакого волнения. Никакого шуршания бумагами. И уж конечно, никто не дремал. Это Отдел. Жизнь или смерть. Просто убей ... или будешь убитым. Мэдлин включила голографический дисплей. Над столом немедленно материализовалось изображение бледного, рыхлого лица с поросячьими глазками. Никита внимательно изучала электронное изображение, испытывая инстинктивное отвращение. Кем бы ни был этот человек, он ей не нравился. «Доктор Леонид Кирилов», - тихо начала брифинг главный стратег Первого отдела. - Бывший сотрудник КГБ. Проводил масштабные «психологические эксперименты» над диссидентами, заключенными в специализированные психиатрические лечебницы. Стал свободным агентом после распада Советского Союза. Выполнял работу по контракту для различных террористических групп, а также для ряда военных режимов». Следующий щелчок. Новые лица. Мужчина и женщина двадцати с небольшим лет, изображены рядом. Оба азиатской наружности. Оба внешне привлекательны. Никита же нашла их такими же отталкивающими, как и Кирилов. «Рэйко и Акира Катамура», - продолжила Мэдлин, своим мягким контральто. - Близнецы. Уровень IQ - гений. Социопатические профили с инцестным наложением. Через своего отца, глава якудза в третьем поколении, они стали участвовать в создании и производстве индивидуальных наркотиков: мощный галлюциноген. Позднее они исчезли из поля зрения. Были неподтвержденные данные об их связи с сектой «Аум Синрикё». Когда близнецы Катамура снова всплыли, они оказались в компании доктора Кирилова ". Еще один щелчок. Голографические лица уступили место ужасным фото и видео материалам. «За последние три месяца произошла серия террористических актов в трех разных странах», - продолжила элегантная брюнетка. – Небольшие по масштабам. Никаких видимых закономерностей для выбора целей. События ничем не привлекательны для большинства средств массовой информации. Однако все эти инциденты были совершены явно стабильными людьми без судимостей. Как правило, они погибали на месте совершения своих деяний. В тех случаях, когда смертник не погибал на месте преступления, он или она совершали самоубийство, находясь под стражей в полиции." Скользкое чувство холодного ужаса змеей вилось в животе Никиты. Борясь с тошнотой, она резко вдохнула через ноздри, затем медленно выпустила воздух сквозь сжатые зубы. Ее мысленный взор наполнился почти сюрреалистической стилизацией изображений, появляющихся как рецидив от проведенных на ней ранее испытаний нейронного фазового устройства-шлема, которые почти лишили ее рассудка и превратили в убийцу-марионетку. «Промывание мозгов», - пробормотала она. ************* «Психологическое программирование с применением последних разработок в фармакологии», - уточнил Майкл, первый раз за время совещания. - Отдел получил указание провести упреждающий захват Кирилова и близнецов Катамура. Однако, приказ был отменен на прошлой неделе, незадолго до начала миссии». «Нас подставило другое агентство». Замечание поступило от хриплого мужчины, сидевшего через два стула от Никиты. Его звали Вайц; он, как и она сама был оперативником второго класса. Его перевели в штаб-квартиру Отдела из отделения в Восточной Европы около четырех месяцев назад. Никита работала с ним несколько раз. Она нашла его очень эффективным в поле. По ее мнению, в характере оперативника заключалось не слишком много лидерского потенциала, но он был чертовски удобным человеком, чтобы прикрывать твою задницу. Несмотря на педантичность в работе, Вайц обладал удивительно легким характером. «Профиль миссии изменен», - сказал Майкл, подтверждая слова собеседника. - Была предпринята попытка получить информацию внутри организаций, заинтересованных в специфических услугах, предоставляемых доктором Кириловым и Катамура». «К сожалению, миссия была небрежно спланирована», - заметила Мэдлин, презрение к такой некомпетентности ощутимо сквозило в ее голосе. – Разведывательная группа под прикрытием была раскрыта. Попытка прямого действия, чтобы исправить ситуацию, также провалилась и, неудача скрывалась в течение нескольких дней. Кирилов и близнецы сейчас находятся под «защитой» Красной ячейки. Отделу было поручено разобраться с этим делом." «Кирилов и его исследования - основные цели», - заявил Майкл. - Его захват обязателен. Близнецы Катамура - вторичны. Их можно заменить в работе». «Параметры профиля Катамура - оба или никто», - заметила Мэдлин, сжимая перед собой руки с тонкими пальцами. - Их психологическая зависимость такова, что они не могут функционировать отдельно друг от друга». «Полная зачистка всей территории», - добавил Майкл. На мгновение установилась тишина. Никита чувствовала, как ее коллеги-оперативники переводят указания руководства Отдела на язык грязных реалий. Помимо Кирилова и, возможно, Катамура, заложников брать не следует. Место расположения уничтожить полностью. "А как насчет сотрудников другого агентства?" - уточнила она через мгновение. - Кто-нибудь из них жив?" Майкл взглянул на нее. Хотя выражение его лица оставалось бесстрастным, она заметила что-то промелькнувшее в его глазах. Что-то вроде ... гордости, подумала она. Гордость, граничащая с облегчением. Она поняла, насколько откровенным, должно быть, прозвучал для него ее вопрос. То, что она пережила все тяготы последних шести месяцев и осталась физически невредимой, он мог судить по внешнему виду. Но вот оценить состояние ее психики после всего... «По последним сведениям, да», - ответил он. - Трое из них." "Допустимые потери?" - настаивала она, сознавая, что тон ее обращения звучит как коллега к коллеге, а не как подчиненная. "Не обязательно," - ответила Мэдлин. - Если они могут быть спасены без излишних потерь, возможно, окажутся полезными для нас». «Предварительный профиль миссии находится на ваших панелях», - заключил Майкл, его взгляд неуклонно двигался по ряду оперативников, сидящих перед ним. Все оставались абсолютно неподвижны. - План операции находится в доработке. Окончательный вариант получите в пути. Вальтер приготовит необходимое оборудование. Отправление - через сорок пять минут». *********** Пока другие оперативники отправились забирать свое снаряжение, Никита задержалась в коридоре возле зала для брифингов. Хотя она понимала, что это был опрометчивый шаг с ее стороны, все же надеялась пару минут поговорить с Майклом. Как именно использовать эти драгоценные минуты, если вдруг получит их, она не была уверена. Может быть, она попытается извиниться за то, что так резко осуждала его прежнее поведение. Или, попытается объяснить, что интересуясь о судьбе людей из другого агентства, она не имела в виду, что считает его равнодушным к их судьбе. Никита не могла отрицать, что еще полгода назад посчитала его абсолютно равнодушным к тем трем несчастным пленникам. Но шесть месяцев назад у нее не было настоящего основания для сравнения. Потратив последние полгода на изучение на собственной практике, как другие руководители групп -- Никита напряглась, увидев, как Мэдлин выходит из зала совещаний и направляется прямо к ней. Постаравшись придать непроницаемый вид выражению своего лица, она заставила себя встретиться с гипнотизирующим взглядом карих глаз другой женщины. Главный стратег Первого отдела остригла пышную гриву своих волос каштанового цвета вскоре после ликвидации Эдриан. Хотя строгий стиль, которому она следовала, принимался далеко не всеми, Никите не могла не признать, что он идеально подходит к элегантным угловатым чертам лица с кожей цвета слоновой кости. Новая прическа также подчеркнула врожденную, хотя и извращенную, чувственность этой женщины. "В ожидании Майкла?" - хриплый голос Мэдлин был дружелюбным, обычно это считалось опасным признаком. Решив, что в сложившейся ситуации, немедленное нападение послужит хорошей защитой, Никита возразила: «У тебя есть какие-то возражения на это счет?» "Зависит..." "От чего?" Легкая усмешка тронула уголки мягко накрашенных губ Мэдлин: «Думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос не хуже меня, Никита. Если не лучше." Очередная реплика о том, что в Отделе существует правило против знающих что-либо лучше, чем Мэдлин – почти сорвалась с губ Никиты, но она сумела вовремя остановиться. Вместо этого сладким голосом проворковала: «Возможно». Ответ скрылся за провокационной улыбкой. Старшая женщина склонила голову, словно ставя точку, затем продолжила свой путь по коридору. Обрадованная тем, что пережила недолгую беседу тет-а-тет без видимых для себя потерь, Никита начала поворачиваться к двери зала для брифингов. Ей пришлось остановиться и развернуться назад, когда она услышала, голос Мэдлин, произносящий ее имя. "Да? - откликнулась она, мысленно упрекая себя за потерю бдительности. «Когда же она научится»? «Жаль, что эта чехарда с миссией Кирилова испортила твой первый день в колледже», - прокомментировала Мэдлин с расстояния около трех ярдов. Голос ее звучал низко, но пронзительно, - надеюсь, ты продолжишь свое обучение». Никита не стал спрашивать, откуда Мэдлин узнала о занятиях. Она также не поддалась искушению возразить против отсутствия личной жизни, которую явно хотели подчеркнуть комментарии другой женщины. «Я так легко не сдаюсь, Мэдлин», - заявила она. "Рада это слышать, - казалась довольной брюнетка. Было ли это на самом деле так, сказать невозможно. - Я думаю, ты найдешь политическую философию довольно увлекательной. Время, проведенное в Отделе, дало тебе широкое представление о практических методах применениях власти. Изучение философского обоснования этой концепции может изменить точку зрения по некоторым твоим переживаниям». «Сука», - подумал Никита, ослепленная внезапным приливом ярости. «Я обязательно дам тебе знать, если это произойдет», - сказала она вслух. "В этом нет необходимости," - изящным жестом явно неискреннее обещание было отклонено. - Твое мышление всегда было удивительно легко понять». *********** Не обнаружено никакой внутренней жизни ... Мышление, которое было удивительно легко оценить ... «Черт побери, - молча проклинала Никита, машинально сжимая и разжимая руки, - черт бы побрал их обоих». Она внезапно вспомнила старую поговорку, в которой было что-то про яблоко - или это был желудь? - не падающее далеко от дерева. Что ж, в случае с Эдриан и Мэдлин, дерево явно было кривым, и все, что с него падало... "Ни-ки-та?" Она вздрогнула и повернулась к двери. Казалось, она злится на Мадлен... или на себя? – это размышление временно перевесило ее обычную чувствительность к близости Майкла. "Что происходит?" - прямым спросил он. Она покачала головой, ощущая резкое ускорение своего пульса: «Я только что разговаривала с Мэдлин». "Я вижу, - он окинул взглядом коридор, потом снова прямо посмотрел ей в лицо своими серо-зелеными глазами. Хотя коридор, в котором они стояли, был пуст, он, вероятно, лучше нее понимал, что они не одни. - Тебе нужно идти готовиться к миссии». «Я знаю», - согласилась она. - Уже иду. Но я ... в общем, я надеялась поговорить с тобой". Прозвучавшие слова заставили Майкла напрячься. Никита приготовилась к одному из его обычных отговорок: «Я занят». Сейчас подобный ответ можно было бы считать оправданным, учитывая обстоятельства. "О чем?" - спросил он через секунду или две. Она моргнула, изумление на мгновение лишило ее речи. Посреди этой временной немоты она вдруг осознала, что что-то упустила ранее. Майкл был вымотан. Но он очень хорошо это скрывал. Что не являлось неожиданностью. Она на собственном опыте знала, что ее бывший тренер имел почти сверхчеловеческую терпимость к насилию - как физическому, так и психологическому. Но даже его способность терпеть была не безгранична. Если присмотреться повнимательнее, можно было заметить признаки надвигающегося срыва. Под загаром Майкл был очень бледен. А непривычно напряженные плечи свидетельствовали, что мужчина держится ровно исключительно усилием воли. «Когда в последний раз ему удалось высыпался ночью? - подумала она, закусив губу. - Забудь об этом. Когда в последний раз ему предоставляли два или три часа непрерывного отдыха? Мог ли он вообще вспомнить? Мог ли он сказать ей, когда в последний раз ему была предоставлена роскошь просто сидеть и наслаждаться едой? Или вести что-то отдаленно напоминающую дружескую беседу? «Никита?» В голосе прозвучала равная смесь осторожности и предупреждения. Ее мысли, должно быть, отразились на лице. Она постаралась придать ему как можно более спокойное выражение, и отчаянно искала какую-нибудь нейтральную тему, интуитивно понимая, что любое упоминание о его нынешнем состоянии наткнется на каменную стену сопротивления. По причинам, которые она не могла себе объяснить, ее мозг внезапно ухватился за фразу, которую Мэдлин бросила в конце брифинга. "Что имела в виду Мэдлин?" - спросила она. - Во время брифинга, когда она говорила о сотрудниках другого агентства. Что-то об... их ... спасении?" Майкла в удивлении поднял брови: "Ты же сказала, что только что разговаривала с ней." Никита внутренне поморщилась от своей ошибки. Майкл мог быть полуживым от усталости, но ум его оставался острым. "Говорила", - быстро подтвердила она, - просто конкретно этот вопрос не был затронут». Повисла пауза. Наконец Майкл сказал: «Они были у Кирилова почти семьдесят два часа. Вряд ли они все еще целы». "Итак, Отдел готов списать их как испорченный товар?" Майкл резко вдохнул. В глубине его изменчивых глаз раздраженным бликом вспыхнул изумруд. - Поиск их может оказаться проблематичным." Ей потребовалось время, чтобы понять, на что намекал ее бывший наставник. Горькое осознание последствий оставило терпкое послевкусие на ее языке. Она тяжело сглотнула. «Как… Дженна», - пробормотала она, имея в виду бомбу, вживленную в человека «Красной ячейкой», которую она лично доставила в Отдел. «Возможно.» "Если бы был какой-нибудь способ минимизировать ...?" - она остановилась, прежде чем закончила вопрос, признав непрактичность своего предложения. Нет. Еще хуже. Это было абсурдно. Оперативные параметры предстоящей миссии были очень ограниченными. Не будет времени оценивать, а тем более контролировать, какой риск будут представлять эти оперативники. «Плана по спасению нет, Никита, - тихо сказал Майкл, - не в этот раз." ************** Она нахмурилась, не понимая, что он пытается сказать. Затем вспомнила вторую часть комментария Мэдлин о захваченных оперативниках. Её желудок скрутило в нехорошем предчувствии. «Другими словами, Отдел будет ... эксплуатировать их, если мы их вернем». Ей потребовалось некоторое время, что переварить информацию. В памяти всплыли лица молодой проститутки Даниэль и психопатического мясника по имени Грегори Формиц. «Может быть, даже позволят Кирилову продолжить ...» Майкл ничего не сказал. Ни подтверждая, и не опровергая. Это и не требовалось. Никита покачала головой, пытаясь выбросить из головы образы Даниэль и Формица. «Лучше пуля в голову, Майкл», - страстно заявила она. – Человечнее». "Да." Она изумилась, застигнутая врасплох тем, что ее визави, похоже, одобрял ее весьма непопулярный в Отделе ход размышлений. Он решительно встретил ее испытующий взгляд. «Майкл уже все обдумал», - поняла она, и странная дрожь пробежала по ней. Он пришел к этому жесткому выводу, когда она все еще -- "Об этом вы спорили с Шефом?" - выпалила она. Майкл коротко моргнул, явный признак того, что ее импульсивный вопрос застал его врасплох. И стало еще одним свидетельством - насколько близко он находился к краю. Казалось, его поза слегка приняла оборонительную позицию. "Шеф и я ...?" Никита почувствовала, как зарделись ее щеки. Она не хотела, чтобы Майкл узнал о ее маленьком шпионстве за ним. Но с тех пор... «Это было раньше», - неловко соврала она, - до брифинга. Я видела вас двоих. В его офисе. Мне, показалось, что ты..., - она сделала неопределенный жест рукой, пытаясь подобрать нужные слова, - ну, может быть, не спорите. Но ведете определенно очень ... интенсивную ... дискуссию. " Глаза Майкла метнулись в сторону: «Это никак не связано с заложниками Кирилова», - заявил он через несколько секунд. Выражение его лица стало непроницаемым. Никита оценила его ответ как правдивый. Но это была не вся правда. "Тогда что--" У нее никогда не было возможности закончить вопрос. "Майкл!" - знакомый голос прозвучал откуда-то позади нее. - Входящая информация. Шеф хочет, чтобы ты ... сейчас». ************ Маловероятно, но в случае, если она когда-нибудь решит написать книгу о своих «отношениях» с Майклом, Никита знала, что ей придется включить главу под названием «…И Тогда Биркофф Прервал Нас». Молодого программист удивительным образом выбирал время своего появления. У него была гениальная способность объявляться в самый неподходящий момент. Но, похоже, он крайне редко осознавал этот факт. «Он это делает не преднамеренно», - сказала она себе, стремительно шагая к рабочей зоне Вальтера. Он просто ... целеустремленный. Но, и она тоже была целеустремленной. И когда миссия Кирилова будет закончена, она собиралась выяснить, о чем все же шла речь в «дискуссии» Майкла с Шефом. «Может о его возможном переходе в Надзор? – в беспокойстве размышляла она. «Или может быть ... о ней? «Ты вовремя, Никита», - прорычал Вальтер, когда она завернула за угол и вошла в его закуток. Там никого не было, кроме него и Вайца. - У тебя тридцать четыре минуты до вылета миссии. И поверь мне, в плане нет поблажек для тебя». Она приняла его упрек без протеста: «Я развлекалась после брифинга». Оружейник пристально посмотрел на нее, водрузив ее снаряжение на стойку: "Майкл?" Она кивнула, щелкнув по панели, чтобы открыть профиль миссии: "И с Мэдлин тоже." "Господи! Везучая девочка!" «М-м», - взяв в руки матовый черный пистолет, который ей дали, она начала проводить быструю, но тщательную проверку его работы. «Я настроил специально для тебя. Достаточно легкого прикосновения». Никита замерла, вопросительно поглядывая на Вальтера. Она ничего не говорила ему о проблемах с ее оружием. «Я просмотрел несколько записей с миссий», - пожал он плечами, - у меня сложилось впечатление, что ты находилась на волосок от смерти». В его поведении не было ничего примечательного, но Никита знала, что это не так. «Я думаю, что проблема была во мне, а не в оборудовании», - тихо призналась она, слишком хорошо осознавая, что в последние недели она была слегка растеряна. Хотя ситуация не была достаточно серьезной, чтобы поставить под угрозу ее эффективность в полевых условиях или быть упомянутой во время разбора полетов, это побудило ее усилить регулярный режим тренировок для поддержания эффективности. «Странно», - подумала она. «Парадоксально», если использовать одно из тех слов, которые она усвоила в рамках своей новой программы по самосовершенствованию. Она работала на пике своих способностей в течение нескольких изнурительных месяцев после смерти Эдриан. Но как только ее график был облегчен ... «Я был бы рад настроить и тебя, Сладкая», - протянул Вальтер, переключаясь в свой обычный режим общения. - Единственное, что тебе нужно сделать - это попросить." "А поумолять? - она изобразила неверие. «Как пожелаешь». Никита криво улыбнулась: "Ты всегда присматриваете за мной, не так ли, Вальтер?" - Хотя она старалась говорить кокетливым тоном, благодарность, которую она чувствовала к старику, прокралась внутрь, смягчая дерзость вопроса. "Что я могу сказать?" - выражение лица пожилого мужчины говорило ей, что он понял ее невысказанное послание. - Только с глазу на глаз, - он кивнул в сторону высокого мужчины, стоящего за другим концом рабочего стола. «К несчастью здесь Вайц». - Убожество есть убожество, - парировал Вейц, завершая оценку своего вооружения. Он принялся ловко упаковывать свое снаряжение. Вальтер издал благодарный смешок: «Какой навязчивый. Я уже говорил тебе, Вайц, что проверяю каждую деталь оборудования, перед распределением. Судя по тому, как ты себя ведешь, у меня складывается впечатление, что ты думаешь, будто я плохо знаю свою работу." Вайц поднял свою бритую голову и посмотрел на оружейника очень прямым взглядом: «Ты знаешь свою работу, Вальтер. Я бы доверил тебе свою жизнь, когда дело доходит до оружия. Но я также знаю, что если бы Всемогущий Бог сказал мне, что дает гарантию на мое снаряжение, я все равно выполнял бы предварительную проверку." «Лучше сделать, чем потом сожалеть», - согласилась Никита, снова обращая внимание на свою панель. Она отметила, что взрывчатка, которую им выдали, была вариантом Semtex с дополнительным зарядом. - Она поморщилась. Очевидно, разнесение объекта на куски не считалось адекватной "зачисткой".' «Можно сказать и так», - согласился Вайц. - Я лично подписываюсь под семь «П». Никита сморгнула. Несмотря на присущую ей нелюбовь к сленгу Отдела, она старалась оставаться в курсе всего нового. Отсылка Вайца оказалась ей незнакомой. "И что же это за семь «П»?" - уточнила она. ***********
elap23: bride, Юляша, спасибо огромное за новые вкусности!!! Хорошо читается, как всегда легкий слог.... bride пишет: История из серии "Майкла любят всеее" (с) Мне кажется, всё же Betsy специализируется больше на профиле "Никита - с**а недоразвитая", только потому что её любит идеал МайкЫл Причём это сквозит в каждой строчке... Даже Мэдлин в сериале не была так категорична.... Вымораживает это меня... bride пишет: «Не забудьте его заднюю часть», - с резким смехом добавила третья женщина. «Оснащение спереди выглядит чертовски впечатляюще». Неплохо девчата оценили "задний и передний привод" bride пишет: «Доктор Леонид Кирилов», - тихо начала брифинг главный стратег Первого отдела. - Бывший сотрудник КГБ. Проводил масштабные «психологические эксперименты» над диссидентами, заключенными в специализированные психиатрические лечебницы. Стал свободным агентом после распада Советского Союза. Выполнял работу по контракту для различных террористических групп, а также для ряда военных режимов». Всё зло от СССР! Ничего что терриков именно НАТО породило, тренировав их на своих базах bride пишет: Близнецы. Уровень IQ - гений. Социопатические профили с инцестным наложением. Через своего отца, глава якудза в третьем поколении, Якудза?!... Странновато, если их главные постулаты - это отсутствие родственных связей и патриархальный институт семьи со всеми вытекающими,то есть не возможность работы женщины в мафии на равных правах с мужчинами и тем более неприятия членов, занимающихся инцестом... Может автор "писала" с итальянской мафии своей страны? Юляша, спасибо огромное, как ты говоришь, за "тортик"!!! Очень вкусно и волнующе!!! Пы.сы.: Села на скамейку ждать продолжения
bride: elap23 , Ленок, спасибо! elap23 пишет: Мне кажется, всё же Betsy специализируется больше на профиле "Никита - с**а недоразвитая", только потому что её любит идеал МайкЫл Причём это сквозит в каждой строчке... Даже Мэдлин в сериале не была так категорична.... Вымораживает это меня... Есть такое, Отдел должен был достаться Красивенному, а тут девчушка с родственными связями вмешалась Хотя, Майки тоже достанется от автора по самое «спойлер» elap23 пишет: Неплохо девчата оценили "задний и передний привод" Премиум класс - есть премиум класс elap23 пишет: Всё зло от СССР! Ничего что терриков именно НАТО породило, тренировав их на своих базах Ходоки - они такие elap23 пишет: Странновато, если их главные постулаты - это отсутствие родственных связей и патриархальный институт семьи со всеми вытекающими,то есть не возможность работы женщины в мафии на равных правах с мужчинами и тем более неприятия членов, занимающихся инцестом Женщины у них там принимали участие в якудза, даже самураями были кажется, тем более это уже современный вариант, если ребята способные и на них можно заработать, то и хрен с их пристрастиями , это у итальянцев : сиди на кухне, босая и беременная elap23 пишет: как ты говоришь, за "тортик"!!! «Тортик» - не моя придумка , бы сказала, что готовлю стейк medium rare или даже rare
elap23: bride пишет: «спойлер» Обожаю спойлеры!!! bride пишет: Ходоки - они такие bride пишет: Женщины у них там принимали участие в якудза, даже самураями были кажется, тем более это уже современный вариант, если ребята способные и на них можно заработать, то и хрен с их пристрастиями , это у итальянцев : сиди на кухне, босая и беременная Уговорила! bride пишет: бы сказала, что готовлю стейк medium rare или даже rare Ох! Какая вкуснотища-то!!!!
bride: Продолжаем... "И что же это за семь «П»?" - уточнила она. *********** «Правильная подготовка и предварительное планирование предотвращают плохие последствия», - перебивая, пояснил Вальтер. Вайц просто улыбнулся и кивнул в знак согласия. «Ух ты», - Никита оценила негласный слоган местных оперативников. Несмотря на то, что ему явно не хватало элегантной краткости, присущей цитате (как там его зовут? – Бэкона!), все же она была вынуждена отметить ... определенную привлекательность нового девиза. «Присутствие Майкла в качестве командира группы в разы увеличивает наши шансы», - сказал Вайц, снова становясь серьезным. Переложив свое оборудование на стол, он продолжил, - особенно, когда нас отправляют подгребать чужое дерьмо. Ненавижу чистить грязь за другим агентством, сечешь? А если бы Эдгар остался руководить, - с горькой усмешкой посетовал Вайц, - могу биться об заклад, что этот сукин сын максимально бы использовал T2C в профиле операции. " Функция «T2C» было сокращением для определения в профиле миссии количества потерь в команде. Будучи во главе группы в первый раз Никита узнала об этом, когда самостоятельно руководила миссией. В каждом профиле высчитывались «приемлемые» параметры потерь. До тех пор, пока руководитель по ходу реализации задания удерживает вынужденные смерти и травмы своих оперативников в допустимых пределах, вряд ли будешь подвергнут сомнению или критике со стороны головного руководства. "А что не так с Эдгаром?" - спросила она, стремясь казаться безразличной. Предыдущий опыт работы с этим человеком оказался весьма трудным для нее. Ее временный начальник, казалось, страдал негативно - агрессивной формой отношения, которую Никита про себя называла майклоненавистничество. За годы пребывания в этом месте Никита обнаружил, что большинство людей в Отделе склонны реагировать на Майкла одним из трех способов. Значительное число сотрудников были запуганы им до чертиков. Столько же - восхищались до степени придания ему ореола героя, и при этом старались заслужить его одобрение, держась на почтительном расстоянии. Небольшая группа (насколько она могла судить - все мужчины) были одержимы завистью к его достижениям. На протяжении последних шести месяцев ее несколько раз назначали в группы к командирам, относящихся именно к этой, третьей категории. Основной мотив подобного выбора был настолько явным и грубым, что в какой-то момент Никита потеряла самообладание. В конце концов, однажды ей пришлось приложить своего очередного «потенциального любовника» о стену, и через болтавшуюся мешком полевую форму собрав горстью его не особенно впечатляющее мужское достоинство убедиться, что она завладела его безраздельным вниманием. В ярости она прорычала: «пытаться трахнуть меня - это не то же самое, что пытаться поиметь Майкла. Если тебе нужен он, то и ступай прямо к нему. Только кое-что хорошенько запомни. Если ты не уберешь его с первой попытки, ты - покойник. На самом деле, ты - мертв, даже если тебе удастся ликвидировать его. Потому что у Майкла есть друзья. И все они обладают длинной памятью и очень плохим воображением." Эдгар никогда не играл с ней в подобные сексуальной игры. И не удивительно. Он казался ей каким-то бесполым. Но он намеренно подвергал ее риску оба раза, когда она была членом его команды, а после миссии оценивал эффективность ее работы со злобными мелочными комментариями о низком качестве ее подготовки. «Эдгар привлекал меня к участию в своей группе около полдюжины раз с момента моего перевода», - ответил Вайц. – До того, я назначался пару раз на задания с ним, когда он выполнял отдельные поручения в Восточной Европе». "И что?" «И у меня существует огромная проблема с людьми, которые продвигая свою карьеру и прикрывая свои задницы, в то же время, выставляют на линию огня мою». "А Майкл так не делает?" Вопрос прозвучал от Вальтера и удивил Никиту. То, что мнение старшего мужчины о Майкле было чрезвычайно неоднозначным, она прекрасно понимала. Она всегда помнила его слова о том, «что честно говоря, не знает, имеет ли право бывший ученик Юргена претендовать на включение в Клуб пяти процентов». Но подразумевать, что Майкл стремится продвинуться за счет тех, кто работает под ним ... Нет, не может быть. Вайц взглянул на нее. Что-то в выражении его строго лица подсказывало, что он слышал сплетни о ней и Майкле. Господи! Возможно, он даже видел запись наблюдения с миссии Армела! Почти все остальные в Отделе, похоже, не сомневались, что они и Майклом «практикуют свои полевые навыки». Через мгновение мускулистый оперативник оглянулся на Вальтера. По нему невозможно было определить, что тот думает о ее связи с Майклом. «Нет, я такого за ним не замечал», - категорически ответил он. «Майкл - жесткий парень. Хладнокровный профессионал. Я знал его репутацию задолго до того, как мне довелось работать с ним. Он пожертвует заложником, да, и другими оперативниками - без промедления. Я видел, как он это делал. Но я также знаю, что он не пойдет на жертвы, если есть жизнеспособная альтернатива, независимо от того, что это повлечет изменение плана операции. И он не посылает людей, если сам может сделать работу быстрее и лучше. А это, должен вам сказать, немало. Будет ли он тем, с кем я захочу пойти выпить пару кружек пива и поболтать? Скорее всего, нет. Захочу ли я, чтобы он возглавил операцию, если Отдел решит, что пришло время уничтожить Дьявола, и меня назначат первым штурмовать ад? Нет никаких сомнений, черт возьми!" ************ Прорыв периметра объекта при захвате занял на сорок три секунды меньше, чем было отведено Майклом. Причиной этой логистической аномалии была человеческая ошибка. Не его - противника. Несмотря на яростное сопротивление боевиков Красной Ячейки, они были ликвидированы с хирургической точностью. Он ликвидировал двоих - в начале атаки. Еще двоих, когда вместе со своей командой ворвался внутрь объекта. Каждый раз при его выстреле, тело врага падало замертво. Майкл не торопился лишать жизни другого человека. Но также и не испытывал сожаления о сделанном. Просто исполнял свою работу максимально эффективно, и двигался дальше. На протяжении многих лет он был вынужден смириться с тем обстоятельством, что равнодушие во время работы, после не распространяло свое действие на рваные лохмотья того, что когда-то было его душой. В результате он приучил себя терпеть, переживая каждую кровавую деталь своих убийств в последующих ночных кошмарах. До тех пор, пока он оставался в состоянии действовать так, как от него ожидалось. «Гамма - Лидеру», - через передатчик прозвучал хриплый голос. На связи был оперативник первого уровня по имени Рэндалл: «Мы нашли Катамура». "Статус? - тихо уточнил Майкл, направляясь по коридору в здании, который предположительно вел к главной лаборатории. Никита находилась в двух-трех шагах позади него. Хотя он остро чувствовал ее близость, она не отвлекала. Наоборот. Ее присутствие в поле с ним дало ему ощущение полноты, которую он не знал в течение прошедших шести месяцев. "Отказ от сотрудничества", - сообщил Рэндалл. Голос оперативника звучал немного раздраженно. - Они оба сильно на взводе. Мы можем отключить их и транспортировать…» «Нет, - Майкл отклонил вариант, прежде чем подчиненный закончил его формулировать. - Избавьтесь от них, установите заряды и дальше придерживайтесь утвержденного профиля». На другом конце провода возникла короткая заминка, выразившаяся в минутной потере концентрации, которая подвергнется пересмотрру после завершения операции. Затем голос решительно ответил: «Понятно." «Лидер - Бета», - сказал Майкл, продвигаясь вперед. Несмотря на минутную оплошность Рэндалла, он не сомневался, что оперативник выполнит его приказы в точности. "Бета - Майклу, - последовала быстрая и четкая реакция. Отвечал чернокожий оперативник по имени Синдзин. Майкл недавно одобрил его кандидатуру для продвижения по службе. - Еще пять врагов уничтожено». «Кирилов?» «Отрицательно. Но мы нашли кучу данных. Большинство из них зашифрованы. Мы передаем все, что возможно, однако Биркофф беспокоится о заражении вирусом, даже через фильтр. Потребуется некоторое время." Майкл оценивал параметры на предмет возникновения непредвиденных обстоятельств. Существовала вероятность, что Кирилов покинул базу до их прибытия. За время пути он несколько раз запрашивал Мэдлен по поводу точности информации о местонахождении русских. Она честно признала, что по ряду причин точность была под вопросом. Но также ясно дала понять, что миссия является «обязательной к исполнению», независимо от того, насколько неподтвержденной была информация. На самом деле Майкл был последним, кому требовались объяснения. Никто бы не достиг статуса пятого уровня, не будучи полностью сведущим в политической играх властных структур и различных агентств безопасности, которые влияли на то, что Отдел делал и не делал; мог или не мог делать. Преуспеть там, где потерпела неудачу конкурирующая организация, означало получить совершенно особый вид рычагов давления в кажущейся бесконечной борьбе за первенство. Тем не менее, если Кирилов сбежал... «Оставайтесь на связи, пока не получите подтверждение», - проинструктировал он. - Начать удаление программного обеспечения и всех файлов». «Подтверждаю». «Лидер - Дельте». «Дельта – Лидеру». Это был Вайц: «Четверо мертвы, Майкл. Кирилова нигде нет. Остальные - на месте. Лия ранена, но не опасно. Мы в четырех минутах от вас». «Продолжать». Еще через три шага Майкл остановился в метре от места, где коридор разделялся на две части. Он остановился. Никита сделал то же самое. «Биркофф?» - вызвал он. «Пятьдесят на пятьдесят, Майкл, - голос молодого человека был полон разочарования. Он чувствовал себя некомфортно, будучи неспособным предоставить конкретные данные по запросу. - Вся область защищена». "А как насчет внешних факторов?" «Пока отрицательно. Как я уже сказал, не думаю, что это заложено в программе. Но Саймон ведет наблюдение." Следующий вопрос Майкла был прерван звуком металла, скользящего по металлу. За этим последовал приглушенный крик и долгий, низкий вопль. Крик определенно был человеческим. Но другой шум... Он оглянулся на Никиту. Хотя уровень освещения в бетонном коридоре был низким, по выражению ее лица он мог судить, что у нее была такая же внутренняя реакция на вопль, как и у него. ************ Их глаза встретились. Неважно, что прошло шесть долгих месяцев с тех пор, как они работали вместе. Их связь никуда не исчезла. Они были связаны так же прочно, как если бы все время крепко сжимали свои руки. Майкл безмолвно уточнил их следующие движения, подняв брови и сделав два быстрых жеста. Никита кивнул в знак понимания. Следуя синхронно, друг за другом с готовым к бою оружием, они продвигались по перекрестку коридора. Он скользнул влево, колени слегка согнуты, плавно переместив верхнюю часть тела. Она метнулась вправо. Через долю секунды Никита выстрелила. Раз. Обратных выстрелов не последовало. Почти одновременно с выстрелом, Леонид Кирилов был вытолкнут из дверного проема примерно в десяти метрах от Майкла. Прямо за русским ученым стоял боевик Красной ячейки, используя Кирилова как щит. Майкл не мог его убить. «Я умру, он умрет», - хрипло угрожал террорист, приставив дуло пистолета к дряблой плоти под подбородком своего пленника. Кирилов с бледным лицом задохнулся в мольбе на русском языке. Он сильно вспотел. Медленно двигаясь в сторону, взгляд Майкла встретился со взглядом с противником. Цель его теперь стала двоякой. Во-первых, ему было необходимо произвести меткий выстрел. Во-вторых, он хотел держать свое тело между телом Никиты и противника. "Стоп!" – резко остановил террорист. Майкл замер, продолжая оценивать шансы. Он держал правую руку перед собой, отказываясь опускать оружие. Он мог ... чувствовать ... положение Никиты по отношению к своему. Он знал, что она защищает его со спины. «Нет, - Кирилов подпрыгивал, дергая головой. Резкие движения усложнили задачу по наведению прицела на его похитителя. - Нет..." Из дальнего конца коридора внезапно послышались шаги. Майкл мельком увидел Вайца за углом с автоматом наготове. В этот короткий промежуток времени он заметил, как оперативник Красной Ячейки развернулся на несколько градусов, реагируя на новую угрозу. То, что произошло потом, представляло собой сочетание осознанного решения и инстинктивного действия. Это было воплощением того, кем Майкл стал за последние четырнадцать с лишним лет. Вскоре после его первого раннего продвижения по службе психологи Отдела подвергли новичка ряду испытаний, направленных на определение причин его неизменно превосходных результатов. Процесс тестирования охватывал весь спектр действий: от проведения вежливых интервью до физических пыток. Кульминацией этого стали испытания на симуляторе живого огня, введенные в программу, как он узнал позже, его бывшим тренером Юргеном. Что Отдел выяснил о нем во время испытаний, Майклу так и не сказали. То, что он узнал о себе и, о тех, чьи приказы исполнял – он никогда ни с кем не делился. Но полученные знания, вероятно, хорошо послужили ему, не раз спасая жизнь. Если бы от него потребовали привести наиболее показательный момент во время попытки дестабилизировать его, он бы отметил краткий обмен репликами с Мэдлин в конце изнурительного процесса действий по симуляции предполагаемых испытаний. «Почему, Майкл? - тихо спросила она, убирая прядь волос с его избитого в кровь лица. Это был первый раз, когда она прикоснулась к нему с момента окончания секс - тренинга, который был одним из самых трудных частей всего процесса обучения. "Я должен был это сделать", - ответил он. Майкл произвел точный выстрел в голову. Смертельного спазма не последовало. Никакого рефлекторного движения пальца на спусковом крючке, которое могло бы оборвать жизнь Кирилова. Оперативник Красной ячейки камнем свалился замертво. Кирилов отшатнулся на два шага влево, тяжело сползая по грязным серым стенам коридора. Мгновение спустя он опустился на колени и его начало рвать. Майкл подошел к нему, по пути отшвырнув ногой пистолет убитого террориста. Никита молча скользнула мимо него, намереваясь добраться до двери, из которой вытолкнули Кирилова. Вайц двинулся вперед, сопровождаемый миниатюрной брюнеткой-оперативницей, волочащей раненную левую ногу. «Мы взяли Кирилова», - сообщил Майкл Биркоффу через его коммуникатор, встряхивая за плечи находящегося в полуистеричном состоянии доктора. «У вас гости», - последовал мрачный ответ. - Три машины. Саймон только что засек их на дальнем краю западного квадрата. Расчетное время прибытия - четыре минуты." «Активируй резервную команду, - немедленно приказал Майкл. Он подготовился к такому развитию событий. - Бета и Гамма отправляю в точку отбытия». Подняв Кирилова на ноги, он толкнул того к Вайцу: «Забери его», - проинструктировал он, переходя на русский. Майкл знал, что Вайц говорит по-русски. Он хотел убедиться, что у Кирилова не возникнет иллюзий по поводу своего положения. – Заткни его кляпом, если не замолчит." «С превеликим удовольствием», - хрипло ответил оперативник на том же языке. "Майкл!" «Идите», - сказал Майкл Вайцу и прихрамывающей Лие. Сам же побежал в другую сторону, чтобы помочь справиться с осложнениями, которые как он предполагал, испытывала сейчас Никита. ************* "Я бы это сделала", - твердила себе Никита, раздираемая противоречивой смесью эмоций примерно два часа спустя. Если бы Майкл не вмешался, она бы сама спустила курок, и убила тех троих оперативников. Но тут вмешался Майкл - снова защитив ее душу за счет своей собственной. «Неужели я ждала от него такой реакции? - с беспокойством спросила она. Неужели она подсознательно рассчитывала на это? Была ли это истинная причина, по которой она позвала его, обнаружив троих мужчин, над которыми так жестоко издевался Кирилов? Или ... она снова испытывала Майкла, пытаясь разгадать компоненты кода, с помощью которого он действовал? «Пуля в голову будет лучше, - заявила она ему перед миссией. – Человечнее». «Да, - казалось, без сомнений согласился он. Может быть, ее вызов был своего рода ультиматумом "смириться или заткнуться"? Хотела ли она узнать, как он поступит: поддержит или..? Он вошел в лабораторию с оружием в руках. Она наблюдала, как он быстро оценил ситуацию. Его лицо стало таким же холодным и твердым, как полированный гранит. «Проверь компьютеры, Никита», - проинструктировал он через мгновение. Его взгляд был устремлен к тем металлическим клеткам, установленные в дальнем конце лаборатории, и к уже не вполне человеческим существам, которые там содержались. «Мы выходим через три минуты». "Но--" Тогда он взглянул на нее, и выражение его серо-зеленых глаз было таким яростным, что протест застрял у нее в горле. Она невольно сделала шаг назад. «Сделай это, - приказал он. Его голос был тихим, но пронзающим до костей. - Немедленно." Потрясенная, она подчинилась. Майкл подождал, пока Никита повернется к нему спиной, прежде чем совершить то, что та ранее посчитала актом сострадания. Майкл произвел три коротких равномерных выстрелов, каждый с интервалом в несколько секунд. Ее тело откликалось вздрагиванием на каждый щелчок. Она не сомневалась в том, что каждая пуля попала точно в цель. Быстро. Аккуратно. Человечно. Никита судорожно вздохнула, прислонившись к стенке кабины транспортного самолета Отдела. Оперативница едва прикрыв глаза, тут же их открыла: образы психологически замученных заложников никак не оставляли в покое ее разум. "Ты в порядке?" Она едва сдержала возглас удивления. Вопрос прозвучал от появившегося справа от нее Вайца. Он смотрел на нее хмурым обеспокоенным взглядом. "Я в порядке." Никита заметила, как уголок его рта дернулся от стандартного ответа Отдела. Но что еще она могла сказать? По сути, оперативник был либо в порядке, либо мертв. Третьего – не дано. "Возьми, - Вайц протянул левую руку, – думаю, ты не откажешься». Она взяла предложенную им кружку, искренне тронутая его вниманием. Восхитительный аромат горячего травяного чая щекотал ее ноздри. Знакомый запах и тепло от большой чашки в ее ладонях – удивительным образом успокаивали. «Спасибо, Вайц», - поблагодарила она, сделав большей глоток. Как хорошо. Рослый оперативник сел рядом с ней, сделав свой глоток из кружки, которую держал в правой руке. Резкий запах цикория подсказал ей о содержимом. «Возможно, я переборщил с сахаром», - прокомментировал он, вытягивая свои мускулистые ноги. Если честно, чай оказался слаще, чем она обычно предпочитала, но Никита не собиралась жаловаться. «Нет проблем», - заверила она его, делая еще один глоток. "Он положил их, так ведь?" - спросил Вайц через несколько минут. Она поморщилась. Не было необходимости уточнять, к кому относятся местоимения в вопросе. "Да. Положил." "Все было так плохо?" Никита взглянула на Вайца с оттенком беспокойства, не зная, с чем столкнулся он. Хотя оперативница знала, что от нее потребуют подробностей во время отчета, она никому ничего не говорила о том, что видела в лаборатории. «Когда ты связалась с Майклом, - уточнил Вайц. - Твой голос. Он звучал ... ужасно». Ее пальцы сжали ручку кружки. Горечь поднялась к горлу. - Это было ...", - она тяжело сглотнула . "Грязные ублюдки". «Я просто надеюсь, что Мэдлин будет в исключительно плохом настроении при допросе Кирилова». "Правда? - почесал подбородок Вайц. - Я всегда думал, что Мэдлин страшнее всего, когда мило улыбается». Никита вспомнила свою недавнюю встречу после брифинга с главным стратегом Первого отдела и невесело рассмеялась. «Ты прав, Вайц», - признала она. - Ты определенно прав». ************* В относительно дружеской тишине они пили чай в течение минуты или около того. Никита снова прислонился к стенке кабины, прислушиваясь к гудящей вибрации мощных двигателей самолета. «Я думаю, что слухи все-таки не соответствует действительности», - наконец произнес Вайц, отставляя кружку. «Слухи?» «Эти оперативники пятого уровня точно подвергаются модификации поведения, поэтому им не нужно спать». Кивком головы он указал на кабину самолета: "Майкла срубило впереди." Никита допила чай, решительно выбрасывая из головы слишком интимные образы спящего Майкла. Разочарован? - спросила она, стараясь говорить небрежно. Вайц издал хриплый смешок, и покачал головой. «Честно говоря, это своего рода комплимент. Я не думаю, что Майкл сильно разочаровывается в других людях. Если он чувствует себя достаточно уверенно в этой команде, чтобы справиться с несколькими ...ну, это кажется мне чертовски хорошим знаком." «Мммм», - Никита обдумывала, как другой оперативник воспринимает поведение Майкла. В этом заключался большой смысл. Она вспомнила хладнокровно-прагматичный совет, который дал ей бывший тренер после ее повышения до статуса руководителя группы. "Твою мать… " - это была Лия, раненая во время миссии оперативница. Она сидела слева от Никиты. Никита выпрямилась, посмотрев в лицо женщины с пикантными чертами лица. Было очевидно, что ей больно. Но было что-то еще. Лия нервничала. Очень нервничала. "В чем дело?" - спросила она. "Это, Кирилов". - Маленькая брюнетка неловко махнула рукой. - Он говорит, что ему нужно ... ну, ты знаешь. Воспользоваться удобствами". «Отлить», - без обиняков уточнил Вайц. Лия покачала головой: «Ну, да." "Ну, и что?" - озадаченная волнением другой женщины, спросила Никита. Это был первый раз, когда она работала с Лией. Учитывая ее травму и тот факт, что она всего несколько месяцев снята с испытательного срока, Никита была склонна дать ей изрядную поблажку с точки зрения нервозности поведения после миссии. Потребуется некоторое время, чтобы научиться кататься на американских горках. Она видела, как мужчины-оперативники выблевывали свои кишки после первых нескольких миссий. Однако, дерганое поведение Лии не сулило ничего хорошего в случае ее долгосрочного выживания. «Итак, - подхватил Вайц с легкой усмешкой. - Маленькая Лия не имеет полномочий освободить его от оков, и она обеспокоена перспективой прошептать «проснись» тому, кто уполномочен это сделать». Никита с трудом сдержала вздох, увидев, как Лия порозовела при упоминании Майкла. "Боже, - подумала она с раздражением, - только не это! Затем, снова переключив свое внимание на текущую ситуацию, решительно посоветовала: "пусть Кирилов терпит." «Но нам еще лететь часа четыре с половиной», - с огорчением уточнила Лия. «Он… э-э… он действительно извивается. И он жалуется». «Засунь ему кляп в глотку, - предложил Вайц, - желательно очень грязный." Перед мысленным взором Никиты промелькнули картины зверств, свидетелем которых она стала в лаборатории. Она сжала кулаки. Наклонившись вперед, она уставилась на Лию взглядом, похожим на взгляд Майкла. «Скажи этому бесчеловечному сукину сыну, что у него есть три варианта, - холодно заявила она. - Он может помочиться в штаны. Он может помочиться в чашку. Или он может кричать, что его убивает, пока мы будем ставить ему катетер с помощью соломинкой для питья. Но он не встает, повторяю, не встает со своего места, пока мы не приземлимся. Понятно?" -Д-Да, м-мэм, - пробормотала Лия, ее карие глаза расширились. - Только он, кажется, не ... то есть я не уверена, что смогу...э-э ... видите ли, мой русский не очень ... э-э ... --" - Не волнуйся, дорогая, - перебил ее Вайц, легко поднимаясь на ноги. Он был по меньшей мере на фут выше и на сотню фунтов тяжелее стройной брюнетки. У Никиты мелькнуло мимолетное ощущение, что его так и подмывает погладить девушку по голове. Он, пожалуй, сотрет ее в порошок, если не рассчитает силу воздействия. - Я бегло говорю на этом языке и прослежу, чтобы Кирилов получил послание Никиты, слово в слово." ************
elap23: bride пишет: «пытаться трахнуть меня - это не то же самое, что пытаться поиметь Майкла. Если тебе нужен он, то и ступай прямо к нему. Только кое-что хорошенько запомни. Если ты не уберешь его с первой попытки, ты - покойник. На самом деле, ты - мертв, даже если тебе удастся ликвидировать его. Потому что у Майкла есть друзья. И все они обладают длинной памятью и очень плохим воображением." Какая милая фраза!!! Очень понравилась!!! bride, Юляша спасибо огромное за продолжение!!! Захватывающе, как будо бы серию смотришь!!! Ляпота!!!
Oksana: bride, спасибо за перевод! Радует, что есть *завалы на ноуте*😊 и настроение закончить перевод!!! Жду очередную порцию!
bride: elap23 пишет: Какая милая фраза!!! Очень понравилась!!! За Майки все готовы порвать, особенно, соперниц elap23 пишет: Захватывающе, как будо бы серию смотришь!!! Я уже и забыла, сколько Бетси там всего понаписала, отсылки к сериям и все такое Oksana пишет: Жду очередную порцию! Будем стараться!! elap23 Oksana , дамы, огромное спасибо за внимание,
bride: - Не волнуйся, дорогая, - перебил ее Вайц, легко поднимаясь на ноги. Он был по меньшей мере на фут выше и на сотню фунтов тяжелее стройной брюнетки. У Никиты мелькнуло мимолетное ощущение, что его так и подмывает погладить девушку по голове. Он, пожалуй, сотрет ее в порошок, если не рассчитает силу воздействия. - Я бегло говорю на этом языке и прослежу, чтобы Кирилов получил послание Никиты, слово в слово." ************ Успокоенная обещаниями Вайца, держать Кирилова скованным, и обеспечить ему состояние неловкости на протяжении всего полета, Никита снова прислонилась к внутренней части корпуса самолета. Она медленно делала долгие вдохи, помогающие плавно снять напряжение в шее и плечах. «Оставь, - сказала она себе, не удосужившись точно определить, к чему конкретно относятся эти слова. - Просто оставь». В конце концов, она задремала. Примерно через час девушка резко проснулась. После секунды или двух вынужденной дезориентации, расфокусированное зрение оперативницы полностью восстановилось. Подавив зевок, Никита обеими руками откинула волосы с лица, и вытянула руки над головой. Быстрый взглядом окинув салон, убедилась, что все в порядке. На самом деле, большинство ее коллег крепко спали. Единственным заметным исключением был айтишник Саймон, которому поручили управлять программными системами только что завершенной миссии. Сгорбившись над портативным компьютером в хвосте самолета, он, очевидно, потерялся в своем маленьком мире киберпространства. Никита встала и снова потянулась, позволив продолжить своим мыслям блуждать. Она вспомнила комментарии Вайца об Эдгаре, Майкле и T2C. Внезапно ее мысли переключились на вопрос Вальтера к Биркоффу о реконфигурации профиля миссии Кирилова. «Насколько Майкл изменил профиль миссии? - подумала она, барабаня кончиками пальцев по бедрам. - И почему?» Поддавшись любопытству и каким-то другим эмоциям, которые не смогла точно определить, Никита взяла панель с личными данными и направилась к задней части самолета, где располагался программист. «Саймон?» - тихо окликнула девушка. Ответа не последовало. Если бы это обращение относилось к Биркоффу, Никита предположила бы, что тот ее игнорируют. С Саймоном же... «Саймон?» - повторила она, чуть громче, не желаю никого разбудить. Тишина. Она нетерпеливо выдохнула, затем наклонилась над ноутбуком, и прошипела: «Саймон!» Кудрявого программиста тряхнуло так, словно он получил в грудь разряд от электрического ската. "Господи, Никита!" - он запнулся, глядя на нее с упреком. – Больше так не делай!" «Опять рыщешь по сети в поисках порносайтов?» - спросила она с долей иронии в голосе. По ряду причин Никита испытывала к молодому человеку смешанные чувства. В основном ее убежденность строилась на том, что он стоял за сливом записи наблюдения за ней и Майклом во время миссии Армела, которые обошли весь Отдел. Она точно еще не скоро перестанет реагировать, как кто-то шутит над словом «расслабься»! Саймон покраснел, затем побледнел: «Н-нет», - отрицал он с дрожью в голосе, параллельно возясь со своей клавиатурой. - Конечно, нет." "Конечно, нет", - передразнила его она. Программист скрестил руки на тощей груди, и нахмурившись, уточнил: "Чего ты хочешь?" "У тебя есть первоначальный профиль этой миссии?" "Первоначальный…" "План Эдгара. Тот, который Майкл исправил, когда принял руководство операцией". "Оу, - Саймон быстро моргнул, выглядя лишь немного менее сбитым с толку, чем мгновение назад. - Да. Конечно." "Отлично." - Она пихнула ему свою панель. - Загрузи его для меня." Он взял устройство, но не предпринял никаких шагов, чтобы выполнить ее приказ. "Зачем?" - потребовал пояснения, изучая ее с подозрением. «Не твое собачье дело», - подумала Никита. «Хочу проверить правописание», - отрезала она. Саймон размышлял над этим высказыванием несколько мгновений. Наконец, уточнил: "Ты шутишь ... правда?" Никита закатила глаза. «Да, Саймон», - произнесла она с преувеличенной вежливостью, - я просто шучу». "Тогда…" «Просто закачай профиль! И не потеряйте тот, в который я уже вошла». ************* Никита вторично заканчивала просматривать вытянутый шантажом из Саймона профиль, когда почувствовала, как знакомая дрожь осознания пронзила ее нервную систему. Она дала себе время, чтобы собраться с мыслями, затем подняла голову и посмотрела в лицо Майклу. "Что делаешь?" Его голос звучал на одну-две ноты более хрипло, чем обычно. Хотя взгляд мужчины оставался спокойным, его серо-зеленые глаза были немного затуманены, как будто он не совсем проснулся. А взъерошенные волосы придавали его внешности мальчишеский вид. Впервые за долгое время Никита обнаружила, что думает о возрасте Майкла. Он излучал такую мощную ауру дисциплинированной зрелости, а, ведь ему едва перевалило за тридцать. По существу, он проживал свою взрослую жизнь в Отделе… «Никита?» - поторопил он. Она подумала, не ответить ли ему небрежно "ничего особенного", но быстро отбросила эту мысль. Если она не признается в своих намерениях, то не сможет задать ему те вопросы, которые крутились у нее в голове последние тридцать минут. «Вообще-то… - она повернула панель, чтобы он мог видеть информацию, которую изучала, - я сравнивала исходные данные профиля операции с внесенными тобой изменениями». Майкл взглянул на экран панели, затем снова посмотрел на нее. Сонливость, как рукой сняло. "Зачем?" «Ну, подумала, что смогу чему-то научиться», - честно сказала она. Затем она слегка улыбнулась, вспомнив цитату, которую доктор Бенджамин Айкен использовал во время лекции в понедельник: «Знание – сила», как-то так». Никита наблюдала, как на лице ее бывшего тренера появилось странное рассеянное выражение. Она могла бы назвать этот взгляд ностальгическим, если бы он принадлежал к другому типу мужчин. Но так, как он не принадлежал ... "Meditationes Sacrae", - пробормотал он. "Что?" Глубоко вздохнув, Майкл продолжил: «Строка, которую ты процитировали о том, что знание - это сила», - ответил он, отводя взгляд от ее глаз, - взята из работы Meditationes Sacrae Фрэнсиса Бэкона». "Которую ты, конечно же, читал?" – не слишком удивилась она. Хотя Майкл не выставлял напоказ свою эрудицию, она заметила, что он казался чрезвычайно образованным. В отличие от Вальтера, который шутил, что знает обо всем по не многу; Майкл, знал достаточно, чтобы поддержать любую тему в разговоре. "Давно, - подтвердил он через паузу. Затем, со своей характерной вежливостью уточнил: «Я могу присесть?» Никита на мгновение задумалась, как бы он отреагировал, если бы ответила "нет". Хотя обычно девушка ценила джентльменское поведение Майкла, но временами его официальность раздражала ее. Ради Бога, они же были любовниками! Она лежала под ним обнаженная, извиваясь и стоная в момент оргазма. Если он хочет сесть рядом с ней, какого черта просто это не сделает? "Конечно, - согласилась она. Когда Майкл присел, она поинтересовалась: «Ты читаешь на латыни?» «М-да.» - устремленный взгляд в даль вернулся. - Моя мама хотела, чтобы я присоединился к Церкви». Никита почувствовала, как у нее отвисла челюсть. Первой ее мыслью было, что он, должно быть, шутит. Ей потребовалось много времени, чтобы принять, что у Майкла действительно есть чувство юмора. Довольно, своеобразное и интеллектуальное, разумеется. Кроме того, носящее весьма провокационный характер, учитывая его положение в иерархии Отдела. Но, наконец, однажды она научилась слушать и понимать его... «Не шутит, - решила она мгновение спустя, изучив его лицо. - Он серьезно». "Твоя мать считала, что ты должен стать ... священником? – с нескрываемым удивлением в голосе уточнила она. Кивок. Ничего более. «Это так типично для него - ошарашить ее подобным откровением», - слегка злясь, подумала Никита. Она уже испытывала подобное раньше, и ненавидела то, как это действовало на нее. По причинам, которые были далеко за пределами ее понимания, Майкл внезапно снижал свои эмоциональные барьеры, бросая в ее сторону психологический вызов, а затем возвращался в свое обычное непроницаемое состояние идеального оперативника пятого уровня. Она не сомневалась, что он поступает так не нарочно. И уж тем более – не со злым умыслом. Майкл, ведущей с ней игры разума, был, несомненно, более ловким манипулятором, чем Майкл, который время от времени непроизвольно показывал ей фрагменты своей истинной сущности вне Отдела. Девушка вздохнула, зная, что у нее только два варианта. Она может узнать дополнительную информацию, рискнув получить очередной отказ. Или она может придержать этот удивительный факт на будущее. «Я не понимаю», - наконец вымолвила она, очень мягко. Взгляд Майкла перефокусировался. Ей показалось, что в его глазах она уловила промелькнувшую вспышку тревоги. Через долю секунды вернулось его обычное выражение. «Там нечего понимать», - ответил он. *********** Конечно, он был прав. Откуда она могла узнать, что его мать, о которой он говорил единственный раз за все пять лет, видела его в будущем священником. Само представление о Майкле - Майкле!, посвятившем свою жизнь служению Богу было абсурдно. И все же... "Что ты узнала?" - спросил он после паузы. "Узнала?" - безучастно повторил Никита, все еще находясь под впечатлением от мысли, что Майкл мог дать обет безбрачия. Он склонил голову к панели данных. "А!" – она попыталась собраться с мыслями. - Ты имеешь в виду миссию". "Да." "Ну .., - поколебавшись, она решила перейти в наступление. - Я узнала, что Эдгар был готов пожертвовать, по крайней мере, тремя, возможно, четырьмя оперативниками из своей команды, чтобы завершить операцию удачно. Он ... планировал ... их смерти». «В рамках параметров задания». "Я понимаю." "И что?" «И то, что у тебя были те же параметры, но ты изменил их, чтобы защитить своих людей». Майкл напрягся. Никита поняла, что он попытается оспорить ее определение своих мотивов. Как обычно. Он бы и глазом не моргнул, если бы она осыпала его бранью. Но как только, она пытается сказать что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее комплимент... «Мой тактический подход отличается от подхода Эдгара», - произнес он, его дикция была даже более четкой, чем обычно. "И от моего", - ее немедленно прорвало. - И по большей части почти от всех остальных в Отделе». "Никита…" "Нет, - она покачала головой, решив высказать до конца свою точку зрения. - Я дважды просмотрела твой профиль, Майкл. И Эдгара тоже. И должна тебе сказать… Если бы я была руководителем группы, мой план был бы почти таким же, как у него. Я бы взяла на себя потери. И не потому, что они были допустимы в соответствии с T2C, а потому, что я не видела другого варианта. Даже после просмотра твоего плана…" Она замолчала, уставившись на него, борясь с внезапным всплеском эмоций. Так много вещей, которые она хотела (ей нужно!) сказать ему. Так много вещей, которые она хотела (ей было нужно!) услышать в ответ. Но сейчас не время и не место. Как ни крути, ни здесь и не сейчас. «Разве ты не понимаешь? - спросила она низким, напряженным голосом. - Я не могу понять, как у тебя так получается!" Майкл казался искренне смущенным ее заявлением. Или, может быть, он был ошеломлен тем, что она хотела научиться мыслить подобным образом. «Я в Отделе намного дольше, чем ты», - ответил он со странным сочетанием мягкости и нерешительности. «Дело не в опыте, - возразила она. - Ты действуешь на том уровне, к которому другие часто даже не могут подступиться, Майкл. Разработать интел на основе определенных параметров - это одно. Но ты, кажется, можешь составить профиль и без них. Ты предусматриваешь развитие событий для параметров, которые даже не заложены! И это немного пугает. " Он безмолвно смотрел на нее, пять, может, десять секунд. К ней подкралось тревожное чувство, что ее оценка ранила его. Что она ударила его в самое незащищенное место, о котором он и сам не подозревал. "Я ... прости», - наконец вымолвил он. Никита была очень близка к тому, чтобы потерять самообладание. Но уязвимость, которую она почувствовала в своем бывшем наставнике, и воспоминание о настойчивом совете Вальтера сделать ему поблажку позволили ей сохранить контроль. «Я не просила извиняться», - ответила она, осторожно подбирая слова. - Я просто пытаюсь разобраться. Я работала с разными людьми в течение последних месяцев. Некоторые из них были очень хороши в своей работе. Но никто из них не был тобой. Никто из них не использует то, что ты называешь «тактический подход». Я имею в виду, что сравнила план Эдгара с твоим... «Эдгар, возможно, не лучшее сравнение, - сухо прервал Майкл. В его тоне сквозил намек на что-то... Это было презрение, решил Никита. И не только профессиональное презрение. Еще и личное. Ей вдруг пришло в голову, что, кроме лаконичного замечания Майкла перед брифингом о том, что Эдгар "временно выведен из активного статуса", не было никакого объяснения внезапному переназначению миссии Кирилова. Если только… "Юрген учил тебя играть в «Го»?" - услышала она свой вопрос. Он прозвучал по меньшей мере бестактно. И Никита это знала. Если бы она могла проглотить свои слова обратно, она бы это немедленно сделала. Но она не могла. Майкл, как ни странно, оказался равнодушным к ее внезапному вторжению на запретную территорию: «Он мне говорил, что учит тебя». Никита сглотнула. Удача прямо таки преследовала ее сегодня - неожиданно возник подходящий момент. "Как быстро ты начал выигрывать у него?" - спросила она. Вспышка чего-то: удивления? восхищения ее наглостью? - промелькнула в глазах Майкла. «Через восемь месяцев», - ответил он просто. "И?" «И я решил, что если меня заставят играть в игры, я предпочту любимую Мэдлен», - он немного подождал, его чувственно очерченный рот скривился, - шахматы». *********** Если бы Майкл встал и ушел в этот момент, Никита бы поняла. Но он этого не сделал. Лишь отвел взгляд на пару мгновений. Казалось, его целью было проверить других членов группы, а не смотреть на нее. "Бэкон входит в твой учебный план?" - в конце концов, уточнил он, встретившись с ней взглядом. Хотя вопрос прозвучал на английском языке, Никита не сразу поняла, о чем он спрашивает: «Ч-что?» «В колледже. На курсе философии». «Как ты ...» - начала она, а затем, спохватившись, остановилась, - Биркофф.» Майкл коснулся ее руки, безмолвно предлагая ей успокоиться. Хотя прикосновение было легким, как перышко, оно заставило тело Никиты откликнуться легким покалыванием вплоть до пальцев ног в грубых ботинках. Сексуальная притягательность, которая она предполагала (надеялась?) за эти шесть мучительных месяцев разлуки, возможно, притупилась, вновь заявила о себе в полную силу. «Нет, - подумала она, - пожалуйста, не надо». «Он ничего не говорил», - тихо сказал Майкл, убирая руку. Его глаза были прикрыты, выражение лица – спокойным. Лишь на левом виске пульсировала жилка. Никита подумала, не беспокоит ли его головная боль. «Я наткнулся на неподписанный файл в системе, и спросил его об этом». Никита перевела дыхание. Что он имел в виду, говоря «наткнулся на неподписанный файл»… О, Боже. Господи! Майкл видел фальшивые результаты тестов. Возможно, он даже прочитал написанное ею сочинение. И переписанное. Что могло означать только то, что он ... -Ты следил за мной все это время, - утверждение прозвучало более обвиняюще, чем она предполагала. "Когда мог." И в этом простом признании из двух слов Никита услышала огромное сожаление. Сожаление, что его способность защищать ее в последние месяцы была ограничена. Сожаление о том, что она нуждалась в помощи, а он был вынужден оставаться на расстоянии. И под этим сожалением угадывалось что-то удивительно похожее на мольбу о прощении. Девушка на мгновение закрыла глаза, и вспомнила недавний разговор: «... ты не единственная, кто после эпизода с Эдриан прикована к беговой дорожке проклятого марафона...», - сказал ей Вальтер. Большая разница заключается в том, что кто-то по какой-то причине решил дать вам отсрочку. Майкл все еще продолжает бежать милю за четыре минуты в полном полевом снаряжении. И он делает это на очень крутом склоне». «Может, ей дали «отсрочку» из-за Майкла?» - спросила она себя. Принял ли он усиление давления на себя в обмен на облегчение ее бремени? Никита открыла глаза, чувствуя на себе тяжелый взгляда своего бывшего наставника. Его подопечная знала, что нет смысла спрашивать его об этом. Даже если бы он соизволил признать, что она имеет право задавать подобные вопросы, он не сказал бы ей правду. Не всю правду. «Я не уверена насчет Бэкона», - наконец, ответила она, пытаясь сбежать от преследовавших ее тяжелых мыслей. – Я, правда, еще не видела список литературы. Занятия начались только сегодня. То есть ... вчера, и продолжаются сейчас». "Ты были в колледже, когда я вызвал тебя?" Она вздохнула, вспомнив взгляды, которыми она удостоилась, когда собирала вещи и покидала лекционный зал: "Да." "Извини." «Это - не твоя вина». - Она скорчила гримасу. - Конечно, было бы неплохо, если бы я смогла не прерываться в течение целого часа на моем первом уроке в колледже. Но такое случаются, Майкл. Я все понимаю. Я ... принимаю ... это. Ты не сидел в Отделе, планируя варианты изменить мой рекорд посещаемости." «Нет. – Усмехнулся Майкл. - Тем не менее…" «Тем не менее, все нормально. Я извинюсь перед преподавателем после урока в четверг, и все будет хорошо», - до тех пор, пока в следующий раз не раздастся звонок из Отдела, и она, конечно, побежит». «Ты намереваешься вернуться к занятиям». Она нахмурилась, удивляясь его тону. Спустя секунду или две, она подняла подбородок и ответила: «Да. Собираюсь». "Хорошо." Прозвучавшее в его голосе одобрение, согрело ее. И сделало неразумной. Почти не раздумывая, она пробормотала: "Я так легко не собираюсь отказаться от попыток обрести внутреннюю жизнь." «Внутреннюю ... жизнь?» ************ Никите хотелось дать себе пинок. Достаточно того, что она повернулась спиной к Мэдлин в коридоре перед комнатой для совещаний. Но потерять бдительность с Майклом? Неужели она сошла с ума? Он произнес ее имя. Тихо. На долю секунды ей показалось, что он снова собирается прикоснуться к ней. Она не знала, чувствовать ли облегчение или обиду, когда он этого не сделал. Никита также знала, что он не позволит ей уйти от ответа. Это определенно читалось в его глазах. Майкл твердо намеревался выяснить, что она имела в виду под своим невероятно опрометчивым заявлением. «Это связано с тем, что мне сказала Эдриан», - наконец уточнила она. Лицо Майкла чуть побледнело. Никита не удивилась. Если упоминание о Юргене было опрометчивым шагом, то упоминание имени ликвидированного основателя Отдела было ... было ... Вопиющей глупостью. Может быть, даже опасно. «Эдриан», - повторил Майкл без всякого выражения. «Да. В первую нашу встречу…» - глубоко вздохнув, она сделала паузу, а затем уточнила. – Я тогда солгала тебе, что меня схватили члены L'Heure Sanguine. Она - Эдриан - сказала мне, что ее люди наблюдали за мной в течение некоторого времени и не смогли ничего узнать о моей внутренней жизни». "И ты ... приняла это решение?" «Эдриан была очень проницательной женщиной». «Конечно. Но проницательность ее оказалась не вездесущей. Она допустила ошибки». Никита вздрогнула, мучительно знакомое чувство стыда обжигающей волной накрыло ее. "Она доверяла мне." "Я не это имел в виду." «Но это правда. Эдриан ошиблась, чертовский ошиблась – поверив мне. Но она оказалась права во многих других вещах. В том числе, что мною легко управлять, если дело касается тебя. Никита бросила испытывающий взгляд на Майкла, а затем отвернулась, почувствовав во внутренних уголках глаз внезапно подступившие слезы. Она сморгнула несколько раз, мысленно приказывая себе не плакать. «Признай это, Майкл», - в конце концов, сказала она, и ее голос прозвучал резче, чем она хотела. - Мои внутренние ресурсы не несовершенны. ************ Никита услышала, как сидевший рядом с ней такой таинственный и замкнутый мужчина тихо вздохнул. Мгновение спустя она почувствовала прикосновение его мозолистых кончиков пальцев к своей челюсти. Внезапная дрожь пробежала под ее кожей. Борясь с ней, она проклинала свое предательски отзывчивое тело. «Никита». Сжимая губы, чтобы не дрожали, она, упрямо отказываясь повернуться лицом к нему. «Никита, - голос с вызывающим акцентом стал властным, - посмотри на меня." Наконец, она посмотрела. Поддалась ли девушка приказу или ласке, или сочетанию того и другого, она не смогла определить. Впрочем, это и не имело значения. Сапфировые глаза встретились с изменчивыми серо-зелеными. «Что»? - Никита ненавидела себя за то, что вела себя как непослушная девчонка. Майкл опустил руку. Выражение его лица было таким серьезным, каким она его никогда не видела. Не мрачное или злое. Но напряженное. Полностью сосредоточенное. Как будто то, что он собирался ей сказать, было важнее всего на свете. "Если бы тебе не хватало того, что, по-твоему, подразумевают слова Эдриан, - спокойно заявил он, - то сказанное ею не причинило бы тебе такой сильной боли, а это очевидно. Тебе бы было наплевать на ее мнение. И уж, конечно, ты не стала бы пытаться заслужить ее посмертное одобрение, посещая колледж." Это была одна из самых необычных вещей, которые Майкл когда-либо ей говорил. Шок от услышанного, заставил Никиту потерять дар речи на целых десять, а то и пятнадцать секунд. «Я ... я делаю это не для нее», - справилась с собой девушка. "Тогда для себя?" "Да." - И это была правда, осознала она. Абсолютная истина. "Я рад." Все еще находясь под впечатлением, Никита сказала первое, что пришло ей в голову: «Знаешь, Майкл, я не могу не задаться вопросом, что обнаружила бы Эдриан, если бы ее люди наблюдали за тобой». Его собеседница замерла. На мгновение он, казалось, перестал дышать. Затем проговорил: «А ты так уверена, что они этого не делали?» Вопрос был по сути риторический. И все же Никита почувствовала, как ее тело напряглось, когда она обдумывала его последствия. «Нет», - медленно произнесла она, вспомнив, с какой уверенностью Эдриан заявила о том, что Майкл покроет ее несанкционированное отсутствие в Отделе, потому что любит ее. – Не уверена." Повисла долгая тишина. Наконец, побужденная порывом, который она не могла толком объяснить, Никита снова заговорила: "Правда, что Надзор пытается тебя завербовать?" Майкл, похоже, не удивился прозвучавшему вопросу. На самом деле у Никиты было отчетливое впечатление, что он ждал, когда она спросит его об этом. Что бы это могло значить, она понятия не имела. «Да», - подтвердил он, окинув взглядом переднюю часть самолета. "Они ... сделали предложение? - Вопрос был более осторожным, чем предыдущий. Никита правда не ожидала, что он ответит на ее первоначальный запрос с такой недвусмысленной прямотой. На самом деле, она совсем не ожидала, что он, вообще, как-то отреагирует. «Нет.» "Но они сделают." - В поисках подсказок она внимательно изучала его повернутое в профиль лицо. "Вероятно - да." «И что тебе придется сделать? Предоставить им список своих желаний? Помимо свободы», - тихо добавила она. Мужчина снова впился в нее взглядом. Пульс Никиты заметно участился от волнения, которое она заметила в его глазах. «Они уже знают, чего я хочу». Девушка сглотнула: "Понятно." Не было никакой возможности – абсолютно никакой! - чтобы заставить Майкла хоть что-то уточнить. Это было заметно по его лицу. Обдумывая, что делать дальше, она внезапно почувствовала, как предательски дрожат ее руки. Ей пришлось скрестить пальцы рук в слабой попытке унять нервную дрожь. «Полагаю, они подвергли тебя множеству проверок», - прокомментировала она, чувствуя себя так, словно на цыпочках шла по канату, натянутому над полем из стоящих острым ребром бритвенных лезвий, - чтобы определить, подходишь ли ты ...» «Последняя была шесть месяцев назад. Я прошел». Ее сердце сжалось от отвращения к самому себе, которое как ей показалось проскользнуло в голосе Майкла. Она пристально посмотрела на него. В ответ он посмотрел на нее, призывая продолжить свое логическое рассуждение. Девушка вдруг поймала себя на мысли, что вспоминает, как ее бывший наставник выглядел в ту ночь, когда она, наставив на него пистолет, потребовала уточнить хотя бы одну причину, по которой ей не следует всадить в него пулю немедленно. «Шесть месяцев?" - прошептала она. «Когда я предал тебя…Отделу. Шеф спросил меня, думаю ли я, что ты сотрудничаешь с Эдриан. И я ответил ему, да». С этими словами Майкл в убийственно изящном движении поднялся на ноги, и покинул свою собеседницу. ************ В отличие от некоторых своих коллег-преподавателей, Бен Айкен не был склонен проводить на своих занятиях поиск потенциальных партнеров по постели. Если бы это было так, он, несомненно, присмотрелся бы к длинноногой голубоглазой блондинке задолго до того, как зазвонил ее сотовый. Сказать, что она выглядела как студентка, которая с успехом соблазнила бы даже самого морально - устойчивого профессора или подумать о том, чтобы позволить себе небольшой сексуальный флирт, было бы ничего не сказать. Бен был глубоко раздосадован, когда посреди лекции прозвучала электронную трель мобильного телефона. После почти годовалого отсутствия на занятиях, он чувствовал себя неловко и неуверенно, вернувшись к своей преподавательской деятельности. Сейчас его навыки ораторского искусства, которые ему пришлось развивать, чтобы победить природную застенчивость, были притуплены недостатком их практического использования. Последнее, в чем он нуждался, чтобы его сосредоточенность на ведении лекции была нарушена пронзительным уведомлением о входящем телефонном звонке. Бену потребовалось несколько секунд, чтобы определить источник раздражающего звука. К тому моменту, большинство студентов в зале развернулись на своих места, уставившись на виновницу переполоха. Он удержался от обвинений к блондинке по ряду причин. Во-первых, ее смущение было очевидно. Даже на расстоянии, он почувствовал ее огорчение. Во-вторых, по мрачному выражению лица девушки, не говоря уже о стремительности ее побега - стало очевидно, что короткий звонок вызвал какую-то чрезвычайную ситуацию. И третье ... «Ну, хватит, - сказал про себя Бен, приводя в порядок конспект лекции. - Достаточно, уже. Тот факт, что при первом же взгляде на нее у него перехватило дыхание, имел некоторое отношение к тому, почему он не сделал замечание. Он понимал, что ничего хорошего не выйдет, если перед своей аудиторией он вдруг начнет заикаться, как неопытный наивный школьник, когда одна из его учениц встала со своего места и направилась к двери. То, что он поймал себя на мысли, что думает в смехотворно мифических терминах - таких, как Амазонка и Валькирия, когда проследил взглядом за поспешным уходом таинственной молодой женщины, усилило его убежденность в том, что сейчас было бы мудро промолчать. Точно так же его тревожило осознание того, что значительное число других присутствующих мужчин и некоторых женщин, наблюдали за белокурой девушкой с нескрываемым восхищением, подобным его собственному. Бен взглянул на часы, затем, как он втайне надеялся, небрежным взглядом окинул лекционный зал. До назначенного часа оставалось пять минут, и примерно половина мест была занята. Пока что, присутствие высокой красавицы - блондинки – не наблюдалось. «Возможно, она мне привиделась», - с грустной улыбкой подумал он. Может, почти восемнадцать месяцев без общества женщины привели его к галлюцинациям. С другой стороны, возможно, она и существовала в реальности из плоти и крови, но посчитала вступительную лекцию в понедельник настолько скучной, что предпочла уйти с курса. Резко выдохнув, Бен снова посмотрел на часы. Оставалось три минуты. Поток студентов в аудиторию усилился. Количество свободных мест сократилось до десятка. В последний раз он пролистал свои записи, остановившись, чтобы разобрать заметки, которые набросал на полях нескольких листов прошлой ночью. Похоже на «А». По крайней мере, он думал, что «А». Его почерк, который всегда представлял трудность в расшифровке, с годами совсем испортился. «А» – кого он имел в виду? Аристотель? Аврелий? Августин? Аквинский?» Что ж, когда он дойдет до этого места, то либо вспомнит, либо пропустит. И если он не ... Бен провел пальцами по волосам, при этом наклонил руку, держа ее так, чтобы еще раз взглянуть на часы. Менее минуты до звонка. Зал почти полон. Он почувствовал себя немного глупо. Стало трудно дышать под тугим воротничком. «Она не собиралась приходить, - внезапно решил он. – Или опоздает. Так или иначе…» Дверь в лекционный зал распахнулась. Во второй раз за три дня доктор философии Бенджамин Айкен забыл, как дышать. По крайней мере, так он определил свою реакцию на происходящее. Позже он понял, что в тот момент он начал вспоминать, как жить ... а не просто выживать. *************
bride: ************ Хотя было бы неверно сказать, что Бен перестал обращать внимание на внешность девушки в течение следующего часа, природа ее очарования начала меняться. Да, ее поразительная внешность продолжала притягивать его взгляд, как магнит притягивает железные опилки. Но именно растущее любопытство к тому, что скрывалось под великолепными внешними данными, в конечном счете, удерживало его в плену. Он мог сказать, с точностью до ускорения толчков сердцебиения, когда началось изменение. Светловолосый объект его внимания не отрывал взгляда от экрана компьютера почти всю первую половину лекции. Каждый раз, когда он бросал на нее взгляд, она яростно печатала - как будто она пыталась стенографировать его слова дословно. Он видел, как она хмурилась время от времени, очевидно, из-за ее правописания. Когда он немного увлекся параллелью, которую проводил, используя ссылку на Euripides' Heracleidae, она на мгновение откинулась на спинку стула, и с преувеличенным ужасом закатила глаза. Но через мгновение пришла в себя, и снова принялась стучать по клавиатуре с удвоенной решимостью. Светловолосая девушка подняла голову, все ее тело напряглось, когда он начал пояснять противоположные философские взгляды на «допустимое» и «недопустимое» в использовании политической власти. Она наклонилась вперед, выражение ее лица стало напряженным, когда он начал спрашивать мнения в аудитории о различиях между по существу добродетельным человеком, чье осуществление власти приводит к негативным последствиям, и по существу коррумпированным человеком, чье обладание властью дает положительные результаты. В то время как несколько студентов высказали свои мысли - некоторые с нетерпением, другие – неохотно, только с его подачи; блондинка же ничего не сказала. Бен подумывал о том, чтобы "добровольно" предложить ей внести свой вклад в дискуссию, но передумал. Что-то в ее лице предостерегло его. Это "что-то" давало понять, что ее взгляд на политику власти был гораздо менее теоретическим, чем его собственный. И также намекало, что она находила наблюдения своих одноклассников довольно ... наивными. Если она и делала какие-либо заметки во второй половине лекции, то он – не заметил. Не то, чтобы новоявленная студентка потеряла интерес к лекции. Наоборот. Она казалась почти потерянной, стараясь понять различные философские взгляды, которые он обрисовывал. Уровень ее внимания заинтриговал Бена. И этот факт тоже немного выбил его из колеи. По совершенно необъяснимым причинам, ее поведение напомнило ему о том, что сам он живет в полной безопасности. Большую часть своей жизни, он провел окруженный богатством и достатком, занимаясь наукой. Его ученица же... Казалось удивительным, что, несмотря на то, что молодая женщина излучала сильную ауру человека, побывавшего в различных жизненных ситуациях, все же в ней было что-то ... невинное .... Мимолетный взгляд на часы сообщил Бену, что его время истекает. Это была до боли знакомая ситуация - многое сказано и сделано, но время неумолимо бежало вперед. Подавив вспышку разочарования, он начал связывать нити своей лекции воедино. Краем глаза он увидел, как девушка откинулась на спинку сиденья, и скрестила ноги. Выражение ее лица было отвлеченным, как будто мыслями она витала где-то далеко. И что-то ему подсказывало, что мысли эти были не особенно счастливыми. «... возьмем утверждение Чарльза Калеба Колтона», - заключил он. - По его словам, если вы хотите познать муки власти, вам нужно обратиться к тем, кто ею обладает. Но он также утверждал, что если вы хотите понять преимущества власти, вы должны изучать тех, кто ищет ее. В следующий понедельник мы рассмотрим «Государь» Макиавелли. Это, вероятно, одна из лучших когда-либо написанных книг по самосовершенствованию для людей, стремящихся к власти. Задание по чтению необходимой литературы находится в учебной программе. И для всех, кто хочет пообщаться, я буду в своем офисе в течение следующего часа. Комната 315 в этом здании, прямо рядом с кладовкой." ************ Объявление Бена о его доступности для проведения консультаций было формальностью. Он не особо ожидал, что кто-нибудь зайдет. Он уже встретился с полудюжиной потенциальных магистров философии со своего курса. В планах были ожидаемые консультации с классическими подлизами в группе. Остальные его студенты, он полагал, будут держаться подальше от него до середины семестра. Но все же, ему хотелось быть поблизости. Так, на всякий случай. На всякий случай, что? он усмехнулся над собой спустя десять минут нервного щелканья пальцами и завершения легкой уборки офиса. На случай, если загадочная белокурая красавица решит объявиться и потребовать объяснений, какого черта, он на нее пялиля? Что бы ты ей сказал, если бы она так поступила? Только честно? Чертовски маловероятно. «Должно быть, она заметила, его внимание к себе», - подумал он, откидываясь на спинку стула. Он никогда не встречал красивую женщину, которая бы не знала - по крайней мере, не догадывалась - о влиянии, которое ее внешность оказывает на других людей. Такой была его мачеха. Фиона Дотрис Айкен поняла силу своей потрясающей внешности, и эксплуатировала ее с невероятной беспощадностью. Бен закрыл глаза, позволяя себе окунуться в воспоминания. Фиона использовала свою красоту, чтобы убедить отца отправить его в интернат, когда ему исполнилось десять лет. Она смотрела на мальчика как на соперника в борьбе за внимание мужчины, которого твердо решила завоевать. Она хотела, чтобы он ушел. С глаз долой. Из сердца вон. Прочь с дороги. По иронии судьбы, именно изгнание в классический интернат для мальчиков, привело его к изучению философии, и в конечном итоге сформировало выбор профессии. Получилось, что сама того не желая, Фиона фактически повлияла на его жизнь ... Кто-то постучал в дверь. Бен открыл глаза и выпрямился, помотав головой, пытаясь избавиться от тягостных воспоминаний. С прошлым покончено, что было - то прошло. Сейчас только настоящее имело значение. С характерным звуком костяшек пальцев по дереву, постучали во второй раз. Не требовательно, но проигнорировать сложно. "Доктор Айкен?" Голос был женский. Незнакомый. Возник момент неопределенности. «Входите», - позвал он, проведя рукой по волосам. Дверь открылась внутрь. Стучалась та самая блондинка. Вблизи она выглядела еще более впечатляюще, чем на расстоянии. "Я… я не во время?" - спросила она хрипло, оглядываясь вокруг. – Я могу зайти попозже». "Нет, нет. Все нормально, - он вскочил на ноги, жестом приглашая ее войти. В спешке хозяин кабинета опрокинул одну из стопок книг, которые передвинул, приводя в порядок свой стол. Около дюжины томов в матерчатых переплетах упали на пол. "Вот...черт." Он наклонился, чтобы собрать книги, мысленно ругая себя за свою неуклюжесть. Через пару секунд девушка присела рядом с ним. По телу доктора философии пробежала дрожь. Молодая студентка моргнула, и легкий румянец окрасил ее кремовые щеки. Моргнув во второй раз, она переключила свое внимание на сбор разбросанных томов. Бену казалось, что она старалась не вступать с ним в физический контакт. "Или где Вам будет удобно?" - спросила она через несколько мгновений, поднимаясь с корточек в плавном грациозном движении. «Где угодно», - неопределенно ответил он, тоже вставая. Мужчина вернул книги, которые держал в руках, обратно на стол. После недолгого колебания его посетительница последовала его примеру. Наступило неловкое молчание. Тихо кашлянув, Никита продолжила разговор. «Я на вашем курсе, доктор Айкен», - уточнила она, левой рукой отбрасывая прядь волос с лица. Бен заметил, отсутствие кольца на ее безымянном пальце. Акцент, который он услышал в ее голосе, заинтересовал его. Сглаженные гласные не характерны для американцев. Или британцев. Австралийка, решил он. - Философия 101?" Первым побуждением Бена было принять ее поведение за застенчивость. Ему было сложно представить в то, что светловолосая красавица искренне верила, что останется неузнанной. И все же инстинкты подсказывали ему, что она не из тех, кто играет в мужские и женские игры. «Да», - признал он после паузы. - я знаю." «Я, - застенчивый жест, сопровождаемый смущенным потупленным взглядом, - хотела извиниться за то, что произошло в понедельник. Я имею в виду неожиданный звонок моего сотового телефона. Я извиняюсь, - она снова встретилась с ним глазами, - правда." У нее были самые необычные голубые глаза, которые Бенджамину Айкену когда-либо доводилось увидеть. Глаза, которые могут успокоить мужскую душу и сердце. Или разорвать их в клочья. У него сложилось такое чувство, что было бы чертовски сложно, смотреть в них и лгать. «Я ценю это», - ответил он. "Мисс..?" На долю секунды девушка, казалась, растерялась. Как будто забыла свое имя. Затем поспешно ответила: «Л-Льюис. Никита Льюис». «Никита Льюис, - повторил он, смакуя экзотическое имя. А потом вспомнил, что отметил его, когда просматривал список учеников после лекции в понедельник, пытаясь угадать, кто может быть той блондинкой. - Вы ведь слушаете курс, не так ли?" Она напряглась, словно собираясь с силами. И странное выражение, что-то вроде вины, промелькнуло на ее лице. – Какие-то проблемы с этим?" Вздрогнув, Бен внезапно понял, что Никита Льюис боится получить отказ. Нет. Это было нечто большее. Она ожидала, что он скажет ей, что он не желает ее видеть среди своих студентов на лекциях. Во имя всего святого, почему такая восхитительная молодая женщина казалась такой..такой...неуверенной? Бен испытал странную вспышку эмоций, которой не смог дать никакого толкового определения, кроме как отметить, что она пересилила физическое влечение. И побудила сделать что-то совершенно нехарактерное для него. "Нет, - сказал он решительно. - Никаких проблем, мисс Льюис. На самом деле, это избавляет меня от необходимости бороться с серьезной этической дилеммой». "Что? - осторожно уточнила она. «Если бы вы сдавали зачет по моему курсу, я бы оценивал вашу работу. И если бы мне пришлось это сделать, я бы попросил вас выпить со мной кофе. - Он коротко улыбнулся. - Ну, вообще-то, могу...но это было бы неправильно." Никита несколько секунд пристально смотрела на него, как будто ожидая, что он вот-вот заманит ее в какую-нибудь ловушку. Потом ее губы дрогнули. Настороженность в ее позе ослабла, и намек, просто намек, на кокетство промелькнул в удивительных небесно-голубых глазах. Бен почувствовал, что мир слегка накренился. "Потому что это может быть истолковано как злоупотребление властью? - деликатно осведомилась она, - преподавателя ... над студентом?" Вот как. Милая леди с чувством юмора. Прекрасно. "Что-то в этом роде." «Ну, тогда ... - она склонила голову набок, и ее светлые волосы рассыпались по плечам. Уголки ее пышного рта поползли вверх. Перемена в ее поведении оказалась поразительной. - Я полагаю, что посещение вашего курса избавляет меня и от необходимости бороться с этической дилеммой." Теперь настала его очередь насторожиться. «Тогда что?" Никита посмотрела на него старым, как мир взглядом райской Евы. В этот момент Бен понял, что если бы он находился в Эдемском саду, то наплевал бы на последствия и проглотил предложенное яблоко. " Что тогда? - повторила она. – Ну, проще говоря, мне не придется решать, как далеко я пойду, чтобы получить «пять». *************
elap23: Ух, какое классное продолжение!!! Понравились мне эти все разговоры.... чуткие и вдумчивые.... и с Майклом, и с Беном.... Немного странно, правда, что Майкл затеял разговор прямо в самолёте... пусть вроде как все спят, а может и нет Хотя, может быть и правда они могли бы разговаривать... у них же там "в жизни", не было хронометража серии Да, и Майкл вводной инфе устал... вот может поэтому и ведёт себя более открыто... Юляша, спасибо огромное!!! Когда читала, смаковала каждую фразу!!! Так хорошо!!! СПАСИБИЩЕ!!!
