Форум » 3.1 БОЙКОЕ ПЕРО » Спасение » Ответить
Спасение
yasha: Решилась повесить сюда. Может кто читал, может кто начинал читать... Скажу сразу,- вещь двухгодишняя, но писаная-переписаная. В таком варианте выкладываю впервые. В таком варианте мне хорошо, спокойно, если и стыдно- то чуть-чуть :) Предупреждаю: грустно, надрывно, не мало, НЦ прилагается, собственно в лучших традициях LFN Ну... поехали Пы.сы.: Особо впечатлительным или беременным не советую
Ответов - 37
маруся: Судя по отсутствию текста , Яшка решила , что у нас тут все впечатлительные или беременные ......я , например , нет.....
yasha: Да погоди ты
yasha: «Спасение» Мы надеемся, что поймём однажды В чем смысл этой безумной игры… Если нет боли, значит правила все еще те же Мы вместе Мы готовы играть. Большая комната освещалась огромным количеством ламп, где не было не единого уголка, в который бы не проникал ослепляюще яркий свет, умело спрятанный в недрах разно-уровневого потолка. Там находилось множество аппаратуры и электроники, из которой два больших монитора, развёрнутые друг от друга, моргали множеством цифр, чьими-то фотографиями, сводками последних операций… За большим, стеклянным столом сидели двое. Мужчина пил чёрный, крепкий чай, к которому пристрастился ещё в молодости, во Вьетнаме, где он когда-то служил. Он был одет в строгий костюм цвета серой шерсти, практически в тон тройке - рубашке, верхняя пуговица которой была небрежно расстёгнута. А на его ногах красовались до блеска отполированные чёрные туфли известной марки. На вид ему было лет 50, что подчёркивала белоснежная седина, ухоженно зачесанная в модную стрижку. Он внимательно смотрел сквозь тонкие стёкла своих очков на красивую женщину, сидящую напротив и обильно дымил привезенной на заказ кубинской сигарой. Женщина же пила свой любимый горячий бразильский кофе, приятно, еле заметно улыбалась, но была не более чем внимательна к разговору, который они неторопливо вели. Она внимательно изучала сидевшего напротив приятного, голубоглазого мужчину. Вглядывалась в столь знакомые ей черты лица, как будто пытаясь в очередной раз убедится в том, что каждая морщинка присутствует, и никуда не исчезла за прошедшие 8 часов ночного отдыха. Со стороны можно было подумать, что женщина немного кокетничала, и чувствовала себя весьма свободно, оставаясь при этом предельно вежливой. Даже учитывая тот факт, что её диалог с шефом Первого Отдела велся всегда исключительно на «ты». - Как продвигается миссия «Валэрэй»? - Достаточно успешно. Группы уже в самолёте, ожидается приезд в 11 часов. - Есть потери? - Незначительные... 3% - Это хорошо…… Я оценил твой вкус……. Мне нравится новый дизайн этой комнаты… - Спасибо,- женщина изобразила на своём лице полуулыбку, выглянув из –за края маленькой фарфоровой кружечки. - Медлин… - Да, Пол… - В какой стадии разработки операция «Бэтта»? - Я почти закончила……. Остались незначительные нюансы… Пол Вульф выпустил густой, ароматный дым. - Ты уверена, что нам это необходимо? - Это единственно возможное решение…. Мы с тобой уже обсуждали приоритеты. Все ранее использованные методы не возымели должного результата,- улыбка Медлин исчезла так же внезапно, как и еле уловимое кокетство. Женщина сметила тон на строгий и чуть тёплый взгляд на пронизывающе-леденящий. - Да…. Мы говорили на эту тему. И всё же….. Это дело принципа? - Отчасти… - Я надеюсь, ты не примешиваешь личный оттенок в эту миссию? - Нет. - Когда? - В ближайшие дни… Осталось определить действующих лиц. - Хорошо… Медлин. Эта операция зависит от тебя и ложится полностью на твою ответственность. - Знаю…. Я всё учла…. Да, это крайняя мера, но в любом случае результаты будут нам полезны. Как положительные, так и отрицательные. Шеф Первого отдела затушил сигару в огромную хрустальную пепельницу в виде рассеченного глобуса, снял очки, прикрыл глаза, потёр пальцами переносицу и посмотрел чуть покрасневшими глазами на ледяную статую, в которую превратилась сидящая напротив ещё совсем недавно приятная женщина. - Какие операции на сегодня намечены? - Две. Первый брифинг через…,- Медлин, не поворачивая головы, приподняла чётко очерченную чёрную бровь и взглянула чуть правее, на часы, в нижнем углу монитора,- 27 минут. - Проведи его за меня. Я что-то плохо себя сегодня чувствую. - Я скажу Джефри, чтобы он зашел к тебе и проверил давление. - Не надо,- Пол встал, задвинул стул, ещё раз внимательно посмотрел на давно знакомую ему женщину и добавил: - Это скорее всего обычная мигрень. Мне просто надо отдохнуть. Если что-то важное, я в Башне,- и сложа руки в карманы брюк вышел из кабинета, отстучав каблуками ровный ритм. ______________________________________ ______________________________________ ______________________________________ Вальтер, как обычно бывает в свободное время, сооружал какую-то деталь для своих новых изобретений. Его отделяла от стола, на котором лежало что-то очень маленькое, огромная лупа, делающая лицо мужчины причудливо-искажённым. Вальтер внимательно смотрел на крошечную микросхему, ковыряя в ней не менее крохотным пинцетом. Он сосредоточенно смотрел на то, как криво припаялся кусок проволоки и тихо чертыхался, пытаясь отодрать её от скрупулёзно собранной детали. Через несколько минут в лупе появилась белоснежная рука. Вальтер ещё раз взглянул через лупу на то, что легло на стол, и перевёл внимательный взгляд на обладательницу скромного маникюра. - Вынужден сделать тебе комплимент. - Да?- девушка лучезарно улыбнулась и широко распахнула чуть подкрашенные ресницы. - Под лупой ты выглядишь не менее ухоженной, чем при обычном осмотре,- Вальтер мило улыбнулся. - Спасибо, Вальтер……….,- девушка засветилась счастьем,- Что делаешь? - Пытаюсь исправить огрехи... - Получается? - Спроси через час, если я не сойду с ума от злости на свои дрожащие руки! - Может тебе попросить помощника? - Ты с ума сошла!!?! Пака я жив, на километр никого не подпущу к своему рабочему столу! - Ну что ж, как знаешь… - А ты чего тут делаешь, куколка? Разве у тебя не выходной? - Я жду Майкла. Его срочно вызвали на доработку плана предстоящей миссии. - Ох, голубки………. Как я вам завидую…… Вот вспоминаю свои молодые годы…..эээээх, как давно это было! Никита улыбнулась и с любовью посмотрела на старика, ставшего для неё практически отцом. Вальтер был единственным человеком, который относился к ней в стенах Отдела с нескрываемой душевной теплотой. И она каждый раз ощущала на себе его озабоченный взгляд и искреннюю, не поддельную заботу. - Как думаешь…… Начальство уже смирилось с вашим союзом? - Не знаю, Вальтер. Не хочу думать об этом. Сейчас всё хорошо, и это главное. - Это да, дорогуша. Тебе и не надо особо думать, пусть за тебя это делает твой мужчина. Уж он наверное придумал, как уберечь тебя от грома и молний начальства… Старик немного подумал и тихо добавил,- Он хоть немного отошел после расставания с Адамом? - Мы не говорим об этом… - О. Никита покрутила в руках плоскогубцы, заглянула через плечо старика в круглую лупу, внимательно изучила лежащую под ней микросхему и направилась к входу. - Ладно, Вальтер… Пойду, посмотрю, не освободился ли он. - Иди -иди, сладкая… Таких нельзя надолго оставлять в одиночестве,- и придвинулся плотнее к столу, не снимая с лица улыбки. Никита ещё раз посмотрела на дорогого ей человека, и направилась в кабинет Майкла. Она шла по огромному залу, не скрывая приятной полуулыбки. Слегка задумавшись и поднимая руками распущенные волосы. О чём-то мечтая. Вспоминая прошедшую ночь, ощущения от которой эхом отзывались в теле лёгкой, приятной судорогой. Все приятные мысли, которые плавным танцем кружили в её голове, прервало светлеющее окно «голубятни», за которым очертились два силуэта. Свет потолочных прожекторов мешал Никите разглядеть их лица, вернее выражение их лица, но она чётко ощутила на себе леденящий душу пристальный взгляд, который сканировал всё её существо. Девушка опустила руки, демонстративно отвела взгляд куда-то в темную пустоту коридора и не ускоряя неспешного шага вошла в кабинет Майкла. Зайдя, Никита облокотилась на запертую за собою дверь и слегка выставила вперёд узкие бёдра, затянутые в чёрную кожу облегающей юбки. Она с наигранной жалобностью посмотрела на сидящего за своим рабочим столом мужчину, одетого в строгую, тёмную одежду. - Сейчас была попытка убить меня двумя парами глаз. Майкл оглядел высокую блондинку. Он видел, что с утра она надела на себя, и сейчас снова опустил взгляд на провокационные красные туфли на шпильке, весь день приковывавшие свое внимание к себе. Из-за высокого каблука ноги девушки, и без того длинные, казались еще изящнее, приобретая максимально точеные линии. - Мне нужно ещё пол часа. Никита не спеша обошла его сзади, опустила руки на плечи, и медленно соскользнула вниз по напряженной груди. Дойдя до толстой кожи пояса, чуть слышно сказала на ухо: - Надеюсь ты не против, если я побуду тут? Тише воды, ниже травы. Тишина в ответ означала «Против». Никита накрутила на палец завиток волос, небрежно лежащий на затылке мужчины, прошла к стулу, стоящему напротив и демонстративно уселась на него, аккуратно положив одну ногу на другую. Майкл отвёл взгляд с тонких коленок на жалюзи своего окна. Нет, он не хотел прогонять её, но и её присутствие мешало сосредоточиться на делах. Он перевёл взгляд на монитор и продолжил что –то набирать на клавиатуре, изредка поглядывая на внимательно изучающую его девушку. Через обещанные пол часа, Майкл поставил точку в последнем предложении. - Мы можем идти. Майкл включил прослушку и видео наблюдение, а Никита ждала, держа распахнутые двери и внимательно наблюдая за каждым узнаваемым движением. Они шли по залу к главному выходу, держа расстояние друг от друга в 2 шага, по привычке, будто прикрывая тыл напарника. Майкл не отрывал взгляда от тонких каблуков, тихо стучащих по каменному полу и изредка поглядывал на светлые волосы, струящиеся по её спине. Ему было наплевать на всё, что находилось вокруг рассматриваемого объекта. Ему хотелось смотреть именно на эту женщину, запоминать каждое движение её бёдер, каждый твёрдый шаг. Он чувствовал зависимость от этого зрелища, чувствовал, как всё его существо нуждается в том, чтобы видеть её. Никита шла впереди, чувствуя спиной его присутствие, чувствуя себя желанной этим человеком, чувствуя себя победительницей. Она смотрела вперёд, высоко подняв голову, бросая ненавистный взгляд в сторону кабинета Медлин, и окон «голубятни». Все работники украдкой разглядывали их. В их лицах читалась тень уважения, возможно зависти, и это вселяло в девушку ещё большее мужество и сладкое чувство пусть не долгой –но победы. Победы над правилами, над запретами. Пара вышла на поверхность, села в припаркованный чёрный Мерседес