Форум » 3.1 БОЙКОЕ ПЕРО » Женевьева "В клетке" » Ответить
Женевьева "В клетке"
марго: Дорогие сопалатницы, предлагаю вашему вниманию еще один фанф, написанный замечательным автором, нашей заграничной подругой по счастью Женевьевой. Отлично пишет девушка, ее истории всегда увлекательны, психологически тонки и очень достоверны. На сей раз фанф является спойлером к серии "Война" и описывает ее события глазами Майкла. Буду рада, если вы заинтересуетесь.
Ответов - 104, стр:
1 2 3 All
марго: В клетке Где она? Телефон звонит и звонит у меня в ухе, и я обнаруживаю, что с трудом справляюсь с нахлынувшей волной беспокойства. Она должна быть там. И все же звук вызова продолжает насмешливо отдаваться в голове, оставаясь без ответа. Наконец он обрывается, линия соединяется, но я слышу только тишину. Нет, не тишину. Я могу разобрать звук дыхания, быстрые затрудненные вдохи. В мозгу мгновенно включается сигнал тревоги, рука крепче сжимает переговорное устройство. Что-то случилось. Я не был достаточно быстр, чтобы защитить ее. На другом конце телефонной линии сохраняется напряженная тишина, и я запоздало понимаю, что до сих пор не сказал то, чего она ждет. -Жозефина. -Майкл, что происходит? Я хмурюсь, обеспокоенный непривычным ответом. Обычно мне отвечают коротким «да», за которым следует гудок отбоя. Я был прав, что-то случилось. -Приезжай. Это не то, что я хочу, но то, что могу сказать. Отдел не приветствует длинные переговоры. -За мной пришли. Ее голос взволнованный, но не испуганный. Что бы ни произошло, она с этим справилась. Сама. Хорошо знакомое острое чувство вины. Я медлю, тщательно подбирая слова. Мне отчаянно хочется спросить, что именно случилось, цела ли она, но я этого не делаю. Такие вопросы дали бы Мэдлин слишком интересную пищу для размышлений. -Все под контролем? Я осознаю, что задерживаю дыхание, потому что она не отвечает сразу. Уже открываю рот, чтобы снова заговорить, но в этот момент слышу глубокий вздох. -Думаю, да. Голос звучит глуховато и как будто немного дрожит. Мне уже приходилось слышать такое раньше. Она только что кого-то убила. Мгновенный укол в сердце, так, что я даже зажмуриваюсь. Она только что убила кого-то в своем собственном доме. Как она сможет жить с этим? Ей придется. Мне жаль, что я не могу сказать ей ничего, кроме обычного… -Приезжай. Я жду длинного гудка, но его нет. Все еще слышно ее быстрое дыхание и слабый шум улицы на заднем плане. Как будто она не решается отключиться, нуждаясь в человеческом контакте. Молчание продолжается, и я уже начинаю серьезно думать о том, чтобы приказать ей оставаться на месте и ждать моего приезда… Громкий щелчок в ухе обрывает эту мысль и вслед за ним длинный гудок сообщает об окончании связи. Я аккуратно кладу коммуникатор и глубоко вздыхаю, избавляясь от напряжения. Я один за столом в своем кабинете. В отсутствие любопытных глаз можно обдумать то, чем грозит попадание файлов Отдела в неправильные руки. Перспективы нерадостные. Информируя меня, шеф не вдавался в подробности, но длинных объяснений и не требуется. По мере того, как Красная Ячейка сможет расшифровать наши архивы, оперативники будут гибнуть один за другим. Никто не окажется в безопасности, пока файлы не будут возвращены или уничтожены. Просидев так некоторое время, выхожу из кабинета. Приходится признать, что до тех пор, пока не увижу Никиту в Отделе в целости и сохранности – не смогу сосредоточиться на запутанных деталях операции, которую готовлю по приказу Мэдлин. Я встряхиваю головой. Не хочу думать об этом. Есть что-то, что мешает мне контролировать свои эмоции, когда дело касается Никиты, что не дает ни на минуту забыть о ней. Это «что-то» не имеет ничего общего с ответственностью тренера за свой материал. Что-то, чего я не должен и не могу себе позволить. Безопасность. Слово звучит в мозгу издевательским эхом. Это место, которое всегда казалось абсолютно неприступным, перестало быть крепостью. Теперь выживание Отдела зависит только от удачи. Но не перспектива уничтожения Отдела - причина бумажной сухости, которую ощущаю в горле. Единственное, чего я прошу неизвестно у кого, идя через главный зал – чтобы выжила Никита. Бог свидетель, я с радостью обменял бы свою жизнь на ее. Боюсь только, мне не дадут роскоши выбирать. ******************* Никита здесь. Бледная и немного взволнованная, но живая. Я наблюдаю, как она следует за Мэдлин в зал для брифинга. В Отделе царит суматоха, оперативники охвачены тревогой. -Что происходит, Мэдлин? Только услышав вопрос Никиты, я осознаю, что никто до сих пор не удосужился ввести ее в курс событий. В том числе и я сам. Приходится прислушаться, чтобы разобрать негромкий ответ Мэдлин, краткий, но, к счастью, правдивый: -Нас атакуют, - бросает она через плечо. – Под ударом оперативный состав во всех регионах мира. Отдел эвакуируется. Как только мы рассаживаемся за столом, появляется шеф. Его пальцы крутят дужку очков. Плохой признак. -Наша база данных у Красной Ячейки. Они начали действовать. -Погибли еще трое агентов, один в Токио, двое в Гонконге, - сообщает Биркофф. Похоже, он сам с трудом верит тому, что говорит. Никита смотрит на него во все глаза, на ее лице ясно читается потрясение. Шеф наклоняется над столом, меряя нас цепким взглядом. Его лицо мрачно и решительно. -Мы должны рассыпаться мелкими группами, по два-три человека. Свои назначения узнаете от Биркоффа. Необходимо обнаружить их командный центр раньше, чем они обнаружат наш. Руководство перебазируется на резервную подстанцию. Мэдлин поднимается, привлекая к себе всеобщее внимание. Ее голос спокоен, но взгляд исполнен многозначительности. -Если вас схватят – а с некоторыми это обязательно случится – то Красная Ячейка сделает все возможное, чтобы развязать вам языки. Она делает паузу, оглядывая внимательные бледные лица окружающих. -Дабы избежать опасности утечки информации, местоположение запасной базы останется для вас неизвестным. Шеф снова завладевает инициативой. Его голос эхом наполняет помещение, в котором ощутимо пахнет невысказанной угрозой. -Вы должны понять одно. Мы вступили в войну и пока проигрываем. Я встаю, чувствуя на себе взгляд Никиты, и поворачиваю голову в ее сторону. Она разводит руки, жестом спрашивая, что ей теперь делать, ее глаза беспокойно ищут ответа на моем лице. -Ты в моей команде. Ее тревога несколько уменьшается, но она остается на месте. Я пристально изучаю ее лицо, понимая, что, только что появившись в Отделе, она все еще не знает, что нам предстоит. Ее волосы собраны в небрежный пучок, одежда выглядит так, будто ее только что вытащили из груды выстиранного белья. Никакой косметики, чтобы скрыть бледность кожи, которая кажется почти прозрачной. Шагнув ближе, я беру ее за локоть и чувствую, как напрягаются мускулы под моей рукой. Стараюсь не обращать внимания на острый укол боли от ее реакции на мое прикосновение, подталкиваю Никиту в направлении командного центра. -Идем. Биркофф уже ждет нас, не скрывая нетерпения. Он начинает говорит раньше, чем мы успеваем подойти. -Один из сотрудников Тунисской подстанции успел передать сообщение, прежде чем был убит. Это мне уже известно. Последнее сообщение Баррета, последняя крупица информации, прежде чем хлынул поток отчаянных призывов о помощи. Баррет оказался одной из первых жертв этой войны, но он успел сообщить данные о человеке, имеющем прямой контакт с Красной Ячейкой, который снабжал террористов оружием и явился посредником в приобретении файлов Отдела. Я смотрю на Биркоффа, вспоминая имя. -Гаршан. Биркофф смотрит на экран и утвердительно кивает. -Он их посредник. Видимо, отхватил неплохой куш за нашу базу. -Адрес есть? Я хочу быстрее закончить. Со своего места мне видно шефа, который наблюдает за нами чрез окно голубятни. Появляется четкое предчувствие скорых событий. Никита стоит терпеливо, тихо. Я смотрю на нее, стараясь разглядеть любое свидетельство потрясения, которое ей пришлось пережить совсем недавно у себя дома. Она ничего не сказала, и я даже не хочу думать, почему меня так беспокоит этот признак ее недоверия. Вместо этого делаю усилие, чтобы сосредоточиться на словах Биркоффа. Как всегда, ему удалось собрать данные. -Рабат, Марокко. На фоне последних событий Марокко выглядит совсем неплохо. Далеко. Анонимно. Мне хочется отправить Никиту насколько возможно дальше от Отдела и ее квартиры. Поняв, куда опять свернули мои мысли, я досадливо хмурюсь. Биркофф ждет подтверждения, и я пытаюсь выдавить подобающий ответ. -Хорошо. Наконец мы отходим. Никита идет чуть впереди, и на долю секунды мне кажется, что мы бежим от угрозы более серьезной, чем Красная Ячейка. Я задаюсь вопросом, заметила ли она. Шеф продолжает мрачно следить за нами, и это только усиливает скверное предчувствие. Нужно быстрее покинуть Отдел. -Майкл, шеф хочет видеть тебя до отъезда, - настигают меня слова Биркоффа. Не неожиданно, но очень нежелательно. Я вижу, как парень колеблется, переводя глаза с меня на Никиту. –Одного. Одного. Точнее, без Никиты. Неприятное предчувствие становится осязаемым, тугим кольцом сжимая грудь. Не могу сдержаться и бросаю быстрый взгляд в сторону голубятни. Я чувствую, что Никита смотрит на меня, и знаю, что в ее глазах увижу отражение того же самого скверного предчувствия. Медленно повернувшись, иду к лестнице в офис шефа. Кажется, Биркофф совершенно не замечает напряжения, вызванного его внезапным сообщением, но я явственно ощущаю его вес на своих плечах и знаю, что Никита тревожно смотрит мне в след. Мне нечем ее успокоить. Я понятия не имею, что происходит, но совершенно уверен в одном. Ничем хорошим это не кончится. *************
veda: марго пишет: Буду рада, если вы заинтересуетесь. Я уже сильно -сильно заинтересовалась! Обожаю Женевьеву! Приду вечером читать. что б никто не мешал! Спасибочки, Марго, что не забываешь товарок по счастью!
Ravi: ИЩЕ ХАЧУ!!!!!!
Irsen: Присоединяюсь!!! Серия одна из знаковых в 1 сезоне...в смысле проявления чувств нашей парочки...в переплетениях лжи и правды...Оч хочется почитать, о чем молчал наш молчун...
марго: veda Ravi Irsen Очень рада, что вещь вызвала интерес. Спасибо вам за поддержку. Обязательно продожу в ближайшее время.
марго: В «голубятне»Шеф и Мэдлин, как обычно, вместе, стоят перед окном, наблюдая за суетой Отдела. Я тщательно слежу, чтобы вопрос прозвучал ровно. -Вы хотели меня видеть? Они поворачиваются ко мне. Мэдлин немного перемещается, чтобы встать за плечом шефа. Ненавязчивая демонстрация единства власти. Прежде, чем заговорить, шеф несколько секунд изучающе разглядывает меня. -Да, - наконец небрежно произносит он, - есть некоторые добавления к вашему первичному заданию. Внезапное ощущение опасности, но я стараюсь не подать вида. Он почти улыбается, и неясные подозрения вдруг перерастают в уверенность. Эти «добавления» касаются Никиты. Снова. -Вы с Никитой едете в Рабат? -Да. -Красная Ячейка не прекратит атаковать Отдел, пока не доберется до командного центра. Ваше задание меняется. Здесь вы найдете координаты нашей франкфуртской подстанции. Я автоматически анализирую его слова, и чувство опасности крепнет. -Она не используется уже два года. Мэдлин выступает вперед. -Совершенно верно. Но Красной Ячейке это неизвестно. Мы должны снабдить их этой информацией. И когда они клюнут… мы будем их ждать. -Что требуется от меня и Никиты? Шеф и Мэдлин обмениваются загадочными взглядами. -Красная Ячейка поверит информации только в том случае, если ею поделятся… весьма неохотно. Если захваченный сотрудник сломается слишком быстро – они посчитают сведения ложными, если же будет сопротивляться слишком упорно…. Он замолкает и пожимает плечами. Нет никакой необходимости объяснять, что террористы без колебания убьют пленного, если сочтут его слишком упрямым. Детали плана начинают вырисовываться яснее, вызывая внутри мерзкий холодок. Но я еще надеюсь найти в нем просчеты и хватаюсь за очевидные факты. -Никита не предаст Отдел, если будет захвачена. Мэдлин отвечает твердым взглядом. -Смотря, каковы будут обстоятельства. Все, что я могу – постараться скрыть свою реакцию на ее слова. Господи, столько лет пребывания в Отделе научили меня ожидать самого худшего от посещений этого кабинета. И сегодня не исключение. С огромным трудом выдерживаю пристальный взгляд Мэдлин, сохраняя безразличное выражение лица. Будь я проклят, если доставлю ей удовольствие заглянуть себе в душу. Стремясь обуздать внезапный приступ паники, терпеливо ожидаю объяснений. Голос Мэдлин как всегда мелодичен, но каждое слово будто вколачивают в грудь тяжелым молотом. -Учитывая все, что нам известно о Никите, должна признать, что ты прав. Она не боится умереть, поэтому не сломается ради спасения своей жизни. Пауза. Глаза Мэдлин внимательно выискивают на моем лице малейший намек на эмоции, но тщетно. Она продолжает. -Иное дело, когда речь идет о спасении жизни другого человека. Особенно если этот человек ей небезразличен. Теперь план совершенно ясен. Потрясенный, я на минуту теряюсь, не зная, что сказать. Шеф моментально пользуется этим, чтобы усилить произведенный эффект. -Сообщи Никите координаты. Сделай это так, будто предупреждаешь ее в нарушение приказа. А потом…. Всем нам известно, как легко совершить… ошибку. И если случится так, что Никита будет схвачена в Рабате, твой прямой долг, как единственного оставшегося члена группы, попытаться освободить ее. При этом никто не может гарантировать успеха… Не знаю, каким чудом я сдерживаюсь и не даю вырваться на волю всей буре охвативших меня чувств. Чтобы держать под контролем интонацию и выражение лица требуются титанические усилия. -Вы хотите, чтобы я обеспечил захват Никиты, а потом и свой собственный? Его рот сжимается в твердую линию. -Ты должен сделать все, что потребуется, чтобы выполнить задание, Майкл. Дай Никите информацию и следуй плану миссии. Я чувствую себя почти больным, желудок сводит холодная судорога. Рассудок отказывается принять чудовищный по своему цинизму приказ. Нужно выйти отсюда раньше, чем самообладание покинет меня окончательно. -Это все? – обращаюсь к шефу. -Дальнейшие инструкции получишь на месте. Он делает шаг ближе, его бесцветные глаза буравят череп насквозь. -Не ошибись, Майкл. Сохранение Отдела неизмеримо важнее жизни любого сотрудника. Краем глаза я вижу Мэдлин, которая внимательно следит за мной, выискивая малейший признак слабости, любой намек на неподобающие эмоции. Я кратко киваю и отвечаю максимально вежливо: -Конечно. Поворачиваюсь и иду к двери. Будьте вы прокляты оба. Оказавшись вне досягаемости их глаз, я останавливаюсь, чтобы глотнуть воздуха. Отсюда мне видно Никиту, которая в ожидании меня болтает с Вальтером. Они дружески беседуют, весело смеясь общим шуткам. У меня сжимается горло. Она так старается не падать духом ни при каких обстоятельствах… Как я могу так поступить с ней? Это неправильно. Она – мой материал, кроме всего прочего. И мне только что приказали предать ее доверие, намеренно поставить под угрозу ее жизнь. Тупая боль в груди нарастает. Я медленно направляюсь к ним. Заметив меня, Никита встает и поворачивает в сторону наружного выхода, уверенная, что я иду туда же. Мимо мечутся сотрудники Отдела, но единственное, на чем я могу сосредоточиться – Никита и ложь, которую я собираюсь сказать. Я ускоряю шаг, и, поймав ее руку, вынуждаю остановиться. Она удивленно оглядывается. -Никита, что касается базы…. Она вопросительно смотрит на меня, затем опускает глаза вниз. Занятый всецело тем, что я собираюсь сделать с ней, с нами, я не заметил, как сильно мои пальцы впиваются в ее локоть. Немного ослабляю хватку и позволяю глазам задержаться на ее лице. -О чем ты? -Я хочу, чтобы ты знала, где это. Это то, чего я хочу меньше всего на свете. Но заставляю внутренний голос замолчать. У меня нет выбора. Она сдвигает брови и внимательно всматривается в мое лицо, затем оглядывается, не слышат ли нас. -Я думала, шеф решил держать это в секрете. Я едва могу выдержать ее взгляд. -Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты отправилась туда. Это единственное безопасное место. Она ждет, немного наклонившись ко мне. Кажется, ей не хочется взваливать на себя бремя этой тайны. Не в силах врать ей в глаза, я смотрю в зал, вглубь коридора – куда угодно, лишь бы спрятаться. Бесполезно. Ничто не помогает избавиться от обжигающего чувства вины. -Подвальное помещение заброшенного завода в конце водного канала во Франкфурте. Я отворачиваюсь раньше, чем заканчиваю говорить. Не смотря на страх и жгучий стыд, я только что запустил в действие их план. Это необходимо для спасения Отдела. Это мой долг. Господи, как я это ненавижу. **************
Delf: марго, мне ОЧ нарвится!!! А когда продолжение? Irsen пишет: Оч хочется почитать, о чем молчал наш молчун... Полностью согласна!!!