bride: elap23 пишет: Хотя, может быть и правда они могли бы разговаривать... у них же там "в жизни", не было хронометража серии будем считать, что это extended version , в конце концов, фики пишутся еще и потому, что хочется немного больше подробностей о жизни наших героев (а в нашем случае, это просто необходимо)) elap23 пишет: Да, и Майкл вводной инфе устал... вот может поэтому и ведёт себя более открыто... это же практически начало третьего сезона, думаю, события в этом фике происходят где-то за месяц (не более), перед тем, как нам разыграют "семейную сагу" , к финалу Майкл как раз уже будет в нужной кондиции elap23 пишет: СПАСИБИЩЕ!!! Леночек, это тебе огромное за внимание и комментарии, очень помогают и стимулируют переводчика
Valyushka: bride привет))) Можно перейду на ты🙃 Юленька спасибо за перевод, пробежала глазами, но вчитываться не стала... больно мне до сих пор после первого прочтения... Что-то сильно впечатлительная стала
bride: Valyushka , привет-привет Valyushka пишет: Можно перейду на ты🙃 Of course Valyushka пишет: пробежала глазами, но вчитываться не стала... больно мне до сих пор после первого прочтения... Что-то сильно впечатлительная стала Не мучай себя, дорогая)), нашей секте нужны стойкие адепты Может, как-нибудь потом почитаешь, при желании и возможности))
Oksana: bride, благодарю! Никита и Бен... Да ещё и студентка на курсе философии 😆 Сколько сердец она разобьет в группе? Майкла на сколько хватит? И чем все закончится? Надеюсь наши будут вместе не смотря на преграды. Даёшь продолжение!
bride: Oksana , Oksana пишет: И чем все закончится?! Это философский вопрос в отношении ЛФН Oksana пишет: . Даёшь продолжение Будем поспешать
bride: ************* Анализируя недавние события, Никита решила, что" выпить кофе " с Бенджамином Айкеном, вероятно, можно считать одной из самых нормальных вещей, которые она когда-либо себе позволила с мужчиной. Неудивительно, что опыт оказался несколько странным. Как однажды язвительно заметил Вальтер, для обитателей Первого отдела слово " нормально " было не более, чем воспоминанием. А в ее конкретном случае даже воспоминания были довольно смутными. «Я надеюсь, неприятность, возникшая в понедельник, оказалась не слишком серьезной», - прокомментировал Бен, отламывая кусочек от булочки с отрубями, которую он заказал. "Неприятность?" - повторила она рассеянно, рассматривая посетителей расположенное за пределами кампуса небольшого кафе, в котором они сидели. - Остальные клиенты казались такими обычными», - размышляла она. Так здорово ... «обычные». В последние месяцы случались моменты, когда ее жизнь, точнее существование за порогом Отдела приводило девушку в бешенство. Но не сейчас. Сейчас она почти могла притвориться… «Телефонный звонок». Никита мгновенно насторожилась, но сумела скрыть свое состояние. Мысли вернулась к тому моменту в офисе Айкена, когда она ненадолго замялась перед тем, как озвучить свою фальшивую фамилию. Подобная ошибка на миссии могла стоить оперативнику жизни. «Соберись, Никита», - представила она, как голос Майкла наставляет ее. Но она не хотела сосредотачиваться, черт возьми! По крайней мере, не так, как учил ее бывший тренер. Она пыталась устроить свою жизнь. Внутреннюю. Окружающую. Какую угодно. Жизнь за пределами Отдела. Не полностью. Даже не на половину. Но хотя бы маленькую часть. Она заслужила право хотя бы на это!! Не так ли? Однако, оперативница понимала, что ей требовалось действовать осторожно. И не только ради себя самой. А ради Бена Айкена тоже. Она слишком хорошо помнила реакцию Отдела на ее едва начавшиеся отношения с Греем Велманом... Никита, потянувшись за пакетиком сахара для чая, замерла на мгновение. Забавная вещь. Хотя они вроде бы собрались «попить кофе», никто из них не заказал именно этот напиток. Никита попросила принести чай и булочку с корицей, Бен - апельсиновый сок и булочку с отрубями. «Здоровое питание», - прокомментировала она после того, как их официантка - тощий подросток с неестественно черными волосами и двойным пирсингом в носу, принял заказ. Ее мысли вернулись к мужчине, которого она редко видела за едой, здоровой или нет. Она немедленно одернула себя. «Я пропустил завтрак», - объяснил Бен, отводя взгляд. Она заметила выражение, скользнувшее по его лицу, будто облако, мимолетно закрыло солнце, но не смогла его никак истолковать. "Вы не любите читать лекции на полный желудок?" - немного дразня, предположила она. Он взглянул на нее. Выражение лица, которое она увидела за мгновение до этого, исчезло. "Нет. Он вызывает слишком большой отток крови от мозга", - рассмеялся он. Никита высыпала содержимое пакетика в свою чашку. «Приятно просто посмеяться», -призналась она себе. Возможно, немного необычно. Но хорошо. Даже, слишком хорошо. "Почему вы предположили, что телефонный звонок означал проблемы?" - поинтересовалась она. «Ну, либо так, либо первые несколько минут моей лекции были настолько невыносимыми, что вам пришлось притвориться расстроенной, и сбежать из аудитории». Невольное удовольствие от проявления его очаровательной самоиронии заставило ее расслабиться. «Одно дело быть осторожной», - подумала она, - быть параноиком - совсем другое». Майкл был тем, кто… «Прекрати!» - приказала она себе. Господи! Что с ней не так? Заставить что ли Биркоффа изобрести М-чип, и внедрить его в мозг. Она могла бы включать его, когда уходила с работы, чтобы перестать думать о Майкле. «Я не сбежала», - сказала она, помешивая чай. - И не притворялась. Возникла проблема». "Мне жаль." Никита внутренне поморщился от знакомой до боли фразы: «Это не твоя вина." "Какие-то ..." – в паузе мужчина выпил сок, затем осторожно продолжил, - …семейная неурядицы?" "Работа." Бен снял очки и сунул их в карман пиджака. Его глубоко посаженные глаза были интригующего оттенка янтарно-коричневого цвета. "Можно узнать, чем вы занимаетесь?" Никита подняла чашку, подув на поверхность дымящегося напитка, сделала глоток. «Безопасность», - лаконично ответила она, поставив чашку. По основаниям, которые никто не соизволил объяснить, а она не стала выяснять, Отдел предпринял шаги, чтобы подтвердить ее довольно специфическую легенду прикрытия на протяжении последних шести месяцев. Мэдлин была единственной, кто позволил себе краткое замечание, сформулированное, впрочем, в довольно унизительных выражениях. «Как ты знаешь, Никита, у ряда наших оперативников есть ресурсы, чтобы увеличить свой профессиональный потенциал за пределами Отдела», - сказала она, поливая водой одну из своих орхидей, занявшие место ранее выращиваемых бонсай. Было что-то извращенное в сочетании изысканно изогнутых стволов и явно чувственных цветков. - Майкл, например. Однако в твоем случае вероятные варианты довольно ограничены. Итак, мы пришли к выводу, что тебе будет лучше, придерживаться достаточно близко к истине." "Лучше для кого, Мэдлин?" - она поняла, что ее провоцируют, но все равно уступила, не особо заботясь о возможных последствиях. – И какой же вариант правды устроит?" Старшая женщина повернулась, и холодно посмотрела на нее: «Профиль уже загружен на твою панель. Ты, Никита Льюис, специалист по безопасности в международной консалтинговой фирме. Твоя работа включает в себя частные поездки на короткие сроки. Также от тебя требуется оставаться благоразумной в отношении нанимателей и твоих обязанностей." «Вот как. - собираясь уйти она поднялась с кресла, в котором сидела. - Значит ли это также, что мне не следует упоминать, что я убиваю людей?" "Безопасность?" - Бен повторил, подняв брови. – Звучит… интересно." Никита уставилась на заказанную выпечку. Когда она ее выбирала, булочка выглядела весьма аппетитно. Теперь же ее желудок взбунтовался при мысли съесть что-нибудь столь вкусное и сладкое. «Можно и так сказать», - согласилась она, отодвигая тарелку и снова берясь за чай. ************* «Вы не хотите говорить об этом», - предположил Бен, желая быстрее восстановить слегка утраченные навыки общения в социуме. Он давно не общался с женщинами в подобной обстановке. Это вовсе не означало, что он не преуспел в искусстве «узнать их поближе». Хотя, как ему сообщили несколько женщин, с которыми он встречался: «он всегда был довольно неубедителен в этом». Что же касается того, что думала его бывшая жена ... Стоп, не бери в голову. Никита не говоря ни слова, изучала его несколько секунд. Девушка казалась немного грустной. Она выглядела ... ну, у Бена снова возникло ощущение, что у этой молодой женщины совсем другие взгляды на жизнь, чем у него. «Дело не в том, что не хочу, доктор Айкен», - наконец сказала она. «Бен», - поправил он. Он ждал возможности продолжить тему. Его собеседница явно колебалась, сомневаясь в целесообразности решения называть его по имени. Бен не думал, что ее реакция свидетельствует о том, что его ученица разделяет его бесспорно устаревшее предпочтение поддерживать определенную степень формальности в обращении. Совсем наоборот. Он думал только о том, что она не хочет заходить с ним слишком далеко и слишком быстро. У него также сложилось впечатление, что, несмотря на ее предыдущее остроумное замечание о злоупотреблении властью, его новая студентка явно имела устоявшийся взгляд на отношения между преподавателями и учениками. «Пожалуйста, Никита», - настаивал он. - Бен". «Хорошо», - спустя мгновение согласилась она. - Бен." «Отлично», - искренне ответил он. Он был готов признать, что ее капитуляция перед его просьбой - очень незначительный, но весьма важный пункт в грандиозном замысле мужчины. «И все же, - продолжила он с улыбкой, - Бен. Моя работа связана с некоторыми очень деликатными вопросами. Конфиденциальность клиента и тому подобное. Я не могу об этом говорить. Она сделала паузу, затем нервно рассмеялась. - Ну, вообще-то, могу, - поправилась она, словно возвращаясь к своим прежним замечаниям об этических дилеммах и приглашению на кофе, - но это сильно бы разозлило моего босса». Он поднял бровь. «Я так понимаю, это не очень мудро», - сказал он, стараясь говорить непринужденно. «Нет, - еще один смешок, на этот раз чуть мягче, чем первый. В нем тоже затаилась нотка бунтарства. - Но это не значит, что иногда я так не поступаю." "Ты имеешь в виду, злишь своего босса по-настоящему". Он мог представить, как она это делает. Он не мог знать почему, но ясно представлял, что время от времени своевольная красавица может заставить заботившихся о ней людей, просто лезть на стенку. Он также мог представить, чего это стоит ей. «М-м, - Никита сделал глоток чая и с заговорщическим взглядом посмотрел на край своей чашки. Бен чувствовал, что прошел какое-то испытание. - Может, это и неразумно, но для души полезно." Последовала пауза. Не вполне удобная, но не натяжная, как ранее. Бен отломил еще один кусок булочки, запив его апельсиновым соком. Никита продолжал потягивать чай. "И что же вас так привлекло в философии?" - в конце концов, поинтересовался он. В его вопросе чувствовалось искреннее любопытство. Как бы страстно он ни относился к своей профессиональной деятельности, доктор Айкен знал, что большинство студентов считают ее бессмысленной. О, они считали весьма полезным пролистать какой-нибудь псевдопсихологический бестселлер, содержащий сомнительные частицы мудрости в отличие от великих мыслителей всех веков. Но пробиться через «Государство» Платона или «Левиафан» Гоббса? Только в случае крайней необходимости! «Изучение философии входит в мой план». «О-у». "И тема ... заинтересовала ... меня", - она посмотрела на него из-под ресниц. - Власть, я имею в виду." «Заинтересовала, - повторил он, поерзав на месте. Затем быстро выпил сока. Утверждение Генри Киссинджера о том, что «власть – величайший из афродизиаков» промелькнуло в его мозгу. Он отбросил эту мысль, приказав себе остыть. - Ты не говорила об этом вначале". "Извини». - В ее небесных глазах блеснула озорство. Он прочистил горло прежде, чем задать следующий вопрос: "Ты посещаешь какие-нибудь другие курсы?" "Сейчас нет." "А ты бы хотела?" Никита вертела в руках чайную ложечку, видимо, обдумывая свой вопрос, или это был ее ответ? - очень тщательно. «Я не уверена, - медленно ответила она. - Возвращение в колледж -... ну, для меня это своего рода эксперимент. Или, лучше сказать испытание. Некоторое время назад один человек сказал мне нечто такое, что заставило по-настоящему взглянуть на свою жизнь. Или ее отсутствие, если вы понимаете, что я имею в виду. Наверное, было правильнее сказать, что я пытаюсь... ммм ... найти себя. " "А когда ты это сделаешь?" Она, казалось, была поражена этим вопросом: «Ты имеешь в виду "если"?" Опять эта неуверенность. Эта странная красивая девушка затронула Бена больше, чем он мог себе представить при таком коротком знакомстве. Он уже во второй раз задавался вопросом, какие переживания могли так сильно повредить самооценке Никиты Льюис. И все же она не производила на него впечатления слабой израненной женщиной. Как раз наоборот. При всей ее эмоциональной неуверенности он чувствовал в ней силу характера. И она была такая чертовски ... живая. Словно пламя. Ему хотелось протянуть к нему руки и согреть их. Образно говоря, конечно. «Я наблюдал за тобой сегодня в аудитории, Никита», - тихо сказал он. - У меня сложилось впечатление, что ты имеешь привычку заканчивать то, что начинаешь». Ее кристально голубые глаза расширились, как будто ей только что вручили неожиданный подарок. Она покраснела до корней волос. «С-спасибо», - смущенно поблагодарила она хриплым голосом. «Правда, еще мне показалось, что ты чувствуешь себя немного неуверенно, когда дело касается орфографии», - добавил Бен, понимая, что она смущена его напором, и пытаясь разрядить обстановку, привнеся в разговор шуточный настрой. Никита моргнула, и криво улыбнулась. Яркий румянец слега спал с ее щек. "Было так заметно?" "Ну..." "Как насчет тебя?" Вопрос прозвучал двояко. Бен решил продолжить диалог в начатом им шутливом тоне. «Меня? У меня есть проблемы с написанием… - он чуть было не сказал" ЦРУ", но в последний момент осекся, вспомнив, что она рассказывала ему о своей работе. Или, скорее, то, что она ему не сказала. Впрочем, он ни на минуту не сомневался, что Никита Льюис не была какой-то шпионкой (разве шпионы не должны быть невзрачными, сливающимися с окружающей обстановкой типами?), он обеспокоился, что упоминание «Центрального Разведывательного Управления», даже в шутку, может как-то задеть ее, - ...долговой расписки." «Это плохо», - признала она с легким смешком. – Ты хуже, чем один мой друг, который думает, что menage a trois пишете с предлогом "with"." ************* «Отлично, - подумал Бен с острым уколом внезапно подступившей ревности. Просто замечательно. У нее есть друг, с которым она чувствует себя достаточно комфортно, чтобы шутить о странном сексе! Желудок скрутило узлом, когда его посетила эта неприятная мысль. Господи. Что если она и этот друг не просто шутили об этом? Что, если они ... «Нет, - твердо сказал он себе. Не Смей Об Этом Думать. «Похоже, твой друг - интересный человек», - прокомментировал он. - А я похож на полного придурка», - молча, добавил про себя. Еще один раскатистый смешок, на этот раз прерванный улыбкой, которая определенно излучала любовь. «О да, - согласилась Никита. – Вальтер такой один, единственный в своем роде». «Вальтер». У Никиты Льюис был друг, с которой она чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы шутить о сексе втроем. Проклятье! «Ну, может быть, этот Вальтер был геем, - предположил Бен, кроша пальцами оставшуюся часть булочки с отрубями. Возможно, ее определение «единственный в своем роде» было каким-то кодовым обозначением. За исключением того, что перед сидящей напротив него женщиной, любой бы станцевал сексуальный танец в надежде на ее внимание. «Я так понимаю, вы двое близки», - осторожно поинтересовался он, вытирая испачканные крошками пальцы о бумажную салфетку. «Не так близки, как ему бы хотелось». "А… Я не ... понимаю." Никита играла с прядью своих волос, медленно накручивая ее на палец. Выражение ее блестящих голубых глаз говорило о том, что она наслаждается какими-то приятными воспоминаниями. «Обычный флирт Вальтера», - пояснила она через несколько секунд. - Но он не очень-то стремится довести дело до конца. Точно, не со мной. Он такой...мммм...мой почетный грязный старый дядюшка." Старый. Хорошо, что старый. На самом деле, просто замечательно, что …старый. «Этот Вальтер - друг семьи?» - спросил Бен, снова начав расслабляться. Вряд ли этот человек может быть коллегой. Не в нынешнем деловом мире, где все стали столь трепетно относиться к вероятности судебного разбирательства по делу о сексуальных домогательствах. Кроме того, Никита Льюис не казалась ему женщиной, которой стоит беспокоиться из-за подобных проблем на рабочем месте. Веселое выражение исчезло с милого лица Никиты. Задумчивость тонкой вуалью спустилось на ее лице. Он мысленно выругался, поняв, что каким-то чудом угодил в цель. «У меня нет семьи», - тихо сказала она собеседнику. - Ни братьев, ни сестер. Я никогда не знала своего отца. И моя мать ... ну, скажем так, мы давно не обменивались рождественскими открытками». "Мне жаль." Он не знал, что еще можно было сказать. Но лишь произнеся эти слова, понял, что лучше было бы держать свой рот на замке. Складывалось впечатление, у Никиты были проблемы с двумя словами, которые он только что произнес. Последовало короткое молчание. После: «А у тебя есть семья?" Он покачал головой, радуясь, что она не оборвала нить разговора. «Нечего особенно рассказывать. Я тоже единственный ребенок. Моя мама погибла в автомобильной аварии, когда мне было три года. Отец умер от сердечного приступа вскоре после того, как я закончил колледж. У меня где-то есть бывшая мачеха…» "Бывшая мачеха?" «У Фионы было два мужа с тех пор, как мой отец оставил ее очень богатой вдовой. Мы с ней тоже не обмениваемся рождественскими открытками. Полагаю, наши последним разговором за последние десять лет можно считать общение через пару «пятьсот долларов за час» адвокатов. "Да, уж… - Никита играла со своими волосами. - Как насчет ... жены?" Прямолинейность немного смущала, но Бену понравилось. «Меня бы здесь не было, если бы был женат, Никита», - сказал он, уставившись ей прямо в глаза. – Тем не менее, просто для сведения: у меня была жена. Если коротко... Я думаю, Марианна еще обзванивала друзей с благодарностями за свадебные подарки, когда мы оба поняли, что допустили серьезную ошибку». "Понятно." -Ты ... - он подыскал подходящее слово, - с кем-нибудь встречаешься?" У него было такое чувство, что ей хочется отвести взгляд. Может быть, даже чтобы обмануть его. Но через мгновение, казалось, она обрела какую-то силу. «Есть мужчина, который мне дорог, - ответила она, не сводя с него пристального взгляда. - Он ... мы ... это сложно, Бен. Или, может наоборот, просто, а я все усложняю. Суть в том, что его работа - его приоритет. Я не могу винить его за это. Он очень хорош в своем деле. Один из лучших. И то, что он делает, очень важно. Это… касается. Но мне необходимо... О, я не знаю. Двигаться вперед, что ли. По крайней мере, понять, что для меня действительно важно. Я не могу сидеть сложа руки... в ожидании... Жизнь слишком коротка, ты понимаешь?" Бен кивнул: «О, да. Он понимал. Гораздо лучше, чем ему хотелось бы». «В любом случае, - заключила Никита, и ее тон стал мягче. Я не «связана» ни с кем. А еще я думаю, мне есть смысл поизучать Макиавелли. Вчера вечером я пролистала учебник, и должна сказать тебе ... » **************** После, их разговор плавно перетекал от одной темы к другой. Хотя Бен обнаружил, что Никита необъяснимо плохо осведомлена о некоторых вещах, которые он считал общеизвестными, но ее анализ текущих политических событий поразил его. Он предположил, что ее наблюдения по этим вопросам приведут в замешательство многих его коллег по политическому клубу на факультете, заставив замереть в почтительном молчании. Она тоже была прекрасным слушателем. Внимательная, но не давящая и не подобострастная. Очень любознательная. То обстоятельство, что ее чувство юмора перекликалось с его собственным, приводило Бена в восторг. Он только что закончил рассказывать хохму о написании своей докторской диссертации, когда заметил, что собеседница смотрит на часы. Глаза ее округлились от приближающегося шока, когда она уточнила время. «О, Бог ты мой», - простонала она. - Сеймур убьет меня». Бен подавил внезапный укол ревности, который испытал ранее. Никита уверяла, что она ни с кем не связана, и он ей поверил. Что еще. Будь он проклят, если будет беспокоиться о ком-то по имени ... Сеймур. Он посмотрел на свои часы, и на секунду замер в удивлении: «Господи! Они проговорили почти три часа»! «Бен, прости, - извинение Никиты прозвучало с искренним сожалением. – Наше общение было потрясающим, но мне действительно нужно бежать. Я опаздываю на встречу». «Без проблем», - заверил он ее, потянувшись за чеком. "Сколько я должна?" Он отмахнулся от вопроса, прикидывая размер чаевых, справедливо полагая, что должен оставить официанту хороший бонус, учитывая проведенное здесь время: «Оставь это мне». "Я не уверена ..." Он посмотрел на Никиту, и снова отметил настороженность в ее прекрасных голубых глазах. У него сложилось странное впечатление, что она не привыкла к тому, чтобы мужчина ... нет, чтобы кто-то оплачивал ее счета. «Знаешь что, - сказал он через мгновение, - я угощаю. Ты сможешь заплатить в следующий раз." Ее губы приоткрылись от внезапного выдоха, а щеки залились нежным румянцем. "А следующий раз… будет..?" - спросила она. С другой женщиной, наверное, было бы скучно. Но с ней... «Даю слово», - заверил Бен, сохраняя спокойный тон, но, не удержавшись, улыбнулся. Никита на секунду внимательно посмотрела на него, а затем заулыбалась в ответ. Хотя изгиб ее губ не был таким провокационным, как в кабинете, Бен остался приятно удивлен. «Тогда решено», - подтвердила девушка. **************
bride: ************** «В следующий раз...» Слова гимном звучали в голове Никиты, когда она проходила идентификацию в секторе безопасности Отдела. У нее по-девичьи кружилась голова - она ощущала себя счастливее, чем когда-либо за долгое-долгое время. Тяжесть, которая наваливалась на нее каждый раз, когда она входила в скрытый подземный мир, определявший ее "реальное" существование, казалась, чуть менее несносной, чем обычно. Она быстро двинулась по коридору в сторону расположения Биркоффа, ее каблуки выбивали ритмичную дробь по бетонному полу. Она намеревалась было проскочить мимо рабочего места Вальтера, кратко поздоровавшись по пути. Однако, старый друг принимал на себя основной удар ее поганого настроения во многих случаях - будет справедливо, если он получит шанс разделить ее нынешнее приподнятое настроение, хотя бы на несколько секунд. Но у оружейника были другие планы. «Привет, Сладкая», - приветствовал он, преграждая ей путь. – Отлично выглядишь." «Чувствую себя еще лучше, Вальтер», - призналась она. "У меня для тебя кое-что есть." "О-у, - она одарила его кокетливым взглядом, означавший "я уже слышала эту фразу". - Ну, у меня назначена встреча с Биркоффом. Так что, как бы мне не хотелось…" "От Майкла." "M-Майкла?" - у нее перехватило дыхание. "Да. Он передал мне кое-что для тебя." Она нахмурилась: "Но почему он ..." "Почему Майкл что-то делает? – скривившись, переспросил Вальтер. - Я всего лишь курьер, Никита. Если хочешь получить ответ, иди и спроси его сама. Полагаю, ты знаешь, где его найти». Все еще сжимая свой ноутбук и другие письменные принадлежности, Никита последовал за стариком в его офис. Последнее замечание Вальтера попало в яблочко. Она не видела Майкла с тех пор, как они разошлись в фургоне по возвращении с миссии Кирилова. Он сразу же начал беседу с Шефом, а оттуда отправился на допрос с русским ученым. Решив поговорить с ним о его самокритичной оценке поведения во время эпизода с Эдриан, Никита попыталась, но безуспешно, найти своего бывшего тренера. Она бесцельно слонялась по его кабинету, добившись лишь того, что подкинула новую порцию сплетен злым языкам Отдела. Накануне, она пришла сюда на рассвете, зная, что Майкл и оперативник из чистильщиков по имени Такео иногда участвуют в утренних спаррингах по боевым искусствам. Она обнаружила, что Такео с невероятной интенсивностью долбит по боксерской груше. А Майкл..... «Пришел и ушел, Никита», - сообщил ей оперативник, кланяясь с уважительной любезностью. Его татуированные руки были покрыты потом. - Очень жаль." «Что у нас тут, - поинтересовался Вальтер, протягивая ей маленький пакет. Он был прямоугольной формы и аккуратно обтянут коричневой тонкой бумагой. Никита нахмурилась, испытывая внезапный приступ дежа-вю. Она вспомнила еще один подобный тщательно упакованный пакет, который Майкл передал ей в первый же день после возвращения из санкционированного Отелом отпуска. Он не уточнил его содержимое, сказав только, что возвращает ее некоторые вещи. Желая быстрее разрезать клейкую ленту снаружи таинственной посылки, она обратилась к самому надежному владельцу острых предметов в Отделе - Вальтеру. Все еще пребывая в ошибочном убеждении, что Майкл хладнокровно исполнил приказ о ее ликвидации, старик сначала отказался от идеи сотрудничать, но, в конце концов, передал ей складной нож. То, что она обнаружила в аккуратно обмотанной тонкой папиросной бумагой коробке, оказалось коллекцией солнцезащитных очков, которые раньше висели в ее квартире. Исходя из объяснений Юргена, она предположила, что коллекция была утеряна навсегда. Теперь выяснялось, что Майкл сохранил их ... "Ты собираешься открывать? - спросил Вальтер, не удосужившись скрыть свое любопытство. По его виду Никита поняла, что приятель чуть в меньшей степени, но тоже ошеломлен содержимым коробки. И хотя он никогда конкретно не говорил, девушка знала, что оружейник пришел к некоторым потенциально опасным выводам о том, почему они находились у Майкла все время ее шестимесячного «отсутствия» в Отделе. "Да.., конечно, - ответила она, откладывая свои вещи. Она не сомневалась, что Биркофф злится из-за ее опоздания, но ему придется подождать еще пару минут. Несколькими ловкими движениями она развернула бумагу. Ее пульс участился, когда она увидела, что держит в руках. "Книга? - склонил голову Вальтер, чтобы лучше рассмотреть. - Майкл дарит тебе книги, обернутые коричневыми бумажными обложками?" Никита проигнорировала наводящий на размышления вопрос. «Это философия, Вальтер», - тихо сказала она, касаясь обложки тома кончиком указательного пальца правой руки. И снова ее бывший наставник сумел вывести ее на эмоции. Она колебалась между благодарностью и раздражением. «Какой вариант хуже? - спросила она себя. - Что Майкл знал, какое воздействие окажет на нее его подарок, и все равно сделал его? Или что ему никогда не приходило в голову, как много она может понять из такого неожиданного жеста?» «Философия?» - с сомнением повторил Вальтер. «Фрэнсис Бэкон. Мы с Майклом разговаривали о нем на днях. О его трудах». "Ха. Вы двое посещаете ... что? Какой-то приватный клуб чтения?" Никита покачала головой: «Это связано с моим возвращением в колледж». Глаза пожилого мужчины сузились: "Майкл знает об этом?" Она кивнула, засунув книгу в сумку на плече и собрав другое снаряжение. «Пора подумать над загадкой по имени Майкл, - решила она. Прямо сейчас без промедления». "Он одобряет, Сладкая?" Очевидный ответ, что время, когда ее бывший наставник контролировал каждый аспект ее жизни, закончилось, стремился слететь с кончика ее языка. Но сдержалась лишь потому что, вспомнила, какой огромный прилив радости она ощутила, услышав слова поддержки от Майкла. «Да, Вальтер», - сказала она через мгновение, легкая улыбка заиграла в уголках ее губ. - Он одобряет." ************** У Биркоффа случился один из его периодических заскоков типа: «Я в порядке, но все, кто работает на меня - дерьмо», когда Никита наконец-то дошла до его рабочего места. «- неверная переменная корреляции», она услышала, как он сообщил одному из своих подчиненных, в презрительно-снисходительном тоне. - Данные абсолютно фальшивые!" «Да, сэр», - ответил молодой программист, которого он ругал, при этом сгорбив плечи и наклонив голову. Никита заметила, что некоторые члены кибер-команды Биркоффа принимали оборонительную, черепашью позу, когда их начальник находился на грани срыва. Возникла короткая пауза. "И?" - требовал Биркофф. "И что ... сэр?" Последовал тяжелый вздох: «Так что, Граймс, давай еще раз прокрути эту чертову последовательность! И на этот раз сделай все правильно!" Граймс резко кивнул, и быстро испарился. «О, мальчик, - подумала Никита, двигаясь вперед. - и они еще утверждают, что это женщины темпераментны!» «Ты опоздала», - глядя на нее, грубо бросил Биркофф. «А ты симпатичный, когда злишься, - парировала она, не уходя от разговора. Никита положила свою сумку с ноутбуком на заваленный бумагами стол и продолжила в том же тоне, - редкий засранец, но весьма очаровательный." Замечание заставило молодого компьютерного гения замереть. Он несколько раз судорожно сглотнул. "Ч-что ты только что сказала?" - проговорил он с трудом. «Я сказала, что ты милый, когда злишься», - сладким голосом повторила она, подавляя подступивший смешок. - Не знаю, то ли из-за того, что у тебя рот весь скривился, то ли из-за того, что у тебя подергиваются веки, но выглядишь весьма ... горячо. Она бросила взгляд на экс-подружку Биркоффа, Гейл, которая сидела за консолью в нескольких футах от нее. - Разве не так, Гейл?» Молоденькая программистка вздрогнула от неожиданного вопроса, затем подняла голову, ее серьги-обручи качнулись: «А?» "Разве Сеймур не очарователен, когда злится?" Биркофф зарычал. Гэйл расширила глаза. Ее взгляд метался туда-сюда между ее бывшим дружком и Никитой. Через несколько секунд ее рот изогнулся в волшебной улыбке. «Несомненно, - согласилась она, придавая словам сексуальный акцент. - Особенно когда краснеет." "Укусите меня, - Биркофф не уточнил, к кому конкретно относилась его просьба. "Теперь ты предпочитаешь, чтобы я использовала зубы?" - уточнила Гейл, хихикая. «Тебе не повезло, Биркофф, - вмешалась в диалог Никита, - я стала вегетарианкой». Молодой человек закатил глаза, видимо понимая, что он не сможет выйти победителем из спора с этими двумя. «Хорошо, хорошо», - раздраженно бросил он и покраснел еще сильнее. - Просто ... просто возвращайся к работе, Гейл. Я хочу, чтобы этот интерфейсный код был переписан до наступления нового тысячелетия». «Хо-ро-шо», - ответила Гейл, бросая на него дерзкий, но искренне ласковый взгляд. Подмигнув Никите, она повернулась назад к своей компьютерной консоли. Биркофф пробормотал что-то себе под нос. Никита уловила " эти женщины" или типа того. «Прости, что опоздала», - извинилась она после короткой паузы. "Да, конечно. - Он дернул верхний ящик своего стола и достал несколько печенек Орео, но демонстративно не предложил ей ни одной. - Что случилось? Тебя задержали после занятий?" Нежный прилив тепла охватил Никиту. Она улыбнулась воспоминаниям. «Что-то в этом роде», - согласилась она. Биркофф напрягся. "Ты издеваешься что ли?" – уточнил он, чуть не поперхнувшись кусочком любимого лакомства. Его интерес подсказал Никите, что следует немного скрыть приподнятое настроение после встречи «за кофе» с Беном. Если Биркофф понял, как замечательно она себя чувствует... «Я пила кофе кое с кем с моего курса», - пожав плечами, сказала она. Поразительно, но ее уточнение прозвучало очень по-майкловски. Она отогнала эту мысль прочь. Биркофф переварил эту информацию без комментариев, пока дожевывал Орео. Затем достал компьютерный диск из кучи вещей слева от себя. Его манера поведения вернулась в обычный рабочий режим. «Хорошо», - сказал он, передавая диск Никите. «На нем записан симулятор. Мне нужно твое мнение как можно скорее. И не вздумай ворчать на меня из-за формата. Я знаю, что это очередной отстой. Но так хочет Шеф». ************** «А что хочет Шеф, то Шеф получает», - пробормотала Никита, засовывая диск в карман своей куртки. Собирая свои вещи, она отвернулась от рабочего места Биркоффа. Закончив сборы, посмотрела в сторону застекленной «голубятни», из которой руководитель Первого Отдела наблюдал за своими владениями. Она нахмурилась, увидев, что в своем офисе Шеф стоит рядом с седовласым незнакомым мужчиной. Поглощенные разговором, они не замечали никого. Незнакомец был высокий и тонкий, словно рапира. Издали его по – ястребиному, хищные черты лица выглядели утонченными. Он был одет в безукоризненно сшитый серый костюм цвета металлик. Бордовый шелковый галстук придавал его классическому наряду некоторую фривольность. Определенно не подчиненный, решила она, пристально изучая мужчину. И не проситель услуги от Отдела. Или представитель другого агентства? «Биркофф ...» «Ммм?» - Биркофф уже вернулся к своему компьютеру, его ловкие пальцы танцевали над клавиатурой. "Кто это?" "Кто? «Мужчина с Шефом». "А? Этот, Уоррен Кертис. Посредник из Надзора". Никита затаила дыхание. Надзор. О Боже. Конечно! "Он здесь из-за ...?" - она не смогла закончить вопрос. "Да." "Тогда почему он один на один с Шефом?" "Потому что Майкла нет поблизости," – в ответе, очевидно, скрывалась подсказка. Никита посмотрела на компьютерного гуру Отдела, и ее немедленно охватило чувство тревоги. "Нет поблизости? - резко переспросила она. - Что ты имеешь в виду под словом «поблизости»? «Он с курьерской миссией в Риме». С курьерской миссией… Нет, не может быть. В этом нет никакого смысла. "С каких пор Отдел использует оперативников пятого уровня для выполнения заданий испытательного уровня?" – требовательно переспросила она. Биркофф оторвал взгляд от клавиатуры с выражением явного раздражения на лице. - С четырех часов утра, когда Шеф вытащил мою задницу из постели, и приказал разбудить Майкла, чтобы отправить его в страну «la dolce vita». "Шеф приказал..?" «Нет. Чертов Питер Пэн». «Он знал, что этот Кертис из Надзора сегодня приедет встретиться с Майклом?» «Ну-ну, Никита. Он не сказал. И по какой-то причине, которую никак не могу вспомнить, я случайно не спросил». "Биркофф…" «Я бы сказал, что вероятность того, что он знает о назначенной встрече, составляет, ну… примерно девяносто девять целых девять десятых." Никита покачала головой, пытаясь осознать: «Я думала… Вальтер сказал, что никому не позволено вмешиваться в процесс переговоров». «Дай угадаю, - Биркофф издал смешок. - ты все еще веришь в Санта-Клауса». "Но…" «Читай по губам, Никита. Мы говорим о Шефе». "Он ... он не хочет, чтобы Майкл перешел в Надзор. Нет. А может, все намного проще. Просто, Шеф не хочет, чтобы Майкл - его самый одаренный протеже, и самый удобный мальчик для битья - стал свободным. Или, возможно, глава Первого Отдела опасается последствий того, что может случиться, если это произойдет. Биркофф тяжело вздохнул, выражение его лица приобрело циничное выражение. За слегка тонированными линзами его очков, глаза мальчишки казались очень, очень старыми. "А ты что думаешь?" - поинтересовался он. *****************
elap23: bride, Юляша, спасибо огромное!!! Ух, какое классное продолжение!!! Прочла на одном дыхании! Немного напрягает, что этот Бен объявился, да ещё оценивает Никиту как "объект для постели", с другой стороны радует, что у Никиты появляется в жизни общение какое-то ещё, помимо Отдела, да к тому же и интеллектуальное! bride пишет: протягивая ей маленький пакет. Он был прямоугольной формы и аккуратно обтянут коричневой тонкой бумагой. ........................................................... в аккуратно обмотанной тонкой папиросной бумагой коробке, оказалось коллекцией солнцезащитных очков, которые раньше висели в ее квартире. ................................................. Фрэнсис Бэкон. Мы с Майклом разговаривали о нем на днях. О его трудах Как трогательно!!! Ляпота!!! bride пишет: редкий засранец, но весьма очаровательный." Отличное описание Бирки!!! bride пишет: Он ... он не хочет, чтобы Майкл перешел в Надзор. Бедному зайцу не дают расти А зря, всё было бы тогда тип-топ у Шефа... А так в результате и Отдела лишился, и жизни.... Юляша, так хорошо!!! Так по ЛФНски!!! Спасибище!!! Села на скамеечку ждать продолжения.