с намертво затонированными стёклами и тронулась в сторону Большого кольца *** площади. - Ты не голодна? - Нет... Никита с нежностью посмотрела сквозь розовые стёкла очков на любимый профиль, улыбнулась, что-то в очередной раз подмечая для себя, положила руку на его колено, нежно сжала тонкими пальцами и задумчиво перевела взгляд на окно, за которым проплывали здания из разноцветного стекла и бетона. Майкл не спеша вёл машину к знакомому дому. Ему сейчас меньше всего хотелось жить в своей полупустой, холодной и одинокой квартире, которую с большим желанием хотела обставить Никита. И не хотел этого по одной простой причине… Не хотел, чтобы появился лишний повод возвращаться туда, где его никто не ждёт. Он хотел быть там, где была она. Никита поднималась по ступенькам своего подъезда, оставляя позади себя тонкий аромат парфюма, который глубоко оседал в лёгких поднимающегося позади неё мужчины. Остановившись на лестнице, Никита достала из сумочки ключи и протянула их Майклу. Он молча снял их с её пальчика и направился к нужной двери, загородив широкой спиной весь обзор коридора. Девушка прильнула всем телом к открывающему дверь Майклу. Он развернулся, притягивая к себе хрупкое тело за талию, и зарылся руками в пушистые, светлые волосы. Взгляд упал на лицо, нежно-розовый рот, который он нежно поцеловал и слегка прикусил от охватившего его желания. Ногой толкнул дверь позади себя, и увлёк Никиту за собой, но она выкрутилась из цепких объятий и лукаво улыбаясь, начала отступление в глубь большой не освещенной комнаты. Она видела красивое лицо, глаза, внимательно рассматривающие её чуть взлохмаченные от его объятий волосы. Видела нетерпение, и это было понятно по взгляду и маленькой, еле заметной морщинке, появившейся между его бровей. Ей это нравилось… Ей нравилось играть с ним… Майкл протянул руку, призывая ее подойти к нему, но Никита на этот жест только отрицательно покачала головой. - Статья 5, пункт 3 "б"…, - сказал Майкл в своей спокойной манере, снимая тонкие перчатки, медленно стягивая их с каждого пальца, - Неповиновение действующему начальству приравнивается к понижению в звании или к ликвидации…Сейчас, пожалуй, ограничимся понижением… Учитывая, что Вы впервые нарушаете эту статью. - Вы сегодня так великодушны,- Никита, улыбаясь, запрыгнула на диван и присела на его спинку. - Вы же понимаете, Ни-ки-та, что потом потребуется длительное время на Вашу переподготовку? Майкл медленно подходил, снимая с себя пальто и кидая его на рядом стоящее чуднОе пластмассовое кресло. Он подошел ближе и взял Никиту за лодыжки, настойчиво потянув её со спинки дивана. Встал коленями на мягкую ткань и притянул желанное тело ближе к себе. Никита обхватила его ногами и откинулась на спинку софы, с удовольствием прикрывая чуть подкрашенные глаза. Майкл, наблюдая за ней, провёл большим пальцем по чуть опухшим от его поцелуев губам. По подбородку, оставляя невидимый след на коже. Белоснежной шее, медленно продвигаясь к груди, затянутой в плотный трикотаж. Он наблюдал, как её тело, прогибаясь, отзывается на его прикосновения. Он любовался им, ласкал её грудь, нежно рисуя на ней кончиками пальцев замысловатые узоры, которые плавно переходили от линии тонкой талии, к бедрам, которые он сжал и придвинул к себе ещё плотнее. Он дразнил её, делая вид, что не желает спешить. А спешить ему сейчас действительно было некуда и незачем. Он для себя всё решил - он хочет быть с ней. Несмотря ни на что. Просто наслаждаться её присутствием, телом, запахом… Чем больше Майкл видел неприятие Отдела, направленного против его решения, директивы, запрещающей им быть вместе, тем больше он хотел обладать ею... Вопреки всему… Вопреки всем… и отчасти «назло»… Его зелёный взгляд, чуть затуманенный и опьянённый - не оставлял не единого сомнения в его желании… Юбка Никиты задралась, обнажив сексуальное, чёрное бельё, которое она выбирала и купила специально для него. Ещё больше прогибая спину, она подалась вперёд, чуть приподнимая бёдра и давая понять, что ей нравится и что она хочет продолжения той ласки, от которой по всему её телу пробегали мурашки. Просит продолжение прикосновений к тонкому капрону, разделяющему их горячие тела. Никита слегка прикусила зубами его грудь вместе с тонкой шерстью джемпера, затем сняла его и вновь поцеловала, оставляя на коже тёплое и влажное дыхание. Майкл тихо простонал, закрыл глаза и ещё сильнее притянул её голову к своей груди, которую она продолжала нежно покусывать. Нежные щёки Никиты порозовели от прикосновений к его коже, от предчувствия близости с ним. Отголоски минувшей ночи, которую им так не хотелось заканчивать, приятной болью пронзали всё её тело. Этой ночью они не желали размыкать своих нежных объятий. Раствориться в удовольствии и поддаться сну – означало сдаться, а сдаваться никто из них не привык… Майкл притянул её еще ближе, усаживая на себя, в желании окончательно сократить дистанцию, оставляя лишь миллиметры для разделяющей их жаркие тела материи. Он глубоко дышал, обжигая дыханием нежную кожу шеи, которую продолжал целовать и слегка покусывать. Одежда им всё ещё мешала, и из неё нестерпимо хотелось выбраться. Его наэлектризованные волосы нежно щекотали ее лицо. Её локоны рассыпались, перемешавшись с каштановой копной. Никита нежно поглаживала его скулы, на ощупь вспоминая знакомые черты, а он наслаждался запахом её волос, еле сдерживая желание вновь нежно прикусить фарфоровую кожу шеи... Он наслаждаться покорностью, присутствием, нежно обнимал и ласкал…. Никита, всё так же чуть заметно дрожа, пыталась расстегнуть хитрый замок на ремне его брюк… Щелчок - и он поддался. Их голоса перешли на шепот и невольно вырывающиеся рваные фразы… - Майкл…- как будто умоляя, прошептала Никита. Мелкий пот проступил на лицах обоих, на их телах, разгоряченных возбуждением и неистовым желанием обладать друг другом. Никита чувствовала на себе тяжелое, горячее тело, беспощадно придавившее её к дивану - слишком узкому, чтобы комфортно развернуться на нём… Сейчас их тела напоминали жадный клубок, который сплёлся воедино. Клубок эмоций, напряжения, страсти, сумасшедшей энергии, желающей выплеснуться наружу, разлиться нежностью, способной затопить всё вокруг… Майкл полностью подмял девушку под себя, сковал все её движения и остановился. Прижавшись лбом к ее лбу медлил, желая привыкнуть к тесному, горячему женскому телу. На мгновение повисла тишина, они не двигались, плотно прижавшись друг к другу… - Майкл.. Сколько прошло времени? Минуты, часы? Неизвестно… Все спуталось, сплелось, руки, тела, объятия. Только дыхание, частое, рваное, в которое ворвался телефонный звонок… Майкл посмотрел в сторону пальто, лежащего в кресле. - Мне надо ответить, - прошептал он в скрываемое чуть взмокшими волосами ухо Никиты. Протянул руку и дотянулся до края грубой шерсти черного пальто. Рванул его на себя и достал ненавистный телефон. Глубокий вдох, восстанавливая ровное дыхание. - Да - Жак… - тихий женский голос. - Да - Собери свою группу. Брифинг через час. Майкл закрыл подбородком крышку телефона и положил его на пол. Он, всё ещё по инерции, только уже не спеша, повторял простые движения, не желая покидать горячего тела… Ему не хотелось куда-либо идти, ехать, что-либо делать... Не хотелось видеть людей, Отдел, никого… Ему хотелось остаться здесь… - Нам надо ехать в Отдел. - Сколько у нас времени? - прошептала Никита. - Меньше часа. - Что им надо? - Не знаю. Молчание. - Сначала душ. ___________________________________ Подойдя к огромному столу для брифингов, Майкл и Никита сели в кресла. Рядом плюхнулся Биркофф, принеся с собой ноутбук. Яркий свет голограммы осветил лица собравшихся. - Жозеф Никияри, лидер пока мало нами изученного «Красного пороха», - ледяные глаза Шефа холодной сталью полоснули всех сидящих напротив. Он нажал кнопку пульта, и фотография сменилась на фото темноволосого мужчины лет 45, с большими залысинами и очками с крупными линзами. - Питер Лонг. Один из руководителей террористической группировки "Чёрная пыль". По нашим разведданным, он на протяжении двух лет сотрудничает и ведёт дела с Жозефом Никияри. Между ними тесный контакт, также "Чёрная пыль" закупает у него оружие. Картинка сменилась на систему координат и фотографии со спутника. - Это одна из баз "Чёрной пыли", которая располагается на территории *** республики. Нам стало известно, когда и во сколько Питер Лонг будет находиться там. Нам нужен он сам и жёсткий диск его личного компьютера, который сможет дать бОльшую информацию о Никияри. В операции участвуют 3 группы. Твоя группа - ведущая,- холодный взгляд впился в непроницаемое лицо Майкла, - Вся информация у вас на панелях. Вылет через 4 часа. Шеф небрежно положил маленький пульт на стол и развернулся к стоящей в конце стола Медлин. Бросил на неё короткий взгляд и поспешил уйти в свой кабинет. Женщина стояла в тени, сложа руки на груди. Она осматривала всех присутствующих, не акцентируя своё внимание ни на одном из пяти сотрудников. Только лишь на долю секунды задержала взгляд на блондинке и мужчине, сидящих рядом. Подождав, пока все оперативники разойдутся, развернулась и растворилась в черноте узкого коридора. _____________________________ Четверг. 