Irsen: Да, ждем-сссс, Марго! ...Как же он, бедненький, мучился... Строго говоря(по уму )...по фильму кажется, что не очень... Но хочется верить(по сердцу ) - да и всегда верила!(чего уж тут... ) - что он просто хорошо шифруется и на самом деле переживает именно так, как у автора...
veda: марго Ахх! Марго! Когда же продолжение??? Так хочется почитать дальше все эти потайные мысли! Майкл-чудо, какой переживательный! Хочется верить в это без всяких доказательств! Irsen пишет: ...Как же он, бедненький, мучился... Строго говоря(по уму )...по фильму кажется, что не очень... Не, все-таки в этой серии он мучился, поболе чем обычно. Это особенно в конце видно, когда он в белой маеечке в медблоке стоит около Никиты. Даже Мэдлин с шефом досталось от него-невиданное дело, он обычно все принимает и понимает, без всяких упреков. А тут не выдержал, слегонца подопустил начальство. Для Майкла это почти истерика))))
Delf: veda пишет: слегонца подопустил начальство. Для Майкла это почти истерика)))) напомните плиззз старой склерозной женщине КАК от там подопускал наальство? У меня чегой то склероз образовался...
марго: Большое спасибо дорогим читателям за отзывы. Поддерживаете переводческий пыл. За это вам еще кусочек. ************** Атмосфера в транспортном фургоне мрачная, каждый занят своими мыслями. Никита сидит рядом со мной. Когда фургон резко наклоняется на повороте, она задевает меня плечом и ноздри ловят тонкий аромат ее легких цветочных духов. Я неловко перемещаюсь, чтобы скрыть реакцию тела на ее близость. Пора бы к этому привыкнуть, или, по крайней мере, научиться с этим справляться. Но я не могу. И если уж быть до конца честным с самим собой – не хочу. Я отдаю себе отчет: ощущение горячей волны, затопляющей с головы до ног каждый раз, когда она рядом, превратилось в необходимость. Иногда по ночам, сидя один в кабинете за подготовкой очередной миссии, я позволяю себе выпустить наружу свои страхи и сомнения и рассматриваю их, один за другим. Я думаю о своей жизни, об этом двойственном существовании, которое вынужден скрывать ото всех, кто мне дорог. О противоречиях, раздирающих на части. Моя жизнь - это подчинение строгим правилам и готовность умереть по первому требованию… и почти болезненное, раскаленное добела желание женщины, сидящей сейчас рядом. Я сдерживаю вздох, искоса рассматривая профиль Никиты, которая уставилась в потолок фургона. Как бы мне хотелось, чтобы мои чувства к ней оказались только желанием и ни чем иным. Возможно потому, что разжечь ответное желание легче, чем завоевать любовь? А ведь есть еще моя… семья. Семья, которую дал мне Отдел, и которая будет отнята, как только в ней отпадет необходимость. Еще одна ноша: моя жена, милая невинная женщина, нежную заботу и привязанность которой я краду, и сын, безмерная любовь к которому иссушает сердце. Я смотрю на стену фургона, но не вижу ее. Эта жизнь убивает душу. Невольный вздох напоминает Никите о моем присутствии и заставляет оглянуться. -Ну… Чего хотел шеф? Господи, не надо. Я боялся этого вопроса с тех пор, как мы уехали из Отдела. Теперь каждое мое слово будет ложью. Отвечаю, не поднимая глаз от ПДА - не могу видеть, как легко она верит обману. -Незначительные изменения в плане. Ничего существенного. Она кивает и снова начинает изучать потолок, лениво покачивая ногой. Ей всегда трудно переносить скуку длинных переездов. Я слежу за ней углом глаза. Меня тревожит, с какой готовностью она приняла мой ответ. Ведь она совсем не глупа, почему же так доверяет мне? В мозгу вспыхивают слова Мэдлин: «Иное дело, когда речь идет о спасении жизни другого человека. Особенно если этот человек ей небезразличен.» Могу ли я поверить, что действительно небезразличен Никите? Если так, тем опаснее для нас обоих. Даже если бы я не был связан миссией Вачека, никакие отношения, подразумевающие больше чем простое сексуальное удовлетворение, в Отделе непозволительны. Ничего хорошего из этого не выйдет. Но даже зная это, я все равно не способен отказаться от нее. Она влечет меня, ее голос, ее смех – как песнь сирены в мертвой пустыне Отдела. Нужно попытаться отвлечься от этих опасных мыслей. - Никита, что произошло сегодня вечером? Видимо, вопрос оказался неожиданным – она вздрагивает, прежде чем ей удается взять себя в руки. Она поворачивается и смотрит на меня. За кажущимся спокойствием ее взгляда угадывается тень страдания. Я жду, не позволяя ей отвести глаза. Сначала Никита собирается отмолчаться, но необходимость с кем-то поделиться берет верх. Она пожимает плечами. -Трое мужчин ворвались в мою квартиру. Как раз, когда я принимала душ. - Она смотрит в сторону и хмурится. Потом снова поднимает глаза, губы кривятся в усмешке. – Можно сказать, ситуация была… мммм… несколько неприличная. Я моргаю, по щекам растекается тепло. Она была голая! Кое-как мне удается сохранить на лице выражение вежливого интереса, в то время, как воображение услужливо развертывает множество ярких образов – воспоминаний и фантазий, совершенно «неприличного» свойства. -И потом? Улыбка немедленно гаснет, обычно выразительное лицо каменеет бесстрастной маской. -Я убила их, вот что потом. Интонация недвусмысленно заявляет о том, что разговор окончен. Она не хочет к этому возвращаться. Никита снова улыбается, но улыбка не затрагивает глаз. Она отворачивается и пробует свернуться клубком на сидении, возможно, надеясь забыться во сне. Я даже не пытаюсь заснуть. Ум взбудоражен противоречивыми эмоциями и мыслями, отключиться от которых никак не удается. Права ли Мэдлин? Важен ли я для Никиты настолько, чтобы ради спасения моей жизни предать Отдел? В который раз за прошедшие годы непослушные чувства раздирают меня на части. Я не хочу ее привязанности – она должна быть сильной и независимой, только так она сможет остаться в безопасности. И все же… При мысли, что Никита ко мне неравнодушна, душа будто взлетает. Если бы она чувствовала хоть десятую часть того, что чувствую я… Сердце беспокойно ударяет о ребра. Довольно. Я крепко зажмуриваюсь и делаю несколько медленных вдохов. Надо думать о задании. Скоро мы будем на месте. Я так много раз совершал этот путь, что даже не глядя знаю, что до взлетно-посадочной полосы осталось совсем немного. Полет до Рабата займет несколько часов. Всего через несколько часов Никите предстоит получить еще один жестокий урок Отдела. Всего несколько часов до того момента, когда я снова увижу в ее глазах боль предательства и обмана. Я снова вздыхаю и секунду прикидываю, не стоит ли помолиться, чтобы все сошло гладко… ******************
veda: марго Маргош, спасибо за дозу! Как здорово. что ты так шустро переводишь! Пожалуйста, не замедляйся! Майкл тут просто ангел марго пишет: Могу ли я поверить, что действительно небезразличен Никите? А то он не знает! Работает в этом направлении со всей тщательностью и не верит, что удачно? Кокет! марго пишет: Я моргаю, по щекам растекается тепло. Она была голая! Гы, мне понравилось. Ничто человеческое нам не чуждо))) А то глядя сериал у меня иногда было ощущение, что Майкла больше всего заводит его собственная нагота)) марго пишет: Права ли Мэдлин? Важен ли я для Никиты настолько, чтобы ради спасения моей жизни предать Отдел? Вот гад! Вроде бы стыдно подставлять бедную девушку, но так хочется показать Мэдлин и себе, что он номер один в Никиткином табеле о рангах. Сволочь он все-таки. Но такая прям притягательная сволочь Жду-жду в нетерпении продолжения!!!
veda: Delf пишет: напомните плиззз старой склерозной женщине КАК от там подопускал наальство? У меня чегой то склероз образовался... Ну я там дословно не помню, но что-то типа того, начальству выдавал, что Никитка побитая, используемая и несчастная бессознательная лучше себя должна чувствовать, чем любой из них-гадов подлых. Еще помню Мэдлин так с Шефом переглянулись и решили пока Майкла не трогать. Типа Мэд: "Ооо, пошли-ка отсюда, Пол! У Майкла истерика и приступ обострения совести. С ним сейчас бесполезно общаться, пока в норму не вернется. Пусть попрыгает вокруг девочки, пока та все равно ничего не видит, отработает чувство вины, ей хуже не будет, а ему-терапия."
марго: veda пишет: У Майкла истерика и приступ обострения совести. С ним сейчас бесполезно общаться, пока в норму не вернется. Пусть попрыгает вокруг девочки, пока та все равно ничего не видит, отработает чувство вины, ей хуже не будет, а ему-терапия." Класс! Жизненное кредо Мэдлин в трех фразах. Именно так она и думала, зуб даю!
Irsen: Видимо, имеются в виду слова Майкла в ответ на вопрос Мэдлин: «Как она?» - «…Лучше, чем любой из нас…» ? Очередная короткая фраза-загадка…многозначительная…неоднозначная…с двойным (а то и с тройным) подтекстом – фраза, какими полон ЛФН… Из тех, что заставляют вновь и вновь задумываться и размышлять... Почему ей «лучше»? «…Лучше, чем любому из нас» - потому что в данной ситуации она верила в то, что делает и действовала искренне, как велит сердце…(на что и делал ставку отдел и не ошибся) «…Лучше, чем любому из нас» - потому что совесть её чиста и спокойна, вины её нет (невзирая даже на то, что выдала место дислокации Отдела…) «…Лучше, чем любому из нас» - потому что НЕ лгала, НЕ манипулировала, НЕ интриговала, НЕ подставляла и никого НЕ использовала… И получается, что эти слова Майкла – упрек-обвинение (мягко говоря) в адрес Мэдлин и Шефа…а главное - и в свой собственный тоже… Всего лишь упрек – так как он понимает, кто он и кто они (субординация!)… и все-таки обвинение – понимая, что в данной ситуации он все-таки имеет на это право…Потому что и сам не лучше их. Обвинение в том, чего как раз «НЕ» было в поступках Никиты… И мне кажется, Мэдлин и шеф поняли, что имел в виду Майкл. Потому и промолчали, понимая, что это он больше о своей вине… Понять-то поняли, но остались при своем – мораль в общепринятом смысле не работает в Отделе… И да,Веда, согласна – для такого, как Майкл, это истерика… Эхххх...люблю эту серию...
Irsen: Irsen пишет: Типа Мэд: "Ооо, пошли-ка отсюда, Пол! У Майкла истерика и приступ обострения совести. С ним сейчас бесполезно общаться, пока в норму не вернется. Пусть попрыгает вокруг девочки, пока та все равно ничего не видит, отработает чувство вины, ей хуже не будет, а ему-терапия." Во-во! Здорово... Ёмко и точно... А я развезла...
Irsen: ...Помню, всякий раз, когда смотрела эту серию, злилась... Зачем он ей всё это говорил, там, сидя в клетке?! "...Я больше не знаю, что значит любовь...Но одна частичка меня всё-таки не умерла.. Она - это ты..." Чего в них было больше: правды? лжи? Желания быстрее её подтолкуть к "предательству" ради него? Или, пользуясь моментом, поддавшись желанию, сказать ей о своих чувствах - В Отделе-то этого не скажешь...а здесь - можно...Поверит...не поверит - экстремальная ситуация, одним словом... Или правда допускал мысль, что они могут погибнуть?! И, типа, перед смертью сам бог велел... Или всё это вместе?! Вот ведь...Сплошные двусмысленности... И дикое сочетание несочитаемого...
Irsen: Irsen пишет: Маргош, спасибо за дозу! Присоединяюсссссь к Веде! Спасибо, Марго!!! Тут тааакоооой Майкл!!! Мням...Трепетно-трогательный...в мыслях... Не скала, как снаружи... Мне казалось, в нем эта каменность глубже проросла...ну,на тот момент... Ан нет... veda пишет: Вроде бы стыдно подставлять бедную девушку, но так хочется показать Мэдлин и себе, что он номер один в Никиткином табеле о рангах А...эээ...у него был выбор? veda пишет: Сволочь он все-таки. Но такая прям притягательная сволочь ...Они такие... эти сволочи... Ой как знакомо... И чем они только берут... марго пишет: Поддерживаете переводческий пыл. Марго, мы продолжаем это делать... Ёще кусочек, плизззз ... Мы тут...неподалеку... переминаемся в ожидании... ( а лучше... кусок... Так всё всколыхнулось...Даже вот серию сегодня на работе пересмотрела ) Спасибо ещё раз!
Delf: марго, СПАСИБО за сладкое!!! «Как она?» - «…Лучше, чем любой из нас…» Хм, а я всегда думала, что просто Майкл сам предпочел бы отключится и не видеть всего этого безобраия! Ну и не чувствовать себя такой сволочью, глядя на Никиту погрызаную крысками и на каталке в медлабе
Delf: veda пишет: Мэд: "Ооо, пошли-ка отсюда, Пол! У Майкла истерика и приступ обострения совести. С ним сейчас бесполезно общаться, пока в норму не вернется. Пусть попрыгает вокруг девочки, пока та все равно ничего не видит, отработает чувство вины, ей хуже не будет, а ему-терапия."
марго: veda Irsen Delf Специально для вас, дорогие читатели, продолжение ****************** В Рабате жарко и пыльно. По сообщению Биркоффа, наша цель находится на рынке. Пока мы разыскиваем его в толпе, по спине струится пот. Я смотрю на Никиту. Кажется, она совсем не чувствует жары. Как дань уважения местным традициям, капюшон ее темной куртки натянут на голову, почти скрывая от любопытных глаз массу светлых волос. Но, возможно, лучше ей было бы застегнуться до подбородка и спрятать туго обтянутую майкой грудь… Я глотаю неуместное замечание. Затылок покалывает от множества настороженных взглядов, которыми провожают нас местные жители. Ничего. Выведенный из себя жарой и бесконечными уколами совести, уже собираюсь связаться с Биркоффом и отчитать его за неточные сведения, как вдруг Никита останавливается. Ее тело почти вибрирует сдерживаемым напряжением. -Майкл… -Вижу. Вперед. Мы уже обсудили план, и теперь я отстаю, предоставляя ей первый шаг. Она ускоряет движение и обгоняет цель, позволяя ему наткнуться на себя. -Извините, - с улыбкой оборачивается она. Гаршан смотрит на нее и столбенеет. И неудивительно. Даже не смотря на темную пыльную одежду и непроницаемо-черные очки красота Никиты сверкает, как яркий драгоценный камень. Я подхожу сзади. Он дергается, когда мой пистолет упирается ему в спину. -Идите с нами. Пожалуйста. Он подчиняется немедленно и без возражений. Мы скрываемся за углом здания. Я внимательно изучаю его лицо, пытаясь определить реакцию на развитие событий. Ничего. Только некоторое нетерпение в ответ на непредвиденную задержку. Судя по всему, он не намерен сотрудничать, но я перехожу прямо к сути: -С кем ты связан и как тебе платят? -Не понимаю, о чем вы, - слегка улыбается он. -Никита, отойди. Я сдерживаю неуместную усмешку. Мое замечание звучит так, будто я беспокоюсь о чистоте ее одежды. В ее глазах вспыхивает искорка юмора, она немного морщится, кивает и делает шаг назад. Я хочу покончить с этим. Все, что угодно, лишь бы избежать ада, который, я знаю, неминуем. Ну же, заставь меня сделать это!... Мое оружие касается его шеи почти нежно, и в его глазах расцветает понимание, что я готов выстрелить. Он нервно хихикает и я сильнее вжимаю пистолет в его кожу. -Подождите. Пот заливает его лицо, глаза беспокойно мечутся от меня к Никите. -Мне платят из офиса, что за товарным складом. Не достаточно хорошо. -На колени. Гаршан начинает опускаться на колени. Видимо, для Никиты это слишком медленно – она сбивает его ловкой подсечкой. Я почти усмехаюсь – грубо, но эффективно. Он валится вниз, как мешок с картошкой и не успевает очухаться, как мой пистолет снова упирается ему в затылок. Он начинает лепетать, захлебываясь словами и пытаясь убедить нас. -Послушайте, зачем мне врать? Красная Ячейка всегда обтяпывает там свои делишки. Все свидетельства, документы – все там! Он отчаянно заглядывает мне в глаза. Не желая больше слушать этого униженного бормотания, я рывком ставлю его на ноги и вежливо улыбаюсь. -Покажи нам. ************** Это – мой худший кошмар, ставший реальностью. Я слежу, как Никита карабкается по грязной каменной стене. Ее тренированное тело легко продвигается вверх. Я стою, сжав кулаки, и просто наблюдаю, хотя из доклада Биркоффа знаю, что враг где-то здесь. Я подставляю ее под удар. В висках пульсирует тупая боль. Я отвожу глаза, чтобы не видеть. -Охрана есть? Гаршан притворно-небрежно пожимает плечами. -Возможно. Я могу видеть вспышку лазерного резака, который использует Никита. Скрип открываемого окна и все, ее нет. Две минуты до того, как в наушнике слышится ее голос, кажутся вечностью. -Я внутри. Я перевожу дух и сильнее нажимаю пистолетом в челюсть Гаршана. -Где они хранят файлы? Он слегка колеблется, но отвечает: -Сейф в дальнем конце комнаты. Еще тридцать секунд тишины, затем: - Он открыт. Волнение в ее голосе будто включает в голове тревожную сирену: почему сейф открыт? Гаршан с нами, мы ни на минуту не спускали с него глаз, значит, он никак не мог предупредить о нас Красную Ячейку… Откуда, черт возьми, они узнали?... Господи… Сердце сжимается от внезапной догадки. Красной Ячейке известно о нашем присутствии, потому что Отделу нужно, чтобы они знали. Так задумано. Никита должна быть схвачена. Я тоже попадаю в плен при попытке ее освободить. Потом я заставляю ее предать Отдел. Все точно в соответствии с планом Шефа. Мысли беспорядочно мечутся в лихорадочной попытке найти другой выход. Неожиданно воздух кругом сотрясается от взрыва, сквозь который прорезается крик боли в моем наушнике. Никита. На секунду охватывает ощущение отчаянной беспомощности, которым тут же пытается воспользоваться пленник: он резко вскидывает скованные руки, бьет меня по лицу, и, вырвавшись, изо всех сил бежит вниз по набережной. От сильного удара в переносицу глаза застилает слезами, но я тщательно прицеливаюсь и стреляю. Он неуклюже валится на землю, и я шлю проклятье его душе его за то, как он провел нас. Я должен собраться. Должен отключиться от криков боли и гнева, звучащих в моем ухе. Никита сопротивляется, но врагов конечно больше. Достаю ПДА и связываюсь с Биркоффом по резервному каналу. Аудиоканал включается мгновенно, но я видел устройство в действии и знаю, что Отдел будет получать и видеосигнал. Очевидно, шеф уже ждет, чтобы сообщить мне то, что я уже и так знаю. Сглатываю заполнившую рот горечь и стараюсь смотреть в сторону в слабой надежде скрыть охватившее меня отчаяние. -Мы нашли Гаршана. Шефу не терпится. -И? -Он вывел нас на место. Никита захвачена при попытке проникновения. -Она жива? Внезапная вспышка гнева, такая сильная, что глаза застилает красная пелена. Ему плевать на ее жизнь, и мы оба это отлично знаем. -Не знаю. Эта маленькая месть ему не совсем ложь. Я с трудом перевожу дыхание, понимая, что она может быть уже мертва или умирает как раз сейчас, пока я здесь забавляюсь этой смешной игрой в слова. -Мне ждать резервную группу? Говорю это специально для того, кто может прослушивать канал, но в тайне продолжаю цепляться за призрачную надежду. Должен быть другой способ. Ответ шефа ожидаем, но все равно заставляет заледенеть сердце. -Иди один. Теперь пути назад нет. План операции должен быть выполнен, иначе Никита умрет, а Отдел будет разрушен. Возможно, уже и так слишком поздно. Нет. Я отсоединяюсь от линии и быстро двигаюсь к зданию. Время пошло. *****************
Delf: А дальше нас ждет САМОЕ интересное!!! марго, спасибо за тортик!!! Люблю сладкое на ночь глядя!!! С нетерпением жду продолжения!!!