bride: elap23 пишет: Немного напрягает, что этот Бен объявился, да ещё оценивает Никиту как "объект для постели", с другой стороны радует, что у Никиты появляется в жизни общение какое-то ещё, помимо Отдела, да к тому же и интеллектуальное! Было бы странно, если бы такую девушку, как Никита мужчина оценивал бы только за умственные способности, все же он мужчина в первую очередь а потом уже доктор философии)) Майкл, конечно, вау-вау)), но жизнь-то у девушки проходит, завтра может, пуля в лоб, а можно сказать и пожить не успела, так что я ее понимаю, да, не Майкл (с ним тем более, до конца ничего не понятно, а точнее, совсем ничего не понятно), а тут немножечко счастья в виде привлекательного шатена, который, наверное, слегка все же напоминает Майкла, хотя бы внешне)) elap23 пишет: Как трогательно!!! Вот такими поступками и разбивают сердца девушек окончательно elap23 пишет: Бедному зайцу не дают расти может, он и сам не желает elap23 пишет: так хорошо!!! Так по ЛФНски!!! Спасибище!!! Ага, у Бетси есть такое ощущение Ленок, спасибо тебе на добром слове! elap23 пишет: Села на скамеечку ждать продолжения Сделаем
elap23: bride пишет: Сделаем
bride: ***************** «Я думал, ты сама проведешь допрос Пирсона, - заметил Шеф, входя в зону наблюдения, примыкавшую к одной из отделанных белым кафелем комнат для допросов Отдела. Его обращение было адресовано эффектной брюнетке, стоящей перед полупрозрачным зеркалом Гезелла, которое полностью занимало одну из стен помещения, в котором они находились. «Так и есть», - безмятежно ответила Мэдлин, ее внимание полностью было сосредоточено на действиях по другую сторону стекла. Шеф встал рядом с женщиной, сосредоточив свое внимание на ее аристократическом профиле. Его взгляд скользнул вниз по соблазнительной линии ее горла, затем тем же путем вернулся обратно. Не в первый раз он задумался, что побудило женщину подстричься. Единственным пояснением служило ее короткое замечание, что пришло время для перемен. «Каким образом? – растягивая слова, протянул он, глазами отмечая затененную впадину за ее левым ухом. Он знал запах этого маленького кусочка кожи. Помнил его на вкус и на ощупь. - Телепатически?" Желание пронзило мужчину, когда его главный стратег улыбнулась в ответ на прозвучавшую насмешку. Ее ответ не удивил. Он прекрасно осознавал, что улыбка Мэдлин - одно из самых опасных ее достоинств. С ее помощью она сумела бы заставить мужчину замереть или растоптать его. Могла довести мужчину до исступления одним изгибом губ, а затем, заставить его стоя на коленях, умолять. Знание это тактики в определенной степени защищало главу Первого Отдела от воздействия улыбки Мадлен, повторяющегося время от времени. Но он так же знал, что не застрахован от очередной возможности угодить в ее ловушку. Впрочем, Пол не был уверен, что и сам бы не захотел там оказаться, если бы ему представился удобный случай. «Мистер Пирсон пребывает в серьезном заблуждении относительно того, чем мы здесь занимаемся, - последовал спокойный ответ. - Я просто жду подходящего момента, чтобы исправить это." «А-а». "В этом есть смысл", - уныло подумал мужчина. С Мэдлин главное - время. Она слыла человеком, обладающим бесконечным, часто приводящим в бешенство, терпением. Он на собственном горьком опыте убедился, что "ожидание" для нее не было пассивным занятием. «Я также решила, что будет хорошая возможность оценить тактику Уилсона», - добавила она, продолжая внимательно наблюдать за разворачивающимся перед ней психологическим противостоянием. Шеф бросил взгляд сквозь затемненное стекло с односторонним наблюдением, рассматривая, как только что упомянутый оперативник с кажущейся небрежностью наотмашь бьет допрашиваемого человека. Нос мужчины уже был разбит в кровь. «Прямой подход», - сухо заметил руководитель Отдела. «Он определенно предпочитает грубую силу изяществу». "Выходя за пределы допустимых параметров?" Мэдлин слегка наклонила голову, обдумывая вопрос. «При должном контроле, я так не думаю», - рассудительно пояснила она. - Нет никаких сомнений в том, что его очевидная неспособность выявить определенные аспекты своего поведения ограничивает его полезность в ряде сценариев. Но он может оказаться бесценным во многом другом». «Другими словами, бывают ситуации, когда в нашем распоряжении должен находиться кузнечный молот». "Именно." Повисла долгая пауза. Шеф снова посмотрел на стоящую рядом с ним удивительную женщину. Он не пытался скрыть своего интереса, не пытался смягчить напряженность своего пристального взгляда. Это был вопрос гордости. Являлась ли эта гордость результатом силы или слабости (или какой-то извращенной смесью того и другого), вопрос оставался открытым. Они возобновили свои сексуальные отношения примерно через месяц после ликвидации Эдриан. Однажды ночью Мэдлин пришла в его личные покои, точно так же, как и много лет назад, после завершения практического обучения Майкла. В каком случае его реакция на ее неожиданное появление оказалась более двусмысленной, сказать невозможно. Они обнимались. Целовались. Ласкали друг друга. А после: "Почему»?- резко бросил он, схватив ее руки и прижав их к своей обнаженной груди. Она подняла подбородок красивым плавным движением, глядя ему прямо в глаза. Немолодой мужчина почувствовал, как у него сжалось сердце. Прямота Мэдлин в вопросах секса могла бы вывести его из равновесия, в некотором роде являясь сутью коварства. Или своеобразным методом сокрытия правды на виду. «Потому что ты этого хочешь», - ответила она. Учитывая тот факт, что он был явно возбужден, не было смысла отрицать справедливость ее утверждения. Так что, он этого не сделал, но и не оставил тему без внимания. «Недостаточно», - заметил он ей. Ее длинные ресницы на мгновение опустились, а затем снова поднялись. По ее лицу промелькнула эмоция, которую он не смог для себя правильно истолковать. «Хорошо», - прямо сказала она. - Потому что я тоже этого хочу». Он крепче сжал женщину в своих объятиях. Тогда она даже не вздрогнула, но на следующее утро покинула его апартаменты с синяками на гладкой коже тонких запястий. Он заметил уродливые черно-синие отметины, когда она одевалась. "Как я могу быть уверен, что ты сказала мне правду, Мэдлин? – с нажимом уточнил он. -Что ты не говоришь мне только то, что я хочу услышать?» Она приподняла изящно изогнутые брови, и в ее темных глазах появился намек на насмешку. И к кому относилась эта насмешка, было непонятно. «Ты не можешь», - сказала она ему. Он посмотрел на нее долгим взглядом. «Пусть будет так», - резко выдохнул он, а затем крепко поцеловал. *************** "Как прошла твоя встреча с мистером Кертисом?" - уточнила Мэдлин наконец, ее взгляд все еще был прикован к процедуре допроса. Шеф засунул руки в карманы брюк, и покачнулся на каблуках. Затем издал длинный разочарованный вздох. «По правде говоря? Он получил больше информации, чем предоставил." Молчание. «Никаких "я же тебе говорила", Мэдлин? - последовал короткий взгляд в ее сторону. – Мы сможем это как-то использовать?" "Едва." "Что ж, тогда..." Возникла пауза. Шеф наблюдал за Уилсоном, подобно голодному хищнику кружившему вокруг Пирсона, привязанного к металлическому сидению с высокой спинкой. Он механически отметил, что террорист испытывал боль. Но не казался испуганным. Было бы интересно узнать, что приготовила для него Мэдлин. «Ты же предупреждала меня», - признание далось Полу с трудом. Раздражало больше, чем он мог себе объяснить. Он отвратительно справился с крайне деликатной ситуацией, и знал это. Он так же знал или, по крайней мере, подозревал, что ему придется ответить за свой промах. Вопрос заключался лишь в том, перед кем? «Да», - согласилась главный стратег Первого Отдела, ее контральто звучало мягко, словно жидкий шелк, - предупреждала." Шеф резко расхохотался во все горло. В ответе прозвучала классическая Мэдлин. В своих лучших традициях! «В следующий раз буду слушать», - пообещал он. «Только следующего раз может не быть». Произнесенное тихим голосом замечание тяжелым грузом повисело в воздухе. Шеф посмотрел налево, почувствовав внезапный сильный спазм в животе. В глубине карманов брюк его руки непроизвольно сжались в кулаки. "И что это значит? - резко спросил он. - Что от тебя больше не последует предупреждений или визитов Уоррена Кертиса?" Карие глаза встретились с бледно-голубыми. Шефа окутала волна неприятных эмоций. Он осознал, что вспомнил ликвидацию Эдриан и его настойчивое требование, чтобы казнь исполнила женщина, стоящая сейчас рядом с ним. В памяти также всплыло убийство мужа Мэдлен, Чарльза. «Я никогда не хотел, чтобы она сама его убила», - настойчиво повторял он про себя. «Последнее, конечно, - голос Мэдлин оставался невозмутимым. - Надзор редко считает необходимым окучивать одну и ту же территорию дважды». Он резко вздохнул. Опять. Эта ... информация ... о том, как действовал Надзор. Он искал следы с тех пор, как узнал о проявленном к Майклу интересе со стороны. «Возможно ли, что это Мэдлин?» Нет. Он не мог в это поверить. Не смог бы. «Казалось, мистер Кертис был удивлен отсутствием Майкла на месте?» - спросила Мэдлин, снова возвращаясь к допросу. Шеф обдумывал прозвучавший вопрос и его последствия. Затем он мысленно прокрутил свою встречу с представителем из Надзора. Неважно, что тот другой человек был на его территории, невольно подчиняясь его условиям. Не прошло и минуты после появления в офисе Уоррена Кертиса, как тот заставил его защищаться. Как именно, так получилось, Шеф все еще не мог объяснить. Он только понимал, что это случилось, и находился в дикой ярости. «Нет, - ответил он резко. – Не был." "Ты думаешь, Майкл сообщил ему об изменении планов?" "Вообще-то .., - он колебался, снова поглядывая влево, задаваясь вопросом, будет ли то, что он собирался сказать интерпретировано его собеседницей как симптом паранойи ... – я думаю, он ожидал подобное". "Мистер Кертис?" "Майкл." «Вот как». - Красивые губы Мэдлин дернулись. Злость, которую он пытался контролировать, вырвалась наружу. Желание наброситься на нее стало очень сильным. На одно ужасное мгновение ему захотелось схватить стоявшую рядом с ним самодовольную брюнетку за плечи, прижать ее к стене и ... ..силой...он .. наброситься на нее. С тем, что Мэдлин привлекла Майкла в свою в постель для проведения подготовки к валентайн - миссиям, он сумел примириться. Далось нелегко, но он заставил себя признать эту необходимость. Молодому дарованию требовалась очень специфическая форма обучения. Мэдлин оказалась самой подходящей кандидатурой, чтобы управлять этим процессом. Таким образом, он смог ... принять ... что был период физической близости между его заместительницей и неординарным материалом, который, как он понял почти сразу, был способен не только преуспеть, а, возможно, даже превзойти его. Но смог принять ситуацию, потому что, когда обучение закончилось, с этим было покончено. Самым неприятным оказалось осознание того, что хотя сексуальные связи между этими двумя были разорваны, психологические - с годами становились все более сильными и сложными. Майкл и Мэдлин были насколько синхронны в своих мыслях и действиях, настолько, как он понимал, они с Медлин никогда не смогут стать. На очень примитивном уровне он завидовал Майклу. И странным и необъяснимым образом по этой же причине он его жалел. "Ты находишь происходящее забавным?" - процедил он сквозь зубы. «Вовсе нет», - холодно отозвалась Мэдлин. - Но в данном случае я скажу, что предупреждала тебя. Неоднократно». Шеф пробормотал проклятие. В белой комнате для допросов Уилсон только что ударил Пирсона в живот. Кровь с рвотой потекла из избитых губ террориста. «Если Майкл согласится на предложение Надзора», - начал он. ************* «Ты справишься», - четким холодным тоном проговорила Мэдлин. - Мы с этим разберемся». Выдержала паузу. Затем продолжила: «Кертис попросил тебя поговорить с ним». "Попросил?" "И с ... Никитой." «Это следовало бы ожидать». "А я отфутболил его..." Дверь в комнату наблюдения с шипением открылась, впуская Вальтера и Уоррена Кертиса. Вошедшие вместе, оружейник в бандане и безупречно ухоженный представитель Надзора широко улыбались. «Что за...? - Удивился Шеф, потрясенный очевидной близостью между этими двумя мужчинами. «Мэдлин», - двигаясь вперед, поприветствовал женщину Кертис. В его резком голосе явно слышался приобретенный в частной британской школе-интернате акцент. Брюнетка обернулась, улыбаясь. Шеф не был уверен, что когда-либо видел подобную улыбку. «Мистер Кертис», - ответила она, с аристократической грацией протягивая руку. Кертис взял ее за руку и пожал. Что-то в его поведении говорило о том, что он предпочел бы поприветствовать ее поцелуем. "Давно не виделись." "Три года." "Женева." «А перед этим Вашингтон». «Вы оказали мне большую помощь в том деле». «Насколько я помню, вы очень нуждались в помощи». "Несомненно, - подтвердил Кертис, посмеиваясь. Он посмотрел на одностороннее зеркало, затем поднял брови. "А-а, я вижу Итан Пирсон..." Шеф бросил вопросительный взгляд на Вальтера. Тот едва заметно покачал головой, безмолвно сообщая, что представитель Надзора не от него узнал личность последнего «гостя» Отдела. «Да», - подтвердила Мэдлин. Она продолжала наблюдать сцену допроса, ее глаза сузились. - И если ты не возражаешь ..." «Конечно, нет», - немедленно заверил ее Кертис. Плавное присвоение им контроля над ситуацией возмутило Шефа. - Вы не будете возражать, если я понаблюдаю?" "Пожалуйста." - Мэдлин потянулась вперед и щелкнула выключателем на маленькой панели управления под односторонним стеклом, активировав звуковую передачу из другой комнаты. «…кареглазая сука», - выплевывая слова произнес Пирсон. Громкий шлепок! Уилсон снова ударил его наотмашь. «Мой выход», - с иронией заявила Мэдлин. – Прошу меня извинить, джентльмены." С различной степенью восхищения Шеф и двое других мужчин наблюдали, как она вышла из комнаты наблюдения. Через несколько секунд дверь в дверь камеры для допросов распахнулась, и женщина вошла внутрь. Шеф в очередной раз восхитился ее естественному грациозному покачиванию бедер при ходьбе. «Спасибо, Уилсон, - сказала она, вежливо кивнув оперативнику, как если бы разговаривала со слугой. - Увидимся позже в моем кабинете." Уилсон кивнул, угрожающе посмотрел на озверевшего террориста и вышел. «Итак, мистер Пирсон, - начала Мэдлин, как только дверь захлопнулась. - Я так понимаю, вы провели довольно неприятное утро». Пирсон вызывающе ощетинился щербатой ухмылкой - Уилсон сломал ему один из зубов. "Вы думаете, я не понимаю? – спросил он, коверкая слова из-за разбитых губ. – Думаете, я не знаю, как это работает? Хороший полицейский, плохой полицейский. Самая старая чертова игра в мире! Сначала посылаете какого-то мерзавца выбить из меня весь дух, а потом появляетесь... обещая все…блага… " «Весьма убедительная оценка, - похвалила его хозяйка игр разума Отдела. - За исключением одного очень существенного фактора». "Какого же, черт возьми?" «Мерзавец, которого я послала, чтобы избить вас, был хорошим полицейским». *************** "Это была самая г-глупая картина, которую я когда-либо смотрела!" - Никита фыркнула, пытаясь заглушить хихиканье, которое так и вырывалось из ее горла. «Но ты же все время смеялась», - сухо заметил Бен. «Точно», - призналась она, наклонив голову. Ее длинные светлые волосы упали вперед, заслоняя лицо. Она глубоко вздохнула, наконец-то сумев обуздать очередной веселый порыв. Через мгновение она подняла голову, и откинула волосы назад. "И мне оооочень стыдно." «О, да», - посмеиваясь, ответил спутник. Он дружески обнял ее за плечи, - Я вижу." Она придвинулась ближе, наслаждаясь прикосновением тела Бена к своему, когда они начали удаляться от кинотеатра, где только что провели пару приятных часов за просмотром фильма. В объятиях этого мужчины Никита наслаждалась чувством защищенности. Она ощущала себя... любимой. Прошло чуть больше двух недель с момента их первой встречи после лекции. За это время они сходили «выпить кофе» еще два раза, пообедали в бистро в центре города (по ее настоянию) и посетили концерт в университетском зале. Сначала Бен не горел идеей потратить субботний вечер на поход в кино. Никита его поддержала. Но когда он случайно поинтересовался о ее кинематографических предпочтениях, растерялась. Молодая женщина была ошеломлена, когда поняла, что не может вспомнить, когда в последний раз ходила в кино. Она смутно припоминала, что в детстве ее водили на какие-то полнометражные мультфильмы, но не более того. «Мне нравятся комедии», - наконец выдавила она, надеясь, скрыть свое разочарование. - Я не очень люблю фильмы-экшн». Если говорить правду, она поймала по телевизору нескольких эпизодов боевиков в стиле «бум-бум-бах-бах» и была поражена количеством мертвых тел, служащих для "развлечения" в подобных фильмах. Что касается технических ошибок, даже не стоит начинать! - И я не очень люблю драмы. Мне не нравятся фильмы, в которых герои сначала западают тебе в душу, а потом умирают». Бен бросил на нее странный взгляд: «Я тоже не очень люблю, когда люди умирают, - признался он. - А как насчет романтических мелодрам? Знаешь: парень встречает девушку, затем он все портит и теряет ее, но титаническими усилиями возвращает любимую, и все живут долго и счастливо." Она колебалась, понимая, что в его вопросе скрыт подтекст. Хотя они с Беном еще не стали любовниками, их отношения уже явно вышли за рамки платонической дружбы. Они прикасались друг к другу и дразнили. Целовались и обнимались. Сексуальное притяжение бродило между ними, как слабый электрический ток. Бен был единственным, кто проявил физическую инициативу. Но его действия не носили агрессивный характер. Хотя Никита был глубоко благодарна за его сдержанность в интимном плане, какая-то ее часть хотела, чтобы инициатива исходила непосредственно от нее. Девушка не хотела, чтобы ее заставляли. Несмотря на это, в глубине души она понимала, что не имела бы ничего против попыток активного соблазнения. «Романтические мелодрамы.., - проговорила по слогам она, – с ними все в порядке. И все же. Мне бы очень хотелось пойти на фильм, который заставит меня громко смеяться». Что они и сделали. Только что просмотренное кино было абсурдным до идиотизма во многих отношениях, кроме того, что было невероятно веселое. В какой-то момент девушка начала хихикать так сильно, что у нее перехватило дыхание, и она чуть не намочила свои трусики. Бену фильм тоже понравился. Несмотря на то, что его общая реакция оказалась более сдержанной, он тоже не сдержался на паре сцен. Ей нравится его смех, размышляла Никита, пока они шли в дружеском молчании. Легкий. Открытый. С невероятной теплотой по отношению к ней. «Она когда-нибудь слышала смех Майкла?» - слегка нахмурившись, спросила она себя молча. Когда он действительно, … смеялся? Она не помнила. Лишь вспомнила, что видела, как он улыбался (и это выглядело как искреннее веселье) по поводу подколок оперативника по имени Чак. А еще девушка живо представила вызванные неуверенностью абсолютно невинные смешки, которые время от времени он издавал, находясь в амнезии после опытов с психотропными веществами Переса. Но она не могла вспомнить… «Остановись! - потребовала она, прерывая ход своих мыслей быстрым покачиванием головы. – Сейчас же ... прекрати это!» "Что-то случилось, Никита?" - уточнил ее приятель. "Нет", - быстро ответила она. - Все замечательно." Никита внутренне поморщилась от последнего слова, пообещав изгнать его из своего лексикона в разговорах, не относящегося к Отделу. Каждый раз, произнося «все замечательно», она думала о Майкле. У нее до сих пор не было возможности продолжить начатый после миссии Кириллова разговор. Несмотря на тот факт, что потайной мир, в котором они существовали, оставался удивительно мирным в течение последних двух с лишним недель, он не оставался без дела все это время. Даже Биркоффу не всегда представлялась возможность отследить за тем, где сейчас находился лучший оперативник Отдела, не говоря уже о том, что он в это время делал. Майкл разработал тактику действий только для одной миссии после операции Кирилова. Он не должен был принимать участие, но в последнюю минуту Intel выдал необходимость привлечения кого-то с подобным уникальным сочетанием лингвистических и технических навыков. Он был вызван из «только-он-один-знал-откуда», чтобы проинструктировать ее и другую оперативницу по очень деликатному профилю. Конечно, Никиты много раз «в ухе» слышала голос Майкла. Но в конкретном случае все время слышалось что-то странное ... эротическое. Хотя она выполнила свою часть задания безупречно, и даже получила за это комплимент от Мэдлин во время разбора, соблазнительный шепот ее бывшего тренера заставлял ее несколько раз терять концентрацию. Позже она обнаружила, что у ее партнерши возникала схожая проблема. "Как ты с этим справляешься, Никита?" - спросила ее напарница во время транспортировки обратно в Отдел. "Справляюсь с чем?" – осторожно уточнила она. «Остаешься сосредоточенной на работе, когда с тобой говорит Майкл? Я первый раз с ним работаю. Слышала, он великолепно держит обратную связь, если понимаешь, о чем я. Но, Боже! Когда он сказал: «прощупывание». Я была на грани. Я бы предпочла, чтобы командовал Биркофф. Или даже Эдгар. Он, конечно, последняя сволочь, но, по крайней мере, не заставляет тебя забыть как, дышать». «Ну..,» - она заерзала на сиденье, надеясь, что ее лицо не выглядит таким раскрасневшимся, как ей кажется. "Это же, все слухи, правда?" Сердце Никиты пропустило удар. "С-слухи?" - повторила она, приготовившись к множеству интимных вопросов. «Что Майкл может покинуть Отдел». " Я... - у нее перехватило дыхание, но ей пришлось выдавить из себя остаток ответа, -…понятия не имею.» ************** Никита вздохнула, ее мысли неизбежно вернулись к тревожному интервью с Уорреном Кертисом. Помогла или навредила Майклу серия вопросов и ответов с точки зрения его шансов получить официальное предложение от Надзора, если честно, она не могла с уверенностью сказать. Следует ли придавать особое значение тому факту, что сотрудник Надзора выбрал местом проведение своей беседы кабинет Майкла, был еще одним неприятным вопросом. Но нельзя было отрицать, что она испытала неприятный толчок, когда войдя, увидела седовласого мужчину, сидящего за столом Майкла. Кертис поднялся на ноги при ее появлении, приветствуя ее с вежливым, но очень манерным обаянием. Он подождал, пока она сядет, а потом снова устроился на месте Майкла. После нескольких секунд молчания он сделал свой первый ход. " Тебе не нравится, что я сижу здесь, Никита?" - спросил он. «Мне не может нравиться или не нравится», - вежливо парировала она, сложив руки на коленях, словно послушная школьница. Именно Шеф сообщил ей, что представитель Надзора хочет поговорить с ней наедине. Он также заметил, что она должна оказать джентльмену полное содействие: «Но это не то, к чему я привык». Кертис улыбнулся: «Нет, я себе это не так представлял. Как я понимаю, ты и Майкл необычайно близки». «Он был моим тренером. Моим ... наставником». "И твоим любовником, при случае." Она сдерживала желание заткнуть своего интервьюера за это утверждение. "Вы видели записи с камер наблюдения с миссии Армела?- возразила она, придавая голосу презрительный оттенок. Кертис не обиделся. На самом деле, он казался довольно забавным. - Я не вуайерист, моя дорогая." «А-мм», - неразборчиво промямлила она, молча заметив, что он не ответил на ее вопрос. Что, вероятно, было справедливо, так как она тоже сумела обойти его, более или менее. Оперативница огляделась вокруг. Осознание того, что небольшая комната с бетонными стенами, в которой она сейчас находилась, скоро может быть отведена кому-то, кроме Майкла, пробрало ее до костей. Через мгновение она снова посмотрела на Кертиса, и без обиняков поинтересовалась: "За нами наблюдают?" Еще одна улыбка. Затем, тихое, плавное повторение известного ей кода, временно отключающее наблюдение в кабинете. «Я впечатлена», - сказала она. «Я искренне сомневаюсь в этом», - усмехнулся Кертис. Короткая пауза. Затем следующий вопрос: «Эдриан использовала Майкла как рычаг давления на тебя?» Она сделала глубокий отчаянный вдох, дисциплинируя себя и стараясь не потерять зрительный контакт. Только после этого она поняла, насколько близко сумела приблизить свое поведение к поведению Майкла. Несмотря на то, что она была непослушной ученицей, он очень хорошо ее обучил. «Да, - решительно ответила она. - Эдриан пригрозила убить его и устроила демонстрацию, чтобы доказать, серьезность приведения своих намерений в исполнение." «Значит, твое увиливание и манипулирование, должны были обеспечить его безопасность». "Да." "У тебя не возникало желания расплатиться с ним за его ... жестокое обращение все эти годы?" Она смотрела на него, ненавидя за то, что он предполагал. Ненавидя себя, потому что знала, многие из ее прошлых поступков были беспечно продиктованы необходимостью "получить" Майкла. «Я действовала по приказу Шефа». «Конечно, - дружелюбно сказал Кертис. - А позже, действуя по приказу того же человека, Майкл предал тебя Отделу». «Это его версия произошедшего». " Ты имеешь в виду Майкла?" "Да." "В таком случае, ты не рассматриваешь его действия, как предательство?" Она вспомнила их с Майклом противостояние в ее квартире. Вспомнила ненависть к себе, которую она испытывала, обманывая его. Спросила себя, кажется, уже в миллионный раз, как часто Майкл испытывал те же самые выматывающие душу эмоции, когда боролся за ее жизнь. «Я не оставила ему выбора», - сквозь зубы сказала она Уоррену Кертису. Пожилой мужчина поднял брови: «Он мог солгать Шефу». «И тогда бы Шеф ликвидировал его». «Что сделало бы невозможным для него защитить тебя от любых неприятностей, которые, как он предполагал, ты намеревалась навлечь на себя." Она сильно покраснела. Неужели Майкл признался?.. – задумалась она, чувствуя легкую тошноту. Или Кертис просто догадывается о его долгосрочных мотивах? Через несколько секунд она ответила: «Да». «М-м.» «Шеф его проверял», - взорвалась она, не удосужившись умерить враждебность, которую она испытывала к руководителю Первого Отдела. «Похоже, у Пола есть склонность к подобному», - заметил Кертис. Он улыбнулся в третий раз, не очень приятно. - Жаль, что это ничему его не научило. Или, что он не осознает, насколько поучительным этот процесс стал для Майкла. Последняя фраза потрясла ее. Она никогда не рассматривала отношение Отдела к Майклу с этой точки зрения. Что, как она признала позже, было невероятно глупо с ее стороны. Она видела, как снова и снова ее бывший наставник обращает ситуацию в свою пользу. Почему она никогда не думала, что он может направить насилие над собой в своих собственных целях? "Есть о чем подумать, а?" - спросил человек из надзора, явно довольный собой. Она кивнула, не доверяя своему голосу. Кертис несколько мгновений барабанил своими длинными худыми пальцами по безукоризненно чистому столу Майкла. Затем, почти небрежно, он произнес: «Скажи мне, Никита. Что бы ты сделала, став свободной от Отдела?» Что бы она ... «Я не знаю», - ответила она, ее голос прозвучал жестко. И это была правда. "Думаете, вы бы смогли приспособиться?" "Приспособиться, да. Более чем ..." Кертис склонил голову и произнес: «Рискну показаться снисходительным, но вы удивительно самоуверенная молодая женщина». Она чуть не рассмеялась в его самодовольное лицо. «Но это не значит, что тебе еще не придется многого узнать о себе, - добавил ее проницательный визави. Если бы это замечание исходило от Мэдлин, она бы предположила, что намерением было ранить ее. От Кертиса - похоже, так и было задумано ... предупредить. И, странным образом, чтобы поощрить ее в стремлении к самопознанию. - А как же Майкл?" "Что ... что с ним?" «Как ты думаешь, как бы он жил, если был свободен от Отдела?" Она отвела взгляд, внезапно поняв, что не в силах выдержать его проницательный взгляд. «Я ... я не могу ответить на этот вопрос», - медленно произнесла она, едва ли способная услышать себя за бешенным грохотом ударов сердца. "Я н-никогда не видела Майкла за пределами..." «Никита?» - тихий, но обеспокоенный голос Бена вернул ее обратно в настоящее. Она оглянулась вокруг, обнаружив, пораженная, что они остановились перед ярко освещенным книжным магазином-кафе. - Ты уверена, что с тобой все в порядке?" *******
bride: *********** «Мне очень жаль», - в третий раз извинилась Никита, когда через несколько минут уселась за маленьким столиком в кофейне книжного магазина. «Достаточно извинений, - сказал Бен, поднимаясь со своего кресла. Обойдя стол, он присел рядом со свой собеседницей. – Ты думаешь о чем-то своем. Я понимаю." «Тем не менее, - она поморщилась, вспоминая идею «M-чипа», пришедшую ей на ум две недели назад. Что стало с понятием «с глаз долой, из сердца вон?» - задалась вопросом девушка. За исключением пары мимолетных встреч, она не видела Майкла с момента завершения миссии Кирилова. Так почему же она не могла выбросить его из головы? Он даже снова начал появляться в ее снах, чего не было все время после операции с Эдриан. Но как только все более или менее улеглось... «Тем не менее, ничего», - твердо ответил Бен, протягивая руку через стол и сжимая ее левую руку своей правой. Их пальцы переплелись, а ладони словно поцеловались. - Если ты хочешь о чем-то поговорить, пожалуйста, давай поговорим. Если тебе просто необходимо пойти и подумать, то иди и подумай." Она наклонила голову, пристально изучая своего спутника в течение нескольких секунд. Он был таким...хорошим, подумала она. Таким добрым. Ни в коем случае не тюфяком. И не тем человеком, который использовал свою "чувствительность", чтобы набрать очки за счет психологических игр. Он был по-настоящему заботливым человеком. И он заботился о ней. Она могла видеть это в его глазах. Слышать - в его голосе. Чувствовать - в затяжной нежности его поцелуев. Ее удивило, что она - она! - может заинтересовать такого человека, как Бенджамин Айкен. Она продолжала ждать, пока то, что по ее ощущениям, расцветало между ними, увянет или примет уродливый вид. Она продолжала ждать худшего. И все же, за более чем две замечательные недели, ее неприятные ожидания раз за разом оказывались ошибочными. «Предположим, я пойду и подумаю, - сказала она, приподняв уголок рта. - Как бы это ни было тяжело для меня. Что бы ты делал, пока я размышляю?" «О.., - он начал медленно гладить тонкую кожу ее внутреннего запястья, янтарные искорки в его карих глазах превращались в расплавленное золото. - Не знаю. Может, неотрывно смотреть на тебя, наслаждаясь фривольными мужскими фантазиями». Никита рассмеялся, и восхитительная дрожь ответа заплясала по ее руке. - Звучит возбуждающе." "Ты понятия не имеешь." "Могу себе представить, - она бросила на него кокетливый взгляд. - Я кое-что вычитала в «Государстве» Платона. Место о трех типах и соответствующих удовольствиях?" «…Любители мудрости, любители почестей и любители наград». «О-у», - ее желудок сжался от слова «любители». «Знаешь, Никита, если бы ты сдавала зачет по моему курсу, я мог бы подумать, что ты пытаешься произвести на меня впечатление, чтобы получить лучшую оценку». "Но так как я не сдаю?" "Тогда…" "Вы двое готовы сделать заказ?" – прервал их разговор гнусавый голос. Его источником служил парнишка лет двадцати с прыщавыми щеками и жидкой козлиной бородкой. Пальцы Бена расслабились. Никита отдернула руку, чувствуя, как загорелись от смущения его щеки. Она одарила молодого человека ослепительной улыбкой, на мгновение задумавшись, не является ли он дальним родственником некоего Сеймура Биркоффа, так как появился в самый неподходящий момент. «Принесите, пожалуйста, горячий шоколад, - попросила она. – С дополнительной порцией взбитых сливок». Официант громко сглотнул, глядя на ее рот. Через мгновение он оторвал взгляд от ее губ, и посмотрел в глаза. Мальчишка выглядел так, словно его огрели по голове тяжелым пыльным мешком. «А-да?» «Горячий шоколад», - повторила она. - С дополнительной порцией взбитых сливок». «Дополнительная порция взбитых сливок, - повторил он, качая головой. - Да. Определенно. Много сливок." Еще один кивок головой. Бросил взгляд на ее рот и повернулся уходить. "Э-э ... - Бен прочистил горло, мрачно глядя на Никиту. – Прошу прощения?" Официант обернулся: "Да?" «Я бы тоже хотел заказать, пожалуйста». Хмурый взгляд. Как будто кто-то другой, кроме красивой блондинки с большими голубыми глазами, желающей сделать заказ, оказался явно лишним. "Э-э ... хорошо, - наконец выдавил молодой человек. "Клево." "Зеленый чай." «Отличный выбор! Прекрасный антиоксидант! - Искренность этого комплимента была скомпрометирована тем фактом, что официант произнес его, с похотливым обожанием неотрывно глядя на Никиту. - И дополнительная порция взбитых сливок. Я не забуду. Сделаю свежие». «Спасибо», - сказал ему Никита. «Не за что», - горячо заверил он. - Абсолютно». «Вы опасная женщина, мисс Льюис», - сообщил ей Бен после того, как их злополучный официант спотыкаясь, ушел. - Эта твоя улыбка должна быть запатентована как смертельное оружие». Женщина с твоей внешностью, которая может убить ... «Заткнись, Майкл!» - молча приказала Никита. "Это на самом деле так," - произнесла она вслух. "Ты, возможно, сломала парню жизнь." Она засмеялась: "Сомневаюсь." «А я нет. И бьюсь об заклад, что он забудет принести мой чай». **** Официант забыл принести чай Бена. Но в свое оправдание, он не только положил в горячий шоколад Никиты примерно полстакана свежевзбитых сливок, но и посыпал их шоколадной стружкой, сверху увенчав свое творение блестящей консервированной вишенкой. Более того, когда он вернулся к столу, чтобы принести Бену чай, он захватил чашку взбитых сливок, просто на случай, если его определение "дополнительная" было недостаточно щедрым. «Говорил тебе», - сказал Бен после того, как молодой человек, наконец, позволил себя уйти. «Говорил», - согласилась Никита, осторожно отхлебывая горячий шоколад. Несмотря на все усилия избежать этого, она почувствовала, как на верхнюю губу легла капля крема, которую она немедленно слизнула. «Слава Богу, малыш не задерживался достаточно надолго, чтобы увидеть это, - насмешливым тоном заметил Бен. Выражение его глаз не изменилось. Никита взмахнула ресницами: «Просто подождите, доктор Айкен. Это еще не все». «Да неужели я не знаю». Следующие тридцать минут были восхитительны. Полные флирта и смеха. Чувство воодушевления, которое Никита испытала после их первого "кофейного свидания", повторилось снова. Она как раз рассказывала забавную историю, поведанную ей однажды Вальтером, когда поняла, что потеряла внимание Бена. Он смотрел куда-то вдаль, его взгляд был рассеянным, а его рот был сжат в тонкую линию. "Бен?" - позвала она, наклонившись вперед. Мгновенно сработали отточенные в Отделе инстинкты. Она практически почувствовала выброс адреналина в ее кровь. - Что-то не так?" Он посмотрел на нее. Мимолетная усмешка промелькнула на его губах. «Извини, - ответил он. - Я думаю, что, э-э, действительно искусственный топпинг "с золотистым вкусом", которым ты уговорила меня полить наш попкорн в кино, не очень хорошо смешивается с, э-э, антиоксидантами в моем чае. Ты извинишь меня на минутку?" "Ой, - она кивнула. - Конечно. Ты ..." "Все замечательно, Никита. Не беспокойся." "Замечательно", - подумала она, когда он поднялся со стула, и направился в мужской туалет. - Я действительно начинаю ненавидеть это слово!» Вздохнув, она откинула прядь волос через плечо. Затем она сделала еще один глоток своего теперь уже теплого шоколада. Воспоминания о неуклюжем официанте забавляли ее. Она улыбнулась. Спустя пару мгновений она начала осматриваться. Она никогда раньше не бывала в подобном заведении, хотя и догадывалась, что Бен был здесь постоянным клиентом. «Хорошее местечко, - резюмировала она. Очень культурное. И, сидя в таком приятном и цивилизованном месте, она почти забыла, что где-то существовал Отдел…» Нет. Только не это! Никита застыла, ее глаза остановились на пугающе знакомой фигуре. Она моргнула раз, другой, убеждая себя, что у нее галлюцинации. Но их не было. В передней части магазина за стойкой «помощь», с увлечением перелистывая книгу, стоял Майкл. ************* "Что ты здесь делаешь? – резко, вполголоса спросила Никита. Она дрожала от праведного гнева от очередной вероломной попытки вмешательства в свою личную жизнь. То, что она потеряла надежду на уединение с тех пор, как ее насильно завербовали в Отдел, с этим она смирилась. Но так ... «Черт, Майкл, - подумала она. - Черт тебя побери! Майкл осторожно закрыл огромный том, который изучал, его пальцы ненадолго задержались на обложке. Что-то о японских гравюрах на дереве, машинально отметила разозленная девушка. Текст, по-видимому, был написан на японском языке. Она не знала, что он читает по-японски. Майкл спокойно встретил ее яростный взгляд. Он не казался удивленным встречей с ней или ее раздраженной реакцией. Его хладнокровие подогрело гнев его бывшей ученицы. «Подбираю несколько книг», - тихо ответил он. Ее ладонь чесалась от желания врезать ему пощечину. Неужели он действительно считает ее полной дурой? - с горечью подумала она. Неужели он думает, что она ничему не научилась?... после всей той лжи, которую он ей наговорил за эти годы? «О, ради бога», - сказала она презрительным тоном. - Признайся, Майкл. Ты шпионишь за мной. Настало время для очередной проверки сотрудников Отдела? Или ты взял на себя смелость проверить свой бывший материал?" Ее бывший тренер молча изучал ее, серебро в его глазах плавно превратилось в сталь. Странный холодок предчувствия вдруг пробежал по спине Никиты. «Я и раньше недооценивала его, - призналась она себе, когда молчание затянулось. Возможно... Нет! Не в этот раз. Появление Майкла здесь не могло быть простым совпадением, убеждала она себя. Этому было только одно логическое объяснение. Он следил за ней. За ней ... и Беном. «Я заметил тебя, когда несколько минут назад вошел сюда», - ответил Майкл все также спокойно и сдержанно. - Я не отрицаю, что наблюдал за тобой и твоим другом. Но если бы я держал тебя под санкционированным Отделом или по другому поводу наблюдением, я бы не позволил тебе увидеть меня». Никита глубоко вздохнула, ее беспокойство по поводу заключения, к которому она пришла, нарастало. Тем не менее, уцепившись за свое первоначальное предположение, огрызнулась: «Нет, если только ты не хочешь что-то сказать." Что-то: разочарование? презрение? смущение? - промелькнуло в глубине глаз Майкла. Затем он немного изменил позу. Внезапная дрожь осознания пробежала по телу Никиты. К ее прежней настороженности примешалось чувство чисто женского страха. Конечно, она видела, как ее бывший наставник иногда использовал свою сексуальность, чтобы запугать других. Но до этого момента, он никогда по-настоящему не нацеливал на нее эту первобытную форму доминирования. «У меня есть и другие способы доказать тебе свою правоту, Никита, - пробормотал он голосом, похожим на клинок, спрятанный в бархатные ножны. Подтекст его замечания о том, что ей не мешало бы поразмыслить над тем фактом, что он огромное количество раз за эти годы избавлял ее от подобного воздействия. Нельзя отрицать, что Майкл использовал свои обольстительные способности, чтобы подчинить ее своей воле в определенных ситуациях. Но она не могла утверждать, что он когда-либо использовал их в попытке сломать ее до степени, требуемой от любого другого оперативника в Отделе. И он мог бы сделать это. Особенно во время ее обучения. В сознании Никиты не было никаких сомнений, что Майкл мог взять ее душу вместе с ее телом в любое время в течение этих двух адских лет. Он мог бы сломать ее психику так же легко, как мог бы сломать ей шею, если бы решил это сделать. Даже сейчас... Ноздри Никиты раздулись в судорожном выдохе. Она все еще дрожала, но это не имело ничего общего с гневом. Она судорожно сглотнула, сгибая и разгибая пальцы, пытаясь восстановить самообладание. И тут она заметила появление Майкла. Не факт, что он был в том же месте и в то же время, что и она. Но, скорее, как он... выглядел. «Это был не тот Майкл, которого она знала», - на интуитивном уровне отметила она. Начнем с того, что его волосы находились в диком беспорядке, взъерошенные ветром, и он прилагал все усилия, чтобы привести их в порядок. Смотреть на эти непокорные вихры кудрей цвета корицы означало хотеть прикоснуться к ним. А его одежда. Кроме специальных заданий, Никита никогда не видела Майкла ни в чем, кроме его обычного безупречно сшитого черного стандартного комплекта. И все же он стоял здесь, одетый в облегающие брюки цвета карамели, потрепанную, но все еще красивую коричневую кожаную куртку и плотно облегающую хлопчатобумажную водолазку. Сквозь расстегнутую молнию спереди куртки, на водолазке проглядывались несколько коричневатых пятен. "Это откуда?" - выпалила она, указывая на пятна. Они выглядели ... Господи. Единственное, о чем она могла думать - это высохшая кровь. Майкл осмотрел себя. У нее было чувство, что он удивился, увидев эти пятна. Даже испытал легкое смятение. Ее бывший тренер был весьма щепетилен в вопросах личного ухода, но без излившего тщеславия. Несмотря на осведомленность о своей физической привлекательности для представителей обоих полов, она обнаружила, что мужчина был по существу равнодушен (или даже смущался) к своей внешности. Помимо нескольких случаев, когда это было частью профиля миссии, она никогда не видела его прихорашивающимся. И все же, он оставался педантом в своих привычках. По правде говоря, она иногда думала, что его отвращение к неопрятности граничит с патологией. «Масляная краска», - ответил он. "Масляная… краска?" «Думаю, жженая умбра». Ей понадобилось пару мгновений, чтобы понять ответ. "Ты .., - она снова сглотнула, - ты рисуешь?" Он кивнул, на мгновение, отводя глаза. Никита немедленно представила себе, что он рисовал, как и делал многие другие вещи - превосходно. У него присутствовала страсть к этому. Страсть, которую он, очевидно, испытывал, но не мог или не должен был?, поделиться с ней. Он сказал ей правду. Он не шпионил за ней. Его присутствие здесь оказалось чистой случайностью. «М-Майкл, - начала она дрожащим голосом. - Я не ..." ***********
Oksana: жженная умбра наш хороший знает японский язык и ещё рисует в свободное время... Слов нет. В этом фанфе Майкл обладает многими интересными знаниями... в отличии от Никиты. Хорошо, что хоть ревнует в своей манере , а то совсем была бы беда! Спасибо за продолжение!
Oksana: Всё таки Бен подсадная утка или нет? Очень жду очередной части!
bride: Oksana пишет: жженная умбра наш хороший знает японский язык и ещё рисует в свободное время... Слов нет. В этом фанфе Майкл обладает многими интересными знаниями... в отличии от Никиты. Хорошо, что хоть ревнует в своей манере , а то совсем была бы беда! Спасибо за продолжение! А пиликание на виолончели не сильно смущает? меня вот не смущает , что Майкл рисует, да ещё и увлекается японской культурой (всегда его представляла в некотором роде самураем ) Кстати , в падающей звезде он говорит по - русски, почему не читать по японски?! И не забываем, что Майки же супер-оп, он может все А вот наряд его и смущение по поводу внешности , кмк, точно списали с Роя, точнее с представления автора о Рое)) Oksana пишет: Всё таки Бен подсадная утка или нет? Мне кажется , история Бетси немножко не об этом))
Oksana: bride, *история Бетси немножко не об этом* - Да понимаю я! Просто смущает меня Бен флиртующий с Никитой. В сериале все её *парни* с двойной историей. Сижу и жду, может его того... побьют. Виолончель не смущает... Может она у тебя с серией ассоциируется, где он ползал и страдал по утраченому сыну? Не характерное положение Майкла? А то что рисует и знает японский - все может быть. Супер оп! В каком то их фанфов (не помню) Майкла также в коричнее облачали вне Отдела.
bride: Oksana пишет: может его того... побьют. Скорее уж прибьют Oksana пишет: Виолончель не смущает... Может она у тебя с серией ассоциируется, где он ползал и страдал по утраченому сыну? Не характерное положение Майкла Мог бы ещё очень драматично пиликать на скрипке, но меня бы устроил больше рояль Oksana пишет: каком то их фанфов (не помню) Майкла также в коричнее облачали вне Отдела. Да, его и в сериале пытались постоянно в одежду этого цвета нарядить на заданиях под прикрытием, чего только стоит его знаменитое пальто в у Гельмута и потом в 5 сезоне
elap23: Ух, ты!!! Прозевала я продолжение!!! Оказывается bride, Юляша спасибо огромное! Очень интересно и увлекательно! bride пишет: Самым неприятным оказалось осознание того, что хотя сексуальные связи между этими двумя были разорваны, психологические - с годами становились все более сильными и сложными. Ага! Всегда это чувствовала. Даже в "каноне" странные ужимки и прыжки были... Когда Мэдлин ему галстук поправляла и как он это "принимал".... То есть все эти отмазы про мать-сын и прочее .... можно послать в сад.... Интересно! Очень даже!!! Ещё очень удивили такие явные разговоры Кертиса из Надзора... уж больно прямолинейный чел... Или это он таким образом показывает, что все вокруг ниже его интеллектуально? bride пишет: Он смотрел куда-то вдаль, его взгляд был рассеянным, а его рот был сжат в тонкую линию. ОГО!!! Он получается узнал Майкла! Эх-ма.... Везде щупальца Отдела А если эту фразу "взять": bride пишет: Но если бы я держал тебя под санкционированным Отделом или по другому поводу наблюдением, я бы не позволил тебе увидеть меня». То может Бен просто, как психолог хороший почувствовал, что Майкл не двусмысленно "донёс" до него, что Никита "занята", когда та сидела спиной? Очень интересно узнать!!! bride пишет: Она не знала, что он читает по-японски. Всегда считала, что он великолепно знает японский, тайский, китайский.... и думаю, что фарси.... Тем более любитель единоборств, и человек, который сумел "словить" истинную точку Дзен в философии, не мог не быть увлечен всем "восточным".... Почему Никита, т.е. Бетси так удивлена? Загадка для меня. Тем более, что он в кадре очень бегло говорил на тайском. Или это очередной её кивок в сторону "дура-Никита" bride пишет: одетый в облегающие брюки цвета карамели, потрепанную, но все еще красивую коричневую кожаную куртку и плотно облегающую хлопчатобумажную водолазку. Меня всегда удивляет, почему его всегда "вне Дома Отдела" одевают в коричневые тона? Других тканей не делают, что ли Токмо черные и коричневые bride пишет: Ты .., - она снова сглотнула, - ты рисуешь?" Хочется спросить... С Адамом? bride пишет: «М-Майкл, - начала она дрожащим голосом. - Я не ..." Бедные зайцы!!! Юляша, спасибище!!! Так хорошо!!!
bride: elap23 пишет: о мать-сын и прочее Мама-сын - это заключительная стадия, а ты думаешь она Никиту шпыняла не как свекровь, а как бывшая любовница elap23 пишет: Ещё очень удивили такие явные разговоры Кертиса из Надзора... уж больно прямолинейный чел... Или это он таким образом показывает, что все вокруг ниже его интеллектуально? Прямой путь - самый быстрый elap23 пишет: ОГО!!! Он получается узнал Майкла! Эх-ма.... Везде щупальца Отдела Почитаем elap23 пишет: , что Майкл не двусмысленно "донёс" до него, что Никита "занята", когда та сидела спиной? Еще и телепат elap23 пишет: Всегда считала, что он великолепно знает японский, тайский, китайский.... и думаю, что фарси.... И полиглот elap23 пишет: Тем более любитель единоборств, и человек, который сумел "словить" истинную точку Дзен в философии, не мог не быть увлечен всем "восточным".... Почему Никита, т.е. Бетси так удивлена? Загадка для меня. Тем более, что он в кадре очень бегло говорил на тайском. А не дохрена способностей у супер- опа, уже больше на фантастику походит, а хотелось бы ближе к реальности, кмк elap23 пишет: в сторону "дура-Никита" Она, как и я удивлена, разносторонними способностями)) elap23 пишет: одевают в коричневые тона? Других тканей не делают, что ли Токмо черные и коричневые Видимо, кто-то посчитал, что ему они больше подходят elap23 пишет: Хочется спросить... С Адамом? И с ним тоже
elap23: bride пишет: Мама-сын - это заключительная стадия, а ты думаешь она Никиту шпыняла не как свекровь, а как бывшая любовница Не исключено, и этим же можно объяснить почему так рьяно bride пишет: Еще и телепат Бен? А почему бы и нет, тем более если из Отдела, то телепатией тут не пахнет... Там даже террики были в курсе отношений МиН bride пишет: И полиглот Знаю таких людей... схожей, кстати, профессии. Они, правда, обычно языки по группам знают, кто-то восточной группы, кто-то славянской группы, кто-то германской.... bride пишет: А не дохрена способностей у супер- опа, уже больше на фантастику походит, а хотелось бы ближе к реальности, кмк Там и так фантастика до некоторой степени, особенно начиная с 3го сезона, когда мертвяки скачут и мозги полощут без последствий, так что почему бы и нет Он же супер оп!!! Да к тому же в произведении Бетси bride пишет: Почитаем Отлично! Спасибо огромное!
bride: elap23 пишет: Бен? Нет, Майкл , дал понять Бену, что тот пасется на чужом лужку elap23 пишет: Он же супер оп!!! Да к тому же в произведении Бетси Господи, да какой фанфик не возьми он везде у всех супер-оп
elap23: bride пишет: Нет, Майкл , дал понять Бену, что тот пасется на чужом лужку И правильно!!! Он уже поседел от неё, а лавры другому, нет уж bride пишет: Господи, да какой фанфик не возьми он везде у всех супер-оп Это точно! Девчатам в нашей жизни нужен идеал, хоть и на бумаге/экране
bride: elap23 пишет: Он уже поседел от неё, Причем к четвертому сезону наглядно видно - все виски белые, пока стилисты не закрасят
bride: К праздничку *************** «Извини за ожидание, Майкл», - прервал девушку веселый мужской голос. Источником его оказался носивший очки в проволочной оправе мужчина крепкого телосложения, и с редеющими волосами на голове. Он положил стопку книг на стол, быстро окинув Никиту любопытным взглядом. - У нашего нового агента существует своя специфическая система организации доставки книг под заказ. По-моему, ее можно назвать алфавитная рулетка." «Без проблем, Дэвид», - с характерной вежливостью в голосе ответил Майкл. - Я возьму и эту тоже." «Эта» оказалась объемным цветными фолиантом о японской гравюре по дереву. Дэвид усмехнулся, явно довольный: «Я понял. У тебя просто слабость к ... э-э, как произносится правильно это слово?" "Укиё-э." "Точно. - Неуверенно улыбаясь, он снова посмотрел на Никиту. - Вы ведь пришли сюда с Беном Айкеном?" Никита почувствовал, что краснеет. Она искоса взглянула на Майкла. Мужчина прямо встретил ее взгляд, выражение его лица осталось невозмутимым. Если раньше он не знал имени ее спутника, то теперь узнал. «Да», - после небольшого колебания подтвердила она, улыбаясь в ответ менеджеру магазина. «Тебе действительно стоит познакомиться с Беном, Майкл», - небрежно заметил Дэвид. Желудок Никиты сжался от такого предложения. - Он преподает философию в университете. Думаю, вы поладите». "М-м", - произнес неопределенно Майкл. Книготорговец выждал паузу, медленно переводя взгляд с Майкла на Никиту и обратно. Никита секунду поразмышляв, о чем тот задумался, решила, что на самом деле не хочет знать ответ. «Ну, - откашлявшись, наконец, продолжил он. - Позволь я только запишу на твой счет книгу с гравюрами, а остальное упакую в пакет. Это займет минуту." "Спасибо." Дэвид отвернулся, но тут же спохватившись, повернулся обратно. – Кстати, как ты смотришь, чтобы завтра встретиться за поздним завтраком?» У Никиты от удивления практически отвисла челюсть, но она вовремя сдержалась, прежде, чем ее рот открылся от изумления. Поздний..? Этот...гражданский...спрашивал у лучшего оперативника Отдела о… завтраке? «Хорошо», - ответил Майкл. - Но я не могу гарантировать ..." «Я знаю правила, - перебил Дэвид с легким смешком. - Ты получаешь наводку, что великий Мастер вот-вот появится на рынке, и уходишь. Никаких усилий. И к твоему сведению, Барбары Уэлч там не будет. Эмили все еще переживает из-за того, что случилось с ней в прошлый раз, когда ты приходил. Она хотела бы извиниться лично." "Не нужно." «У нее другое мнение. Так что, я бы воспринял, как большую услугу, если бы ты появился завтра, и позволил бы ей немножко поунижаться. И не называй ее по имени, пока она будет повторять свое "прости", ладно? Она сказала мне, что в том, как ты говоришь "Эмили", есть что-то такое, что заставляет ее терять контроль." Губы Майкла скривились от того, что Никита приняла за искреннее веселье. - Я сделаю все, что в моих силах." "Отлично! Я сейчас вернусь." "Кто такая Эмили?" - спросила она, как только продавец книг покинул зону видимости. «Жена Давида». "А ... Барбара Уэлч?" - как будто она могла угадать. Майкл очень прямо посмотрел на нее: «Женщина, которая, по мнению Эмили, могла бы мне понравиться." В том, как он произносил это имя, действительно прозвучало что-то провокационное, признала Никита, стараясь выдержать его взгляд. Но так и не смогла. Опустив голову, она слепо уставилась в пол. Ее грудь сжалась, будто ее стянули стальными канатами. Слезы выступили в уголках глаз. Непроизвольно в памяти всплыл эпизод из ее интервью с Уорреном Кертисом. - А как же Майкл?" "Что ... что с ним?" «Как ты думаешь, как бы он жил, если был свободен от Отдела?" ««Я ... я не могу ответить на этот вопрос… Я н-никогда не видела Майкла за пределами..." «Ну, теперь-то я точно знаю, - подумала она. Хорошо это или плохо, но она получила пощечину от осознания того факта, что у Майкла была сторона, о существовании которой она и не подозревала. У него были... ну, если не друзья, то уж точно близкие знакомые, которые восприняли его легенду как нечто само собой разумеющееся. У него была жизнь за пределами Отдела. Жизнь, в которой он, по-видимому, ценил и творил искусство. Жизнь, в которой обычные люди легко приглашали его на завтрак, и пытались свести с обычными женщинами. Жизнь, в которой… Она его ненавидит, с болью осознала Никита. Она ненавидела то, что каким-то невообразимым образом Майкл создал маленький оазис... нормальности... для себя. Она завидовала тому, что он, очевидно, смог добиться большего, чем она могла себе представить. Видеть его таким было почти невыносимо. Чтобы столкнуться с доказательством того, насколько он полностью разделял себя, чтобы выжить в Отделе... Господи. О, Боже. Она подняла голову, не заботясь о том, что смятение, которое она чувствовала, должно быть, ясно отразилось в каждой черте ее лица. Встретившись с ее глазами на один едва уловимый пронзительно-обжигающий момент единения, глаза Майкла скользнули вправо, чтобы сфокусироваться на чем-то или это был кто-то? позади нее. "Майкл..?" - прошептала она. «Вот ты где, Никита», - раздался голос Бена Айкена за ее спиной. - Я думал, что потерял тебя». ************ Бен так и не понял, почему именно эти слова, которые он считал безобидным выражением, вызвали такую реакцию. Но как только он закончил произносить слова «я думал, что потерял тебя», то понял, что каким-то образом последние произнесенные слова застряли, словно кость в горле. Нет, не просто кость. А огромная кость, казалось, пронзившая его до желудка. Он заметил Никиту в компании с незнакомым шатеном почти сразу же, как только вышел из мужского туалета магазина. И тут же остановился, как вкопанный, потрясенный чувством как невидимыми электрическими разрядами, блуждали между этими людьми. Не важно, что не было никакого физического контакта. Эти двое, его Никита и мужчина, чье имя он не знал, но чье лицо казалось ему до боли знакомым, были связаны на самом элементарном уровне. Они были в мыслях друг друга. Под кожей друг друга. Противоположные, как тьма и свет, но явно неразрывно связанные. Неразделимые. «Одной крови, - подумал он с ощущением внезапной пустоты в желудке. В какой-то момент Бенджамину Айкену захотелось развернуться и уйти. Он не был трусом. Но за эти годы сумел понять, что мужчина должен сам выбирать, с кем драться. И учитывая уже почти проигранную битву, в которой только начал участвовать... Как ни странно, именно надвигающийся призрак поражения в последней борьбе заставил его принять решение не покидать поле. Это и неоспоримый факт, что он влюбился в Никиту Льюис. "Б-Бен! - воскликнула она, поворачиваясь к нему лицом. Ее щеки сильно побледнели, а глаза цвета неба, горели опасным огнем. «Что, черт возьми, этот сукин сын в коричневой куртке ей говорил?» «Я ... э-э ... - он заколебался, опасаясь, что все, что он решит сказать, может усугубить и без того шаткую ситуацию. «Вы, должно быть, Бен Айкен, - протягивая руку, вставил таинственный незнакомец по-английски с легким акцентом. Мгновение назад он казался таким же потрясенным, как и Никита. Но вернул самообладание с почти пугающей быстротой. – Я - Майкл…" Слово "хладнокровие" - буквально означало "холодная кровь" - промелькнуло в голове Бена. Затем он внимательно посмотрел в глаза собеседника, и пересмотрел данную ранее оценку. Потому что то, что он увидел в глубине этих проницательных серо-зеленых глаз, была теплота. Она была скрыта под слоем льда и стали, но она там точно была. "Э-э ... как дела? - он заметил, что Майкл «как-там-его-там-фамилия» по-видимому, не преподавал в школе рукопожатий по курсу "раздавить-пальцы-другого-парня". Его хватка была крепкой, но не причиняла боли. «Прости, если ты подумал, что я тебя бросила, Бен, - сказала Никита, беря ее правую руку своей левой. Как бы ни нравился Бену этот контакт, он не мог отделаться от ощущения, что она вцепилась в него, чтобы что-то сказать… Но он не собирался отмахиваться от ее прикосновений. Мужчина в полном объеме воспользовался ее предложением. - Но когда я увидела Майкла ... ну, прошло столько времени с тех пор, как мы с ним ..." «У нас с Никитой есть несколько общих клиентов», - учтиво подхватил Майкл. «Черт, - Бен внутренне поморщился, - они вместе работают. Он не удивился бы, узнав, что они вместе занимаются и другими вещами: «У них намного больше общего, чем просто "клиенты", - с горечью подумал он. Язык их тел точно передавал поразительную степень близости. И все же... Никита стояла рядом с ним, держа за руку его. Она была с ним. "Ты тоже работаешь в службе безопасности, Майкл?" - спросил он через мгновение. С таким же успехом можно попытаться узнать кое-что о конкуренте. Другой мужчина улыбнулся, казалось, не тронутый настороженностью, которую Бен не смог скрыть в своем голосе. «Я арт-дилер», - с легкостью пояснил он. - Никита контролировала безопасность ряда закупок, которые я организовывал. Она также указала слабые места нескольких предположительно безотказных систем сигнализации." "Понятно. - Бен взглянул на Никиту. Она безучастно взглянула на него, заставив его слегка смутиться. Сексуальное притяжение, которое он ощущал ранее, полностью исчезло. - Я не…" «Все готово, Майкл», - бодро донесся смутно знакомый мужской голос. Бен обернулся, узнав в говорившем, продавца книжного магазина. Кажется, его зовут Даниэль. Нет, стоп. Не Даниэль…» «Спасибо, Дэвид», - сказал Майкл, принимая пакет. «Все что угодно, лишь бы увеличить прибыль», - пошутил с улыбкой лысеющий менеджер. Затем он посмотрел на Бена. - Вечер добрый, доктор Айкен. Забавно. Я только пару минут назад сказал Майклу, что вы двое сможете поладить, если у вас когда-нибудь будет возможность встретиться. Так как ты думаешь? Сможете». ********** «Все могло быть и хуже», - уверяла себя Никита примерно через двадцать пять минут, когда Бен вез ее домой. Теперь уже ничего не вернешь, а встреча с Майклом в книжном магазине могла быть гораздо хуже. Конечно, все было бы намного лучше, если бы этой встречи совсем не было. Но что толку рассуждать о том, что не случилось... Подавив вздох, она опустила плечи. Ее мысли вернулись к тому времени, когда Майкл появлялся в ее квартире без предупреждения, и в какой-то раз столкнулся с Греем Велманом. Сказать, что поведение ее наставника в тот момент было сомнительным, значило бы до смешного преуменьшить значение этого случая. Начиная с традиционного французского поцелуя в щеку в знак приветствия, навязанного ей, и до его безумного утверждения, что они родственники, весь эпизод оказался сущим кошмаром. Никита поежилась от неприятных воспоминаний. «По крайней мере, на этот раз он не коснулся меня», - продолжала она свои размышления, скрестив ноги. В те несколько секунд их общения, он погасил сексуальную энергию, и даже не пытался извлечь выгоду из неоспоримой физической связи между ними. В самом деле, он проявил полное спокойствие перед тем фактом, что, как она теперь признала, являлось неправомерным обвинением. Хотя она не считала, что поступила совершенно неразумно, придя к такому выводу, что ее мысли о Майкле, возможно, следящем за ней для Отдела, вряд ли была надуманными!, - она готова была признать, что слишком остро отреагировала. Разочарование из-за неспособности держать бывшего тренера подальше от своих мыслей подталкивало ее к эмоциональному всплеску. И если бы она взорвалась... Он справился с этим. Хладнокровно. Тихо. Спокойно. Ни разу не упомянув, что их незапланированная встреча лицом к лицу представляет собой вторжение не только в его личную жизнь, а также и в ее. Он также поддержал ее легенду с необычайной ловкостью, - признала она, - виртуозно соединив свое прикрытие с ее, что это наводило на мысль, о заранее продуманной истории. «Может быть, заранее спланировал? – усмехнулась она про себя. Это точно был бы Майкл! Конечно, он заранее сплел вычурную паутину изо лжи. Этот человек всегда смотрел вперед. Всегда учитываю непредвиденные обстоятельства. Там, где другим (включая ее саму) приходилось постоянно импровизировать, он всегда был готов к неожиданностям! Никита еще раз вздохнула, и снова скрестила ноги. Она машинально потерла ладони о пальто, продолжая анализировать. Он был ... милым ... с Беном. Не слишком, конечно. Не было и намека на возможные дружеские отношения. Мгновенная близость - не в стиле Майкла и при более благоприятных обстоятельствах. Но и не было того отношения «большого босса с мелкой сошкой», которое он проявлял по отношению к Грею. Как бы странно это ни звучало, у нее сложилось четкое впечатление, что ее бывшему начальнику понравился ее профессор. Можно сказать, он даже одобрил его. И Бену, похоже, он тоже понравился. Конечно, она заметила некоторые вспышки чисто мужской борьбы за первенство в его первоначальной реакции на Майкла, но после первых минут... «Интересный человек, твой Майкл», - прокомментировал Бен, щелкнув указателем поворота. "Он не мой Майкл. – Эмоциональная поправка вырвалась прежде, чем она успела подвергнуть ее цензуре. - Ну, ты даешь, Никита, - ругала она себя. - Не могли сказать это более спокойным тоном? «Ммм», - неопределенно ответил ее собеседник. - Он не только продавец, но и художник?" Встревоженная, она напряглась: "Почему ты спрашиваешь?" «Пятна на его рубашке были похожи на краску». "А-а, – на этих словах она заставила себя расслабиться. - Да. Он использует масленые краски». "У него хорошо получается?" «Я ... я не знаю. Майкл никогда не показывал мне свои работы». Бен одобрительно хмыкнул в ответ. Легкий вздох облегчения вырвался у Никиты. Стало ясно, что Бен истолковал ее предыдущее утверждение, что они с Майклом не очень близки. «Но это не так, - сказала она себе, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в сердце. – Честно говоря, лучше всего их с Майклом отношения можно охарактеризовать как близких незнакомцев». Но как же больно. Больно смотреть правде в глаза, как мало она на самом деле знала о человеке, который в корне изменил ее жизнь. О человеке, который полностью переделал ... ее. *********** «Наконец-то вспомнил, откуда я его знаю», - с облегчением заметил Бен. У Никиты екнуло сердце. Прежние подозрения подтвердились неприятным образом. - И?- спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. Она с тревогой изучала точеный профиль своего спутника. - Ты встречал М-Майкла до сегодняшнего вечера?" Кивок. - «Я чуть не сошел с ума, пытаясь вспомнить, откуда я его знаю. И только что понял. Это было ... ммм, две недели назад. Я заметил его в книжном магазине. Он искал что-то в раздел по философии ". Кусая нижнюю губу, Никита поняла, что Майкл искал для нее произведение Фрэнсиса Бэкона. Наверное, Бен видел его, когда тот покупал книгу, переданную ей через Вальтера! Она даже не потрудилась поблагодарить его за подарок, вспомнила она с внезапным приступом отчаяния. Не то чтобы она думала, что он будет восприимчив к выражению благодарности. Она знала, как Майкл реагирует на приятные слова и комплименты, особенно когда они исходят от нее. Все еще. Надо бы было выдержать предсказуемо - пустой взгляд и что-то… сказать.... Может быть, ей удалось бы выдавить из него "пожалуйста". В любом случае Майкл всегда был паталогически вежлив. «Знаешь, что действительно привлекло мое внимание: очень привлекательная рыжеволосая девушка пыталась поймать его взгляд, - усмехаясь, продолжал Бен, – а он ничего не замечал." «Я уверена, что он заметил ее», - сухо возразила Никита. И так оно и было. Она знала на собственном горьком опыте, что Майкл замечал почти все. Кроме всего прочего, он обладал поразительной способностью сбивать с толку тех, кто думал иначе. «Ну, ты знаешь его лучше, чем я. Но с того места, где я стоял, он, казалось, совершенно не осознавал интерес, который вызвал. У меня также было отчетливое впечатление, что рыжая девушка могла раздеться до ее нижнего белья, а он бы и глазом не моргнул". Никита вздрогнула, и нервно рассмеялась. Господи! Если бы только Бен знал, как много можно прочитать в том, что Майкл даже не моргнул глазом! Она обдумывала сценарий, который ей только что описал мужчина, сидевший по левую руку от нее. Она находила все сказанное слишком правдоподобным. Майкл остро сознавал, какое впечатление он производит на женщин. Если уж на то пошло, и на мужчин. Учитывая безжалостную эксплуатацию Отделом его сексуальности, как он мог не быть таким? Но у него также была сводящая с ума привычка вести себя так, будто его привлекательность была чем-то, что он мог включить и выключить по своему желанию. Он, казалось, держался… нейтрально, если только сознательно не действовал в режиме валентайн - миссии. И бывали моменты, когда это тупое поведение приводило ее в такую ярость, что… Хватит! - приказала себе Никита. Просто прекрати это! Что с тобой не так? Ты здесь с Беном, и все, что ты можешь делать, это думать о Майкле!» Но что было еще хуже: мужчина, с которым она была, похоже, тоже много думал о Майкле. Бен остановил свою машину у тротуара перед ее домом. Выключив двигатель и поставив машину на ручной тормоз, он отстегнул ремень безопасности и вышел из машины. Затем он обошел машину и открыл дверцу со стороны пассажира. Никита внимательно следил за его движениями, восхищаясь легкостью его походки. Они медленно шли к входу в подъезд ее дома, их шаги были идеально синхронизированы. Их сопровождал прохладный и свежий ночной воздух, а с усыпанного звездами неба - улыбался полумесяц. «Итак», сказал Бен, останавливаясь в нескольких шагах от двери и поворачиваясь к ней лицом. "Итак", - обернулась к нему лицом девушка. «Я хорошо провел время сегодня вечером». "Я тоже." «Мне ... - он перевел взгляд с ее глаз на рот и обратно, - нравилось слушать, как ты смеешься.» Легкий румянец удовольствия от услышанных слов залил щеки Никиты: «Стало гораздо веселее, когда ты присоединился." Бен весело ухмыльнулся: "Спасибо." "Пожалуйста," - улыбнулась она в ответ. В разговоре повисла неловкая пауза. Легкий ветерок играл волосами Никиты, и прядь волос упала ей на лицо. Прежде чем она успела отбросить непослушные пряди, Бен поднял правую руку и убрал их за ее левое ухо. Хотя его прикосновение было нежным, кончики пальцев оставались холодными. От какого из этих ощущений по ее телу пробежала дрожь, она не была уверена. Возможно, от обоих. Медленно, очень медленно Бен скользнул рукой вниз и обхватил ее затылок. Ее пульс выдал учащенный ритм и мурашки побежали по ее коже от предвкушения.. «Да», - подумала она. «О, да. Пожалуйста». Ласка началась с нежного прикосновения губ к губам, но вскоре напор усилился. Обхватив шею Бена руками, Никита отдалась сладостному приливу ощущений, который он вызвал. Она хотела этого, сказала она себе. Она хотела этого ... этого мужчину. Она приоткрыла губы в ответ на уговоры языка Бена. Он наклонил голову на несколько градусов, и углубил поцелуй. У нее на мгновение перехватило дыхание, а затем она удовлетворенно вздохнула, продолжая целоваться. Как долго длился поцелуй, Никита не помнила. Его невозможно было измерить в мгновениях и минутах. Но он оказался достаточно продолжительным, чтобы оставить их обоих в некотором смятении, когда они, наконец, отступили друг от друга. "Ты не хотел бы подняться?" - хрипло проговорила она, глядя на лицо Бена широко открытыми глазами. - Выпить чашку кофе или ... что-нибудь еще?" ********** Бен хотел согласиться. Подняться. На кофе. Или «что-нибудь еще». Никита прочитала это в его темных, глубоко посаженных глазах. Но затем она увидела, что выражение его лица изменилось. Его лицо напряглось. Он слегка повернул голову, отводя взгляд от нее. Движение создало странную комбинацию теней на его лице, подчеркивая угловатую выпуклость его скул. Ее мысли вернулись к взгляду, брошенному Беном прямо перед тем, как извиниться, чтобы пойти в уборную в книжном магазине. Она нахмурилась, тревога пронзила ее. "Бен?" - позвала она, положив руку на его предплечье. - С тобой все в порядке?" Он снова посмотрел на нее: "Я в порядке." Все прекрасно. Бог! Из всех слов в английском языке ... Может быть, это было свойственно не только Майклу. Возможно, отказ признавать какую-либо физическую слабость было характерно для всего мужского рода. Как поднимать сиденье унитаза вверх. Или отказывается спрашивать дорогу. Опять же, может, дело было исключительно в ней. Вероятно, она служила магнитом для мужчин, которые не могли сказать правду о том, что они чувствовали! «Ты не очень хорошо выглядишь», - заявила она. Что было не совсем точно. Черты его лица снова смягчились. Он выглядел ... ладно.... Ладно. Хорошо! Он выглядел замечательно. Бен вздохнул, и потер затылок: "Ты требуешь от меня полного признания, да?" Никита напряглась. Дюжина вариантов, каждый из которых был еще ужаснее предыдущего, пронеслась в ее мозгу. И на одно ужасное мгновение она поймала себя на том, что думает о Карле. Карла, девушка, которую она считала подругой. Считай сестрой, которой она никогда не имела, но всегда хотела. Карла, обманывающая ее с момента их первой встречи. Карла, которая была убита единственной пулей в голову. "П-признания?» - повторила она, понимая, что ее тело изменило положение и заняло оборонительную позицию. «У меня чувствительный желудок». Что? "Прощу прощения… Язва, - прояснил Бен, морщась. Он казалось, стеснялся признания – «У меня ... язва". "Язва" – от дикой волны облегчения у Никиты слегка подкосились колени. - Это... - она остановилась, прежде чем произнести слово "все". Язва могла показаться ей незначительной вещью, но для Бена она, очевидно, имела большое значение. - Почему ты ничего не сказал раньше?" «Почему? Потому что это не совсем то, что мужчина хочет объявить понравившейся ему женщине, Никита! Это звучит, как слабак». Никита чуть не подавилась смешком. Она сдержалась, понимая, что имеет дело с чем-то очень, очень хрупким. А именно, с мужским эго. «Ты думаешь, что более... э- э ... мужественно - страдать молча,- наконец сказала она. Бен хмуро посмотрел на нее: «Представители вашего пола с рождения знают, как заставить особей моего пола чувствовать себя абсолютными идиотами, или вы собираетесь вместе и обучаетесь этому на закрытых курсах?» Еще один смешок, который на этот раз Никита не сдержала. Что она могла с этим поделать. Через мгновение Бен к ней присоединился. Она сказала ему правду до того, как они поцеловались. Делить смех было веселее, чем наслаждаться им в одиночку. «Прости», - в конце концов, она извинилась, ее губы все еще подрагивали. - Это страдание в молчании было ..." «Даже не думай говорить как «удар под дых». "Ни в коем случае. - Она невинно захлопала ресницами. - Я больше думала о том, чтобы ударить ниже пояса.'" Бен улыбнулся. Она тоже. А потом они оба снова рассмеялись. «У меня есть молоко наверху», - предложила она через пару секунд. По крайней мере, она на это надеялась. Она смутно вспоминала, как ставила почти полную коробку в холодильник, когда вернулась домой вчера вечером. Вряд ли она выпила все до капли. - Оно подходит для язвы, не так ли?" «Вполне.» - Бен протянул руку и погладил ее щеку. - Но ты не будешь возражать, если я попрошу тебя подождать?" Нежность его прикосновения помогла смягчить разочарование, которое испытала Никита. И также помогло поддержать ее всегда слабую самооценку. Это была временная отсрочка, а не полный отказ. "Конечно, нет", - заверила она его. Несколько секунд Бен молча изучал девушку, затем опустил руку. - Я буду занят в понедельник после занятий», - сказал он. - Как насчет вечера вторника?" "Что насчет вечера вторника?" – уточнила она без особой надежды. "Как насчет ужина у меня дома?" Пульс Никиты скакнул от восторга. «Звучит заманчиво, - честно призналась она. Затем, не желая казаться слишком нетерпеливой, она добавила дразнящим голосом: «Вопрос лишь в том, как это будет по вкусу?» ********** Воскресенье стало для Никиты днем домашних дел. Она выполнила дюжину поручений, выстирала все белье и одежду, убралась, прочитала двухнедельные лекции по философии, и перемерила почти все свои вещи, пытаясь решить, что наденет на свидание к Бену во вторник вечером. Ее телефон молчал. Никаких звонков. Даже ошибочно набранный номер или раздражающие звонки колл-центров. Она, правда, попыталась воздержаться от мыслей о Майкле. Но воспоминание о событиях в книжном магазине все еще крутилось у нее в голове. Как бы она ни старалась этого избежать, она постоянно вспоминала, что ей удалось узнать во время той краткой неожиданной встрече. Она узнала, что он рисовал. То, что у него были вещи в его личном гардеробе, и они не традиционного черного цвета. Что он не отказывался от ... позднего завтрака. И он явно не ревновал к тому обстоятельству, что встретил ее в компании другого мужчины. Это не означало, что она хотела бы, чтобы он ревновал, - мысленно настаивала Никита, проходя через зону командования и управления Отделом в понедельник утром. Точно не хотела. Потому что ревность Майкла была... была... Она посмотрела на застекленный офис Шефа. То, что она увидела, заставило ее замедлить свой шаг. Шеф смотрел на нее сверху вниз. Он хмурился. Был ли это «хороший» хмурый взгляд типа «Ах, Никита, вот ответ на мои вопросы», или «плохой» - «Ах, Никита, будь ты проклята!» - она не могла сказать. Справа от него, очевидно, поглощенный чтением данных на панели, стоял Майкл. Он был одет в свою традиционную офисную одежду. Безупречный. Профессионал. Ни единый волосок не выбивался из прически. На его неотразимом лице отсутствовало всякое выражение. Никита заставила себя идти дальше, с беспокойством ощущая, как колотиться ее сердце и по венам бежит кровь. Их (ее и Майкла) ситуации очень легко могли поменяться местами, размышляла она, сворачивая в коридор, ведущий к владениям Мадлен. Она могла бы зайти куда-нибудь и застать его наслаждающимся кофе и беседой с другой женщиной. Ну, и что с того, что Барбара как-ее-там не "понравилась" ему? У его знакомых вне Отдела, несомненно, было множество привлекательных, доступных женщин, жаждущих оказаться на его пути. Такой человек, как Майкл - красивый, гетеросексуальный, а также хорошо воспитанный мог бы выбирать. Теперь это ее касалось. Вообще. Никак. Не касалось. Может быть, полгода назад, она была готова признать обратное. Но каким бы адом это ни было, ее выход из сферы влияния Майкла дал ей шанс увидеть некоторую перспективу в эмоциональном развитии, чего в их отношениях не наблюдалось. Да и никогда не было. Она не врала Бену, когда говорила, что есть мужчина, к которому она испытывает чувства. Она также не врала, когда говорила ему, что осознала необходимость двигаться дальше... несмотря на эти чувства. Ей необходимо определиться, что для нее важно. И учитывая вполне реальную возможность того, что обстоятельства жизни и смерти, которые свели ее и Майкла вместе, вскоре могут измениться до неузнаваемости... Ее руки сжались в кулаки. Холод отчаяния пробежал по ее телу . «Что произойдет, если он примет предложение? - спросила она Биркоффа и Вальтера. Если он ответит Надзору… да? «Майкл покинет Отдел», - спокойно заявил молодой программист, - он свободен". Никита остановился перед кабинетом Мэдлин. Она сделала глубокий вдох, затем расправила плечи. Было ли то, что она собиралась сделать, очень умным или очень глупым, или чем-то средним, она не была уверена. Но она твердо решила, что это необходимо сделать. Молодая оперативница набрала на панели код доступа на вход. Мгновение спустя металлические двери с характерным шипящим свистом раздвинулись. Сделав еще один глубокий вдох, она переступила границу помещения, которую сама считала самой опасной чертой в Первом Отделе. «Доброе утро, Никита», - приветливо поздоровалась Мэдлин. Женщина сидела за своим столом, не отрывая взгляда от экрана компьютера. Если она и была удивлена этим незапланированным визитом, то не подала вида. Действительно, что-то в ее поведении говорило, что она ожидала этого. С другой стороны, в ее манере поведения что-то всегда говорило о том, что она заранее знала, что произойдет. "Доброе утро, Мэдлин, - Никита спустилась по ступенькам от двери. - У тебя есть пара минут?" Хозяйке кабинета потребовалось несколько секунд, чтобы набрать последовательность знаков на клавиатуре, затем подняла голову. «Больше чем пара, если потребуется», - ответила она, изящным, но властным жестом указывая на кресло через стол от нее. Никита отметила ее прекрасный маникюр. Ее аккуратно подстриженные ногти были отшлифованы до безупречного блеска: «Ты застала меня между кризисами». «Последние несколько недель все было как-то необычно, - заметила Никита, усаживаясь. Она позаботилась, чтобы ее поза была официальной. Хотя были времена, когда спад служил определенной цели, но не в данном случае". «Ммм. Я не могу решить, будет ли это затишье перед бурей или что-то более угрожающее». «Не думаю, что ты рассматриваешь текущую тенденцию в призме возможности улучшения ситуации в мире?» Мэдлин немного поразмыслила над этим полусаркастическим замечанием, похоже, очень тщательно взвешивая свой ответ. В конце концов, она безмятежно улыбнулась, и ответила: «На самом деле, нет». «Задала глупый вопрос ...» "Не глупый. Наивный." «Что ж, с точки зрения Отдела, это, вероятно, хуже». "Как посмотреть. - Брюнетка сложила свои идеально ухоженные пальцы, ее карие глаза пристально смотрели на собеседницу. - Но я сомневаюсь, что ты пришла сюда, чтобы ... пофилософствовать». «Нет», - призналась Никита. – Вообще-то, нет». Она сделала паузу, сформулировав именно то, что хотела спросить. - Ты несколько раз говорила мне, что Отдел не обязательно возражает против внешних отношений», - сказала она, стараясь выдержать пристальный взгляд Мэдлин." «Верно. Хотя я также подчеркнула, что такие отношения должны быть подчинены требованиям Отдела». "Я это понимаю. В общем. Я пытаюсь выяснить ... особенности ... подчинения. Я имею в виду, что встретила мужчину ..." «Бенджамин Айкен. Да. Мы знаем». Ошеломленный этим холодным утверждением, Никита неприятно изумилась. "Как вы...?" - начала она, не в силах скрыть свое потрясение. И тут же поняла. Знакомое имя слетело с ее губ. Озлобленная и рассерженная, она выплюнула ненавистное имя. ***********
Oksana: bride, подарок к празднику оценен в полной мере! Спасибо огромное! Прочитала залпом Никита все надеется, на более менее счастливую жизнь... И её трудно упрекнуть в этом желании. Только Бен ей не ровня, когда есть Майкл и Отдел.
bride: Oksana пишет: Никита все надеется, на более менее счастливую жизнь... И её трудно упрекнуть в этом желании. Только Бен ей не ровня, когда есть Майкл и Отдел. Только вот вопрос - есть ли у неё Майкл?! Пусть девочка немножко поживет в иллюзии спокойной жизни как у всех
elap23: bride пишет: К праздничку Красота какая! Спасибо огромное!!! Как мне нравятся эти полутона и полунамёки в их разговорах.... Я так не умею, и потому восхищаюсь их умением. bride пишет: Она ненавидела то, что каким-то невообразимым образом Майкл создал маленький оазис... нормальности... для себя. Она завидовала тому, что он, очевидно, смог добиться большего, чем она могла себе представить. Видеть его таким было почти невыносимо. Чтобы столкнуться с доказательством того, насколько он полностью разделял себя, чтобы выжить в Отделе... Какие честные слова! Уважаю Никиту, что она может себе самой в этом признаться, да и Майклу показать.... Единственное только, что мне сильно ранит сердце, что в этом его мире и правда есть настоящая другая жизнь с домом, женой и сыном.... даже если оно и началось по заданию, то жизнь то течет настоящая... А Никита даже в решении "идти дальше" всё ещё думает только о нём... Это не значит, что я не верю, что он (Майкл) заинтересован эмоционально в Никите, но всё же вспоминается классическая фраза Отдела: "все люди равны, но кто-то равнее других"© bride пишет: «У меня ... язва" Ого! Неужели всё так просто?! А я думала, что что-то не так.... Хотя ... Не знаю.... Ложечка нашлась, а осадочек остался.... Может это он таким манером отводит внимание от истинной причины... дую на воду? Каюсь.... bride пишет: Как вы...?" - начала она, не в силах скрыть свое потрясение. И тут же поняла. Знакомое имя слетело с ее губ. Озлобленная и рассерженная, она выплюнула ненавистное имя. Из имён мы, вроде бы, и нацелены токмо на одно заветное имя, но, на самом деле там многие могут участвовать в доведении инфы до ушей начальства Юляша, спасибо огромное за продолжение! Так хорошо!!!
bride: elap23 пишет: и сыном.... даже если оно и началось по заданию, то жизнь то течет настоящая.. и эта жизнь, наверное, была некой отдушиной для Майкла, хотя, вот меня все же интересовал вопрос: есть ли нормальная жизнь после Отдела, то есть смог ли Майкл или Никита или они оба зажить нормальной жизнью, если бы их отпустили или все же адреналина не хватало бы и нет-нет, а накатит прошлое... что-то мне подсказывает, что было бы это сделать крайне тяжело: сначала эйфория, а потом... мистер и миссис Смит?! elap23 пишет: А Никита даже в решении "идти дальше" всё ещё думает только о нём... так всегда бывает, кмк, принимая такие решения не возможно сразу одномоментно выкинуть из головы и сердца прежние отношения, просто продолжаешь идти, и в какой-то момент понимаешь, что можешь продолжать дышать... или не можешь elap23 пишет: дую на воду? как знать elap23 пишет: на самом деле там многие могут участвовать в доведении инфы до ушей начальства хорошие ребята и верный друзья elap23 пишет: Так хорошо!!! Ленок, спасибо, что читаешь!
elap23: bride пишет: эта жизнь, наверное, была некой отдушиной для Майкла Ага, о том и речь! Любовь и душевное единение.... А Никита тогда что? bride пишет: то есть смог ли Майкл или Никита или они оба зажить нормальной жизнью, Из романтических убеждений хочется верить, чтобы они нашли силы, такт, чуткость и любовь быть по-настоящему вместе.... Я очень надеюсь, что смогли бы... bride пишет: все же адреналина не хватало бы и нет-нет Это да, скорее всего бы не хватало... Но мне кажется, это не значит, что они бы не смогли быть вместе... bride пишет: как знать О!!! Обнадёживает bride пишет: хорошие ребята и верный друзья Села на скамеечку ждать продолжения...