04.23 РМ Что если потерянная нами кровь растрачена впустую Что если ты понял, что напрасно продал душу Что если ты пробудился ото сна бесконечных мечтаний Что если мир, который мы знаем – лишь бледная тень реальности. Полёт был не долгим. По прибытию все группы расселись по двум фургонам. Оперативники, сбившись в кучу, как обычно что-то обсуждали, некоторые даже умудрялись шутить, а оставшиеся просто дремали, прильнув спиной на обшитые мягкой материей стены авто. Фургон покачивало от ухабистой дороги, что немного убаюкивало и ложно успокаивало. Биркоф отбивал чечётку на клавишах, не обращая внимания на всё движения и разговоры, происходящие позади него. Майкл сидел напротив единственной девушки. Она тоже дремала, или же, прикрыв глаза, о чём-то размышляла. Он незаметно зацепил её ногу носом ботинка. Никита открыла глаза и улыбнулась, кротко пробежав взглядом по лицу, черты которого знала наизусть. - Тебе всё понятно в плане операции? Никита кивнула. - Проверила оружие? Похлопав по карманам, ответила,- Глок, 4 обоймы, датчик ближнего слежения, координатор местности. Вроде всё… Группа оживлённо болтавших не обращала на их краткий диалог никакого внимания. За исключением двух оперативников, сидящих к ним лицом. Да и те быстро потеряли интерес к их монотонному разговору. - Тебя что-то тревожит? Майкл не ответил. Фургон, слегка кочнувшись, резко остановился. - Все группы на месте. Начинаем операцию,- Биркоф отчитался в микрофон,- Готовность номер один. Мужчины сбились в кучу на выходе, загородив всё ещё сидящих друг против друга мужчину и женщину. Двери открылись и ударились ручкой о бронированный корпус кузова. Когда все оперативники покинули машину, Майкл встал, и подал руку Никите, закидывающей в рот подушечку жвачки, которая всегда спасала её от зарождающегося волнения. Биркоф украдкой взглянул на пару. Он давно заметил, что эти двое с недавних пор и не пытаются скрыть своих чувств. С одной стороны - был рад за них. Да и с другой стороны тоже был рад, давно научившись мириться со своими неоднозначными чувствами к Никите. Майкл подошел к выходу и внимательно взглянул на жующую девушку. - Держись рядом. Никита кивнула. - Ты тоже. - Удачи,- пробормотал Биркоф. ** - Группы на позициях. Ждём цель. - Ок. Вижу цель. Лонг приближается к восточной части здания. Три автомобиля. Охрана. В поле зрения 14 человек. Первая группа начинайте приближение. Действия по команде. Чёрные тени, чередуясь, пробирались по одному, укрываясь за небольшими бункерами, выстроенными в удобном шахматном порядке. Цель находилась в 300 метрах, оцепленная по периметру охраной Питера Лонга. Группы разбегались в разных направлениях, напоминая муравьёв, бегущих из муравейника. Никита следовала за Майклом, не увеличивая дистанции более 2х метров. Делая несколько быстрых шагов оборачивалась, страхуя тыл своей команды. Майкл же, невесомо ступая массивными ботинками, блокировал опасность впереди. - Цель вошла в здание. Оцепите периметр. Группа 3 -юг ,север, группа 2- запад. Устраните охрану. Группа 1- вход с восточной стороны. Там 3 человека. - Есть. Крошечные тени расползались в разные стороны. Первая группа в составе Майкла, Никиты и ещё 4 человек заходила с восточной стороны здания. Автоматные очереди эхом раздавались в вечерней тишине. Гильзы летели, отстукивая рваный ритм о грубую кожу ботинок. 2 дымовые шашки туманной стеной закрыли бегущих оперативников. - Вторая группа, всё чисто. - Потери? - Ноль - Продвигайтесь к востоку. - Запад чист - Потери? - Один. - Блокируйте вход. Майкл, достигнув цели, распахнул огромные железные ворота, чтобы пропустить в них подбегающую команду. Он видел Никиту, бегущую в паре с членом их состава и видел вдали от них 3х противников, один из которых уже прицелился, готовый поразить цель. - Никита, 3 часа! Девушка развернулась по часовой стрелке и выстрелила в надвигающегося противника. Тот, «тяжёлым мешком», упал и уткнулся лицом в землю. Остальные двое повалились от смертельных пуль Майкла. Все, по очереди, забежали в здание. Яркие вспышки выстрелов сверкали в приглушённом свете небольшого, недостроенного помещения. Запах пороха невесомой дымкой пробирался в самое нутро, возбуждая тело всплеском адреналина. Пули рикошетом отскакивали от железных перил, дверей, и образуя световые гирлянды напоминали дешёвый салют. - Мы в здании. - Хорошо,- звук клацающей клавиатуры,- Цель в северо-восточной части помещения. 2й этаж. Майкл, лестница в 5 метрах от склада. - Мы поднимаемся. Майкл в несколько шагов пересёк центр здания, и зачищая территорию от выбежавших из склада противников - обернулся к подбегающей сзади оставшейся группе. Бросил беглый взгляд на Никиту, движением головы указал на железную лестницу, ведущую на 2й этаж, давая понять, что ей надо идти первой. Девушка взялась за перила и вбежала на первую ступеньку. Майкл же остановил её движение, схватив за рукав. Посмотрел на сжатое ладонью плечо. - У тебя кровь. - Ерунда. Зацепило,- Никита продолжила взбегать по лестнице, нервно жуя жевательную резинку. Второй этаж. Короткая автоматная очередь. Проход чист. Майкл жестом рассредоточил силы по этажу, кивая головой Никите в ту сторону, куда направился сам. - Майкл. Лонг в третьей комнате восточной части здания. С ним ещё двое,- голос в передатчике. Пара пересекла коридор длинной не больше 10 метров, свернула на лево и отсчитав 2 двери выстрелила в дверной замок. Два ствола Глока в мгновение нарисовались в дверном проёме. Короткая автоматная очередь и охрана повалилась на пол, распластавшись на нём в нелепых позах. За обшарпанным, дубовым столом сидел седовласый мужчина, поправляя очки в толстой роговой оправе. Он погладил облысевшую голову и молча уставился на вошедших. Правый глаз нервно дёрнулся, а на его лице застыла странная гримаса. Нет, он не был растерян. Наоборот. Смотрел на вооружённого мужчину и женщину с нескрываемым отвращением. В кабинете стояло множество стеллажей с различными папками и бумагами. Яркий свет оголённой лампочки освещал убогую обстановку комнаты. Майкл, не снимая с прицела мужчину, молча указал девушке на компьютер. Никита обошла полу лысого сзади, толкнула ногой кресло с сидящим в нём Питером Лонгом, и оно покатилось в сторону Майкла, царапая маленькими колёсиками деревянный пол. Набрала на клавиатуре комбинацию цифр. - Всё на месте. - Снимай диск,- спокойно констатировал Майкл, не сводя взгляда с мишени. - Есть. Уходим. - Биркоф. Цель взята. Диск у нас. Готовь отход, мы выходим,- Майкл сделал шаг к мужчине, который с нескрываемым презрением смотрел на него. - Вы меня убьёте? - Нет. Вы пройдёте с нами. Майкл схватил «цель» за шиворот, поставил на ноги и обшарив карманы одежды пихнул стволом автомата в ту сторону, откуда они только что без стука вошли. Никита сунула диск запазуху и тоже поспешила выбежать вслед за ними. Девушка шла чуть позади Майкла, держа от него расстояние в шаг, и испытывая минутное облегчение. Слышались редкие отголоски выстрелов, доносившихся с первого этажа. Группы зачищали территорию. Никита сменила третью обойму, с грохотом отбрасывая вторую на пол. Выплюнула потерявшую вкус жвачку и деловито задрав рукав спец одежды посмотрела на часы. - Мы уложились в 47 минут. Из дальней двери противоположной стороны узкого коридора бесшумно вышли двое мужчин, в одежде цвета хаки и скрывающих лица матерчатых масках. Их глаза смотрели через овальные прорези в затылки уходящих. Первый прицелился в хрупкую спину светловолосой девушки. Второй -в крепкий торс мужчины, скрываемый толстой материей спецодежды. Секунда. Мгновение. Два глухих выстрела.
yasha: Пятница. 2:10 АМ Но вот не различить лица Во тьме, в зеркальном отраженье И грусть в душе, и в горле жженье Начало... Нового Конца. Тишина. Пронизывающая, всеобъемлющая, громкая, орущая тишина. Мрак. Давящий, ослепляющий, холодный, немой мрак. Запах… гнилой, сырой, отдающий мокрой глиной. Чувства…- их нет. Необычное ощущение - глаза открыты, моргаю, но ничего не вижу. Я ослеп? Умер? Если это легендарный ад-то он очень странно выглядит… Я ожидал нечто другое… Это и не рай… если верить красочным картинкам в буклетах. Здесь слишком темно и сыро. Я не чувствую тела, только боль…началась… в голове… резкая… В форме тонкой иглы, давящей острым концом на затылок… Противно звенит в ушах…. Нет, я не умер… Я пытаюсь думать, соображать… прислушиваться. Не думаю, что в аду мне пришлось бы думать… Во всяком случае не о том, почему я здесь оказался и вообще- Где я… Пака две новости. Хорошая – я жив. Плохая- это не сон… Мне больно моргать. Сомневаюсь, что вообще моргаю. Я не вижу абсолютно ничего. … Транквилизатор… … и что-то ещё… Бешено стучит и ноет сердце от наркотика. Пришел в чувства – значит, ещё примерно час и к телу вернётся чувствительность. 5,6,7,8,9… …….. Никита…. ….. Питер Лонг… Я обрывками вспоминаю последнее, что запомнил. Мы шли по коридору. Позади меня шла Никита. Задание… 47 минут… всё… Никита. Где она? Мертва? Если нет-то что с ней? Если да – то почему тогда я жив? Каждый вопрос ударяет железным молотом по голове, которая первая начала что -либо ощущать. Я лежу на сыром, холодном полу, который чувствую кожей виска. Просто адская, разворачивающаяся головная боль. Чем быстрее будет проходить действие препарата, тем сильнее начнёт ломать. Я готов. Не первый раз. Что потом? Вопросы, вопросы и пака не одного ответа... Раздражает. Голова кружится. Этот противный звон в ушах… Я ещё плохо соображаю. Меня тошнит, и я с трудом верю в то, что лежу. Ощущение полёта, невесомости. От боли и ломки сводит челюсти… Каждый раз, когда попадаешь в такую хреновую ситуацию, тебя обязательно напичкают какой- нибудь дрянью… Я знаю себя и свой организм, способный выдержать многое. Жаль только зубы, которые после недавно умышленно – проваленной миссии в Боливии, плена и всаженной в меня наркоты - начали ещё сильнее крошиться. Шеф убил 2х зайцев, включив меня в состав той операции - отыгрался на мне, и выслужился перед Джорджем. Конечно - Майкл, кто же ещё, как ни Майкл вытащит задницу Отдела из дерьма- за простое «спасибо», которое я в этот раз, кстати, не услышал. Почему не услышал? Потому что Шеф знает - после моего «пожалуйста» он снова окажется у меня в долгу... Наша с ним не озвученная схема… Он играет со мной в свои игры, каждый раз пытаясь показать мне моё место, но я ещё жив- значит ни разу не проиграл. Я продолжаю подниматься по отполированной кровью карьерной лестнице, построенной на костях, трупах, сломанных судьбах, искалеченной психике и мёртвых душах.… Мне есть чем гордиться? Нет. Но я выживаю в тех условиях, в которые загнала меня жизнь…. Или я сам… Знакомый привкус железа… Булитамин*, а в сочетании с транквилизатором просто наимерзейший коктейль… От всех этих препаратов сводит челюсти, от сильного действия которых - зубы, непроизвольно, трутся друг об друга. Ещё несколько лет такой травли организма химией и я сотру их в порошок. Весьма противные ощущения… Надо будет зайти к Бену… Говорят - лучший дантист Отдела… если конечно… Где я допустил ошибку? 8:54, 8:55, 8:56, 8:57, 8:58, 8:59, 9, 9:01…… Я не знаю точно, сколько прошло времени, но звон в ушах начинает стихать. Я что-то слышу… Может мерещится? Нет. Я отчётливо слышу что-то… Капающую воду… И ещё… Дыхание. Никита? Жива? Рядом? Я слышу тихое, ровное дыхание. Но не пойму - насколько оно близко. Я знаю это дыхание, как своё... думаю, что смог бы узнать его из тысячи… Это Никита. Жива и Рядом. Я так ей обрадовался, что нестерпимо захотел крепко -крепко обнять. Хочу окликнуть её, но не могу пошевелить не одной мышцей лица, не говоря уже о теле. 25:23, 25:24… Руки, ноги… Я ещё не могу ими пошевелить, но тело может хотя бы немного двигаться. Я хочу к ней. Проснулась ли она? Слышит ли моё дыхание? Я издаю звук, странный, грудной. Это единственный способ дать ей знать, что я рядом, если конечно она услышит меня. Я пытаюсь двинуться. У меня получается, кое как- но это хоть что-то. Я пытаюсь «перетащить себя» ближе к звуку, ближе к её дыханию. Я пытаюсь двигаться в сторону звука. 