Irsen: Как я вовремя!!! Спасиб,Марго... Тока...(прости-прости!)...маааааалооо... Но мы терпим. Молчим. Ждем.
veda: Irsen пишет: Вроде бы стыдно подставлять бедную девушку, но так хочется показать Мэдлин и себе, что он номер один в Никиткином табеле о рангах А...эээ...у него был выбор? Не, просто так удачно совпало приятное с полезным (шучу). Но ведь на самом деле Майкл ужасно честолюбивый. Ему важно быть лучшим во всем, что делает и касается, сам говорил. Лучший полевой оперативник, лучший валентйн, лучший наставник и т. д. А быть номером один для девушки, к которой и сам неровно дышит- разве не приятно? Я его ничуть не виню, кому же не хочется, быть любимым? Конечно, способ убедиться, не лучший. но его выбирать не приходилось) марго Спасибище за скорое продолждение! Так хорошо идет, душевненько, просто, чудо! И очень хочется скорее до кульминации добраться!!! Не томи!
Irsen: veda пишет: А быть номером один для девушки, к которой и сам неровно дышит- разве не приятно? Я его ничуть не виню, кому же не хочется, быть любимым? Конечно, способ убедиться, не лучший. но его выбирать не приходилось) Нуууу...не знаю... Если эта причина у него и была, то не в числе первых... Конечно, честолюбив... Только в тот момент, мне кажется, ему все-таки не до этого было... Тут на кону ЖИЗНИ... Да и зачем ему это надо было? Доказать Мэдлин и Шефу? Так они это прекрасно знали - о его положении в её табели о рангах - потому и послали его с Никитой... Доказать себе? Так на тот момент он уже хорошо это знал... Вспоминаю его вопрос Никите в серии с Греем: "...ты не любишь меня?" :) Вопрос, который звучит больше как утверждение... И Никита не возмутилась, не отнекивалась - предпочла уйти от ответа... На мой взгляд - дабы не соврать, но и не сказать правды...Промолчала...А молчание, как известно... (Да и видела она, что он эту правду знает...Чего отвечать-то...этому айсбергу... ) Потом он еще не раз, потакая этому своему честолюбию, будет периодически проверять, не понизился ли его статус у Никиты... И их доблестное начальство с тем же успехом опять будет этим пользоваться! И выбора у него всё-таки не было... Лицо он подневольное - не его решение было... Что он ему мог противопоставить?Ну отказался бы... возникли бы вопросы...последствия... И еще неизвестно, что было бы хуже...(точнее, известно - с Отделом шутки плохи!) В общем, Майкл из двух зол выбирает меньшее - и не для себя, а в первую очередь для Никиты... (и это, на мой взгляд, станет его привычкой)... И даже порой в ущерб себе - Никита не сразу будет это понимать, а он, как обычно, не будет оправдываться (надеясь, видимо, на её ум - мол, пройдет время, сама всё поймет ) veda пишет: А то глядя сериал у меня иногда было ощущение, что Майкла больше всего заводит его собственная нагота)) Просветите, плиз, это в каких-таких моментах? А то...когда прочитала эти твои слова, сразу другую сцену вспомнила - в "Гемоглобине"...Рой обнаженный...у зеркала...и испытывает к своему отражению прямо-таки...ээээ...нежнейшие чуйства... Вывод напрашивался именно твой!
марго: Delf Irsen veda Девчонки, спасибище за отзывы. Очень интересно ваше мнение, насколько соответствуе представление Женевьевы о героях тому, что думаем о них мы. Лично я вот думаю, что Майкл здесь малость слишком нервный. Как он с такой чувствительностью в Отделе продержался - загадка. Но помечтать можно. "На лицо ужасные, добрые внутри " - тот самый случай, да?
марго: Irsen пишет: Рой обнаженный...у зеркала...и испытывает к своему отражению прямо-таки...ээээ...нежнейшие чуйства.. Ооооо, да, да, ДА!!!! Моя любимая сцена! И именно Рой, а не гражданин Дж. Штраус, а?
Ivonne: И я приобщилась наконец! У Женевьевы просто Майка-зайка получается, страдает, мучается от всяких мыслей и желаний В общем не сухарь - одно удовольствие читать про такого. Жду продолжения
Irsen: марго пишет: И именно Рой, а не гражданин Дж. Штраус, а? Можно сказать и так... Просто...когда вижу актера, так сказать, в стиле "ню", ...он становится для меня самим собой - чувства...слова... взгляды сыграть можно, а тело - нет...
Delf: Irsen пишет: чувства...слова... взгляды сыграть можно, а тело - нет... Ню...не знаю не знаю....а как же тональный крем, штукатука тоннами чтобы не отсвечивало в ненужных мечтах, латкс там всякий...силиком...
Irsen: Delf пишет: Ню...не знаю не знаю.... Не ври - знаешь! Ээээ...если провести, так сказать, сравнительный анализ подобных сцен с "ню"... ...то видно невооруженным взглядом - ничего из тобой перечисленного не применялось! ...Натуральный он...алмаз неограненный... Ладно...отвлеклись... Марго... Мы тут...всё еще...
марго: Irsen пишет: Мы тут...всё еще... И я тут! Понимаю, медленно, но уж простите, дорогие мои! Стараюсь, как могу. А вот и продолжение! ***************** Удивительно трудно позволить схватить себя, когда все инстинкты требуют сражаться, крушить, убивать. Я почти прорываюсь сквозь охрану, пока вокруг не оказывается достаточно противников, чтобы сделать капитуляцию убедительной. У ног взрывается маленькая граната с нервно-паралитическим газом, и я падаю. Хорошо, эта часть плана позади. Двое мужчин волокут меня по темному коридору. Помутненное сознание автоматически фиксирует потеки влаги на бетонных стенах и грязный, покрытый зеленоватым мхом пол, по которому скользят подошвы ботинок. Мои конвоиры молчат, но я и так скоро узнаю, где нахожусь. Впереди маячит свет. Мы приближаемся к залу, центр которого окружен металлическим ограждением, и постепенно я начинаю различать четкий размеренный голос: -Она не расколется. Убей ее. Слова пульсируют в ушах, пока меня втаскивают на железный помост. В глазах еще рябит от вспышки гранаты, но я вижу проблеск светлых волос и изо всех сил пытаюсь сконцентрировать зрение. Никита. О боже. Что, черт возьми, с ней сделали? Все ее лицо покрыто кровоточащими царапинами. Меня подводят ближе, я пробую оглянуться, понять. Никита привязана к высокой металлической стойке, ее лицо изодрано… Есть что-то еще, настолько неуместное, что я не сразу осознаю… Высокий пронзительный писк. Крысы в клетке. Кусочки мозаики складываются с ужасающей ясностью. Крысы. Ее самый страшный кошмар, боязнь, затаившаяся в глубине души, наследие несчастного детства и жизни на улице. Страх, хорошо известный Отделу и зафиксированный в ее досье, которое сейчас находится в руках бандитов. Внутри поднимается темная волна гнева, так, что приходится сцепить зубы и сжать кулаки, чтобы подавить почти непреодолимый порыв – броситься на каждого, кто попадется на пути. Я должен сосредоточиться на задании. Стойку, к которой привязана Никита, отодвигают в сторону. По ее бледному лицу струится кровь вперемежку со слезами, которых она не в силах сдержать. Она поворачивает голову ко мне, и я не могу отвести от нее глаз. Я точно вижу, в какой миг она узнает меня – на бескровном лице мелькает тень страха и отчаяния. Она отворачивается, уронив голову затылком на железную решетку, и обреченно опускает веки. -Рискованный поступок для агента. Как… романтично… ************ Обладатель почти артистического голоса – высокий, с головы до ног одетый в черное человек с красным платком вокруг шеи. Остальные члены группы подчиняются ему беспрекословно. Человек неторопливо подходит ко мне и останавливается. Углы его тонких губ кривятся саркастической усмешкой. Меня переполняет такая ненависть, что наивысшим наслаждением было бы убить его голыми руками, но от него зависит судьба Отдела, жизнь Никиты и моя собственная. Тем не менее, на секунду позволяю себе открыться, дать ему понять, как сильно ненавижу его. Его глаза сужаются, и я вновь надеваю привычную маску безразличия. Он смотрит на Никиту. Только теперь я замечаю еще одну странность – ритмично попискивающие звуковые сигналы. Он холодно улыбается мне в лицо и направляется к Никите. Я понимаю, что она подключена к электрокардиографу. Собственное сердце предает ее каждым взволнованным ударом. Негодяй внимательно изучает ее лицо, с интересом оглядывается на меня. -Впрочем, с ней пока повременим. Заприте их. Узнайте, кто он такой и чем вызван его героизм. Меня вталкивают в самую странную камеру, какую я только видел – похоже на проволочную птичью клетку, подвешенную к потолку толстой цепью. Инстинктивно хватаюсь за стальные прутья, автоматически проверяя их на прочность. Лязг захлопнувшейся двери эхом отдается от бетонных стен. Со стороны доносится стон Никиты, я быстро поворачиваюсь и вижу, как один из бандитов взваливает на плечо ее безвольное тело. Почему-то саднит руки. Опускаю глаза и тупо разглядываю собственные пальцы, по которым сочится кровь, медленно капая с запястий. Я даже не заметил, как крепко вцепился в проволочную сетку. Никиту бросают в соседнюю клетку, она тяжело падает на пол, затем с трудом приподнимается, опираясь спиной о решетчатую стену. Ее глаза слепо глядят поверх меня. Я знаю, почему она молчит, почему не может смотреть мне в глаза. Она думает, что я здесь из-за нее, и теперь мы оба погибнем. По ее вине. Если бы все было так просто. Я хочу заговорить с ней, но не знаю как. Набираю в грудь воздуха. -Как ты? Никита сидит отвернувшись. Она скорчилась на полу своей клетки, как можно дальше от меня. Я не могу разглядеть лица, но тихий всхлип выдает ее. Она плачет. -Мне жаль, Никита. Это жалко и бессмысленно в сравнении с чудовищной лживостью моего задания, однако Никита чуть заметно двигается, ее плечи немного расслабляются. Хорошо. Теперь нужно подобрать правильные слова… Но шепоток рассудка слабеет, заглушаемый все более громким голосом совести. Я не могу так поступить с ней. Чем больше я думаю о подробностях изобретенного шефом плана, тем сильнее закипает внутри гнев. В этом не было необходимости. Отчаянно пробую найти другие варианты. Господи, любой другой сценарий был бы предпочтительнее участи, которую уготовил Никите Отдел, которую уготовил ей я. Я должен сказать ей правду. Она справится. Я открываю рот, но останавливаюсь, прерванный внезапным звуком тяжелых шагов. Человек в красном шейном платке вернулся. У него в руке ПДА. -Майкл… Очень внушительное досье. Его голос кажется странно-взволнованным. Не понятно, что из прочитанного обо мне так заинтересовало его. Я слежу за выражением его лица. Он бросает быстрый взгляд в сторону Никиты. -Здесь зафиксировано, что существует определенная… близость между тобой и Никитой. Ты – ее тренер и наставник, - он делает паузу, многозначительно вскинув брови. – Возможно что-то большее. Никита немного приподнимает голову, но и только. Будь ты проклят. Наш мучитель продолжает: -Итак… Попробуем сэкономить время и избавить вас от ненужных страданий. Я отвожу глаза, стараясь выглядеть равнодушным. - Отдел будет уничтожен. У нас есть еще пленные кроме вас. Кто-нибудь из них обязательно расколется. Когда это произойдет, вас убьют. Предлагаю вам облегчить свою участь. Я могу обеспечить вас деньгами, документами… Переправить в безопасное место. Я смотрю в его пустые глаза и чувствую только ненависть. Он театрально вздыхает. -Аххх…. Ладно. Не говорите, что я не пытался. Его губы растягиваются в притворной улыбке. -Ну что ж, Майкл… Здесь говорится, что тебя мучают кошмары, - он останавливается и снова смотрит на Никиту. – Возможно, это связано со смертью твоего ребенка. Никита вздрагивает и у меня падает сердце. Я не единственный, кто заметил ее реакцию. Мужчина в черном подходит к соседней клетке и разглядывает ее в упор. -О…. Ты не знала. Никита отворачивается, но неловкая поза, окаменевшие плечи выдают охватившее ее напряжение. Я слежу за ней, чувствуя, как внутри растет тяжелый холодный ком. Никита, пожалуйста… Тем временем, четкий, хорошо поставленный голос продолжает: -Так вот, у его жены Симоны был ребенок. Мальчик. К сожалению, он умер. Каждое слово будто входит в затылок Никиты раскаленным гвоздем. -Кажется, Майкл подозревает, что в смерти его сына повинен Отдел. Вся эта история – от начала до конца ложь, изобретенная специально для подобного случая. Но Никита этого не знает, и я не могу сказать ей. Не здесь и не сейчас. Изо всех сил стискиваю зубы, а он присаживается на корточки, оказавшись таким образом лицом к лицу с ней, и продолжает непринужденно болтать. -Зачем им это понадобилось? Возможно, они считали, что наличие ребенка снизило бы его эффективность как оперативника. Он оглядывается на меня. -Все это очень грустно. Голова Никиты низко опущена, тело тяжело привалилось к стальным прутьям клетки. Я пытаюсь поймать ее взгляд, но безуспешно. Если бы она только взглянула на меня, я объяснил бы… Стоп, останавливаю себя. Что я мог бы сказать ей? Все, о чем он говорил, есть в моем досье, но это фиктивная информация, предназначенная тому, кто захочет узнать о моих слабостях. Глядя на Никиту, молчаливую, сжавшуюся в комок на холодном металлическом полу, я чувствую, как в глубине души поднимает свою уродливую голову страх. Мне слишком хорошо известно, где моя настоящая слабость. Негодяй медленно поднимается на ноги. Очевидно, он весьма доволен результатами этой маленькой беседы. Не спеша, он подходит ближе и смотрит мне в глаза. Я отвечаю тем же. Если бы только я мог взять себе всю боль, какая нам предстоит! Он усмехается, еле заметно и презрительно, словно разочарованный такой предсказуемостью. -Взять его. *************** Это плохо. Хуже, чем я ожидал. В ушах пульсирует мучительная боль, будто туда залили жидкий огонь. Череп раскалывается, так, что я почти ничего не вижу, позвоночник словно скручен жгутом. Спина и плечи горят после многочисленных умелых ударов плетью. Я молчу. Чем сильнее я, тем слабее они. Сколько еще раз я должен повторить, чтобы верить этому? Больше не могу видеть бетонный пол, залитый моей кровью, поэтому смотрю на них. Они снова приближаются. Никита. Если я сейчас заговорю, она умрет. Мысли путаются и расплываются. Адам… Елена. Их будет некому защитить, если я умру здесь, в этой комнате. Отделу это не нужно… О них позаботится Никита, с облегчением решаю я. Но затем вспоминаю, что не сказал ей, что не могу сказать ей… Адам… Нельзя думать об Адаме… Слишком больно… Никита. Яркая вспышка – воспоминание о том, как она болтает с Вальтером, смеется его шуткам… Благодарно погружаюсь в это видение, потому что боль возвращается. ***************
veda: марго Урра! Продолжение! Спасиббище!!! Какой же Майкл тут переживательный, прям волнуюсь об его здоровье. Разве ж можно в Отделе так надрываться сердечно? Но, несмотря на некоторую обостренную трогательность, продолжаю балдеть от мужчины. Никите с такой заботой должно быть стыдно за все свои поступки на три сезона вперед! Зайка, Майчик!!! Жду сцены объяснения! Марго, пожалей мои слабые нервы!!!