bride: elap23 пишет: .. А Никита тогда что? А Никита реальность и с нее «не надо притворяться»(с) elap23 пишет: Но мне кажется, эо не значит, что они бы не смогли быть вместе... Смогли бы, я в них верю! elap23 пишет: Села на скамеечку ждать продолжения Работаем-с!
elap23: bride пишет: Смогли бы, я в них верю! ВОООТ!!! Зайцы любимые!!! bride пишет: Работаем-с! Спасибище!!! Ты умница и волшебница!!!
bride: elap23 пишет: Ты умница и волшебница!!! Перебор-с , только учусь
elap23: bride пишет: Перебор-с , только учусь НетЬ!!!! Всё истинная правда!!!
bride: elap23 пишет: НетЬ!!!! Всё истинная правда!!! Уговорили! Я женщина слабая! Несите!
bride: *********** "Майкл?" - Мэдлин в изумлении изогнула брови. Повернув свое кресло вправо, нажала панель на другой консоли. Никита смотрела, как она вводит какие-то данные. Экран компьютера на долю секунды погас, а затем засветился строками и графиками данных. Некоторое время Хозяйка местных Игр разума слегка хмурясь, просматривала полученную информацию. «Нет», - качая головой, в конце концов, сказала она. - Ваша связь с доктором Айкеном была обнаружена десять дней назад при выборочном наблюдении». "В-выборочное наблюдение? - внезапно она вспомнила Эрика, молодого специалиста отдела слежения, который соблазнял ее возможностью сбежать из Отдела. «Дура, - ругала она себя. – Какая же ты дура. Брюнетка ввела еще один запрос на клавиатуре. Текстовые данные на экране уступили место цифровому фотоизображению. Желудок Никиты сжался, когда она осознала, что видит фотографию себя и Бена, входящих в бистро в центре города, где они не так давно обедали. «За каждым оперативником второго уровня и выше время от времени устанавливается такое наблюдение», - пояснила женщина спокойным голосом. - Учитывая твои заключительные действия в конце операции с Эдриан, я уверена, ты понимаешь, почему мы увидели необходимость применить к тебе дополнительный контроль». «Учитывая мои заключительные действия в конце операции, я удивлена, что Отдел не переустановил «скрытую камеру» в моей квартире, и дополнительно не повесил устройство слежения мне на шею», - ошарашенная информацией, парировала Никита. Мэдлин мягко улыбнулась: «Возможно, мы решили, что с тобой требуется более деликатное обращение». «Так вы классифицируете удвоение частоты моего участия в миссиях последние четыре месяца подряд, как «деликатное обращение»? «Учитывая, что ты все еще с нами и недавно вернулась к обычному рабочему режиму, то да». Как от удара молотом по голове Никита затаила дыхание, ошеломленная ответом. - «Мэдлин угрожала ей? - ерзая в кресле, задалась она вопросом. - Или ... ее замечание звучало предупреждением? "Мэдлин…" "Я так понимаю, Майкл знает о твоей связи с доктором Айкеном?" Никите потребовалось пара секунд, чтобы оценить этот, несомненно, намеренный поворот в разговоре. Девушка поняла, в какое трудное, возможно даже опасное положение, она невольно поставила своего бывшего наставника. «Он, э-э, видел нас вместе», - призналась она, отчаянно ища способ минимализировать уже причиненный ущерб. Если бы только она держала рот на замке! – В субботу вечером… Мы с Беном пили кофе в бистро книжного магазина. Майкл просто... э- э ... случайно зашел. Он забрал несколько ранее заказанных книг. Это было ... это было просто совпадение, что мы оказались в одном и том же месте в одно и то же время." "Он подошел к тебе?" "Я ...", - смутилась она, - …подошла к нему". «У-у». Никита густо покраснела от прозвучавшей в односложном замечании самодовольной иронии. Не вызывало никаких сомнений, что Мэдлин точно знала, что ее подчиненная подумала, когда заметила Майкла, и как именно отреагировала. «Майкл разговаривал с Беном», - заключила она неуклюже. - Но только несколько минут. Он сказал Бену, что мы знаем друг друга по работе. Я занимаюсь вопросами осуществления безопасности для некоторых его… арт-сделок». «О, я уверена, что объяснение Майкла о вашей связи прозвучало очень правдоподобно», - заявила Мэдлин, продолжая печатать на клавиатуре. Она быстро просмотрела несколько страниц информации, затем закрыла файл, и повернулась к Никите. Ее губы изогнулись в неопределенной улыбке. - Без сомнения, его объяснение, почему он нарушил протокол, и не сообщил о своей встрече с тобой и доктором Айкеном, будет столь же правдоподобным». Никита подалась вперед в своем кресле, ее уровень беспокойства резко повысился. - Ничего особенного, Мэдлин! Он ... он, наверное, не подумал, что это имеет значение." «Определенное неверное суждение с его стороны». Заявление потрясло ее. "Я - я не ..." «Тот факт, что ты пришла сюда, поговорить со мной о Бенджамине Айкене, указывает, на ценность для тебя ваших с ним отношений», - заявила старшая женщина. - Я ожидала, что человек, который был твоим наставником, будет более ... проницательным ... в отношении твоих чувств». Никита на мгновение закрыла глаза, услышав, как захлопнулась ловушка, которую она неосознанно поставила. Чувство вины грызло ее, словно та бешеная крыса в клетке Красной ячейки. «Прости меня, Майкл, - с горечью подумала она. - Прости... «Никита?» Она снова открыла глаза. "Что?" - глухо спросила она. «Я полагаю, ты пришла сюда обсудить Бенджамина Айкена, а не Майкла». Сложив руки вместе, чтобы скрыть сильную дрожь в пальцах, Никита заставила себя вернуться к первоначальному предмету разговора. «Я ... я уже однажды общалась с кем-то за пределами Отдела», - осторожно продолжила она. "Грей Велман". Никита кивнула. "И?" «И я не хочу, чтобы то, что случилось с ним, произошло и с Беном». Мэдлин откинулась на спинку стула. Расслабленность ее позы обычно носило скрытое пренебрежение, являясь бессловесным заявлением о том, что женщина не чувствовала заинтересованность в дальнейшей дискуссии. «Я не осведомлена, что с мистером Велманом «что-то случилось», Никита. В последний раз, когда я проверяла, он и его дочь были в безопасности и счастливы. На самом деле, полагаю, он находится на грани повторного брака». Никита мысленно отмахнулась от боли, вызванной этим открытием, справедливо предполагая, что подобное заявление намеренно должно было вывести ее из равновесия. «Отдел хотел его убить», - процедила она сквозь стиснутые зубы. «Возможность ликвидации была оценена, и признана нецелесообразной», - последовало вежливое подтверждение. - Как я полагаю, это был Майкл, предложивший сценарий, который мы приняли в конечном итоге». "Я…он…" Медлин, казалось, потеряла терпение. А может, ей просто надоело играть с таким недостойным по ее мнению соперником. "Мы можем перейти к сути вопроса?" - резко предложила она. - Ты обеспокоены тем, что безопасность доктора Айкена может быть поставлена под угрозу из-за вашей связи». "Ты меня обвиняешь?" «Если бы я хотела это использовать, очень может быть... Но давай вернемся к основной теме, хорошо? Ты пришла ко мне… получить... что? Гарантию того, что доктор Айкен будет защищен от возможного причинения вреда?" «Я бы не поверила ни единому слову», - отрезала Никита. Она провалила это интервью от начала до конца, и прекрасно это понимала. - Все, что я прошу, - простое разъяснение. Я понимаю, что допустила ошибки - серьезные ошибки… с Греем. Я не хочу их повторения с Беном». Сначала короткая пауза, за которой последовал прямой хладнокровный ответ: «Все довольно просто. Пока твое прикрытие не подвергается сомнению, и ты соответствуешь стандартам Отдела, все будет хорошо». По окончании беседы Никита поняла, что Мэдлин полностью обошла стороной вопрос о судьбе Бена. И к тому времени, когда это осознала, она уже ничего не могла с этим поделать... ********** Если бы существовал способ оградить Майкла от неизбежных последствий ее разговора с Мэдлин, не признаваясь ему в том, что она так бездумно сказала, Никита выбрала бы его. Но она знала, что его нет. Ему нужно было рассказать, что произошло, и подумать о возможных вариантах действий. И сделать это надо было быстро. Потому что у нее не оставалось никаких сомнений в том, что главный стратег Первого отдела вскоре пригласит его «объяснить» свою неспособность сообщить то, что он узнал о ней и Бене Айкене. Она заметила Майкла, когда выходила из коридора, ведущего из кабинета Мэдлин в зону командования и управления. Он находился в дальнем конце похожего на пещеру рабочего пространства, разговаривая с группой мужчин - оперативников. Даже на расстоянии было заметно, кто из них - главный. Хотя Майкл отличался менее крепким телосложением, чем некоторые из его собеседников, язык его тела явно свидетельствовал, что он принадлежит к альфа – доминантным представителям своего пола. Она отступила назад, не желая приближаться к нему, пока он был занят разговором. Изображая неподдельный интерес к трансляции, отображаемой на одном из многочисленных видеомониторов, она наблюдала за мужчиной краем глаза, с облегчением заметив, что по окончании обсуждения, Майкл направился в свой кабинет один. Его дверь была закрыта, когда она подошла к ней. Украдкой взглянув сквозь полуопущенные жалюзи, она увидела, что он сидит за своим столом и работает за компьютером. Сосредоточенность ощущалась в его позе, но одновременно складывалось впечатление, что Майкл не получал никакого удовольствия от выполняемой им задачи. Легким неуверенным движением она потянула вниз подол своего антрацитового трикотажного топа, затем твердо постучала костяшками пальцев по двери. Мгновение спустя приглашение прозвучало в необычайно резком «да». Майкл поднял взгляд от своего компьютера, когда она вошла внутрь. В отличие от Мэдлин, он, казалось, удивился при виде ее. Но только на мгновение. Он сменил выражение лица на обычный непроницаемое выражение почти так же быстро, как выключил компьютер. "Никита", - сказал он без всякого выражения. «Майкл», - ответила она, многозначительно посмотрев на правую сторону его стола. После короткого колебания он выдвинул панель, и набрал код деактивации наблюдения. Никита вспомнила встречу с Уорреном Кертисом. – «Говорил ли Майкл сотруднику Надзора о специальном коде безопасности? - с беспокойством подумала она. - Или старик был проинформирован об этом кем-то другим? "Что случилось?" - спросил Майкл. Она прошла вперед и уселась в кресло напротив него. Он наблюдал за каждым ее движением немигающим взглядом, по его лицу ничего было невозможно прочитать. «Я ... э-э ... только что разговаривала с Мадлен, - начала она, растерянно переплетая пальцы. Она призналась себе, что уже давно не чувствовала себя в таком невыгодном положении рядом с Майклом. Это совсем не означало, что не было случаев, когда она, вероятно, должна была... Возможно, если бы она была менее настойчива в отстаивании своей независимости… "О чем?" Неопределенный вопрос снова заставил ее насторожиться. "О Б-Бене Айкене". "Понятно." Только и всего. Просто... «понятно». "Она.., - Боже, как же сложно! - она узнала о нем." «И ты предположила, что я сообщил ей о встрече в субботу вечером», – в бархатной интонации с легким акцентом послышалось «мы-уже-проходили-через-это-раньше». "Да, - Никита, склонила голову, сжигаемая чувством стыда. - Да, я так подумала. Сначала. Но потом ... М-Мэдлин сказала, что ты этого не делал». «И ты считаешь это ложью». Она рывком подняла голову. «Неужели дошло до такого? - подумала она в ужасе. - Неужели Майкл принял как само собой разумеющееся тот факт, что она думает о нем самое худшее в любой ситуации? "Да", - решила она, чувствуя, как внутри у нее все переворачивается. - Да, так и есть. И он, вероятно, даже принял для себя ее право на такое безоговорочное осуждение. «Нет!- Она выразительно махнула рукой, злясь на саму себя…и на него тоже. - НЕТ! Конечно, нет. Я ... я знаю, что ты не сообщил о том, что видел в книжном магазине. Я знаю, что ты не шпионил за мной! То, что я сказала тебе ... то, в чем я тебя обвинила... мне ... Мне очень жаль, Майкл. Я была очень расстроена. Увидев тебя за пределами Отдела, узнав, что у тебя есть ж-жизнь и… это выбило меня из колеи. Я плохо отреагировала. Я это прекрасно понимаю. А сегодня утром с Мэдлин... - она чуть не взвыла от этих воспоминаний, - я ... с-сказала ей, что ты видел меня и Бена. Поговорил с нами несколько минут. И она сказала мне, что уверена, что ты объяснишь, почему нарушил протокол, и не сообщил о встрече Отделу… и оно будет ... п-правдоподобно. " Майкл, похоже, в недоумении смотрел на нее секунд десять, может, пятнадцать, и между его бровями появилась едва заметная морщинка. Затем, очень медленно, словно борясь с каким-то чуждым ему понятием, сказал: «обеспокоенна... возможно, меня призовут к ответу за мои действия? Или их отсутствие?" Резкий кивок в подтверждение слов. "Не стоило." Слова прозвучали эквивалентом тому, как дверь захлопывается у тебя перед носом, и должны были по видимому означать: «думай-что-хочешь-и-оставь-меня-в-покое-пока-ты-это-делаешь». "Не стоило?" - эхом отозвалась она, и голос ее сорвался. - Черт возьми, Майкл, как я могу не думать? Я знаю, как Отдел ..." «Как и я», - перебил он ее. Его голос прозвучал спокойнее, чем ее, но громче. - С точки зрения значительно большего опыта. Это не важно». «Но если я что-то сделала, чтобы доставить тебе неприятности…», - начала было спорить Никита. Она прервалась на полуслове, подавляя свой собственный сарксистический смешок: «Если бы она сделала что-то такое, что доставило ему неприятности? Боже милостивый, разве не это было отличительной чертой ее поведения в Отделе? Сколько же всего она натворила такого, что он успел сокрыть? Сколько раз он нарушал правила, нарушал свой личный кодекс поведения, чтобы спасти ее от себя самой? Сколько раз рисковал..? «Прости, Майкл, - прошептала она. Ее грудь сжало чувство вины, а в горле запершило. Она чувствовала, что вот-вот расплачется. – Прости..." Ее бывший тренер отмахнулся от извинений. "Не надо, Никита, - ответ прозвучал мягко. Почти ... нежно. - Если Мэдлин решит узнать от меня относительно встречи с тобой и Беном Айкеном, я скажу ей правду. - Майкл перевел взгляд на окно своего кабинета, губы его скривились, - И я уверен, что она найдет ее чрезвычайно убедительной». *********** Наступило долгое напряженное молчание. Когда оно уже почти достигло критической точки, Никита собралась с силами и произнесла имя сидящего перед ней мужчины. Ее тон сильно отличался от того, который она использовала в офисе Мадлен, высказывая о нем свои катастрофически неверные подозрения. Майкл моргнул, а затем снова посмотрел на нее. Черты его лица вновь обрели характерную бесстрастность. Но она чувствовала (как и некогда в прошлом), что ему стоило носить свою традиционную маску. "Да?" - ответил он. Она рванулась вперед. Приблизиться физически ближе к нему, вероятно, было довольно бессмысленно, учитывая размеры психологической пропасти, зияющей между ними. Однако, она все еще чувствовала себя обязанной сделать это. «Майкл, я не собираюсь спрашивать тебя, что ты собираешься сказать Мэдлин, если она тебя спросит», - заявила девушка. - Ты все равно мне не ответишь, - тихо добавила она, так зачем нам проходить через это? Но… если твое решение не сообщать Отделу о встрече со мной с Беном в субботу вечером, имело какое-то отношение к тому, что ты сказал мне после миссии К-Кирилова…» Она сделала паузу, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не сорвался. Майкл ничего не ответил. Да ему и не нужно было этого делать. Выражение его серо-зеленых глаз было до боли красноречивым. Именно это выражение лица толкнуло Никиту ступить на весьма зыбкую, как она знала, почву. "Ты меня не предавал!" - вырвалась у нее. «Нет?» - уточнил он с пугающей вежливостью в голосе. Не менее тревожным прозвучало его ... что- ли ... безразличие к тому, что ее суждение было если и не совсем правильным, но чертовски близкое к реальности. Никите стало болезненно очевидно, что человек, сидевший напротив нее, осудил и признал себя виновным в настолько большем количестве преступлений, чем она могла себе представить. Многие из них, по его мнению, вероятно, были совершены против нее. Зная силу его характера, она сомневалась, что сможет убедить его отменить обвинительный приговор. Но, может быть ... просто возможно ... есть способ убедить его смягчить вердикт, который как она боялась, он уже решительно вынес самому себе. «Ты сделал то, что должен был сделать». "Неужели?" Она терпеть не могла, когда он так себя вел. Как же она ненавидела его привычку уходить от ее прямых вопросов. Вместо ответа, заставляя ее анализировать свои слова… Никита сидела очень тихо. Ей казалось, что она вот-вот стоит на пороге открытия чего-то очень важного. ... его привычку уходить от ее прямых вопросов... ... заставляя ее анализировать свои слова... Господи. О Боже. Как она могла так долго ошибаться? «Что тебе подсказывает собственный опыт? – парировал он ей, когда она обратилась к нему за советом около полугода назад, находясь на грани между жизнью и смертью. Она, наконец, начала до конца осознавать, что Майкл был ее защитником на протяжении многих лет. А еще то, что ее реакция на его попытки защитить ее была крайне противоречивой. Она воспринимала их в штыки. Бунтовала против них. И, видит Бог, не раз, случалось, безжалостно эксплуатировала их в своих целях. В какой-то момент она рассматривала защиту Майкла как негативный фактор. Как некая уловка, чтобы держать ее слабой. Зависимой. Под его контролем. До этого момента она никогда не задумывалась о том, что его истинной целью (было и остается) предоставить возможность приобрести все возможные навыки, которые потребуются ей, чтобы идти вперед в одиночку. Одной ... или в компании кого-то еще. Никита тяжело вздохнула. Она заставила себя повернуть вспять ход мыслей, который привел ее к этому ошеломляющему прозрению. Мысленно она оглянулась назад... и, наконец, вернулась к их последнему разговору. "Ты сделал то, что должен был сделать, - произнесла она его обычную фразу, которую так часто ей говорил. «Что был должен…» - ответил он, явно отвергая любые притязания на отпущение грехов. «Да, - ответила она твердо. - Да! Учитывая то, что ты знал - учитывая то, во что ты верил - ты должен был сдать меня. Под подозрением находились двое других оперативников. Двое ... невиновных. Как ты собирался с ними поступить? Отдать их Шефу на заклание? Взять и их смерти на свою совесть тоже? И решить судьбу Отдела? И Вальтера? И Биркоффа ... всех. Осуществился бы тот сценарий уничтожения Отдела, который предполагался, я не могу сказать. Но я знаю ... я точно знаю, Майкл! - что ты верил в это. "Никита…" «Я также знаю, что Шеф послал тебя прощупать меня в качестве еще одного теста», продолжала она, не дам ему заговорить. - Если бы ты потерпел неудачу, он бы тебя ликвидировал». И она бы тоже умерла. Она была абсолютно в этом уверена. «Да, он бы так и сделал, - согласился Майкл. Он мог бы согласиться с ней в чем-то столь же безобидном, как время суток или день недели. - Так что не пытайся все приукрасить, Никита. Правда заключается в том, что я предал тебя, чтобы спасти себя." *********** Это заявление вызвало столь сильный всплеск гнева, что Никите показалось, она сию минуту взорвется на миллион мелких осколков или, по крайне мере, просто хлопнется в обморок. «Правда? Он на самом деле так думал..?» И вдруг гнев исчез. На его месте расцвело нежное, трепетное чувство, которое Никита не знала точно, как определить. Это было такое свежее и хрупкое чувство, что она не осмеливалась полностью окунуться в него. Лишь могла двигаться к нему на ощупь, не вполне признавая его существование. «Майкл», - тихо произнесла она. - О, Майкл. Неужели ты думаешь, я не знаю, что ты в одно мгновение пожертвовал бы собой ради меня, если бы на карту не были поставлены другие жизни? И если бы ты думал, что твоя смерть удержит меня от дальнейшего продвижения по направлению, которым я двигалась... - она помолчала, качая головой, а затем четко добавила - Если бы ты солгал Шефу и был убит, кто тогда бы поцеловал меня на прощание на глазах у всего Отдела». Он поднялся на ноги, подошел к окну и выглянул из-за жалюзи. В его движениях слегка чувствовалась неловкость. Как будто он должен был продумать каждое движение своего тела, прежде чем заставить его двигаться. «Это было так же важно для меня, как и для тебя, Никита», - сказал он, наконец. Голос мужчины звучал низко и ровно. В сумраке кабинета профиль его лица был четко очерчен. "И что?" – она ждала продолжения. Через долю секунды после того, как эти слова слетели с ее губ, она поняла, что вопрос был воплощением его собственной техники ведения диалога. Она чуть не рассмеялась от иронии происходящего. «Мы хорошо тебя обучили», - сказал ей однажды Шеф. «Нет, - молча возразила она человеку, который думал, что контролирует каждый нюанс ее жизни. - Майкл обучил меня этому. И сделал это виртуозно. Майкл не ответил на ее вопрос. Ничего удивительного. Несмотря на вынужденную разлуку и изменения в их отношениях в стенах Отдела, он все еще оставался ее начальником. Ее наставником во всех смыслах. Она поднялась со своего места. Пересекла комнату, чтобы стать рядом с ним. Девушка оказалась достаточно близко, чтобы дотронуться до Майкла, но держала руки опущенными по бокам. Она должна была кое о чем его спросить. Была ли она слишком труслива или слишком смела, чтобы спросить об этом раньше? Но пришло время задать ему вопрос, за размышлением над которым она провела больше полугода. «В тот день, когда ты пришел в мою квартиру, чтобы выяснить, не я ли работаю с Эдриан», - начала она, - ты ... ты смог бы зайти со мной дальше…» Он все еще отказывался смотреть на нее: "Ты имеете в виду, вытащить из тебя правду?" «Нет, - она облизнула губы, вспоминая смесь желания и страха, которая разлилась по ее телу, когда он прижал ее к холодильнику. - Когда ты... когда ты п-прикоснулся ко мне..." Серо-зеленый глаза встретились с голубыми. Только что произнесенные слова застряли в горле Никиты. "Ты хочешь знать, почему я не попытался трахнуть тебя, чтобы выбить признание?" - уточнил он. Эта непристойность повергла ее в шок. Майкл ругался так же редко, как и повышал голос - крайне редко. И Никита не могла вспомнить, чтобы в ее присутствии он когда-либо использовал слово, которое только что произнес. Она понимала, что использование им ругательства было четко выверено. Оно могло бы подтолкнуть ее к спору о приличиях или оскорбить ее до такой степени, что она бы выбежала, а он смог бы избежать необходимости объяснять свои действия. Или ... их отсутствие. «Да, - подтвердила она, выдержав его пристальный взгляд. - Я хочу знать, почему ты не попытался трахнуть меня, чтобы выбить признание». "Страх перед провалом?" – прозвучало вопросом убийственное предположение. Она покачала головой, безмолвно сообщая, сейчас тот случай в их отношениях, когда она не позволит заманить себя в ловушку и заставить покинуть поле боя. "Нет, - сказала она. - Я так не думаю». Повисла нервная пауза. Наконец Майкл заговорил. «Я много чего сделал в своей жизни, Никита. Очень редко, позволяя себе эгоистично заявлять: «к черту последствия, я не буду это делать». Но в тот день… в твоей квартире...» Его голос стих. Он тяжело сглотнул, его глаза блестели. На одно тягостное мгновение Никите показалось, что он вот-вот сорвется. Но потом она увидела, что он смог отойти от края манящей его пропасти. «Нет, - решительно заключил он. - Я не смог бы зайти дальше». Еще одна пауза. И снова Никита почувствовала, как у нее сжалась грудь. И слезы снова подступили к ее глазам. "М-Майкл.., - она, наконец, справилась с собой. – Я…" На его столе зазвонил телефон. Раз. Дважды. Майкл погладил ее по щеке. Та же самая щека, которую он ласкал в тот день, когда пришел к ней домой и сказал, что «у них больше не осталось шансов». Телефон прозвонил в третий раз. Майкл развернулся и пошел обратно к своему столу. Дрожа, как лепесток цветка в ненастную погоду, Никита наблюдала, как он активировал систему наблюдения, а затем поднял трубку. "Да?" Он массировал переносицу между большим и указательным пальцами, слушая голос на другом конце провода. Глазами он нашел Никиту, и ее дрожь прекратилась. На одно удивительное мгновение ей показалось, что он проник глубоко внутрь нее, коснувшись ее души. «Да, - повторил он бесцветным голосом. - Конечно, Мэдлин." **********
bride: ********** Главный аналитик Первого Отдела была рада видеть, что ее самый ценный - и, несомненно, самый проблемный - ученик полностью взял себя в руки, когда вошел в ее кабинет несколько минут позже. Она восхитилась тем, как точно он рассчитал время. По ее вызову, Майкл пришел в кабинет достаточно быстро, чтобы показать уважение к ее положению, но не настолько - чтобы предположить, что он бросился к ней из страха. «Майкл, - поприветствовала она его. Она долго размышляла, где ей следует расположиться для первых ходов в предстоящей схватке, и решила остаться сидеть за своим столом. «Мэдлин», - в тон ей ответил он. Затем подошел и встал перед ней, приняв столь же безупречное, как его появление положение. Решение о том, стоит ли ему предложить присесть, она отложила до тех пор, пока не сможет оценить его настроение. Анализируя все "за" и "против", она поймала себя на мысли, что вспоминает тот день, когда он первый раз отчитывался ей о начале занятий по избавлению от своих комплексов и интенсивному обучению любовному искусству. В тот день он пришел к ней прямо после жесткого тренинга по боевым искусствам с Юргеном. Она знала, что его наставник преднамеренно затянул тренировку, не оставив своему материалу времени, чтобы привести себя в порядок и подготовиться должным образом. Это беспричинное оскорбление позволило привести ее давнее отвращение к Юргену в фазу откровенного презрения. Майкл явился на собеседование весь в синяках и поту, и, несомненно, с тревогой ожидал того, что должно было произойти. И все же он на удивление стойко держался перед ней. Он даже умудрился на несколько ошеломляющих секунд испытать на ней свою сексуальную притягательность, когда ему сообщили, что у него есть двадцать четыре часа, чтобы выбрать и уложить в постель одну из сотрудниц Отдела, и он поинтересовался, что произойдет, если решит соблазнить ее. Разумеется, она ему отказала. А впоследствии изыскивала разные возможности - некоторые из них были чрезвычайно жестокие, чтобы заставить его заплатить за свою дерзость. Но после всего, она не могла отрицать, что на микро - уровне Майклу все же удалось нарушить ее внутреннюю систему защиты. Он изучил ее так же основательно, как и она его. «Пожалуйста, садись», - сказала она. Он сел. И снова безупречно – отчасти подчинившись приказу, отчасти - приняв приглашение. Несколько минут прошли в тишине. Строго для проформы. Когда дело доходило до ожидания, Майкл был почти, так же терпелив, как и она. Она небезосновательно полагала, что со временем его терпение превзойдет ее. «У меня недавно состоялся интересный разговор с Никитой», - в конце концов, начала она. "Да, - последовал стремительный ответ. - Я знаю." "Она ... рассказала тебе об этом." Любопытно. И не совсем ожидаемо. "Да." Мэдлин склонила голову набок, обдумывая его ответ: "Почему?" «Она была обеспокоена тем, что ты можешь неправильно истолковать отсутствие моего доклада о встрече с ней и Бенджамином Айкеном». "Но это не так." "Обеспокоена? Нет." "Почему?" «Ты очень редко неправильно истолковываешь то, чего я не делаю." «Вот как, - необъяснимая волна радостного возбуждения захлестнула Мэдлин. Она снова улыбнулась, - мне рассматривать это как комплемент или упрек?" Майкл слегка пожал плечами, оставив выбор за ней. «Интересная смена ролей, - она продолжала прощупывать. - Никита ... старается защитить тебя." Ни слова в ответ. Никакого ответа. Никакого свойственного Майклу краткого изложения ситуации. Как часто определяли другие оперативники, он находился в «машинном» режиме. Именно в этом режиме работы он сейчас прибывал... «Существует только одно объяснение, - подумала она. - У него есть предложение от Надзора. Она немедленно отказалась от ранее выработанной тактики ведения разговора и перешла прямо к сути дела. «Полагаю, ты тщательно изучил доктора Айкена после встречи с ним?» "Да." "Тогда ты в курсе..." "Да." "Никита?" "Я... не думаю." "Как ты думаешь, доктор Айкен намеревается сказать ей?" "Я не знаю." "Как ты думаешь, она должна быть проинформирована?" "Отделом?" "Да." «Нет.» "Правда скоро раскроется, Майкл, - она мимолетно подумала, был бы он столь же оптимистичен в отношении зарождающегося романа Никиты, если бы не знал, что ожидает Бенджамина Айкена. "Да." - Тебя не беспокоит перспектива того, как Никита может отреагировать, если поймет, что «ты-все-знал», но держал ее в неведении? «Нет.» "Ты думаешь, она привыкла оказываться… обманутой?" Его чувственный рот скривился: "Вряд ли." "А потом…" «Это между Никитой и Бенджамином Айкеном, Мэдлин», - прервал Майкл. – Отделу нет необходимости вмешиваться». Она подняла брови, ошеломленная всплеском эмоций, которые услышала в его голосе. Почему он... Ах. Конечно. «Он тебе понравился», - сказала она. "Да." "А твои чувства по поводу его отношений с Никитой..?" «Неуместны». Мэдлин взяла секунду или две, чтобы переварить услышанное: «По крайней мере, ты не отрицаешь, что у тебя есть чувства». "Какой в этом смысл?" "Вероятно, никакого. Нет. Хотя... Я думаю, мы оба знаем, что в прошлом ты бы так и поступил." Он наклонил голову, соглашаясь с этим доводом. Она сложила пальцы домиком, раздумывая, на какую кнопку нажать дальше. В конечном счете, выбрала самую примитивную из всех доступных. "Никита и доктор Айкен любовники?" Взмах ресниц. И все. Одиночный взмах ресниц. Затем: «Если и нет, то скоро будут». "Ты в этом абсолютно убежден." "Я знаю Никиту." "Несомненно, - прозвучало сухое как пески Сахары утверждение. - Скажи мне, если Никита будет состоять в близких отношениях с доктором Айкеном, сможет ли она заниматься сексом с тобой?» Еще один взмах ресниц: "Разработан сценарий или это простое любопытство?" Она не обиделась. По правде говоря, женщина была чрезвычайно довольна тем, как много вскрылось в ответном вопросе Майкла. «В данный момент это простое любопытство, - мягко ответила она. - Как я уже говорила, в прошлом ты и Никита были чрезвычайно убедительны, как пара. Скажем, ваша близость является большим преимуществом для Отдела. Потеря такого актива, по необоснованной причине, является неприемлемой". Майкл глубоко вздохнул. Хотя выражение его лица осталось непроницаемым, взгляд, казалось, был обращен внутрь себя. Мэдлин понятия не имела, на что он смотрит, кроме того, что это точно была не она. «Никита сделает все необходимое, - наконец ответил он. - И я тоже» ********** «Не нужно было», - сказал Бен на следующий вечер, принимая пару бутылок вина от Никиты. Блондинка улыбнулась, в ее прекрасных голубых глазах искрилась озорство: «Стоял выбор между: принести алкоголь или предложить помочь с готовкой». Он усмехнулся, прикинув ее предложение. Хотя он не был знатоком вин, но воспитывался в атмосфере ценить так называемые «прекрасное» в жизни. Выбор Никиты - превосходное французское Шардоне и великолепное Совиньон Каберне из долины Напа - удивил его. Ничто не указывало, что она относилась к числу энофилов. На самом деле, в тот вечер, когда они ужинали в городе, она беззаботно попросила принести бокал белого вина, даже не поинтересовавшись сортом. Он мимолетно подумал, не мог ли ее коллега Майкл помочь развить ее вкус. Возможно, сказалось стереотипное мышление, но было подозрение, что харизматичный француз, вероятно, знал каждый год удачного урожая лучших мировых вин. «Я понятия не имею, насколько оно хорошее», - расстегивая верхнюю одежду, продолжала Никита с обезоруживающей откровенностью. Под темно-серым верхом она была одета в простое платье кремового цвета. Сочетание простой прямой прически и минимального макияжа производило ангельский эффект. - Я попросила продавца в винном магазине порекомендовать красное и белое, я имею в виду – по его вкусу». "Что ж.., - он поставил бутылки и помог своей гостье снять пальто. Тонкий аромат духов дразнил его ноздри, – отличный выбор. Спасибо». "Пожалуйста." Он указал на гостиную в своей квартире: «Пожалуйста, чувствуй себя как дома». Странное выражение - милое, но немного грустное - мелькнуло на прекрасном лице Никиты, но тут же ее пышные губы изогнулись в еще одной теплой как солнечный свет улыбке. «Хорошо, - хрипло согласилась она, - буду." «О, Боже, - подумал Бен, когда его гостья эффектно развернулась на трехдюймовых каблуках, и пошла от него. В то время как передняя часть светлого платья была скромной, как роба монахини, его задняя часть была... была ... Что ж, на ум пришло слово "озорное" или точнее сказать: "нет худа - без добра." Он повесил одежду Никиты, заметив с легким испугом, что в левом кармане лежит сотовый телефон: «Она собирается куда-то уходить? «Нет, - решил он. – Вероятно, никуда. Это ее дело». Бен дал себе несколько секунд, чтобы восстановить поведение приветливого хозяина дома и приготовиться еще раз взглянуть на платье невинной соблазнительницы, направился обратно в гостиную. Он обнаружил, что Никита медленно блуждает, рассматривая его гостиную, попутно жуя тост с начинкой. Поначалу она, казалось, не обращала внимания на его появление, а он не возражал. Это дало ему пару мгновений, чтобы впитать ее яркое манящее присутствие. «Сколько? - спросил он себя, подчиняясь всплеску эмоций. - Сколько тебе потребовалось времени, чтобы влюбиться в нее? Неужели в тот самый первый день, когда она ушла с его лекции, а он так долго не мог прийти в себя?» "Никита..," - позвал он, наконец. Она остановилась, моргая, словно просыпаясь от приятного сна. Слегка покраснев, она посмотрела на него, словно нашкодивший ребенок. "Я не.., - она остановилась и, пережевав, сглотнула. Затем, указывая на остатки закуски в руке, повторила, - я не могла устоять, Бен. Это так вкусно». "Спасибо", - улыбнувшись, ответил он. Ее беззастенчивая покорность аппетиту привела его в восторг. В ней был светский лоск, который привел его в недоумение. Но он был смягчен детской способностью удивляться, которая тронула его до глубины души . - Я сам его намазал." Задорный смешок в ответ: "Отличная работа." «Я использовал арахисовое масло и желе». Никита снова засмеялась, затем доела оставшуюся часть пикантного лакомства. Несколько крошек остались на изгибе ее нижней губы. Пульс Бена участился, когда она быстро слизнула их языком. «Это место тебе подходит», - заметила она. Он оглянулся вокруг, внезапно смутившись. Интерьер его квартиру отличали приглушенные цвета, книжные полки и эклектичная коллекция унаследованных предметов старины. Ему пришло в голову, что возможно, все выглядит старомодным и блеклым. "Хорошо или плохо?" - спросил он, стараясь поддерживать непринужденный тон в голосе. Никита подошла к тому месту, где он оставил маленький поднос с закусками, и подцепила еще один треугольник тоста. «Думаю, зависит, от дальнейшей перспективы, - ответила она, пожимая плечами. Почему это движение не заставило ее платье соскользнуть с плеч, Бен понятия не имел. - Но мне оно определенно нравится." "Место?" Господи, подумал он, внутренне сжавшись: «Ей действительно нравится все это старье?» «Ммм.- Хотя ответ был уклончивым, взгляд из-под ее ресниц, который сопровождал его, был совсем не таким. Она медленно откусила кусочек хлеба. Бен переступил с ноги на ногу, борясь с желанием протянуть руку и ослабить застегнутый на все пуговицы воротник. Он уже начал потихоньку приходить в себя… так гораздо лучше. «У меня в холодильнике есть шампанское», - предложил он после небольшой паузы. Никита доела второй треугольник тоста, и непроизвольно облизнула кончики пальцев. Как бы сильно он не любил игры между мужчинами и женщинами, Бен молился, чтобы в данном случае она вела себя так намеренно. Потому что возможность того, что его нарастающее волнение может стать ответом на что-то непреднамеренное, стала для него пугающей. Мужчина надеялся, что его гостья осознавала, что делает... Девушка одарила его ослепительной улыбкой. "Шампанское на льду? - повторила она, гладя ладонью по поверхности стола. Бен заставил себя не начинать размышлять о том, как много - или, да поможет ему Бог, как мало - на ней было надето под этим изящным одеянием. - Круто!" *********** Ужин прошел хорошо. Правда, если пару раз он полностью и потерял ход мыслей, наблюдая, как Никита наслаждается клубникой в шоколадно-сливочном соусе, которую он импульсивно купил на десерт, Бен Айкен решил, что все прошло лучше, чем он осмелился себе представить. Еда была вкусной. Что касается компании... Господи. Он не мог вспомнить, когда так много смеялся. Или желал так сильно. И были ли в его жизни обстоятельства, когда он чувствовал более глубокую связь с другим человеком... "Кстати, как прошла вчерашняя консультация?" - спросила Никита, закончив наливать моющее средство в дозатор посудомоечной машины. Несмотря на его протесты, что в этом нет никакой необходимости, она настояла, чтобы помочь ему убраться после ужина. "Прости что?" - тупо спросил Бен, наблюдая за тем, как ткань ее платья бесстыдно струиться по ее гибкому телу. Платье сводила его с ума. Он решил, что под ним не может быть лифчика. Может, невидимые бра. И то, как она постоянно скрещивала свои длинные, стройные ноги, пока грызла эти проклятые, набухшие от сока ягоды, заставило его подумать, что она отказалась от колготок в пользу чулок и пояса с подвязками. Никита закрыла посудомоечную машину, и повернулся к нему лицом. После обеда она сбросила туфли, поэтому поступь была тихой. Бен постарался быстро стереть похотливые выражение со своего лица. Судя по внезапному румянцу, окрасившему ее щеки, ему это не вполне удалось. «Вчерашняя консультация, - повторила она после короткого молчания, ее голос звучал хрипло, чем мгновение назад. Она поставила коробку с моющим средством для посуды на кухонную стойку. – Ты упомянул в субботу вечером, что будешь занят после лекции в понедельник. "О, - он не хотел обсуждать назначенную на понедельник встречу. Но даже, когда он упрекнул себя за то, что был настолько невнимателен, чтобы упомянуть о ней, Бен был тронут тем, что Никита столь внимательно отнеслась к его небрежному замечанию. - Замечательно.» Ее губы скривились. "Что?" - спросила она, нервно напрягаясь. Намек грусти омрачил ее прозрачные глаза. - «Замечательно» сейчас не совсем мое любимое слово». "Почему?» - Теперь он вспомнил, что ранее несколько раз замечал, как странно она реагировала на это слово. «Возможно, потому что слишком много людей используют его, когда имеют в виду совершенно обратное», - ответ сопровождался еще одним интригующим пожиманием плечами. Бен задумавшись, провел рукой по волосам. Он тоже был склонен презирать завуалированное в кодовые слова настоящее отношение. Но в данном случае... "Тебе было бы легче, если бы я сказал, что эта встреча встала у меня поперек горла?" - спросил он иронично. Никита серьезно изучала его в течение нескольких секунд. Затем тихо произнесла: «Я бы почувствовал себя лучше, если бы ты сказал мне правду, Бен». Правду. Нет. Он не мог. Пока нет. "Хорошо, - подходя к ней, тихо сказал он. Мгновение помедлил, потом погладил ее руки и обхватил за плечи. Он почувствовала слабую дрожь, пронзившую ее. Наблюдал, как ее щеки разгораются все ярче. Его желание устремилось вверх еще на одну ступеньку. - Правда заключается в том, что консультация прошла именно так, как я и ожидал. Отвратительно от начала и до конца». Никита снова внимательно посмотрела на него, ее глаза быстро бегали из стороны в сторону. Наконец, чувство сострадания одержало верх над сомнением. «Прости», - сказала она ему, нежно прижимая ладони к его груди. «И меня», - заверил он ее, наслаждаясь теплом ее прикосновений. Потом он улыбнулся. - Вот почему я сказал «замечательно». Привычка "держать все в себе", которую ты разрушила, когда я подвозил тебя домой в субботу вечером. Никита склонила голову, ее светлые волосы скрыли ее лицо, словно шелковое полотно. Бен заставил себя посмотреть ей прямо в глаза, пытаясь доказать, что его слова на самом деле не были ложью. Он медленно гладил ей ключицу подушечками больших пальцев, желая, чтобы она оставила эту тему. Облегчение, которое он испытал, когда, наконец-то, уголки ее розовых губ начали приподниматься в улыбке, заставляли его чувствовать себя легкомысленными. «Мужественно все держать в себе», - поправила она. Он подошел немного ближе: "Ты бы предпочла, чтобы я жаловался?" "Только два варианта?" - расстояние между ними сократилось на этот раз по ее инициативе. - Ты либо молча страдаешь, либо жалуешься?" "Ну…" "Ну ... - Никиты прерывисто дышала. Ее пальцы сжались на его груди, - ...что?" «Ну, это всегда так..." ********* Было 2:37 утра, когда зазвонил сотовый телефон на ночном столике Майкла. Он ответил на звонок немедленно. "Да?" «Похоже, ты был прав в своих оценках отношений Никиты с доктором Айкеном», - без предисловия начал знакомый женский голос. - Она проводит ночь в его квартире». Майкл позволил себе на мгновение укол ревности, такой болезненный и глубокой, что он мог бы поставить его на колени. Очнувшись, он откинул прочь подступившие эмоции, и спрятал их в своем сознании. Нет смысла жаждать того, что ты не можешь получить. То, чего не заслуживал, даже если бы это было возможно в жестоко-ограниченном мире, в котором он провел почти всю свою сознательную жизнь. «Спасибо, Мэдлин», - вежливо ответил он. А потом, впервые за долгое время их знакомства, он без предупреждения бросил трубку. ***********
Oksana: bride bride пишет: Хозяйка местных Игр разума - так Мэдлен еще никто не называл. И как они выжили в Отделе? Каждый со своими тараканами? Бен что то скрывает от Никиты ( и это не просто язва). Майкл как всегда наблюдает в стороне и при необходимости подставляет свое плечо. И при каждом случае делает каменное лицо. Мэдлен изучает и докапывается до чувств. Хотя это ее работа: знать все и про всех! Никита желает быть любимой и любить, при этом понимает, что история может повторится Грея... Не легко нашим героям... и это лишь половина истории? "с надеждой в голосе".
bride: Oksana пишет: это лишь половина истории? "с надеждой в голосе". Ровно половина , а впереди можно сказать самая душещипательная во всех смыслах часть Oksana , за внимание!
bride: *********** «Ты меня разбалуешь», - запротестовала Никита на девятый день, когда Бен в очередной раз поставил перед ней приготовленный по идеальному рецепту омлет. «Это все часть моего коварного замысла, чтобы умягчить тебя… - он быстро поцеловал ее в подставленные губы, - …и подчинить моей воле». «М-м.., - она изящно приподняла вилку, кокетливо глядя на него. – Как страшно, доктор Айкен». Ее любовник загадочно усмехнулся. Его карие глаза за линзами очков светились теплом. Рыжеватые волосы были взъерошены. Кончики пальцев девушки просто зудели от желания взлохматить их еще больше. «Вы и понятия не имеете, мисс Льюис», - хитро заметил он, подойдя к другому концу маленького столика для завтрака и усаживаясь за ним. Она засмеялась, а затем с аппетитом принялась за свой омлет. Лишь уминая третий кусок, она заметила, что Бен совсем не притронулся к еде. "Разве ты не позавтракаешь?" Пожав плечами, он потянулся за одной из трех газет, которые ежедневно доставлялись к нему домой. Никита обнаружила, что ее возлюбленный оказался заядлым читателем большинства периодических изданий - от научных журналов до глянца. Широта его кругозора поражала девушку. Не меньшее удивление вызывало его отношение к ее мнению и затрагиваемым ею вопросам. "Я не хочу есть." Она вытерла рот салфеткой: «Вчера утром ты тоже не хотел». Конечно, вчера утром они проснулись у нее дома, и ее запасы съестного, мягко говоря, выгладили не совсем аппетитно. "В самом деле? - он поднял брови. – Мне кажется, я был ... ненасытным». Никита покраснела, понимая, что Бен имел в виду совсем не то, что по некоторым утверждениям, является самым важным приемом пищи в течение дня. То, что вчера утром после пробуждения началось с легких объятий и ленивых поцелуев, стремительно переросло в полномасштабные любовные действия в постели. Действительно, страсть так захватила, что, в конце концов, им пришлось бежать в университет сломя голову. Запыхавшись, они примчались к началу лекции "философия - 101", имея в запасе от силы пару минут. Взбудораженная утренними событиями, Никита, позже, сидя на занятии по философии, гордилась тем, как быстро ей удалось собраться. Это несколько самодовольное, но приятное чувство исполненного долга она сохраняла до самого появления в Отделе. «Думаю, мне не следует интересоваться, чем ты занималась», - прорычал Вальтер, когда она зашла в его рабочее пространство. "Почему это то? Что ты там себе напридумывал?" - спросила она, придав голосу тягучий южный акцент и машинально взбивая рукой волосы. "От тебя определенно исходит соответствующая аура, Сладкая". Она чуть не задохнулась от смущения: «Вальтер!» «Я не жалуюсь, - невозмутимо продолжал гуру оружейного отдела, возясь с каким-то оборудованием. - Я большой почитатель красивого женского образа. Хотя, должен признать, больше всего мне нравится, когда я прилагаю усилия к его созданию. Впрочем... могу предложить тебе помочь переодеть свитер, который ты одела наизнанку. А ты в это время постараешься до конца застегнуть молнию на юбке..." Никита сделала небольшой глоток фруктового сока, чувствуя, как стремительно разливается жар по ее щекам. Слава Богу, у нее была возможность привести себя в порядок, прежде чем она столкнулась бы с Мэдлин. Или – о, черт! – с Шефом. «Тебе нужно что-нибудь съесть, Бен», - твердо заявила она. «Я съем», - пообещал он, просматривая заголовки на первой странице газеты. Она съела еще кусочек омлета, наблюдая за ним исподтишка. «Он выглядел немного бледным, - с беспокойством подумала она. - И под глазами залегли темные круги». "С тобой все в порядке? - спросила она, про себя задаваясь вопросом, может ли его язва служить причиной. Мысленно сделав заметку - зайти в «МедЛаб» и посмотреть, удастся ли ей убедить доктора Брайана Уикера дать ей ускоренный курс лечения этой болезни. «Я.., - Бен неуверенно улыбнулся через стол, - да, со мной все в порядке». "Ты выглядишь немного ... уставшим ... этим утром", - с нажимом продолжала она. Такая роскошь - иметь возможность позаботиться о человеке, который тебе не безразличен. Иногда она пыталась выразить сочувствие Майклу… «Оставь это! - приказала она себе, казалось, в сотый миллион раз. - Сейчас о Бене. Ты ... и Бен. "Неужели?" Она кивнула, опустив вилку: "Ну, да." «Ну, возможно это как-то связано с тем, что прошлой ночью в моей постели оказалась блондинка, которая не сказала мне «нет»». Спустя мгновение Никита поняла, как аккуратно ее визави сменил тему их разговора. Но к тому времени… «Ты хочешь сказать, эта бесстыдная девица измотала тебя?- спросила она, притворяясь шокированной. «Я хочу отметить, что у нее это неплохо получилось». "Я не думаю…" Их болтовню прервал пронзительный визг ее мобильного телефона. Никита вздрогнула. Это был первый раз, когда те, кто управлял ее «настоящим», требовали в распоряжение свою «собственность» с момента начала их с Беном «романа». Хотя Никита не сомневалась, что Первый отдел осведомлен о ее сексуальной близости с гражданским лицом, она не тешила себя мыслями, что ей предоставили какое-то послабление, чтобы наслаждаться своей связью. Очевидно, что в ее услугах просто не было необходимости. Да, она регулярно приходила сюда с тех пор, как начала спать с Беном Айкеном. Но за последние полторы недели у нее была единственная миссия - захват цели второго уровня, которая прошла как по маслу. И она была не одинока в свободе своего расписания. За исключением Майкла, которого она совсем не видела с тех пор, как Мэдлин прервала их беседу в кабинете, за последние дни очень немногих из действующих оперативников Отдела отправляли на полевые задания. Большинство из них были вынуждены заниматься бумажной работой, помогать кибер-банде Биркоффа создавать архивы и совершенствовать свои навыки в додзё или на стрельбище. «Извини, - сказала она, протягивая руку, чтобы вытащить телефон из кармана куртки, которую она накинула на свой стул. Памятуя об отношении Бена к ее реакции на звонок в первый день занятий, она сохранила невозмутимое выражение лица. "Да?" «Жозефина». По спине пробежала предательская дрожь. Майкл. Живой. Все еще ... в Отделе. Никита невольно прикрыла глаза, признав, что чудовищная неуверенность, которую она скрывала в себе, все же одержала верх. Она тяжело приняла вполне реальную возможность, что при определенных обстоятельствах первая часть формулы существования Майкла в Отделе перестанет действовать - он мог погибнуть, выполняя свой долг, которому был так предан. Но мысль о том, что Майкл скоро сможет покинуть Отдел... Она открыла глаза, и прокашлялась. "Сейчас?" - спросила она ровным голосом. «Брифинг через сорок минут». "Я еду." ********** Никита прибыла в Отдел с запасом в десять минут. Ее первой остановкой был офис Майкла. Хотя она и пыталась убедить себя, что главной причиной было желание почерпнуть немного информации о предстоящем брифинге, но в глубине души она понимала, что ею движет потребность убедиться в его состоянии. Увидеть собственными глазами, что с ним все в порядке. Мысль о том, что высказанное Мэдлин необдуманное замечание, могло довести его до беды, все еще терзала девушку. К сожалению, офис Майкла пустовал. Пробегая мимо рабочего места Вальтера, она налету словила пару непристойных шуточек, но никакой достоверной информации. Главный сплетник Первого отдела между тем, даже выразил удивление, когда она сообщила ему, что ее бывший тренер вернулся с полевого задания. "Майкл вернулся?" – с легкой запинкой уточнил он, продолжая синхронизировать данные на панели. – Почему я не знаю. Сегодня утром я его не заметил на своем радаре. Конечно, нет ничего удивительного. За Майклом всегда было нелегко уследить. Все последнее время... - он покачал головой, критически разглядывая свою работу. - Ну, скажем так: Бог не единственный, кто действует таинственным образом." Биркофф был еще менее откровенен, чем Вальтер. «Что бы это ни было, придется подождать, Никита», - отрезал он, прежде чем она успела открыть рот. Его глаза были прикованы к экрану компьютера, в то время как пальцы творили электронное волшебство на клавиатуре. - Я занят." При обычных обстоятельствах, то есть «обычных» - для Отдела, она бы отреагировала на столь бесцеремонное уклонение. Но прежде, чем она начала жаловаться на грубость компьютерного гения, Гейл поймала ее взгляд, и быстрым движением головы сделала предупредительный кивок. Зная, что молодая девушка не вмешается без веской причины, Никита безропотно пожала плечами и отошла. Она добралась до конференц - зала ровно через сорок минут после звонка Майкла. Входя в одну дверь, одновременно с ней в другую зашел Шеф. Мгновение спустя появилась Мэдлин. Майкл следовал за ней, держась на шаг позади. Несмотря на их, обычно сдержанное выражения лиц и сдержанный язык тела, Никиту мучило тревожное сомнение, что Мэдлин и Майкл серьезно поспорили из-за чего-то. Связь, которую она всегда ощущала между ними, казалась необычайно напряженной. Если бы эта мысль не казалась столь неправдоподобной, она бы сказала, что все так и есть... За столом для брифинга стояли три стула. Один - в конце, на который по правую руку от Шефа присела Мэдлин. Два других - приставлены напротив голографического экрана. Никита села на один, Майкл – на другой. Он даже не взглянул на нее. Но на этот раз Никита даже не думала обижаться на его внешне отстраненную манеру держаться. Инстинктивно она понимала, что он чувствует ее так же, как она его. Может, даже сильнее, чем она. «Он если не знал, то, уж точно подозревал, что сейчас произойдет, - подумала она. - И понимал, что все плохо. Очень плохо». Шеф включил голографический экран. Появилось изображение мужского лица. Пятьдесят с небольшим. Коротко подстриженные волосы цвета соли с перцем и аккуратно подстриженная бородка. На первый взгляд мужчина обладал аристократически - привлекательной внешностью, пока не замечаешь выражение холодных серых глаз и тонкие губы, придававшие жестокость его лицу. «Эверетт Уоррик, - произнес Шеф. – Посредник в предоставлении инсайдерской информации и заключении специфических сделок. Что-то типа агента по поиску заказав для избранной группы профессиональных киллеров «по найму». Мы использовали его. А он использовал нас. У нас нет иллюзий, что он лоялен кому-то больше, за исключением себя. Не имеет значения, кто кого заказывает. Лишь деньги имеют значение. Своевременная оплата в твердой валюте. Некоторое время назад, при определенных обстоятельствах, которые не важны, мистер Уоррик добыл базу данных Отдела. Пока он не добрался до важной информации. " "Пока не добрался? – резко вскинулась Никита, сосредоточившись на лице Шефа. Ей почему-то не хотелось смотреть на Уоррика. Если только, в случае крайней необходимости. Шеф кивнул: «Среди прочего, глубоко в основных системах кодов базы данных прописан файл. Тот же... очень… важный... файл." «Джемстоун», - утвердительно заявил Майкл. «Да, - сквозь сжатые губы процедил Шеф, явно недовольный необходимостью давать подтверждение. У Никиты перехватило дыхание. Она почувствовала, как гулко забилось ее сердце. Ее взгляд быстро переместился с Шефа на Майкла и обратно. Файл «Джемстоун». Господи. Файл, который она выкрала по приказу Эдриан, и по собственной воле чуть не выложила в открытом для всей мировой общественности доступе. Хранилище самых гнусных секретов и грязных деяний Отдела. Боже мой. «Майкл не знал, - потрясенно поняла она, принимая во внимание реакцию Шефа, мгновением раньше. - Он догадался». "Вы думаете, я ответственна за то, что Уоррик получил эту базу данных?" – готовясь к худшему, прямо спросила она. «Вовсе нет, - вступила в разговор Мэдлин. Подтекст ее ответа заключался в том, что если бы они так считали, она была бы уже мертва. А если бы не была, то отчаянно бы этого желала. - Мы уже определили и разобрались с виновными сторонами." "И…" "Как насчет выкупа базы данных? - Прервал Майкл, явно решив отвести разговор от эпизода с Эдриан. - Если Уоррик такой жадный..." «Мы попытались, - скривившись, как - будто почувствовав на языке горечь, ответил Шеф. - Неудачно». "Прямой поиск?" "Неоправданно. Это должно быть сделано ... осторожно." Никита сглотнула, ее взгляд метался между двумя мужчинами. В то же время ее мысли вернулись к безмолвной сцене, которую она наблюдала несколько недель назад – той самой, в которой Майкл, по-видимому, пробил броню Шефа несколькими метко подобранными словами. «Надзор не был проинформирован», - произнес Майкл. Это не был вопрос. «Нет, - без всякого выражения подтвердил руководитель Отдела. - Пока нет." *********** Повисла пауза. Впервые за все пребывание в Отделе Никита задумалась над тем, что произойдет, если Майкл открыто бросит вызов Шефу. Ей внезапно пришло в голову, что, по-видимому, непоколебимая преданность Майкла служила такой же основой для способности Шефа осуществлять общее руководство, как и стратегическая поддержка Мэдлин. Но вместо того, чтобы относиться к молодому человеку как к ценному союзнику… «Шеф ... боялся ... Майкла? - подумала она, нервно потирая ладони о юбку. То, что начальник не понимал своего подчиненного пятого уровня, было до боли, очевидно. Действительно, случались моменты, когда она допускала, что его взгляд на Майкла был даже искаженнее, чем ее. Но она никогда не думала о том, что за неспособностью понять стоял страх. Молодая оперативница бросила осторожный взгляд на Мэдлин. Та пристально наблюдала за противостоянием двух мужчин. В ее темных глазах отражался тревожный блеск. Никита закусила губу, едкое замечание Эдриан, о том, что Мэдлин спит с каждым молодым привлекательным новичком в Отделе зловещим эхом отдавалось в ее ушах. Конечно, до нее доходили слухи о "практическом" обучении Мэдлин Майкла. Она даже смирилась с тем, что они, вероятно, были правдой. Но она никогда не позволяла себе представить в деталях, что собой мог представлять этот тренинг. «А Шеф когда-либо представлял? - спросила она себя. - Знал ли Шеф..? "Что.., - Никита прочистила горло и выпрямила спину. – Тогда какой же вариант возвращения? - встретившись глазами с Мэдлин, потом с Шефом, а затем с Майклом, она ждала удара. - Предполагается, что это является основной задачей на данный момент». «Это не обсуждается», - решительно заявил Шеф. "Тогда что?" «База Эверетта Уоррика располагается на острове у побережья Греции», - сказала Мэдлин. Это его собственность. Насколько мы можем судить, он не покидал его на протяжении пяти лет. На острове находится частный курорт. Очень дорогой. Эксклюзивный. Отличается ... весьма щепетильным отношением... когда дело доходит до обслуживания своих клиентов". Никита внутренне содрогнулась при слове "щепетильный", но удержала непроницаемое выражение лица. Она не осмеливалась взглянуть на Майкла. «Уоррик хранит свои файлы на отдельном компьютере в кабинете рядом со своей спальней», - подхватил Шеф. – Все его личные помещения находятся под постоянной охраной. Внешнее наблюдение организовано по последнему слову техники. Уоррик становится просто одержимым, когда дело касается приватности его частной жизни. По веской причине, учитывая некоторые личные пристрастия. Компьютер оснащен системой защиты от сбоев. Вся память, все программное обеспечение, все мгновенно рушится, в случае несанкционированной попытке войти без соблюдения требований протокола. А часть этого протокола требует установку микрочипа, который Уоррик всегда носит с собой». «Это часть кольца в соске», - мягко пояснила Мэдлин. С той же интонацией она могла бы сказать, что он держит эту штуку на брелке вместе со счастливой кроличьей лапкой. Живот Никиты скрутил спазм. Она заставила себя посмотреть на экран. Оперативница понимала, куда все это идет. «Дай угадаю, - саркастически протянула девушка. - У Уоррика есть слабость к высоким голубоглазым блондинкам». «Я бы не назвала это слабостью, - возразила Мэдлин, скрещивая пальцы. - Скорее... предпочтение." Она на мгновение задержала взгляд на Никите, затем посмотрела на Майкла. Сама того не желая, Никита сделала то же самое. «Он также ценит привлекательных мужчин», - продолжала женщина. - Чем опаснее доминант, тем лучше." «Ему нравится вызов», - подытожил Майкл, его спокойное лицо было лишено всякого выражения. "Именно. - Мэдлин улыбнулась, как учитель, одобряющий проницательный ответ своего, особенно ценного ученика. - Он очень опытный мужчина. Мммм… предпочитает, когда его шокируют». «Значит, по профилю миссии мы с Майклом должны обосноваться в этой милой детской песочнице, и изображая из себя новую игрушку?» - с нажимом уточнила Никита. «Не «изображая», - поправил Майкл, поворачивая голову и глядя ей прямо в глаза. Его тон оставался спокойным. Почти учтивым. Тем не менее, манера говорить стала жесткой, чересчур прямолинейной. На этот раз он не предпринял никаких усилий, чтобы защитить ее от того, что от нее ожидал Отдел. Несмотря на то, что она находила неприятным предстоящее задание, Никита была странным образом благодарна ему за очевидную веру в ее способность справиться с ситуацией. - Быть." «И вы не просто «будете изображать», - заметил Шеф, доставая одну из своих маленьких тонких сигар и закуривая ее. - Никто не попадает на курорт Уоррика без его разрешения. За потенциальных гостей, которых он лично не знает, должен поручиться кто-то другой... так что, "доверие" - не совсем верное слово в отношении Уоррика.., уверен, вы понимаете, что я имею в виду." «Ваша идентификация уже подтверждена Перри Бауэром», - мягко сказала Мэдлин. "П-Перри Бауэр? - Никита отвела взгляд от Майкла, и снова посмотрела на Мэдлин. - Как же это все отвратительно, - подумала она. - Мы собираемся играть в Питера и Сейдж?" «Боюсь, что Питер и Сейдж были бы слишком заурядными для мистера Уоррика», - ответила старшая женщина, качая головой. - Хотя он и мистер Бауэр разделяют некоторые склонности - они даже иногда обмениваются партнерами, я считаю, - его вкусы более изощренны. Вы будете использовать свои собственные имена. Майкл - профессиональный убийца. А ты, Никита, являешься его женой и бизнес-менеджером. Подробные сведения о ваших легендах прикрытия и особенностях профиля были загружены на ваши панели. Пока мы обсуждаем, готовится гардероб и необходимое оборудование." "Вопросы?" - уточнил Шеф. **** Конечно, они были, но Никита решила придержать их до лучших времен. "Не ты выбрал меня для этой миссии, ведь так?" пробормотала она, когда они направились по коридору к его кабинету. «Нет», - он продолжал смотреть прямо перед собой. «Тогда это проверка». «А также и задание», - в напоминании прозвучало что-то вроде предупреждения. Никита вспомнила то тревожное чувство, которое испытала, когда он и главная специалистка Отдела по манипулированию вошли в комнату для брифингов. "Ты пытался отговорить Мэдлин от привлечения меня к операции?" - переспросила она. Майкл остановился. Она тоже замедлила шаг. Мужчина повернулся к ней лицом. «Я знаю, что ты и Бен Айкен любовники, Никита», - тихо сказал он ей. - Мэдлин сообщила мне в первую ночь, которую вы провели в его квартире». Никита покраснела. Она не знала, что сказать. Что ей жаль? Что она надеялась на его понимание? Что она решила переспать с Беном, не для того, чтобы заставить его ревновать? Что она верила всем своим существом, что рассказ Мэдлин о ее интрижке был тщательно выверенным актом жестокости? «Когда Мэдлин пригласила меня в свой кабинет, чтобы узнать о контакте с тобой и доктором Айкеном, - продолжил Майкл, - она спросила, не думаю ли я, что близость с ним поставит под угрозу твою способность вступать со мной в сексуальные отношения. Она подчеркнула нашу ... ценность ... как пары и указала, что любое отклонение от этого может стать причиной для беспокойства. Я сказал ей, что ты сделаешь все, что будет необходимо, - он глубоко вздохнул, и отвел взгляд от ее глаз. - И я тоже". "Майкл…" Он заставил ее замолчать: «Я полагаю тебе надо позвонить доктору Айкену и сказать, что тебя неожиданно вызвали из города». Никита нахмурилась, глубоко потрясенная. Не тем, что он предлагал. А потому что, честно говоря, в первую очередь ей, не пришло в голову рассмотреть такую возможность. "Разве это разрешено?" - наконец спросила она. Кроме Карлы, у нее никогда не было никого, кто мог о ней побеспокоиться. А Карла… «Бенджамин Айкен не произвел на меня впечатление человека, который пассивно сидел бы на месте, если кто-то, о ком он заботится, внезапно потерялся из виду», - ответил Майкл, по сути, обходя вопрос. – Ты же не хочешь запросов из полиции». Она изучала его несколько мгновений, понимая, что, несмотря на то «разрешены ли» телефонные звонки посторонним или нет, ей только что позволили сделать один. Майкл снова защищал ее. И, как ни странно, он также очень старался защитить ее любовника. ************
bride: ************ "Что-нибудь еще желаете, мадам?" - спросил темноволосый официант, который только что принес Никите стакан свежевыжатого сока манго. Хотя его тон звучал подобострастно, выражение глаз с длинными ресницами наводило на определенные размышления. «С мадам все в порядке», - ответил Никита, делая глоток идеально охлажденного напитка. - Большое спасибо." «Всегда к вашим услугам», - с легким поклоном ответил молодой человек. Он подождал еще мгновение, словно желая дать ей время, хорошенько подумать, а затем медленно отошел. Никита сделала еще один глоток, затем вздохнула и огляделась по сторонам. Она сидела в шезлонге у одного из двух роскошных открытых бассейнов на курорте Эверетта Уоррика. В данный момент бассейн был пуст, поверхность кристально чистой воды в нем была гладкой, как стекло. Огромная эротическая мозаика красовалась на дне - графическое изображение совокупления какого-то возбужденного греческого бога и пышногрудой морской нимфы мерцало в лучах послеполуденного солнца. Никита никогда не задумывалась о том, что роскошь может быть столь же угнетающей, как и нищета. Но после трех с лишним дней, проведенных в этой пятизвездочной помойке потворства своим желаниям, она вдруг обнаружила, что тоскует по убогим улицам, которые когда-то называла своим домом. Если ей и суждено было потонуть в выгребной яме, она хотела бы, чтобы все было по-честному… Она поставила свой бокал, и потянулась за неприлично дорогим тюбиком солнцезащитного крема, который был включен в непристойно дорогой набор туалетных принадлежностей, представленных в ванной комнате ее непристойно дорогого бунгало «люкс». Откупорив тюбик, она выдавила капельку слегка пахнущего крема и начала плавно наносить его на руки и ноги. Хотя купальник в стиле «майо» от знаменитого французского дизайнера, который был на ней, едва ли можно было назвать скромным, она осознавала, что является самой целомудренно одетой женщиной из присутствующих. Те гости женского пола, которые не щеголяли в бикини, были топлесс. А некоторые и вовсе, полностью обнаженными. Никита уже подумывала о том, чтобы раздеться догола, но, в конце концов, отказалась от подобной идеи. На это у нее было множество причин, не последней из которых служило краткое замечание Майкла о том, что Эверетт Уоррик - человек, которому нравятся вызовы. Растянуться совершенно голой с раскинутыми ногами, казалось, не очень эффективным способом донести мысль, что она не является легкой сексуальной добычей. Она вздохнула, в третий раз, втирая солнцезащитный крем и вытирая излишки с рук махровым белым полотенцем. Это было совсем не то полотенце, которым она вытирала руки в прошлый раз, когда наносила солнцезащитный крем. Использованное полотенце унесли, как только она закончила с ним возиться. Она откинулась в шезлонге, и закрыла глаза. Прошло четыре дня с тех пор, как она и Майкл встретились с двумя подчиненными Эверетта Уоррика в Женеве. В то время как рекомендация Перри Бауэра во многом способствовала, как выразилась Мэдлин "установлению их добросовестности", представители Уоррика в деловых костюмах вежливо указали, что их работодатель требует демонстрации профессиональных навыков Майкла, прежде чем принять окончательное решение о его пригодности. "Он хочет, чтобы я убил одного из вас или обоих? - спросил Майкл с ленивой улыбкой, медленно поглаживая ножку бокала, из которого он сделал только один глоток. Для профиля этой миссии он избрал особенности поведения, которые Никита никогда прежде не видела. Некоторые аспекты его личности, которые он обычно скрывал – грубая животная чувственность и опасно изменчивая природа его обаяния - были выставлены на всеобщее обозрение. Она поймала себя на том, что очарована его игрой. И к тому же немного напугана ею. Впервые за все время их профессионального общения она совершенно не представляла, что он может предпринять дальше. Она впервые осознала, насколько привыкла полагаться на идею, что все будет зависеть от Майкла, несмотря ни на что. "У-убить..? - один из мужчин справился с собой, нервно рассмеявшись и обменявшись встревоженными взглядами со своим побледневшим коллегой. Обмен взглядами вскрыл для Никиты ряд обстоятельств. Во-первых, он сказал ей, что сотрудники Уоррика знают, что их начальник считает их абсолютно допустимыми жертвами, - что он вполне может решить пожертвовать ими по своей прихоти. Во-вторых, стало ясно, что Майкл был на 100 процентов убедителен в той роли, которую для себя избрал. «Ну. - Майкл плавно поднялся со своего места с грацией смертельно-опасной дикой кошки из джунглей. Он потянулся, получая очевидное удовольствие от своей физической формы. Сама того не желая, Никита почувствовала, как ее тело откликнулось в очень примитивной реакции. - Так кого же?" Сделка по устранению крайне неудобного «по политически мотивам» оппонента в конечном итоге была заключена. Будучи менеджером Майкла, переговоры вела Никита. Она уловила вспышку чего-то (удивления? одобрения?) в его глазах, когда импульсивно потребовала и получила значительно более высокую цену за его услуги, чем требовал профиль миссии. Возникло несколько рискованных моментов, когда приспешники Уоррика заявили, что их работодатель хочет видеть Никиту своей гостьей (читай: "заложницей") на курорте, в то время пока ее муж выполняет свое смертельное задание. Хотя такое развитие событий не было неожиданным, Никита все же почувствовала, как повеяло холодком дурного предчувствия, когда услышала приглашение. Тем не менее, она быстро приняла его, ведя себя так, как будто совершенно не замечала или, по крайней мере, оставалась безразличной к смыслу "просьбы" Уоррика о ее компании. Выбора у нее не было. И Майкла рядом тоже. ************ Они расстались, как только получили подтверждение, что «добросовестный» платеж был зачислен на определенный Отделом банковский счет в Швейцарии. Майкл направился в ... куда угодно ... чтобы убить по команде. Она отправилась в частное владение Эверетта Уоррика, чтобы стать шлюхой для целей Отдела. Но ей не пришлось это делать. Стать шлюхой для Отдела. По крайней мере, пока. О, за последние три с лишним дня ей пришло много приглашений, сделать те или иные вещи с большим количеством разных людей, но они котировались не столь высоко, как «привет» от Уоррика. На самом деле, она его даже еще не видела. В том, что он ее видел, Никита не сомневалась. Она знала, что Уоррик был склонен наблюдать за своими гостями. Из-за этого сверхсовременного уровня системы наблюдения, ей пришлось отправиться на остров без привычного оборудования. Биркофф больше ничего не бормотал ей на ухо. Не приходили ссылки для панели, предоставляющие ей обновления Intel. А её единственная связь с Отделом осуществлялась через подкожное устройство слежения, и оно работало только в одном направлении. Никита пошевелилась, внезапно осознав, что солнце уже не припекает так сильно, как раньше. Она открыла глаза, и ее и без того оголенные нервы напряглись. У подножия ее шезлонга стоял Эверетт Уоррик. Он с хищной тщательностью изучал ее, несомненно, продолжая мысленно раздевать. Никита заставила себя встретиться с ним взглядом. Его серые глаза излучали арктический холод. "Вы загораживаете мое солнце, мистер Уоррик", - спокойно произнесла она. Уоррик улыбнулся, принимая ее немедленную идентификацию его, как должное. Блеск его белых зубов на фоне загорелой кожи напоминал об инстинктивно хищной природе человека. "Ваше солнце? - он хрипло рассмеялся. - Я думал, оно мое». «А я думала, что то, что принадлежит вам, полностью находится в распоряжении ваших гостей." Еще один смешок: «Я вижу, что Филипп и Андреас оказались правы в своей оценке вас, мадам Деверо». «Филипп и Андреас?- эхом отозвалась она, притворяясь озадаченной и пытаясь принять сидячее положение. Она чувствовала себя слишком уязвимой, когда он так нависал над ней. Через мгновение она сделала вид, что вспомнила имена. - Ах. Да. Те двое мужчин, о которых мой муж подумал, что вы прислали их, чтобы он их убил." Уоррик вскинул брови: "И вы не находите ничего страшного в этом?" Она несколько секунд лениво перебирала пальцами волосы, а затем изобразила на лице невинный взгляд: «Ну, я полагаю, что с вашей стороны было бы несколько самонадеянно просить Майкла разобраться с вашими кадровыми проблемами, прежде чем вы потрудитесь представиться." "В самом деле. - Уоррик указал на шезлонг. - Можно?" Никита сдвинулась на несколько дюймов. Он присел рядом. Мгновение спустя он очень осторожно положил руку на ее правую голень. «Я понимаю, что с момента вашего приезда, я был не очень внимательным хозяином», - пробормотал он, поглаживая ногу снизу вверх. Его ладонь была мягкой, как будто он каждый вечер натирал ею кремом. Никите это ощущение показалось отвратительным. «А я и правда не заметила», - ответила она. Уоррик несколько секунд массировал ей колено. Не грубо, но с достаточной силой, чтобы предупредить, что ей придется дорого заплатить, если она снова заденет его самолюбие. «Я наблюдал за вами», - заметил он. "И? - она облизнула губы и вскинула голову. - Увидели что-нибудь, что привлекло ваше внимание?" Тонкие губы Уоррика скривились в презрительной усмешке. Никита тут же обругала себя за то, что прибегла к столь грубому и очевидному намеку. Она должна была быть вызовом, а не какой-то покладистой дешевой шлюшкой. «Достаточно, чтобы быть заинтригованным», - признался он после короткой паузы, проводя рукой вверх по ее ноге. - Но недостаточно, чтобы быть удовлетворенным. Я заметил, что вы разочаровали многих моих гостей, своим нежеланием участвовать в их маленьких ... развлечениях». Она пожала плечами, заставляя себя не напрягать мышцы в знак протеста, когда его пальцы коснулись внутренней поверхности ее бедра. «Хорошие вещи случаются с теми, кто умеет ждать», - сладко ответила она, пытаясь отделить свой разум от тела. Отвратительно мягкая рука Уоррика замерла: "Предполагаете, приберечь себя до возвращения месье Деверо?" «Ожидание - сильный афродезиак, мистер Уоррик». «Да, ваше чувство супружеской верности просто очаровательно. И это вполне понятно, учитывая то, что я слышал о вашем муже от нашего общего знакомого Перри Бауэра. Он был непомерно красноречив в своем описании вашего Майкла. Однако, боюсь, у меня довольно неприятные новости..." *********** На одно ужасное мгновение натренированные Отделом чувства Никиты столкнулась с ее естественными инстинктами. В последние годы было так много случаев, когда ей приходилось притворяться безразличной к судьбе Майкла, что ее первым побуждением было подавить любой намек на вызванный в ней словами Уоррика страх. Затем она поняла, что демонстрация тревоги была оправдана той ролью, которую она играла. Хозяин курорта наверняка ожидал, что она встревожится. По правде говоря, она была готова поспорить, что он этого и добивается. Уоррик произвел на нее впечатление человека, который наслаждается страданиями других людей. Особенно если он приложил к этому руку. Никита на мгновение задумалась, что бы сказала о нем Мадлен. Или он о ней. Мысль о противостоянии этих двоих заставила ее похолодеть. "Что-то случилось с Майклом? - жестко спросила она, убирая руку Уоррика со своего бедра. Она побледнела, почувствовав, как кровь отхлынула от ее лица. «Да…что-то определенно случилось, - ответил сидящий рядом с ней мужчина, с абсолютной невозмутимостью принимая ее отпор. – Но что, пока – не ясно." Никита осознавала, что он намеренно затягивает с ответом, продлевая ее неуверенность, просто потому, что это доставляет ему удовольствие. Она переступила почти все границы своего самоконтроля, позволяя страху проявляться все больше и больше. Но она не притворялась. Она действительно была напугана. Она заставила бы себя сделать все возможное, чтобы завершить эту миссию. Но внезапно ей пришло в голову, что основой того, чтобы она смогла бы вынести это очередное подчинение долгу, была ее вера в то, что Майкл будет рядом с ней после всего. Что он обнимет ее, если ей понадобится выплакать весь свой позор от постыдной продажности во имя Отдела. То, что он примет ее унижения, если ей потребуется отгородиться от уродливых требований Отдела к таким как она, кто вынужден ему прислуживать. Никита не обманывала себя, что ее бывший наставник сможет изменить ситуацию, если ей придется пойти с Уорриком до конца. Но она черпала силы в своем убеждении, что он найдет способ помочь ей примириться с этим поступком. Если же его не будет... "Что это значит? – спросила она с легким вызовом, вздернув подбородок. «Значит, что ваш муж выполнил свою работу, а затем ... исчез». Никите потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл этого заявления. Шквал эмоций, который она испытала - сильное облегчение, смешанное с яростным пониманием того, что ее снова использовали втемную, - оставил ее в недоумении. «О, Господи, что Майкл опять задумал? - спросила она себя. - И что бы это ни было, он действовал по приказу ... или сам по себе?» "Кто-то из ваших людей наблюдал за ним." Уоррик бросил на нее колючий взгляд, явно недовольный ее тоном: «Кто-то», как это часто происходит. В некотором роде ... это проверка ... в конце концов". "А его рекомендации? - От морского бриза по ее щеке пробежала прядь волос. Она машинально подняла руку и откинула ее назад. Взгляд Уоррика на мгновение похотливо скользнул по верхней части ее груди, а затем снова вернулся к ее лицу. - Я имею в виду, до того, как…" кто-то "потерял его след". "Ваш муж исполнил все блестяще. - Ответ содержал любопытную комбинацию восхищения и раздражения. - Стоит каждого цента щедрой оплаты, которую вы выторговали у Филиппа и Андреаса». Никита вспомнил о нехарактерно откровенном поведении Майкла во время интервью в Женеве. Она позволила своим губам расплыться в понимающей улыбке, молясь, чтобы она разгадала эту сцену правильно. «Майкл гордится своей работой», - заметила она. - Он также склонен к демонстрации своих преимуществ». Уоррик прищурился: "Вы предполагаете, он знал, что находится под наблюдением?" "А ваши "кто-то" предположили, что не знал?" - Никита задала вопрос с явным презрением, возвращаясь к предыдущим замечаниям о возможных кадровых проблемах. Уоррик ничего не ответил. Да ему и не нужно было этого делать. «Мой муж не объект для наблюдения, - продолжала она, изящно поправляя левую бретельку своего купальника. Предоставленные Отделом помолвочное и обручальное кольца, которые она носила, сверкнули на солнце. - Это ... ммм ... у него проблемы с …наблюдением. Я удивлена, что Перри Бауэр не сказал об этом". Никита помедлила секунду, делая вид, что обдумывает свое последнее замечание. Затем она одарила Уоррика еще одной слегка насмешливой улыбкой. «С другой стороны, - продолжала она, - может и не так. Удивлена, что Перри не все рассказал. Он и Майкл… скажем так.., что, если Майкл решает подчиниться, то делает это только на своих собственных условиях. Он плохо реагирует на попытки посадить его на поводок ". ***********
elap23: bride, Юляша!!! Прости меня, засранку!!! Прочитала продолжение почти сразу как ты вывесила, как всегда в ночи... пришла в восторг... от всего.... Каждое слово, эмоция, как драгоценный дар.... ощущение радости от того, что попала в мир ЛФН! Тогда сразу поняла, что не смогу ничего написать так как было много эмоций... Пока собиралась с духом,ты перевела ещё одну часть истинного лакомства (я пока её не прочла... завтра решила вкушать ) Хоть и большим опозданием, но хочу выразить истинную благодарность!!! Спасибо огромное!!! Как мне нравятся в этом произведении эти разговоры, полутона и эмоции.... Чувство единения, пусть известного, но такого нежного и светлого... bride пишет: «Прости меня, Майкл, - с горечью подумала она. - Прости... Даже представила её глаза в этот момент... Хоть и неосторожна очень, но чутка и искренняя... Редко такое встретишь. Нравится очень! bride пишет: Даже на расстоянии было заметно, кто из них - главный. Хотя Майкл отличался менее крепким телосложением, чем некоторые из его собеседников, язык его тела явно свидетельствовал, что он принадлежит к альфа – доминантным представителям своего пола. Истинный царь зверей bride пишет: в бархатной интонации с легким акцентом послышалось «мы-уже-проходили-через-это-раньше». Даже вздох его лёгкий услышала... Так точно попадает это в канон (на мой взгляд ) bride пишет: До этого момента она никогда не задумывалась о том, что его истинной целью (было и остается) предоставить возможность приобрести все возможные навыки, которые потребуются ей, чтобы идти вперед в одиночку. Одной ... или в компании кого-то еще. А сколько же сил и мужества надо для этого иметь! bride пишет: "Ты хочешь знать, почему я не попытался трахнуть тебя, чтобы выбить признание?" - уточнил он. Ого! Никогда не думала, что он так бы сделал.... Всё что угодно, но только не это... Мне всегда казалось, что в этой плоскости он "не сгибал" её никогда... Ниже его морали было бы, особенно он же знал, что у неё тоже к нему страсть! bride пишет: когда ему сообщили, что у него есть двадцать четыре часа, чтобы выбрать и уложить в постель одну из сотрудниц Отдела, и он поинтересовался, что произойдет, если решит соблазнить ее. Молодец! Мне прямо это в масть попадает... Знаю, что в каноне нет... У меня, по ощущению, очень могло бы быть bride пишет: "Тогда ты в курсе..." Ага! Всё-таки Бен что-то скрывает!!! Тоже мне "чистый" философ bride пишет: Правду. Нет. Он не мог. Пока нет. Не заслужила пока? Али не подтвердила благонадёжность Да, знаю, предвзята к профессору... Ну, он же не МайкЫл bride пишет: Было 2:37 утра, когда зазвонил сотовый телефон на ночном столике Майкла. Вот, зараза Мэдлин всё же... Любит поковыряться тупой ржавой ложкой в кровоточащем сердце! Бедный заяц! Юляша, спасибо за море эмоций!!! Пы.сы.: обязуюсь завтра прочесть уже готовое продолжение!