39:59, 40… Я упираюсь головой в тело. Её тело. Теперь я чувствую её запах. Нежный запах ириса - её духов. Дыхание где-то выше. Я стараюсь приблизиться ближе к нему. Упираюсь лбом в её лоб. Теперь она дышит мне в лицо, и я могу вдыхать этот пряный воздух, а не ту вонючую сырость, на которой мы лежим. Это успокаивает. Я снова издаю грудной, немой звук. Никита не слышит, она спит. Это хорошо. Я буду рядом, когда она очнётся. Я буду рядом… ______________________________ 2:45 АМ Держи меня, пока не появится свет Покажи мне то, что ещё можно увидеть Давай потеряемся там, где ничто не имеет значения Там, где небо встречается с морем Меня трясёт, мне холодно, как будто я лежу в ванне со льдом. Моя голова раскалывается, больно, очень. Чувство невесомости. Что происходит? Чёрт, что со мной? Темно. Или я не могу открыть глаза? Тошнит. Сильно. Боже, как мне плохо. Я сплю? Нет. Слишком больно. Мне очень холодно… сыро… запах гнили… и ещё чего-то… Чего-то до боли знакомого… Родного… Моего… Майкла… Его дыхание… Близко… Очень близко… Майкл. Майкл! Ты рядом… Мне не страшно… Я учащённо дышу, зубы стучат. Я не чувствую, я слышу их звук. - Никита… Я пытаюсь выдавить из себя хотя бы пол слова. Бесполезно. Я мычу… - Всё хорошо, не бойся… Я верю… Я верю… Я верю… Транквилизатор… от этой гадости можно и скончаться, вернее от такого количества… Мы живы… В какой дыре мы находимся? Зачем? Что нас ждёт? Питер Лонг… 47 минут… Нас схватили, но как? Майкл сам лично трижды проверял весь план операции... я проверяла… Не должно было быть осечки. Хотя какая уже разница… Мы где-то совершили ошибку… Какая уже разница… какая разница… больно… Майкл что-то не внятно говорит мне… Каждое слово раздаётся в голове ацкой болью, и в тоже время самым сладким сиропом разливается по всему телу, перетекая в сердце. Я чувствую его тёплое дыхание. Он лежит напротив, прикоснувшись ко мне своим лицом. Я чувствую его руку, которая обнимает меня и притягивает к себе. Скоро и я смогу обнять тебя… - Тебя знобит. Это скоро пройдёт. Считай до 500та, так будет легче, это немного отвлечёт от боли и судорог. Хорошо… Хорошо… Он целует мой лоб… глаза… Время - остановись мгновение… Если я сплю -то не хочу просыпаться… 1, 2, 3, 4, 5…. ______________________________________ Её трясёт. Озноб. Потерпи… Я обнимаю её. Я чувствую её. Потерпи… - Потерпи. Мысли заполняют всё пространство. Что они знают? Знают ли про Отдел? Не убили- значит нужна информация. Как всё надоело…. Разве это жизнь? Выдержит ли она? Выдержу ли я? Я не могу передать, что испытываю, каждый раз, когда ей плохо, когда ей причиняют боль… Она сильная. Пожалуй, самая сильная женщина из всех, которых я когда –либо знал… Но для меня она всегда останется беззащитной, неопытной девушкой с небесными глазами, которую я отчаянно пытаюсь защитить, от себя не в последнюю очередь, и за которую, добровольно, несу тяжёлую ношу ответственности. Сколько бы времени не прошло, и какая бы сильная она не стала, моё отношение к ней видимо не изменится. Я по- прежнему, насколько у меня хватает возможности, стараюсь оберегать ее. Почему? Раньше мне самому себе было сложно ответить на этот вопрос… Я искал ответа в своей одиночной камере, в которой сам себя запер. И я нашёл его. Надо ли говорить, что этот «ответ» меня не устроил? Я искал его в сложном, а оказалось всё до банального просто. Оградить её от смерти - стало моей навязчивой идеей, схемой моей жизни. Я испытываю подобное чувство только когда думаю о сыне, возможно, это и есть одна из причин – «почему»… Кажется, в моих руках озноб её тела становится чуть меньше. Я крепче сжимаю объятья.… Потерпи… _________________________ Я чувствую его сильные руки. Легче… Так легче… Ужасный мрак. Так темно, что ощущение, будто я ослепла. Наплевать, что будет… Плевать…. Плевать… Я уговариваю себя в том, что мне наплевать, и в том, что самое главное - Майкл рядом. Со мной. Сейчас. Им нужна информация и поэтому мы живы. Что им известно? Знают ли- кто мы? Выдержу ли я? Выдержит ли он? Вопросы, вопросы и не одного ответа… Раздражает… Я чувствую пересохшее горло. Чувства возвращаются ко мне. Боль постепенно отступает. Но ещё сильно знобит. Я пытаюсь сказать: - М м майкл. - Я рядом. Еще больно? - Т терпимо. «Хотя мне больно даже думать». - это Булитамин. «чёрт… тогда понятно, почему такие «яркие» ощущения..» Ну вот, мы можем говорить.. слышат ли нас? Наверняка… хотя… - Сколько мы здесь? - Точно не знаю. Прошло минут 45, как я пришёл в себя. - Ты т т тоже ничего не видишь? - Да. Здесь темно. - Как думаешь, они следят за нами? - Думаю, что - да. - Мне холодно. - Знаю… - Они убьют нас? - Скорее всего- да. ____________________________ 2:59 АМ Насчитал - час. Чувствую ноги. Двигаюсь, но встать ещё не могу. Никиту уже не знобит. Я нащупываю позади себя стену. Такую же сырую, как видимо всё здесь. Пытаюсь сесть. Получается. Я притягиваю её ближе. Беру на руки. Думаю, и мысли мои чернее, чем эта кромешная тьма, которая обволакивает нас… Пожалуй, если это «конец»-то он лучше, чем я представлял. Последнее, что я услышу или увижу - она, её голос, её дыхание…. Дежавю… - Майкл. - Да. - Тебе страшно? - …За тебя… - Я выдержу. Обещаю. Мне рвут душу её слова. Прости, что не могу защитить тебя. Прости. Я должен сказать. Должен сказать. Должен сказать… Должен. - Нет. Господи, как же тяжело. - Никита. _____________________ Он произносит моё имя. Только он может его ТАК произносить. Мягко, ласково, мне начинает казаться, что оно вообще какое-то особенное. Я слышу горечь в этом слове «нет», в интонации его голоса, и сегодня мои предчувствия меня не обманывают. Боже,.. нет! Ощущение ужаса. Я знаю, что он сейчас скажет. Я не готова… «Не говори мне это… прошу… Я выдержу, поверь мне…» Следующие его слова звучат на латыни. Один из уроков Отдела - если не можешь молчать или должен передать информацию напарнику в экстренных условиях – говори на одном из малоизучаемом языке. Урок пригодился - сейчас нас могут слушать. Я с трудом вспоминаю этот язык, и мои старания приносят новую, резкую головную боль. - Никита, послушай меня. Я также перехожу на чужой диалект. - Нет. Молчи, умоляю….. - Никита. Послушай. Я беспомощно цепляюсь за лацканы его куртки, как будто он может что-то изменить. -……. Прошу тебя….. я выдержу. - Правая лямка твоего нижнего белья. Он жесток в своей правде, но у него, как всегда, нет другого выхода. Глаза защипало от накатившихся слёз. Неужели всё? Так мало времени! Боже! Почему? - Вдруг всё ещё изменится! - Мы не знаем - где мы… Возможно, здесь нас невозможно обнаружить. - Надо верить. Я верю. Я не сдамся! Майкл… - Возможно, будет слишком больно. Я знаю, что он прав, но мне отвратительна эта правда. Каждое слово, сказанное им, разрывает своим смыслом моё бедное сердце. Слёзы жгут холодные щёки, и я не нахожу в себе сил быть мужественной и стойко принять действительность. Я не хочу так быстро сдаваться… - Пака ты жив, я выдержу всё. - Меня может не быть. - Тогда и меня не будет.. Но пака ты жив- обещаю, я тоже буду жить. Он молчит. Молчит. - Пообещай мне. Если будет не выносимо-то … - Пака ты жив… - Никита… - Прости… Я знала, что подобное практикуется в Отделе и что в одежду полевых оперативников вшивают цианид. Это крайняя мера - если ситуация выходит из под твоего контроля. Если ты сомневаешься в том, что не сможешь скрыть информацию, и Отдел попадет из-за этого под угрозу. По инструкции - ты должен вовремя заткнуться. Но Майкл, как мой наставник, который давно должен был поставить меня в известность, никогда, почему-то, не говорил мне – куда именно прячут эту отраву, а самой интересоваться не было ни малейшего желания. Даже тогда, на той миссии, где нас держали в клетках, пытали -он не сказал мне - где вшита капсула.. Хотя, что я сейчас лукавлю, у Майкла и Отдела в той миссии была совсем иная цель. И уж никак не моя смерть… Я действительно могла расколоться. Да и раскололась, но только не по тому, что не выдержала пыток. Я просто оправдала возложенные на себя надежды долбанного начальства и не смогла позволить сделать из Майкла - «овоща». И не смогу. Никогда. Майкл тогда предал меня, но я простила его. Как не странно, я всегда прощаю его… Признаю, Майкл - моя слабость. И как не странно, многие его поступки, даже самые ужасные - служат мне во благо… Только где-то глубоко- глубоко в душе остаётся горький осадок. Мы с ним живём в другом мире, перевёрнутом с ног на голову, в котором надо быть сильным и научиться игнорировать чувство ненависти, обиды, несправедливости. Игнорировать всё –то, на что у меня никогда не получится закрыть глаза… Но я стараюсь… ради него… И вот этот день, которого я так боялась, всё-таки настал. Майкл говорит про цианид. А это означает только одно,- он не знает, как выбраться от сюда и чего ждать дальше. И ведь я понимаю, что могу не выдержать, но я хочу в это верить. - Никита. Я плачу. Я не хочу умирать. Но понимаю, что он прав. Прав. Прав, чёрт возьми! Хорошо… пусть будет так, как он говорит, но как его достать, если мы здесь, возможно, под наблюдением? Ведь ни черта не видно и вполне возможно, что прямо у меня за спиной стоят люди и наблюдают за нами в прибор ночного видения.. - Как? - Позже. Приходи в себя. Я крепче прижимаюсь к нему и зарываю мокрое от слёз лицо в его волосы. Время – остановись! _________________________________ 3: 33 АМ Грядет. Но что? Пока не знаем. Пока осталось все как прежде И даже воля жить надеждой - Может они вообще не придут? Я вижу, нет, я слышу звук обуви, ступающей по бетонному полу. Майкл на ощупь исследует стены, пытаясь хоть немного прояснить обстановку. Приблизительно понять, где мы находимся. - Это квадратная комната. Примерно 3 на 4 метра. Та стена, у которой ты сидишь, с дверью. Она глухая, без ручек и щелей. Противоположная сторона возможно стеклянная или зеркальная. - Стекло крепкое? - Да. Я слышу прыжки. - Высота потолка примерно 3 метра. Я думаю, это бункер со смотровым окном. За нами наблюдают. - Здесь ледяные полы, возможно, мы на глубине,- мой скромный анализ. - Возможно Я сижу на сыром полу, подсунув под себя дрожащие ноги, на которые ещё не могу встать. Мы точно умрём от переохлаждения, если нас не убьют раньше... У меня никогда не было клаустрофобии. Насколько я знаю- вообще никаких фобий, но эта темнота начинает дико пугать. - Майкл. - Да. - Мне страшно… Я слышу приближающиеся шаги Майкла. Протягиваю руки, чтобы он смог сориентироваться и не споткнуться об меня. Он на ощупь находит их. Звук расстегивающейся молнии - он снимает свою куртку. - Встань. - Не надо, Майкл, ты замёрзнешь. Майкл молчит, а я больше не спорю и пытаюсь встать. Он расстилает вещь на полу, садится на неё. - Садись на меня. Я делаю, как мне говорят. Сажусь сверху, лицом к нему. Распахиваю свою ветровку и укутываю его, насколько достаёт материал. Мы плотнее прижимаемся и засовываем руки под одежду друг друга, чтобы хоть как-то их согреть. - Разоружили полностью?- глупая надежда. - Да.