марго: veda Пасибб, что читаешь. Не зря значить трачу время. veda пишет: Какой же Майкл тут переживательный, прям волнуюсь об его здоровье Ой, сама уже испереживалась. Но так хочется верить, что мужчина-кремень внутри такой чувствительный. Завлекательный контраст!
Irsen: Марго, спасибо-спасибо за очередную дозу болящим!! Ждем следующую! Вот...чем дальше читаю, тем все больше нравится Майкл...такой трепетно-нервно-трогательно-переживающе-изводящий-себя... ... но и тем дальше он от экранного Майкла... Будь он таким на самом деле - до 4 сезона не дожил бы... Надолго его нервной натуры бы не хватило... И всё-таки!!!... черт возьми, ... так хочется верить, что мужчина-кремень внутри такой чувствительный. - вот именно!!! Наверное, каждая из нас именно таким втайне его и представляла... за то и любим...
Delf: Irsen пишет: за то и любим... ДА?! Ню хто за что марго, спасибо дорогая за продолжение, убежала читать!!!
Irsen: Delf пишет: Ню хто за что Что такое? Че не понравилось? Это всего лишь одно ИЗ ...., за что любим... Озвучь, за что любишь ты... по понижающей...
Delf: Irsen пишет: Озвучь, за что любишь ты... по понижающей... Ню...это..того... МАЙКЛА!!! За что сама не знаю!
Delf: марго, дорогая, не хочуть быть сильно наглой, но....а когда продолжение?! Уж больно хочется почитать!!! Впереди САМОЕ интересное!!!
марго: Irsen Delf Девчонки, ужасно рада, что вам интересно, мерсищщи вам за внимание. Delf пишет: а когда продолжение Постараюсь поскорее. Просто сейчас в доме грипп, малость выбил из колеи. Обещаю исправиться.
Delf: марго пишет: Просто сейчас в доме грипп, малость выбил из колеи. марго, выздаравливай скорее! И дом пусть тоже не болеет!
Irsen: марго пишет: ...мерсищщи вам за внимание. Это тебе спасибо, огромное-преогромное! И скорейшего избавления от гриппа!
марго: Delf Irsen Спасибо за пожелания, девчаты. Помогло. Так что вот следующая порция. *************** Кто-то пинает мои ноги. Пытаюсь открыть глаза, но мешает засохшая кровь. Когда, наконец, удается разлепить веки, мир вокруг начинает стремительно вращаться и к горлу подкатывает тошнота. Я глубоко дышу, легкие наполняются прохладным воздухом. Так больно. Кожу холодит твердый металл. В глазах пульсирует горячая темнота, каждый вздох дается мучительно-трудно. -Майкл… Невероятно. Сквозь рев крови в ушах я так явственно различаю ее грустный шепот, будто она держит мою голову на коленях. Но ведь она далеко…Голова кружится от наркотиков, которыми напичкано тело, но необходимость быть к ней ближе, говорить с нею сильнее. Я сажусь и тут же зажмуриваюсь, пережидая очередной приступ тошноты. Наши странные клетки держатся подвешенными к потолку цепями и больше ничем. Пробую двинуть ногами и ощущаю легкое покачивание. Хорошо. Не открывая глаз и стараясь не обращать внимания на мучительно ноющие мышцы, продолжаю раскачивать клетку. Наконец заставляю себя приоткрыть глаза и вижу Никиту. Она смотрит на меня. Ее лицо исполнено горя и жалости. Нет, не жалости. Любви. Она там, светится в этих огромных синих глазах, чистых и бесхитростных. Неспособный глотнуть пересохшим горлом, позволяю себе забыть обо всем – об Отделе, о террористах, о нашей миссии - и в течение нескольких блаженных секунд тону в этом бушующем чувстве. Никита следит, как я раскачиваюсь все сильнее и сильнее. Наконец раздается тяжелый металлический удар, клетки сталкиваются, я быстро просовываю пальцы сквозь прутья и крепко сцепляю друг с другом решетчатые стенки. Сталь впивается в пальцы, но я ничего не ощущаю. Теперь ее лицо всего в нескольких дюймах. На мгновение стальная решетка будто исчезает. Говорить больно, но я должен. -Пока все в порядке. Она опускает глаза. Мы оба знаем, что это ложь. Господи, как я хочу все изменить. Сейчас я так ненавижу Отдел, что готов сдать его со всеми потрохами. Ловлю себя на этой мысли и вздрагиваю. Нет, это не правда. Я не могу провалить задание. Сейчас от моей твердости зависят жизни сотен оперативников и тысяч невинных. И все-таки, столько лжи… Я смотрю на Никиту. В ее глазах стоят слезы, бледное лицо испещрено укусами и ссадинами. Я не хочу больше лгать. -Там в одиночестве мне было хуже… Она перебивает, словно боится того, что может услышать: -Не надо, Майкл, побереги силы. Но я пренебрегаю ее просьбой. Я должен сказать ей все. Сказать сейчас, пока не стало слишком поздно для меня… для нас. -Я думал, что сломаюсь… Но не сломался… Сердце стучит так сильно, что, кажется, вот-вот выскочит из груди. -Из всех нас только у тебя еще осталась душа. Она робко улыбается дрожащими губами. Это почти добивает меня. -Мне очень жаль, Никита. В ее улыбке грусть и прощение. Секунду молчу, собираясь с силами. Знаю, я должен солгать, но как же ненавижу себя за это! -Нам никогда не выбраться отсюда живыми. По ее лицу струятся слезы сострадания, и я благодарно скольжу назад в правду. -Я больше не знаю, что такое любовь. Но единственная часть меня, которая не умерла, – это ты. Не могу поверить, что произношу это вслух. Это то, что я должен сказать, но это так пугающе близко к истине… Глаза застилает слезами, но сквозь расплывчатую пелену я вижу, как расслабляется, становится мягче лицо Никиты… Сила покинула ее. Всего несколько слов, самых сокровенных из всех, что я когда-либо говорил, смогли, наконец, лишить ее воли. Никогда не прощу себя за это. Не в силах вынести больше, закрываю глаза, но неожиданно чувствую прикосновение к руке. Пальцы Никиты робко проникают сквозь ячейки сетки и самыми кончиками нежно касаются моей кожи. Внезапная судорога сжимает горло. Теперь она плачет по-настоящему, но пальцы, сжимающие мою руку, дарят тепло и утешение. Я больше не могу сдерживать собственных слез - слез боли, позора и гнева. Я хочу, чтобы это закончилось. ***************** Звук тяжелых шагов на лестнице возвещает о том, что время истекло. Наш негостеприимный хозяин приближается к клеткам и меряет нас изучающим взглядом. Пальцы крепче сжимают прутья нашей решетчатой тюрьмы. Наступает самое худшее. -Как трогательно… Он говорит с ядовитым сарказмом, будто не веря собственным глазам. -Вы так сильны, так преданны. Сильный пинок в стенку клетки заставляет выпустить решетку. Клетки качаются в разные стороны, я снова отдаляюсь от Никиты, и это больнее, чем можно было ожидать. Она судорожно вздыхает, лицо искажает гримаса страдания. Тюремщик бросает взгляд в ее сторону и слабо усмехается. -Ну что ж… Попробуем еще раз. Думаю, я нашел ключик. Он поглаживает бок принесенного с собой саквояжа и, передав в руки одного из боевиков, отпирает замок. -Больше всего на свете Майкл боится собственного позора, - продолжает он лекторским тоном. Кислотой разливается обжигающее предчувствие. Значит, вот как это будет. Никита, пожалуйста, прости мне… Двое мужчин снова пододвигают стойку, к которой недавно была привязана Никита. Стараюсь сдержаться и не застонать, пока они отпирают дверь и выволакивают меня наружу. Сейчас любой признак моей слабости работает против Никиты. Спина горит, ноги не слушаются, глаза слезятся, и в ушах стоит неослабевающий звон. Я безвольно повисаю в руках бандитов и только силюсь приподнять голову, чтобы увидеть Никиту. Она стоит, вцепившись в решетку поболевшими пальцами. У меня холодеет внутри. -Почему ты просто не убьешь его? Страх в ее голосе слишком очевиден. Наш мучитель, конечно, замечает это свидетельство слабости и отвечает преувеличенно - вежливо: -Я хочу довести его до безумия. А потом вышвырну на улицу в каком-нибудь отдаленном городке. И пусть себе скитается… Краем глаза со страхом наблюдаю, как шприц наполняется темно-красной жидкостью. Не сомневаюсь, что бы это ни было, воздействие будет быстрым и неотвратимым. Мерзавец бросает еще один зоркий взгляд в сторону Никиты. -…без надзора, - заканчивает он. Меня крепко привязывают вокруг пояса прочным кожаным ремнем, руки задирают вверх и надежно прикрепляют к высокой перекладине. Кто-то заставляет откинуть голову и с силой оттягивает кожу на шее, так, что едва не открывается рот. -Это твое проклятье. Он сам не знает, насколько прав. Я слышу взволнованное дыхание Никиты, ее звенящий отчаянием голос: -Он ничего не скажет. -Он заговорит, он покажет это место. -Майкл не сдастся. Ее вера сокрушает то, что еще осталось от моей души. Он отворачивается и равнодушно пожимает плечами. -Тогда посмотрим, как он сходит с ума. -Пожалуйста!.. Пронзительный вопль Никиты рвет мне сердце. Такая мука, такая страсть… я не стою этого. Пытаюсь вдохнуть, но это так трудно с кожаным ремнем, стянувшим горло. Я знаю, видеть ее будет только хуже, но не могу удержаться и пытаюсь разглядеть сквозь упавшие на лоб слипшиеся волосы. Она тихо плачет, и каждая слезинка будто откалывает от меня по кусочку. -Назови дислокацию объекта. Он делает паузу, предчувствуя победу. Она открывает рот, но не произносит ни звука. Потрясенный ее мучительной внутренней борьбой, я хочу отвести глаза. Я не должен был этого допускать… Никита наклоняет голову, разметавшиеся волосы скрывают ее лицо. Мои руки конвульсивно сжимаются в кулаки. -Франкфурт… Германия… - еле слышно шепчет она. -Что ты сказала? – наседает наш мучитель. Нет. Мои глаза зажмурены, что есть силы, но сквозь навязчивый шум в ушах отчетливо доносится каждое слово: -Франкфурт… Германия… Нет!.. -Громче, чтобы я слышал. Никита… Нет!.. Боль пыток, острый укол иглы в вену у основания шеи – ничто не сравнится с агонией, которую испытываю сейчас, наблюдая за страданиями Никиты. Она скорчилась в углу клетки, почти уткнувшись головой в пол, с телом, сотрясаемым рыданиями. Я был неправ. Она сломается. И это случится из-за меня. Наконец я получил ответ на вопрос, которым задавался почти три года. И, помоги мне Бог, я раскаиваюсь, что это произошло так. Позор жжет мою душу, но я ничего не могу поделать, не могу остановить этого теперь. Погибнут тысячи, если Никита не «предаст» и не скажет этому человеку того, что он хочет. Так пусть лучше это случится скорее. Отчаянные рыдания Никиты эхом отдаются в мозгу, укрепляя принятое решение. Будущее Отдела зависит от этого мгновения. Никита должна сдаться. Она должна перейти черту, и я должен ее подтолкнуть. Да простит мне Бог. Я не могу больше выносить ее мук… Этот кошмар должен закончиться. Я ненавижу себя за то, что использую ее сострадание. Собираюсь с мыслями. Я должен быть предельно точен. Глубоко вдыхаю спертый воздух, не обращая внимания на боль в отбитых ребрах. -Никита, нет!!… Слова хрипом вырываются из пересохшего горла, и неожиданно для себя я понимаю, что не лгу. Я не хочу, чтобы она это делала! Никита вздрагивает и поднимает голову. Ее глаза почти безумны, взгляд сконцентрирован на лице нашего врага. По щекам катятся слезы, но она старается расправить плечи, яростно бросая ему в лицо мою ложь: -Подвал заброшенного завода в самом конце водного канала, Франкфурт, Германия! Последние слова - почти крик, полный ненависти и боли. Дыхание обжигает мне легкие. Я закрываю глаза, пораженный шквалом нахлынувших эмоций. Она сказала им. Она сломалась. Она предала Отдел, чтобы спасти мою жизнь, и теперь возненавидит себя за это. Единственная мысль остается в голове, вытесняя все остальные. Еще сильнее она возненавидит меня. **********
Irsen: УРРРРРААА!!! Очередная доза!!! Марго, ты прелесть! Спасибо, что части появляются так... довольно быстро... марго пишет: Секунду молчу, собираясь с силами. Знаю, я должен солгать, но как же ненавижу себя за это! -Нам никогда не выбраться отсюда живыми. По ее лицу струятся слезы сострадания, и я благодарно скольжу назад в правду. -Я больше не знаю, что такое любовь. Но единственная часть меня, которая не умерла, – это ты. Не могу поверить, что произношу это вслух. Это то, что я должен сказать, но это так пугающе близко к истине… Вот оно!!!И как ему удается совместить несовместимое - правду и ложь...так, что грань между ними стирается... Даааа...не позавидуешь Никите...всю жизнь разгадывать ТАКИЕ загадки...пытаться хотя бы... ...А вообще-то... (задумчиво) "всю жизнь"... загадки такого мужчины... ...ммммм... ...эт надо подумать... (о, фантазия заработала... )... Отвлеклась.. марго пишет: Глаза застилает слезами, но сквозь расплывчатую пелену я вижу, как расслабляется, становится мягче лицо Никиты… И она, конечно, поверила... Правильно - ну не укладывается в её бесхитростной светлой голове, что в ТАКИЕ моменты можно о ТАКОМ лгать... ...А может, ещё и потому поверила, что всё-таки это правдой было - по большому счету... Ну...сердцем женским, любящим - поняла...в тот момент... а? ...И как же тебе, бедной, больно должно быть...ну... в следующей части... - она ведь будет, да, Марго? марго пишет: Никогда не прощу себя за это. Ну да...конечно... И дальше так же будет делать... и "не прощать"... Ага! Вот этому - "не верю"... Не верю, что мог так тогда думать... марго пишет: Я был неправ. Она сломается. Нуу... это только если в контексте этого фанфика...Тут он ещё задавался, помнится, вопросом, как же к нему Никита относится... В сериале же, как мне кажется, Майкл уже знал, что она НЕ сломается - если будет одна, и - сломается, если будет с ним...если ему будет грозить опасность... Не сомневался... марго пишет: Она предала Отдел, чтобы спасти мою жизнь, и теперь возненавидит себя за это. А вот это интересно... Так, выходит, поэтому он ей чуть позже скажет правду - что её "предательство" было запланировано Отделом? (когда смотрела, всё думала - ну зачем ей всё сказал?! Промолчать не мог...Пусть бы оставалась в неведении...) Чтобы она не "ненавидела" себя? Вот это похоже на Майкла - "...пусть уж ненавидит меня, а не себя..." - облегчает ей участь, в ущерб себе... Из двух зол - меньшее... Так ему не чуждо самопожертвование... Ну...Майкл... В общем, Марго - и ! И... ну, ты понимаешь, о чем можем просить...
марго: Irsen Спасибо, что читаешь и комментируешь, такой интерес - лучший стимул. Irsen пишет: ему удается совместить несовместимое - правду и ложь...так, что грань между ними стирается. ДА, именно поэтому при всех его поступках ненавидеть его невозможно. Такая многослойность во всем. Вроде врет - а вроде и нет. И чего больше - необходимости манипулировать или потребности высказать то, что на душе - непонятно. Irsen пишет: Майкл уже знал, что она НЕ сломается - если будет одна, и - сломается, если будет с ним...если ему будет грозить опасность Вот в этом месте в сериале темное пятно.. Раз пятнадцать прослушала диалог, очень неразборчиво говорит актер (кто дублирует) "-Мы знали, что ты (не???) выдержишь. Поэтому меня послали с тобой." Есть там это НЕ или нет????? Если знали, что НЕ выдержишь - то это что, сомнение в ее силах? А если знали, что ВЫДЕРЖИШЬ, и ПОЭТОМУ послали меня.... - тогда он конкретно признается, что сознательно провоцировал ее. Лично мне больше нравится второй вариант, потому что - Irsen пишет: облегчает ей участь, в ущерб себе... Из двух зол - меньшее... Так ему не чуждо самопожертвование.. На мой взгляд, это и есть та самая фишка - самопожертвование. Там, где есть хоть малейшая возможность облегчить участь Никиты - физически или морально - Майкл это делает, и часто в ущерб себе. Поэтому так и любим его, зайку.... Конечно, это не умаляет того факта, что по большому счету, он все-таки порядочная сволочь...