bride: elap23 пишет: ,ты перевела ещё одну часть истинного лакомства Вот, что значит stayсукаhome elap23 пишет: в этом произведении эти разговоры, полутона и эмоции.... есть такое у Бетси)) elap23 пишет: Истинный царь зверей кто-то в этом его статусе еще сомневается?! elap23 пишет: Никогда не думала, что он так бы сделал.... Всё что угодно, но только не это... Мне всегда казалось, что в этой плоскости он "не сгибал" её никогда... Ниже его морали было бы, особенно он же знал, что у неё тоже к нему страсть! это точно история не про их отношения, точнее, если бы подобное имело место, то их связь на всех уровнях была бы разрушена, имхо elap23 пишет: Мне прямо это в масть попадает.. молодой и дерзкий! , но мордой по столу она его потом хорошо столько лет возила elap23 пишет: Всё-таки Бен что-то скрывает!!! все, что угодно elap23 пишет: Да, знаю, предвзята к профессору... Ну, он же не МайкЫл нет, не Майкл, но мне кажется очень неплохой парень)) когда попыталась себе его представить, у меня получился образ Роберта Лэнгдона в образе Тома Хэнкса в его лучшие годы Ленок, спасибо за внимание и содержательные комментарии)) elap23 пишет: Пы.сы.: обязуюсь завтра прочесть уже готовое продолжение! я записала
elap23: bride, Юляша, спасибо огромное за замечательное продолжение! Не поспела вчера На обеде решила выполнить намечанное Движуха пошла! Люблю, когда не забывают зачем в Отделе то собрались Хотя, конечно, очень волнительно.... Переживаю за зайцев bride пишет: "Я не хочу есть." Она вытерла рот салфеткой: «Вчера утром ты тоже не хотел». Странновато, при язве ровно наоборот.... Явно чем то не тем болен, и болен ли bride пишет: «Он выглядел немного бледным, - с беспокойством подумала она. - И под глазами залегли темные круги». Хилый какой-то чел попалсИ... или волнительный больно Есть, наверное, от чего Главное, чтобы нашу Никиту не заразил ни чем... bride пишет: «Жозефина». По спине пробежала предательская дрожь. Майкл. Живой. ----------------------------------- Иногда она пыталась выразить сочувствие Майклу… Все мысли и страхи о нём! Истинная любовь!!! bride пишет: Почему я не знаю. Сегодня утром я его не заметил на своем радаре. Не знаю почему, но по мне так явный намёк на Ленчу с Адамом.... Вальтер же в курсе был... Хотя по контексту произведения (это же действие между 2 и 3 сезоном, да?) не должно быть так... bride пишет: «Надзор не был проинформирован», - произнес Майкл. Это не был вопрос. Вечно Шеф и Мэдди интриги крутят свои... А всем расхлёбывай потом bride пишет: «Это часть кольца в соске», Снова садо-мазо.... Эх... ма.... Других вариантов для терриков судя по всему нема bride пишет: «Он также ценит привлекательных мужчин», - продолжала женщина. - Чем опаснее доминант, тем лучше." Этот чел еще и "би"? Или переламывать доминантов любит просто психологически? bride пишет: А потому что, честно говоря, в первую очередь ей, не пришло в голову рассмотреть такую возможность. Вот! Если бы Майкл на месте Бена был, наверное, подумала бы.... Привязанности истинные в мелочах тоже проявляются. bride пишет: Ну, я полагаю, что с вашей стороны было бы несколько самонадеянно просить Майкла разобраться с вашими кадровыми проблемами, прежде чем вы потрудитесь представиться." bride пишет: ваш муж выполнил свою работу, а затем ... исчез К Ленче? Бедная Никита! Хотя, хорошо бы всё же к Ленче... Безопаснее.... Да боюсь за зайца, где-то тоже страдает Как бы узнать что там дальше то? А то волнительно очень... Юляша, спасибище!!! Так по ЛФНски... Так хорошо!!! ЛЮБЛЮНИМАГУ!!!
elap23: bride пишет: Вот, что значит stayсукаhome Отличное название... Я знала только полностью по русски... Так лучше! bride пишет: кто-то в этом его статусе еще сомневается?! Ни в коем разе! bride пишет: это точно история не про их отношения, точнее, если бы подобное имело место, то их связь на всех уровнях была бы разрушена, имхо ППКС!!! bride пишет: но мордой по столу она его потом хорошо столько лет возила Мне кажется, что по любому бы возила... Так хоть есть, что вспомнить bride пишет: но мне кажется очень неплохой парень)) Я понимаю... каюсь... Наверное неплохой.... Но усё равно "моя любовь на пятом этаже, почти, где луна"© МиН... И потому люблю только их пару... Не правильно, понимаю... но как есть... Юляша, ещё раз спасибо за классное чтение в преддверии дня рождения Месье!
bride: elap23 пишет: Хилый какой-то чел попалсИ... хилый твой барин(с) elap23 пишет: Вальтер же в курсе был... Хотя по контексту произведения (это же действие между 2 и 3 сезоном, да?) не должно быть так... именно между 2 и 3 и Вальтер ведь знал все, так что в темную опять пользуют elap23 пишет: Снова садо-мазо.... Эх... ма.... Других вариантов для терриков судя по всему нема elap23 пишет: Этот чел еще и "би"? Или переламывать доминантов любит просто психологически? все хотят комиссарского тела elap23 пишет: Вот! Если бы Майкл на месте Бена был, наверное, подумала бы.... Привязанности истинные в мелочах тоже проявляются. вот так и прокалываются шпионы elap23 пишет: Хотя, хорошо бы всё же к Ленче... Безопаснее.... Да боюсь за зайца, где-то тоже страдает вот даже не знаю, какой из вариантов лучше
bride: elap23 пишет: Мне кажется, что по любому бы возила... Так хоть есть, что вспомнить так возила с удвоенной силой elap23 пишет: МиН... И потому люблю только их пару... а нет никакой другой пары, даже если она есть elap23 пишет: ещё раз спасибо за классное чтение в преддверии дня рождения Месье! надеюсь, еще что-нибудь успею
elap23: bride пишет: все хотят комиссарского тела Бедное тело.... bride пишет: вот даже не знаю, какой из вариантов лучше Да, уж... Везде клин... Но всё-таки живым лучше, чем мёртвым bride пишет: а нет никакой другой пары, даже если она есть Вооот!!! bride пишет: надеюсь, еще что-нибудь успею Спасибо!!!
bride: elap23 пишет: .. Но всё-таки живым лучше, чем мёртвым Майкл не боялся смерти
elap23: bride пишет: Майкл не боялся смерти Он не боялся. А Никита боялась его смерти, он же ей родной человек.... Ну, как мне кажется.
bride: elap23 пишет: А Никита боялась его смерти, он же ей родной человек.... Ну, как мне кажется. Боялась, потому что не знала что ей дальше делать, кмк А вот Майкл точно знал как поступит в случае ее смерти, по крайнем со 2 половины 3 сезона
elap23: bride пишет: Боялась, потому что не знала что ей дальше делать, кмк Думаешь, только поэтому... Ну, может и так... А насчёт эмоциональной нагрузки, неужели бы не переживала? bride пишет: по крайнем со 2 половины 3 Она тоже с этого времени знала бы что делать... Из "ромашки" она уже тогда явно выросла
bride: elap23 пишет: А насчёт эмоциональной нагрузки, неужели бы не переживала? Она бы с эти жила, вопрос только как?!
elap23: bride пишет: Она бы с эти жила, вопрос только как?! Это да... Согласна! Бедный зайцы!!!
Kate_LFN: bride , Юленька! Где продолжение? Уж очень душещепательная история... Хочется знать, как Никита выпутается и что с Майклом. Жду продолжения...
bride: Kate_LFN , спасибо за внимание)) Kate_LFN пишет: Жду продолжения... Оно будет, но чуть позже)), карантин не для всех))
Kate_LFN: bride пишет: Оно будет, но чуть позже)), карантин не для всех)) Хорошо, жду... смиренно...
bride: Продолжение, все-таки созрело несмотря ни на что *********** Что-то чрезвычайно извращенное промелькнуло в хищных глазах Уоррика, когда она произнесла последние два предложения - его ноздри раздулись. "В самом деле? - Он снова положил руку на голое бедро Никиты. Ощущение его неестественно гладкой ладони буквально заставило ее кожу покрыться мурашками. - Это очень интересно, мадам Деверо. Потому что большинство мужчин считают, что брак...» Он замолчал, когда рядом с ними материализовался некто из персонала охраны курорта. На морщинистом лбу мужчины выступили капельки пота. Его руки задрожали. "Да?" – недовольно рявкнул Уоррик. Служащий наклонился, и что-то прошептал ему на ухо. Затем он отступил назад, его глаза расширились от страха, а тело сгорбилось, как будто он ожидал удара. "Здесь?" - Голос Уоррика рассек воздух, как лезвие ножа. Его рука сжалась. Мужчина отрывисто кивнул, и нервно покосился на Никиту. «Майкл, - немедленно подумала она, пытаясь не обращать внимания на пальцы, впивающиеся в ее плоть. Это было сложно. Она практически ощутила, как начинают цвести синяки. – Они говорят о Майкле». «Впусти его», - через мгновение приказал Уоррик. "С-сэр..?" «Он гость, Константин. Мой гость. Пропусти его». "Д-да, с-сэр», - работник еще раз отрывисто кивнул и поспешил прочь. «Ну.., - серые глаза снова встретились с голубыми. Грубое прикосновение Уоррика сменилось лаской. Никита решила, что предпочитает боль. – На поводке или без, кажется, твой муж не склонен нас покидать». Эмоциональное состояние Никиты металось от выворачивающего наизнанку мозг шока до полной расслабленности. Где-то в середине этой поездки на американских горках она остановилась, чтобы поразмыслить, испытывал ли Майкл когда-нибудь в своей практике похожую реакцию на неожиданное изменение профиля миссии. "Полагаю Майкл вернулся?" – придавая своим словам характерный чисто для женщин оттенок насмешки, спросила она, словно утверждая «я-же-тебе-говорила». «Похоже на то, - ответил Уоррик. - Мне будет интересно узнать, как он обошел по периметру систему безопасности». «Я бы не стала ожидать, что он раскроет все свои секреты». "Даже если я готов заплатить за них?" «Мммм…», - Никита пожала плечами, накрывая его руку своей за долю секунду, прежде чем кончики его пальцев коснулись поверхности ее бедра. Она практически ощущала, как он раздумывает, стоит ли продолжать в том же направлении. И совсем не была уверена, что будет делать, если он продолжит. Она была готова пройти весь путь - сделать то, что было необходимо, - с ним наедине. Но здесь? У бассейна? Когда Майкл уже приближается сюда? Уоррик убрал руку. Почему он так решил, она понятия не имела. Лишь задавалась вопросом, сможет ли она когда-либо отмыться от прикосновений его пальцев к своему телу. Останется ли с ней ощущение, что она вывалилась в грязи, и после окончания миссии. «Что ж, не осталось никаких сомнений в том, что собой представляет твой муж», - протянул он. – Вопрос только в цене?" Подтекст этого вопроса был очевиден. И оскорбителен. Но Никита пропустила его мимо ушей, понимая, что он соответствует характеристикам прикрытия Майкла. И ее тоже. Она выдержала пристальный взгляд Уоррика в течение нескольких напряженных мгновений, надеясь, что не проявится ее внутреннее отвращение к нему. Затем она посмотрела налево, через его плечо. Ее сердце пропустило удар, и внезапно перехватило дыхание. Она почувствовала, как краска залила все ее лицо и грудь. «Возможно, вам стоит самому оценить все достоинства Майкла», - заявила она. ************* Уоррик повернулся к дальнему концу бассейна. Никита услышала, как он судорожно втянул воздух, словно получил удар в солнечное сплетение. Увидел, как напряглись его спина и плечи. Ее мысли внезапно вернулись к фрагменту их с Беном разговора, после неожиданной встречи с Майклом. «Ну, ты знаешь его лучше, чем я, - заключил Бен после того, как она оспорила его утверждение, что Майкл не заметил рыжеволосую девушку, которая пыталась привлечь его внимание, когда Бен впервые увидел его. «Но с того места, где я стоял, он, казалось, совершенно не осознавал интерес, который вызывал...» Может быть, так оно и было. А может быть, и нет, но это не имело особого значения. Важно было лишь то, осознавал ли Майкл то внимание, которое он привлекал сейчас. Никита ни на секунду не сомневалась, что осознавал. Наблюдая, как Майкл движется, нет, лениво ступает по бортику бассейна, она знала, что он на сто процентов рассчитал сексуальную энергию, которую при этом излучал. Всё - взъерошенные ветром волосы, зеркальные солнцезащитные очки, обтягивающая майка и плотно сидящие джинсы, даже простые сандалии на ногах - подчеркивало его мрачную неотразимую притягательность. Наблюдать за ним значило в полном мере осознавать значение словосочетания "хочу обладать" в самом примитивном смысле. Но самое удивительное в этой ситуации было то, что он, казалось, сосредоточил все свое внимание только на ней. Добраться до нее - конечный пункт в его путешествии… …И свести ее с ума. Майкл поднял вверх солнцезащитные очки, превратив их в ободок для своих растрепанных кудрей и сел в шезлонг. При дневном свете его глаза приобрели ярко – изумрудный оттенок. Наклонившись, он небрежно подцепил пальцем подбородок Никиты, и повернул ее лицо к себе еще на несколько градусов. А потом поцеловал ее прямо в губы. Поцелуй был требовательным, горячим и голодным. Жадный до крайности, но вместе с тем глубоко отдающий. Никита должен была бы быть мертвой в течение нескольких месяцев, чтобы не ответить на него. "Ты хорошо себя вела?" - хрипло спросил он, когда, наконец, оторвался от ее губ. Ее рот казался спелым и распухшим, как налившейся соком фрукт. А пульс скакал в бешеном ритме. Никита несколько раз моргнула, пытаясь вспомнить, как дышать. Вспомнить, как сосредоточиться, было бы тоже неплохо. А потом щелчок в сознании, и она поняла, что он действительно пытается выяснить. Все говорило само за себя. Майкл смотрел на нее совершенно открытым взглядом. Он был напряжен, внезапно осознала она, и дрожь пробежала по ее телу. Чем бы он ни занимался в течение последних трех с лишним дней, все его действия сопровождалось постоянным страхом за нее. Она неловко улыбнулась, безмолвно придавая ему уверенность, которую он искал. «Как никогда, дорогой», - сказала она. Взгляд Майкла оставался необычайно открытым для нее еще несколько мгновений, прежде, чем снова возвести барьер. Он плавно вернулся к той роли, которую избрал для себя. «Хорошо, - он коснулся губами ее губ, затем отпустил подбородок. Мгновение спустя выпрямившись, он повернулся к Эверетту Уоррику со словами. - Я - Майкл Деверо, месье Деверо." «Не сомневаюсь», - ответил старик, и его светлые глаза опасно блеснули. Майкл улыбнулся. Эта короткая, казалось бы, дружелюбная вспышка, оказалась неожиданной на контрасте с его холодным поведением. «Полагаю, вам сообщили, что я выполнил ваше поручение», - спокойно продолжил он. - Мой банкир в Швейцарии готов зачислить окончательный платеж за оказанные услуги. Если у вас есть какие-либо сомнения ...» Он помолчал, затем полез в задний карман джинсов и вытащил оттуда небольшой, тщательно завернутый сверток. Это движение носило явно подчеркнутый характер. Он бросил пакет Уоррику, как бросают чаевые мальчику на побегушках. «Сувенир», - небрежно пояснил он, протягивая руку Никите с явным намерением помочь ей подняться. - Боюсь, осталось не слишком много. Я бы посоветовал не открывать это при всех. Выглядит весьма ... омерзительно». Позже Никита поняла, что Майкл специально все подстроил именно так, чтобы ее неизбежная реакция от его дальнейших бесцеремонных предложений совпала с моментом, когда она вставала с кушетки. То, как крепко он сжал ее пальцы, предупредило ее о необходимости сохранять самообладание. "Я так понимаю, у тебя где-то припасена комната с удобной кроватью, милая?" - спросил он, подушечкой пальца поглаживая тыльную сторону ее руки. "С каких.., - Никита глубоко вздохнула, пытаясь подавить подступившую к горлу горечь, - с каких пор тебе требуется кровать?" Его улыбка стала наградой за ее силу. Выражение, мелькнувшее в его глазах, послужило извинением за его действия. «Ну, для начала, можно и обойтись», - признал он, понижая голос с мягким акцентом до интимного шепота. Он обнял ее за талию. - Но это приятное место, чтобы закончить». Он посмотрел на нее долгим взглядом, а затем снова обратился к Эверетту Уоррику. «Прошу прощения за любые неудобства, причиненные мной вашей службе безопасности, месье Уоррик», - сказал он. В его изысканно вежливом тоне сквозило прямо противоположное. - Но по истечение почти четырех дней я ... очень хотел ... увидеть свою жену». И на этих словах он увел Никиту. ************* Пять часов спустя Никита стоял перед большим зеркалом в гардеробной бунгало, которое Эверетт Уоррик выделил ей и Майклу и смотрела на свое отражение, почти ничего не замечая вокруг. Она была слишком занята, пытаясь стереть из памяти звуки жаркой эротической постановки, которая по существу являлась фейком. Ох. О ... М-Майкл ... Медленно, не спеши …p'tit…малышка… Пожалуйста... Еще нет. О, Боже. А-а ... я больше не могу ... Oui, Никита. Еще. П-пожалуйста... Сделай это… Я-я… …для меня. О-о. M-Майкл! Прошу... Еще немного... Да-а. О, Господи... больше не могу… Никита с дрожащим вздохом прикрыла глаза, дикая противоречивая смесь эмоций сотрясала ее. Она остро ощущала, как соски ее грудей затвердели под изящно расшитым бисером лифом черного платья с почти открытой спиной. Ощущение болезненно-пульсирующей нежности между бедрами, и влажность горячего естества на ее телесного цвета маленьких трусиках, сводили девушку с ума. Она ушла с Майклом после опасной сцены на террасе у бассейна, предполагая, что они собираются заняться любовью. Никита была готова к этому физически. И ... психологически. Сказав себе, что это просто очередная часть «представления» для Уоррика. Они с Майклом и раньше находились под наблюдением и были более, чем способны устроить откровенное захватывающее шоу. Никита не могла отрицать, что поцелуи Майкла у бассейна и все более чувственные ласки, которыми он одаривал ее на обратном пути в их бунгало, возбуждали ее и беспокоили. Не важно, что какая-то часть ее сознания подавала предупредительные сигналы о том, что непринужденное соблазнительное поведение ее бывшего тренера было продиктовано исключительно профилем миссии. Не важно, что она испытала один неприятный укол совести, когда перед ее мысленным взором вспыхнуло лицо Бена Айкена. Как и все, кто наблюдал, как Майкл, не спеша лениво крадется с грацией дикого зверя по бортику бассейна в ослепительном полуденном свете раскаленного солнца, она хотела этого мужчину. И он хотел ее. Неоспоримое желание слышалось в грубости его голоса. Ощутила - в нетерпеливом толчке его бархатного языка. Почувствовала - в твердой тяжести его мужественности, когда он крепко прижал ее к себе. Но он не поддался своему желанию. Когда настал подходящий момент, он сумел скрыть свое столь очевидное желание с таким хладнокровным расчетом, который потряс ее до глубины души, и заставил усомниться во всем, что случилось раньше. Поворот произошел без всякого предупреждения. Им с трудом удалось открыть дверь своего бунгало. Они ввалились внутрь, казалось, опьяненные ощущениями и предвкушением. Майкл с грохотом захлопнул дверь каблуком, а она чуть не споткнулась о незнакомую кожаную сумку с багажом. «Мое, - со слегка сбившимся дыханием пояснил он, одновременно молниеносной хваткой спасая ее от падения лицом вниз. В тот момент, когда Никита восстановила равновесие, его хватка на ее предплечье сменилась нежной лаской. «Майкл.., - дрожа в ответ на чувственные поглаживания выдохнула она. «У меня для тебя подарок», - сказал он с ироничной улыбкой, изогнувшей уголки его «ох-слишком-искусного рта». "Не... - она начала судорожно дергать за майку, внезапно страстно желая почувствовать под своими пальцами его обнаженную грудь. Оглядываясь назад, она предположила, что в ее действиях было что-то немного отчаянное. Что она подсознательно стремится к блаженному забвению, которое как знала по опыту, по крайней мере временно, найдет в объятиях Майкла. И еще, конечно, часть ее пыталась использовать его прикосновения, чтобы стереть память о гадких домогательствах Уоррика. - …нужно." «Тебе понравится, - возразил он, поцеловав ее. А затем высвободился из ее объятий. - Я обещаю." Она наблюдала, как он подошел к своей сумке, присел на корточки, затем отстегнул кожаные ремни, и несколькими короткими ловкими движениями расстегнул молнию. Мгновение спустя девушка увидела, как он достал устройство размером с ладонь, точно такое же, как в мастерской Вальтера. Ее охватило чувство недоумения. "M-Майкл..?" Он заставил ее замолчать, предупредительным кивком головы, одновременно нажимая кнопку на верхней части устройства. Два быстрых жеста дали понять, что он только что отключил камеры наблюдения. Затем перевернул устройство, и нажал другую кнопку. Через долю секунды после этого Никита услышала себя - или, вернее, запись того, что звучало как ее голос - хриплый смех. «Ох, Майкл. Какой ты плохой.» «Ты одобряешь, - ответил дразнящий голос Майкла. «Конечно. Хотя я не думаю - о! - раздался звук рвущейся ткани, за которым последовал хихикающий вздох удовольствия, - что принимающая сторона одобрит». «Пусть катится к черту», - тон Майкла звучал пренебрежительно. Даже презрительно. Как звонкая пощечина. *********** Знакомая дрожь осознания пробежала по спине Никиты за мгновение до того, как она услышала голос Майкла, произносящий ее имя с вопросительной интонацией. Она открыла глаза и снова сосредоточилась на своем отражении. Майкл подошел к ней сзади. На нем были черные брюки и застегнутая на несколько пуговиц шелковая рубашка. Вьющиеся волосы были в легком беспорядке. Его веки были слегка тяжелыми. Он одновременно выглядел и достаточно элегантно, и слегка распутно. Хотя их разделяло несколько дюймов, она чувствовала тепло, исходившее от его мускулистого тела. И если бы ей пришло в голову откинуться назад, то нашла бы его готовым немедленно поддержать ее. "Все в порядке?" - спросил он, легко скользя своими руками по ее голым предплечьям. В отличие от Уоррика, его кончики пальцев и ладони были слегка мозолистыми. Его прикосновение было почти невесомым, от них покалывало кожу, словно от электрических разрядов. Никита удивилась, как он, в конце концов, не высек искры из ее необычайно чувствительной кожи. «Все хорошо», - ответила она с иронией, наблюдая, как он изучает ее в зеркале. Она на мгновение задумалась, не следят ли сейчас за происходящим с ними их нынешний наниматель или по его приказу один его лакеев. И если следят, то что – думают об их поведении. Никита снова опустила ресницы, вспоминая о том, что произошло раньше. Во время воспроизведения аудиозаписи, Майкл молча переворошил королевского размера кровать, превратив ее в состояние полного беспорядка после любовной схватки. Затем он методично снял с себя одежду и скользнул между перекрученными простынями. После нескольких ошеломленных мгновений, его напарница сняла свой купальник и присоединилась к нему. Она дрожала от бури эмоций, в которых толком пока не смогла разобраться. Так, не касаясь друг друга они лежали бок о бок, казалось, целую вечность. Она украдкой бросила несколько косых взглядов на своего партнера по постели, когда слова и звуки, исходящие из микрофона, становились все более и более откровенными. Мужчина смотрел в потолок, его обнаженная грудь поднималась и опускалась, в строго контролируемом ритме дыхания. Его профиль был четко очерчен, словно высечен из камня. Похоже, он даже не замечал ее присутствия. Было время, когда Никита приняла бы это напускное равнодушие за правду. Когда она предполагала, что безразличная манера поведения Майкла демонстрировала его абсолютное равнодушие к ней. К… ним. Но, что бы там ни было, это время прошло. Она на собственном горьком опыте убедилась, что, чем меньше ее бывший наставник проявляет себя, тем больше он пытается от нее спрятаться. Его периодическое возвращение к машинному режиму функционирования было убедительным доказательством того, что, несмотря на почти пятнадцать лет жестокости в Отделе, он оставался (как можно бы даже предположить небезопасно для самого себя) - человеком. Как раз перед тем, как закончилась аудиозапись, Майкл заключил ее в объятия. На нескольких секунд, затаив дыхание ... «правильность»... ситуации почти поразила ее. Инстинкт грозил взять верх над разумом. Ее тело изогнулось, чтобы прижаться к нему в движении, которое было отчасти мольбой, отчасти соблазном. Объятия мужчина собственнически сжались, притягивая ее еще ближе. Она почувствовала твердую очевидность его реакции на ее близость. Один из немногих моментов их отношений, когда она была абсолютно уверена, что самоконтроль ее бывшего тренера может оказаться гораздо слабее, чем ее собственный. Никита также знала, что если надавить достаточно сильно, то он поддастся желанию, которое она так явно в нем возбуждала. Какая-то часть ее души хотела оттолкнуть его. Отпихнуть... Она хотела разодрать в клочья тщательно поддерживаемое самообладание Майкла, прежде чем оно оставит его. При этом не имело значения, выпустит ли она на свободу первобытного самца, овладевшего ее с такой восхитительной тщательностью в Лионе, или страстного щедрого партнера, с которым она занималась любовью под прицелом камер во время миссии Армеля. Она была бы рада и тому, и другому. Или вместе взятым. Или открытию какой-то новой грани удивительного сексуального умения ее дважды - любовника. И все же она сдерживалась. Если бы Майкл попросил ее объяснить, почему, она, вероятно, не могла бы четко сформулировать свои доводы. Что она могла сделать, так это сослаться на предчувствие, схожим с тем, когда он пришел к ней домой, чтобы расспросить об Эдриан. То, что он мог «попытался трахнуть ее, чтобы выбить признание» - как он выразился с такой несвойственной ему грубостью - она не могла отрицать. Она также не могла отрицать, что при этом он разрушил бы положительную динамику их хрупких отношений до степени невозможности их восстановления. Даже если бы она смогла простить его за то, что он манипулировал ею на интимном уровне, она сомневалась, что он когда-либо сможет простить себя. А вот, как он отреагировал, если бы она намеренно выманила его за границы, которые он очертил в их нынешней ролевой игре... Он бы освободил ее от вины за сложившуюся ситуацию. В этом не было ни капли сомнения. Так или иначе, он бы оставил ее за собой. Она не могла – и не хотела - сознательно возложить на него еще одно бремя вины, помимо тех, которые он уже нес за нее. Они целовались и ласкались в течение нескольких минут после того, как запись подошла к концу, и камеры Уоррика были снова активированы. Прикосновение Майкла было нежным, но осторожным - свидетельство того, как мало он доверяет себе. Хотя Никита в основном держала свои руки при себе, у нее возникло несколько провокационных предположений о том, что можно с ними сделать. Он прекратил ее дразнить, нежно прикусив кожицу шеи за мочкой уха, вдохнув аромат и зарывшись в ее светлые спутанные волосы, продолжил что-то тихо нашептывать ей по-французски низким медовым голосом. Она понятия не имела, что означают произносимые им слова. Он бы мог грозить ей ужасными карами за нежелание подчиняться. Или учить ее мастерить бомбу из обычных бытовых предметов. Или переводить персидскую любовную поэзию 14-го века по памяти. Важно.., как… он это говорил... Скажем так: оперативница, которая призналась, что почти достигла оргазма после того, как Майкл произнес слово «прощупывание», потеряла бы возможность здраво мыслить и просто рухнула бы без памяти, после первого же произнесенного предложения. В конце концов, он разомкнул объятия и встал с кровати, попутно обернув одну из простыней вокруг своей талии. Несмотря на образовавшийся от опьяняющего словесного тумана в голове, Никита удивилась этой попытки проявить скромность. Несмотря на все свои эмоциональные барьеры, у Майкла было крайне мало, если не сказать, вовсе не было, запретов в физических аспектах. Затем ее взгляд переместился на его нижнюю часть тела, и она поняла смысл его действия. Он пытался скрыть тот факт, что был невероятно возбужден. Если бы он оставил ее в таком состоянии после того, что они, якобы, только что испытали, означало бы, что либо она была исключительно плохая любовница, либо он страдает какой-то формой сатириазиса. Девушка наблюдала, как он заходит в ванную комнату и закрывает дверь. Через секунду или две она услышала шум включенного душа. Никита перекатилась на сторону Майкла и провела пару минут, изображая сексуально удовлетворенную жену, извиваясь на разворошенной кровати и прижимаясь к подушке своего любовника. Постельное белье все еще хранило тепло его тела и слабый мускусный аромат естественного запаха мужчины. В конце концов, метаться между несостоявшимися фантазиями и полученным разочарованием стало совсем невыносимо, и она села. Она вытянула руки над головой, пытаясь не замечать тянущее болезненное томление между бедрами. Через мгновение после этого она откинула одеяло, перекинула ноги через край матраса, и поднялась с кровати. Где-то краем сознания она заметила, что душ, наконец, перестал работать. Наклонившись, она подняла майку Майкла, и гибким движением натянула ее на себя. Затем подобрала передатчик-глушитель и направилась в ванную. ************ Девушка остановилась в футе или двух от двери, когда та распахнулась. Ее так называемый «муж» вышел, одетый только в слабо обернутое на бедрах белое полотенце, несколько капель воды, все тело покрывали мурашки. По причинам, которые Никита не могла себе объяснить, мурашки на коже привели ее в бешенство. Учитывая эрекцию Майкла, когда он встал с постели, она предположила, что ванная послужила спасительным убежищем для его нереализованной сексуальной энергии, чтобы быстро прийти в себя. Но нет. Он явно выбрал путь самоотречения. Это был один из тех моментов, когда китайская головоломка его психологических особенностей угрожала вызвать в ней взрыв мозга. Она хотела наброситься на него. Потребовать объяснений, почему, ради всего святого, он не может отреагировать на ситуацию так, как это сделал бы любой нормальный человек. Что помешало ей взорваться, так это не осознание того, что за ними, вероятно, наблюдают. По правде говоря, она совсем забыла о слежке Уоррика в те несколько, потенциально опасных моментов, когда почти потеряла самообладание. То, что удерживало ее, было шокирующее внезапным принятием того факта, что Майкл не был "нормальным", и ожидание, что он отреагирует так, как будто он был...было...совершенно неоправданно. О, он мог достаточно убедительно притворяться нормальным. Она ни секунды не сомневалась, что он очень хорошо вписывается в воскресные поздние завтраки своего знакомого из книжного магазина. И она готова была поспорить, что большинство женщин, с которыми он общался вне разработок Отдела, считали его очаровательно скромным. А нормальным? Едва ли. Ни один человек - ни одно человеческое существо - не смогло бы пережить то, что пережил он, и остаться нормальным. Майкл разбивал свою жизнь снова и снова, много раз. И все же ему неоднократно удавалось собрать ее, а, следовательно, - и самого себя - снова в единое целое. Да, неоднократный процесс нанес ему критические увечья в некоторых аспектах его существования. Но это также заставило его взглянуть на то, кем, и чем он был: не дрогнув, вступать в борьбу с самой суровой реальностью. За все время, что она его знала, Никита никогда не видела, чтобы он пытался оправдать свое поведение или уклониться от принятия последствий. Много раз, чем можно себе представить, она видела, как Майкл защищал окружающих от боли, принимая ее на себя. В другом… - особенно, что касалось непосредственно ее, - он мог и умел прощать. В остальном, - в особенности, в отношении ее самой - он старался и ограждал от необходимости платить полную цену, которую Отдел стремился получить, от тех, кто находится в сфере его влияния. В прошлом она обвиняла его в жестокости. И безжалостности. И она была права в своих обвинениях, по крайней мере, до некоторой степени. Майкл не был запятнанным обстоятельствами святым. Он был убийцей. Он провел большую часть своей взрослой жизни, сражаясь с самыми ужасными монстрами, извергнутых миром на пропитанную их собственной кровью территорию, следуя их уродливым правилам. Но ничто из того, что он с кем-либо сделал, не могло сравниться с теми пытками, которые он сам к себе применял. И, тем не менее, какие бы драгоценные запасы сострадания и милосердия он чудесным образом ни сохранил в себе на протяжении многих лет, ему и в голову не пришло бы использовать их, чтобы залечить свою собственную боль. «Никита?» - тихо позвал он. Она понятия не имела, что он прочел на ее лице. Но если взгляд, который появился в его глазах, что-то и означал, то он встревожил его до глубины души. Он повторил ее имя, и в его голосе прозвучала смесь настороженности и предупреждения. Он сменил позу, незаметно приготовившись к любому ответу, который мог потребоваться. Хотя Никита была сильно потрясена только что сделанными выводами, она использовала источник внутренней силы, который обнаружила в себе за проведенные месяцы после смерти Эдриан, и взяла себя в руки. «Я собиралась присоединиться к тебе в душе», - сказала она ему охрипшим голосом, приподняв подбородок и слегка улыбнувшись. - Я думала, что мы могли бы ... помочь спасти окружающую среду». Перемена в ее поведении, должно быть, сказалась. Хотя выражение его глаз оставалось настороженным, часть защитного напряжения в его позе исчезла. "Ты имеешь в виду ... сэкономить воду?" - Его пристальный взгляд прошелся по ней, словно ласка, отмечая каждый участок, и остановился на позаимствованной у него майке. В животе у нее что-то дико затрепетало. Она чувствовала, как под тонкой тканью хлопчатобумажной одежды, зашевелились и напряглись вершинки ее грудей. "Именно. - Она легонько провела кончиком пальца по его груди, потрясенная тем, какой холодной оказалась его плоть. На какое-то тревожное мгновение она вспомнила его признание, что его мать хотела, чтобы сын стал священником. И в этот момент мысль о том, что Майкл примет обет бедности, целомудрия и послушания, примет монашескую жизнь самоотречения, не показалась ей такой уж неправдоподобной. «Прошу прощения, - он перехватил ее путешествующую руку и поднес к губам, слегка коснувшись костяшек пальцев, - за мои экологические ошибки». "Ну, - у нее пересохло во рту. Она с трудом сглотнула, затем прочистила горло. - Пока ты оставил мне, м-м, немного… горячей воды ..." Майкл прижал твердую подушечку большого пальца к внутренней стороне ее запястья, заставляя кровь бешено бежать по венам. Первой мыслью Никиты было, что он отплатил ей той же монетой за ее недавнее поддразнивание. Но потом она начала сомневаться, отдает ли он себе отчет в том, что делает. Что-то в его серо-зеленых глазах противоречило произведенным расчетам. А потом он снова сосредоточился. Отпустил ее руку, один уголок его рта изогнулся, и мужчина произнес: "Я думаю, что ты найдешь достаточные для твоих нужд запасы." ***********
bride: Никита не совсем ровно выдохнула и снова открыла глаза. Когда она это сделала, Майкл наклонил голову и поцеловал ее в шею и плечо. Она подняла левую руку и запустила пальцы в его густые роскошные волосы. Она уставилась на отражение в зеркале, ошеломленная его мощной эротичностью. Конечно, все это было ложью. Но казалось... такой чертовски... реальной". Медлен, да и сам Майкл, говорили ей, что они убедительны в роли влюбленных. И все же она никогда не осмеливалась капнуть глубже в себе, чтобы разобраться с вопросом, почему так происходит. Сейчас они стояли лицом к лицу со своим отражением... Неужели это то, что люди видят, когда смотрят на них? Или то, что они ... чувствовали? Два совершенно разных человека, обреченные на разногласия по многим вопросам, но пара на каком-то предопределенном уровне? Что он увидел, когда посмотрел на них двоих? - с мукой задавалась она вопросом. - Он говорил об их «ценности» как о паре - об их совместимости, когда они объединяются в команду - но честно ли он рассматривал их как партнеров?» "Майкл?" Если бы ей приказали прочитать его мысли, она бы поклялась, что они абсолютно схожи с ее. "Да?" - откликнулся он через мгновение. Хотя его голос звучал ровно, она могла сказать, сколько усилий потребовалось, чтобы сделать это. Она облизнула губы. «Не вздумай ступать на эту дорожку, - предупредила она себя. - Не сейчас. Даже не пытайся». Она попыталась найти тему для разговора. В конце концов, она ухватилась за одну, которая, хотя и была менее скользкой, чем та, которую она приказала себе избегать, все же требовала весьма осторожного обращения. "Подарок, который ты мне принес ..." «Кое-что новое из магазина Вальтера». Она заколебалась, затем повернулась к нему лицом, шелк коктейльного платья мягко шелестел на ее коже. Было довольно трудно читать мысли Майкла, когда они смотрели друг другу в глаза. Нет смысла усложнять задачу, пытаясь расшифровать выражение его лица через отражение. «Это он ..., - она сделала паузу, ища подходящую фразу «помогал выбрать?». Перевод: Вальтер имел какое-либо представление о том, что ты намеревался сделать, или «одолжил» устройство без разрешения? «Я сказал ему, что мне нужно. И ... для чего». Никита несколько мгновений обдумывала все последствия этого неожиданно откровенного ответа. Попутно, она не могла не думать о том, как легко они с Майклом входили и выходили из подобного типа многоуровневого разговора. Иногда она задавалась вопросом, не проистекает ли кажущееся недоверие ее бывшего наставника к разговорам из его умения использовать слова, чтобы скрыть или исказить правду - или вообще, избежать ее. "Неужели Биркофф?" - Вальтер был гением во многих вещах, но тот тип электронных манипуляций, которые произвели с аудиозаписью с рейтингом «+18», выходил за пределы его широкого спектра навыков. «Саймон». «Саймон?» Странная улыбка наметилась в уголках рта Майкла: "Он сам вызвался." Доброволец. «О, да. Конечно. Она безоговорочно верила этому». Никита задалась вопросом, как быстро после первой тихой угрозы его благополучию, Саймон объявил о своей готовности сотрудничать. Одна наносекунда? Две? Стойте. Скорее всего, Майклу не пришлось произнести ни слова. Один непроницаемый взгляд оперативника пятого уровня, и получаем технаря, ползающего у его ног, умоляя оказать услугу. Она решила, что не хочет знать ужасных подробностей. Ни одной. Особенно ей не хотелось знать, как много из того, что она слышала, было специально записано ее дважды любовником, и как много было, э-э, сымпровизировано самым сексуально озабоченным программистом Отдела. «Ты бы мог дать мне подсказку», - пробормотала она, потрогав одну из гладко отполированных пуговиц на черной шелковой рубашке Майкла. Его руки скользнули вокруг нее, свободно обвивая за талию. – Возвращаемся в Женеву». «Я не был уверен, что все будет готово. Я не хотел, чтобы ты была…, - теперь он сделал паузу, пытаясь найти подходящее слово, - «разочарована». Прозвучало как пощечина. Разочарована? Майкл думал, что она будет "разочарована", если они, следуя профилю миссии, вступят в интимные отношения? Господи Боже! По крайней мере, она его знала. Она был ей дорог. Доверяла ему, что он не воспользовался ситуацией, когда использование преимуществ было практически оправдано. Разочарована?! Как, черт возьми, он думал, она будет себя чувствовать после того, как трахнет этого скользкого ублюдка Эверетта Уоррика? Слегка подавленной?!! С другой стороны, возможно, он думал, что она вообще ничего не почувствует. Возможно, ее действия в эпизоде с Эдриан привели его к выводу, что она достигла той точки, когда была готова трахаться по приказу Отдела таким же хладнокровным способом, как он… ************ Никита резко затормозила опасный ход мыслей, прежде чем он достиг своей очень болезненной точки. Она была ошеломлена силой нахлынувших на нее эмоций. Девушка подняла глаза на Майкла, и увидела в их изменчивой серо-зеленой глубине что-то очень похожее на то неосторожное выражение, которое она увидела в них сразу после того, как он жадно целовал ее у бассейна. Ее легкие опустились от сильного вздоха, оставив головокружение и слабость в коленях. Майкл крепче прижал ее к себе, удерживая на месте. Его теплые ладони лежали на ее спине. Он знал, о чем она думала. Никита точно это знала. Он разгадал гневную сущность ее мыслей, и был готов принять ее молчаливое осуждение, так же, как принял все недовольства, которые она обрушивала на него в прошлом. Ее память внезапно воспроизвела два фрагмента из разговора, состоявшегося между ними после брифинга о миссии Уоррика. «Я знаю, что вы с Беном любовники, - сказал он ей. - Мэдлин сообщила мне в первую ночь, которую вы провели в его квартире». И затем, еще раз, говоря о главном стратеге Первого Отдела: «Я сказал ей, что ты сделаешь все, что будет необходимо. И я тоже.» «Соответствовал бы Майкл профилю миссии, если бы не ее связь с Беном? - спросила себя Никита. Стал бы он спать с ней в этом шикарном любовном гнездышке ради камер Эверетта Уоррика, если бы не знал о ее едва зародившемся романе? Она честно не могла ответить. Майкл явно определил ее в другую категорию, чем, скажем, Лизу Фаннинг. Или Андреа. Или даже Вискано, которая когда-то была его ученицей. Он ясно дал понять, когда пояснил, почему он не использовал ее уязвимость по отношению к ней, когда выяснял правду об Эдриан. Хорошо это или плохо, он не стал бы (не мог) относиться к ней так же как к другому сексуальному объекту. Он не будет (не мог) расценивать ее только, как свой "материал". То, что он желал ее здесь и сейчас, в разгар воплощения этого невероятно извращенного сценария, было очевидно. Он хотел ее и во время миссии Армела. И все же, в том случае он уступил. Последнее да или нет, сделать или не сделать, чтобы обеспечить правдивость прикрытия, как мужа и жены. В нынешней же ситуации... Игра в шлюху с Эвереттом Уорриком никак не повлияет на ее отношения с Беном. Как бы ни неприятно было размышлять об этом с точки зрения своих внутренних убеждений, Никита верила в это. Она также верила, что возобновить свою физическую близость с Майклом было бы предательством хорошего и правильного человека, который ей был не безразличен. Это разорвало бы ее связь с Беном без всякой надежды на восстановление. О, она может попытаться оправдать это, как подчинение приказам. Или оправдать, как импульсивное подчинение какому-то внезапно настигнутому плотскому зуду. Но когда все было бы сказано и сделано, у нее не будет возможности убежать от того факта, что их с Майклом сексуальный контакт не был любовью. Это что-то значило для них обоих. Они могли сильно различаться в понимании, чем именно это "что-то" было, но их отношения имели значение. Это был бы не просто случайный секс. Майкл, да поможет им обоим Бог, осознал все аспекты ее дилеммы задолго до того, как она только начала видеть ее очертания. Он не нуждался в подстрекательских комментариях Мэдлин об их «ценности» как пары, чтобы понять, что, хотя она и была бы в состоянии сохранить свою душу для себя, в то время как занималась бы проституцией во имя Отдела, она не смогла бы жить с раздвоенным сердцем. И поэтому, придерживаясь кодекса поведения, который она все еще пыталась понять, он принял решение за нее. Без возражений. В одностороннем порядке. Как и в лаборатории Кирилова, когда он казнил троих обезумевших оперативников, он нашел способ избавить ее от необходимости делать мучительный выбор. «О, Майкл …», - она вздохнула, прислонившись к его груди. «Ты хочешь сказать, что мне не следовало этого делать? - спросил он, гладя ее по волосам. Они вернулись к двойному смыслу в разговоре. Возможно, на текущий момент, это было лучшее средство для правдивого общения. "Будет ли от этого какая-то польза?" Тихий смех, граничащий с самоиронией, защекотал ей ухо: "Нет. Скорее всего, нет." Она подняла голову, чтобы посмотреть на него: "И что мне с тобой делать?" Он приблизил свои губы к ее губам на несколько сантиметров. Его теплое дыхание дразняще скользнуло по ее губам. «Практически все, что пожелаешь», - прошептал он. Затем, очень нежно, очень целомудренно, он ее поцеловал. ************ "Он так же хорош, как выглядит?" - несколько часов спустя протянула блондинка с оливковой кожей, поглаживая свои гладко зачесанные наверх волосы усыпанными драгоценностями пальцами. Ее длинные, безупречно ухоженные ногти были кроваво-красного цвета. Их цвет и форма наводили на мысль, что она может иметь склонность рвать яремные вены других людей. "Мой муж, ты имеешь в виду?"- Никита выключила позолоченный кран и потянулась за полотенцем. Минут десять назад она ощутила слабую нехватку воздуха и легкое головокружение. Она надеялась, что холодная вода, стекающая сейчас по запястьям и рукам, приведет ее в чувство. Это помогло, но лишь отчасти. «Возможно, ее состояние как-то связано с обильной пищей, которую она заставила себя съесть, чтобы не обидеть хозяина, - с грустью подумала она. - Или, может быть, это было из-за трех-четырех? - бокалов шампанского, которыми она позволила "компаньонке" Эверетта Уоррика, экзотической евразийке по имени Шанталь Лю напоить себя. Впрочем… «Не думай об этом, приказала она себе. Просто делай то, что должно быть сделано». «У-у» - блондинка с осторожностью поправила сверкающую каплю, которая свисала с ее правой мочки уха. - Предположим, твой муж - француз с убийственными глазами и грацией дикой кошкой в джунглях». «Вообще-то, - Никита закончил вытирать ей руки, а затем одарил блондинку ядовито-приторной улыбкой, - его внешность обманчива. Майкл даже лучше, чем ты смогла себе представить." «Это значит, что он такой же плохой мальчик, - перевела Шанталь Лю с гортанным смехом, выходя из одной из дамских комнат с мраморными стенами. "Зависит от обстоятельств," - Никита открыла свою маленькую черную вечернюю сумочку и достала тюбик с помадой. Шанталь была одета в мерцающее плотно облегающее платье. Что-то в ее ансамбле «от кутюр» - или в петляющей походке его владелицы? - заставило Никиту подумать о змеях. В предоставленном Никите интеле, указывалось, что Лю была исключительно подружкой Эверетта Уоррика. У нее не было заметных связей с его профессиональной деятельностью. Но ее профиль также дал понять, что она является далеко не невинным агнецом. Шанталь была сексуальной авантюристкой. Куртизанка. И ее личные привычки были столь же разнообразны в своей порочности, как у ее нынешнего покровителя. Брюнетка двинулась вперед, покачивая стройными бедрами. Она лениво облокотилась о край полированной стойки, окружавшей раковину, у которой стояла Никита, и с нескрываемым вожделением разглядывала ее. «Я весьма смутно представляю, что сделал твой Майкл, дорогая, - прокомментировала она через несколько секунд, разглаживая ткань своего платья томным движением руки. - Эверетт очень осторожен, когда дело касается его бизнеса. Но очевидно, что он впечатлен». Никита не спеша подкрашивала губы. "И что из этого следует? – поинтересовалась она, когда, наконец, закрутив помаду в тюбик, положила ее в свою сумку. - Он даст Майклу рекомендательное письмо?" Блондинка с алыми ногтями начала хихикать. Яростный взгляд Шанталь заставил ее немедленно замолчать и поспешить к выходу. Прежде, чем она вышла за дверь, евразийская красавица подошла еще ближе к Никите. «Эверетт рекомендует только тех людей, которых он знает ... близко», - промурлыкала она. Желудок Никиты скрутило, когда она почувствовала аромат тяжелых духов своей собеседницы. Но она сумела подавить тошноту, и как надеялась, изобразила подходящее выражение лица. "А что он расскажет о тебе?" - спросила она. Губы брюнетки на долю секунды сжались в уродливую гримасу, а затем расплылись в хищной улыбке. - Возможно, ваш муж расскажет вам об этом утром, мадам Деверо." *******
bride: Когда через несколько минут Никита вернулась в главный зал основного здания курортного отеля, она увидела, что Шанталь танцует с Майклом. Хотя, нет. Вероятно, танцы были слишком целомудренным описанием того, чем занималась любовница Уоррика. Трение ее тела о тело партнера в такт музыке, грохотавшей из современной звуковой системы, могло послужить определению понятия «танца». Скорее понятие «петтинг» - было бы ближе к истине. Чувствуя бы она себя немного лучше, Никиту, возможно, позабавило то, как ловко Майкл обращался с другой женщиной. Хотя он и не сопротивлялся физическому контакту с ней, что-то в его поведении явно говорило о том, что он далек от того, чтобы поддаться взаимному вожделению. Казалось, он избрал идеальную тактику, справиться с беспардонным интересом Шанталь. Улыбка, притаившаяся в уголках рта Уоррика, когда она усаживалась за его стол, намекала на то, что ему также была знакома эта извращенная привычка, которую он, несомненно, одобрял. «Да, Никита, - произнес он, остановившись при ее приближении. Учитывая все обстоятельства, его привычка следовать этикету казалось еще более мерзкой, - я надеюсь, что вы не возражаете против того, что Шанталь на время одолжила вашего мужа». Она неопределенно пожала плечами, намеренно избегая его бесцветного взгляда: "Если с вами все в порядке..." «По правде говоря, - сухой смешок последовал за взглядом в сторону танцпола, - это была моя идея." Никита потрогала ножку своего полупустого бокала с шампанским. Она заметила, что большая часть выпитого ею вина «испарилось» во время ее визита в дамскую комнату. Кроме того, внутри прозрачного хрустального бокала виднелась тонкая пенка. «Больше никакой выпивки сегодня вечером», - сказала она себе. Странно, что Майкл позволил ей выпить столько, сколько она, по-видимому, выпила. Он знал ее норму - вероятно, даже лучше ее самой, так, как его двухлетнее пребывание в качестве ее тренера, давало ему полный доступ к результатам всевозможных оценочных тестов, проведенных Отделом, один их которых свидетельствовал, что она не достаточно хорошо переносит алкоголь. «Может быть, он решил, что, позволив ей немного напиться, сделает ее более правдоподобной в той роли, которую ей было поручено играть? - предположила она. Или он решил, что позволить ей притупить свои чувства, готовясь к испытаниям, которые им предстоят, может быть, не так уж и плохо? "Ваша идея?" - эхом отозвалась она, бросив на Уоррика лукавый взгляд из-под ресниц. - Неужели? Вы уже устали от нее?" ************* Еще один смешок, когда ледяные серые глаза встретились с ясными голубыми: "Стервозность вам не к лицу, моя дорогая." "Сосредоточься", - спокойно приказал голос в голове Никиты. – Сконцентрируйся». «Вам не кажется, что еще слишком рано судить о том, что мне подходит, а что нет?» - заметила она. Это остановило Уоррика, но лишь на мгновение. «Вы правы, - согласился он, поглаживая пальцы ее левой руки пальцами своей правой. Казалось, он хотел задержаться на ее обручальных кольцах. «И не потому, что восхищен их элегантным простым дизайном», - подумала Никита. «Но ответьте мне. Не сочтете ли за дерзость, если я скажу, что черный шелк вам очень идет?" "Эта что, старая штука? - она высвободила руку и взъерошила волосы. - Я просто накинула..., - Никита замолчала, выдержав взгляд Уоррика в течение нескольких ударов сердца. Затем она одарила его, как надеялась, вызывающе-задорной улыбкой, - ...ну, я уверена, что мне не придется рассказать вам, что на мне надето под ним." «Или, возможно, не надето, - Уоррик осушил бокал с шампанским. - Я так понимаю, Перри Бауэр рассказал вам о моем маленьком хобби». «Информация имеет обыкновение распространяться в обоих направлениях, Эверетт. - Она последовала его настойчивым просьбам, и во второй раз за период их знакомства обратилась к нему по имени. Внезапный блеск в глубине его глаз подсказал ей, что он принял это к сведению. - Вы очень разборчивы в людях, которых нанимаете. Мы с мужем очень щепетильно относимся к людям, которым позволяем нанимать его." Пожилой мужчина помолчал, словно взвешивая ее слова. В то же время его внимание обратилось на танцпол. Никита заметила, как взгляд, который могла описать только как непристойный, на мгновение исказил его худощавое лицо, когда он смотрел, как Майкл ведет Шанталь сквозь сложную серию шагов и поворотов. Хотя в поведении Майкла не было ничего властного, не было никаких сомнений в том, кто над кем главенствует. Фрагмент брифинга по миссии зловеще эхом отразился в ее сознании. «Дай угадаю, - сказала она. - У Уоррика слабость к высоким голубоглазым блондинкам». «Я бы не назвала это слабостью, - возразила Мэдлин. - Скорее... предпочтение. Он также ценит привлекательных мужчин», - продолжала женщина. - Чем опаснее доминант, тем лучше." «Ему нравится вызов», - подытожил Майкл. "Именно, - улыбнулась Мэдлин. Никита прикусила нижнюю губу, испытывая странный приступ стыда, когда вспомнила, как в первый раз отреагировала, услышав, как Мэдлин сообщила Майклу, что он может подвергнуться приставаниям представителя своего пола. Она почти начала... хихикать. Тогда она действительно воодушевилась идеей понаблюдать, как к ее «о-такому-строгому тренеру» будет "приставать" другой мужчина. Прямо сейчас эта идея грозила сбить ее с ног. Особенно с того момента, как до нее начало доходить, что Майкл, намеревался выставить себя в качестве... «Ч-что?» - она запнулась, ошеломленная внезапным осознанием того, что Уоррик что-то сказал ей. «У меня не было возможности расспросить вашего мужа о технологии, которую он использовал, чтобы обойти мою систему наблюдения, - сказал пожилой мужчина, начиная ласкать ее левую ногу. Никита мимолетно подумал, какие синяки он оставит на ней в этот раз. На внутренней стороне ее правого бедра уже виднелись черные и синие отметины от его ласк у бассейна. - Но мне любопытно, почему вы не воспользовались ей до сегодняшнего дня." Она усмехнулась: «Возможно, потому что мне нечего было нечего скрывать». Уоррик с насмешливой улыбкой отклонил этот ее по сути неопределенный ответ. Никита сделала глубокий вздох, изо всех сил стараясь не терять самообладание. - Давайте прямо скажем, что Майкл ревностнее защищает свою личную жизнь, в отличие от меня», - осторожно предложила она. - Влияние его профессии, я полагаю». «Другими словами, его учили обходить слежку». «Он определенно уклонился от этих ... э-э ... "кое-кого", которые следили за ним." Легкая напряженность в чертах лица ее спутника не предвещала ничего хорошего для будущего этих людей. «И все же, ты сказала, что он также склонен к демонстрации своих преимуществ», - напомнил ей Уоррик через мгновение, его неестественно гладкая рука скользнула под подол ее платья. Никита моргнула. О, господи. Так и было. У бассейна. Как она могла быть такой неосмотрительной?» «Время от времени», - согласилась она. - На своих собственных условиях». «А, - Уоррик, казалось, наслаждался моментом. - А как ты относишься к тому, что на тебя ... смотрят?" «Ну, вы знаете, как говорят». Приподнятые седые брови приглашали ее продолжать. «Те, кто может, делают. Те, кто не может.., - она позволила фразе повиснуть на грани оскорбления, прежде чем закончить, - становятся критиками." Рот старика скривился. Его рука скользнула вверх по ее ноге. «Несомненно, - холодно признал он. - А еще есть те, кто предпочитает преподавать». Он снова пошевелил рукой. - У меня всегда была определенное… пристрастие… к преподаванию». Последняя фраза по задумке должна была вызвать в представлении калейдоскоп фривольных фантазий. Никита постаралась стереть их и ощущение мародерствующих пальцев Уоррика из своего воображения. «Я никогда не была прилежной студенткой», - сказала она через несколько секунд. «В то время, как ваш муж окончил Сорбонну, я полагаю». «С отличием», - ровным голосом подтвердила она, вспоминая легенду Майкла. Он вдалбливал ей каждую деталь истории их предполагаемых личностей с такой неумолимостью, что она чувствовала себя так, словно ее в одночасье понизили с оперативника второго уровня до стажера с испытательным сроком. Несколько раз она была близка к тому, чтобы высказаться по его поведению. Но что-то в его настойчивой решимости сделать ее безупречной заставило ее попридержать язык. «Итак, ваши отношения в определенной степени - брак противоположностей». «У нас с Никитой есть определенные различия», - вставил Майкл, материализуясь у стола, с практически повисшей на его руке Шанталь Лю со слегка остекленевшим взглядом. - Это делает познание наших общих интересов еще более увлекательным." "Муж и жена – одна сатана?" - предположил Уоррик после слегка затянувшейся паузы. "Не всегда. - Майкл с учтивой вежливостью усадил за стол евразийскую красотку. Затем он взял бокал с шампанским Никиты и немного отпил из него. Поставив бокал обратно, он продолжил: «Но муж, который не хочет танцевать со своей женой, может быть почти наверняка уверен, что окажется участником бракоразводного процесса в суде». В том, как он протянул Никите руку, была какая-то властность, которая, вероятно, заставила бы ее подняться при самых разных обстоятельствах. В этой конкретной ситуации она ухватилась за него, как за спасательный круг. ************ Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как они танцевали вместе, поняла Никита минуту спустя. Больше года, если не считать горько-сладкой интерлюдии, когда она позволила на время потерявшему память Майклу уговорить ее на короткий танец в своей квартире. И все же их движения совпадали - их индивидуальные ритмы совпадали, как будто это было вчера. Потребовалось неимоверное усилие, чтобы не раствориться в его объятиях. Искушение сделать это было очень сильным. И она чувствовала, что слабеет с каждой секундой. Она начала поддаваться желанию прислониться головой к его плечу, но отпрянула, когда неприятный мускусный аромат ударил ей в ноздри. Едва заметное движение его пальцев не позволило ей слишком явно отстраниться. «Я чувствую запах Шанталь на тебе, Майкл», - пробормотала она сквозь зубы. «Я знаю. Извини». - В несколько ловких шагов он изменил их положение на танцполе так, что оказался лицом к столику хозяина, а она повернулась к нему спиной. - О чем вы говорили с Уорриком?" На мгновение перед глазами у нее все поплыло. Она несколько раз моргнула, заставляя себя успокоиться. Или, возможно, протрезветь, учитывая обстоятельства. "Что?" - уточнила она, отворачиваясь от него. Она знала, что он задал ей вопрос. Но она не могла вспомнить, что это было. "О чем вы говорили с Уорриком?" Как ни странно, в голосе Майкла не было раздражения от необходимости повторяться. Наоборот. Его тон был почти ... успокаивающим. «Уединение», - коротко ответила она, взяв себя в руки. - А так же, что я не ношу под своим платьем?" "Он спросил?" "Он знал." Они двигались в унисон нескольких тактов, не говоря ни слова. Затем продолжили разговор. «Он что-то заподозрил насчет глушения аппаратуры наблюдения? - интонация Майкла стала ближе к его обычному режиму общения как руководителя миссии. Никита задумалась на несколько секунд, радуясь, что головокружение, которое она испытывала, отступает. Наконец она ответила: "Нет. Не совсем. В основном он казался заинтригованным. И...