yasha: 4:35 АМ Я чувствую её тёплую кожу под своими ладонями. Чувствую, как под толстой одеждой, от волнения, вспотела моя спина. Я с нежностью целую тонкую, ароматную шею. Пора. Она послушна, податлива. Идёт на встречу моему желанию и целует мои губы. Возможно это наша последняя темнота. Она крепко обнимает меня, зарывшись руками в мои волосы. Мне нравится, когда она с ними играется, накручивая их на пальцы. Беру её ладони в свои, целую. Это руки красивой, хрупкой девушки и в тоже время такого же хладнокровного убийцы, как и я. Я люблю их за нежность, за силу, прекрасно зная, что от этих рук умерло не мало людей, но мне плевать на этот факт. Он наоборот, вопреки всему, ещё больше вызывает во мне уважение к ней. Ее руки должны любить, а не убивать,- думаю целуя… Несмотря на –то, для чего я всё это затеял – хочу её. Безумно. - Я хочу тебя,- тихо говорю и не вру. - Здесь? - Здесь… Она не спорит. Не сопротивляется. Доверяет. Я ценю, и всегда ценил её отношение ко мне. Возможно это ещё одна из «причин», - она всегда верила мне, была на моей стороне. Я не смог бы сопротивляться, вечно противостоять её безоговорочному доверию, которое я ни раз предавал, использовал в своих интересах, в интересах Отдела, но клянусь, я никогда не пренебрегал им. …. Я искренне благодарен ей за это. За –то, что не усложняет мне жизнь. Трудно найти равновесие, когда ты влюблен. Ты потерян, на перепутье, потому что ты должен выбирать. Выбирать между разумом и сердцем. Не знаю, выбрал ли я, но я с Ней…. Мы вместе смотрим в лицо смерти, не опуская головы. Мы вместе… Она молчит, а я знаю, о чём она сейчас думает - о том же, о чём и я... Наши мысли полны грусти и печали… Мне трудно выразить их словами, потому что они слишком сложны и запутанны даже для нас самих… Нам никогда не требовалось много времени, чтобы возбудится до предела. Даже сейчас. Никита раздевает меня. Расстегивает брюки, снимает свитер. А я раздеваю её, чтобы добраться до её нижнего белья. И вся эта страсть лишь для предлога – нам нужны козыри. Можно ли назвать её наигранной? Нет, мы действительно хотим друг друга. Я запускаю руки под её одежду. Чувствую кончиками пальцев бархатистую кожу её хрупкого тела, мурашки, рассыпавшиеся по её атласной коже. Ласкаю упругую грудь, затвердевшие от холода и возбуждения соски. Скольжу руками за спину, сильнее прижимаю к себе и веду их выше, к плечам, к лямке её спортивной майки. Цепляю пальцами правую бретельку. Вынимаю из шва маленькую, узкую пластину. Она понимает, что я сейчас делаю… А я знаю, что она чувствует - тоже, что и я... Наши чувства полны грусти и печали…И мне трудно выразить их словами, потому что они слишком сложны и запутаны даже для нас самих… Никита целует меня. С такой горечью и отчаянием, что мне становится тошно от истинного смысла, который несёт наша мнимая близость. Страх потерять друг друга витает здесь повсюду, душит нас, не давая произнести ни слова, чтобы хоть как-то поддержать друг друга. Она дрожит в моих руках. Чувствую влагу на своём лице – это её слёзы. На душе тяжело…… Вынимаю руку из тёплого плена её горячего тела и обвожу большим пальцем, на котором налеплена пластина, контур её губ. Она забирает палец в свой рот, снимает её. Прости… - Обещай мне…,- шепчу в её губы. - Пака ты жив….. Мы понимаем, что всё это «шоу» для «зрителей», что под видимой страстью мы пытаемся скрыть совсем иную цель. Яд – наша надежда на быструю смерть. Пытка может быть слишком изощрённой, которую, возможно, не выдержать ни мне - ни ей. А если кто-то из нас проговорится и предаст Отдел – того всё равно неминуемо убьют, таковы инструкции, и они действительны абсолютно для всех, независимо от того, насколько мы ценны для организации. Так что выбор не велик… Я встаю, держа на руках Никиту. Прижимаю её спиной к стене. Она сильно обхватывает меня ногами и руками, и мне сейчас кажется, будто мы срослись, словно два дерева, также, как наши судьбы когда-то переплелись вместе и вросли в друг друга, без нашего желания, без нашего на то согласия. Она такая горячая.. Обжигающая, что мне безумно хочется сгореть в её огне… Сгореть дотла и растворится в ней… - Справа. Плечевой шов. Просто зацепи пальцами и выдави из под ниток,- шепчу ей в ухо, словно слова любви и могу поклясться, что слышу биение её сердца. Частое, рваное. Я целую шею и нахожу губами её бешено бьющийся пульс, в то время как её ледяные руки, пробираются по моей взмокшей спине к верхней части одежды. Низкая температура воздуха уже не чувствуется, не ощущается, потому что движения наших тел согревают нас. Наше частое дыхание разогревает весь затхлый кислород этого маленького помещения. Я практически не чувствую вони, исходящей здесь ото всюду, я дышу ею, запахом её дыхания, тела, волос. Она пахнет цветком, живым цветком, который я однажды побоялся сорвать и к которому, как зачарованный, постоянно хожу, проделывая огромный путь, чтобы всего лишь вдохнуть его свежий запах. Её пальцы ищут мои губы. Я забираю с них свой яд. Кладу под язык. Мы готовы… Сейчас, смотря в лицо своей смерти, мне хочется оставить в памяти только её горячее тело, себя в нём, его запах, вкус, дыхание. Только это я хочу унести с собой. Я слышу, как она «мурлычет» что-то в моё ухо, чувствую её короткие ногти, впивающиеся в мою спину. Она на пределе и я тоже не сдерживаюсь. Каждый раз, когда мы занимаемся любовью, я думаю о том, что безумно хочу от этой женщины детей. Мне хочется думать об этом, и каждый раз, когда мы вместе, я мысленно представляю, что у нас могут быть дети. Наверное, это и есть - любовь, когда хочешь продолжения рода от той женщины, с которой ты рядом. Медлин, наверное, рада была бы въестся своим пытливым умом в эту мою «бредовую» мысль и с удовольствием смаковала бы её и рассматривала под микроскопом…. Никита дрожит и инстинктивно сжимается. В её частом дыхании слышится тихий стон, который я никогда не смог бы спутать с другим. Она шепчет моё имя, а я снимаю его с её губ своими губами. - ………. Я люблю тебя «Я знаю это…. знаю…….» - ………. И я люблю тебя,- говорю ей эти слова в первый раз, и честнее я не смог бы сказать собственному сыну. Обнимаю её, а руки слегка дрожат от напряжения и тяжести её тела. Целую. Не хочу отпускать… Не хочу расставаться. Я всегда был готов умереть... Но я не хочу Её смерти… Сердце бешено бьётся и всё ещё «тянет» от препаратов. На душе такое merde, что меня начинает подташнивать. Признаюсь сам себе - я устал быть сильным. Но я должен, обязан Я должен быть сильным. Я просто обязан быть сильным... _______________________________________ 5:33 АМ Не думай дважды, Прежде чем прислушаться к своему сердцу. Следуй тропе, чтобы начать сначала. То, что тебе нужно- ты почувствуешь, Это лишь вопрос выбора. Не знаю, сколько прошло времени, я устал считать. Мы всё так же сидим на полу, на моей расстеленной куртке. Никто не приходит, но они придут - в этом нет смысла даже сомневаться. Я замёрз, но это самое малое из того, что нас ждёт. Я боюсь за неё. Конечно, я понимаю, что наша работа всегда подразумевала смерть. Но всё же я надеялся, что смогу уберечь её… себя… глупые, самодовольные надежды. На теле нет ран, а это значит, что вшитые часы не обнаружили. Нас действительно могут найти, но станут ли они это делать? - Майкл… - Да. Я слышу её голос, чувствую тяжёлое дыхание у себя на груди. Ей так же, как и мне, сложно сдерживать нарастающее волнение. Она также, как и я - думает, пытается анализировать, боится…. Я обнимаю её и не хочу отпускать. Никуда. Никогда. - Как ты думаешь, чего они хотят? - Информацию. - На кого мы работаем? - И это тоже. - Мне всё это напоминает ту миссию, только мы не в клетках… Помнишь? - Помню. Никита тоже вспомнила тот день, который до сих пор не может забыть. А знает ли она, что и я отчаянно стараюсь стереть его из своей памяти? Знает ли, как мне тяжело каждый раз предавать её? Знает ли, что я это делаю вынужденно, что стараюсь, таким образом, лишь защитить её? Она тяжело вздыхает, ей трудно вспоминать тот день, когда я впервые предал её. Я знаю, она простила меня. И от этого мне еще дерьмовее. Никита молчит, предаваясь тяжёлым воспоминаниям, и я тоже, как обычно молчу, чтобы не сказать что-то лишнее… - Ты готов умереть? - Это не зависит от нас. Я ответил, хотя на самом деле её вопрос зацепил… А готов ли на самом деле? Ещё не так давно –да. А теперь? Я крепче обнимаю её, вдыхая полной грудью запах душистых волос и ищу в нём ответа… Никита откровенна. Вся обстановка и эта кромешная тьма способствует этому. Мне тоже хочется открыться. Но я не знаю, нужно ли это делать…. - Я только обрела….. тебя………. -она молчит, наверное - обдумывает, подбирает слова,- И вместе с тобой смысл своей жизни……… - Пака я жив, ты не потеряешь меня, -понимаю, что слова прозвучали, как клятва. Но назад забрать их не могу. Да и хочу ли? - Майкл…. А если нам предложат сотрудничать? Ты бы смог предать Отдел? Уйти вместе? - Никто не обладает большим влиянием, чем Отдел, чтобы защитить нас от него. - А если бы обладал - Ты бы смог? - А ты? - Ты знаешь ответ. А на что готов Ты ради меня, Майкл? На что? …. «на всё…»…… но как всегда говорю совсем не -то, что хочу сказать… - Предавая Отдел мы только отсрочим нашу смерть. Ты знаешь это… - Знаю… Она утирает капающие слёзы, а я стараюсь контролировать себя, чтобы не проявить лишних эмоций, и одному мне известно - чего мне это стоит… Мне очень сложно сейчас, обнимая её возможно в последний раз - обдумывать, подбирать слова, чтобы не вылить на неё всю свою нежность, сказать всё не сказанное. Сложно, но я должен, повторяя себе как молитву - надо держать себя в руках. Держать в руках… Мне омерзительна моя беспомощность. Мне действительно нечего сказать… даже если бы и хотел… Сейчас я не в силах что-либо изменить… Никита.. если бы все зависело от меня… ______________________________________ 10: 45 АМ В животе бурлит, я хочу есть, хотя понимаю, что даже если бы и было что- то из съестного – то кусок в горло не залез бы. Рука ноет от ранения. Хорошо, что оно не серьёзное. Мы сидим в той же позе. Майкл на куртке, а я сверху, обхватив его ногами и руками. Он, кажется, задремал у