Delf: марго, ПАСИБИЩЕ!!! Прочитала! ХАЧУ дальше!!! Я дажная и сладкоежка!!! А впереди еще много сладкого!!! Жду
Delf: марго пишет: если знали, что ВЫДЕРЖИШЬ, и ПОЭТОМУ послали меня.... - тогда он конкретно признается, что сознательно провоцировал ее. Лично мне больше нравится второй вариант Вот мне тоже этот вариант нравится больше!!! И смысл имеет!!!
veda: марго Спасибище за продолжение! Извини, дорогая, что долго читала-это грипп меня покосил, сил не было в комп смотреть. Вот только сегодня доползла Хорош момент! Люблю его. Даже сами актеры. помнится. именно эту серию и этот момент выделяли. как наиболее любимые. Все-таки, сильно получилось) Irsen пишет: И она, конечно, поверила... Правильно - ну не укладывается в её бесхитростной светлой голове, что в ТАКИЕ моменты можно о ТАКОМ лгать... ...А может, ещё и потому поверила, что всё-таки это правдой было - по большому счету... Ну...сердцем женским, любящим - поняла...в тот момент... а? ... Я тоже убеждена, что он не врал в этот момент-ни слова. Извинялся, потому что стыдно и использует. Но про чувства его-все правда. Майкл вообще любит так исподволь сообщать правду. Если его слушать, то, понимаешь, что, по сути, он и не врет никогда))), только замалчивает. марго пишет: Майкл уже знал, что она НЕ сломается - если будет одна, и - сломается, если будет с ним...если ему будет грозить опасность Вот в этом месте в сериале темное пятно.. Раз пятнадцать прослушала диалог, очень неразборчиво говорит актер (кто дублирует) "-Мы знали, что ты (не???) выдержишь. Поэтому меня послали с тобой." Есть там это НЕ или нет????? Если знали, что НЕ выдержишь - то это что, сомнение в ее силах? А если знали, что ВЫДЕРЖИШЬ, и ПОЭТОМУ послали меня.... - тогда он конкретно признается, что сознательно провоцировал ее. Лично мне больше нравится второй вариант, потому что - Вот в оригинале что они говорят: Nikita: (as if accusing Michael, as if she doesn't believe it) You used me? (Michael is silent) You fed me the location thinking I'd crack under torture. Michael: We knew you wont crack that's why I was sent in. Мне кажется тут имеется ввиду жалостливость Ник. Ее сострадательность широко известна в отделе, потому и послали с ней Майкла. Ради себя она не сломается, а вот ради других.., особенно при том, что другие и так несчастны. Отсюда все игры. марго пишет: Она предала Отдел, чтобы спасти мою жизнь, и теперь возненавидит себя за это. Эх, она предала Отдел, что бы спасти не жизнь, а честь Майкла. За это он так ее и любит, поэтому и мучается. Она была готова к его смерти. потому что искренне считала, что они не выберутся. Сама просила убить его быстрее и проще. Но вот надавить на самое, как считала, больное место-не могла позволить. Она защищала его честь, ценой собственной. Для Майкла это - верх преданности. Вот и изводится. Марго, жду продолжения!!!
Delf: veda пишет: Nikita: (as if accusing Michael, as if she doesn't believe it) You used me? (Michael is silent) You fed me the location thinking I'd crack under torture. Michael: We knew you wont crack that's why I was sent in. Мне кажется тут имеется ввиду жалостливость Ник. Ее сострадательность широко известна в отделе, потому и послали с ней Майкла. Ради себя она не сломается, а вот ради других.., особенно при том, что другие и так несчастны. Отсюда все игры. А мне кажется не в жалостливост Никиты дело, а в том, что Отдел уже тогда знал о ее слабости (назовем это так ) к Майклу! Послали именно его! Они знали, что ни для кого другого Никита не предаст Отдел, ну может еще сломалась бы ради Бирки и Вальтера, но эти не в счет - они Отдлеу в Отделе нужны! Так что послать Майкла было единственным вариантом, если хотели чтобы Никита сломалась и слила информацию, вернее дезинформацию! veda пишет: меня покосил, сил не было в комп смотреть. Выздоравливай быстрее!
Irsen: марго пишет: Спасибо, что читаешь и комментируешь Спасибо тебе, Марго! И это самое малое, что могу сказать в благодарность за доставляемое удовольствие... марго пишет: Вот в этом месте в сериале темное пятно.. Раз пятнадцать прослушала диалог, очень неразборчиво говорит актер (кто дублирует) "-Мы знали, что ты (не???) выдержишь. Поэтому меня послали с тобой." При первом просмотре я подумала, что ослышалась...ну, или чего-то не поняла... При повторном - поняла окончательно, что просто перевели неверно. Ну, не затруднили себя переводчики вникнуть в отношения героев... пошли на поводу своей, обычной, логики : "...знали, что НЕ выдержишь - поэтому меня послали с тобой..." Только к нашим героям, как и к Отделу в целом, принципы общечеловеческой логики не применимы... Да и сколько таких неточностей было! Тут даже язык знать не надо - понять это можно было, исходя из логики событий...характеров и отношений героев.... Только упрекать за это переводчиков, особенно в первом сезоне, не хочется... Где уж им было понять героев, если сами актеры еще в то время с характерами своих персонажей ещё не определились... марго пишет: На мой взгляд, это и есть та самая фишка - самопожертвование. Там, где есть хоть малейшая возможность облегчить участь Никиты - физически или морально - Майкл это делает, и часто в ущерб себе. Да, именно!!! Только понимаешь это спустя время...Как и Никита... А первая её реакция - негатив: и нашипит что-нибудь...малоприятное... и обвинит во всех смертных грехах... а то и по фэйсу заедет... И - терпел!!! НИ РАЗУ даже не попытался оправдаться... И вообще... терпение, выдержанность - ещё одна из его фишек, за которые его лю! Ну, обо всём этом уже говорилось на форуме, и не раз, видимо... Тут вот читала... и попалось на глаза: Энея: "Майкл, в моём понимании, ВЕСЬ сериал ведёт себя как НАСТОЯЩИЙ Мужчина - ОН позволяет своей женщине чувствовать себя ЧЕЛОВЕКОМ , особенной и чистой, о себе же при этом позволяет ей думать не особенно хорошо, беря на себя всю грязную работу- принимая ЗА НЕЁ все решения не особенно приятные и правильные, избавляя ЕЁ от этого выбора, ставя всего лишь перед свершившимся фактом . Чем не ПОСТУПОК - на ВСЕ 96 серий ????????" Веда: "...А так Майкл всю грязную работу взял на себя, позволив Ник спасти свою совесть. В этом отношении он себя никогда не жалел, а ее жалел." - ...это радует... Ну не случайно мы все тут собрались...Так похоже думаем... Отвлекусь. Вот в этом-то и сложность, так сказать, "позднего" попадания на форум: всё уже давно обговорено и обсуждено... почти Поэтому и пишу мало,много читаю - повторяться не хочется, но...это сложно... В то же время в этом есть своя прелесть! И не одна... Читаю и - не устаю восхищаться вашим общением!!! Настолько вы тут... сплоченная, дружная, отлично понимающая друг друг компания...хорошо друг друга знаете... и такие размышления выдаете... ..то с замечательным юмором...остроумные... то - такие глубокие, серьезные... что мурашки по коже... Вот за это - спасибо, девочки...ОГРОМНОЕ. Давно такого шквала эмоций не чувствовала... да ещё по любимой теме... Короче, ОБОСТРЕНИЕ у меня... какого не было лет пять... Жалею,что пропустила слова Терры мимо ушей, еще года три тому назад, когда она звала на ваш форум...И почему - даже вспомнить не могу...!!!! И еще одна "прелесть" (корыстная! ) - могу читать ЗАКОНЧЕННЫЕ фанфики!!! И не ждать мучительно продолжений!Правда, не все они и сейчас закончены... Вот я этим методично и занимаюсь - читаю и читаю... (Веда, я написала тебе в личку на Телесериале...- просто не утерпела...) И выздоравливай скорее! марго пишет: Поэтому так и любим его, зайку.... Конечно, это не умаляет того факта, что по большому счету, он все-таки порядочная сволочь... Хмм...Сволочь...Ну да...есть такое...наверное. Вот попыталась сформулировать - почему сволочь? В чем?...Только ответить, "выключив" сердце - ведь всё равно любому его поступку, любя, находим оправдание...как и Никита.... Вон как Polina его...жестко...в свое время - не в бровь, а в глаз! (только не хотелось бы брать в расчет 5 сезон - Алогичный до крайности...) Оказалось - это сложно...чтоб безоговорочно... Может, у вас получится,а? Delf пишет: ну может еще сломалась бы ради Бирки и Вальтера,но эти не в счет - они в Отделе нужны! Скорее не потому, что они нужнее... Именно - может быть сломалась бы ради них... Но отдел не устраивало "может быть" - и послали Майкла. Чтоб наверняка... Марго, мы тут и мы ждем!
марго: Irsen пишет: попыталась сформулировать - почему сволочь? В чем? Первое, что приходит на ум - "бедная Лиза". Вот уж с кем Майки поступает, как настоящая сволочь!.. Причем неоднократно. Сначала соблазняет и бросает, правда, пытаясь пролить крокодилову слезу - Мол, "Мы с Никитой не свободны..." Как будто будь он свободен - у несчастной Лизхен был бы хоть малейший шанс? Да ни в жисть! А уж во втором сезоне - вообще ум меркнет! Все могу понять, что Феннинг его поставил в такие условия, что ему пришлось Лизу найти и мужу доставить (хотя с Майкиными способностями мог бы придумать и другой способ). Но чего не понимаю - за каким хреном он затащил ее в койку???? Ну зачем???? Мог бы сразу тюкнуть по башке или уколоть тем же препаратом и забрать? Так нет, представление на тему "как я скучал" надо было довести до конца! Перфекционист хренов! Или очередная проверка своей неотразимости? Вообще, там, где не касается Никиты, сияющие доспехи сэра Майкла частенько оказываются замазаны по самое некуда.
Irsen: Марго, ну, как мне кажется, и в этих случаях совсем без Никиты не обошлось... Ну хорошо, в первом сезоне Майкл увлек собой Лизу, так как это требовалось для выполнения задания... Здесь это на самом деле не касалось Никиты.Ну да, воспользовался...соблазнил... предлагал чего-то... Обычная практика для Отдела! Он уже привык к этому, не раз в подобных делах участвовал... Жалко девочку? Ну да, жалко...Немного (лично мне). Да, подорвал её веру в любовь... доверие к мужчинам... И всё же он ей компенсировал частично этот "урон" - она, пусть невольно, стала сильнее(что позже и доказала), освободилась от мужа-садиста... обеспечена (опять же - благодаря кому? И если он - сволочь, зачем ему это надо было?)...может воплотить в жизнь всё, о чем мечтает... Она СВОБОДНА! (Именно это, мне кажется, имел в виду Майкл, когда говорил "Мы с Никитой не свободны", а не в плане того, что был бы с ней, если бы был свободен) Этого всего мало?! А во втором сезоне... Ну, тут уж дело явно "касалось Никиты"... Ради дорогого тебе человека на что только не пойдешь! Зачем в постель? А зачем ему надо было бы придумывать что-то другое? Один раз получилось, и другой, надеялся, тоже... К тому же, вспоминая незабвенную Мэдлин, - "Что еще, кроме сильной страсти, может заставить её сделать..." то, что нужно? Ведь лучше было бы, чтобы Лиза САМА с ним пошла, своими ногами... а не тащить её в беспамятстве... Он же на тот момент не подозревал, что она ему суприззз приготовила! Да, в каком-то смысле он тут - сволочь... Но в такие моменты мы все... ну, большинство, думаю... тоже... Когда опасность грозит любимому существу...будешь что ли особо заморачиваться чувствами и переживаниями каких-то там лиз? ИМХО, естессььно... Другой вопрос - как ты с этим жить будешь потом... Ну, Лиза хоть жива осталась...и есть надежда, что от мужа отделается (вот тут Майкл жестоко поступил...способ, который он ей предложил, я имею в виду). Есть что и похуже... Пересматриваю 3-й сезон (в плане борьбы с обострением )... Никита - в плену...Майкл, нарушая план, приказывает продолжить операцию... её спасают...Но гибнут несколько оперативников... И такое было не раз... Вот это страшно. Он - жесток. И это понимаешь, даже учитывая, ради чего и кого он это делает... Ну вот!!! Опять оправдываю... Ну не получается сердце "отключить", когда речь идет о неммммм...няммм... Марго, ты когда-то писала: "... Для меня "главная ценность сериала" - МайкЫл. Вот честно, если бы все было точно так, как есть, но Майкл был бы другой я бы никогда на это не повелась. "МайкЫл форева!" Вот и я так же!!! Не повелась бы... ни на такого Майкла, каким он был с Лизой... ни тем более на такого, каким был, когда память потерял... и т.д. А вот именно на такого - (тут любая может перечислить его достоинства ) .... и сволочного...немного. Без этого это был бы не Майкл.
марго: Irsen пишет: Марго, ты когда-то писала: "... Для меня "главная ценность сериала" - МайкЫл Дык я ж и не отпираюсь! МайкЫл - наше Фсе! Но все равно, время от времени спотыкаемся опять о старые грабли. Вот я интересуюсь, ну почему практически все поклонницы Майкла так не любят Лизку? Ну почему???? Чем она нам так не угодила, болезная? Лизку и еще Елену. Даже к Симоне отношение лучше, хотя может потому, что ее в сериале совсем мало, да к тому ж больно жалкая? кстати, насчет Лизки есть у меня одно подозрение. Уж чересчур со смаком Майки валяется с ней в койке в первом сезоне, а потом почти благоговейно, как сахарную облизывает во втором. Не в этом ли причина? Ревность, дамы, ревность! И все дела. отсюда и высказывания, типа, так ей и надо, овце безответной. А что? никто не отрицает, все мы люди и ничто человеческое нам не чуждо.