впечатленный. - Ее мысли вернулись к тому, о чем она начала размышлять, наблюдая за Майклом и Шанталь. С трудом сглотнув, она добавила: «В этом ведь все и дело, так?" Изумрудные глаза встретились с сапфировыми. И тут у Никиты зародились смутные подозрения. Все свелось воедино. Теперь она точно знала, что собирается сделать ее бывший наставник. «Уоррик ценит вызовы, - продолжила она, стараясь говорить тихо, лицо ее оставалось спокойным. - И ты делаешь все возможное, чтобы стать им, не так ли?" «Это профиль, Никита, - ответ прозвучал неагрессивно. Даже, почти мягко, в некотором смысле. Но в интонации она услышала, как прозвучала неумолимая сила воли. Она пыталась сформулировать подходящий ответ, когда Майкл внезапно сказал: «Ты выглядишь бледной». "Пытаешься сменить тему?" – напрягшись, уточнила она. «Констатирую факт». "Спиши это на паршивое освещение, - ее зрение снова затуманилось. Она закрыла глаза и сделала короткий резкий вдох. - Или, может быть ... - она с шипением выпустила воздух из легких, - это трепет ожидания." Прошло пять, может быть, десять секунд. Во время этого разговора Майкл притянул ее ближе к себе. Он гладил ее по спине долгими, медленными прикосновениями левой руки. «Ты справишься с этим», - пробормотал он. «Тебе легко говорить, - слова: горькие и непрошеные вырвались сами собой. Она открыла глаза и посмотрела на него, искренне удивляясь самой себе. - Я не это имела в виду." «Не имеет значения». Имело. Хотя, безнадежно. Проблема была в том, что она ничего не могла сделать, чтобы изменить сказанное, не поставив под угрозу, порученную им работу. Но однажды, когда все закончится... "Ты работал один… в свой первый раз, Майкл? - наконец спросила она. Где она нашла смелость - или мужество было бы более правильным словом - поднять тему его посвящения в валентайн-оперативники, она не имела ни малейшего понятия. Возможно, это было шампанское. С другой стороны, возможно, стресс от сложившейся ситуации затуманил ее разум. «Да. Это было мое выпускное задание». Ответ прозвучал столь небрежно, что Никите потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно он ей говорит. Она чуть не споткнулась о собственные ноги, когда ее осенило. Майкл без промедления скрыл ее неловкость. "К-как..?" Бога ради. Что она собиралась сделать? Спросить его, был ли в финале его проверки сюрприз, похожий на замурованный кирпичом выход? Ладонь Майкла прижала ее тело к своему. Она вся дрожала. Он – был спокоен. Никита даже не подумала сопротивляться ему. У нее снова закружилась голова. «Любовник женщины, предположительно находившейся за пределами страны, неожиданно вернулся домой», - тихо сказал он, его дыхание шевелило ее волосы. «И-и?» - едва смогла произнести она. «И я ликвидировал его». Боже милостивый. Итак, Отдел в первый раз вынудил его не только убить, но и одновременно стать шлюхой. "А что с женщиной?" «Прикрытие первого уровня, - голос Майкла звучал ровно и беспристрастно. - Она достала оружие. Я обезоружил ее и передал чистильщикам. Во время отчета мне сообщили, что она служила оценочным критерием при принятии решения в отношении меня». По Никите пробежала дрожь. "Тогда любовник был… кем..? " Песня, под которую они танцевали, подошла к концу. Когда музыка стихла, Майкл отодвинулся от нее. Улыбка, искривившая его чувственный рот, шла вразрез с выражением неотразимых серо-зеленых глаз. «Он был настоящей целью, - просто сообщил он ей. - Если бы я провалил задание, оценщик избавился бы от него ... и от меня». ************ "Ну, и как долго, ты говорил, вы женаты?" - спросила Майкла Шанталь Лю как только он с Никитой вернулся к столу. "Я не говорил, - реакция на вопрос была спокойной, но уверенной. - Но в апреле будет два года». «Практически молодожены, - заявила брюнетка, обменявшись понимающим взглядом с Эвереттом Уорриком. Затем она достала бутылку шампанского из охлажденного серебряного ведерка справа от себя и спросила, - добавить кому-нибудь?" Хотя предложение, по всей видимости, касалось всех, Никита знала, что оно адресовано непосредственно ей. «Нет, спасибо, - вежливо ответила она, чувствуя, как Майкл убирает прядь ее волос за правое ухо. Она утонула в этом подобии ласке прежде, чем поняла, что собирается сказать. - И просто для протокола, мы вместе уже почти пять лет. "Затянувшаяся помолвка?" - уточнил хозяин вечеринки, в то время, как хозяйка наполнила его бокал, а затем долила бокал Майкла. "На самом деле, нет, - от прикосновения кончиков пальцев ее бывшего наставника по телу Никиты пробежала легкая дрожь. Она смутно сознавала, что он, кажется, задержался на уровне ее сонной артерии. Как будто проверял ее пульс. «Как только мы решили пожениться, то сделали это очень быстро», - ответил Майкл. Уоррик откинулся на сиденье, его глаза мерцали из-под полуопущенных век. – А зачем вообще это делать?" Майкл еще секунду-другую поглаживал Никиту, потом опустил руку: «Можно сказать, отдаем предпочтение моногамии." «Правда», - ответила Шанталь с резким смешком, явно раздраженная тем, что другая женщина наслаждается вниманием, которое она желает для себя. - Это устарело." «Напротив, моя дорогая», - возразил ее любовник, - последнее время это приобретает статус извращения». «Как вуайеризм, - протянул Никита. Почти до того, как она произнесла последнее слово, она почувствовала под столом толчок ногой Майкла по своей. Его послание читалось безошибочно: «молчи». Уоррик бросил на нее удивленный взгляд, затем сосредоточился на ее предполагаемом муже, заметил: «Мы с вашей очаровательной женой завели интригующий разговор о личной жизни, пока вы танцевали с Шанталь». "Никита мне рассказала." «Я думаю, что у нас с вами есть общие интересы в этом отношении». Никита внутренне нахмурилась, услышав фразу старшего мужчины, а затем с волнением поняла, что он цитирует слова Майкла, сказанные ранее в ответ на предположение, что их брак был притягивающим противоположностей. «Возможно», - согласился Майкл через мгновение, выдержав непроницаемый взгляд Уоррика. Воздух между двумя мужчинами, казалось, вибрировал. «Нет, Майкл, - подумала Никита, сжимая кулаки. Черт возьми, нет! Я знаю, что ты пытаешься сделать, но не позволю тебе это. Не в этот раз. "Я так понимаю, вы с Никитой завтра уезжаете в Афины?" – вкрадчиво спросил Уоррик. "Да. Дела." "М-мм. Может быть, вам будет приятно провести остаток вашего последнего вечера здесь, в моем доме?" - пожилой мужчина указал на их нынешнее окружение томным пренебрежительным жестом. «Там гораздо ... уютнее и приватнее обстановка ... чем здесь". «Звучит замечательно, выпалила Никита, не желая больше молчать. Решив вырвать у Майкла хотя бы толику инициативы, она начала вставать. Как только она это сделала, внезапная волна головокружения захлестнула ее. Разноцветные пятна тошнотворным хороводом кружились перед глазами. Ей показалось, что она сейчас упадет в обморок. Или того хуже. «О, дорогой», - как - будто сквозь расстояние услышала она Шанталь. Голос брюнетки звучала скорее презрительно, чем сочувственно. "Слишком много шампанского, - сказал Майкл. Никита почувствовала, как его рука скользнула вокруг ее талии. Его манеры были естественны. Как будто забота о пьяной жене была чем-то, что он не раз делал раньше. Тревожная мысль промелькнула в ее мозгу. Мог ли он это сделать… «Возможно, и избыток супружеского возбуждения», - мягко предположил Уоррик, поднимаясь на ноги. - Хотите, я вызову врача?" «Нет, спасибо. Сон - все, что ей нужно». «Майкл..,» - у Никиты свело живот. Она дышала быстро и не глубоко. Ее "муж" что-то нежно шептал ей, при этом крепко поддерживая ее под руку. "На посошок?" - тон Шанталь был отработанным сочетанием капризности и насмешки.. Ну, и какой же вариант развития событий? Никита вспомнила, что задала себе такой же вопрос во время брифинга. Самонадеянно предполагая, что выход очевиден. Шеф заявил, что нужно сделать все необходимое. «Я думал, что приглашение для нас обоих - и для моей жены, и для меня», - парировал Майкл. И снова Никита вспомнила свои собственные слова. «Значит, по профилю миссии мы с Майклом должны обосноваться в этой милой детской песочнице, и изображая из себя новую игрушку?» «Не «изображая», - поправил Майкл без сомнения уже просчитав все далеко-далеко вперед. – Быть.». Уоррик откашлялся и сделал решительный шаг: "Я, кажется, припоминаю старое американское выражение о том, что трое - это компания..." ************** Майкл поддерживал голову Никиты над раковиной в ванной, пока ее рвало содержимым желудка. Когда он, наконец, убедился, что ее больше не тошнит, он вытер ей лицо и руки прохладным влажным полотенцем, а затем заставил ее почистить зубы. Соблюдя элементарные требования гигиены, он повел ее обратно в спальню их бунгало. Раздев, как куклу, он уложил ее между свежевыстиранными простынями. Кровать, которую предположительно они ранее разворошили, во время их отсутствия была приведена в порядок в первозданном виде. Его контроль ослаб лишь однажды, когда он помогал невинной девушке, которая совершила свое первое убийство, чтобы спасти ему жизнь. Сегодня похожее произошло, когда он заметил синяки в форме кончиков пальцев на правом бедре Никиты. Черно-синие отметины выделялись на ее кремовой коже, как зловредная россыпь веснушек. Здраво рассуждая, Майкл полагал, что повреждения были незначительными. Он сам причинил ей гораздо худшие страдания. Но внутренне… Это казалось надругательством. «Я не пьяна, Майкл», - настаивала Никита, присаживаясь на край кровати. Она говорила как капризный ребенок, протестующий против необходимости вздремнуть. "Я знаю. - Он убрал ее светлые шелковистые волосы с лица и расправил их по подушке. Хотя она все еще оставалась слишком бледной, ее кожа больше не казалась липкой на ощупь. Реакция ее зрачков тоже была нормальной. - Тебя накачали наркотиками." "Нарко..," - она с трудом подавила зевок, ее веки затрепетали, как крылья бабочки, - …тиками?" "Да." - Он беспристрастным опытным движением измерил ее пульс. Он был учащенным, но равномерным, что и следовало ожидать, учитывая, что пережитое ей. "Э-это т-ты..." «Нет.» Но это не означало, что он не собирался подсыпать ей что-нибудь в шампанское. Он собирался. По правде говоря, он был уже на пределе, чтобы подсыпать Никите в выпивку снотворное, когда начал подозревать, что ей уже подсыпали какое-то лекарство. Он слишком хорошо знал признаки подавленности. Вкус, который он ощутил, сделав глоток из ее бокала, когда вернулся с любовницей Уоррика с танцпола, превратил подозрение почти в уверенность. В то время как причуды метаболизма сделала его необычайно устойчивым к воздействию алкоголя и наркотиков, он обладал способностью совершенно чувствовать вкус. Это был один из многих его природных "даров", которые обучение в Отделе развило почти до невероятной степени. "Правда?" - прося подтверждение, Никита умоляюще смотрела на него голубыми глазами. "Правда." - Он не обиделся на ее сомнение. Да и как он мог? "Тогда.., - последовал еще один зевок. Никита вела ощутимую борьба за способность оставаться сосредоточенной. Майкл не в первый раз хотел, чтобы она была немного менее упрямой. – К-кто..?" «Шанталь.- Он не знал, сделала ли эта изысканная испорченная евразийка все сама, или по приказу своего покровителя. Учитывая их психологические портреты, нельзя было с уверенностью сказать. Первый сценарий был предпочтительнее с точки зрения финала игры. Было бы проще воспользоваться преимуществом разработанного ранее сценария, чтобы оставить Уоррика в покое. Он начал подниматься. Никита схватила его за руку, вцепившись в нее с отчаянной силой. "Нет. - В ее голосе прозвучало много эмоций. Гнев. Боль. Чувство вины. «Тссс». - Он освободился от ее сжимающих пальцев. Сдирать с него кожу было бы не так больно. "Майкл ..." – навернувшиеся слезы задрожали на ее ресницах. То, что кто-то, а тем более эта женщина чувствует себя обязанной плакать по нему, было не тем, с чем он был готов столкнуться. Не сейчас. Это была работа, и ее нужно было сделать. И человек, который мог ее выполнить, не был достоин сочувствия. «Мне пора идти, Никита», - сказал он. "Позволь мне сделать это, - мысленно умолял он ее. Пожалуйста. Позволь мне сделать это». «Н-нет». "Да. - Наклонившись вперед, он коснулся поцелуем безупречной кожи ее лба. В глубине души он понимал, что ищет не только утешения, но и силы. - Спи. Я вернусь к утру." ************ Прилично одетый головорез, стоявший на страже у парадного входа в дом Эверетта Уоррика, так и не понял, насколько он был близок к смерти, когда ухмыльнулся вслед уходящему "гостю" своего босса через несколько минут после рассвета. Майкл без колебаний сделал все, что от него требовалось в отношениях с Уорриком. Он с присущим ему стоицизмом вытерпел все, что вытворял с ним другой человек. Но когда он увидел презрительно-высокомерную ухмылку на лице громилы... Окутавшее его оцепенение, разорвалось, как папиросная бумага, оставив его совершенно открытым. Он лишился всех средств защиты. Утратил дисциплину. На какое-то адское мгновение он превратился в оголенный нерв и бушующие эмоции. Жизнь другого человека буквально дрожала на волоске в этот момент. Затем, как он делал бессчетное количество раз с тех пор, как проснулся в белой кафельной комнате и узнал, что мир считает его покончившим с жизнью по собственной воле осужденным террористом, Майкл безжалостно подчинил личную боль и личную гордость - профессиональному долгу. Поприветствовав охранника на беглом разговорном греческом, он вежливо отказался от предложения подвезти его обратно в свои апартаменты. «Нет, спасибо», - сказал он, не моргнув глазом глядя в бездушные глаза бандита. - Я предпочитаю пройтись пешком». Сверхсекретный анклав Уоррика располагался примерно в миле от роскошно обставленного бунгало, в котором они жили с Никитой. Несмотря на жестокое обращение с ним - и очень сильное подозрение, что по крайней мере одна из полученных травм потребует медицинской помощи - он, вероятно, смог бы преодолеть дистанцию за считанные минуты. Вместо этого он предпочел медленно брести. Шаг за шагом. Тщательно переставляя ноги одну перед другой. Он не оглянулся назад. Ни разу. В этом не было необходимости. Миссия была завершена. Отдел оставался в безопасности, как и было приказано. То, что во время отчета от него потребуют подробного изложения событий последних шести часов, Майкл воспринял как нечто само собой разумеющееся. Точно так же и то, что его действия будут безжалостно препарированы Мэдлин. Факты из жизни. Часть искупления, которую ему необходимо оплатить. "Не ты выбрал меня для этой миссии, ведь так?" - пробормотала ему Никита после того, как они получили задание. Это не был вопрос. «Нет, - ответил он, предлагая ей неприкрашенную правду. Тогда это проверка. Проверка? Господи. Конечно, это была проверка. Его. Ее. Их обоих ... вместе. Мэдлин дала ему ключ к тому, чтобы справиться с Уорреном самостоятельно, если он решит им воспользоваться. Ее точные мотивы для этого были чем-то таким, о чем он мог только догадываться. Что же касается вопроса о том, как она будет судить о сделанном им выборе… Выполнить или провалиться. Выжить или нет. Впрочем, это действительно не имело значения. Его заботило только то, как то, что он сделал - или не сделал - сможет повлиять на Никиту. Не было никакой возможности описать то, что он чувствовал, когда заметил руку Эверетта Уоррика - эту гладкую руку - на ее бедре у бассейна. Два отвратительных слова - слишком поздно – желчно вырвались у него, когда он обошел бассейн, чтобы присоединиться к ней. Но когда он посмотрел в ее прекрасные голубые глаза и увидел ... Просто чудо, что он не упал на колени и не заплакал. Он мог только предположить, что Мэдлин сделала бы с этим. Майкл сделал медленный, сосредоточенный вдох. Ранний утренний воздух принес солоноватый привкус моря и нежный аромат только что распустившихся цветов. Воспоминание шевельнулось в укромном уголке его сознания, как первый зеленый росток, проталкивающийся к солнцу сквозь едва оттаявший дерн. Летний отдых на берегу моря. Маман! Маман! Посмотри на красивую раковину, которую я нашел для тебя! Ох, Мишель. Как мило. Ты вед всегда будешь хранить ее, да? В моей шкатулке с драгоценностями, m'petite... Майкл резко выдохнул. Он совсем забыл о том беззаботном августовском дне. Он уже забыл, какой трепет испытывал тогда… Нет. Не забыл. Запретил себе вспоминать. "Прости, мама", - подумал он. Жаль, что мальчик, в которого ты верила, имевший душу и силу, чтобы служить Церкви, стал человеком, который... который... Что? Согрешил ли он, защищая всеобщее благо? Несомненно. Он принял на себя самое худшее. Запачкался кровью. Подменял понятия. Он лгал. Крал. Убивал. И постоянно неизменно распутничал... *************
bride: Юрген не раз обвинял его в холодности. В сущности, его бывший тренер утверждал, что, хотя он и мог бы быть лучшим жеребцом Отдела с точки зрения физической привлекательности, он был психологически бессильным. Обвинения должны были ранить, что и произошло. Но не по тем причинам, по которым себе представлял Юрген. По правде говоря, Майкл приветствовал бы арктический холод сексуального оцепенения так же, как смертельно больной мог бы приветствовать ампулу морфия. Быть холодным - по-настоящему ничего не чувствовать, что бы он и с кем бы он это ни делал, - оказалось бы благословением. Но благословение было дано только тем, кто его заслужил. А он... О, он заслужил. Только не то, чтобы получить благословение.. Будь он проклят, если получит. И если получишь, будь проклят до конца своего существования. Тюрьма научила Майкла относиться к своему телу как к товару. Она также научила его тому, что существует огромная разница между тем, чтобы быть оттраханным против своей воли на холодном цементном полу, и тем, чтобы трахаться по приказу, соблюдая самоконтроль между парой теплых простыней. Отдел расширил границы применения подобных практических занятий, и воспользовался способностью Майкла к принятию взвешенных решений. Отдел в лице Мэдлин вызвал раскол между его душой и телом. Его тело стало великолепно обучаемым инструментом, а также чем-то, что можно обменять во имя выживания. Он отказался только один раз за последние одиннадцать лет. Даже сейчас Майкл испытывал странное чувство удивления от того, что так поступил. Несмотря на его способность анализировать свои действия до мельчайших подробностей, тот инцидент все еще приводил его в замешательство. Это произошло примерно через год после того, как его перевели из стажеров на испытательном сроке. Ему была поручена миссия, связанная с подрывной деятельностью торговца оружием. Отдел определил, что у этого человека есть одна чрезвычайная уязвимость - его дочь. "Доберись до нее, - рассуждал он, - доберешься до него". Задачей Майкла было изнасиловать молодую девушку. Он молча просидел весь инструктаж, искоса ощущая неприветливые взгляды, которыми его одаривали несколько коллег. Он уже давно привык к тому, что оперативники считают его просто каким-то уродом. После брифинга он укрылся в одиночестве в одном из немногих мест в Отделе, где, как он знал, за ним не будет слежки. Он прочитал профиль раз. Второй. Третий. Заставил себя представить исполнение сценария в мельчайших деталях. Только много позже он понял, что представлял себе нападение с точки зрения жертвы. Затем он пошел в офис Мэдлин. В тот старый, с каменными стенами. В тот, который напомнил ему о сумасшедшем искусстве М.С. Эшера, когда он впервые вошел в него. Входя в кабинет, он был охвачен странным спокойствием. Некоторые называют это его состояние «машинным режимом». Скорее, присутствовала некая оторванность от мира. Он чувствовал себя глубоко сосредоточенным внутри себя и абсолютно отрешенным. Он подошел к столу Мэдлин и положил перед ней профиль миссии. Он сделал это очень спокойно. Сосредоточено. Прямо в центр пустого рабочего стола. «Я не буду этого делать», - сказал он. «Не будешь?» - повторила женщина, которая видела его обнаженным - во всех смыслах этого слова - во время ее обучения. - Подразумевая, что ты бы мог... если нужно." Он твердо встретил взгляд ее карих глаз. - "Мало найдется мужчин, способных на насилие, Мадлен." «И ты не считаешь себя одним из них». «Нет.» - Он бы никогда ... Но он знал, что смог бы. Тьма внутри него... ожидала своего часа… «У-у, - склонив голову, Мэдлин изучала его. - "Это нежелание проистекает из того, что случилось с тобой в тюрьме, Майкл?" Он ничего не сказал. Но он был искренне озадачен этим вопросом. Не то чтобы он думал, что женщина не знает о том, что произошло во время его заключения. Он знал, что это не так. Она подробно расспрашивала его о том, что он пережил во время своего заключения, заставляя вытаскивать даже те детали, которые он подсознательно подавлял. Что его удивило, так это то, что до того момента, как Мэдлин заговорила о такой возможности, он, честно говоря, не задумывался о своей реакции на то, что ему приказали сделать в свете того, что сделали с ним. «Предположим, мисс Дилан не была невинной», - продолжила Мэдлин, видимо, не обеспокоенная его длительным молчанием. - Предположим, она была еще одной Евгенией Риггс». Евгения Риггс, внештатная убийца с ненасытной потребностью в грубом сексе, была целью его третьей валентайн - миссии. Он играл роль доминанта по отношению к ней в садомазохистском сценарии, созданном самой Мэдлин. Он покачал головой и повторил свое первоначальное утверждение: "Я. Не. Буду. Делать. Это." Мэдлин легко барабанила пальцами по столу: «Ты знаешь о последствиях отказа». "Да." - На одно безумное мгновение он испытывал искушение рассмеяться. "Очень хорошо. Спасибо, Майкл. Можешь идти." Он был уже в паре шагов от выхода, когда внезапно осознал, что происходит. Мысленно ругая себя за тупость, он снова повернулся к Мэдлин. Он обнаружил, что она наблюдает за ним, спокойно сложив руки, легкая улыбка играла в уголках ее губ. «Нет никакой миссии», - сказал он. «Нет», - безмятежно согласилась она. «Что ... - он сделал паузу, снова ругая себя за глупость, - что бы ты сделала, если бы я не отказался?" Легкая улыбка превратилась в выражение, не поддающееся описанию. - Я была бы очень удивлена." Была бы очень удивлена. Майкл невесело усмехнулся. Да. Он полагал, что так оно и было. И понятие удивление не очень хорошо сочеталось с La Belle Dame из Первого Отдела. Но это не означало, что она не владела искусством использовать неожиданное в своих интересах. Она определенно так и сделала. Однако... Майкл остановился, осознав, что уже добрался до места. Пошарив в кармане, он медленно вытащил ключ от бунгало, которое покинул, как сейчас казалось, целую вечность назад. Вставив ключ в замок и повернув его, он обнаружил, что молится. Молился, чтобы Никита все еще спала. ************ Никита не спала больше часа, когда услышала, как Майкл открыл входную дверь в бунгало. Но вместо того, чтобы по с кровати и выбежать в гостиную, чтобы увидеть его, она осталась на месте и притворилась спящей. По своим... собственным... причинам… С закрытыми глазами, дыша в контролированном медленном ритме, она ждала. Наконец, она почувствовала - а не услышала – как Майкл вошел в спальню. Она почувствовала, а не услышала, как он подошел к краю кровати, где притворялась спящей. Она почувствовала запах чего-то невыносимого, когда он приблизился. Мгновение спустя она почувствовала, как его рука зависла над ее головой. Он не трогал ее. Если бы он потрогал - независимо от того, насколько мимолетным или легким на ощупь прикосновением - она знала бы это наверняка. Он отступил назад. Отвернулся. В своем воображении она могла видеть каждое контролируемое, осторожное движение. Образы были столь живыми, что не требовалось особых усилий, чтобы их представить. Дверь в ванную тихонько захлопнулась. Никита держала веки закрытыми, дыхание ровным. Всегда была возможность, что ее бывший наставник проверял, действительно ли она не замечала его возвращения. Мертвая тишина стояла в течение... десяти ...пятнадцати секунд. Затем послышался шум льющейся воды. А еще через несколько секунд она услышала, как беспощадно и беспомощно выворачивало сильного мужчину. «О, Майкл…» - прошептала Никита, наконец, открыв глаза. Как долго его продолжало тошнить, она не смогла определить. Это была не та вещь, которую можно измерить в традиционных промежутках времени. В конце концов, рвота прекратилась. В туалете спустили воду. Шум крана cтих. Наступило еще одно тягостное мгновение, в течение которого Никита приняла сидячее положение. Наверное, она не должна… Душ продолжал работать. Вода лилась долго-долго… все лилась и лилась… Никита прикусила нижнюю губу, сцепив пальцы и вывернув их. Она прислушалась. И представила. Нет, сказала она ему накануне вечером, отчаянно пытаясь отговорить его от способа, избранного им. « Ш-ш-ш,» - ответил он, ослабляя ее хватку на своей руке. Майкл... Мне надо идти, Никита. Н-нет. Она смотрела на него снизу вверх, проклиная и свою наркотическую слабость, и его самоотверженную силу. Да, сказал он, окончив спор. Никита приподняла свою левую руку и кольцом коснулась того места на лбу, куда Майкл поцеловал ее накануне вечером. Наконец, шум из душа затих. Тишина. И снова тишина. Она оказалась одной из самых ужасных вещей, которые она когда-либо слышала. Аргументы за то, чтобы остаться на месте, чтобы позволить Майклу закончить то, что он делал, и выйти к ней, были очень, очень убедительными. Аргументы против этого... Прошлой ночью он был один. Она не могла, да и не хотела оставлять его одного. Никита встала, схватив с прикроватной тумбочки устройство для отключения наблюдения. На краю кровати аккуратно лежал махровый халат. Она быстро надела его, резким движением завязав пояс вокруг талии. Она подошла к двери ванной. Одежда, в которой Майкл был в последний раз, когда она видела его, валялась на полу, сброшенная, как будто он был не в состоянии вынести ощущение ее на своей коже еще одно лишнее мгновение. Никита глубоко вздохнула и легонько постучала костяшками пальцев в дверь: «Майкл?" Ответа не последовало. Еще раз постучала. Еще раз позвала его по имени. И все так же ответа не последовало. Никита попробовала ручку. Она была удивлена и даже немного встревожена, обнаружив, дверь не запертой. "Прости меня, Майкл", - подумала она. И открыла дверь. **************
Мария: bride, очень глубокая история получается! Столько внутренних решений, переживаний, непростых выборов. Очень интересно читать. А воспоминания Майкла из прошлого! Сложно представить, что же у него твориться внутри... Спасибо большое за этот перевод! С нетерпение жду продолжения! Это же не может быть окончанием?!?!
bride: Мария , спасибо за внимание к этой истории! Мария пишет: Сложно представить, что же у него твориться внутри... Майки у нас действительно сложный)) Мария пишет: С нетерпение жду продолжения! Это же не может быть окончанием?!?! Be patient! 😉
bride: ************** Она обнаружила Майкла, сидящим на краю огромной мраморной ванной, с обернутым вокруг талии полотенцем. Голова его была опущена вниз, волосы слиплись. Его элегантные руки безвольно болтались между разведенными коленями. На этот раз по его телу не бежали мурашки. Вода, которой он пытался отмыться от событий прошедшей ночи, очевидно, была обжигающе горячей. Воздух в отделанной зеркальными панелями ванной был тяжелым от пара. Что-то в его позе заставило кожу на затылке Никиты покрыться мурашками. Страх ледяными пальцами безжалостно прошелся по позвоночнику. «Майкл? – произнесла она тихим спокойным голосом, как будто обращалась к одичавшему ребенку, стараясь успокоить его. Она знала, что это будет трудно. Чего она не ожидала - что это может быть еще и опасно. Он рывком поднял голову. Зрачки его глаз были пугающе расфокусированы, и приобрели самый странный оттенок зеленого, который она когда-либо видела. Никита внутренне дрожа смотрела, как его нездорово раскрасневшиеся щеки бледнеют на глазах. Свежая щетина выделялась на фоне проступающей бледности. Так же, как и порез на левой стороне скулы. Взгляд девушки на мгновение спустился ниже, заметив что-то похожее на ожог по центру мускулистой груди Майкла. Покрытая волдырями кожа странно блестела, как будто ее смазали какой-то мазью. Посмотрев налево, Никита увидел, что на краю ванны лежит аптечка первой помощи. «Боже ты мой, - подумала она. – О, Боже». И затем, Майкл внезапно снова стал «Майклом». Его взгляд прояснился. А тело приобрело обычную осанку. "Я в порядке", - сказал он. У Никиты перехватило дыхание в горле: «В порядке? …порядке?!!» Самое ужасное заключалось в ее уверенности, что Майкл верит в свои слова. «Извини, что разбудил тебя», - добавил он вежливо. Ну, конечно. Она застыла в ожидании - что будет дальше. Майкл с болью, говорил, что сожалеет о любых неудобствах, причиненных ей своим поведением. Как ... типично. Никита разрывалась между желаниями: немедленно разрыдаться или взорваться от приступа ярости. Через пару мгновений она сделала выбор в пользу ярости. Каждый инстинкт подсказывал ей, что отругать своего бывшего тренера будет гораздо эффективнее, чем разрыдаться перед ним. "Ты ... извиняешься ...?" – через секунду с трудом удалось вымолвить ей. Он поднялся с края ванны со свойственной ему плавной грацией. Но Никита знала, чего стоила ему эта плавность движения. Какое-то мучительное мгновение она смотрела куда-то за него, а потом чуть не задохнулась от отвращения, увидев отражение его спины в зеркале. Синяки. Царапины от ногтей. И... О, Господи. Следы глубоких укусов. Испуганные голубые глаза встретились с непроницаемыми серо-зелеными. «Бывало и хуже, Никита», - тихо заметил Майкл после затянувшейся паузы. Никита в потрясении пару раз открыла и закрыла рот. "Это.., - она чуть не задохнулась от переполнявших ее эмоций, - это должно заставить меня чувствовать себя лучше?" Майкл моргнул, казалось, сбитый с толку неожиданным вопросом. В конце концов, он произнес: «Это вообще не должно заставлять тебя «чувствовать» что-либо». В этот момент она чуть не потеряла самообладание. Но потом поняла, что ответ не был вариацией Майкла на тему "оставь меня в покое". Он просто не мог понять, что она или кто-либо еще может счесть его достойным заботы. Ее мысли вернулись к разговору, который состоялся в его офисе после того, как она невольно рассказала Мэдлин, что Майклу известно о ее отношениях с Беном Айкеном. У него явно были трудности с представлением о том, что она волновалась, так как ее безрассудно высказанное предположение может доставить ему неприятности. И снова Никита колебалась между слезами и гневом. И снова она склонилась к последнему. Щелкнув деактиватором камеры, она подошла к раковине и включила краны на полную мощность. Затем схватила полотенце для рук и использовала его, чтобы поставить ручку туалета в режим непрерывного смыва. Она сделала короткую паузу, оценив уровень созданного ей шума, и решив, что сделанного достаточно, чтобы замаскировать все, что будет сказано в течение следующих пары минут. Завершив подготовку, она резко обернулась к Майклу. «А что, если бы мы поменялись ролями? - спросила она, яростно глядя на него. - Что, если это я позволила бы какому-то чертову извращенцу и его ненасытной сучке трахнуть себя ради завершения этой проклятой миссии?" Он вздрогнул: "Никита…" Она жестом попросила его замолчать: Ты позволил бы мне уйти, сказав я, что со мной все в порядке?" Последовала долгая пауза. Майкл ничего не ответил. У Никиты сложилось впечатление, что она (или сама ситуация) временно вывела его из себя. «Пожалуйста, Майкл, - наконец произнесла она срывающимся от волнения голосом. Никита сделала шаг к нему. Когда мужчина не попытался оттолкнуть ее или отступить, она придвинулась еще ближе. Медленно, очень, очень медленно она протянула к нему руку. - Пожалуйста. Только на этот раз... позволь мне помочь тебе." ***** В какой-то степени Майкл позволил ей помочь. А когда она закончила обрабатывать видимые повреждения, Никита опустилась перед ним на колени. Глядя ему в лицо, она задала мучивший ее вопрос: «Ты это сделал, потому что считал, я не смогу быть с Уорриком?" Майкл долго ждал, прежде чем ответить. Так долго, что она почти сдалась, ожидая ответа. Но когда девушка в горьком смирении опустила голову, то почувствовала, как ее напарник провел кончиками пальцев по ее волосам. Девушка подняла глаза, понимая, что в них отразилось ее сердце. Его прикосновение было робким, как будто он ожидал, что будет отвергнут. Как будто...как будто он… боялся, что прикосновение может запачкать ее. «Ты намного сильнее, чем сама думаешь, - тихо сказал он ей. - Я сделал... то, что сделал... потому что боялся не справиться с собой.., если тебе придется выполнить эту работу." *********** Даже в лучшие времена доктор Брайан Уикер был не особо счастлив, служа в Отделе. Но случались дни, когда он чувствовал себя там вполне сносно. Сегодня был явно не один из таких дней. Он находился дома, занимаясь давно отложенными домашними делами, когда получил вызов. Дрожь от паники, которую всегда испытывал, при раздававшемся звонке своего мобильного телефона, выданного Первым отделом, была даже сильнее, чем обычно. Он взял трубку, стараясь не думать о том, что могло случиться. В последние недели в Отделе было необычайно тихо. Обстановке было далеко до спокойной, но все же. Количество миссий сократилось, как и количество жертв. Сплетники шептались, будто Шеф обеспокоен, что относительная неактивность может снизить эффективность работы Медлаба. По слухам, он собирался держать врачей и медсестер Отдела в готовности к чрезвычайным ситуациям, намеренно подвергая опасности членов группы «отсева» и затем отправляя их на лечение. «Что если..? - с тревогой задумался Брайан, щелкнув по телефону. "Да?" - ответил он. Знакомый женский голос из ночных кошмаров произнес его кодовое имя. Звук холодного соблазнительного контральто заставил его волноваться еще больше. Мэдлин. Он проклял бы ее к чертовой матери, но был склонен думать, что поездка доставит ей удовольствие. «Да, - подтвердил он, стараясь говорить спокойно. – Слушаю." «К нам вернулся оперативник, которому требуется особая медицинская помощь, - сообщил ему главный стратег Первого Отдела. - Мы хотим, чтобы вы этим занялись." "Но…" "Жду через час." "Кто…" «Через час, доктор Уикер», - повторила Мэдлин, приятным, но безапелляционным тоном. Затем она отключилась. «Оперативник вернулся с поля, - размышлял Брайан, сворачивая за угол в коридор, ведущий в медлабораторию. - Может быть из тех, кто долго отсутствовал? Но что это за "особая"… Вспышка предупреждения от внутреннего радара вывела его из задумчивости, заставив остановиться за мгновение до столкновения с кем-то. -«Н-Никита!- воскликнул он, резко остановившись, когда понял, с кем чуть не столкнулся. "Привет, Брайан. - Улыбка, которой одарила его красивая блондинка, была лишь бледной копией ее обычного приветствия. Оперативница засунула руки в карманы черных брюк и покачнулась на каблуках. - Что ты здесь делаешь? У тебя же, вроде, выходной." «Меня вызвали. Очевидно, какой-то оперативник нуждается в моих особых талантах -какими бы они ни были, - он изучающе посмотрел на нее, пытаясь скрыть свое беспокойство. Через мгновение он продолжил, говоря явно искренне: "… и я рад, что это не ты." Ее аквамариновые глаза заблестели. Она моргнула несколько раз, явно пытаясь не заплакать. Затем произнесла сдавленным голосом: «Я думаю ... я думаю, что это может быть Майкл». Брайан перевел дыхание. Он почувствовал, как его руки непроизвольно сжались в кулаки. "Что эта сука сделала с ним на этот раз?" - спросил он сквозь стиснутые зубы. "Брайан!" – шипение в ее голосе служило предупреждением. Никита огляделась вокруг, очевидно, пытаясь напомнить ему, что они почти наверняка были под наблюдением. Он пожал плечами, благодарный за ее беспокойство за него, но, совершенно не заботясь о возможности прослушки. «Если Мэдлин уже не знает мое мнение о ней, ей следует сдать метлу и уйти в отставку с поста Королевы Шабаша», - заявил он. - Так, что случилось с Майклом?" Никите понадобилось время, чтобы успокоиться. «Мы... нас отправили на поиск информации», - ответила она. - Профиль предполагал близость с целью». ... поиск информации ... ... близость с целью ... «Вот дерьмо!» Заявки на лекарства, которые, как он слышал, Майкл сделал почти неделю назад, внезапно обрели смысл. Должно быть, его мысли, отразились на лице. Брайан увидел, как Никита напряглась. Он попытался стереть беспокойное выражение со своего лица. Но быстро осознал, что уже слишком поздно. ************** "Так что?" - резко спросила блондинка. "Что ты имеешь в виду?" - переспросил он, безнадежно надеясь, что она не станет давить. «Брайан..,» - Никита подошла ближе, намеренно вторгаясь в его личное пространство, несмотря на то, что он располагался всего в нескольких дюймах от нее. Она действовала с напором – ее поза говорила: «Я – хладнокровный оперативник, ты - безоружный врач». Он стоял на своем, ни на секунду не думая, что она действительно выполнит свою невысказанную угрозу. Хотя отлично понимал, почему она ведет себя подобным образом... «Майкл вынудил отдел фармацевтики подправить фармакологическое действие нескольких попперсов, - правдиво ответил он. – Ну, ты знаешь. Капсулы амилнитрита раньше..." «Я знаю, что такое попперсы, - нахмурилась Никита. - Как он хотел, чтобы их изменили?" «Он попросил скорректировать время действия. Не на много, чтобы это заметили. Никаких физиологических последствий». Обдумав услышанное, Никита утвердительно кивнула, будто согласовав только что полученную информацией со своими предположениями. Через несколько мгновений она спросила: "Он просил еще что-нибудь?" Брайан пару секунд поколебался, а затем решил рассказать ей все остальное. У него было отчетливое ощущение, что он собирается подтвердить то, что она уже и так знает. Или, по крайней мере, сильно подозревал. «Быстрорастворимый транквилизатор. Безвкусный. Без запаха. Довольно быстро действует." «По-нятно». "Майкл использовал его на тебе?" Не совсем тактичный вопрос, но он должен был его задать. Ответ мог дать ему преимущество в случае допроса Мэдлин. И могло бы также помочь объяснить чувство вины, которое, как ему показалось, затуманило небесно-голубые глаза Никиты. Блондинка невесело усмехнулась и отвела взгляд: «Ему не пришлось это делать, - сказала она с оттенком горечи. - Кто-то раньше подсунул мне какую-то дрянь». ""О.., - Брайан сглотнул, переваривая ее ответ. - Значит, ты не..." Их глаза встретились еще раз: «Нет.» Он провел рукой по темным вьющимся волосам, ища подходящие слова, чтобы спросить: "Значит, ты не знаешь..." «Что бы ни случилось с Майклом, он остался с ожогом, синяками, царапинами от ногтей и, по крайней мере, одним укусом человека, - зло произнесла Никита. - Может, и похуже. Он.., - у нее перехватило дыхание, - он не хотел показывать мне все свои повреждения." Брайан подавил внезапную вспышку ярости. Ему нужно позаботиться о пациенте – друге по несчастию, яростно твердил он себе. Предаваться ярости у него совсем не было времени. Ни одному из них жалость была не нужна. "Что с миссией?" - спросил он через несколько напряженных секунд. – Она завершена?" Взгляд, которым одарила его Никита, мог бы пронзить закаленную сталь. Его вопрос явно шокировал и оскорбил ее. - К-как ты можешь..?" Он положил руку ей на плечо, чувствуя, как под его пальцами напрягаются ее хорошо тренированные мышцы. Он усилил хватку, безмолвно сообщая, что ей придется отбиваться от него, если она захочет вырваться. «Я понимаю, что тебе нелегко смириться с тем фактом, что Майкл прошел через все, что он прошел в одиночку, потому что пытался защитить тебя, - твердо сказал он. - Но, ради всего святого, Никита. Ты должна понимать, что ему было бы гораздо хуже, если бы тебя не пощадили. Знание того, что ты не пострадала, поможет ему прийти в себя... пережить что угодно. Он добился поставленной цели - выполнил свою работу. Повторяю, произошедшее с ним, послужило достижению определенной цели». Никита судорожно вздохнула. Брайан почувствовал, как в ее позе спадает напряжение. Он разжал руку и выпустил ее ладонь. «Миссия завершена, - с бледным непроницаемым лицом тихо подтвердила она. - Шеф даже улыбался… на самом деле, он полностью удовлетворен результатом». Теперь настала очередь Брайана напрячься от досады: "Ты имеешь в виду, что Майклу пришлось отчитаться, прежде чем его направили в Медлаб" «Его спросили - он ответил, что в порядке». "Господи," - где-то в глубине души Брайан спросил себя, почему он удивлен. Когда это Шеф проявил хоть какое-то сочувствие к своему лучшему оперативнику? С другой стороны... возможно, глава Первого отдела просто поверил своему подчиненному на слово. Не то чтобы слова Майкла были очень достоверны, когда речь заходила о его собственном благополучии. Из личного опыта Брайан знал, что оперативник пятого уровня способен характеризовать себя как здорового, несмотря на полученные пулевые ранения и сломанные ребра. «В конце отчета появилась Мэдлин, - с унылой гримасой добавила Никита. - Она приказала ему дать оценку проведенной операции». «Добрейшей души женщина, - Брайан снова запустил пальцы в свою шевелюру. – Что ж, ладно. Я лучше пойду." "Конечно, - Никита подняла руку и дотронулась до его щеки. - Спасибо." Прикосновение ее пальцев - такое мягкое, такое успокаивающее - временно лишило его дара речи. Он склонил голову в знак благодарности за понимание ею ситуации в этом адском месте, затем отвернулся. "Брайан?" Мужчина обернулся. «Если ... если это не нарушит конфиденциальность между врачом и пациентом, ты дашь мне знать, как там Майкл? Я имею в виду его реальное состояние?» Он улыбнулся: "Несомненно." ************* Если у Брайана и были какие-либо сомнения относительно личности оперативника, к которому его вызвали, то они рассеялись, как только он вошел в Meдлаб. Атмосфера в этом месте была еще более напряженной, чем обычно. Почти так же, как когда Мэдлин вернулась после ее похищения и пыток. Короче говоря, выражения, которые он увидел на лицах своих коллег, наводили на мысль, что они чувствовали себя так, словно сидели на бомбе замедленного действия, ожидая неизбежного. При других обстоятельствах это могло бы слегка позабавить Брайана. Насколько ему было известно, Майкл при любых обстоятельствах оставался вежлив в общении с сотрудниками Медлаба. И все же многие из них его боялись. «Тебе давно пора быть здесь, Уикер», - проворчал дежурный врач. «Мне сказали, что я должен прибыть в течение часа», - спокойно ответил он, оглядываясь вокруг. Он не собирался объяснять, что появился бы раньше, если бы не разговор с Никитой. «Он в смотровой А», - пояснила медсестра, протягивая ему свежевыстиранный белый халат. Брайан скинул куртку, в которой был одет, и надел обычную медицинскую униформу, готовясь к тому, что ждет его впереди. "Он" – это Майкл? - уточнил он многозначительно, не желая допустить неопределенности в разговоре. «Да, - подтвердил дежурный врач с оттенком раздражения и протянул панель с данными. -Он должен пройти медицинское обследование после выполненной работы. Мэдлин сказала, что вам потребуется отдельное помещение." "Совершенно верно, - мрачно усмехнулся Брайан, ожидая загрузки данных на панель. - И все, что мне необходимо, пусть Мэдлен не сомневается, я получу». ****** Позже Брайан спросил себя, что он ожидал увидеть, войдя в смотровую А. Но так и не смог подобрать удовлетворительный ответ. Но на девяносто девять и девять десятых процентов он был уверен, что обнаружение одетого в халат Майкла, работающего на компьютерном терминале Meдлаба, точно не входило в число предполагаемых им сценариев, к которым он мысленно подготовился. Он немного потоптался в дверях, ожидая какого-то подтверждения своего прибытия. Кивок. Хмыканье. Что угодно. Но ничего не произошло. Он нахмурился, не в силах представить, что его не замечают. Он подождал еще несколько мгновений, пристально изучая на первый взгляд здорового оперативника пятого уровня. Кроме незначительных повреждений лица, не было никаких видимых признаков того испытания, которому подвергся этот человек. Он заставил себя не думать о том, какие еще повреждения скрывает простой хлопчатобумажный халат, закрывающий большую часть подтянутого тела Майкла. Одежда, длиной до колен была вариацией японской юкаты, а не больничным одеянием с открытой спиной. Брайан иногда задавался вопросом, кто выбрал такой стиль. То уважение, которое он, по-видимому, проявил к чувству собственного достоинства пациентов, противоречило безжалостной эксплуатации этих людей Отделом. Наконец он прочистил горло и позвал: «Майкл?» Майкл продолжал печатать еще десять или пятнадцать секунд. Затем он методично сохранил всю внесенную информацию, закрыл файл, и поднял глаза на Брайана. "Да?" – вежливо откликнулся он. Брайану едва-едва удалось совладать с выражением своего лица. Но он тут же решил, что, чего бы ни добивался извращенный ум Мэдлин, он не будет в этом участвовать. «Это была не моя идея, Майкл», - не двигаясь с места, решительно сказал он. - Если ты желаешь, чтобы осмотр проводил другой врач…» Майкл покачал головой, и в его серо-зеленых глазах промелькнула эмоция, которую Брайан не смог бы описать словами: "Нет. Все замечательно." Замечательно. Брайан глубоко вздохнул, заставляя себя перейти в рабочий режим. Он восхищался Майклом, как мужчиной. Очень заботился о нем, как о друге. Но сейчас, он знал, что должен отставить все свои эмоции в сторону. «Хорошо, - согласился он через пару мгновений. Сверившись с данными на панели информации, кивком указал на смотровую кушетку. - Э-э, присаживайся. Ответь пока на несколько вопросов, прежде, чем перейдем к осмотру». Майкл молча согласился, двигаясь к кушетке со своей неподражаемой грацией -элегантной, но определенно опасной. Он определенно держал себя в руках. А потом Брайан дотронулся до него. Он вздрогнул от его прикосновения с такой силой, что врач, спотыкаясь, отступил. «Твою ж мать, - с дрожью подумал Брайан. Воцарилась гробовая тишина. Как долго она продолжалась, было невозможно определить. Она закончилось, лишь, когда Майкл взял себя в руки и заговорил с чуть более сильным, чем обычно, акцентом: «Прошу прощения», - извинился он. ************ Брайан уставился на него, не в силах скрыть свое недоумение. «Прощения? - подумал он, чувствуя подкатывающую тошноту. – Прощение за что, Майкл? За человеческую реакцию на нечеловеческую ситуацию?» «Без проблем», - вслух ответил он, подумав, снова предложить услуги другого доктора, но отверг эту идею. Если Майкл смог все вынести, то и он сможет. Господь знал, что он в долгу перед этим человеком. И даже больше. "Не мог бы ты дать мне минуту?" - попросил Майкл. "Конечно, - согласно кивнул Брайан, движение оказалось слегка резким. – Не хочешь, чтобы я вышел?" "Нет, спасибо." Последовала пауза. Майкл один раз пошевелился, потом замер. Он закрыл глаза. Его губы на мгновение сжались, затем расслабились. Его ноздри раздулись на сильном выдохе. Брайан знал, что он должен отвести свой взгляд, но не мог. Ему нужно было видеть всё, чтобы попытаться понять. Конечно, он и раньше видел, как Майкл переключается в так называемый "машинный" режим. Но превращения, которые он наблюдал ранее, были плавными. Почти одномоментными. Сейчас же... Он почувствовал прилагаемое усилие. Ощущалось яростное напряжение воли и последствие, которое оно принесло. Если бы это не представляло собой вопиющее нарушение неприкосновенности частной жизни другого человека, Брайан пожелал бы большее количество свидетелей такой перемены. В частности, тех людей, которые, как он слышал, называли Майкла хладнокровным ублюдком, заслуживающим жесткого обращения со стороны Шефа и Мэдлин, как само собой разумеющееся. «Сколько еще, Майкл? – с ужасом подумал Брайн. - Сколько еще раз ты сможешь сделать подобное, прежде чем окончательно сломаешься? «Хорошо, - тихо сказал Майкл, снова открывая глаза. - Теперь я готов." Позже Брайан попытался описать себе выражение, которое он увидел на лице Майкла в тот момент. Это выражение... Но ни одно из слов, которые он попытался подобрать - отстраненное, безучастное, отрешенное - не попало в цель. Все они легли в центр мишени, но не попали в яблочко. «Прекрасно», - ответил он в тон Майклу. Доктор провел минуту или две, размышляя, стоит ли сначала покончить с физически наиболее неприятными этапами осмотра, но затем решил следовать обычной процедуре. Он не сомневался, что Майкл точно знал, что нужно делать и в каком порядке и опасался, что нарушение стандартного протокола может быть неверно истолковано. Брайан начал обязательный комплекс медицинских процедур. После секунды молчания, он приступил к опросу. Несколько ключевых слов, которые он должен был произнести, грозили застрять у него в горле. "Это была… валентайн... миссия?" "Да, - Майкл несколько раз сжал и разжал руку, чтобы Брайану было легче найти вену на руке. "Сколько…" "Двое. Один мужчина. Одна женщина." "Было ли... - Брайан сосредоточился на том, чтобы вставить иглу в нужное положение, - проникновение?" "Да." "Использовали профилактику?" Слабый вздох: «Это есть на панели данных». Брайан внутренне содрогнулся по разным причинам, но руки не разжал. Как только он понял, что может доверять своему выражению лица, он посмотрел на Майкла. "Прошу прощения?" - спросил он, не желая признать, что ослышался. Майкл посмотрел на компьютерный терминал, за котором недавно работал. «Я внес необходимую информацию в свою медицинскую карту», - просто пояснил он. – Можешь загрузить на свою панель и получить доступ». Разумеется, сотрудники Отдела - даже оперативники пятого уровня - не могли делать пометки в своих медицинских записях. Но Брайан знал, что лучше не спорить по этому поводу. Вместо этого он сделал то, что предложил Майкл - быстро просмотрел новые данные, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. Это было нелегко. Отчет Майкла о том, что сделал он и что сделали с ним - был предсказуемо полным и безупречно изложенным. Не слишком описательный. Он не был человеком, склонным к излишнему использованию описательных прилагательных. Но безупречное владение английским языком позволяло ему всегда лаконично описывать даже свою собственную жестокость. "Тебе нужно что-то еще?" – через некоторое время уточнил Майкл. С такой же интонацией он мог предложить выпить чашку кофе. Брайан выдержал его прямой взгляд. «Нет», - ответил он. «Этого… достаточно. Ты предоставил достаточно информации». Он снова посмотрел экран планшета. Он изучил все медицинские документы Майкла, начиная с результатов его физического осмотра. Он знал о групповых изнасилованиях в тюрьме. Он мог только догадываться... «Нет», - резко сказал он себе. Не мог. И он должен быть глубоко благодарен за это. Он глубоко вздохнул. "Хорошо, Майкл, - сказал он. - Давайте двигаться дальше. Если ты снимешь халат…» **************
bride: Майкл встал, расстегнул одежду и сбросил ее, казалось, одним плавным движением. Затем он просто переступил пару раз с ноги на ногу, и сброшенное больничное одеяние обернулась вокруг его босых ног. Его поза осталась идеально сбалансированной. Его руки расслабленно висели по бокам. Где-то - на уроке литературы в средней школе, может быть? - Брайан натолкнулся на словосочетание «ужасная красота». Для него оно никогда не имела особого смысла. Сейчас же обрело какой-то жуткий, болезненный смысл. Майкл остался неподвижным, как статуя, пока Брайан осматривал его. Медик был готов поспорить, что его пульс участился не больше, чем на один-два удара от нормы. Если, конечно, это можно назвать учащением. «Повернись, пожалуйста», - попросил он, наконец. Он с радостью отметил, что до сих пор не было никаких признаков серьезных травм. А вот что касается надругательства... Майкл развернулся. Несмотря на то, что он прочитал на панели - несмотря на то, что он почерпнул из своего разговора с Никитой - у Брайана перехватило дыхание, когда он увидел спину Майкла. Призвав на помощь профессиональную дисциплину, он подавил отвращение. «Руки за голову», - приказал он. Его пациент подчинился, гладкие мощные мышцы его спины и плеч плавно перекатывались под израненной кожей. Продолжая тщательный осмотр Брайан, постепенно спускался вниз. Он ощупал место над правой почкой, вспоминая одну из бесстрастных записей, сделанных Майклом в медицинской карте. "Больно?" – нахмурившись, спросил он. «Нет.» Брайан надавил немного сильнее: "Действительно нет, или "на самом деле чертовски больно, но я могу терпеть"?" "Действительно," - в ответе послышался призрачный смешок. Намек на юмор чуть не сломил молодого доктора. Но он заставил себя двигаться дальше. Осмотр был почти закончен. К сожалению, последний пункт повестки дня был самым худшим. "Мне нужно, чтобы ты ..." Майкл принял унизительное положение, которое требовалось, прежде чем Брайан успел закончить инструктаж. Брайан сделал то, что нужно было сделать как можно быстрее и осторожнее. Его пациент не говорил и не двигался на протяжении всего процесса. На самом деле он, казалось, дышал через раз, и то по команде. «Хорошо», - наконец заключил Брайан, сняв латексные перчатки, и выбрасывая их. – Это все." Он отвернулся, давая Майклу время подобрать больничный халат и снова надеть его. Доктор поработал с планшетом, вводя некоторую информацию. Брайн понимал, что позже ему придется вернуться к этому и исправить орфографию и грамматику. Когда он почувствовал, что его пациент готов, он нацепил на лицо «деловую» гримасу и повернулся обратно. «Все в порядке, - сказал он, выпрямляясь во весь свой шестифутовый рост. - Не считая синяков, я не вижу признаков внутреннего повреждения. Тебе знакомы симптомы. Не глупи, если какие-нибудь из них проявятся. Это того не стоит. Скоро придут данные рентгенографии. Ожог на груди поверхностный, но после заживления может потребоваться небольшая косметическая операция. Я дам мазь и антибактериальный крем от укуса на спине. Их необходимо использовать. Я так же прописываю обезболивающие препараты. Можешь их взять, выбросить, толкнуть на черном рынке или перемолоть и скормить орхидеям Мэдлин. Конечный итог: ты отключен от активного статуса на неделю. Минимум. " Майкл ничего не сказал, но окинул врача холодным взглядом. «Это не подлежит обсуждению», - решительно заявил Брайан. В большинстве случаев он не был особо храбрым человеком. Но в этой ситуации он был готов в одиночку сразиться с одним из самых смертоносных отрядов. Если Майкл сам не позаботится о себе, он был готов заняться этим. - У тебя нет права голоса. Ты выходишь из игры на ближайшие семь дней. Можешь облегчить или усложнить задачу». Возникла пауза. Затем, как ни странно, один уголок чувственно очерченного рта Майкла приподнялся. Он даже не улыбнулся, но перестал таить в себе угрозу. «Усложнить» означает, что я должен бы провести эту неделю здесь, в Медлабе?» - уточнил он. Брайан внутренне содрогнулся, стараясь не представлять себе, как его коллеги отреагируют на подобную возможность. Самое долгое время, которое Майкл когда-либо проводил в Медлабе, было семьдесят два часа. Сорок восемь из этих семидесяти двух часов он провел под седативными препаратами, прикованный наручниками к больничной койке. «Именно, - воинственно подтвердил он. Где-то в глубине сознания он смутно помнил, как Никита жаловался ему на совет, который однажды получила от Майкла. Что-то о необходимости казаться безжалостным, даже если на самом деле это не так. «Я не думаю, что в этом будет необходимость. А перерыв в работе позволит мне наверстать упущенное в моих отчетах." "Отлично," – на этих словах Брайан испытал огромное облегчение. Майкл мгновение подождал, затем спокойно поинтересовался, возвращая инициативу в свои руки: «Есть еще что-нибудь?" «Э-э – нет, - Брайан провел рукой по волосам, затем слегка улыбнулся пациенту - своему другу. Он хотел было протянуть руку для рукопожатия, но понял, что это неразумно. - Уверен, что сможешь получить доступ к своему медицинскому файлу, если захочешь прочитать мой полный отчет». Ответа не последовало. Да его и не требовалось. «Я позабочусь о необходимых уведомлениях», - продолжил молодой доктор через несколько секунд. – Ты уже оделся…" Он был уже почти у двери, Когда Майкл окликнул его по имени. Тон его голоса был подобен легкому прикосновению, которое Брайан ощущал всеми фибрами своей души. В горле у него пересохло: "Да?" Майкл несколько секунд пристально смотрел на него, его взгляд был необычайно открытым. Затем очень тихо произнес: «Спасибо». ******* Коллеги Брайана по медлаборатории сделали вид, что заняты своими делами, когда он вышел из смотровой А. Он тоже играл профессионально, ведя себя так, как будто только что проделанная работа, не стала большой проблемой. Все было в порядке, пока не зазвонил мобильный телефон, который он спрятал в карман куртки, когда приехал в Отдел. Все замерли. Готовясь к чему угодно, Брайан подошел к одежде, которая была накинута на спинку стула, и достал небольшое электронное устройство. Он щелкнул по нему и поднес к уху. "Да?" «Очень похвальная работа, доктор Уикер», - сказала Мэдлин. Колени Брайана чуть не подогнулись. Чтобы не упасть, он ухватился за спинку стула. "Вы ... смотрели", - уточнил он. На другом конце провода воцарилось молчание. Ненадолго. Но достаточно по продолжительности, чтобы он начал укорять себя за непростительно глупый вопрос. Конечно, она видела! Если бы Мэдлин отказалась от просмотра того, что произошло в смотровой А, это было бы похоже ... на ... Брайан не смог придумать подходящего сравнения. Но он знал, что оно было. Черт ее побери! И, черт возьми, его тоже. На самом деле он был достаточно наивен, чтобы предположить, что оценочный тест был завершен. Майкл понимал..? Наверное. Нет. Почти наверняка. И он, без сомнения, скорректировал свое поведение - за исключением того ужасного вздрагивания. «Какое бы последующее лечение ни потребовалось Майклу, им может заняться кто-то другой, - продолжала Мэдлин спокойным тоном. - Теперь можете идти домой. Приятного времяпрепровождения». ************
Kate_LFN: Спасибо, Юленька, что не оставляешь эту историю!!! Такая боль внутри за наших героев. А Майкл - просто нет слов... Но наше пристрастие к ЛФН не безосновательно. Ведь не смотря на то, что наши зайцы попадают в не человеческие условия, они остаются людьми и хранят в себе самое прекрасное чувство - любовь...