меня на груди. Ноги затекли, но шевелится не хочу. Пусть отдохнёт. Я глажу его волосы, накручиваю на пальцы и размышляю о том, что - там, после смерти. Интересно, Там есть что-то? - О чём ты думаешь? «Я думала, ты спишь…» - О чём? Есть ли что-нибудь Там. Или Там такая же темнота, как и тут… Мой ответ сменяется всё той же «орущей» тишиной, от которой звенит в ушах. Мы всё так же обнимаемся, нежно поглаживая спины друг друга, дышим в шеи, уткнувшись в них холодными носами. Майкл первый рвёт минутное, гробовое молчание: - Если Там что-то есть, я тебя найду. - Если ты не найдёшь - я найду. Он сильнее прижал меня к себе и уткнулся в мои волосы. И снова тишина. Я с трудом вспоминаю подобные откровенные разговоры… Вернее их вообще никогда не было. Жаль, что только подобная обстановка способна развязать нам наши языки. Хотя, обычно нам не нужно слов, чтобы понимать друг друга, отвечать на вопросы. Мы научилась читать ответы в жестах, взглядах. Нам не нужно слов, чтобы чувствовать друг друга. Разные мысли сейчас проносятся в голове. В основном воспоминания, тёплые воспоминания, к которым я люблю возвращаться, когда становится плохо на душе. - Помнишь Марокко? Миссию Билевича? «не знаю, почему я сейчас это вспомнила…» - Да. - Мне было хорошо там… Помнишь мы сидели на балконе в каком- то кафе? Ждали Пирелли... - Помню. - В том ресторане звучала песня. Я потом, когда мы приехали обратно, купила этот диск. Я вспоминаю слова из той песни: - Что разжигает кожу….. Серной кислотой…….. Освободи меня от этой правды, Что заменить не сможем……. Блаженной пустотой……. Освободи меня от этой правды…… Что жжет глаза слезами…… И убивает душу. Освободи от правды…… - Что создали мы сами… Той, что меня так душит…… Сказать, что я шокирована – ничего не сказать… Я даже не задумывалась, что Майкл помнит эту песню. На секунду показалось, что я обнимаю совершенно незнакомого мне человека. Сейчас, здесь, рядом, в темноте – другой Майкл, которого я никогда не знала. - Освободи от правды, Что мне в затылок дышит….. Освободи от правды…… Французский акцент ещё более слышен. Тембр голоса мягкий… убаюкивает… Господи, он знает эту песню………. - У меня тоже есть этот диск.. Зачем слова? Зачем они, когда мы настолько чувствуем друг друга? ______________________ 23:03 АМ Представьте кромешную тьму, Которая кажется без продолжения пути, Небеса разверзаются, ужасая всё беззащитное, И посылают дождём вопросы в виде капель кислоты… Я встаю, чтобы хоть немного размять ноги, которые ужасно затекли. Майкл тоже встал и, как я догадалась по учащённому дыханию, хрусту суставов и шороху грубой одежды, начал разминать затёкшее тело и мышцы. Я последовала его примеру и также сделала пару упражнений, чтобы хоть немного скоротать время и согреться. - Долбанные извращенцы. Они смотрят на нас, как на зверьков в клетке? - Пусть смотрят. - Что они хотят увидеть? Или услышать? - Увидим. - Как думаешь, сколько мы уже здесь? - Уже утро, возможно полдень. Слова оборвала яркая вспышка. Она словно молния резанула по глазам, мгновенно ослепив и без того чернейшую темноту. Я закрыла лицо ладонями. Зажёгся свет. Мне больно открыть глаза, которые привыкли к кромешной тьме. Через минуту я могу различить Майкла, стоящего в шаге от меня и так же закрывающего рукой своё лицо. Мой взгляд упал на облезшие стены комнаты, по которым кое -где стекала вода. На небольшую лужу, буквально в шаге от того места, где расстелена куртка Майкла. И прямо перед собой - огромное стекло во всю стену. Что за ним - я не могу рассмотреть. Там такая же чернота, как и минуту назад была здесь. Теперь понятно, почему тут такая вонь - я вижу в углу пару дохлых крыс. Мы будем не первые, кто, возможно, отдаст здесь концы. Свет приглушается и где-то сзади раздаётся истошный, ржавый скрип железной двери. Моё сердце забилось с бешеной скоростью, чувствуя мгновенный выброс адреналина в кровь. Я подхожу к Майклу и беру его за руку. _____________________________________ - Добрый день. В комнату зашёл Питер Лонг. Он остановился и внимательно оглядел стоящих - через толстые линзы уродливых очков. За ним зашли ещё двое мужчин, одетых в камуфляж, на лицах – тряпочные маски. Их руки держат автоматы, нацеленные на пленников. - Надеюсь, вы успели отдохнуть, потому что нам предстоит обсудить кое-какие дела. Мужчина сделал шаг в распахнутые двери и остановился, сложа руки за спиной. - Я надеюсь на сотрудничество с вашей стороны. - Вы же знаете, что его не будет, - резко парировала Никита. - Ну- ну…… Я бы на вашем месте не торопился давать подобные ответы. Наши люди достаточно умело умеют уговаривать. Думаю, что вы скоро в этом сами убедитесь…… Хотя, конечно, порекомендовал бы вам не испытывать это на себе…. Даю вам час, что бы всё обдумать и как следует взвесить. Немного помолчав, Лонг продолжил монолог. - Я могу предложить вам взамен жизни. Я вижу, что вы любите друг друга. Неужели вам не хочется быть вместе, жить? Майкл и Никита молча стояли, держась за руки, пытаясь разглядеть лицо их пленителя, которое оставалось в тени от железного плафона, прикрывающего сверху ослепительно-яркую лампочку.... - Ну что ж….. Надеюсь, через час мы всё же сможем поговорить. Мужчина развернулся и сделал шаг к выходу. Остановился и, чуть повернув голову, добавил: - Это было единственное предложение. Второго не будет. Будут только вопросы. И ушел. За ним вышла охрана. Дверь, закрываясь, также охнула. Свет погас, оставив в глазах бегающих зайчиков. Камеры видели чёрно- белую тень девушки, которая крепко сжала руку мужчину. Прослушивающее устройство не записало больше никаких разговоров. Только.. _______________________________ Время шло... Почти все отведенное время Майкл и Никита простояли, не разжимая объятий, в тесный круг которых ворвался мелодичный напев ранее пропетой песни. Женский голос с хрипотцой тихо напевал простую мелодию. Тела медленно двигались. Они танцевали, продолжая крепко обнимать друг друга. Их пустые взгляды - не от темноты, а от безвыходности - смотрели в никуда. Уединение прервал уже знакомый звук открывающихся дверей и громкое, циничное хлопанье в ладоши. Длинная полоска жёлтого света, падающая из открытой двери, проложила через всю маленькую комнату тропинку, пытаясь пройти через пару и разъединить их крепкие объятья. - Браво….. Как трогательно! Снова яркий свет. - Ну что, поговорим? Пара, не обращая никакого внимания, продолжала переступать ногами в импровизированном танце. - Ну, смотрите сами… Я предлагал. Возьмите его! Двое мужчин зашли в комнату и наставили автоматы на мужчину и женщину. Ещё двое подошли к Майклу и ткнули в его спину дулом оружия. - Выходи. Они, не отрывая взгляда, отстранились друг от друга, продолжая держаться за руки. Медленно разжав пальцы, Майкл отвернулся от девушки и пошел к выходу. Лицо Лонга исказилось в отвратительной улыбке, и он, оскалив большие, жёлтые зубы, произнёс: - А вам, дорогая, желаю приятного просмотра. Если захотите что-то рассказать, просто постучите в дверь. Все вышли, и двери захлопнулись. Свет снова погас, но зажёгся по другую сторону стекла, и Никита развернулась к нему, к этому единственному теперь источнику света. За прозрачной преградой стоял железный стул с оковами, чем-то напоминающий стул из белой комнаты Отдела. Да и сама комната напоминала бы её, если бы не грязные, обшарпанные стены. К горлу Никиты подкатил ком. Предчувствие ужаса охватило всё её тело. Девушка непроизвольно стала пятиться назад, пока спиной не уперлась в стену, и, поняв, что больше некуда спрятаться от этого ожидающего её ужаса, она медленно сползла по стене вниз, беспомощно усевшись на расстеленную куртку Майкла. На глазах выступили слёзы. Руки беспомощно сжались в кулаки. Тело свело нервной судорогой. Она знала, что сейчас увидит то, что навсегда разорвёт её душу на мелкие клочки, очередные лохмотья, которых ей никогда не сшить. .. Звук скрипучих дверей и топота ботинок ворвался в её каморку. Она нервно бросила взгляд на потолок, пытаясь увидеть источник этих громких звуков, и рассмотрела встроенные динамики. Никита моргнула, рассеивая накатившиеся слёзы, давая себе лучше разглядеть то, откуда идёт громкий звук. Осознание того, что Лонг хочет, чтобы она не только видела, но и слышала всё то, что будут делать с Майклом, заставило её резко вскочить с места. Девушка рывком бросилась на стекло и что есть сил начала бить по нему. - Долбанный извращенец! Я убью тебя! Она колотила стекло, беспомощно роняя солёные слёзы и отбивая кулаки о непреклонную, прозрачную стену. Она видела, как Майкла заводили в эту комнату. Видела, как он сел на стул. Как сомкнулись на его руках и ногах замки. Она видела его глаза, смотрящие прямо в её. Ей казалось, что он видит её. Возможно, так оно и было... Ноги подкосились, и Никита, скользя ладонями по стеклу, опустилась на колени, прижав лоб к ледяной поверхности. - Я с тобой…. Держись… - тихий, еле различимый шёпот. __________ - Ну что, Майкл… ведь так тебя зовут? Лонг, не моргая, рассматривал красивое лицо молодого мужчины, его мужественный профиль. Тот же, не отрывая взгляда, пытался смотреть сквозь огромное зеркало, зная, что за ним его ждут. Эта мысль вселяла в него силы и мужество. - На кого вы работаете? Молчание. - Хм….. Я смотрю, моё предложение вам не понравилось…… Неужели вы готовы в муках расстаться со своей жизнью? Ради чего? Ради какой-такой цели? Ваши начальники ставят вас под пули, а вы ради них готовы жертвовать собой… Не понимаю я вас...