марго: Ну вот, уважаемые читатели, грипп позорно отступил, и я могу предложить вам очередную порцию перевода-пересказа. Приглашаю всех, кому еще интересно. ********** -Посади его в клетку. Он останавливается возле Никиты и наклоняется к самому ее лицу. -Пока я не проверю информацию. Глаза закрываются. Боль овладевает избитым телом, милосердно избавляя от мучительных мыслей. Как в тумане, почти со стороны, отмечаю грубые прикосновения чужих рук, которые освобождают от оков и куда-то тащат. Я падаю, натыкаясь лицом на холодный металл, и вот кругом только тишина – полная, звенящая… Я выдохся, исчерпан настолько, что единственное мое стремление – соскользнуть в теплую тьму и забыться. Я хочу спать… -Майкл… Дрожащий шепот Никиты проникает сквозь туман боли. Никита. Нежный звук моего имени, слетев с ее губ, заставляет сердце сбиться с ритма. Я задыхаюсь. Нужно набраться мужества, чтобы заговорить с ней. -Ты сказала им… Это похоже на голос незнакомца. Я поворачиваю голову и едва не вздрагиваю, пораженный сверкающей в ее глазах бурей чувств, самое яркое из которых – отчаянная вина. Она неверно поняла мои слова. Я действительно не верю тому, что произошло. Не тому, что она выдала Отдел. А тому, что она сделала это ради меня. Осознание этого жжет неослабевающим позором. Я должен сердиться, что она поставила мою жизнь над целями Отдела, но не могу. Как я могу? Я сделал бы то же самое для нее, не задумываясь. Выражение вины в ее глазах невыносимо. Если бы только она знала, что, возможно впервые, выполнила именно то, чего от нее хотели! Прекращаю самокопание и собираюсь с силами, чтобы приступить к завершению этого тягостного фарса. Прости меня. -Не важно… Нет, важно. Не могу лгать себе. В какой-то миг опасность, страх – все обстоятельства отступили на задний план, подавляемые одним – радостью, чистым счастьем открытия, насколько много я значу для нее. И почти сразу же – еще одно сомнение, более острое и коварное – а не преследовала ли эта миссия еще и иные цели, кроме внедрения дезинформации в Красную Ячейку? Вспоминаю Мэдлин, и в ушах звенит ее высказывание о людях, «небезразличных» Никите. Разве когда-нибудь Отдел упускал возможность поставить эксперимент над душами своих сотрудников? Внутри крепнет острый холодок. Бледное, окровавленное лицо Никиты, ее полные горя глаза… Мы для них только оружие, небольшая часть имеющегося арсенала. Отгораживаюсь от размышлений, возвращаясь к неотложному. Не зависимо от того, что я сделаю дальше – скоро чувства Никиты ко мне сменятся на прямо противоположные… И этого не изменить. -Надо выбираться отсюда. Она удивленно следит, как я осматриваю стены и пол клетки в поисках любого слабого места. Вот. Маленький люк в полу, почти под самыми ногами. Я тихо благодарю кого-то, кто в последний момент надоумил меня спрятать кое-какие новые игрушки Вальтера в воротнике рубашки, а не куртки, которая сейчас рваной кровавой грудой валяется на полу в вестибюле. Осторожно вытаскиваю куски тонкой металлической проволоки и скручиваю вместе, активизируя взрывчатый компонент. В мозгу звучит напутствие Вальтера: «До взрыва три секунды, не смотреть!» -Закрой глаза, - тихо командую Никите. Секунду она колеблется, затем закрывает лицо руками и отворачивается. Вспышка пламени, короткая, но очень эффективная. Пинком выбиваю люк, который легко поддается, спрыгиваю на пол и осматриваюсь. Какое-то движение слева, на верхнем ярусе. Я приседаю, молясь, чтобы часовой ничего не заметил, и бегу, так быстро, как позволяют мои трясущиеся ноги. Он оказывается совершенно не готов к нападению - видимо, никак не ожидал от заключенных побега. Справляюсь с ним удивительно легко – подтягиваюсь на галерею, захватываю его руку, одновременно разоружаю и сдергиваю вниз. Он падает, с отвратительным глухим стуком ударяясь головой о бетонный пол. Я возвращаюсь к клеткам, всей кожей ощущая на себе взгляд Никиты. Поднимаю оружие и смотрю ей в глаза. Редкий момент абсолютного понимания. Она подается вперед, и одновременно я выкрикиваю предостережение, прежде, чем снести выстрелом замок. Дверь ее клетки распахивается. Я вижу, как она делает несколько прихрамывающих шагов к выходу, и быстро двигаюсь ближе. Краткое колебание на ее лице, и она прыгает вниз, в мои протянутые руки. Избитые ребра, на которые принимаю вес ее тела, отзываются острой болью, и тут же она напрягается, осознав, как близко я держу ее. Ее глаза расширяются, она выглядит странно смущенной и быстро отворачивается. Убеждаюсь, что она твердо стоит на ногах, и медленно двигаюсь в направлении наиболее вероятного выхода. Голова плывет из-за наркотиков, которыми меня накачали, что весьма затрудняет ориентацию. К тому же я слишком бегло выслушал инструкции Бирокоффа прежде, чем последовать за Никитой. Неожиданно она догоняет меня и останавливает. Ее рука на моей груди поверх разорванной рубашки тепла и тверда. Никита пытливо всматривается мне в лицо. -Что происходит? Прикосновение ее руки к обнаженной коже опасно опьяняет, мои взбудораженные эмоции и так бурлят слишком близко к поверхности. -Потом, - неохотно отстраняюсь, - нужно уходить. Кое-как беру себя в руки, и мы бежим по лестнице. Ноги подгибаются и дрожат. Впереди узкий темный коридор. Очень возможно, что там засада, но выхода нет – это единственный путь. Останавливаюсь и пытаюсь всматриваться в темноту, хотя глаза почти отказывают. Ухо ловит приглушенную речь. Очень медленно начинаем двигаться через коридор, постепенно различая слова: -…Я приведу все здесь в порядок и догоню вас, - доносится звучный голос. Никита замирает, узнав характерные интонации нашего мучителя. Я точно знаю, что она чувствует. Я не виню ее. Я сам с наслаждением прикончил бы его, но нет времени. Надо идти. Беру ее за руку. -Забудь о нем. Сейчас мы не можем помешать. -Помешать? Как? – зло огрызается она. -Мы должны вернуться в Отдел. Она отбрасывает мою руку и взлетает по лестнице, слишком быстро, чтобы успеть ее удержать. -Никита!... Чтоб тебя!... Собираюсь последовать за ней, но сзади раздаются тяжелые шаги. По стене рядом щелкают пули, взрываясь снопом искр и облаком пыли. Я бросаюсь в укрытие. Не знаю, чем меня накачали, но физические реакции вроде работают. Скрючившись за кучей высыпавшихся из стены кирпичей, пытаюсь проанализировать ситуацию. В голове пульсирует острая боль. Один охранник в тени слева. Перезарядить. Отвлечься от боли. Вытягиваю ногу и толкаю основание полуразрушенной стены, которая с грохотом валится на бетонный пол. Шорох шагов. Стиснув зубы, вскидываю оружие и стреляю на звук. Глухой стук упавшего тела подтверждает, что цель поражена. Я жду. Обостренные чувства настороженно ожидают малейшего признака присутствия врага. Где, черт возьми, Никита? Это место хуже кроличьей норы. Быстро бегу по лестнице вслед за пропавшей Никитой. Кругом ни души. Но стоп! Затхлый воздух будто колеблется слабым эхом голосов. Трудно сказать, откуда именно они доносятся. Тру рукавом лицо, пытаясь сконцентрироваться. Туда!.. Примерно в двадцати пяти ярдах впереди различаю вспышку светлых волос. Никита стоит в дверях спиной ко мне, всей выпрямленной фигурой почти вибрируя от напряжения. Нужно ее остановить. Эта миссия и так оставит ей слишком много шрамов, незачем добавлять еще и тяжесть вины, если она впервые убьет кого-то в приступе гнева. Хочу окликнуть, но обрываю себя – слишком опасно, может быть еще охрана - и поэтому молча бегу. Мне остается всего десяток шагов, когда слышу ее голос и останавливаюсь, пораженный холодной твердостью ее слов: -… им придется исправить мое досье. Я ничего не могу сделать. С чувством странной беспомощности вижу, как она поднимает пистолет. Выстрел, плечо дергается с отдачей, рука медленно опускается. Она продолжает стоять неподвижно. -Никита… Она быстро оборачивается на голос, и какое-то время мы стоим, молча уставясь друг на друга. Постепенно ярость в ее глазах гаснет, заменяясь горечью непролитых слез. У меня сжимается горло. Я должен отчитать ее за излишнюю импульсивность, но не могу выдавить ни слова. Повисшую между нами тяжелую неловкую тишину раскалывает эхо посторонних шагов. Внезапно очнувшись, мы поворачиваем и бежим по коридору. Выход уровнем выше, но я понятия не имею, сколько еще охранников здесь может быть. На бегу пытаюсь держать в поле зрения закоулки. Кажется, легкие сейчас разорвутся. Остановиться. Перезарядить. Отвлечься от боли. Наконец мы возле выхода. Осталась последняя лестница, около десяти шагов впереди. Замедляю темп и направляюсь к ней. Всего десять шагов и мы выберемся из этого ада. На секунду приседаю, чтобы осмотреться и ослабить жгучую боль в ногах. -Майкл, надо известить Отдел… Взгляд Никиты внимателен и суров. Я не буду лгать ей. -Они уже знают. Никита вовсе не глупа. Ей требуется всего секунда, чтобы собрать вместе разрозненные части и заподозрить правду. Однако я игнорирую вопрос в ее глазах – мне совсем не хочется обсуждать это здесь. Поднимаюсь на ноги и двигаюсь к лестнице, одновременно продолжая следить за верхними уровнями. Никита следует за мной, однако я почти физически ощущаю, как лихорадочно работает ее мозг, отчаянно обрабатывая информацию и укрепляясь в возникшем подозрении. -Знают? Но этого не может быть… Она останавливает меня и испытующе смотрит в лицо. Я вижу, как сомнение в ее глазах уступает место ошеломленной уверенности. -Ты использовал меня? Ее горе так неподдельно, что едва не разрывает мне сердце. Она похожа на подло обманутого ребенка. Да она и была ребенком, приходит внезапная мысль, и остается им до сих пор. Я беспомощно наблюдаю, как слезы заполняют ее огромные чистые глаза. Не могу отрицать, я действительно использовал ее. Нас обоих использовали, но это не меняет дела. Сейчас – нет. Ее голос дрожит и срывается от слез и обиды. -Ты сообщил мне о местонахождении, думая, что я сломаюсь под пытками. Ничто не может быть дальше от правды! Я так горжусь ею, ее преданностью и силой, ее состраданием, но сейчас не время и не место для объяснений. Сглатываю горький комок и пытаюсь заговорить. - Мы знали, что ты не сломаешься. Поэтому меня и послали с тобой. Только услышав свои слова, я осознаю, насколько чудовищно они звучат. У Никиты судорожно дергается горло, вызывающая наглость моего заявления заливает ее лицо краской смущения. -А как же твои слова?... Сжигаемый острым чувством стыда, едва выдерживаю ее взгляд. Я никогда не смогу сказать ей то, что действительно хотел бы, поэтому не говорю ничего. Не говорю, что из всего сказанного, ложью было только одно – у нас были шансы выбраться отсюда живьем. Все остальное было так мучительно, так непозволительно правдиво, что только воспоминание о своих словах заставляет меня вздрогнуть. Я молчу, и ее лицо мертвеет, затуманиваясь завесой горя и страдания. -Наконец-то я поняла. Ее голос полон холодного отвращения, но это все, чего я заслуживаю. Самое худшее, что под ним проскальзывают нотки стыда и отчаяния, которые ранят еще больнее. -Теперь я знаю. Меня привлекал в тебе другой, вымышленный человек. Настоящий Майкл отвратителен. Каждое слово буквально сочится ненавистью, клеймом впечатываясь в кожу. Я не виню ее. Объясняться нет возможности. Я хочу, чтобы время все расставило по местам, пролило свет на причины моих поступков. Подавляю порыв схватить ее и силой тянуть за собой и лишь взглядом малодушно умоляю о понимании. Пожалуйста, дай мне время!.. -Договорим позже… Никита не отвечает. Я знаю, что ненависть ко мне не заставит ее забыть об обязанности подчиняться командам. Она последует за мной. Поворачиваюсь к лестнице, но она трогает меня за плечо. Удивленный, оглядываюсь. Взгляд Никиты замораживает ледяным презрением, пальцы отчаянно впились в мою плоть. Исходящая от нее волна ненависти почти осязаема и невыносима. -Я договорила. Окончательно и бесповоротно. Я встряхиваю головой, пытаясь упорядочить мысли. Понимаю, что молчанием причиняю ей еще большие страдания, но по-прежнему не нахожу слов. Каждая потерянная секунда уносит шансы на спасение. Я резко высвобождаю руку и начинаю подниматься по лестнице. Если гнев заставит ее двигаться быстрее – пусть так. Наверху останавливаюсь и осматриваюсь, поджидая Никиту, но она медлит, очевидно, не желая приближаться. Поворачиваю голову, чтобы поторопить ее, и тут, невесть откуда, в поле зрения возникает темная фигура. Замедленный кадр. Хлопок выстрела. Никита неловко падает назад, ее плечо заливает кровь. Хриплый вскрик боли эхом отдается в моей голове. Я резко кручусь на месте, мое оружие взрывается залпом огня. Боевик Красной Ячейки валится на пол, с пистолетом, все еще зажатым в руке. -Черт, Никита!!... Бегу к ней, распростертой на грязном полу, опускаюсь на колени и лихорадочно ощупываю ее тело в поисках раны, одновременно стараясь держать под контролем окружающую обстановку. Она в сознании и слабо отталкивает мои руки. -Не… трогай меня… Она скрипит зубами от боли, но продолжает яростно сверкать на меня глазами. Игнорирую ее взгляды, со всей осторожностью, но тщательно изучая рану. Входное отверстие. Выходное… Хорошо. Помогаю ей сесть, стягиваю с раненного плеча куртку и отрываю полосу от футболки. Это не лучший выход, но все же поможет остановить кровотечение. Рву ворот ее футболки и обнажаю окровавленное плечо. -Убери руки, Майкл, - шипит Никита и с силой толкает меня в грудь, но я отталкиваю ее руку. Она прикусывает губу от боли и опускает полные слез глаза. Я не должен обращать на это внимания – на ее гнев, на ее слезы. Сейчас главное – вытащить нас отсюда. Быстро бинтую ей плечо и только когда все готово поднимаю глаза. Она уставилась на меня с горестным недоумением. Боль от раны стала последней каплей, лишив ее остатков самообладания, но она смотрит так, будто я ранил ее гораздо сильнее, чем пуля, только что разорвавшая ее плоть. -Майкл… Почему? Тихий вопрос подобен удару в живот. Я отвожу глаза. -Никита, пожалуйста… Не сейчас. Поднимаюсь на ноги и осторожно тяну ее вверх. Лицо Никиты резко бледнеет, голова запрокидывается, она оседает у меня на руках. -Дьявол, Никита, не делай этого!... Она безвольно обмякла в моих объятиях, сердце слабо бьется у моей груди. Я боялся, что ноги откажутся нести меня целую милю до ожидающего фургона. Теперь же оказываюсь перед необходимостью справиться с большим. Поднимаю бесчувственную Никиту и устраиваю ее на своем здоровом плече. Мощный выброс адреналина заставляет бурлить кровь и придает сил, но все же ноги дрожат и подкашиваются. Двигаюсь к выходу. Тело Никиты тревожно – неподвижно, но слабое дыхание успокоительно щекочет мне ухо, и я могу ощущать глухой стук ее сердца. Выбираюсь тем же путем, которым проник сюда. Господи, кажется, будто прошла целая вечность. Снаружи благословенная темнота, ни луны, ни огня, чтобы помешать нашему спасению. Холодный вечерний воздух мгновенно осушает покрытое потом лицо, прохладный ветерок пьянит свежестью после многих часов в сыром цементном бункере. Про себя молюсь, чтобы поисковая группа ждала в условленном месте, немного перемещаю вес Никиты на плече и медленно двигаюсь к пункту встречи. Неожиданно она слабо дергается под моими руками, делает вялую попытку пошевелиться и даже пару раз ударяет кулаками по спине. Секунду сомневаюсь, но затем с силой шлепаю ее по бедру и почти усмехаюсь, когда слышу сдавленное шипение. Иду, медленно переставляя ноги, каждый шаг подобен сотне. Это будет очень длинная миля. ******************
Irsen: Марго, спасибо за оперативность! Еще пока на работе, поэтому чтение оставлю на сладкое - как домой приду... марго пишет: Уж чересчур со смаком Майки валяется с ней в койке в первом сезоне, а потом почти благоговейно, как сахарную облизывает во втором. Предчувствие тебя не обмануло! Я хде-то читала... да и чего й то видела ...давненько уже... что Рою эта Ивонн...мммм... ээээ... симпатична была... как девушка... Смущался слегка... во время дублей... улыбался...ну, в общем, видно было, что ндравится! Не бейте... (А ведь чувствуется это, да? Вот с самого первого просмотра поняла, что в жизни между Роем и Петой - ничего "такого" нет. Убеждена была. Это как-то видно... Хотя любовь играют убедительно! Ну, больше Пета, конечно... А в жизни он к ней - как к "своему парню" ...не больше...) А Лизку я не не люблю... Равнодушна. Она - одна из многих...
Irsen: Ну вот, добралась наконец-то... прочитала! Даааа...хорошо пишет девушка Женевьева... Глубокоооо копает... Даже несколько увлекается... "Затягивает" такой Майкл...что приходится себя "встряхивать" периодически, чтоб вспомнить, какой он на самом деле... Так хочется верить... марго пишет: Она неверно поняла мои слова. Я действительно не верю тому, что произошло. Не тому, что она выдала Отдел. А тому, что она сделала это ради меня. Осознание этого жжет неослабевающим позором. ...какой щепетильный... трепетный... Очаровашка! Кст - почему "позором"?! марго пишет: Я сделал бы то же самое для нее, не задумываясь. Ага...как же... На тот момент - ещё задумался бы... Марго - Автор-то несомненно молодец, но не больше, чем талантливый переводчик! Осталось ведь совсем немного, да, Марго?
yasha: девочки!!!!не знала где начать писать,а так хотелось,ТАК ХОТЕЛОСЬ,и вот пишу тут !!!!мои дорогие, вот уже долгое время заглядываю сюда,читаю ваше БОЙКОЕ ПЕРО,наслаждаюсь,плачу,веселюсь, читая ваши комментарии и вааще испытываю непередаваемое наслаждение от ВАС,дорогие девочки!!!!!!! никак не могу разобраться,с чего мне начать ВСЁ ЭТО перечитывать,тут СТОЛЬКО всего,что голова идёт кругом)))))) но я стараюсь наверстать упущенное,так сказать))) очень горжусь ИМЕННО такими поклонниками,как ВЫ,образованными,добрыми,талантливыми и т.д. и т.п. долго не хотела регистрироваться,думала просто почитаю и всё,НО не смогла удержаться и решила прильнуть к вам,Умнички,если вы конечно не против)))))) я да,поклонница,каких поискать,уже далеко не 15 лет ,а как маленькая люблю этот фильм все также,как в свои 15,пересматриваю,по новому переживаю,и поняла в один прекраный день,что я так же больна этой темой,как и многие здесь)))(не судите строго,но это правда ) читать ваши комментарии,ваши мысли так же приятно и вдохновляюще,как и ваши произведения!!!!!!Люблю Вас заочно,не зная))))) ну вот такое у меня сегодня настроение любвиобильное))))) И если не трудно,подскажите пожалуйста с чего лучше всего начать изучать сей чудный сайт,ибо я в растерянности!!!!!!! (всё бойкое перо я уже излазила/перечитала,облюбовала и вновь и вновь,как в песне,перечитываю,перевариваю,впечатляюсь)
Ivonne: yasha, добро пожаловать! Всегда рады единомышленникам yasha пишет: с чего лучше всего начать изучать сей чудный сайт Если интересует именно тема "Никиты", то весь раздел 3 "ТРУДОТЕРАПИЯ Творческие опыты форумчан и отзывы на них" - там плоды творческих работ по теме ЛФН - клипы и проч. В разделе 1.1. Идефикс говорим также о сериале, о Рое, других его ролях и не только))) Располагайся поудобнее
veda: марго пишет: Первое, что приходит на ум - "бедная Лиза". Вот уж с кем Майки поступает, как настоящая сволочь!.. Причем неоднократно. Сначала соблазняет и бросает, правда, пытаясь пролить крокодилову слезу - Мол, "Мы с Никитой не свободны..." Как будто будь он свободен - у несчастной Лизхен был бы хоть малейший шанс? Да ни в жисть! А уж во втором сезоне - вообще ум меркнет! Все могу понять, что Феннинг его поставил в такие условия, что ему пришлось Лизу найти и мужу доставить (хотя с Майкиными способностями мог бы придумать и другой способ). Но чего не понимаю - за каким хреном он затащил ее в койку???? Ну зачем???? Мог бы сразу тюкнуть по башке или уколоть тем же препаратом и забрать? Так нет, представление на тему "как я скучал" надо было довести до конца! Перфекционист хренов! Или очередная проверка своей неотразимости? Вообще, там, где не касается Никиты, сияющие доспехи сэра Майкла частенько оказываются замазаны по самое некуда. Ну дак рассуждая об отсутствии необходимости затаскивания в койку со стороны Майкла, можно тоже самое сказать и о Лизе. Хотела отомстить, наказать, побить? Почему сначала переспала, а потом охранников натравила, а не наоборот? А потому что переспать тоже очень хотела с ним. Живая, молодая женщина-ее можно понять. Почему же нельзя понять его? ПО-мне, он поступил вполне приемлимо в тех обстоятельствах, чуть развлек девушку, обласкал, а не сразу мордой в грязь пихнул. Небось считал, что это Лизке моральная компенсация за будущую встречу с Дэвидом. Ну и урок заодно, что бы не забыла на будущее его наставлений: не связывайся с недостойными мужчинами))). Он ведь заботился о ней, по-своему. Просто Майкл-это Майкл и забота у него жестокая довольно. Зато девушки потом самостоятельные получаются))). НЕкрасиво это было по отношению к Никите? Ну, извините. Так ведь там еще и Елена была. ПО мне, история с Лизой существует в сознании Майкла абсолютно параллельно всяким прочим частям его жизни. КАк параллельны для него Елена и Никита, пока не пришлось их столкнуть. Он вообще мастер подобных делений собственного сознания))) Он не пытается задеть одну отношениями с другой, он просто выстраивает с каждой свою историю. Некрасиво? Ну да, в обычном понимании не очень. Но с другой стороны, Майкл и не живет обычной жизнью, поэтому законы жизни у него другие. Иначе бы давно с ума сошел.