bride: ************ У Бена Айкена не вызывало никаких сомнений физическое присутствие Никиты Льюис рядом с ним, однако, у него были серьезные сомнения относительно ее духовной близости. Его возлюбленная находилась в странном рассеянном настроении с тех пор, как приехала к нему домой. Она была так же нежна с ним, как и прежде... только, казалось, мысли ее витали где-то совсем далеко. Бен несколько раз ловил ее на том, что она оглядывается по сторонам с несколько растерянным выражением на прекрасном лице. У него сложилось такое впечатление, что его любимая не находит себе место. Нет. Даже больше. Его не покидало стойкое ощущение, что ей трудно признать свое право находиться здесь. Мужчина не хотел давить на нее из-за этого. Хотя нет, ... на самом деле, хотел. И не раз. Но по целому ряду причин сейчас не желал так поступать. Первой и самой главной было осознание того, что было бы чертовски несправедливо заставлять ее откровенничать, понимая, что сам не готов стать полностью открытой книгой для нее. Кроме того, оставалось решить, как он отнесется к секретам, которые, как подсказывали ему инстинкты, хранила его любимая женщина. Пусть все остается, как есть. Живи настоящим. Доверяй ... ей. Он все еще боролся с воспоминанием о пустоте, которую испытал во время ее почти недельного отсутствия. Он не позволил себе признать, насколько тоскливо и муторно было, пока этим утром он не вошел в лекционный зал и не заметил ее сидящей на кресле в последнем ряду аудитории. На ней был модный узкий черный свитер, а юбка с розовым принтом не скрывала притягательности ее скрещенных бесконечных ног. Никита поймала его взгляд и одарила сладкой улыбкой. Он тоже улыбнулся - нет, он улыбнулся ей в ответ. Мужчина чувствовал себя так, словно, наконец, увидел солнечный свет после нескольких дней, проведенных взаперти в темном душном чулане. Бен наблюдал за ней время от времени на протяжении всей лекции, вновь поражаясь ее сосредоточенности. Его ученица, словно губка, впитывала его слова или, скорее, слова величайших в истории политических деятелей. Его также заинтриговала ее реакция на дебаты между Сарой Дювалль, самой красноречивой идеалисткой на курсе, и всезнайкой-циником по имени Кайл Лоусон. Никита, казалось, колебалась между мрачным весельем и чем-то очень близким к презрению, слушая, как растягивая слова, Лоусона утверждал, что «все фальшивка». С другой стороны, комментарии Дювалль, казалось, заставили ее ... глубоко задуматься. Несколько раз она, казалось, была близка к тому, чтобы вступить в дискуссию. Он видел, как она наклонилась вперед и начала поднимать руку. Бен обнаружил, что хочет, чтобы она последовала импульсу, озвучив некоторые идеи, которые они обсуждали между собой. Что-то сдерживало ее. Заставляло молчать. Возможно, нежелание привлекать к себе излишнее внимание. Или отсутствие у окружающих доверия к ее мнению. Последняя возможность раздражала Бена по ряду причинам. Да, Никите не хватало интеллектуального лоска, приобретаемого в первоклассных образовательных заведениях. Но она была умна. Господи, какая же она умница! Доктор Айкен изо всех сил пытался убедить ее в этом. И случались моменты, когда он был уверен, что его послание дошло до адресата. К несчастью, случались и другие моменты, когда у него возникало ощущение, что он пытается оправдать свою непреодолимую страсть к ее телу, делая комплименты ее уму. Что же касается его реакции на явное беспокойство его ученицы о том, чтобы выделиться среди остальных учеников... Бен покачал головой. Неужели Никита и впрямь не замечает интереса, который она вызывает…? Неужели она действительно думает, что ее сокурсники оставили ее в покое, и не замечают ее? Абсолютно точно замечают. Но держаться подальше, потому что она до чертиков пугает большинство из них. Никита вздохнула, прижимаясь чуть ближе к нему. Пара сидели на диване в его гостиной. Они сытно поужинали принесенным Никитой угощением (китайская еда на вынос), затем посмотрели телевизор. Еще они обнимались. И целовались. И беседовали о том, о сем через некоторые промежутки времени. «Доллар пятьдесят за твои мысли», - тихо сказал он, с наслаждением протягивая сквозь пальцы шелковистые волосы своей гостьи. Шампунь, которым она пользовалась, слабо пах лимонами. Никита пошевелилась, подняла голову и вопросительно посмотрела на него. На нежной коже под ее глазами залегли тени. Чем бы она ни занималась в свое отсутствие, это не включало в себя полноценный сон. "Что?" - спросила она, наморщив лоб. «Доллар пятьдесят за твои мысли», - повторил он. Затем криво улыбнувшись, он уточнил: «Раньше давали пенни. Но с учетом инфляции… И потенциальной стоимостью интересуемого товара». «Ой», - зарделась Никита. Возникла пауза. Затем, очень тщательно подбирая слова, Бен спросил: «Работа.., на которую тебя вызвали. Были ... проблемы?" ************* Явно смущенная поднятой Беном темой, Никита зашевелилась. Ее собеседник взял себя в руки и сказал себе, что заслуживает молчания. Он был удивлен и очень доволен, когда его ожидания не оправдались. "Да, – раздался хоть и неохотный, но все же ответ. - Были проблемы». "Что-то случилось? На работе, я имею в виду." Выражение, которое он не смог понять, мелькнуло на красивом лице Никиты: «Все как раз наоборот, - сказала она ему резко. - Работа выполнена. Мой начальник остался очень доволен». "Тогда что..?" «Сложилась неприятная ситуация, - у нее перехватило дыхание – с одним из моих коллег». Те же инстинкты, которые говорили Бену, что Никита Льюис хранит много тайн, говорили ему, что он только что вышел на минное поле. Один неверный шаг и… ба-баххх. «Насколько ... неприятная?» - попытался уточнить он. "Весьма отвратительная," - было ясно, что она не собирается вдаваться в подробности. Честно говоря, он не был уверен, что и сам хочет этого. "С коллегой все будет в порядке?" Ее пышный рот скривился в невеселой улыбке: «О, да, конечно. С ним все будет замечательно. Как всегда». Бен ни на секунду не подумал, что ее выбор слов оказался случайным. Он также не поверил, что очевидная легкомысленность ее ответа была искренней. Под поверхностностью слов, он слышал нестерпимую боль. «Понятно, - сказал он, хотя это было не так. Его мысли вернулись к человеку, которого они встретили в книжном магазине несколько недель назад. Он тут же откинул эти воспоминания. Потом, немного резче, чем намеревался, произнес: "Ты чувствуешь себя виноватой, не так ли, милая?" Вопрос явно удивил ее. Так же как и его тон. "В-виноватой?" - эхом повторила она его слова. Он уточнил: "В том, что случилось с твоим коллегой." Тяжело сглотнув, она отвела взгляд: «Да», - натянуто признала она. "Но почему?" "Потому что.., - покачав головой, она замерла на мгновение, а затем снова посмотрела на него. - Я… я не могу говорить об этом, Бен. Пожалуйста. Не спрашивай меня. Пожалуйста. Попытайся… попробуй понять». Он поднял руку и погладил костяшками пальцев изгиб ее раскрасневшейся щеки. Была ли у нее истинная причина чувствовать себя виноватой, он не знал. Но он не удивился, что она изводит себя из-за того, что пострадал другой человек. Он знал, что Никита склонна брать вину на себя, не будучи виновной. Это делало ее невероятно уязвимой в некоторых отношениях. Но также и научило ее быть удивительно сильной. "А ты бы сделала это, если бы могла?" – с сомнением уточнил он. "Сделала?" "Поговорила бы об этом." "С тобой?" "Да." Взгляд ее голубых глаз метался из стороны в сторону. «Ты очень хороший человек…», - начала она тихим голосом. "Это означает да или нет?" Никита вздохнула, потирая ладонью правой предплечье левой руки. Ее губы сжались. Легкая печаль прозрачной вуалью легла на ее лицо. «Тебе бы не понравилось то, что ты бы услышал», - заявила она. Бен несколько секунд обдумывал ее слова, прислушиваясь к неоспоримым желаниям своего тела. Он хотел ее. Всегда. До конца своих дней, каждой частичкой всего своего существа. «Может быть, - медленно признал он, - а возможно, и нет. Но даже если бы мне не понравилось бы то, что я услышал, это не помешало бы мне любить тебя». Это был первый раз, когда он прямо выразил свои чувства к ней. И остался несказанно удивлен тем, как легко получилось вслух произнести заветные слова. Никита была крайне потрясена его признанием. Почти шокирована. Ее глаза стали огромными: зрачки расширились, пока вокруг них не осталось ничего, кроме тонкого сапфирового ободка. Румянец на ее щеках вспыхнул лихорадочным алым цветом, и почти тут же сошел. «Б-Бен..,» - прошептала она дрожащим голосом, явно готовясь отрицать возможность его чувств к ней. «Тише, - он приложил палец к ее мягким губам. Бен не ожидал, что Никита скажет эти слова ему в ответ. То, что он был ей не безразличен, и она была с ним здесь и сейчас - было достаточно. По правде говоря, больше, чем мужчина ожидал. - Все хорошо." И тогда он очень нежно поцеловал ее. Она отчаянно ответила на его поцелуй. Они соприкасались. Дразня друг друга. Искушая друг друга. «Отведи меня в постель», - наконец попросила женщина, которой он подарил свое сердце. Она дрожала, как хрупкий цветок в ненастную погоду. Он так и поступил. ****** Никита заснула сразу же после их занятий любовью. Бен обычно делал то же самое. Но в эту ночь не смог. И поскольку он не мог заснуть, то обнаружил что-то, что потрясло, но на самом деле не удивило его. Имя, которое его возлюбленная выкрикнула, когда достигла кульминации в его объятиях, было его собственным. Имя, которое Никита произносила во сне, принадлежало другому мужчине. Майкл. ************** Восемь ночей, спустя вынужденного бездействия, Майкл в одиночестве сидел в своем кабинете, обдумывая два совершенно разных варианта возможных действий. Это было непростое занятие в месте, которое, как он часто утверждал, позволяло тем, кто был его частью, не иметь свободной воли. Но в тоже время, и странно-волнующее тоже. Он откинул голову назад и закрыл глаза. Официально он вернулся к активной оперативной деятельности. В действительности... Майкл почувствовал, как в ироничной ухмылке изогнулся уголок его рта. Несмотря на то, что он полностью восстановился для возвращения в поле, имя его отсутствовало во всех миссиях, которые в настоящее время находятся в разработке. Это, конечно, было дело рук Шефа, хотя данный факт и никогда не будет официально признан. Глава Первого отдела, очевидно, решил, что было бы несколько невежливо рисковать жизнью подчиненного, который, вопреки всем правилам, получил от Надзора официальное предложение о переводе. Специфичное чувство юмора, которое он обычно держал в смирительной рубашке и прятал от посторонних, сейчас внезапно проявилось. Хотя он определенно не собирался умирать, но не мог отделаться от мысли, что было бы, э-э, забавно услышать, как Шеф пытается объяснить Уоррену Кертису или Джорджу, если бы это с ним случилось. Он был совершенно уверен, что его начальник найдет способ обвинить своего сотрудника в собственной гибели. Кто знает? Возможно, ему бы это удалось. Майкл открыл глаза и уставился на экран компьютера. Идти или не идти... Вот в чем вопрос. И чтобы ответить на этот вопрос, ему пришлось копаться в самых темных уголках своего сердца и души. Ему вновь пришлось вскрыть старые зарубцевавшиеся раны и задуматься о нанесении новых. Майкл тихо вздохнул, массируя переносицу большим и указательным пальцами правой руки. Он не собирался делать выбор сегодня вечером, напомнил он себе через несколько секунд. По правде говоря, он вовсе не был уверен, что ему это удастся. Да, он оценил все возможности. Да, он как все эти годы, просчитал все "за" и "против", на сколько было возможно. Он использовал все свои знания, опыт и интеллект, чтобы разрешить эту дилемму. И все же… Он избегал мысли, что его решение будет продиктовано интуицией. Или чем-то, что он ждал... знак, прежде чем принять решение. Тем не менее, он не отрицал своей убежденности в чем-то, что не сможет проанализировать, а тем более предвидеть, это, в конце концов и склонит чашу весов. Он будет спорить сам с собой… а в следующий момент... он уже будет знать. Майкл закрыл файл, который изучал, автоматически перепрограммировав функцию блокировки и изменив пароль. Не стоит делать все слишком легким, если Мэдлин решит выйти на разведку. Затем он вышел из системы и завершил сеанс. Отключив компьютер, он встал со стула и потянулся. Было уже поздно. Шел второй час ночи. Он устал, но не настолько, чтобы попытаться заснуть. Особенно не под наблюдением в отведенном ему боксе. Ему снились кошмары. Снова. Сочетание адски-знакомого и безжалостно- нового. Вряд ли это было неожиданно, учитывая все обстоятельства. Он сражался с демонами, как делал это много раз в прошлом. Точнее, не сражался с ними. Но и не сдавался им. По предыдущему опыту он знал, что рано или поздно они устанут его истязать, и снова заберутся в темные уголки подсознания. Спрятавшись в этом отвратительном укрытии, они станут ждать. И наблюдать. А потом однажды ночью, когда посчитают его особенно уязвимым, они вернутся - с воем требуя крови, готовые лишить его рассудка. Майкл потянулся во второй раз, глубоко вдохнул через нос, затем выдохнул через рот. Идея спортивной тренировки пришлась по душе. Час или около того сосредоточенной физической активности может вымотать его настолько, что дурные сны отступят. Ладно, решил он. Тренировка, затем душ. Затем снова оценил ситуацию. Если дело дойдет до битвы, и он почувствует, что демоны подобрались слишком близко, он сможет найти Биркоффа. Молодой компьютерный гений попал в Отдел страдающим бессонницей, и со временем, ситуация только усугубилась. Хотя ни один из них никогда не упомянул бы об этом при свете дня, они провели вместе намного больше нескольких бессонных ночей, играя в компьютерные игры. В приоритете - сценарии с мечом и магией. Если не изменяет память, в последний раз, когда они встречались, Биркофф использовал свои "магические" способности, чтобы превратить его в карлика. Слюнявый карлик. Или... может, это была жаба? ***********
bride: *************** Хотя Отдел и работал в круглосуточном режиме без остановок на маленькие передышки, его рабочий ритм со временем подвергался изменениям. Проведя почти полтора десятилетия внутри «кухни» Отдела, Майкл научился чутко реагировать на любые изменения в интенсивности деятельности организации, ощущая их на подсознательном уровне. Не задумываясь, он инстинктивно подстраивался под характер момента и приспосабливал к нему свое поведение. Сейчас, покидая свой кабинет, он знал, что все спокойно. Не потому, что Отдел был пуст. Не поэтому. Но давление нависшего над наковальней молота, которое обычно определяло здесь атмосферу, казалось немного менее ощутимым, чем обычно. На самом деле он уловил эхо смеха вдалеке коридора. Существовало несколько вариантов маршрутов, которыми он мог добраться до тренировочной зоны. Он выбрал один из самых длинных. По пути он собрал несколько кивков в знак приветствия и даже короткое: «Йо!», адресованное ему оперативником второго уровня Вайцем - пока добрался до места назначения. В какой-то момент старший оперативник даже удивился полученным приветствиям. Он находился на расстоянии со своими коллегами в течение стольких лет, что практически привык к тому, что к нему обращаются как к представителю инопланетного вида. Нельзя сказать, что его пребывание в Отделе было полностью лишено человеческих отношений. Это было не так. К сожалению, отношения, которые он позволил себе построить, не продлились долго. Необходимость исполнения долга разрушила большинство из них. Его отчуждение после "смерти" Симоны от рук «Стеклянного занавеса» положил конец всем остальным. Если бы его попросили объяснить, причины, по которым не так давно некоторые из его коллег решили, что возможно он может быть "одним из них", его ответ ограничился бы всего лишь тремя слогами. Ни-ки-та. Его бывший материал. В каком-то роде его ... духовная муза .... Его напарница, хотя шансы на то, что они когда-нибудь действительно будут вместе... Эту ночь она проводит с Беном Айкеном. Он слышал, как Вальтер несколько часов назад поддразнивал ее насчет преимуществ роли "любимицы учителя". Она ответила дерзким замечанием о необходимости практических занятий в домашних условиях. Майкл поймал себя на том, что улыбается ее неудержимому нахальству, хотя и почувствовал болезненный укол ревности. "Ты не имеешь права", - напомнил он себе посреди этой боли… Вообще… никаких прав… Майкл свернул за угол. Слева от него располагался похожий на аквариум информационный центр. Он осмотрел помещение через стекло, не ожидая, что офис будет занят. Молодой мужчина замедлил шаг, увидев, что внутри находится один человек. Никита. Она сидела спиной к нему, очевидно, поглощенная визуальными образами, которые просматривала на одном из мониторов. Схемы какие-то. Даже на расстоянии они выглядели смутно ему знакомыми. Он колебался, желая подойти к ней, но, не зная, стоит ли. Они были очень ... осторожны ... друг с другом с миссии Уоррика. На первый взгляд, все было хорошо. Но в глубине души понимая, что ситуация оставалась чрезвычайно хрупкой. Эмоциональное сближение, к которому они стремились, потерпело серьезную неудачу. Они снова оказались на расстоянии. Разобщены. Майкл понял, что Никита чувствует себя виноватой из-за того, что ему пришлось пережить. Он сделал все, что мог, чтобы избавить ее от этого бремени. Проблема была в том, что он мог сделать не так уж много. В конце концов, она сама должна была примириться со своим отношением ко всему произошедшему. Что касалось его отношения к миссии... Его было трудно определить, а еще сложнее сформулировать. В глубине души он все ждал, что Никита с отвращением отшатнется от него. Он не мог поверить, что не наступит момент, когда она сосредоточится на том факте, что он был добровольным участником распутства, практикуемого Уорриком и Шанталь. Сценарий, который он разыграл, удался не потому, что он предложил им задачу по совращению новичка, а скорее потому, что представил себя как кого-то, столь же знакомого с мрачным карнавалом сексуальных извращений, как и они. Например, хотеть, причем в исключительно уродливой манере. Майкл нахмурился, пристально глядя на Никиту. Его бывшая ученица не развалилась на стуле, а сидела прямо, как хорошо воспитанная школьница - явный признак того, что она очень серьезно относится к тому, что делает. Барабанная дробь ее тонких пальцев по подлокотнику кресла свидетельствовала о необычайно высокой степени нервного напряжения. Это также означало возвращение к раздражительным манерам, которые он пытался сломать во время ее обучения. "Ты слишком много показываешь", - как-то заметил он ей. Это все равно, что смотреть сквозь стекло. «Лучше стекло, чем проклятая каменная стена!» - вспыхнула она в ответ. Она была одета в черное, как и он. Ее светлые волосы были собраны в небрежный пучок на макушке. Это была одна из ее «деловых» причесок типа «вся в работе». Иногда он задавался вопросом, действительно ли Никита считала, что строгий стиль уменьшает ее привлекательность. Лично он находил его крайне отвлекающим. Вид ее подобранных вверх волос неизбежно навел его на мысль о том, какое удовольствие он мог бы получить, распустив их. И, учитывая, что ей каким-то образом удалось создать впечатление, что этот псевдо- пучок удерживается на месте одной, расположенной в стратегически точно определенном месте булавкой… Пошевелившись, Никита резко обернулась. Ее глаза смотрели прямо на Майкла, вызывая внутреннюю дрожь во всем его теле. Она продолжала серьезно смотреть на него в течение нескольких секунд, прежде чем отважилась слегка улыбнуться. Майкл задержался на мгновение перед дверью, а затем позволил себе войти. *************** «Ты поздно», - прокомментировал он, заходя в информационный центр. «Я не одна», - ответила она, плавно подернув плечами, словно пытаясь ослабить невидимые путы. Она явно работала уже несколько часов. Он с усмешкой согласился с ее замечанием. Затем, не в силах остановить себя, произнес: «Я думал, у тебя были ... планы». Небесно-голубые глаза Никиты на мгновение вспыхнули раздражением, но она решила пропустить мимо ушей подтекст замечания, а именно, что он следил за ее личной жизнью. Это было совсем не похоже на нее. "Они и были, - подтвердила она, растягивая слова. - С ... Беном Айкеном. Но он все отменил. Сказал, что неважно себя чувствует." Разнообразные эмоции нахлынули на Майкла в мгновение ока. Но он сохранял невозмутимое выражение лица. - Мне жаль." Никита склонила голову набок, видимо, немного опасаясь искренности этого заявления. Через несколько мгновений она, казалось, решила поверить ему на слово. «Я тоже», - ответила она с обезоруживающей прямотой. Последовала пауза. Взгляд серо-зеленых глаз не отпускал выражение голубых - или, может быть, наоборот. В какой-то момент Майкл осознал, что он и Никита дышат синхронно. Он ощущал волнение по всему телу. Майкл резко прервал зрительный контакт, взглянув на недавно рассматриваемые Никитой диаграммы на мониторе. Через секунду или две, сработали его аналитические способности. Он нахмурился. Старший оперативник был уверен, что уже видел... Смутное ощущение чего-то знакомого материализовалось в ясное воспоминание. "Склад в Дамодаре?" - спросил он. Никита напряглась, нахмурив брови: "Ты узнаешь его?" «Да. Я проводил разведку на месте, - вспомнил он, быстро пролистывая свой мысленный календарь, - около трех с половиной лет назад. Похоже, что юго-восточный сектор подвергся некоторым изменениям, но основная конфигурация осталась прежней." "А-а," – в голосе девушки как - будто послышалось разочарование. "Это обзор с панели информации?" - в последний раз, когда он производил осмотр, Дамодар был включен в список первоочередных целей бета-тестирования, ожидающих удобного случая. Никита кивнула, указывая на информационную панель, которую держала на коленях. «Предварительная. Ситуация все еще нестабильна, но, похоже, через двадцать четыре часа будет назначена миссия». «Ты в команде». Не существовало никакой другой причины, по которой она изучала бы эти относительно запутанные схемы в ранние предрассветные часы. "Ага." "Кто..?" "Эдгар." Холодок пробежал по его телу. Он подумал о мясорубке, через которую она прошла после эпизода с Эдриан. А что, если..? "П-понятно," тихо сказал он. Последовала еще одна пауза. Никита ерзала на стуле и беспокойно возилась с панелью данных, явно что-то обсуждая сама с собой. Майкл в застывшей позе ждал. Было время, когда он заставил бы ее заговорить, если бы это было необходимо, выудил бы из нее необходимую информацию. Но, к счастью или к несчастью, это время прошло. Наконец, блондинка выдохнула и разочарованно произнесла: «Профиль беспокоит меня, Майкл. И очень беспокоит». "Почему?" «В том то и проблема. Я не знаю. Я имею в виду, что ни на что конкретно не могу указать, сказав: «здесь ошибка». Кроме того, я совсем не уверена, насколько моя реакция связана с тем фактом, что Эдгар не является моим любимым оперативником четвертого уровня. Он не нравится мне по личным причинам, и я не доверяю ему в профессиональном плане». "И..?" «И я думаю, мне нужно что-то сказать! Но я понятия не имею, что именно. И я не хочу пускать пыль в глаза, пока не проанализирую все данные и все хорошенько не обдумаю." Майкл ничего не ответил. Если бы он был другим человеком и, если бы это была другая ситуация, он мог бы предположить, что осторожное отношение, которое она только что озвучила, заметно отличалось от подхода "рубить с плеча", который она часто использовала с ним. Никита закатила глаза и нахмурилась. «Я знаю, я знаю, - продолжала она. - Почему это Эдгар удостоен столь милым и разумным обхождением с моей стороны, когда я без всякой причины давила на тебя столько раз, что ни один из нас не сможет сосчитать?» «Твои причины бросать мне вызов не были неправильными, Никита, - ответил он мягко. - Хотя иногда они основывались на ... неверной информации». Она не весело рассмеялась: «Или вообще без всякой информации». Он пожал плечами, понимая, что это упрек можно отнести к обеим сторонам. Он не мог отрицать, что были времена, когда из-за того, что она наговорила, ему хотелось трясти Никиту до тех пор, пока у нее зубы об зубы не застучали бы. Случались также моменты, когда искушение закрыть ее прекрасный рот поцелуями было настолько сильным, что он почти ощущал их вкус. Ей необходимо было выпускать пар. Он это понимал. И если довести его до белого каления помешало бы ей подписать себе смертный приговор, в случае скандала с кем-то в Отделе, он был готов безоговорочно терпеть все ее выходки. Что же касается вопроса о том, как он отнесется к тому факту, что искренние расспросы Никиты о том, как и почему Первый отдел сделал то, что он сделал, пробудили его собственную умирающую совесть к жизни... Она вздернула подбородок, ее глаза сияли гордостью и мольбой о понимании. «Я пытаюсь, Майкл», - заявила она. – Я, правда, очень стараюсь». «Я вижу, - с пониманием тихо ответил он. Ощутив внутренний толчок, он осознал, что приблизился к ней на расстояние вытянутой руки. Медленно, давая ей все шансы дать ему отпор, он протянул руку. Когда стало ясно, что она не собирается отвергать его ласки, он коснулся кончиками пальцев ее щеки и повторил, - я вижу». Опять возникла пауза. Майкл почувствовал, что возникшее между ними эмоциональное напряжение, начало плавно возвращаться к своему равновесию. Он также чувствовал, что хотя раны, нанесенные ему миссией Уоррика, были далеки от исцеления, они определенно перестали кровоточить. Наконец Никита снова заговорила: и по ее нерешительному тону, стало совершенно очевидно, что она очень тщательно подбирает слова. «Послушай, Майкл, - начала она, частым морганием глазами, выдавая свое волнение. - Я знаю, что ты больше не мой наставник. Что я не должна каждый раз бегать к тебе за советом. Я понимаю, субординацию никто не отменял. Это миссия Эдгара, а не твоя. Но... если бы ты мог уделить мне несколько минут и просмотреть этот профиль, я была бы тебе очень благодарна. Может быть, ты подскажешь мне, что с ним не так. Или, может, ты скажешь, что ничего нет, и я сошла с ума! В любом случае..." Майкл не колебался. Он протянул ей руку, как делал прежде много раз. Она передала ему панель с данными. *********** Майкл быстро просмотрел профиль миссии. Интуиция Никиту не подвела. Профиль был составлен не вполне корректно. Но он мог понять ее неспособность точно определить и четко сформулировать, что не так. Он также полагал, что миссию возможно благополучно завершить. И что для него было не менее важно, ценой успеха не должна была стать кровь Никиты. Дойдя до конца документа, он вернулся к тактическому разделу. На самом деле не было никакой необходимости просматривать его снова. Его фотографическая память позволяла ему практически дословно запоминать страницы информации. Но передышка давала ему время сформулировать наилучший подход к этой весьма щекотливой ситуации. Никита попала в самую точку, когда сказала, что не должна обсуждать с ним эту миссию. Он больше не был ее наставником. И существовала субординация, которую нужно было соблюдать. Но это вовсе не означало, что он в прошлом не пренебрегал!.. - политикой Отдела во имя своей бывшей стажерки. Господь - свидетель, так оно и было. Даже когда... Но на этот раз он не мог вмешаться. Не напрямую. По крайней мере, не сейчас. Он, безусловно, не мог использовать прямые действия, к которым прибег в случае с миссией Кирилова несколько недель назад. Для этого существовало много причин. Одно из них - предложение от Надзора. Какая ирония судьбы, подумал он. После почти полутора десятилетий рабства он держал в своих руках реальную возможность обретения личной свободы. И по этой же причине он был так скован канадалами, как не был с самого появления в Отделе. "Майкл?" - тихо позвала Никита. «Найди способ», - приказал он себе. Серо-зеленые глаза нашли небесно - голубые. «Информации недостаточно», - заявил он без предисловий. Между бровями Никиты залегла глубокая складка: "Из двух источников". «Второй – ненадежен. Они религиозные фанатики». Блондинка обдумывала это предположение в течение нескольких секунд, затем сказала: ...они склонны преуменьшать потенциальную опасность, потому что думают, что Бог на их стороне, чтобы склонить чашу весов в свою пользу, несмотря ни на что" Итог по ситуации был подведен в стиле его бывшей ученицы. И к тому же весьма прямолинейно. Майкл почувствовал вспышку гордости за скорость, с какой Никита определила суть проблемы. «Да», - подтвердил он. Покусывая нижнюю губу, Никита разглядывала схему на экране дисплея. Через несколько мгновений, она снова посмотрела ему в глаза. «Такого рода предубеждения нельзя исключать», - заявила она. "Да." Оперативница слегка наклонила голову, явно ожидая уточнений от Майкла. Когда он не продолжил, в ее глазах мелькнуло раздраженное выражение. За этим последовал взгляд, в котором появилось осознание. "Я… понимаю." Майкл горячо надеялся, что так оно и есть. Он также надеялся на ее понимание, что этот разговор не был приватным. Хотя маловероятно, что их встреча была подвергнута оценке в реальном времени, однако, аудио и видеозаписи всего, что они говорили и делали, будут доступны для дальнейшего анализа. Если миссия по Дамодару завершится так, как он сильно подозревал, эти записи будут тщательно изучены на самом высоком уровне. Его охватило желание сказать что-то обнадеживающее. Он сопротивлялся этому порыву. Вместо этого выдержал взгляд Никиты, пытаясь выразить свою веру в нее. В ее способности. «Я не жду от тебя одобрения, - сказала она ему в эмоциональном потрясении после инсценированной, но от этого не менее великолепной ночи. – Я жду от тебя только любви». У нее было и то, и другое. И всегда будут. "Есть что-то еще?" - уточнила она. «Включение тебя в профиль миссии не совпадает с твоим профайлом», - пояснил он ей ровным голосом. Подобные, хотя и более очевидные аномалии он наблюдал в самом начале своей карьеры в Отделе. Это была одна из нескольких причин, почему большинство его заданий на втором уровне выполнялись им в одиночку. Несмотря на то, что он беспрекословно подчинялся приказам, немногие руководители групп чувствовали себя комфортно, когда он находился под их командованием. Он затронул этот вопрос во время одного из их с Мэдлин периодических разборов. Она вежливо сообщила ему, что он обладает врожденным превосходством. Была ли эта характеристика комплиментом или наоборот, служила укором, он так и не узнал. - Эдгар компенсировал тобой другие слабые позиции, поставив сразу на несколько уровней ответственности. Это возможно - приемлемый подход при определенных обстоятельствах. Но не когда тебя еще ко всему прочему определяют и за основного». «Если я провалюсь, миссия тоже провалится». Идея, очевидно, не показалась ей новой. «В данном случае, да». Никита посмотрела на него очень прямым взглядом. Из тех, что пронизывают насквозь: «В этом и заключается суть, Майкл? Отдел хочет от меня избавиться?" "Нет, - она, по-своему, была очень ценным оперативником. Но также еще была и (хотя он и предпринял все, что было в его силах, чтобы предотвратить это) рычагом давления, который будет использован против него. Особенно сейчас. «Нет?» - с вызовом переспросила она. Но под бравадой скрывалась легкая дрожь страха. Он знал, она помнит, что с ней делали в течение шести месяцев после эпизода с Эдриан. «Нет», - сказал он снова, желая, чтобы она безоговорочно доверилась ему – хотя бы один раз. Она сглотнула: «Ты же не станешь отрицать, что вопрос стоял на повестке дня». «Нет, - сказал он в третий раз, позволив своему тону стать предельно откровенным. - Был период, когда твоя смерть была бы ... удобной ... для некоторых людей». "Что изменилось?" «Обстоятельства». «Обстоятельства», - повторила она. Майкл мимолетно вспомнил интонацию, с которой она бросила ему слово "пока" во время их разговора после завершения миссии Армела. «Главное, ты выжила». «С трудом». Он перевел взгляд с глаз на ее губы и обратно: «Как к этому относиться, Никита." Она покраснела. Затем поерзала на стуле и скрестила ноги выше колена. «Ну, - начала она хриплым голосом, - думаю, мне остается просто надеяться, что это старое утверждение окажется верным». «Старое ... утверждение?» «Что не убивает меня, то делает меня сильнее». ************ Повисла долгая пауза. Большую часть времени Никита ерзала на стуле. Майкл ждал в абсолютном безмолвии. "Что мне делать?" - наконец спросила она, молитвенно сложив руки. Она редко обращалась к нему за помощью таким недвусмысленным образом. Обычно он помогал ей тайком, часто покрывая ее грешки. Ему не хотелось отстраняться в данной ситуации. Но это было для ее же собственной безопасности. "Ты имеешь в виду, после того, как внесешь «поправку»? - мягко уточнил он. Ее голубые глаза расширились от шока. Было очевидно, что она почти не думала (если вообще думала) о том явно формальном варианте, который он только что предложил. Небольшое чудо. Технически, каждый оперативник второго уровня и выше имел "право" расспрашивать своего непосредственного руководителя о профиле и плане миссии. Существовала даже официально одобренная форма для этого. Но мало кто из оперативников Отдела когда-либо пользовался ею. На самом деле, большинство из них делали вид, что ничего подобного попросту не существует. Начнем с того, что «поправки» почти никогда ничего не меняли. Борьба с ветряными мельницами, вероятно, была более продуктивным занятием. Более того, у тех, кто шел по пути подачи официального предложения, был чрезвычайно высокий уровень смертности. Почти девяносто пять процентов. Конечно, в исключительных обстоятельствах «поправки» принимались во внимание. Майклу было известно о нескольких таких случаях, когда внесенные изменения помогли ускорить ликвидацию лидера группы после миссии. К сожалению, авторы этих поправок уже были мертвы и похоронены в безымянных могилах. Так что, посмертное оправдание можно было считать весьма слабым поощрением. И тем не менее. Поправка может послужить чрезвычайно мощным оружием, если ее правильно использовать. Это был исключительно эффективный способ получения информации под запись. И в организации, где попытка не раскрывать информацию была стандартной операционной процедурой... «Д-да, - медленно произнесла Никита, очевидно, обдумывая линию поведения. - После того, как я внесу поправки». "Расскажи мне," - он вернул ей панель данных. Она осторожно держала электронное устройство, глядя на него так, как будто видит в первый раз. В конце концов, она сказала: «Я могу ... перенастроить ... профиль. Предложить Эдгару альтернативу». "Ты могла бы." Она снова прикусила нижнюю губу, наморщив лоб. Ее поведение напомнило ему, ее реакцию в первый раз, когда ее назначили возглавить миссию. Сравнительно бесхитростный способ, который она избрала для выполнения этой операции, был и плюсом, и минусом. Плюс, потому что она не знала достаточно, чтобы опасаться возложенной на нее ответственности, как следовало бы. Минус, потому что ее неопытность - и ее, казалось бы, несокрушимое чувство человечности - заставили ее совершить несколько серьезных ошибок. «Я думаю, что рекомендация об отмене не будет приемлемым вариантом». «Нет,» - эта миссия была реальной возможностью решить проблему в Дамодаре, ее нужно было использовать. "А как насчет расширения состава группы?" Это был хороший вопрос. Правильный вопрос, с которого нужно начать, учитывая ситуацию. «Предположим, что текущие параметры персонала являются обязательными». Если она в корне не сойдется с предположениями Эдгара, Никите придется смириться с командой, которую набрал оперативник четвертого уровня. Никита вздохнула, изучая панель данных. Она несколько минут прокручивала страницу вверх-вниз, бормоча что-то себе под нос. Затем снова повернулась к экрану дисплея. После того, как она смотрела на схему уже около пятнадцати секунд, она пеещелкнула вперед на два кадра. Она снова прокручивала информацию взад и вперед, взад и вперед. Затем она снова сверилась с панелью данных, продолжая что-то бормотать, изучая схемы. И покусывая губу. Наконец, она повернулась лицом к Майклу. Она сделала глубокий вдох, как будто готовясь принять смертельный вызов. «Хорошо, - начала она, расправляя плечи. - Прежде всего, я бы, э-э, разбить команду на, э-э, э-э, пары..." *************** Сначала Никита говорила неуверенно. То и дело, спотыкаясь на словах, перемежая их неловкими паузами, в то время как пыталась не запутаться во множестве вариантов стратегий, которые крутились у нее в голове. Но чем дольше она говорила, тем свободнее становилась ее речь. Наконец, она обрела полную уверенность и смогла четко сформулировать разработанный план. Это была отличная реконфигурация. Гораздо превосходящая оригинал. Не совсем тот подход, который сам Майкл выбрал бы. Но в отличие от некоторых в Отделе, он не считал, что у него есть право на единственно-правильное мнение, как все должно - или не должно - быть сделано. То, что Никита решила не уменьшать свою собственную ответственность, было тем, что он бы оспорил при иных обстоятельствах. Предпринял бы попытку, но, вероятно, в конце концов, согласился бы с ней. Она уравновесила свои собственные интересы с требованиями миссии и приняла профессиональное решение в четком соответствии с предложенными обстоятельствами. Он не мог с этим спорить. "А что, если расширить техническое обеспечение?" - предложил он. Она застыла, явно возмущенная полным отсутствием обратной связи со стороны Майкла. Она уже начала открывать рот, чтобы заговорить. Но так и не произнеся ни слова. У нее получилось. Она поняла, что в данном случае его молчание означало одобрение ее предложений. «Могу ли я нанести точечный воздушный удар?» - с явным сарказмом уточнила она через пару секунд, изящно подернув бровями. Каким бы превосходным ни было самообладание Майкла, он не мог не отреагировать на это возмутительно неуместное предложение. «Нет», - сказал он, и его рот дернулся в легкой усмешке. С преувеличенным разочарованием в голосе она продолжила: "Ну, тогда..." У Никиты дело обстояло лучше с распределением личного состава, чем с подбором оборудования. Неудивительно, учитывая ее темперамент. Но это нужно было исправлять со временем. Майкл несколькими наводящими вопросами подтолкнул ее к выбору наиболее эффективного подхода. Она жадно ухватилась за его намеки, быстро развивая и их в нужном направлении. «Хорошо», - подытожил он, заставляя ее еще раз кратко пройтись по плану. Он видел, как она борется с необходимостью получения дальнейших заверений в правильности принятых ею решений. Она прошла долгий путь в преодолении своих сомнений в себе, но все еще оставалась жертвой неуверенности, когда дело доходило до того, чтобы поставить на карту жизнь других людей. "Н-на самом деле?" - глаза ее загорелись. "Да, - он колебался, прикидывая целесообразность того, что он хотел сказать дальше. Но все же решил продолжить, - Ты могла бы поговорить с Вальтером об оружии». Она сглотнула, слегка побледнев: «С Вальтером?» «Он не входит в состав протокола командования, но у него есть опыт и доступ». Старый друг в одно мгновение отправил бы протокол Отдела в ад ради защиты молодой подруги, которую он называл Сладкая. "Вероятно, я так и сделаю." В разговоре снова наступила пауза. Майкл вдруг понял, что чувствует себя так, словно только что закончил изнурительную тренировку. Но, несмотря на физическую усталость, он понимал, что не собирается рисковать и пытаться уснуть после этой встречи. Ему не нужны были образы Никиты в смертельной опасности, добавленные к кошмарному вареву, уже кипящему в глубокой яме его подсознания. "Еще что-нибудь?" - наконец спросил он. Никита поднялась на ноги, выдержав его взгляд. Она потянула вниз нижнюю часть черного вязаного топа, который был на ней. Лицо девушки осунулось от усталости и приобрело бледность. Под глазами залегли фиолетовые круги. Майкл помнил, что так она выглядела в те разы, которые он видел ее в течение шести месяцев после истории с Эдриан. "Что если Эдгар не захочет слушать?" - Ее голос прозвучал тихо, но ровно. Было понятно, что она готова услышать худшее. Его сердце сжалось в кулак. Шестью словами она подвела его к краю пропасти. "M-Майкл?" Он не сводил глаз с ее лица. Ему хотелось снова прикоснуться к ней, но он понимал, что это было бы глупо. Во многих отношениях более опасно, чем тот поцелуй посредине Отдела, когда искренне думал, что теряет ее навсегда. «Эдгар будет управлять миссией отсюда, - сказал он женщине, которая была его сердцем, его надеждой, его ... любовью. - Ты будете в поле с группой. Делайте то, что должны делать». Никита втянула воздух, так как будто ее ударили, но не вздрогнула. Через мгновение в ее глазах загорелся огонек решимости. Ее красота приобрела оттенок, характерный для свирепости Валькирии. Она гордо подняла голову с вздернутым подбородком. Движение было столь же красноречивым, сколь и милым. «Спасибо», - тихо сказала она. «Не за что», - ответил он, мысленно обнимая ее в своем воображении. Возникла еще одна пауза. Редко тишина бывала здесь такой оглушающей. «Ну что ж, пожалуй, я начну писать свое поправку», - наконец сказала Никита, вытягивая руки над головой. «Проверь правописание, - сухо посоветовал он. Она одарила его дерзкой улыбкой, затем посерьезнела. «Спокойной ночи, Майкл», - сказала она, ласково глядя ему в лицо. «Спокойной ночи, Никита.» Он повернулся и медленно направился к двери. Мужчина уже собирался подойти к выходу, когда вспомнил кое-что, сказанное ею ранее, и развернулся назад. «Ницше был неправ.» Она в изумлении уставилась на него: «Ницше?» «То, что не убивает тебя - это и есть твоя жизнь." **************
bride: ********** Никита не хотела делать то, что, в результате, ей пришлось сделать. И действительно, она до последнего момента продолжала надеяться (практически молиться), что в этом не будет необходимости. Миссия Дамодар начала проваливаться с первых минут. К тому времени, когда члены группы достигли своих первых меток, они уже встретили довольно серьезное сопротивление со стороны противника - надвигалась полномасштабная катастрофа. Вайц, с которым она была в паре, очевидно, придерживался того же мнения о ситуации. "Твою мать! - прохрипел крепкий оперативник второго уровня, когда они вдвоем присели на корточки, пытаясь укрыться за машиной. Завыли тревожные сирены. Повсюду, как огромный улей обезумевших пчел пролетали пули. - Мы, сейчас все здесь ляжем нахер!" Никита горько усмехнулась в знак согласия, ее взгляд перемещался от точки к точке, пока она сосредоточенно искала способ оставаться в заданных параметрах профиля, не меняя тактику. «Черт возьми, ты абсолютно прав», - мрачно подумала она, усилием воли пытаясь выровнять дыхание. И если ситуация моментально не изменится в ближайшее время, они все окажутся чертовски мертвы. «Эдгар, - прошипела она в коммуникатор, проводя рукой по лбу. Оперативница почувствовала, как капля пота стекает по ее спине к пояснице. - Нас обнаружили. Отменяйте миссию». «Отказ», - раздался сухой голос Эдгара в ее ухе. - Статус миссии остается прежним. Дельта, приготовься к работе через двадцать секунд». «Не подтверждаю, - сквозь потрескивание приемного устройства ответил другой мужской голос - на этот раз принадлежащий оперативнику по имени Харрис. - Нас прижали». «Недопустимо, - холодно и резко ответил Эдгар. - Пятнадцать секунд». "Недопустимо?" - недоверчиво уточнил Вайц. - Этот сукин сын, что, блядь, прикалывается?" Справа в сотне метров от них прогремел взрыв, произведенный, как определила Никита вражеской стороной. Точно не Отделом. Вот вам и прогноз в профиле - «минимальное сопротивление на месте операции». Если она выживет в этой миссии ... Раздался еще один взрыв. У них не оставалось времени. «Гамма, готова к выполнению задачи», - проинформировал Эдгар. «Гамма, ожидание, - мгновенно возразила Никита. Разве Эдгар не смотрит на экран? - гневно подумала она. Безумие только что отданного им приказа было очевидно! - Цель не подтверждена». "Что ты сказала?" "Повторишь еще раз?" Первый вопрос прозвучал от Эдгара. Источником второго был оперативник по имени Детмер. Двое мужчин заговорили одновременно, и их голоса слились диссонансом в ухе Никиты. "Делай то, что должна", - тихо и властно посоветовал ей третий мужской голос. «Гамма, ожидание», - отчетливо повторила она. Странное спокойствие снизошло на нее, окутав, словно пледом. Время замедлилось. Все стало четким и понятным. Может, ей и грозила практически верная смерть, но она редко чувствовала себя более живой. Краем глаза она увидела, как Вайц расстегивает свою черную сумку с оборудованием. Никита обернулась вполоборота. Огромный оперативник остановился, похоже, почувствовав на себе ее внимание. Он встретился с ней взглядом, и дикая усмешка исказила черты его некрасивого лица. «Я знаю, что Вальтер припас для нас парочку дополнительных подарков, - прорычал он. - Следуя принципу «лучше перебдеть, чем недобдеть». Если у тебя, красотка, в запасе есть альтернативный профиль, начинай его применять. Я поддержу твою задницу. И поверь мне, остальная часть команды тоже ". "Черт побери! - взвыл Эдгар. – Дельта, готовность через пять ..." «Дельта, отставить, - резко оборвала Никита. - Биркофф..." ************* «Слушаю, Никита», - немедленно отозвался Биркофф, стараясь не обращать внимания на бешеный стук своего сердца. Он сказал себе, что принять таблетку или умереть от остановки сердца - сможет и позже. На данный момент в приоритете стояло соучастие в, так сказать, очевидной попытке мятежа. На повестке дня также маячила возможность вывести на чистую воду грязного ублюдка, ответственного за провал, происходящий в нескольких часовых поясах отсюда. «Отключив Эдгара, можно переключиться на команду с B-каналом». «Сделай это, и ты мертв», - прошипел руководитель миссии четвертого уровня. «Не знаю.., мы теряем всех на другом конце, - парировал молодой компьютерный гений, даже не подняв глаз. Позже, размышляя о последствиях своих слов, он чуть не подавился печеньем. «Я что, совсем чокнулся? – спросил он себя. Бросить вызов печально известному самодовольному члену группы хладнокровных тим-лидеров Первого Отдела? О чем он, вообще, думал? На самом деле он думал о спасении Никиты. И о попытке превратить долбанный провальный сценарий в нечто ... приемлемое. "Это моя миссия, Биркофф ..." «Больше нет», - с убийственной решимостью произнес голос с мягким акцентом. Биркофф испытал такое глубокое облегчение, что чуть не обмочился в мешковатые серые штаны. «Слава, Иисусе», - подумал он, забыв на мгновение, что достигнув половой зрелости, причислил себя к атеистам. Он не сводил глаз с компьютерной клавиатуры. Что именно означало своевременное появление на сцене Майкла, он не собирался гадать. Но, по крайней мере, он был уверен, что оперативник пятого уровня не позволит Эдгару пустить ему пулю в затылок в течение следующих нескольких минут. Что касается того, что может случиться в течение этих нескольких минут ... Он глубоко вздохнул. «К черту все это, - сказал он себе. Ты сам знаешь, что тебе нужно делать, Сеймур. Не будь слабаком». «Эдгар вне зоны, Никита, - объявил он, быстро набирая последовательность на клавиатуре. - Переключаю каналы.., - он потянулся к своей мыши и дважды щелкнул по ней, - готово». Позже Мэдлин долго расспрашивала его о том, чем он руководствовался, когда, по сути, взял на себя ответственность разорвать согласованную цепочку командования и восстановить ее в совершенно несанкционированной форме. "Ты испугался?" - ласково спросила она, сцепив тонкие пальцы. «Да, - ответил он, глядя на орхидею, за которой она ухаживала, когда он вошел в ее кабинет. Забавно. Что-то в прекрасном цветке пугало его даже больше, чем те крошечные уродливые деревца, на которые она тратила так много времени, обрезая их. - Для Никиты и остальной команды в поле». "Ты не заботился о себе?" «Нет, на тот момент, нет». И это была правда. Если бы она натравила на него Близнецов из Белой комнаты, они бы подтвердили его утверждение на все сто процентов. "А сейчас?" Он пожал плечами, заставляя себя, не дрогнув, встретиться с проницательным взглядом темных глаз, сидящей перед ним женщины. "Какое влияние на твое решение оказало присутствие Майкла?" "Небольшое." Снова, правда. Изящно изогнутые брови скептически приподнялись: "Правда?" Он наклонился вперед: «Я сделал то, что сделал, Мэдлин, был бы там Майкл или нет». «Бета, отойти назад к Дельте, - скомандовала Никита через долю секунды после того, как переключение связи было завершено. - Дельта, используйте загрузку DK. Гамма, смещайтесь в точку А. Двигайтесь на запад. Фланг открыт. Мы прикроем». Последовала недолгая тишина, пока в потрясении полевая команда переваривала смену командования и всего профиля. Затем с вновь обретенной решимостью: «Бета подтверждает». «Дельта подтверждает». «Гамма подтверждает». «Биркофф?- произнесение его имени прерывалось выстрелами. Вдалеке раздался леденящий кровь вопль агонии. «Ты еще здесь, Никита, - Биркофф заверил себя, что душераздирающий крик исходил от одного из противников, а не от бойцов Отдела. «У меня с собой прототип H99. Мне нужно переключиться на другую точку. Ты сможешь перевести?» «Э-э… H99? - ошеломленно подумал он. Как, черт возьми, она получила в руки H99? Вальтер с трудом признал бы существование этой проклятой штуки ... Глаза Биркоффа скользнули в сторону оружейного гуру. Пожилой мужчина стоял в дверях своего рабочего места, глядя на зону управления. "Биркофф?" «Да, - утвердительно ответил он, возвращая свое внимание к клавиатуре. Его мысли метались в хаотичном беспорядке. Хотя тактика ведения боя не была его сильной стороной, он предположил, что задумала Никита. - Я могу это сделать. Но калибровка будет с сильными помехами. Ты, вероятно, потеряешь связь, в процессе». "Понятно". "Насколько тебе нужно?" «Минимум минуту». «Минуту, максимум, - возразил молодой человек. Он даже не был уверен, что эта паршивая штука сработает. Вальтер позволил ему повозиться с этим чудо-устройством лишь однажды. - Когда?" «Через девяносто секунд». «Девяносто.., - он взглянул на экран трансляции миссии и быстро проглотил возражение. - Нет проблем, - он начал вводить необходимые данные, считая в уме. – Майкл…" «Панель у меня», - последовал невозмутимый ответ. Биркофф втянул в себя воздух, затем выдохнул. Он принял как данность, что Майкл справится с поставленной задачей, а также удержит Эдгара под контролем. «Хорошо, - сказал он. - Никита…" В коммуникаторе эхом разнесся шум оглушительного взрыва. «Дельта» вызывает Никиту, - сказал Харрис чуть позже. В его обычно монотонном голосе чувствовались эмоции от выброса организмом адреналина. - Мы снова в игре. Противники - зачищены». «Переходите к третьему пункту, - ответила Никита. Ее голос звучал так, словно она бежала. Отрывистое стакатто «тат-тат-тата» автоматной очереди прервала ее лаконичные инструкции. – Гамма – приготовиться." «На отметке. Точка просканирована». "Ты можешь…" «Да. Все, что необходимо». «Принято. Двигайтесь по направлению. Вперед». "Понял." "Биркофф ..." «Сорок пять, Никита. Похоже, будет жарко». Восточный выход ". "Бегу." «Продолжаем дальше, Биркофф», - спокойно объявил Майкл, стоя в нескольких футах справа от него. «Хорошо. Интеграция ... он-лайн, - Биркофф перешел к другому пульту, сверяя данные. - Пока все идет хорошо, - рассудил он. - А если не хорошо, то в допустимых пределах. Осталось тридцать». «Подключай, - резко приказала Никита. «Сделай два с половиной оборота, малыш», - внезапно приказал хриплый голос. Биркофф вздрогнул, оглядываясь через плечо. Вальтер стоял в нескольких шагах позади него, прижимаясь к Эдгару. Он приставил пистолет между ребер молодого человека. Оперативник четвертого уровня позеленел на лицо и сильно вспотел. «Святые… небеса!» - подумал молодой гений. Затем пробормотал: "Д-два ...?" «H99 все еще немного капризничает в верхнем диапазоне. Надавишь слишком сильно, и ты его спалишь». Биркофф моргнул, а затем кивнул. Вернувшись к клавиатуре, он произвел указанную настройку. «Бета на месте, Никита», - объявил мужской голос. «Дельта тоже». «До передачи десять», - твердо сказал Биркофф. - Девять, восемь, семь ...» ************* Хотя Биркофф сделал все возможное, чтобы продлить сигнал, он сумел обеспечить Никите лишь пятьдесят три секунды электронного прикрытия. Учитывая, что связь оборвалась, как только он активировался, это были одни из самых длинных и самых напряженных пятидесяти трех секунд в его жизни. На этот раз он был благодарен за свой молодой возраст, потому что ожидание в агонии от незнания того, что произошло, состарило его лет так на десять. «Вы все мертвецы», - секунд через тридцать злобно пробормотал Эдгар в зловещей тишине. «Увидимся в аду», - любезно подтвердил Вальтер. Биркофф закрыл глаза, пытаясь собрать достаточно слюны, чтобы сглотнуть ее. Реальность того, что он сделал, обрушилась на него, оставив ощущение тошноты в желудке. «Увидимся в аду», - сказал Вальтер. Дерьмо. Он действительно думал, что они... «Сорок секунд», - ровно объявил Майкл. «Боже, - поежившись, подумал Биркофф. - Что он сейчас чувствует?» Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. «Сорок пять секунд». Биркофф снова открыл глаза. Вытер мокрые ладони о штаны. Потянулся. Аккуратно ввел нужную последовательность на клавиатуре. Ничего. Боже. Проклятье. Ничего. Пятьдесят секунд. Тик-так. Тик-так. Раздался оглушительный (словно звук бормашины) визг обратной связи, когда импульс достиг своих электронных пределов. Биркофф нажал на функцию модуляции, регулируя звук. Внутренне дрожа, но внешне, не подав и виду, он перенабрал последовательность, которую пробовал примерно десять секунд назад. Немедленно ощутил статический заряд в ухе. Его желудок опять свело. А сердце замерло. «Кто-то..? - снова в сети. Он с тревогой взглянул на погасший монитор. Тот замерцал. Один раз. Дважды. Три раза. Затем сетка мониторинга начала проявляться на темном фоне. На экране ожила кроваво-красная точка. Потом еще одна. И еще. Выжившие. Выжившие… из группы Отдела. "Н-Никита?" - произнес Биркофф в свой наушник. Он с трудом выдавливал из себя слова. Снова раздался треск статики. Словно алые маки в поле расцветали новые точки на экране. Они двигались. Сквозь помехи раздалось: «Цель уничтожена», - устало отрапортовал хриплый женский голос. - Один оперативник мертв. Один ранен. Миссия завершена». Дыхание, которое Биркофф неосознанно сдерживал, стремительно вырвалось из него. У него закружилась голова. «Принято, - выдавил он через мгновение. - Расчетное время прибытия до точки эвакуации, две минуты». "Мы в пути." Биркофф дрожа, рухнул на стул. Мгновение спустя его резко передернуло, когда в системе громкой связи Отдела прогремел раздраженный мужской голос. «Майкл и Эдгар», - рявкнул Шеф со своей застекленной голубятни, - поднимитесь ко мне ... НЕМЕДЛЕННО!" ************
bride: ************ Только на следующий день Шеф начал задаваться вопросом такой своевременности звонка из Надзора. Соединение было установлено примерно за минуту до того, как команда миссии Дамодар вышла на связь. К тому времени, как Джордж закончил расспрашивать его о деле, которое, хорошо поразмыслив, казалось на удивление недостойным той срочности, с которой глава надзорного ведомства отнесся к нему, ситуация на местах окончательно вышла из-под контроля. Никита... Никита! - она отменяла прямые приказы командира группы на два уровня выше ее, в то время как Майкл, Вальтер и Биркофф помогали и подстрекали ее. Хотя пасовать перед фактом грубого и явно преднамеренного неповиновения была не в его стиле, человек, который звался Полом Вулфом, предпочел позволить событиям развиваться самими собой. Затем, разъяренный до такой степени, что даже не мог себе представить, он бесцеремонно вызвал Майкла и Эдгара в свой офис. Возможность того, что Надзор мог быть причастен к произошедшему, никогда не приходила ему в голову во время последовавшей встречи. В конце концов, он решил, что ярость затуманивает его мыслительный процесс. Гнев ... и его хроническая неспособность понять, что сделало бывшего студента террористом, который, вероятно со временем, мог стать его преемником. Шеф до конца своих дней в качестве главы Первого Отдела задумывался, сколько бы жизней изменилось, если бы он был немного хладнокровнее. Имел бы более ... трезвую голову. Он будет размышлять, но так и не придет к однозначному ответу. Хотя он обычно держал "стеклянную" стену своего командного пункта в режиме двустороннего функционирования, Пол активировал опцию конфиденциальности через мгновение после того, как отдал распоряжение через селектор. Честно говоря, он не был уверен, что принесут ему следующие несколько минут. Если свидетелей будет слишком много, ему будет трудно использовать полученную информацию в своих интересах. Бунтарское выступление Никиты в финале операции Эдриан, подтверждало это безусловно! Он мимолетно подумал: не пригласить ли Мэдлин присоединиться к нему, но после недолгого раздумья отбросил эту идею. В ее присутствии не было необходимости. Это также могло бы отвлечь внимание по разным причинам. Он обернулся, когда дверь в его кабинет с тихим свистом раздвинулась. Эдгар ворвался первым, пылая от ярости. Шеф мысленно покачал головой. Хотя он мог понять гнев оперативника четвертого уровня, он не мог мириться с таким явным его проявлением. Он также не мог оправдать тактическую ошибку, которую представляло его появление. Пол нисколько не сомневался, что Эдгар считает, опередив Майкла в дверном проеме, он обретает некое психологическое преимущество. Были ситуации, в которых это могло быть правдой. Но это был тот случай, когда тот, кто вступил в бой последним, имел больше всего времени, чтобы осмотреться на местности и подготовиться к неизбежной битве. Эдгар остановился примерно в ярде от того места, где стоял Шеф. Выражение его лица было воинственным; его позвоночник – напряженная струна. Майкл - изящный, как пантера, с непроницаемым, как отполированная мраморная плита лицом, занял позицию в нескольких шагах позади него. Мысли Шефа на мгновение вернулись в детство. «Как обезьянка посередине», - подумал он. Вот только Эдгар понятия не имел, что его только что назвали шимпанзе. Немедленно взяв себя в руки, он несколько мгновений изучал стоящих перед собой мужчин. Эдгар обладал песочного цвета волосами и темно-синими глазами; мощным телосложением футболиста и грубовато-красивым лицом американского мачо. Его мужественная внешность резко контрастировала с ...экзотической… миловидной... внешностью Майкла. По правде говоря, именно она отчасти заставила оперативника пятого уровня казаться столь привлекательным. Шеф знал свои собственные предрассудки достаточно хорошо, чтобы понять, каким было бы его первое суждение о каждом оперативнике. С Эдгаром все было понятно сразу. А вот с Майклом... Именно Мэдлин добивалась вербовки Майкла более десяти лет назад. В конце концов, он согласился с ее аргументами, предполагая, что терзаемый чувством вины молодой террорист не выдержит двухлетнего режима обучения в Отделе. Его предположение оказалось неверным. Все случилось ровно наоборот. Майкл не просто пережил процесс обучение. За это время он не просто преуспел. Он получил квалификацию хладнокровного оперативника задолго до своего официального «выпуска», достигнув максимума в каждой категории навыков. С ним обращались как с особым представителем редкого рода, пока он еще был кандидатом на испытательный срок. Шеф почувствовал, как у него скривился уголок рта. Однажды он сказал Майклу, что таких, как он, немного. Он намеренно ошибся. По правде говоря, их и вовсе не было. Неординарность Майкла была чем-то, за что глава Первого отдела был глубоко благодарен в девяноста девяти и девяти десятых процентах случаев. «Хорошо, - начал он ледяным тоном. - Я хочу, чтобы каждый из вас объяснил мне одним предложением, что только что произошло». *********** «Никита сознательно отклонилась от утвержденного профиля и неоднократно нарушала мои приказы придерживаться заданных параметров, - словно выплевывая слова, сказал Эдгар. - Майкл, Вальтер и Биркофф сотрудничали с ней». «Это два предложения, - бледно-голубые глаза исследовали на предмет обнаружения страха более темные, затем переместились на пару серо-зеленых, которые абсолютно ничего не выражали. - Майкл." «Миссия выполнена», - последовал лаконичный ответ. Эдгар начал поворачиваться. Развернувшись примерно на девяносто градусов, он резко прервал движение и повернулся назад. По выражению его лица было очевидно, что он начал понимать, что выбрал крайне невыгодное место расположения в этой трехсторонней конфронтации. Он не мог противостоять представителю оппозиции, не проявляя должного уважения к своему начальнику. «Сэр, - сказал он сквозь стиснутые зубы, его щеки приобрели нездоровый кирпично-красный оттенок. – Дело не в этом." "Ты не думаешь, что выполнение поставленной задачи имеет какое-то значение?" Простой вопрос был явно задуман в качестве приманка, чего Майкл обычно избегал. Шеф вспомнил, как много лет назад упомянула Мэдлин об этой причудливой черте его характера. Загадочно улыбнувшись, она ответила зловещим комментарием о том, что Майкла учили: «невежливо забавляться со своей едой». Эдгару следовало лучше узнать противника прежде, чем принять вызов. К несчастью... Снова он начал поворачиваться в сторону Майкла. И снова он резко остановил себя, повернувшись лицом к Шефу. «Никита взбунтовалась», - выдохнул он, сжимая кулаки. «Несомненно, - категорично признал Шеф. - Вопрос в том, достигли ли мы успешного завершения операции, несмотря на, или благодаря этому факту?» Последовало долгое молчание. В процессе него с лица Эдгара сошла большая часть румянца. Шеф посмотрел на Майкла: "Я так понимаю, ты ознакомился с профилем миссии до того, как она началась?" "Да." "И?" «Информация была неточной. Профиль... некорректным». "Черт с два!" Шеф перевел взгляд на Эдгара, терпение которого быстро подходило к концу: "Ты не видел оснований ожидать каких-либо трудностей?" Оперативник четвертого класса заколебался, явно, ожидая ловушку. Очко в его пользу. Через несколько секунд он ответил с осторожностью: «Никита пришла ко мне перед тем, как группа отправилась на задание, заявив, что у нее есть некоторые опасения. Я знал ее позицию. Честно говоря, я думал, что она пыталась защитить свою задницу. В ее словах было мало смысла." "А поправка, которую она подала?" Шеф считал, что Эдгар мог бы найти способ обойти этот вопрос, на котором Майкл акцентировал внимание, продвигаясь вперед в нужном ему направлении. Он не вторгался в пространство другого человека. Но он определенно пугал соперника своим физическим присутствием. В этом был еще один дар Майкла. Если, конечно, "подарок" - подходящее слово. В какой-то момент он мог казаться безопасным вплоть до ощущения полной беспомощности. В следующий момент он будет излучать ауру, настолько мощную, что удивительно, как воздух вокруг него не начинал потрескивать от распространявшейся энергетики. По крайней мере, так это воспринимал Шеф. За прошедшие годы он заметил, что мужчины гораздо чаще недооценивают Майкла, чем женщины. Женщины, казалось, понимали, кем он был (насколько опасным он мог быть) независимо от того, сколь тщательно он скрывал свою ауру. «Хорошо, - натянуто согласился Эдгар через несколько секунд. – Что из того, что я ее отшил. Господи, она же только второй уровень! Она провела... что? Целую миссию? Послушай, Майкл. Если бы я знал, что это исходит от тебя..." Голос оперативника четвертого уровня стих. Майкл ничего не сказал, просто посмотрел на него слегка скептическим взглядом, аккуратно сложив перед собой изящные руки. «Мэдлин», - внезапно подумал Шеф, узнав в ожидающей позе знакомый язык тела. «Да? - спросил он через минуту или две, резким голосом. Эдгар посмотрел на него, судорожно сглотнув: "Сэр?" "Может быть, Майклу и не интересно, что бы ты предпринял, если бы вопросы по этой миссии были подняты им, а не Никитой, но мне определенно интересно. Особенно учитывая тот факт, что ты был не особо восприимчив к его советам в нескольких предыдущих случаях." "Я ... э-э ..." Шеф жестом заставил его замолчать: «В письменной форме, - отрезал он. - Я хочу, чтобы в течение двух часов у меня на столе лежал полный отчет, включая текст поправки Никиты. Подробный рапорт, как только группа вернется». "Да сэр." «Ты отстранен. Майкл, останься». ************ Оперативник пятого уровня исполнил приказ. Шеф, по другую сторону, начал расхаживать из угла в угол своего офиса, как только вышел Эдгар. Ему захотелось со всей силой пнуть что-нибудь ногой. А еще лучше - запустить что-нибудь хрупкое об стену. Он не сделал ни того, ни другого. Причины его сдержанности было сложно определить. Он, конечно же, не испытывал угрызений совести, сорвавшись на Майкла. В самом деле, самый способный оперативник, вероятно, испытывал на себе его гнев чаще, чем кто-либо другой за все эти годы в Отделе. Но в данной конкретной ситуации... В конце концов, он остановился прямо перед молодым человеком. «Существует такая вещь, как протокол», - сказал он, тщательно произнося каждое слово. "Да." Признание было прямым и недвусмысленным. Шеф застыл на месте, ожидая возражений, но только на мгновение. «Ты хочешь сказать, что Никита следила его указаниям?» - саркастически осведомился он. «Она сделала то, что должна была сделать, чтобы выполнить свою работу». Все вертелось вокруг выполнения задания. Естественно. Следовало признать, что в Отделе существует официальная религия, которая вращается вокруг поклонения результатам. Цель (до тех пор, пока не потеряла актуальность) - оправдывает средства. Шеф откинул полы пиджака и засунул руки глубоко в карманы брюк: "Если бы миссия пошла по заданному профилю?" «Она бы провалилась. И вы могли бы потерять почти всю команду». Пожилой мужчина ни секунды не сомневался в преднамеренности выбранного местоимения. Тонкое напоминание о том, что именно он нес ответственность за все, что происходит на каждом задании. «Ты бы поставил на это свою жизнь, Майкл?» Ответа не последовало. Только пристальный взгляд. Задан очевидный вопрос… Шеф признал себе, что не изучил профиль операции Дамодар так внимательно, как следовало бы. Какая гадкая ирония. Он был обеспокоен тем, что недавнее снижение активности снизит способность его подчиненных работать на уровне стандартов Отдела. Его подчиненные - большинство из них - справились с задачей превосходно. Казалось, он утратил концентрацию внимания. "А как насчет Вальтера и Биркоффа? – с нажимом поинтересовался он. - Готовы ли они поставить на это свои жизни?" «Уже». Шеф обдумывал это утверждение несколько долгих секунд, затем очень медленно кивнул. "Никита обращался к тебе по поводу этой миссии?" - спросил он через несколько секунд. "Да." «Несмотря на то, что ты больше не ее наставник». «У нее возникли сомнения. Она хотела обсудить их с кем-нибудь, прежде чем отправиться с ними к Эдгару». «И она выбрала тебя своим рупором». Легкое пожатие плечами. "Изменение профиля…" "Был ее". Шеф сузил глаза. Его чутье подсказывало ему, что молодой человек говорит правду. По крайней мере, ее часть. Судя по тому, что он смог узнать по мере развертывания операции, Никиты явно приложила руку к происходящему на месте. Но вот хитроумное использование загрузки DK и H99... «В самом деле», - сказал он после небольшой паузы. «Наш разговор с Никитой, происходил в третьем информационном центре, - отметил Майкл. – Он под наблюдением». Шеф подвергся атаке быстрой смены эмоций. Сюрприз. Затем последовало раздражение. А потом - невольное восхищение. Итак, он записал разговор. Как ... удобно. Майкл всегда обладал сверхъестественной способностью наизнанку выворачивать протоколы работы Отдела. Остальные боролись против правил. Он систематически ими пользовался. Но с какой целью? По прошествии, почти, полутора десятилетий Шеф все еще не понимал. "Понятно, - он вынул руки из карманов. – Скажи мне, каковы шансы, что поправки Никиты уже попало в нужные разделы с файлами». Уголок рта Майкла слегка приподнялся: «Я предполагаю, что она их переслала». «Ты в первую очередь предложил ей это сделать». «Я напомнил ей, что у нее есть такая возможность». "Ммм, - Шеф взглянул через стеклянную стену, осматривая командно-контрольный пункт внизу. На первый взгляд все находилось в рабочем режиме. Но он знал, что за спокойствием скрывается суматоха. Через несколько секунд он заметил: «Буду откровенен с тобой, Майкл. Интересно… как-то все с тобой складывается…» «Дамодар не был моей операцией». «Как и возвращение Кирилова». - Пауза. – «Изначально». "Так и есть." "Так…" «Тогда мой статус был определеннее, чем сейчас». Светлые проницательные глаза слегка сузились: «Значит, у тебя на столе не лежало предложение от Надзора». Кивок. "Ты принял решение?" - вопрос прозвучал в тоне откровенного подтверждения авторитета руководителя у подчиненного. Неважно, что он не должен был вмешиваться. Он хотел знать. Ему нужно было знать. Последовало долгое молчание. Майкл моргнул. Еще раз. Затем он слегка наклонил голову, как будто сосредоточившись на какой-то точке где-то позади Шефа. На что, если вообще он на что-то смотрел, сказать было невозможно. «Да», - тихо ответил он. ************* "И?" - то, что он должен был спросить, раздражало руководителя Первого отдела. Майкл снова посмотрел своему начальнику прямо в глаза. Выражение его лица не было вызывающим. Наоборот. И все же в этом было что-то, что потрясло старшего мужчину до глубины души. «У меня еще не было возможности сообщить об этом в Надзор, - Майкл помолчал, и на его губах заиграла тень улыбки. - Существует такая вещь, как протокол». Шеф резко наклонив голову, застыл на мгновение, прежде чем признать промах. Попался в собственную ловушку. Что ж, ему следовало это предвидеть. Последовала еще одна пауза, за которой: "Это все? - вопрос Майкла прозвучал вежливо, но не подобострастно. "Да, - Шеф решил напоследок показать зубы. Даже если бы не было, он бы что-нибудь придумал. - Ты порекомендовал бы ликвидацию?" Вот оно, наконец-то! - непроизвольная реакция. Младший руководитель переступил с ноги на ногу, в его глазах затаилась настороженность. "Для… кого?" "Для Эдгара." Моргание. "Нет." Это был не тот ответ, которого Шеф ожидал. Безусловно, не тот, который бы он дал бы, поменяйся они местами. «Он не твой друг, Майкл», - услышав свои слова, он был поражен. Майкл, казалось, искренне удивился этому замечанию: «Дело не в личных отношениях». "Ммм, - Шеф заинтригованно приподнял бровь. - Интересно, чувствует ли Никита то же самое». «Возможно, нет». Что-то прозвучало в ответе - раздражение? забава? отстранение? «Наверняка, нет, - с легкой усмешкой поправил Шеф. Где-то в глубине души он задавался вопросом, почему он так уверен в этом. Мысль о том, что он мог иметь какое-то особое представление о мыслительном процессе Никиты, была ... тревожной. - Здесь есть некоторая ирония, не правда ли? Ты возражаешь против ликвидации, которую, как мы оба знаем, поддержала бы твой бывший материал». Майкл молчал. "Если не ликвидация, то что?" «Отправить Эдгара на переподготовку - акцент на психологическом компоненте», - последовал быстрый ответ. Почти, как будто это было отрепетировано. Учитывая склонность Майкла к разработке стратегии на десяток ходов вперед, вполне возможно, что так оно и было. С другой стороны, несмотря на всю свою склонность к чрезмерной подготовке, Майкл также обладал умением мгновенно парировать собеседника, исходя из развивающейся ситуации. "Ты думаешь, он того стоит?" «Я думаю, на данном этапе ликвидация руководителя четвертого уровня вызовет ненужные вопросы». Шеф нахмурился. Конечно, он был прав. Даже если смерть Эдгара будет одобрена, она заставит задуматься о вещах, которые лучше сейчас не трогать. Но почему Майкл так беспокоится об этом? Если только... «Очень хорошо, - согласился он. - Я ожидаю, что программа переподготовки окажется у меня на столе в течение суток». Идеальный оперативник смутился лишь на мгновение: "Хотите, чтобы я…" "У тебя с этим какие-то проблемы?" Ловушка захлопнулась. Майкл немедленно взял себя в руки: "Нет." «Подключи к этому Никиту. Нет причин, по которым мы не должны использовать то, что она приобрела во время своего тренинга с Юргеном». "Замечательно". Шеф подождал несколько секунд, подчеркивая свое превосходство. Затем сделав пренебрежительный жест рукой, произнес: «Пока на этом все». Майкл повернулся, чтобы уйти. Шеф позволил ему сделать шаг к двери, прежде чем дернуть за поводок. "Майкл." Молодой человек обернулся. Выражение его лица оставалось бесстрастным; его поза – идеально сбалансирована. Было ясно - он не ожидал, что ему позволят уйти спокойно. «Никите повезло», - сказал Шеф. "Нет, - возражение прозвучало мягко, но уверенно. - Она оказалась права." ******* Майкл обнаружил, что Эдгар ждет его в коридоре перед офисом Шефа. Он не был удивлен. Эдгар был весьма предсказуем. "Я - мертвец?" - без преамбулы поинтересовался оперативник четвертого уровня. Он вернулся к своей обычной агрессивно-дерзкой форме. "Пока нет." «Не удалось заставить Шефа подписать мою ликвидацию, а, Майкл?» Майкл подавил вздох и молча посмотрел на собеседника. «Возможно, оценка была неверной», - устало подумал он. – Вероятно, Эдгар не стоил таких хлопот». Эдгар выдерживал пристальный взгляд добрых десять или пятнадцать секунд. Затем его бравада начала улетучиваться, как гелий, испаряющийся из воздушного шара. Он резко прервал зрительный контакт, его горло сжалось. "Итак, что со мной будет?" - наконец спросил он напряженным голосом. «Переподготовка». "Не ... отстранение?" "Зависит от тебя". Эдгар снова посмотрел на него, наморщив лоб, на котором выступил легкий налет пота: "Чей контроль?" "Мой." «Сукин.., - светловолосый оперативник напрягся, явно потрясенный. - Твоя идея?" "Нет, - Майкл немного подождал, давая понять, что все это значит. Информация об участии Никиты могла подождать. Затем он сказал: "Теперь, если ты не против...» Он прошел мимо другого мужчины, стараясь избегать любого физического контакта. Майкл чувствовал ритмичный барабанный бой в висках. Это было больше, чем просто недосыпание. Он попытался вспомнить, когда в последний раз ел нормальную пищу. И не смог. «Говорят, ты здесь не задержишься надолго», - крикнул Эдгар, пройдя несколько ярдов по коридору. Это высказывание могло быть воспринято по-разному. «Достаточно долго, чтобы сделать то, что требуется», - заверил его Майкл и продолжил свой путь. ****** Через несколько минут он добрался до своего кабинета. По пути он прошел мимо рабочего места Вальтера, ответив на безмолвные вопросы гуру оружия утвердительным кивком. С подробным объяснением случившегося придется подождать. Включив компьютер, Майкл расстегнул пиджак и сел. Во время загрузки он смотрел на экран, затем вошел в систему и методично подтвердил несколько уровней безопасности. В конце концов, он вывел файл, в котором хранилось его будущее. Он не был уверен в своих чувствах. Облегчение? Сожаление? Обида? Он на мгновение закрыл глаза, вспоминая признания Никиты, произнесенные ею стоя обнаженной в его объятиях в дорожке лунного света, проникающего сквозь иллюминатор каюты. «Это не свобода», - прошептала она, пока он ласкал ее шелковистую кожу длинными неторопливыми прикосновениями. Боль в ее голосе разорвала его на части. И снова он сыграл свою роль в обучении ее тому, чему отчаянно хотел, чтобы она никогда не научилась. Это не ... свобода. Майкл снова открыл глаза. В досье было две записи. Несколькими нажатиями клавиш он отправил одну в адрес Надзора, а другую удалил. «Готово», - просто сказал он себе. А... так ли это? Он помассировал переносицу, заставляя себя не обращать внимания на пульсацию, которая предвещала начало головной боли. Через несколько мгновений он щелкнул по значку на экране монитора, закрывая папку с файлами, в которой работал. Затем, почти неохотно, он вошел в другую базу данных и ввел код, который активировал программу сбора информации, созданную им несколько недель назад. Что-то глубоко внутри него замерло и окаменело, когда он прочитал появившуюся на экране информацию. Новость не оказалась неожиданной. Но это не должно было произойти сейчас... Он вышел из системы и выключил свой компьютер. Взглянув на часы, быстро произвел необходимые расчеты. Затем он поднялся со стула и вышел из кабинета, усилием воли подавив очередной приступ надвигающейся мигрени. Ему нужно поговорить с Биркоффом, решил он. А после этого он должен будет попытаться убедить другого мужчину продолжать пока возможно сражаться в последнем раунде уже проигранной битвы, ради женщины, которую они оба любили. ***********