… Немного помолчав: - Итак, назовите мне организацию, на которую вы работаете! Ни звука в ответ. - Хорошо… Мужчина подошел к обшарпанной стене и нажал кнопку. - Стэнли, прошу тебя зайти к нам! Переведя взгляд на Майкла: - Приятного времяпрепровождения! И, шурша серым шерстяным пальто , сделал шаг в раскрытые двери. ____________________________ Никита видела двух подошедших к Майклу мужчин, которые начали избивать его. Девушка слышала в орущих динамиках звуки ударов кулаков о его тело и тяжёлое, рваное от резких движений дыхание мучителей. Майкл же молча терпел боль от сыпавшихся на него ударов и не произносил ни слова, только голосовые связки иногда невольно испускали озлобленное рычание… Она продолжала стоять на коленях, прислонив ладошки и голову к холодному стеклу. Слёзы лились из голубых глаз, сердце ныло, воздуха не хватало, чтобы заполнить судорожно хватающие кислород лёгкие. Она кусала губы, чувствуя на себе всю боль от ударов, наносимых близкому человеку. Через, как ей показалось, целую вечность в комнату зашёл тот, которого Лонг называл «Стэнли», - существо мужского пола, маленького роста, в жутком, темно синем одеянии, больше похожем на рясу, чем на что-то вроде обычной одежды. В руках у карлика был небольшой чемоданчик, из которого через пару минут он вынул всё содержимое - флаконы, ампулы, еще какие-то предметы... Девушку било крупной дрожью. Нет, она не чувствовала холода. Это дрожь была от ужаса, который она испытывала, смотря через неумолимо прозрачное стекло. Майкл тихо стонал, свесив безжизненно болтающуюся голову на грудь. Изо рта тонкой струйкой стекала кровь, перемешанная со слюной. «Стэнли», который больше походил на тролля, чем на нормального человека, достал одноразовый шприц, вскрыл ампулу с алой жидкостью и, наполнив его на четверть, подошёл к сидящему Майклу. Он дёрнулся, сопротивляясь игле, входящей в его шею, а следом издал истошный, животный крик. Никита закрыла руками уши, и всё существо её сжалось от этого звенящего крика, полного боли. Ей казалось, он звучит уже внутри неё и ножом режет её тело… - Не мучьте его!,- беспомощно кричала она, пытаясь достучаться до безразличных участников пытки. - Не мучьте, прошу вас! Просто убейте! Не надо мучить….. Девушка отползла к куртке Майкла, подняла с пола и крепко-крепко сжала её в своих объятиях. У неё больше не было сил смотреть на то, как мучался от боли её любимый человек. Никита опустила переполненные слезами глаза и уставилась пустым, безмолвным взглядом в сырой, корявый пол. Она сидела на корточках, уткнувшись носом в куртку Майкла, раскачиваясь вперёд - назад, вдыхая полной грудью родной запах…
yasha: 15:47 АМ Начало. Тихое перерождение И что-то в будущее тянет, И, если только силы хватит, Мы бросим вызов вновь судьбе. Пытка продолжалась уже несколько часов. Питер Лонг больше не заходил в ту комнату, где мучили Майкла. Тот же по –прежнему молчал, изредка поднимая избитую голову и глядя в зеркальную стену. Его сейчас утешала и придавала ему сил только одна мысль, что Она там и Она его ждет. Никита всё так же сидела у дальней стены, прижимая к груди его куртку и роняя на неё солёные слёзы. Она не думала ни о чём, просто ждала, когда всё это закончится. Ведь это должно было когда-то закончиться? Сердце и разум подготавливали её к одному из двух: либо он сам раскусит капсулу с ядом и избавит себя от мук, либо - они добьют его… Уродливый карлик продолжал что-то вкалывать в шею Майкла, от чего тишина периодически разрывалась криком боли. Наконец, через временную бесконечность человеческих мук, в дверях камеры, в которой пытали мужчину, показалась фигура Лонга. Он остановился в проходе, осмотрел почти безжизненное тело. - Стэнли, приведи нашего друга в чувства! «Стэнли» набрал в шприц ещё какую-то жидкость и ввёл в и без того исколотую шею Майкла. Его затрясло, и через мгновение он уже смотрел стеклянным взглядом на вошедшего. - Ваше полное имя, Майкл… - Майкл Сэмюель. - На кого вы работаете? - Первый Отдел. - мммм…. Первый Отдел, я так и знал… Хорошо… Расскажи мне, пожалуйста, всё, что вы о нём знаете…. Молчание. - Майкл Сэмюель! Молчание. - Стэнли? - Я делаю, что могу… Ещё немного - и он умрёт. - Майкл, зачем Первому отделу понадобился я? - Нам нужен Жозеф Никияри… - Мммм… Так вот оно что…. вы собираетесь устранить Никияри… И каким образом? Молчание. - Стэнли, мне не нравится это… - На данный момент это пока всё, что он может сказать… - Ну хорошо… Майкл… Пусть тебе наплевать на себя, но, возможно, тебе не наплевать на неё… Я заставлю вас сотрудничать! Питер Лонг развернулся к стеклу и, вглядываясь в собственное отражение, произнёс: - Стэнли, проследи, чтобы он не терял сознание, и приведите сюда через полчаса девушку. ______________________________________ Через несколько минут двери каморки, где сидела Никита, открылись, и двое мужчин с автоматами показались в дверях. Третий нёс на плече безжизненного Майкла. Пройдя в середину комнаты, он скинул обмякшее тело на пол, словно мешок с крупой, и все трое сразу же удалились. Девушка подошла к лежащему, опустилась на колени рядом с ним, осторожно приподняла его голову, положила себе на колени и стала убирать прилипшие к избитому лицу волосы. Она отчаянно старалась рассмотреть знакомые черты в этой опухшей, кровавой маске. Взяв прядь своих волос, Никита пыталась ими стереть с лица мужчины багровые, присохшие разводы. Она плакала, и слёзы капали на его избитое лицо, а через мгновение девушка стирала их своими светлыми локонами. Майкл тяжело дышал. Сломанные рёбра мешали сделать полноценный вдох. Обколотый наркотиками, он чувствовал боль, но не лишался сознания. Он просто смотрел в голубую бездну её глаз, видел гримасу отчаяния и неимоверной жалости к себе. Он готов был просидеть там и дольше, терпеть до последнего, лишь бы оттянуть время до её мук. Никита видела обвисшую правую кисть руки, которая была, по всей видимости, вывихнута. Она резким движением вправила её на место, а Майкл смог издать при этом только лишь хриплый звук. У него не было больше сил кричать от невыносимой боли, пронизывающей всё его тело. Голос охрип из за надорванных голосовых связок, а боль, сконцентрировавшись в каждой живой клеточке, не делилась на отдельные органы. Просто боль. Везде. - Зачем? Зачем, Майкл? - Потому, что ты ждала меня….. - У нас ещё есть время, возможно, нас ещё успеют найти…… Девушка убаюкивала Майкла, неторопливо укачивая на своих руках. Она продолжала вытирать его лицо, ища в его глазах силы для своих предстоящих мук. Она искренне верила в то, что если Майкл до сих пор жив, то его жизнь даст ей силы выдержать многое. - Не смотри, когда я буду там. Пообещай мне…. Она продолжала укачивать его. - Обещаешь?…… Майкл молчал, а минуты шли, всё больше обостряя в девушке инстинкт самосохранения и непередаваемую ненависть ко всему происходящему. - Майкл…. ,- Никита всё так же укачивала на руках любимого. - Зачем мы всё это терпим? Почему? - Это наша жизнь…- тихие слова вырывались из его уст вместе с запахом крови и химическим запахом от лекарств, которые пропитали всё его тело. - И тебя устраивает такой ответ? Почему ты терпел все измывательства Отдела? Когда они убили Симону? Забрали Адама? Не легче ли было просто уйти? Ведь всё равно мы умрём… Зачем терзать свою душу? Зачем нужен этот ад? Майкл молча смотрел в застланные слезами голубые глаза. Он что-то думал, рассуждал, окутанный дурманом мозг плохо соображал. - …..Гораздо легче было просто уйти, чем встретится с болью один на один... Когда забрали Симону, был Адам. Когда забрали Адама - была ты. Осталась ты. Я надеялся, что смогу уберечь хотя бы тебя… Очертание его лица размывалось перед её глазами, но она отчаянно пыталась разглядеть его задумчивый, опьянённый наркотиком взгляд. - Не важно… Не важно… - Никита продолжала ритмично раскачиваться, будто убаюкивая. - Не думай ни о чём… Всё хорошо… ______________________________________ 20:10 АМ Ты стала частью меня Ты всегда будешь моим страхом… Отказавшись от части себя Я позволил тебе стать собой… То, что я чувствую, было обещано твоим лицом, Звуком твоего голоса, Нарисовано в моей памяти. Даже если ты не со мной- Я с тобой. Никита сидела, прикованная к железному стулу, и ждала, когда в комнату зайдут люди, желающие её ответов, которых она дать, увы, не могла. Когда за ней пришли вооружённые люди, она смогла лишь сказать Майклу «дождись меня», и оставив его лежащим на свёрнутой в рулон и заложенной под голову куртке. Её руки дрожали, а мозг пытался судорожно подбирать все возможные варианты развития дальнейших событий. Она знала, что выдержит, чего бы ей это не стоило. А ещё она знала, что Майкл жив, и что у них ещё есть время, которое она собиралась тянуть ценной собственной жизни. Искренне надеясь, что их найдут, успеют найти, она молилась, чтобы не случилось самого страшного… Никита, похолодев от ужаса и страха, ждала скрипа открывающихся дверей. Она смотрела в зеркальную стену, зная, что там, за ней - лежит Майкл. Она знала, что он ждёт её, что мысленно держит её за руку, отдавая ей все свои оставшиеся силы. Ей больше всего не хотелось, чтобы он видел или слышал её страдания, не хотелось выглядеть слабой в его глазах, но она так же знала, что свою женскую «слабость» ей не удастся скрыть, как бы она не старалась. Спустя несколько бесконечных минут, отмерянных сумасшедшим пульсом девичьего сердца, в комнату вошел Питер Лонг. Он остановился в дверях, принял всё туже позу- заложа руки за спину, и несколько долгих секунд изучал привлекательную внешность блондинки, чьи волосы были сильно взлохмачены и перепачканы кровью её спутника. Он с серьёзным выражением лица обсмотрел Никиту с ног до головы, и сделал шаг к ней на встречу. - Здравствуй, Никита… Ведь так тебя зовут? Никита молчала, смотря в своё отражение в зеркале, на своё исхудавшее от душевных терзаний лицо. - Ваш друг, Майкл, не захотел с нами сотрудничать… надеюсь, Вам удастся уговорить его. - Я не буду этого делать, лучше сразу убейте… - Но но но… деточка… зачем же так сразу!? Мы сначала побеседуем, порассуждаем, даже поуговариваем тебя, а потом уже будем, как говорится «смотреть». Вы хорошие, опытные сотрудники и я хочу предложить вам работать на меня. Я же в свою очередь могу предложить вам безопасность, ресурсы, и самое главное – жизнь. Вы будите работать на «чёрную пыль», помогая нам быть на шаг впереди первого Отдела. Как вам моё предложение? - Мы никогда не будем работать на убийц… - А вы-то кто, дорогая? Разве не хладнокровные убийцы? Никита перевела ледяной взгляд на своего собеседника. - Мы убиваем, таких, как Вы… Наша организация борется с таким отродьем, а не сотрудничает с ним. - Ооо, вы, я смотрю, пропитаны патриотичным духом! Это хорошо… и всё же мои доводы достаточно веские. Вы хотите жить, Никита? - А