veda: марго пишет: Но все равно, время от времени спотыкаемся опять о старые грабли. Вот я интересуюсь, ну почему практически все поклонницы Майкла так не любят Лизку? Ну почему???? Чем она нам так не угодила, болезная? Лизку и еще Елену. Не, зря ты, Лен. Многим Лизка нравится. И Елена далеко не всем противна. ПРосто мне кажется, каждой больше нравится та героиня, с которой себя легче ассоциировать Именно потому, что МАйкЫл-наше ФСЕ. А у него там с каждой теткой накручено. Так что можно выбрать себе лав-стори по-вкусу.)))) yasha Добро пожаловать! Как хорошо, что ты решилась "выйти в свет"! Пиши, участвую в разговорах, задавай вопросы и не стесняйся. Мы с удовольствием ответим и поболтаем! марго Побежала читать продолжение!
Delf: Вот я тоже не понимаю НАХРЕНА было Лизку второй раз в постель тащить?! veda пишет: А потому что переспать тоже очень хотела с ним. Живая, молодая женщина-ее можно понять. Почему же нельзя понять его? Ага, Еленки ему мало было что ли?! Всех баб собрал которых мог!!! Нет чтобы сразу двигаться в вреном направлении!!! Ню...к Никите ... а то... тоже мне мачо блин!!! марго, СПАСИБИЩЕ за перевод!!! ОЧЧЧЕНЬ жду продожения!!! yasha, WEIICOME!!! Проходи располагайся! Всегда рады пополению!!!
yasha: расположилась)))))))))) П-Р-О-Д-О-Л-Ж-Е-Н-И-Я!!!!!!ПЛИИИИИИИИИИИИЗЗЗЗЗЗЗ!!!!!!!!! ВОТ ЧЕМ ХОРОШО,КАДА ПОЗДНЕЕ РЕГИСТРИРУЕШЬСЯ!!!! я оч многое прочитала до конца)))))))читая комментарии,за Вас переживала жутко,представляла,каково это ждать....и вот теперь в Вашей шкуре))тож жду
Delf: yasha, привыкай! У нас тут редко что-то целиком выкладывается марго, дорогая, оч не хоца бытьнаглой, но ОЧ хоца продолжения!!!
марго: Irsen veda Delf yasha Ой, сколько читателей сразу! Спасибище, дорогие, приятно-то как! Irsen пишет: Осталось ведь совсем немного Да, немного, развязка. Спойлер практически повторяет серию, разве что немного "расширяет" события - что и подкупает у Женевьевы. Delf пишет: У нас тут редко что-то целиком выкладывается А как же? Выучка Отдела! Чтоб жизнь малиной не казалась. Девчонки, обязательно закончу в ближайшие дни.
марго: veda пишет: каждой больше нравится та героиня, с которой себя легче ассоциировать Да? А мне-то почему никто не нравится? Из теток, имею ввиду? Мож я себя с МайкЫлом ассоциирую (свят-свят-свят....) Честно, не могу вспомнить никого из теток в ЛФН, кто нравится... Чисто внешне и поведенчески - Мэдлин, красавица-аристократка, и Андреа - независимая стервоза. А в целом, по характеру и поступкам - никто.
Ivonne: Наконец у меня появилась возможность спокойно прочитать перевод! Марго, потрясающе эмоциональный эпизод ты выбрала. Столько лжи и столько правды одновременно... Жалко Майкла, жалко Никиту. Хочется придушить Медлин. Отдел, как всегда, в выигрыше - даже убил двух зайцев - перебил боевиков красной ячейки и узнал силу привязанности Никиты к Майклу, чтобы использовать это и дальше. Аж зло берет! В общем, избыток чувств у меня............ А еще респектищще за перевод - стройный и красивый! Текст на самом деле очень непростой и действительно художественный. Эх, после такой встряски хочется почитать какой-нибудь светлый эпизод об М и Н, чтобы горечь "заесть"
Никита: марго Я восхищаюсь вами!!!!! Не хватит всех аплодисментов мира, чтобы выразить мое почтение!!! Я просто утопаю в мире эмоций... Как раз посмотрела эту серию и наткнулась на сие шедевр. Господи, как я ненавидела Майкла минут 15 назад, когда он хладнокровно использовал Никиту.. Я его люблю и ненавижу... Черт, у меня просто слов нет!!!!!!! Что насчет Лизы.... Лично мне она очень нравится... Как второстепенный перс... Думаю она бы имела место быть... Но Ник я обожаю больше
yasha: вот фсё читаю,читаю ...... Хорошо,однако, женсЧина Женевьева пишет........а МАРГОнечка чудейственно талантливо переводит....э т ж такой труд,млин.......цветы в твои ноги ,в твои окна тащу на горбу горшки с фиалками,лиш бы тока побыстрее продолжЕНИЯ.......... Дя,енто подкуп
марго: Ivonne Никита Девчонки, огромное спасибо за отзывы. Очень приятно, что читаете, и еще больше - что не молчите. И, конечно, безумно лестны похвалы... Хотя все-таки главная заслуга конечно Женевьевы - невероятно талантливая девушка! Никита пишет: Господи, как я ненавидела Майкла минут 15 назад, когда он хладнокровно использовал Никиту. Да, а теперь хочется приласкать и пожалеть бедняжку? yasha пишет: лиш бы тока побыстрее продолжЕНИЯ Нет, дорогая, продолжения не будет! Будет окончание. Прямо сейчас. **************** Низкий рев двигателя – единственное, что нарушает тяжелую тишину в фургоне. Никита не смотрит на меня, не разговаривает. На протяжении двух часов лежит на жесткой скамье без движения, без звука. Я пытался не смотреть на нее, но это невозможно. Вот и сейчас вижу, как из-под плотно зажмуренного века выступает слеза и медленно скатывается по грязной, запачканной кровью щеке. И так всю дорогу. -Никита…. Проклятье!.. Даже сам слышу, как неуверен голос. Наконец-то она поворачивает голову. Скользит глазами по моему лицу, затем окидывает с головы до ног уничтожающим взглядом, отворачивается и снова смотрит перед собой. Ее тон подчеркнуто-ровен, но каждое слово подобно удару. -Знаешь, Майкл… Недавно я едва не погибла – когда люди Красной Ячейки ворвались ко мне домой. Она замолкает, уставясь в какую-то точку на потолке фургона. -Это было таким облегчением - услышать твой голос по телефону… Я чуть не заплакала. Ее глаза закрываются, будто воспоминания слишком болезненны. -И я была почти счастлива, когда добралась в Отдел, мне казалось, что теперь я в безопасности, что ты… Что Отдел защитит меня. Она краснеет от своей оговорки, но продолжает: -Но я не в безопасности, да, Майкл? Я никогда больше не буду в безопасности. Не в Отделе. Она снова поворачивается и пристально смотрит мне в лицо. Ее глаза постепенно заполняются сердитыми слезами. Я хочу отвести взгляд, но не могу. Никита вздыхает. -Не с тобой. Мне нечего сказать в свое оправдание. Да она и не поверила бы. Как мог, я старался уберечь ее, сохранить ей жизнь. Теперь ясно, к чему привели мои усилия. -Никита… -Оставь это. Я сказала, мы закончили. Она затихает – усталость и истощение от потери крови берут свое. В фургоне снова воцаряется тишина, оставляя меня один на один с моими мыслями. Они – не слишком приятная компания. ************* -Была ли какая-то особая необходимость вводить меня в это задание? Мэдлин молча приподнимает бровь. -Моя задача была второстепенна. Любой другой сотрудник справился бы не хуже. Изо всех сил стараюсь контролировать эмоции. Это сражение я обязан выиграть. Но, произнося заготовленные фразы, в глубине души понимаю, что план был просчитан безупречно. Впрочем, понимание не помогает справиться со стыдом, который все еще горит внутри. Мэдлин безмятежно улыбается. -Не согласна. Другой сценарий был бы менее правдоподобен. Слабости Никиты хорошо известны: ее сострадательность, ее неспособность видеть картину более широко… Она смотрит мне в лицо, но, видимо, не замечает охватившей меня волны гнева и горечи. -Не говоря уже о ее все более очевидной… привязанности к тебе, Майкл. Я молчу, позволяя ей высказаться. -Красная Ячейка располагала твоим досье. Они должны были знать о твоей неоспоримой преданности Отделу и высоком пороге сопротивляемости пыткам. Я смотрю на нее и думаю о Никите, о горьких словах, брошенных ею в лицо мучителю прежде, чем я смог ее остановить. «Им придется исправить мое досье». Я точно знаю, что она имела в виду. Глаза Мэдлин небрежно скользят по моему разорванному комбинезону, по грязному окровавленному лицу. -Тебе надо в Медлаб. Они позаботятся о твоих ранах. Она подходит к двери своего офиса и добавляет: -Кстати, пока будешь там – можешь навестить Никиту. За нейтральным тоном угадывается скрытая насмешка. *************** Такая бледная. Жадно отмечаю мельчайшие детали: то, как едва заметно повышается и опадает ее грудь, слабое и беспокойное дыхание. И эти укусы… Они так резко выделяются на ее белой коже. Только теперь, когда с лица Никиты смыли кровь, стало ясно, насколько сильно она пострадала. Ее ранение болезненно, но не слишком плохо: пуля прошла насквозь, разрывая лишь мягкие ткани, кость не задета. Так что не беспокойство за ее жизнь – причина того, что я торчу здесь, не в состоянии уйти, но и не решаясь протянуть руку, чтобы коснуться ее. Я не думал, что это задание ранит ее так глубоко. Не думал. Моя вина. Пытаюсь сморгнуть запорошившую глаза усталость и, наконец, даю волю мысли, от которой старательно отгораживался последние десять часов. Я никогда не позволял себе всерьез размышлять о том, насколько сильные чувства испытывает ко мне Никита. Вспоминаю, какой мукой были полны ее глаза, когда она вынуждена была выбирать между моей жизнью и Отделом, и зажмуриваюсь. Честно, не думал, что она это сделает. Но она сделала. Она сделала это ради меня. И я должен был швырнуть это обратно ей в лицо. Глубоко внутри поселились глухая боль, сожаление и жгучая тоска… Тоска по чему-то, что, я знаю, никогда не случится… Слышу звук открывающихся автоматических дверей, но не даю себе труда повернуть голову. Я знаю, кто это. -Как она? Тон Мэдлин почти по-матерински заботлив. Как я устал постоянно подбирать правильные слова… Смотрю на них. Если бы я не знал правды, мог бы поверить, что они действительно обеспокоены ее состоянием. Но, к сожалению, я знаю. Гнев лишает осмотрительности, и на этот раз я говорю то, что думаю: -Лучше, чем любой из нас. Искренний ответ заставляет их обменяться удивленными взглядами. Ну и черт с ними. Шеф явно не ожидал от меня такого проявления эмоциональности. Что ж, значит, нас таких двое. Он бросает на Мэдлин еще один загадочный взгляд, и они медленно покидают комнату, оставляя меня наедине с Никитой. Кроме, конечно, небольшого видеонаблюдения. Мне все равно. Если бы все произошло само собой – возможно, было бы по-другому. Но план миссии был определен, и я обязан был ему следовать. От успеха операции с Красной Ячейкой зависело существование Отдела. Это так. Я сделал и сказал бы все, что угодно, чтобы сохранить Никите жизнь и обеспечить выполнение задания. Но как теперь я могу рассчитывать, что она когда-нибудь поверит моим словам? В ее глазах я лжец и предатель. Снова. У меня есть жена, любви которой я не заслуживаю, и сын, рождения которого не должен был допускать. Мысли самовольно устремляются, куда им угодно. К моему сыну. Адам. С трепетом в сердце вспоминаю его лицо, его доверчивую улыбку, сияющие безграничным обожанием глаза. Как часто я повторял себе, что должен быть благодарен за эту возможность – иметь Елену, Адама, ощутить что-то, хотя бы отдаленно напоминающее нормальную жизнь… Это никогда не срабатывает. Счастливая семья. Муж и отец, обожаемый женой и сыном. Это не моя жизнь. Моя жизнь состоит из планирования миссий, убийств террористов, сокрушения духа новичков и подчинения приказам. Как только Вачек окажется в руках Отдела, моя роль в жизни Елены и Адама закончится. Навсегда. Для них я буду мертв. Как и для себя самого. Смотрю вниз, на Никиту, позволяя глазам проследить контуры ее лица. Больше не могу лгать себе. Она – единственное настоящее, что есть в моей жизни, единственное, имеющее смысл в окружающем меня аду. «Единственная часть меня, которая не умерла – это ты». Сокровенные мгновения, когда мы действительно были вместе. Сказанные тогда слова возникли из самых темных потаенных глубин, и что бы ни случилось дальше – я не жалею о них. Казалось, будто с груди внезапно свалилась огромная тяжесть. Правда облегчает душу? - мелькает ироническая мысль. О нет, на самом деле не так… Но, понимая это, продолжаю упрямо цепляться за правду, которую никогда, ни при каких обстоятельствах не должен был впускать в свое сердце. Тогда, несколько кратких моментов в той ржавой железной клетке – никто и ничто не имело больше значения. Только Никита. Она шевелится во сне, и мое внимание снова приковано к ее лицу. Я тоже едва не валюсь с ног, но не могу оставить ее, испытывая отчаянную необходимость объяснить, извиниться, - сделать хоть что-то... Честно сказать, я и сам не очень-то понимаю, почему до сих пор здесь. Страстно ненавижу медлаб, но вот освобожден два часа назад и все еще здесь… неудивительно, что Мэдлин и Шеф решили спуститься, чтобы лично проверить, как тут Никита… Как тут мы. Мы? Не может быть никаких «мы». Кажется, Никита в состоянии осознать это факт лучше, чем я. Опускаю глаза и рассматриваю россыпь маленьких синеватых отметин на своем плече. След от ее пальцев, там, где она вцепилась со всей силы, умноженной гневом. «Я договорила». Хуже, чем ледяное отвращение в ее голосе - только печаль и мучительное разочарование в глазах. И потрясенное, почти невероятное осознание того, что она охотно приняла бы мои слова и чувства, если бы знала, что они искренни. Ловлю себя на мысли... Искренни? Нет, это абсолютно безнадежно. У меня на совести уже есть двое невинных. Я не могу позволить Никите стать частью своей и без того запутанной жизни. Но знать и отказаться – нечто совершенно разное, теперь я это понимаю слишком хорошо. Нужно выйти из этой комнаты раньше, чем Мэдлин сделает очередную заметку в своем мысленном досье. Но вместо этого обхожу вокруг постели Никиты, медленно ведя рукой по накрахмаленной белой простыне. Не отпускает странное чувство незавершенности, словно я должен хотя бы попытаться как-то исправить причиненное зло. Она свернулась на носилках, как ребенок, повернувшись на бок, подтянув колени почти к самой груди. Она всегда так спит? Это выглядит таким неудобным… Теперь камера наблюдения сзади, мое тело загораживает лицо Никиты от ее равнодушного ока. Я наклоняюсь так близко, что могу ощутить ее дыхание, легкое и спокойное, которое совсем не напоминает о недавно кипевшей эмоциональной буре. Не знаю, слышит ли она меня. И не уверен - хочу ли, чтобы слышала…. -Я не лгал тебе. Необъяснимое, иррациональное чувство облегчения, будто ослабели сжимавшие сердце тиски. Кажется, мой шепот эхом отдается от белых стен пустой комнаты. Ничего. Никакой реакции. Никита спит. На ее осунувшемся лице – лишь чудовищная усталость. Я позволяю своим глазам задержаться на ее приоткрытых губах. Аромат ее кожи влечет и дурманит… и я сдаюсь. Наклоняю голову и касаюсь губами ее рта. Ее губы слегка расходятся под моим поцелуем, и я вынуждаю себя оторваться от нее прежде, чем победит почти непреодолимое искушение сжать ее в объятиях. Никита не просыпается, но резко отстраняется от моих губ. Будто пощечина… Она спит. Скорее всего, она ничего не почувствовала. Не могу сдержать глубокого вздоха. Не имеет значения… Медленно выпрямляюсь. Внезапный выстрел боли в позвоночнике напоминает о том, что нужно позаботиться о восстановлении собственной формы. На этот раз решаю не пренебрегать предупреждениями своего тела. К тому же, любые ощущения от полученных повреждений наверняка будут менее болезненны, чем испытать реакцию Никиты, если, проснувшись, она застанет меня здесь. Бреду к своей комнате в Отделе, чувствуя тяжесть всех прожитых лет. Методы допроса Красной Ячейки были весьма изобретательны, понадобится немало времени, чтобы следы этой встречи окончательно стерлись из памяти. Я трясу головой и почти улыбаюсь. Тогда, среди моря всепоглощающей боли, мысль о Никите была единственным якорем спасения, единственным, что помогло выдержать. Нет, не все было ложью. Но что теперь с этим делать? Наконец добираюсь до своей комнаты. Голые стены, безликая мебель. Здесь не на что смотреть. Ничто не отвлекает от размышлений, от необходимости принять решение. Передо мной выбор: поступить так, как хочу всей душой, или так, как должен. Позволить Никите остаться в убеждении, что я солгал? Или сделать все возможное, чтобы убедить ее в правдивости моих слов? Заставить понять, насколько я сам был растерян и потрясен силой и пугающей реальностью наших чувств?.. Но ведь на самом деле выбора нет. Никита должна и дальше верить, что все, что я делал, было лишь игрой, очередной уловкой, чтобы гарантировать успешность операции, хладнокровной манипуляцией тренера со своим материалом. Любое другое решение создаст угрозу для продолжения миссии Вачека, а значит, привлечет внимание Отдела и подвергнет опасности жизнь Никиты. Без сил валюсь на кровать и закрываю глаза. И сейчас же в воображении возникает лицо Никиты, искаженное страданием и гневом. Я отлично знаю, как должен поступить… в интересах Отдела. Но знаю и то, что отныне интересы Отдела перестали быть для меня главным. Тру ноющие виски… рука дрожит. Благодаря этой миссии я понял нечто, что бессмысленно пытаться отрицать дальше. Я не могу жить без нее. КОНЕЦ
Желанная: Маргоша, радрость наша, ну, нет у меня уже слов хвалебных в твой адрес. Все сказала давно. МОЛОДЧИНА!!!!! Оторваться от прочтения было невозможно. Наконец-тот Майклу дали выразить свой взгляд на эту драматическую историю. Лена, это для тебя !