bride: *********** "Красотка?" – с удивлением уточнила Никита несколько часов спустя, принимая кружку чая от своего напарника Вайца. Явно сбитый с толку последним словом, рослый оперативник с недоумением посмотрел на нее: "А?" «Снова в бой, - Никита осторожно отпила из кружки сладкий чай, готовясь ощутить блаженство от насыщенного в нужной пропорции напитка. Именно это чувство она испытала на обратном пути с операции Кирилова. Тогда девушка попробовала чай, подслащенный именно так, как она любила. И это ее странным образом тронуло: "Ты назвал меня «красотка». Вайц огромной, как оглобля рукой, потер лицо и нахмурился. После недолгих размышлений, очевидно, пришло воспоминание. «Да, - сказал он, плюхнувшись рядом с ней и вытянув свои мускулистые ноги. Освещение в транспортном самолете Отдела было таким, что Никита не могла быть вполне уверена, (но ей показалось), что он покраснел. – Дерьмо.. Э-э… да. Ну, ты же знаешь, каково это, когда ты… э-э, в стрессе. Всякая ерунда из тебя прет». "Есть такое". Вайц вздохнул, затем сделал большой глоток из кружки, которую держал в руке. «Полагаю, я тоже должен извиниться за свой язык, - заметил он через секунду или две. - Это прозвучало довольно грубо". «На самом деле, охерительно грубо». Вайц удивленно взглянул на нее. Потом понял, что над ним шутят, и начал улыбаться. «Хорошо, - признал он, почти по-мальчишески склонив голову. - Так что, ты считаешь, что мой словарный запас ограничен». «Но ты очень виртуозно владеешь тем, что имеешь». "Да иди ты.., красотка". Оба рассмеялись. Было время, когда Никита осталась бы шокированной из-за демонстрации веселья в подобной ситуации. Смеяться, через несколько часов после того, как они потеряли товарища в результате не слишком удачной операции? Смеяться, через несколько часов после ... убийства? «Лучше смеяться, чем плакать», - подумала она. Лучше смеяться, чем ничего… не чувствовать.... Это не означало, что она не будет горевать о Дитце. Или что не будет страдать от чувства вины за кровь, которую она намеренно пролила. Потому что так и будет. Но сейчас юмор служил спасательным кругом для ее человечности. «Кстати об этом», - делая акцент на последних словах, произнес Вайц после того, как стихли их веселые смешки. Никита сделал еще один глоток чая. Она знала, что будет дальше. Знала, с тех самых пор, как к ней подошел Вайц. Ее первым шагом была попытка отсрочить неизбежное. "О чем? - парировала она. – Что, я - красотка?" "Нет, - решительное покачивание головой. - Вероятность того, что тебя отымеют, когда мы вернемся в Отдел». "Вайц…" «Послушай, Никита. Мы уже говорили об этом». "М-мы?" «Остальная часть команды». «Ну. Что ж, не стоит ни о чем беспокоиться. Я на себя возьму всю ответственность за произошедшее». Никита на мгновение запнулась, удивляясь внезапной перемене в выражении лица Вайца. Он выглядел ошеломленным. Нет. Более того. Он выглядел рассерженным. Но почему? «Поверь мне, - быстро добавила она, потрясенная его поведением. - Шеф будет просто счастлив, сделать из меня девочку для битья». "Ты действительно думаешь, что мы согласимся с этим? - резко возразил мужчина-оперативник. - Что мы будем стоять в стороне и позволим тебе подставить голову под гильотину после того, как ты спасла наши задницы? Господи, Никита!» Оперативница почувствовала, что побледнела: "Я…я не имела в виду…" «Мы вместе, - яростно ответил ей Вайц. - Все без исключения. Разговор окончен». Последовала долгая мучительная пауза. Никита уставилась на свой чай, изо всех сил пытаясь проглотить огромный ком от нахлынувших эмоций, застрявший в ее горле. Ей стало стыдно. «Мне очень жаль», - сказала она почти через минуту. "За что? – гневные нотки исчезли из голоса Вайца, сделав его на удивление ласковым. Никита неопределенно махнула рукой, затем подняла на него глаза: «За ... что угодно». Другой оперативник криво усмехнулся: «Забудьте об этом. Никто из нас не застрахован от Отделизма». "Прошу прощения?" «Отделизм. Синдром Первого Отдела. Его первым признаком обычно служит потеря способности осознавать, что бывают случаи, когда ты не доверяешь людям, совершающим правильные вещи». «Я ... доверяю тебе, Вайц», - и это была правда. «Но ты все же решила, что я позволю тебе взять на себя ответственность за сегодняшнее небольшое отклонение от протокола." «Это было мое решение». «О, конечно, - последовал саркастический ответ. - Забудьте о маленьких человечках, которые сделали это возможным. Будь неблагодарной свиньей. Непомерная эгоистичность - еще один симптом синдрома страшного Отдела, не так ли." Никита моргнула, чувствуя себя немного похожей на Алису, падающую сквозь кроличью нору. Затем она чуть неуверенно рассмеялась. "Э-э ... н-неблагодарная свинья?" – переспросила она. "Да, - кивнул Вайц. - Мы завершили миссию, верно?» "Верно..." «Мы, черт побери, чуть не свернули себе нахрен шеи, чтобы сделать это». Никита на мгновение задумалась, не ответить ли на это «охренительно правильная мысль», но отказалась от этой идеи. «Точно», - согласилась она после небольшой паузы. «Хорошо. Это оставляет Шефу два варианта. Надрать кому-то задницу или раздать медали». "Я понимаю," - в ее голосе прозвучало сомнение. «Ты недостаточно изворотлива, чтобы играть в эту игру так, чтобы другие люди были ликвидированы, а ты сама оказалась в лучах славы, - продолжал Вейц. – Так что, тебе придется разыграть сценарий "я беру на себя ответственность". Конечно, это риск. Оборотная сторона может оказаться смертельной. Но и потенциальный выигрыш...» Никита понимала, что в эту словесную паутину вплетен признательный комплимент ей и косвенный, но явный намек на Эдгара. Она также поняла, что Вайц пытается сказать что-то серьезное. Она не знала, что ответить. Пока она собиралась с ответом, коллега, казалось, прочувствовал мучавшую ее дилемму. «Это командная игра, Никита, - тихо сказал он. - И, как я уже сказал, мы обсудили это. Все согласны. Или на щите или со щитом ... но все вместе». Последовало долгое молчание. Наконец Никита склонила голову. «Вместе», - подтвердила она. Вайц выдержал торжественную паузу еще пару секунд, а затем снова перешел к шутливому настроению в разговоре. «Конечно, тебе придется зайти первой, когда нам прикажут явиться в офис Шефа, чтобы надрать задницы, - заявил он с веселой интонацией в голосе. - Но не бойся. Мы будем позади тебя». «Не сомневаюсь, что слишком далеко позади меня, - парировала Никита, легко приспосабливаясь к смене тона в разговоре. - Общение с Вайцем походило на беседу с Вальтером, - подумала она. Без сексуального подтекста, естественно». "Договорились, красотка". ******* Они еще немного поговорили «о том - о сем». Ничего особенного, обычная болтовня, хотя прозвучала пара упоминаний об операции, которую они только что завершили. Вайц, похоже, особенно заинтересовался ее выбором технического оснащения. В конце концов, он объявил, что ему нужно отлить, и поднялся на ноги. "Вайц?" - позвала Никита, собираясь уходить. Он повернулся назад, двигаясь очень проворно для человека своего роста: "Да?" "Спасибо." Усмешка: "И тебе." Он снова повернулся. А затем развернулся назад. Но на этот раз уже по своей воле. "Да.., Никита…" "Что?" - она рукой потерла шею сзади. «Помнишь, что я сказал Вальтеру какое-то время назад? О надежде, что Майкл возглавит миссию, если Отдел решит, что пришло время уничтожить Дьявола, и меня назначат первым штурмовать ад». "Да..." «Ну, я полагаю, было бы чертовски умно, если бы он определил тебя в первую команду». ************ Никита не шевелился почти минуту после того, как Вайц ушел, чтобы ответить на зов природы. Она осталась там, где была, и их разговор эхом отдавался в ее голове. Громко. И отчетливо. «Теперь ты одна из нас», - сказал ей однажды Шеф. Тогда она возмутилась этим утверждением. Какая-то ее часть и теперь сопротивлялась этому. Но если в число "нас", о которых говорил глава Первого Отдела, входил и Вайц... И Вальтер. И Биркофф. И ... Майкл ... Никита допила чай и отставила кружку в сторону. Через пару секунд она сменила позу. Мгновение спустя снова. Потом начала ерзать. Вскоре, она почувствовала необходимость встать и потянуться. Сидеть неподвижно было не в ее характере. Она точно знала, что эта склонность к постоянному метанию чертовски раздражало ее бывшего тренера. Конечно... она тоже не была в восторге от его сверхспособности мгновенно превращаться в статую. Никита пару раз потянулась, плавными движениями разминая затекшую поясницу. Затем она направилась к передней части транспортного самолета, чтобы проверить, как там себя чувствует Харрис, раненый в бою. "Как ты?" - пробормотала она, касаясь кончиками пальцев его лба. Его слегка лихорадило, но этого и следовало ожидать. Он получил пулю в плечо и потерял изрядное количество крови. К счастью, рана была сквозной, без повреждения кости. С реабилитацией и правильным подходом, он вернется к полноценному статусу полевого оперативника в течение нескольких недель. Харрис смотрел на нее остекленевшими серыми глазами. «Я ... замечательно», - заявил он, криво усмехнувшись. Замечательно. Опять. Снова это проклятое слово! «Рада это слышать», - ответила она. «Второй раз ... в пл..чо». «Да. Я видела шрам». Предыдущая травма была похуже. «Но это н…ичего. Ты знаешь ... Майкл..? Пульс Никиты подскочил, как это часто случалось, когда она слышала имя Майкла. «Да, - сухо ответила она. - Я немного знакома с этим человеком». Харрис издал очень странный смешок. «Нем…много зна..ко..ма», - усмехнулся он. – Точ..но. Видел за…писи с ми…сии Армела. Горячо. По-насто…ящему горячо. "Харрис…" «Три раза, помнишь. Может, четыре». Никита покраснела до корней волос. «Этот человек просто обезумел от обезболивающих, - твердо напомнила она себе. Он не отвечает за свою болтовню. Но помоги ему Бог, когда он поправится. Если он только намекнет... «Р…ана на н…ге», - добавил Харрис, снова хихикая. А? "Что?" - резко спросила она. «Р…анен..я нога, - нетерпеливо повторил раненый оперативник. Он посмотрел на нее, пытаясь сосредоточиться. - Майклу. Стреляли ... в ногу. Три, может, четыре раза». Он тяжело вздохнул: "Должно быть больно". Никита закатила глаза и тяжело вздохнула. Ладно. Ладно. Теперь она поняла. Они снова вернулись к теме о множественных ранах в одной и той же части тела. Конечно, это не самая приятная тема, но она предпочтительнее очередного публичного обсуждения ее сексуальной жизни. «Был ли в Отделе кто-нибудь, кто не видел эту проклятую запись с камер наблюдения? - злилась она. Очевидно, нет. Она жила в страхе услышать, что Мэдлин решила использовать ее, как наглядное пособие для инструктажа новых оперативников о э-э… тонкостях «супружеских отношений». «Это бо…больно», - невнятно пробормотал Харрис. Его голос звучал так, словно он вот-вот заплачет от сочувствия. «О, не сомневаюсь, что так оно и есть», - огрызнулась она. Не то, чтобы Майкл когда-либо в этом признавался. Ее мысли внезапно вернулись к ужасным последствиям миссии Уоррика. Ее сердце сжалось. Хотя Майкл и не признался в причиненной ему боли, он достаточно ослабил свою бдительность, чтобы позволить ей позаботиться о некоторых своих ранах. В некотором смысле, контакт, который он позволил себе в роскошной ванной их бунгало/люкса, был более интимным, чем занятия любовью. Она пришла к выводу, что позволить ей помочь ему было для Майкла труднее, чем подчиниться насилию. Жестокость он воспринимал как нечто само собой разумеющееся. Но простая человеческая доброта... Хотя Брайан Уикер и заверил ее в том, что Майкл чувствует себя хорошо, (а это было самое главное), он остался крайне сдержан в оценке, которую проводил. Но по выражению его глаз она поняла, что это было хоррор-шоу в духе Отдела. Она огорчилась, что Брайану пришлось принять в этом участие, но знала, что для Майкла его присутствие было более предпочтительнее, чем кого-либо другого. "...Кита?" Ее пульс участился. «Кита». О Боже! Она понимала, что глупо было представлять себе Майкла-Майкла! - обращающимся к ней не по имени, а как-то иначе. Но иногда, только иногда, его акцент обманывал ее слух, подсказывая мозгу, что он использует укороченное значение ее имени. Когда он звонил по телефону и мурлыкал "Жо-зе-фина", ее уши обманывались, и как и ее сознание слышали совсем другие вещи, совсем не относящееся к делу. Никита помотала головой и прочистила горло. "Что случилось, Харрис?" - спросила она. "Собираюсь по..спать. Ты не воз…жаешь?" "Конечно, - она почувствовала, как ее рот скривился. - Все замечательно." ************ Если бы не зона постоянной сильной турбулентности, Никита, вероятно, провела бы большую часть оставшейся части полета, блуждая по кабине транспортного самолета. Она оставалась беспокойной весь полет. Здравый смысл взял верх над сильнейшим нервным перенапряжением, когда самолет начало трясти во второй раз. Шатаясь, она все же вернулась на свое место и пристегнулась. Никита подумала, не попытаться ли ей заснуть, но почти сразу же отбросила эту мысль. Оперативница была слишком взвинчена, чтобы вырубиться. Выкручивание большого пальца и судорожные сжатия стопы тоже не принесли желаемых результатов. «Жаль, что Отдел не предоставляет услуги кинопросмотра в полете», - саркастически подумала она, потирая ладони о бедра. Девушка рассеянно отметила, что в одном месте ткань ее черных штанов имела странный оттенок. Она подняла руку и с любопытством посмотрела на свои пальцы. Они были покрыты легкой пылью кирпично-коричневого цвета… Ее живот скрутил спазм, когда пришло понимание. Мелкие кирпично-коричневые хлопья были кровью. Засохшая кровь. Кровь ее убитого соратника по оружию Дитца. Она сглотнула, вспомнив его труп. Боже, сколько же было крови. Никита вытерла свою дрожащую руку, стараясь изо всех сил выбросить воспоминания о том, что она видела. Учитывая ее недавнюю практику с раздвоением действительности, ей это неплохо удалось. С минуту или около того она смотрела в одну точку на стене напротив себя. Затем она внимательно осмотрела пол салона и потертые носки своих армейских ботинок. И тут на нее снизошло вдохновение. Отстегнув ремень безопасности, она наклонилась вперед и полезла под свое сиденье. Ее пальцы коснулись гладких контуров планшета. Она вытащила устройство и включила его. Если предположить, что ее сразу не ликвидируют, Никита знала, что через пару часов она всесторонне подвергнется интенсивному допросу. Просмотр деталей миссии показался ей очень благоразумной идеей. Как отметил Фрэнсис Бэкон: «Знание - сила». Или, если процитировать ее товарища по команде Вайца, испытывающего трудности с вербальным общением: «Лучше перебдеть, чем все проебать». Никита сосредоточенно просматривала информацию на панели информации, почти так же, как, когда возвращаясь в Отдел с захваченным Кириловым она сличала приделанный Майклом профиль миссии с оригиналом Эдгара. Она сравнивала и сопоставляла тактическое решение с тактическим решением. Она начала свой анализ, полагая обнаружить по всему сценарию скрытые профессиональные отметки Майкла. В конце концов, она решила, что, реконфигурация была действительно ее. Давало ли ей это какое-то преимущество ... О, она могла видеть влияние своего бывшего тренера в исправленных в плане решениях, который она разработала. Особенно когда речь шла об использовании оборудования. Не было никаких сомнений, что он подсказал ей, чтобы она обратилась к Вальтеру по поводу применении H99. И она, конечно же, не станет отрицать, что снова и снова задавала себе вопрос: "А что бы сделал Майкл?" - когда, сомневаясь, пыталась представить себе, как можно изменить профиль Эдгара. И тем не менее... Изменения в профиле были ее. И именно из-за «ее» изменений Отдел не провалил операцию. Несмотря на все ее уверения перед Вайцем, что «я возьму на себя ответственность», Никите потребовалось несколько минут, чтобы разобраться. Медленно приходя в себя от понимания того, что она сделала (и не сделала) Никита поймала себя на том, мысленно прокручивает слова Майкла в момент, когда хотела получить от него признание, что он решил завершить миссию с Эвереттом Уорриком в одиночку, потому что боялся, что она не справится с заданием. «Ты намного сильнее, чем сама думаешь, - тихо сказал он ей тогда. - Я сделал... то, что сделал... потому что боялся не справиться с собой.., если тебе придется выполнить эту работу." «По-видимому, он не испытывал подобных опасений по поводу этой миссии», - подумала она. Никита позволила мыслям унестись еще дальше. Эмоции, которые она не была готова четко определить, всколыхнулись в ней, когда она вспомнила разговор с Майклом после неудачной беседы, в которой она рассказала Мэдлин о своих зарождающихся отношениях с Беном Айкеном. Она вышла из той встречи со значительно изменившимся взглядом на то, как ее бывший наставник относился к ней. Впервые она столкнулась с возможностью того, что она всегда осуждала и воспринимала, как помешательство на контроле, стремление привести ее к санкционированной Отделом форме, на самом деле было попыткой защитить ее, пока она преодолевала трудности на пути к тому, чтобы стать самостоятельной женщиной... И как только она достигла этой цели... Никита закрыла глаза: «Майкл не хотел, чтобы она нуждалась в нем», - подумала она с болью. Отчасти потому, что он знал, что рано или поздно Отдел воспользуется этим, если она так поступит. И отчасти потому, что он считал, что она сама не будет держаться за то, что ей не нужно. Почти с того момента, как они оказались вместе, он готовил ее к постепенному расставанию. Снова и снова он проявлял готовность отпустить ее. Снова и снова он демонстрировал свою веру в то, что она сможет дальше двигаться без него. И эта его вера не была безосновательной. Шесть месяцев ада, которые она пережила после того, как эпизод с Эдриан доказали ей это. Она могла справиться в Отделе сама. Не без боли. Не без страданий. Не без мучительно высокой цены. Но она могла бы выжить в отсутствие Майкла ... если бы захотела. Только... наличие этой способности не означало, что она не нуждалась в нем. Она не хотела, чтобы он был с ней во всех мыслимых смыслах этого слова. Потому что, так оно и было. Господи, помоги ей ... Боже, помоги им обоим! - она всегда была с ним. Как это объяснить? Она предположила, что могла бы сослаться на избитую истину, что любовь в разлуке только крепнет. За исключением того, что она чувствовала к Майклу после их вынужденной разлуки можно было...было... описать, как «нежность»… Абсурд. Нежность не сжигает женщину. Нежность не заставляет женщину забывать, как дышать. Нежность не заставляет женщину думать о мужчине, когда она занимается любовью с... Глаза Никиты распахнулись. «Боже», - подумала она в ужасе. О Господи. «Нежность» - вот, что она чувствовала к Бену Айкену. «Тебе бы не понравилось то, что ты бы услышал, если я.., - предупредила она, когда он спросил ее, рассказала бы она ему правду о своей работе, если бы могла. «Может быть, - признал он тогда, - а возможно, и нет. Но даже если бы мне не понравилось бы то, что я услышал, это не помешало бы мне любить тебя». Никита задрожала. Она почувствовала пощипывание в уголках глаз от надвигающихся слез. Она сморгнула и сильно прикусив внутреннюю сторону щеки, через пару мгновений ощутив медно-соленый привкус собственной крови. «Да, это помешает тебе, Бен», - подумала она. Потому что «я», которую ты любишь - это иллюзия. Выдуманная - нет, мнимая Никита. Я не та, кем ты меня представляешь. Кто я, что я ... ну, может, реальность тебе и не будет противна. Но ты по-настоящему никогда меня не поймешь». Бен был слишком порядочным. Слишком добрым. Слишком… хорошим. Она так много у него взяла. И даже вернула ему взамен… что-то... Но этого недостаточно. Этого было недостаточно. И она не могла дать больше. Потому что «больше» уже принадлежало другому мужчине. Оно было отдано - временами против воли, иногда – нежелательно, но так давно. Бенджамин Айкен заслуживал лучшего, чем женщина, которую он знал как Никита Льюис. Вот почему Никита Льюис (притворщица в поисках личной жизни) собиралась изящно откланяться, давая ему шанс пойти вперед и встретить лучшее. *********** Бен Айкен умирал. Не умирал в абстрактном смысле слова, как отметил однажды один из его профессоров в аспирантуре в лекции под названием «Рождение - первый шаг к смерти». Он умирал… действительно умирал. Рак, с которым он боролся годами, наконец, одержал верх. Теперь его судьба была решена безвозвратно. Он узнал об этом несколько недель назад. Фактически, еще до того, как Никита и он стали любовниками. "Кстати, как прошла вчерашняя консультация?" - спросила Никита в тот вечер. "Прости что?" - тупо спросил Бен, наблюдая за тем, как ткань ее платья бесстыдно струиться по ее гибкому телу. «Вчерашняя консультация, - повторила она после короткого молчания, ее голос звучал хрипло, чем мгновение назад. – Ты упомянул в субботу вечером, что будешь занят после лекции в понедельник». «О, - он не хотел обсуждать назначенную на понедельник встречу. Но даже, когда он упрекнул себя за то, что был настолько невнимателен, чтобы упомянуть о ней, Бен был тронут тем, что Никита столь внимательно отнеслась к его небрежному замечанию. - Замечательно.» Ее губы скривились. "Что?" - спросила она, нервно напрягаясь. «Замечательно» сейчас не совсем мое любимое слово». "Почему?» «Возможно, потому что слишком много людей используют его, когда имеют в виду совершенно обратное», - ответ сопровождался еще одним интригующим пожиманием плечами. Взгляд, который он увидел в ее прекрасных голубых глазах, говорил о том, что он встречается с женщиной, которая предпочла бы страдания бесчестности. На мгновение он был на грани того, чтобы рассказать ей все. Но не смог ... Отчасти из жалости. И откровенного эгоизма. "Тебе было бы легче, если бы я сказал, что эта встреча встала у меня поперек горла?" - спросил он иронично. Она молча смотрела на него в течение нескольких секунд, ее взгляд цвета неба, казалось, проникал в самую суть его души. Мне было бы лучше, если бы ты сказал мне правду, Бен…» Правду. О, да. Правда заключалась... Правда заключалась в том, что он больше не был один в своей больничной палате. Понимание этого проникло в сознание сквозь пелену болеутоляющих препаратов и усталости. Несколько мгновений Бен пытался сконцентрироваться на своих мыслях, а потом медленно...очень, очень медленно...открыл глаза. Веки, словно свинцовые гири, давили на глаза. Сначала его зрение было нечетким, но, в конце концов, прояснилось до такой степени, что он смог разглядеть лицо одетого во все черное человека, спокойно сидящего в кресле сбоку от него. «Ангел смерти», - подумал он, и его охватило странное чувство спокойствия, когда он почувствовал оценивающий взгляд серо-зеленого взгляда своего посетителя. «Майкл.., - выдавил он через несколько секунд. - Почему ... я ... не удивлен?" Майкл ничего не ответил. Бен решил, что его устраивает отсутствие ответа. Есть, что сказать человеку, который не тратил свое драгоценное время, отвечая на риторические вопросы. Некоторое время он собирал достаточно слюны, чтобы ее сглотнуть. Справившись с поставленной перед собой задачей, он задал мучивший его вопрос. "Никита ... с тобой?" "Нет, - прозвучал мягкий ответ. - Но если захочешь, она придет». "Если... я... захочу?" – с усмешкой возразил Бен спустя мгновение. Майкл даже не пытался спорить по этому поводу. Вместо этого он перешел прямо к сути. В самое ... центральное ядро... «Никите будет больно, если у нее не будет возможность попрощаться с тобой». Никите будет больно... Бен медленно кивнул: «И ты бы сделал ... что угодно ... чтобы ... предотвратить это, - прохрипел он. - Не так ли. Никите. Будет… больно». Огромные глаза другого мужчины на мгновение вспыхнули изумрудом блеском, а затем приобрели стальной оттенок, - Да." "Х-хорошо," - Бен был удивлен жесткостью, прозвучавшей в его голосе. Повисла пауза. "Ты увидишься с ней?" - спросил Майкл, и его акцент прозвучал более явственнее, чем в прошлый раз. Бен судорожно вздохнул. Что Никита - такая ослепительно-красивая, такая естественно-живая - должна видеть его таким... Что он будет вынужден смотреть ей в глаза и видеть в них упрек "почему ты мне не сказал?", а не искреннюю привязанность, которая была у него в течение нескольких самых счастливых недель, которые он когда-либо испытывал... Никите будет больно ... И он умрет. Уйдет. За исключением воспоминаний, застывших в памяти. Мужчина, сидевший рядом с его кроватью, человек, который явно знал Никиту гораздо ближе, чем он, полагал, что ей будет легче смириться с его кончиной, если ей будет предоставлен шанс на последнее прощание. «Да», - слабо согласился Бен. Незадолго до того, как его сознание вновь затуманилось, и он погрузился в объятия тяжелого успокаивающего сна, Бен увидел, как Майкл полез в карман своего черного пиджака и вытащил что-то похожее на мобильный телефон. Его последней связной мыслью было то, что у Никиты был точно такой же. ************* Бен понятия не имел, как долго он пребывал в забытье. Это действительно не имело большого значения. Но когда он вернулся из забвения, он понял, что в комнате стало еще темнее, чем раньше. Майкл все еще сидел у кровати. Похоже, он не поменял позицию. "Она..?" "Скоро." «Лучше.., - Бен провел языком по своим потрескавшимся губам, - ...будет». Майкл поднялся на ноги и двумя бесшумными шагами подошел к кровати. В его левой руке материализовался пластиковый стаканчик. Он осторожно поднес бокал ко рту Бена и дал ему отпить из него. Бен смутно ощущал, как сильная ладонь поддерживает его затылок. "Она знает?" - спросил он после того, как напился и осторожно устроился на подушке. "Нет." "Я ... хочу знать ... как ... ты ... узнал?" "Не важно." "Придется ... убить меня ... если ты скажешь, а?" Арт-дилер, как же. Губы Майкла дрогнули. Что-то, в чем Бен распознал восхищение, промелькнуло в глубине изменчивых глаз его посетителя. «Вероятно», - последовал лаконичный ответ. Бен слабо усмехнулся, сожалея о том, что никогда не узнает об этом человеке больше, чем было открылось за это недолгое время. Удивительное сострадание в его прикосновениях. Свод железный правил и норм, которых он явно придерживался. "Как ... ты ... здесь оказался?" - спросил Бен после небольшой паузы. У него не было семьи. Он не сообщил никому из своих коллег, где находится. Он ожидал, что умрет в одиночестве. «Сказал медсестре, что я твой священник». На долю секунды Бен почти поверил, что у него галлюцинации. Потом он понял, что это не так. Он понял, что, как бы безумно это ни звучало, предложенное объяснение имело смысл. Мужчина в черном. Строгий. Сдержанный. С таким глубоким взглядом ... проникающим в самую душу и такое понимание человеческих страданий... «Она поверила ... тебе». «Меня научили быть убедительным». ******* Бен потерял счет времени. Когда он очнулся, лампа на тумбочке рядом с его кроватью уже горела. Она был аккуратно расположен под углом, чтобы лампочка не светила ему в глаза. Никиты по-прежнему не было. Но там сидел Майкл. Его «священник». Не предвестник смерти, как он думал вначале, решил он. Скорее, человек из плоти и крови, решивший держать Смерть на расстоянии достаточно долго, чтобы дать женщине, которую он явно любил, шанс попрощаться с ним… «Я бы ... не смог сделать ... того, что ты ... сделал», - внезапно сказал Бен, охваченный приступом стыда. "Что ты имеешь в виду?" «Отойти в сторону ... пока ... Никита ... была с.., - он на короткое время замолчал, задыхаясь, - ... другим мужчиной». «Ты бы смог, если считал, что другой мужчина лучше подходит для нее». Лучше для нее? "Я.." Электронное жужжание прервало инстинктивный протест Бена против только что приведенного сравнения. Майкл снова полез в карман пиджака. Спустя мгновение он приложил к уху сотовый телефон. "Да?" Пауза. "Как скоро?" Пауза. "Хорошо, спасибо." "Она ... и-идет?" - Голос Бена дрожал. Майкл кивнул, захлопывая крышку телефона. Выражение его лица стало непроницаемым. «Ты ... уйдешь ... прежде, чем она придет сюда», - предположение не содержало вопрос. Еще один кивок. Майкл поднялся в плавном движении хищник из джунглей. "Ты ... хочешь, чтобы она знала, что ты..?" "Нет."
bride: ************** Отчет по миссии Дамодар прошел именно так, как Никита и ожидала... и даже хуже. Шеф скрупулезно, деталь за деталью, вдоль и поперек в устной форме сводил все нюансы того, что было и, что не было сделано. К тому времени, как он рявкнул "свободны"! оставшимся в живых после операции членам полевой группы, она уже с трудом соображала, что, несмотря на их многочисленные огрехи, упущения и промахи, оперативники по мнению руководства достигли поставленной цели. Тот факт, что Эдгар не присутствовал на препарировании, не очень помог ее душевному состоянию. Хотя Никита совершенно не собиралась делать вид, что ей нравится этот парень и она очень уважает его как коллегу, оперативница инстинктивно опасалась неприятных последствий его отсутствия. «Никита, останься», - рыкнул Шеф, когда она вместе со всеми собралась уходить. «Конечно, - устало подумала она, откидывая назад прядь волос. - У тебя же еще, несомненно, остались силы, что повозить меня мордой по столу». "Э-э, сэр ..." Это был Вайц. Как и остальные члены команды, он поднялся на ноги через долю секунды после того, как услышал слово «свободны». Он также, как и остальные члены группы, застыл на месте, как только Шеф приказал Никите остаться. «Я ценю ваше мушкетерское братство, Вайц, - саркастически протянул глава Первого отдела. - Но то, что я должен сейчас сказать, предназначено только для ушей Никиты». Последовала недолгая напряженная пауза. Никита скосила глаза на дверь, желая, чтобы остальные подчинились. Через несколько секунд они это сделали. «Да, сэр, - решительно ответил Вайц. - Никита, мы будем ждать тебя снаружи». Она кивнула: "Спасибо." Группа оперативников гуськом двинулась на выход, Вайц замыкал шествие. «Похоже, ты обладаешь способностью вызывать преданность», - заметил Шеф, когда комната для брифингов опустела. Его слова прозвучали так, словно ее обвиняли в смертельно-опасной болезни. Никита пожала плечами: «Это обоюдное чувство». "Ты поддерживаешь их, они поддерживают тебя?" «Что-то вроде того». «Тем не менее ... ты взяла на себя полную ответственность за то, что произошло сегодня». Ответ с использованием любимого непечатного выражения Вайца готов был сорваться с губ Никиты. Она заставила себя сдержаться. «Нет смысла излишне обострять, - сказала она себе. Несмотря на всю ядовитость своего характера, Шеф очень редко ругался. И хотя она не сомневалась, что он хорошо знал слова на букву «х», она никогда не слышала, чтобы он их произносил. «Совершенно верно», - ответила она, приподняв подбородок. «Я говорил с Майклом об этом эпизоде, - заявил Шеф через несколько секунд и холодно посмотрел на нее. – Каков будет твой ответ, если бы я сказал, что он взял на себя полную ответственность за произошедшее?» Это была ловушка. И хотя она предупреждала себя оставаться начеку, Никита чуть не угодила в нее. На самом деле, ее рот уже открылся, чтобы произнести первое гневное слово протеста, когда она поняла, что пытается добиться от нее старший руководитель. И решила немедленно захлопнуть рот. Сделала глубокий, успокаивающий вдох через нос. И заставила себя посмотреть ясным взглядом на раздраженного Шефа. «Я бы сказала, что вы, вероятно, неправильно его поняли, - сладким голосом ответила она. - Французский акцент, знаете ли». Воцарилась тишина. Мертвая тишина. Затем Шеф очень холодно произнес: "Ты действительно так думаешь?" «Ага, - дерзко подтвердила она, ощущая странный прилив адреналина. - Я имею в виду, что в Майкле есть много всего. Но он не ... э-э ... позёр». Шефа на мгновение выпучил глаза, как будто увидел что-то необычное. Никита чуть не рассмеялась при виде выражения его лица. Она сдерживала зарождающуюся истерику по ряду причин, не последней из которых был страх, что, если она начнет смеяться, то не сможет остановиться. "...позёр?" - очень отчетливо повторила ее начальник через несколько секунд. "Ну, да, - она сплела пальцы вместе, одарив его своим лучшим взглядом широко раскрытых глаз. - У Майкла, несомненно, есть свое эго. Я имею в виду, что пятый уровень просто так не дается. И он гордится тем, как делает свою работу. Но он не бегает повсюду, утверждая, что все, что происходит правильно, происходит только из-за него». «Ты не отрицаешь, что он участвовал в том, что произошло в Дамодаре». Она вернулась к своему обычному поведению, позволив своим манерам стать серьезными: «Как я уже сказала во время отчета, мы с ним разговаривали о первоначальном профиле. И я попросила совета. Он подсказал мне кое-что. Это не такая уж и необычная ситуация, - она помолчала, а затем решительно закончила, - но, несмотря на совет Майкла, реконфигурация была моей." "Я вижу." «Наш разговором записан», - Никита не задумывалась об этом обстоятельстве до тех пор, пока их беседа в офисе информационного центра не закончилась. Она горько упрекала себя за беспечность. И произнесла безмолвную благодарственную молитву, когда поняла, чтобы Майкл, очевидно, не забыл о том, что они находились под наблюдением. Перебирая в уме все факты, вспоминая случившееся, она отметила, как ловко он составил разговор... «Да, - сухо подтвердил Шеф. - Я знаю об этом. Я просмотрел запись. Как и Мэдлин». «Ну, тогда...», - она махнула рукой. Повисла пауза. «Я так понимаю, ты обратила внимание на отсутствие Эдгара на отчете команды», - в конце концов, заметил Шеф, засунув руки в карманы брюк. Никита кивнула, собираясь с духом: "Выкладывай", - подумала она с легким раздражением. - Давай... выкладывай». «Я спросил Майкла, порекомендует ли он ликвидацию». Ее сердце екнуло. Она не думала об этом. "Для ... Эдгара?" - она мимолетно задалась вопросом, что бы сделала, если ей приказали нажать на курок. При условии, что курок еще не спущен. Шеф поднял брови: "А ты знаешь другую достойную кандидатуру?" ************* "Э-э..." Нет, с яростью сказала она себе. Молчи. Если нужно, прикуси язык до крови. Но даже не думай отвечать на этот вопрос! "Он сказал нет." «Он.., - сглотнула Никита, пытаясь осознать то, что она только что услышала, - что сделал?» «Ммм. И когда я указал, что Эдгар проявил к нему менее, э-э.., дружелюбное отношение…» «Это означает, что Эдгар сделал все возможное, чтобы нанести удары Майклу в спину, по крайней мере, с дюжину раз», - наверное, было неразумно с ее стороны указывать на это, но она ничего не смогла с собой поделать. Ей до смерти надоело разводить политесы. Действительно, не очень-то дружелюбно! Шеф слегка улыбнулся: «Что-то вроде того, - спокойно согласился он. - В любом случае, Майкл ответил на мое замечание, что из-за произошедшего в связи с Дамодаром, не стоит переходить на личности. Я предположил, что ты можешь думать иначе». По телу Никиты пробежал холодок. Был ли это сценарий «разделяй и властвуй»? – с тревогой подумала она. Или что-то еще более извращенное?» «Вы спрашиваете меня, рекомендую ли я ликвидацию Эдгара?» - уточнила она. Шеф держал ее в подвешенном состоянии. Вопрос повис без ответа. Еще какое-то время. И еще. Наконец он ответил: «Нет». "О-о", - она не знала, испытывает ли облегчение или разочарование. «Вертикаль власти в Отделе идет сверху вниз, Никита. Мне не требуется совета оперативника второго уровня, когда я принимаю кадровое решение по четвертому уровню». Ура!!! «Что ж, она определенно сделала более, чем достаточно, чтобы получить за все, - мрачно подумала Никита. - Что только не нацепила себе мишень по центру груди». «Понятно», - произнесла она вслух жестким тоном. "Хорошо, - на лице отразилась еще одна ухмылка. - К твоему сведению, Эдгар отстранен от работы на период переподготовки. Особый упор на психологическую составляющую. Майкл составляет программу». "М-Майкл?" «Да. Я проинструктировал его включить тебя в процесс». Она чуть не задохнулась. "У тебя есть какие-то возражения против этого?" Возражение? Как насчет длинного списка из них? Хотя... На одно неприятное мгновение Никите показалось, что ее мозг переключился на частоту, обычно предназначенную только для Мадлен. «Э… нет, - быстро заявила она, расправляя плечи. – Конечно, нет, сэр. - Она посмотрела на Шефа непроницаемым взглядом: «Я найду себе занятие по душе». Третья улыбка, еще более неприятная, чем две предыдущие. "В последнее время у тебя появилось немного свободного времени, не так ли? – задал риторический вопрос Шеф, явно намереваясь затронуть адский период, когда ей приходилось выполнять миссии подряд почти без отдыха. - Что ж ... возможно, это задание поможет тебе восполнить пробел в твоем расписании». «Я-я уверена, что так и будет». «Глупая Никита, - отругала она себя. – Как же это было... глупо». "Превосходно, - Шеф немного подождал, затем произнес.- Это все». Никита тут же развернулась на каблуках и направилась к двери. Кожа между лопатками нервно покалывала. Она почувствовала, как по спине стекает капля пота. Оперативница искренне не ожидала, что ей позволят уйти, пока Шеф не вытряхнет из нее всю душу. Поэтому она совсем не удивилась, когда он позвал ее по имени за долю секунды до того, как она дошла до выхода. "Да?" - спросила она, разворачиваясь. Она приказала себе сохранять спокойствие, несмотря ни на что. Шеф был впереди по очкам в этой битве, но она все еще держалась на ногах. «Я не оправдываю неповиновение ни в каком виде, ни в какой форме, - спокойно сказал глава Первого отдела. – Но в данном конкретном случае ты поступила правильно». Она уставилась на него, слишком ошеломленная, чтобы отреагировать. Все, что она успела подумать - то, что где-то у свиней, должно быть, выросли крылья и… они полетели. Ад, вероятно, тоже начал замерзать. Поступила правильно? Поступила… правильно..? Она почувствовала, как уголки ее губ приподнялись в улыбке. «Я сделала то, что было нужно сделать, - заявила она через несколько секунд. - И мне очень помогли». ************** Источник большей части этой помощи как, и было обещано, ожидал в коридоре. "Ты в порядке?" - спросил Вайц, как только она появилась. "Да, у меня все замечательно." Удивительно. Несмотря на все, через что она прошла, почти прошла. Ну, как-то так. Может, и не в порядке. Но вполне определенно соответственно обстановке. "А что насчет этого ублюдка Эдгара? - вопрос исходил от Детмера, который был в паре с погибшим Дитцем. - Его ликвидируют?" Она покачала головой и ее волосы рассыпались по плечам: «Отправлен на переподготовку». "Дерьмо!" «По крайней мере, скажите нам, что Близнецы из Белой комнаты подготовят для него программу», - с надеждой уточнил другой член команды. "Не-а." "Кто тогда?" Она переводила взгляд с одного на другого, интригой, удерживая их внимание. Затем очень просто объявила: «Майкл». Последовало потрясенное молчание. "М-Майкл? - наконец запнувшись, проговорил Детмер. - Майкл? Святая Мария, Богородица. Это… это… э-э…что…» "Ебаный извращенец", - подытожил Вайц, одобрительно усмехнувшись. «Становится веселее, - сообщил им Никита. - Угадай, кто назначен помощником?" Брови Вайца взлетели вверх: «Нет, - сказал он. – Просто охуеть». «Вот именно, Вайц». «Ты и Майкл ... переучиваете Эдгара, - почти благоговейно промолвил оперативник, который был в паре с Харрисом. - Да. О, да, мужик. Это намного лучше, чем ликвидация». «Подумай о продаже билетов, красотка, - с улыбкой от уха до уха посоветовал Вайц. - Ты заработаешь хренову кучу денег». ************ Сбор «спец-группы остаться в живых» закончился через несколько минут. Вежливо отклонив приглашение выйти и "пропустить по стаканчику" с Вайцем и Детмером, Никита направилась в кабинет Майкла. Ей и ее бывшему тренеру было о чем поговорить. Дверь в кабинет Майкла была закрыта. Жалюзи на окне опущены. Она постучала. Ответа не последовало. Она снова постучала и тихо позвала его по имени. Снова тишина. Она попробовала подергать дверную ручку. Закрыто. Никита пару секунд покусывала свою нижнюю губу, затем выдохнула. Она решила, что не может же она бегать по Отделу, пытаясь найти Майкла. Лучше пойти разведать о его вероятном местонахождении… Развернувшись, она направилась к рабочему месту Вальтера. Казалось, он всегда был в курсе, кто, что, где и с кем делает. Кроме того, ей необходимо было его поблагодарить. Она крепко обняла его. И наградила чмокающим поцелуем каждую из его морщинистых щек. Девушка также воздержалась от замечания, когда он позволил себе пощупать ее во время их объятий. Это не служило проявлением какого-то глобального чувства. Просто демонстрация привязанности в духе Вальтера. По правде говоря, ее благодарность за его обеспечение материально-технической помощью была такова, что она, вероятно, подыграла бы ему, если бы он по-настоящему решил приобнять ее. "Я так понимаю, тебе понравились мои игрушки?" - спросил оружейных дел мастер с непристойной усмешкой, когда они, наконец, оторвались друг от друга. «У тебя самое лучшее оборудование, Вальтер, - хрипло заметила она, хлопая ресницами. Немолодой ловелас сразу приободрился. Прямо засиял. - Если у тебе когда-нибудь понадобится личная просьба, просто дайте мне знать». Он изобразил насмешливую ухмылку: «Если тебе когда-нибудь понадобится еще один образец..." «О! Я точно знаю, куда за ним прийти». «И что просить». "Ммм, - она изучающее посмотрела на него, а затем спросила, - все ... в порядке? Я имею в виду, что ты сильно рисковал...» Вальтер отмахнулся от ее беспокойства небрежным жестом загрубевшей от работы руки: «Не беспокойся об этом, Сладкая. Мы сумели завершить полевое задание, вот, что имеет значение. Успех – отличный стимулятор, особенно здесь». "Ты уверен?" "Абсолютно. По правде говоря, я искал возможность протестировать H99 в условиях реальной операции. Так что, на этот раз ты сделала для меня столько же, сколько я сделал для тебя. Плюс (и это только между нами) я получил удовольствие от того, что увидел, как этот сукин сын Эдгар вспотел, когда я ткнул пистолет ему в ребра ". Никита открыла рот: "Когда ты – что..?" «Пожалуй, это было слегка чересчур, - со смешком признал старик. - Я имею в виду, грозить пистолетом. Майкл уже довольно успел приструнить этого мерзавца. Я не сомневаюсь, что он бы одновременно мог держать его в узде и руководить Биркоффом, но…» "Ничего себе! - Никита подняла руку, чувствуя внезапное учащение сердцебиения. - Вальтер. Подожди. И ты говоришь мне, что Майкл руководил операцией, когда миссия была в разгаре?» Вальтер поднял свои седые брови, явно удивленный ее реакцией. "Да. Конечно. Ты не знала?" «Я ... я и понятия не имела». "Ха, - Вальтер почесал подбородок, по-видимому, складывая в уме два и два по миссии Дамодар. - Теперь, я припоминаю ... он не был на двусторонней связи. Я имею в виду, он был подключен к связи, чтобы мог отслеживать ситуацию. Но он не был в эфире. Не то, чтобы ты услышала много от него, если бы он был. Он был еще менее разговорчив, чем обычно, понимаешь? Несколько слов Эдгару. Не знаю, что именно, но это было эффективно. Придурок едва не проглотил язык после третьего слога. Он – Майкл, еще сказал Биркоффу пару предложений. Все по делу. Вот и все, что было. Никита тяжело прерывисто вздохнула, чувствуя, как ее щеки разгораются алым пламенем. «Майкл был рядом с ней, - подумала она. Снова. Если бы она нуждалась в нем…» Но он сделал все, что было в его силах, чтобы она этого не сделала. «Он думал, что у тебя все получилось, Сладкая, - заявил Вальтер. Предложение звучало коряво в плане грамматики, что с лихвой компенсировалось искренностью произнесенных слов. "Чертовски хорошо. Я бы так сказал." У Никиты перехватило горло. Она помедлила несколько секунд, вспомнив выводы, к которым пришла во время обратного полета в Отдел. Она вспомнила также фрагмент из тревожного разговора, который у нее был с Вальтером и Биркоффом в тот день, когда она начала курс философии Бена Айкена. «У него есть ... выбор? - спросила она, имея в виду Майкла и его возможную вербовку таинственной организацией, которая властвовала над Первым Отделом. «Вполне, - ответил Вальтер. И это не из серии: «сделать или умереть». Имеется в виду сделать добровольный выбор». "Ты имеешь в виду…" «Я имею в виду, что Надзор делает предложение и отходит в сторону, пока Майкл решает, хочет он этого или нет. Никто, даже Шеф, не может вмешиваться». "Что произойдет, если он примет предложение?" – с трудом она выдавила из себя следующий вопрос. - Если он ответит Надзору ... да?" Нависла гробовая тишина… Напряженное, до странности красноречивое молчание. Затем Биркофф сбросил бомбу. «Майкл покинет Отдел, - спокойно заявил Биркофф, - он свободен". "Ты не знаешь, где сейчас Майкл, Вальтер?" - спросила она. Ее голос показался ей странным. Хриплым. И немного ... нерешительным. Неужели миссия Дамодар была для нее прощальным подарком Майкла? - спросила она себя. Последний урок от неординарного человека, который так хорошо обучил ее стольким вещам?» Пожилой мужчина нахмурился, заставив ее задуматься, что он прочитал по выражению ее лица. "Нет, - покачал он головой, и его серьга блеском подмигнула ей. - Он встретился с Шефом тет-а-тет сразу после завершения миссии. Позже он заскочил, чтобы сообщить мне, что все разрешилось. Что никто из нас не получит по заслугам за то, что случилось, особенно ты». "Он тебе так сказал?" Вальтер криво усмехнулся. "Не столь многословно. Не теми словами, которые ты хотела бы услышать, если ты имеешь в виду это. Но он кивнул мне, и я понял. А потом… Господи. Я не знаю. Я видел, он разговаривал с Биркоффом пять, может, шесть часов назад. С тех пор ... ничего ". Никита кивнула и еще раз поцеловала его в щеку. «Спасибо, Вальтер. Я – твоя должница». «А как же. Так что жду в любое время, когда будешь в настроении начать работать над этим...» ******** Никита застала Биркоффа склонившимся над клавиатурой компьютера и печатающим что-то, по-видимому, не обращая внимания на суету, царившую вокруг. Поддавшись внезапному порыву, она на цыпочках подошла к нему сзади (не такой уж и легко, учитывая, что на ней все еще были армейские ботинки). Она обвила руками его шею и прижалась губами к коротко стриженным волосам. Компьютерный гений подпрыгнул, как ошпаренный, вырвавшись из ее объятий так стремительно, что она чуть не приняла это на свой счет. "Господи, Никита! - прошипел он, глядя на нее из-за затемненных стекол очков в тонкой оправе. - Где, черт возьми, ты была?" Она застыла, сбитая с толку его реакцией. Сказать, что Биркофф все еще немного отставал в том, что касается навыков непринужденного общения с людьми, являлось бы преуменьшением очевидного. Но сейчас он превзошел самого себя. Она виновато подумала, не получил ли он взбучку за то, что пришел ей на помощь. "Где я была?" - мягко повторила она, отказываясь обижаться на его реакцию. - Ты имеешь в виду, где еще, кроме того, что наверху Шеф рвал и метал, пытаясь сжить меня со свету? Молодой человек глубоко вздохнул, явно пытаясь восстановить эмоциональное равновесие. Он приложил руку ко лбу, массируя виски. «Это да, - пробормотал он. - Конечно. Э ... извини, - он скривился и заерзал. - Слушай, Никита..." «Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделал, Биркофф», - прервала она. «Что я ...? Ах, это. Ну, да. Не за что. Не стоит обращать на это внимание. Мне нужно тебе что-то сказать, Никита. Это о том парне, с которым ты встречаешься». Сердце Никиты екнуло. Она почувствовала, что похолодела. "С парнем...?" – переспросила она. Откуда Биркофф может знать ... «Откуда? – рассмеялся ее внутренний голос. - Это Отдел, детка!» «Да. Профессор. Айкен». «Что-то», что Биркофф должен был ей сказать, было ужасным. Никита поняла это по его глазам. «Нет, - подумала она, хватаясь за край его стола. О нет. О, пожалуйста, Боже. Нет. "Что?" - выкрикнула она вопрос. «Он в больнице». ************* Никита влетела в больницу, как ураган, боясь обнаружить, что опоздала. В то время как Биркофф крайне расплывчато озвучил, что случилось с Беном, он ясно дал понять, что «штатский» находится в тяжелом состоянии. «Умирает», - так сказал юный гений. Хотя и утверждал, что не знает от чего. «Пожалуйста, - молилась она, когда вышла из лифта на этаже, где находилось отделение интенсивной терапии. - Пожалуйста...» Ее тяготил леденящий душу страх, что во всем, что случилось с Беном, виновата она. Каким-то образом… каким-то образом она привела смерть к его порогу. Что, если Отдел был..? Мысленно Никита вернулась к разговору с Мэдлин о том, как обезопасить Бена. «Все довольно просто, - загадочная улыбка Моны Лизы тронула губы старшей женщины. - Пока твое прикрытие не подвергается сомнению, и ты соответствуешь стандартам Отдела, все будет хорошо». Мэдлин никогда не говорила, что с Беном все в порядке. Никогда не предлагала "простой" формулы, чтобы сохранить ему ... жизнь. Никита сжимала и разжимала пальцы, проклиная себя за то, что не нажала на Мэдлин. Ее сердце бешено колотилось. Грудь казалась стянутой тугим железным обручем. Чувство вина ощущалось в животе тяжелым комом. Она лишь смутно осознавала взгляды, которые бросала вокруг себя, направляясь к сестринскому посту. Только много позже она задумалась, насколько...пугающе...должно быть, она смотрела. По крайней мере, строгость ее полностью черного наряда, должно быть, показалась некоторым людям зловещей. Наконец, она добралась до дежурного поста. Там работали три женщины. Одна разговаривала по телефону. Вторая – была занята вводом чего-то в компьютер. Третья - проверяла медицинскую карту и хмурилась. «Простите меня, - сказала Никита, изо всех сил пытаясь сдержать голос. Ее захватил шквал эмоций. Если она не получит нужную информацию за две секунды ... Медсестра с картой в руке вопросительно посмотрела на нее, странное выражение промелькнуло на ее красивом лице с кожей цвета мокко. У нее были широко расставленные глаза с длинными ресницами, похожие по цвету на глаза Мэдлин. Ее взгляд был спокойным. Но в глазах ощущалась доброта. "Я могу вам чем-нибудь помочь?" - у нее был мелодичный акцент, напоминающий о пляжах с белым песком и тропический бриз. "Да, пожалуйста, - Никита положила ладони на стойку. - Я ищу друга. Его фамилия Айкен. Профессор Бенджамин Айкен. Мне сказали, что он здесь». "Вы ... Мисс Льюис?" Никиты на мгновение замерла: «Мисс Льюис? - подумала она. - Кто, черт возьми ...» О. Боже. Это же она мисс Льюис. «Да, - быстро подтвердила она, наклоняясь вперед. Она решила, что не хочет знать, откуда эта медсестра узнала ее прикрытие или почему ее прибытие в больницу, казалось, было ожидаемым. Все, что она хотела, - это увидеть Бена. Сейчас. – Да. Я Никита Льюис». "Хорошо, - медсестра вздохнула, смесь усталости и искреннего сострадания отразилась на ее поразительном лице. - Боюсь, у него мало времени. Рак ...» "Р-рак?" Другая женщина склонила голову, кожа на ее лбу сморщилась: "О, боже мой. Вы не знали?" Никита не могла говорить. Она была слишком поглощена воспоминаниями. Отключившись на мгновение от действительноти, собирая воедино зацепки, которые невольно проглядела... и, в некоторых случаях, умышленно проигнорировала. Отговорки... Упущения... Откровенная ложь ... Неудивительно, что Бен так терпеливо относился к ее скрытности. Он тоже хранил секреты. Она думала, что это взаимная любовь к жизни помогла их сблизить. Теперь оказалось, что это был незнакомый родственник смерти. «Я знала, - твердо сказала она медсестре. Ложь? Может быть. Опять же, может, и нет. Вероятность того, что она где-то глубоко в своей душе интуитивно чувствовала это, была вполне реальной. - Но я находилась далеко. В последний раз, когда я видела Бена, он выглядел ... чертовски хорошо». "Да," - медсестра понимающе кивнула и похлопала Никиту по руке. - Мне очень жаль. Иногда так бывает. Очень ... быстро». «Он..., - она остановилась, прочистила горло и выпрямила позвоночник. - Могу я увидеть его? Пожалуйста?" «Конечно. Он ждал. Конец коридора направо. Комната 316.» ***************** ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ...
bride: ************ Не плачь, приказала себе Никита. Никаких взаимных обвинений. Никаких мыслей о том, что случилось и не случилось, что было и могло бы быть. Она не могла вспомнить, когда в последний раз была в «настоящей» больничной палате. Ее искаженное восприятие реальности: рана будет излечена или нет (это, уж, как распорядиться судьба) всецело являлось продуктом функционирования MedLab в Отделе. Она привыкла к ультрасовременному оборудованию и деловой атмосфере. Никаких излишеств. Голый рационализм и никаких поблажек. Тихая угловая комната со светлыми стенами, в которой лежал умирающий Бен Айкен, была на удивление красиво обставлена. Первым порывом Никиты было воспротивиться ощущению от этого странного факта. Смерть не должна была сюда вторгаться. Не следовало ей так несвоевременно являться к хорошим, порядочным людям. Только не к ним, когда вокруг полно настоящих монстров, которые заслуживали своей участи. Никита подошла к краю кровати с металлическими перилами, покрытой белой простыней. Она чувствовала... Боже. Она не знала, что чувствовала. Возможно, слишком много навалилось на нее. А может.., вообще, ничего не было. "Бен, - тихо позвала она. Он выглядел таким бледным. Таким слабым. Как будто, почти все, что делало Бена таким особенным, покинуло его, оставив лишь безжизненную оболочку. Он открыл глаза. Медленно. На одно мгновение у нее остановилось сердце, и она испугалась, что убивающий его рак, лишил мужчину зрения. Он тупо уставился на нее, не узнавая. Затем сморгнул... Она почувствовала, как с огромным трудом вынырнув на несколько дюймов из зыбкого омута затуманенного болью и лекарствами сознания, - он смог сфокусировать свой взгляд на ней. «Никита, - сказал он, и угол его почти бескровных губ дернулся вверх. - Ни ... ки ... та». От того, как он произнес ее имя, у нее к горлу подступил комок. Девушка балансировала на грани истерики, но все же сумела сохранить душевное равновесие. «Бен, - повторила она, желая оставаться сильной. - О ... Бен". Его левая рука с прикрепленной трубкой, была пристегнута ремнем. Его правая рука, вялая и свободная, лежала на смятом постельном белье. Никита зажала ее между своими ладонями, пытаясь передать мужчине часть своей энергии. Какой холодной казалась его кожа. Почти невесомыми - его худые пальцы. «Не ... я тебе скажу ... все замечательно», - пробормотал Бен почти через минуту. Он казался весьма довольным собой. Опять подступили слезы. И снова Никита отмахнулась от них. «Мне очень жаль, - сказала она, когда убедилась, что может доверять своему голосу. - Мне так ... жаль." Его рука на мгновение сжалась на ее руке. Его горло болезненно сжалось, а кадык дернулся в беспорядочном движении. Уголок его рта снова приподнялся в легкой усмешке. «Да уж, - прохрипел он. - Мне тоже." Никита посмотрела на него сверху вниз, почувствовав, как он опять теряет связь с ней, погружаясь в свой собственный зыбкий мир теней. Никиту душило чувство бессилия. Так много нужно было сказать. Но ничего не получилось. Она намеревалась попрощаться с ним. Но не так. Господи, но не так же! Она хотела, чтобы Бен Айкен прожил долгую и счастливую жизнь. Нормальную жизнь. Она хотела, чтобы он нашел женщину, достойную его. Женщину, которая бы любила его, безо всякой лжи. Женщина, которая была свободной, в отличие от нее. «Не надо», - прошептал Бен, выражение его глаз снова стало осмысленным. "Ч-что?" «Не ... плачь». «Я, - сглотнула Никита, - не буду». Но не получалось. Несмотря на все попытки сдержать их, слезы полились из ее глаз. Она чувствовала, как они катятся по ее щекам и стекают с подбородка. Она чувствовала их вкус на своих губах. Бен освободил свою правую руку из ее ладоней и поднес к лицу девушки. Его рука дрожала, как будто в параличе. Его глаза - такие ясные всего несколько мгновений назад - начали затуманиваться. Кожа на его лице приобрела странный полупрозрачный оттенок, казалось, черты лица неестественно заострились. "Б-ближе ..." Никита наклонилась ближе. Она едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть, когда он коснулся ее лица кончиками пальцев. Его прикосновение было бестелесным, как пух одуванчика, но она ощутила его как благословение, каждой клеточкой своего тела. "Так тепло, - он тяжело дышал. - Так прекрасно." Никита инстинктивно отрицательно покачала головой. "Б-Бен ..." "Спасибо..." "За что?" - прокричала она про себя, однако, едва прошептав эти слова вслух. Он не ответил. Просто улыбнулся. Действительно, искренне улыбнулся. Это была та очаровательная кривоватая улыбка, которой он привлек ее в первый день занятий. Но она вернулась только на мгновение... Его рука упала на кровать. Веки закрылись. Последний вздох, покинув легкие, прозвучал как облегчение. Улыбка исчезла. Очень нежно смерть (или наоборот?) обняла Бена Айкена. Для невиновной, которая стала убийцей, чтобы спасти жизнь другого человека, его мирный уход из жизни стал настоящим откровением. ******* "Принести вам что-нибудь?" - тихо спросила медсестра. "Нет, - покачала головой Никита. - Все замечательно." Он поблагодарил ее. По причинам, которые она не могла себе объяснить, последнее слово, произнесенное ей Беном Айкеном, оказалось «спасибо». И улыбнулся. Как же, он улыбался! "Вы уверены?" - явно обеспокоенная, настаивала медсестра. «Абсолютно, - Никита закрыла глаза. В них будто насыпали песок, слез не было. У нее запершило в горле. И заныл желудок. Ее лицо застыло в неестественной маске, как будто оно принадлежало кому-то другому. "Если только..." "Да?" Она опустила руку. Она с дрожью в голосе произнесла: "Т-тело Бена ..." «Профессор Айкен оставил инструкции. Он заранее позаботился обо всех приготовлениях». "О, - правда, неудивительно. Бен всегда был очень аккуратным человеком. - Х-хорошо". Повисла пауза. «Хотите, уточню, смогу ли я найти священника профессора Айкена, мисс Льюис?» - наконец предложила медсестра, явно желая как-то помочь. Никита напряглась. Тревожно кольнуло в сердце. "Священника?" – удивилась она. «Отца Самуэля». На секунду Никите показалось, что она сейчас упадет в обморок. Перед глазами все поплыло. Живот скрутило спазмом. Ей стало жарко, потом холодно, затем снова жарко. «Отец ... С-Самуэль ... был здесь?- услышала она свой вопрос. Ее голос, казалось, доносился до нее откуда-то издалека. - С-с Беном?" «Несколько часов, - ответила медсестра. - Это он сказал нам, что вы направляетесь сюда». ************ Знакомый стук раздался через два часа после того, как она вернулась в свою квартиру. Как Майкл узнал, когда к ней приехать, Никита так и не узнала. Она не стала уточнять. Он не пожелал поделиться по поводу своих расчетов. Хотя Никита нисколько не сомневалась в личности своего посетителя, она все же включила охранную систему видеонаблюдения справа от входной двери. С характерным – как еще назвать? профессионализмом? - ее бывший наставник расположился так, чтобы камера могла получить его изображение в полный рост. Он был одет в свой обычный черный костюм. Руки расслабленно висели по бокам. По выражению его лица, которое было слегка обращено к камере, невозможно что-либо прочитать. Она выключила экран. Открыла замки на двери и распахнула ее. Последовало долгое молчание. "Могу я войти?" - наконец спросил он низким голосом. Она думала, что выплакалась. Через долю секунды после того, как он произнес свою вежливую просьбу, она поняла, что ошиблась. Громкое, задыхающееся рыдание вырвалось из ее груди, казалось, когтями разрывая ее изнутри. Она покачнулась и, спотыкаясь, сделала шаг вперед. Ее колени начали подгибаться. Майкл подхватил ее, прежде чем она упала. Он прижал ее к себе, его объятия были сильными и крепкими. Ослепленная обжигающими горячими слезами, Никита издала пронзительный рыдающий звук и уткнулась лицом в его твердую грудь. Как он перенес ее от двери к дивану, так и осталось невыясненным. Может быть, он взял ее на руки и понес. Может, провел ее по полу, как сломанную куклу. Все, что она знала, только то, что, когда ее рыдания, наконец, начали стихать и к ней вернулась хоть какая-то капля здравого смысла, она уже сидела на диване, уютно устроившись в кольце его рук. «Тише, - успокаивал он. - Шшш, тише.., Никита». Его запах - сандаловое дерево с легкой примесью мускуса – проникал в ее ноздри. Она слышала глухой стук его сердца. Сквозь дорогую ткань его безупречно-шикарной одежды она ощущала тепло его тела. В конце концов, она вернула способность говорить. Девушка подняла голову, ища его взгляда. "Ты знал." То, что первые слова, которые она произнесла после его появления, носили характер обвинения, похоже, его нисколько не удивило. «Да», - вот и все, что он сказал. "Какое право…" «Никаких прав. Ответственность». "Перед.., - ее дыхание стало прерывисто, - Отделом?" Его пронзительный взгляд не дрогнул. Плавный ритм поглаживаний его руки, нежно скользящей по ее плечам, тоже не изменился. "И за тебя." Никита сглотнула, ее глаза под набухшими от слез веками бегали взад-вперед. Выражение лица ее спутника вряд ли можно было назвать беззащитным, но оно точно не было абсолютно непроницаемым. "Почему ты ничего не сказал?" - спросила она через несколько секунд. - Почему ты не сказал мне о ... Б-Бене?" Поглаживание прекратилось. Майкла вскинул взгляд. Словно пронзил лазером. Насквозь. «Потому что это была его правда, Никита. Не моя». Ответ на какой-то момент ошеломил ее. Она открыла рот, чтобы ответить, но снова закрыла его, не произнеся ни слова. Что она могла сказать такого, что не прозвучало бы... непростительно эгоистично? «Изменило бы это твои чувства, если бы ты узнала, что он умирает? - спросил Майкл через пару мгновений, продолжив поглаживания по ее плечам. Его голос звучал тихо. Почти умиротворительно. - Ты бы беспокоилась о нем больше? Или меньше? Ты бы относилась к нему с... жалостью ... вместо любви?» Никита встрепенулась. Хотя вопросы ее дважды любовника казались риторическими, она чувствовала, что они коренятся в понимании Бена Айкена, намного превосходящем ее собственное. Но как это могло случиться? «Ты думаешь, именно поэтому Б-Бен держал свою болезнь в секрете?» - с болью спросила она. – Потому… потому что он думал, что я его пожалею?" Умелые пальцы Майкла прочертили узор по всей длине ее позвоночника, отчего по всему телу Никиты пробежала внутренняя дрожь. «Я думаю, он устал считать себя умирающим, - ответил он. - Его привлекла твое жизнелюбие, твоя тяга к жизни. Он ... хотел разделить с тобой свет, Никита. И не тащить тебя в свою тьму». Тьма. О, Господи. Она слегка пошевелилась, пытаясь осознать все нюансы только что услышанного. "Ты был с ним, не так ли? - спросила она. - В больнице. До того, как я приехала. Отец ... Самуэль». Кивок. "Почему?" Майкла отвел от нее свой взгляд. Он тихо вздохнул. «Я не был уверен, что ты приедешь вовремя, - объяснил он после небольшой паузы. Его голос звучал абсолютно ровно. Другие могли бы подумать, что отсутствие интонации означает безразличие. Никита точно знал, что это не так. - Бен Айкен не был одним из тех, кто заслуживает смерти в одиночестве». Слезы снова потекли по лицу Никиты. Она несколько раз сморгнула. «Ты думаете, есть те, кто заслуживают?» - с вызовом бросила она. Ответа не последовало. Да он был и не нужен. "Майкл, - Никита покачала головой, ее льняные волосы рассыпались по плечам. Ее голос стал напряженным, а сердце забилось часто-часто. Она чувствовала себя совершенно разбитой и подавленной. Как будто с нее живьем содрали кожу, выставив нервные окончания наружу. - О, Боже. Майкл ..." Она не могла его отговорить от такого отношения. Никита хорошо это понимала. Его представление о себе (о том, что он заслужил и не заслужил) за последние полтора десятилетия было искажено всеми возможными силами и способами, которые она все еще до конца, не понимала и воспринимала. Да, его опыт сделал Майкла психологически травмированным и эмоционально неполноценным. Да, они превратили его из одержимого молодого идеалиста во вполне взрослого мужчину, способного совершать поступки, от которых кровь стынет в жилах. И все же... Он сидел наедине с мужчиной (незнакомцем к которому имел все основания ревновать) только потому, что считал неправильным позволить этому человеку умереть в полном одиночестве. «Ты почти не знал Бена», - прошептала Никита, пытаясь в полной мере осознать. Серо-зеленые глаза снова стали ярко-голубыми. Обычная защита внезапно рухнула. «Я знаю, что он для тебя сделал». Последовало долгое молчание. Потом он услышал: «Я собиралась порвать с ним, Майкл». При других обстоятельствах потрясение, которое отразилось на его привлекательном лице, вероятно, взволновало бы Никиту. Вывести его из равновесия было тем, о чем она мечтала много раз, но редко достигала. А вот сейчас... «Я ... не понимаю». Она облизнула губы, глядя ему в глаза. «Я решила это на обратном пути из Дамодара, - сказала она ему. - То, что у нас с Беном было особенным. По хорошему, с добром и любовью. Но это было ненастоящим. Бен не знал меня. Он понятия не имел, что я делала. Не представлял, на что я способна. О, возможно, у него возникали сомнения. Он не был глупцом. И он беспокоился обо мне достаточно, чтобы видеть, слышать и обращать внимание на детали. Но он не знал. Он не знал, что я лгала. Он не знал, что я соблазняла, подкупала и крала. Он не знал, что я столько раз убивала, что потеряла счет своим жертвам. - Она вздрогнула, подойдя к самой сути, которую пыталась сказать. - Он также не знал, что большую часть времени пока была с ним, я думала о тебе. И что когда я была с т-тобой.., - ее голос дрогнул и сорвался, - мысли о нем никогда не приходили мне в голову.» «Никита…», - голос Майкла стал грубым, дыхание - хриплым. "Нет, - не задумываясь о последствиях своих действий, она закрыла его губы пальцами. - Пожалуйста. Майкл. Позвольте мне кое-что тебе сказать. Тебе не нужно ничего говорить в ответ. Просто ... пожалуйста. В-выслушай меня."». Через несколько секунд он кивнул в знак согласия. Ей показалось, что часть румянца сошла с его лица. Она начала опускать руку. Электрический разряд пронзил ее, когда он поймал ее руку своей. Их пальцы переплелись. Никита задрожала, вспоминая все, что произошло с того необычного момента, когда Майкл совершенно невообразимым образом поцеловал ее в Отделе на виду у всех. С того момента они проводили больше времени врозь, чем вместе, подумала она. Тем не менее, несмотря на длительные разлуки - несмотря на то, что она пригласила другого мужчину в свою постель - она никогда не чувствовала себя более близкой к мужчине, который создал ее, защитил ее, а теперь, казалось, намеревался оттолкнуть от себя, предоставив свободу. «Я часть тебя, Майкл, - просто сказала она. - А ты часть меня. Хорошо это или плохо. Правильно или нет. Но так оно и есть. Я… я понятия не имею, что нас ждет в будущем. Но я могу сказать тебе наверняка только одно. Если то, что сейчас между нами – это самое лучшее, что у нас случится, в любом случае это превзойдет все, что я обрету с другим мужчиной". Она сказала ему, что не нужно ничего отвечать. А он этого и не сделал. Он снова обнял ее и прижал к своему сердцу. Они оставались в таком положении: неподвижные, молчаливые и странно умиротворенные очень долгое время. ************* Изображение было целомудренным, но бушевало эмоциями. Мужчина с каштановыми волосами в черном костюме, укладывающий блондинку в футболке в постель ... одну. "Ты будешь здесь, когда я проснусь?" – спросила она хриплым от усталости голосом. "Да, - как священная клятва прозвучал тихий ответ, который был прерван поцелуем в лоб девушки. Мужчина выпрямился, его движения были сдержанными и грациозными. Через мгновение он отвернулся от кровати и направился к двери. Выражение его экзотически привлекательного лица не выдавало того, что он чувствовал. "Майкл?" Он остановился, один уголок его чувственного рта изогнулся. Похоже, он не ожидал, что ему позволят уйти так легко. Так же казалось, он не возражал и против того, чтобы ему дали повод задержаться. "Да, Никита?" «Ты ... однажды спал в этой постели». Ноздри Майкла раздулись от резкого вдоха. Его ресницы опустились. Очевидно, это заявление глубоко его задело. «Да, - подтвердил он после нескольких секунд молчания. - Я помню." Изображение на экране застыло. Через несколько секунд руководитель Первого отдела потянулся и отключил его. Затем он через стол взглянул на своего заместителя. «Он знает, что мы возобновили наблюдение за Никитой?» - прозвучал вопрос. Мэдлин взяла кусочек сахара изящными серебряными щипцами и бросила его в свой утренний чай. Сегодня Earl Grey, а не ее обычный Darjeeling. «Я уверена, он предполагает, что мы это сделали», - мягко ответила она. "Тогда его поведение…" «Настоящее. Он не играл, ни для нас, ни для какой-либо другой аудитории». "Ты уверена в этом, Мэдлин?" «Да, насколько я когда-либо была уверена в чем-либо, связанном с Майклом». Шеф барабанил пальцами по покрытой льняной тканью столешнице, глядя на погасший экран монитора. «Он отказался от предложения Надзора», - наконец прорычал мужчина, потянувшись за булочкой. "Похоже, что так." "Они примут это?" Мэдлин помешала чай, ложечкой, деликатно звякнув о фарфор: «На какое-то время». «Ты веришь, что они попробуют еще раз». «Как только они оценят причину его отказа, я бы сказал, что вероятность чрезвычайно высока». Шеф выругался себе под нос и разломил булку пополам. "Насколько сильно он им нужен?" - спросил он, выходя из себя. Изящно изогнутые брови приподнялись: «Насколько сильно ты хочешь его удержать?" «Так ты думаешь, они..,» - он не смог заставить себя закончить вопрос. «Рано или поздно. Мне дали понять, что Никита произвела на Уоррена Кертиса необычное впечатление». Заявление вызвало горький смех. «Ее поведение влияет на их решения?» Мэдлин улыбнулась, но ничего не сказала. Шеф раскрошил булочку на части. Потом на четвертинки. В результате отправив в корзину кучу крошек: «Кристофер мог бы навести порядок. Скормит их голодным голубям - ему все равно». «Я не понимаю, почему Майкл им отказывает, - прямо признался он. - Переход в Надзор даст ему гораздо больше рычагов влияния, чем он уже имеет». «Вероятно». "Ты так не думаешь?" – задал о вопрос в лоб. «Я предполагаю, что ты, возможно, недооцениваешь значимость нынешнего положения Майкла». "В смысле?" - Черт, он ненавидел, когда она впадала в то, что он про себя называл состояние Дельфийского оракула. Он должен был вытягивать из нее все, понемногу. И даже тогда половина из того, что она говорила, была сформулирована со скрытым смыслом...» «Имеется в виду (пауза для глотка чая) есть значительная разница между отсутствием власти вообще и тем, что она есть, но ее не используют». "В чем разница?" «В последнем случае у вовлеченного индивида есть средства, чтобы все изменить». Наступила опасная тишина. Шеф заерзал на стуле, чувствуя внезапный зуд между лопатками. "Майкл хочет мое место?" - напрямую спросил он, отбросив все условности. Мэдлин, казалась, удивилась: "Нет. Точно нет". "Но не… откажется?" "Если его подтолкнуть". Раздался еще один смешок, даже более грубый, чем тот, который ему предшествовал: «Возможно, я должен быть благодарен Эдриан за то, что она решила не распространять на него свои усилия по вербовке». "Ты так уверен в этом?" Шеф напрягся: «Черт возьми, Мэдлин! Что ты знаешь?» «Не больше, чем ты». Хранительница правил интеллектуальных игр Первого отдела поставила чашку с чаем на стол. Повисла еще одна пауза. В конце концов, Шеф протянул руку и включил монитор наблюдения. Он нажал несколько клавиш на панели, перемотав видеозапись, которую они смотрели. Через десять или пятнадцать секунд он нажал другую клавишу. На мониторе появилось изображение привлекательного мужчины и красивой девушки, сидящих вместе с переплетенными руками. «В прошлом ты говорила, что связь между оперативниками не всегда плохая вещь, - это было грубое заявление. – Ты все еще так думаешь?" "Да." «Они ... составляют внушительную команду». "Несомненно." «Вместе они сильнее, чем по отдельности». «В большинстве случаев. Хотя нет никаких сомнений в том, что последнее расставание послужило своей цели даже лучше, чем мы ожидали». "Тогда твоя рекомендация..?" «Как и раньше. Использовать то, что они чувствуют друг к другу. Использовать ... их». THE END.
Oksana: bride, спасибо за окончание фанфа! Слово втречающееся в фанфе *замечательно* полностью соответствует ЛНФ! В прочем как и в жизни, когда пытаешься облачить жестокую реальность в слова. Майкл и Никита по одной стороне, Пол и Мэдлен с другой. И им необходимо при этом окончательно не перейти на личности, а заниматься делом. Все понимают, что без друг друга им будет очень трудно. Майклу не хватает связей свыше (хоть его и приглашали в Надзор), а шефу и Мэдлен спокойного и просчитывающего шаги Майкла с его умением вести за собой людей. Никита и Бен... Смутное ощущение счастья, которое является иллюзией. Ловить взгляды и научиться понимать их. Знать, когда остановиться, а когда продолжать идти дальше. Полунамеки... Это всего лишь Отдел со своими ПОРЯДКАМИ. И наша парочка не смотря не на что всегда рядом. Благодарю!
bride: Пока реально хочешь мужчину, можешь что угодно, например, спуститься за ним в ад, когда не хочешь - все становятся Бенами, имхо
Мария: Как-то начинала читать этот фанф и с грустью обнаружила, что он не был закончен…а тут вдруг заглянула…и…такая приятность😃 Спасибо за перевод! Очень достойная история. Думаю, со временем перечитаю!
bride: Мария , спасибо за внимание! Приятно, что ещё кто-то читает))
Mrs. Jane B: *PRIVAT*
полная версия страницы