yasha: марго-замечательный перевод,замечательная работа!!!!Безусловно прониклась прочитанным!!!учитывая то,что это перевод,написано другим,НО чувствуется твоё слово,твой слог-то ЧТО именно ТЫ привнесла в этот рассказ ....оч понравилось,БРАВО!
Никита: марго пишет: Да, а теперь хочется приласкать и пожалеть бедняжку? О да! А тебе охота дать все респекты и награды мира!!!! Спасибо, что показали одну из моих самых любимых сериях в такой интерпретации!!! Ты просто молодец!!!! Буду ждать других таких творений! И спасибо Женевьеве отдельное)))))
марго: Желанная yasha Никита Мерси пребокущее, девчата. Раз читаете, раз интересно - значит, не зря старалась. Желанная пишет: Наконец-тот Майклу дали выразить свой взгляд на эту драматическую историю. Никита пишет: показали одну из моих самых любимых сериях в такой интерпретации!!! Точно, за это и люблю Женевьеву. Умеет ничего не изменить по существу, но те же самые события показать как бы "с изнанки". То же в свое время подкупило у MLN, и у нашей Рави, когда вводят новый персонаж и оценивают события его глазами. Очень интересно бывает.
Никита: марго пишет: вое время подкупило у MLN, и у нашей Рави, Где? Где? Где можно почитать?))) И можно ли вообще?
марго: Никита пишет: Где можно почитать?))) И можно ли вообще? Конечно МОЖНО! Перевод MLN 6 сезон от Рави: http://vedad.borda.ru/?1-10-80-00000055-000-0-0-1203637356 http://vedad.borda.ru/?1-10-40-00000059-000-0-0-1203752683 http://vedad.borda.ru/?1-10-40-00000066-000-0-0-1208128587 http://vedad.borda.ru/?1-10-40-00000087-000-0-0-1212474865 http://vedad.borda.ru/?1-10-40-00000099-000-0-0-1218826433
Irsen: марго пишет: Передо мной выбор: поступить так, как хочу всей душой, или так, как должен. Хммм... Вот она, формула жизни Майкла... Которую никогда не привести к равенству... Чаши весов... и то одна чаша будет перевешивать, то другая... и так до конца... марго , Спасибо. Огромное. Говорю от чистого сердца и... с долей грусти... - жаль, что это закончилось... А посему - оч-ОЧ-ОЧ надеюсь, что... Маргошенька, может.... ну... вдруг так... случайно.. у тебя там где-нибудь... на примете... либо в загашнике... может, еще чего есть... ну, так...наметки... а? Так хоцца еще чего-то такого... Всегда мало будет... Прости за наглость.
марго: Irsen Пасибб за комплимент и за поддержку. Если бы не она - врядли домучала бы этот перевод (кому же хочется писать в пустоту?) Irsen пишет: Так хоцца еще чего-то такого... Душевного, да? Самой хоцца. Такая неисправимая романтиЧКа (можно так сказать???). Попробую что-ньть найти.
Никита: марго Благодарю! *убежала смотреть*
Ivonne: марго, спасибо за труды Этот перевод возвратил к тем самым-первым-чувствам, которые испытываешь при просмотре этой серии впервые Умеет Женевьева вывернуть наизнанку не только историю, но и читателя
марго: Ivonne И тебе спасибо, дорогая! Ivonne пишет: Умеет Женевьева вывернуть наизнанку не только историю, но и читателя Правда. Но не все у нее так радикально. Я тут нашла у нее одну штучку, совсем маленькую, но тааакую милую! В ближайшие дни повешу.
veda: марго Спасибище, Маргоша, что так быстро доперевела нам эту историю. Я ее не читала раньше, так что впечатления незамутненные . Если где-то в середине повествования и возникали предательские мыслишки, что МАйкл слишком мягок в этой истории, то к концу они были напрочь отметены. Ахххх, какой он чудесный здесь! Дочитала последнюю строку и поняла, что вылечиться от Майкла НЕВОЗМОЖНО. Возможна лишь временная недолгая ремиссия. марго пишет: Я тут нашла у нее одну штучку, совсем маленькую, но тааакую милую! В ближайшие дни повешу. Уррра! Будет новый перевод!!!
yasha: а я вот начала писать свою весчь под впечатлением вашего таланта.........в первый раз....вообще в первый раз пишу....но жутко боюсь выкладывать...... вы тут все ТаКИЕ мОЛОДЦЫ!!!! жутко страшно( грызу ногти) Девочки,ВЫ настолько Талантливы, что просто себе не представляете..... авторитетно заявляю
Irsen: марго пишет: Попробую что-ньть найти. УРРРРАААААА!!! Она ОБЕЩАЕТ!!!! Ну, теперь... Вот немножко передохнешь - и опять, к станку! ( Ух, совести у нас нет... Ага! НЕТ!! Каждая такая работа - как очередную серию смотришь... Уже знакомую... либо что-то новенькое... Кто ж откажется... Эххххх... наркотик! ) А мы уж тут все, я думаю, простимулируем...
Irsen: марго пишет: Я тут нашла у нее одну штучку, совсем маленькую, но тааакую милую! ОГО! Уже?! ЖДЕМ-СССС! СССССС нетерпением!!! Марго,
Irsen: yasha пишет: вообще в первый раз пишу....но жутко боюсь выкладывать... Не боись! Все мы через это проходили... Это великий труд - писать... И уже хорошо, что ты начала! Полдела уже сделано! Так что - с почином! Заранее. И ждем.
марго: yasha пишет: .вообще в первый раз пишу....но жутко боюсь выкладывать.. Выкладывай-выкладывай, М ы с удовольствием почитаем! Потому что - Irsen пишет: Каждая такая работа - как очередную серию смотришь... А новенького про них, любимых, хочется всегда. Ну неизлечимые мы!....
марго: veda пишет: где-то в середине повествования и возникали предательские мыслишки, что МАйкл слишком мягок в этой истории, то к концу они были напрочь отметены. Да? А вот у меня они остались. Такой переживательный весь.... Сердце все хватает у него. С такой тонкой душевной организацией - как он протянул столько лет в Отделе? Загадка!
Delf: марго, и я наконец то добралась до этой части!!! Спасибо тебе огромное за перевод!!! Ты просто чудо!!!
марго: Delf
Энея: Блииииннн, я спать сегодня вообще пойду или меня закатают в асфальт завтра поутру ???????????? Где б время-растяжитель взять , а ? Кто -нить подскажет мне , девчат ????
Энея: Марго пишет: Я моргаю, по щекам растекается тепло. Она была голая! Веда пишет: Гы, мне понравилось. Ничто человеческое нам не чуждо))) А то глядя сериал у меня иногда было ощущение, что Майкла больше всего заводит его собственная нагота)) Сволочь ты, Вика, иттттить твою налево - не ломай мне рынмантИк, я тут , панимашь, проникаюсь КАК оно там у него всё устроено нежно, а тут ТЫ!!!! И со всей правдой жизни - на на хрена тут така правда ?
Энея: марго пишет: Майкл это делает, и часто в ущерб себе. Поэтому так и любим его, зайку.... Конечно, это не умаляет того факта, что по большому счету, он все-таки порядочная сволочь... Не сволочь, не сволочь !!!!!!!!!!!!!!!!!!! Блинннн, вот и оставьте мне его - этого сволочного заНчика - буду ЛЮБИТЬ !!!!
Энея: марго пишет: Вообще, там, где не касается Никиты, сияющие доспехи сэра Майкла частенько оказываются замазаны по самое некуда. Лежала и долго отходила после этой искромётной фразочки ............... ДО того - ржала громко и долго взахлёб .... И пусть пояснения были не о смешном - но эффЭЭЭкт !!!!!!!!
Энея: марго пишет: Вот я интересуюсь, ну почему практически все поклонницы Майкла так не любят Лизку? Ну почему???? Чем она нам так не угодила, болезная? Лизку и еще Елену. Даже к Симоне отношение лучше, хотя может потому, что ее в сериале совсем мало, да к тому ж больно жалкая? кстати, насчет Лизки есть у меня одно подозрение. Уж чересчур со смаком Майки валяется с ней в койке в первом сезоне, а потом почти благоговейно, как сахарную облизывает во втором. Не в этом ли причина? Ревность, дамы, ревность! И все дела. отсюда и высказывания, типа, так ей и надо, овце безответной. А что? никто не отрицает, все мы люди и ничто человеческое нам не чуждо. А .... пиля... тут я смачно выругалась , было открестилась от вышесказанного, но.... сразу после опять смачно выругавшись призналась - вот он, КОРЕНЬ всех зол и дурного к Лизбет, овце безответной, ( ;-))))) ) отношения ........ Охххх, права, моя Королева...... Ужооооосссс какой .........
Энея: veda пишет: НЕкрасиво это было по отношению к Никите? Ну, извините. Так ведь там еще и Елена была. Вот после ЭТОГО - вообще попросту на паркете и осталась валяться !!!! Веда, умеешь ты приложить любимым боком !!!!!
Энея: Итоги: САПАСИП !!!!! Маргоша, я ФСЯ ваша - делайте со мной чего пожелаеЦЦЦоооо - я вас люблю !!!!! Кайф - умопомрачительный - читать твои работы снова и снова ..... Лю-цлу, Люська!
марго: Энея пишет: делайте со мной чего пожелаеЦЦЦоооо - я вас люблю Дык чего ж с вами сделаешь, деУшшшка, ежели вы раз в пятилетку сюда заглядываете? Я так долго в боевой готовности не могу... Годики не те.... Рада, что ты появилась, дарлинХХХ! Не пропадай!
yasha: Энея пишет: я тут , панимашь, проникаюсь КАК оно там у него всё устроено нежно ааааааааааааааааААААаааа марго пишет: Я так долго в боевой готовности не могу... ну не вриииии !!!!!!! Заявляю авторитетно- можешь !!!!!!!!!!!!!!!!!
Энея: Яшка, именно что - АААААААаааааааааааааааааааааааа !!!!!!!!!!!!!!!!!!! Зы: хаааааррррашо поговорили !!!
Nikita_S: марго пишет: Она безвольно обмякла в моих объятиях, сердце слабо бьется у моей груди. Я боялся, что ноги откажутся нести меня целую милю до ожидающего фургона. Теперь же оказываюсь перед необходимостью справиться с большим. Поднимаю бесчувственную Никиту и устраиваю ее на своем здоровом плече. Мощный выброс адреналина заставляет бурлить кровь и придает сил, но все же ноги дрожат и подкашиваются. Двигаюсь к выходу. Тело Никиты тревожно – неподвижно, но слабое дыхание успокоительно щекочет мне ухо, и я могу ощущать глухой стук ее сердца. марго пишет: Про себя молюсь, чтобы поисковая группа ждала в условленном месте, немного перемещаю вес Никиты на плече и медленно двигаюсь к пункту встречи. Неожиданно она слабо дергается под моими руками, делает вялую попытку пошевелиться и даже пару раз ударяет кулаками по спине. Секунду сомневаюсь, но затем с силой шлепаю ее по бедру и почти усмехаюсь, когда слышу сдавленное шипение. Когда читала, никак не могла представить позу Никиты в руках Майкла. Если он её запрокинул на плечо, как ее дыхание может щекотать его ухо? А если он взял ее на руки, как она может руками ударять по его спине и как может быть под его руками? Марго, просвяти этот момент, пожалуйста.
Nikita_S: марго пишет: Она безвольно обмякла в моих объятиях, сердце слабо бьется у моей груди. Я боялся, что ноги откажутся нести меня целую милю до ожидающего фургона. Теперь же оказываюсь перед необходимостью справиться с большим. Поднимаю бесчувственную Никиту и устраиваю ее на своем здоровом плече. Мощный выброс адреналина заставляет бурлить кровь и придает сил, но все же ноги дрожат и подкашиваются. Двигаюсь к выходу. Тело Никиты тревожно – неподвижно, но слабое дыхание успокоительно щекочет мне ухо, и я могу ощущать глухой стук ее сердца. марго пишет: Про себя молюсь, чтобы поисковая группа ждала в условленном месте, немного перемещаю вес Никиты на плече и медленно двигаюсь к пункту встречи. Неожиданно она слабо дергается под моими руками, делает вялую попытку пошевелиться и даже пару раз ударяет кулаками по спине. Секунду сомневаюсь, но затем с силой шлепаю ее по бедру и почти усмехаюсь, когда слышу сдавленное шипение. Когда читала, никак не могла представить позу Никиты в руках Майкла. Если он её запрокинул на плечо, как ее дыхание может щекотать его ухо? А если он взял ее на руки, как она может руками ударять по его спине и как может быть под его руками? Марго, просвяти этот момент, пожалуйста.
Nikita_S: veda пишет: Не, зря ты, Лен. Многим Лизка нравится. И Елена далеко не всем противна. ПРосто мне кажется, каждой больше нравится та героиня, с которой себя легче ассоциировать Именно потому, что МАйкЫл-наше ФСЕ. А у него там с каждой теткой накручено. Так что можно выбрать себе лав-стори по-вкусу.)))) А мне нравится Лиза. К Елене я отношусь спокойно. Но я не согласна о параллельных частях жизни Майкла, и делением своего сознания, иначе это сумасшествие какое-то. Для меня все ясно и я больше придерживаюсь именно, скорее, взгляду Жиневьевы относительно его чувств к женщинам, однако согласна, если с самого начала у него был такой накал любви и страсти к Никите, как он вообще выдержал? С другой стороны, его всплеск, сродни зажору долго сидящей на диете женщины, вполне понятен. Если бы все было упорядоченно, по полочкам, то не было бы того крышесноса, который наблюдали под конец третьего сезона. А там именно было, что очень долго сдерживался, держал себе в узде, отказываясь от желаемого и деля постель только с тем, кто по уставу положен, а хочется другого, то вполне понятен этот крышесносный всплеск, когда он Отдел со своими директивами готов послать ко всем чертям, но чтобы быть рядом с Никитой.
Nikita_S: Дочитала фик! Как жаль, что больше нет переводов фиков от Женевьевы. Большое спасибо за эту экскурсию в мир Майкла в этой серии. Действительно, Майка - зайка. Но в первом сезоне он был еще такой эмоциональный и не скажешь, что он глыба льда или айсберг. Создается даже ощущение, что после осознания значения Никиты в его жизни в те шесть месяцев, когда он считал, что она могла погибнуть, он надел на себя эту маску с пустым взглядом. Чем сильнее чувства, тем крепче маска, пока не наступил момент, что отрицать чувства невозможно, пока не наступил момент полного крышесноса.
Conya: Очень интересно написано. Спасибо.
полная версия страницы