вы? - Я - да… и я живу не предавая своих идеалов. А они у меня есть, Никита, и я их буду отстаивать, чего бы мне это не стоило… и вы мне в этом поможете. - Ваши идеалы терроризм, торговля оружием и наркотиками? - Это реалии нашей жизни, Никита, всего лишь малая часть огромной паутины большого бизнеса. Неужели вы так наивны, пологая, что способны добиться мира во всём мире? - Мы добьёмся того, что когда-нибудь перебьём всех уродов, похожих на вас. По крайней мере- будем очень стараться… - хм… Никита… Вы переходите на оскорбления… Зачем? Я же с вами вежлив! - Да плевать я хотела на вашу «Вежливость»… - Хорошо… Вы не менее упрямы, чем ваш друг Майкл… но я вас сломаю… Вы не подумайте, что я позволю вам быстро умереть, совсем нет. Вы будите жить, но вот вопрос Качества вашей жизни очень сомнителен… Молчание. - Будет стыдно и больно, Никита, подумайте. Никита выпрямила сжатую в нервный комок спину, стиснула сводящие от страха скулы - пытаясь скрыть душевное отчаяние. Её взгляд полыхал ненавистью и презрением, а вспыльчивый характер позволил ей выплеснуть свой гнев - плюнув Лонгу в лицо. - Да пошел ты, ублюдок… Седовласый мужчина проигнорировал выходку девушки. Лишь сделал шаг назад и добавил: - Мне очень жаль, Никита. _________________________ Майкл лежал на ледяном полу, не находя в себе сил хотя бы шевельнуться. Он повернул голову к прозрачному стеклу, за которым сидела Никита. Его тело отекло, сломанное ребро впивалось осколками в мягкую ткань, не позволяя ему вдохнуть полной грудью. Он слышал весь разговор Никиты с Питером Лонгом и, закрывая уставшие глаза, мысленно, гордился своей женщиной, свои «материалом», своим выбором. Он знал, что Никита никогда не придаст Отдел, как бы она его ни ненавидела, как бы ни призирала. Единственный, ради кого она могла это сделать- был Майкл и он прекрасно знал это. Но в этот раз он не хотел таких жертв, не видя в них ни малейшего смысла. Да, он хотел для неё жизни, хотел для неё многого, разительно отличавшегося от -того, что он мог предложить, но… Он смирился со своей судьбой, смирился с её судьбой, что далось ему много сложнее. Единственное, чего он хотел, – умереть от пули. И не менее желанна для него была лёгкая смерть для своей женщины. Мысли Майкла прервал женский крик, когда Никите вкололи ту же дрянь, какой напичкали его. Он открыл глаза, и увидел «Стэнли», который проделывал те же манипуляции, что и недавно с ним. Он хорошо знал ту боль, которую она сейчас испытывала, и от этого горького знания сердце сжалось в стальных тесках жалости к Никите. Она стонала, испытывая ужасные ощущения, разрывающие все клеточки её тела на части. Он прекрасно знал, что Никита, за все время пребывания в Отделе, успела испытать на себе жестокие пытки врагов, не раз попадая в их руки. Но лично видеть её муки, было сродни виденью собственной смерти… Он лежал и думал о сотрудничестве. Думал, что, возможно, сможет вытащить их из этого логова, после того, как они согласятся работать на них. И все эти противоестественные для него мысли были спровоцированы только лишь одним сильным чувством – желание спасти Никиту. Майкл ещё раз нажал на вшитые чуть выше щиколотки часы-передатчик, посылая сигнал Отделу, в надежде на- то, что их всё таки обнаружат. Но прошло слишком много времени, и что-то ему подсказывало, что их уже не будут искать, что ими решили пожертвовать… Сознание Майкла периодически отключалось, выкидывая его мысли в воспоминания, самые счастливые дни из последних лет его жизни. Он вспоминал Адама, его первое день рождение, как он впервые взял его на руки и свои слёзы, которых не смог сдержать. Он стоял, один, в больничной палате для новорожденных, смотря на маленькое личико, выглядывающее из белых пелёнок- и понимал, что этот день навсегда врежется в его память, что это будет последнее воспоминание перед его смертью... Он вспоминал, как впервые увидел Никиту. Вспоминал свою злость на её непослушание и -то, как это редкое для него чувство- злость- ещё сильнее привязало его к ней. Для Майкла не было невыполнимых задач. Сломать своевольный характер Никиты, убить в ней человечность - стало делом принципа, первостепенной задачей обозначенной в его планах на ближайшее будущее. И чем больше он узнавал её, тем больше понимал, что именно эту черту ни ему, ни кому-либо другому, не получится удалить из её личностных качеств. Вспоминал, как позже, именно за эту внутреннюю «жизнь» он и полюбил её. Что именно своим чрезмерным человеколюбием, своей откровенностью и доверчивостью она смогла пробить брежь в платине его равнодушия. Крики сменились громкими пощёчинами, ударами, которые наносили двое мужчин по телу и лицу Никиты. К тому времени «Стэнли», собрав со стола все свои принадлежности и тщательно разложив их по отделениям своего саквояжа, вышел из комнаты. Избиение прекратилось, когда в комнату вошли ещё двое мужчин. Они освободили руки и ноги Никиты от замков, а взяв обмякшее тело за шиворот - положили животом на железный стол, на котором ранее лежали ампулы карлика. Майкл слышал, как все четверо мужчин ухмылялись, разглядывая хрупкое, стройное тело. Сердце его замолчало, а предчувствие ужаса беспощадно схватило за горло, начиная медленно душить. Он понимал, что эти люди не остановятся не перед чем, чтобы заполучить их знания. Он готовил себя к одному: Никита должна раскусить капсулу. Глаза застелило не пролитыми слезами, а жалость к любимой женщине перекрыла душевной болью – физическую. Майкл вертел в зубах капсулу, ища в себе силы не раскусывать её, пока Никита жива. А она слышала только грубые ругательства, которые произносили её мучители, и роняла слёзы на стальную поверхность большого стола. Она смогла только лишь отвернуть лицо от зеркала, за которым всё ещё жила её душа. Шло бесконечное время, за которое Майкл лишь несколько раз смог закрыть глаза.И больше не было сил терпеть, не было сил смотреть на –то, как из нее забирают последнее желание жить. Майкл попытался крикнуть, но голос смог издать лишь охрипший шепот. Но не смотря на это дверь заскрипела и в комнату вошел ненавистный мужчина по имени Питер Лонг. - Я знал, что ты не сможешь выдержать. Лонг был серьёзен, стерев с лица прежнюю самодовольную ухмылку - Оставь её. - Это означает, что ты готов с нами сотрудничать? - Моя жизнь за её. - Нам не нужна твоя жизнь. Нам нужна информация. - Лонг… - Я слушаю тебя, Майкл - Клянусь, я убью тебя. Полулысый внимательно посмотрел на Майкла, и в его взгляде читалось что-то новое. Лонг осмотрел крепкого мужчину лежащего на полу, достал из кармана рацию и, вжав квадратную кнопку, произнёс не знакомым до сих пор голосом. - Хватит! Приведите девушку обратно в камеру… Лонг развернулся к выходу и добавил: - Майкл, я всего лишь хочу сотрудничества. Предайте Отдел и всё. Вместе. И вы будите жить. Иначе ваши муки, к сожалению, только начались…- И вышел, закрыв за собой тяжёлые двери. Лонг прислонился к холодной стене и, прикрыв ладонью глаза, тихо произнёс, как будто всё ещё разговаривая с кем-то: - Я бы и сам себя за это убил, Майкл… Мужчина шел по коридору, отвернув на шее ворот водолазки и нервно почёсывая зудящую кожу под латексными краями маски. Он спешил в свой кабинет, чтобы поскорее снять с лица противное, душное одеяние. Ему хотелось прийти и умыться холодной водой, в надежде смыть воспоминание о глазах Майкла, полных боли и ненависти … ______________________________________ 00:12 РМ Меня преследует будущее Будет ли будущее моим прошлым? Или время - это исчезающая картинка Моих бесконечных попыток? Узкие коридоры Отдела провожали безразличным взглядом хрупкую, женскую фигуру. Юбка - длиной чуть ниже колена, узкий пиджак – подчёркивающий стройную талию, тёмный капрон – обтягивающий рельефные ноги. Чуть вьющиеся тёмные волосы, игриво обрамляющие тонкую шею и красивый женский лоб. Её взгляд был пуст, а бровь слегка изогнута от вихря мыслей, проносящихся в её голове. Медлин шла к лифтам, одиноко стуча пластмассовыми набойками по каменному, отполированному полу. Она уверенно и в тоже время грациозно чеканила каждый свой шаг, словно чёрная кошка, не спеша переходящая улицу. Её долгий путь пролегал поворот за поворотом, а сама она, идя долгими коридорами, размышляла о правильности своего решения, об собственноручно спланированной миссии и её успехе. Лёгким движением руки она нажала металлическую кнопу, дождалась, пака лифт откроет свои двери, и вошла в него. Вставила именной ключ в специальное отверстие, набрала код на голографической клавиатуре, приложила палец к выемке в стене, подтверждая команду его отпечатком. Двери лифта бесшумно закрылись, а сам он начал своё стремительное погружение в самые нижние этажи подземного мира Отдела. 3 минуты не казались ей вечностью. Это время было потрачено на обдумывания вопросов, дальнейших планов миссии, анализа полученных сведений. Двери всё так же бесшумно открылись, выпуская свою гостью в обшитое жестью помещение. Тусклый свет коридора впустил в себя незнакомую гостью, потому как Мэдлин редко посещала эти мало кому известные просторы, которые служили Отделу как тайные камеры для засекреченных миссий. Из этого уровня было два выхода. Первый - в сам Отдел, второй - к шлюзам главного выхода. Медлин отсчитывала шаги в нужном направлении, вдыхая полной грудью воздух, постепенно начинающий менять свой привычный запах- на затхлый и сырой. Минуя два поворота, она остановилась перед железными дверьми и, поправив короткую прядь на виске - сделала шаг в чуть приоткрытые двери. Помещение с низкими потолками, с царящим внутри запахом сырости, чуть перемешанным с дымом табака. Два кресла, между ними небольшой журнальный столик, на котором стоит полный графин с водой, поставленный на кипу каких-то бумаг. Мэдлин прислушалась к тихой, приятной музыке и двинулась в сторону разделяющих небольшую комнату дверей. Во второй её части было много светлее, а весь интерьер состоял из огромного зеркала, высокого стула, большого стола с разложенными на нём принадлежностями для нанесения грима. В правом углу, на шестах - 5 макетов человеческих голов, на которых одно и тоже мужское лицо – седое с залысинами, глубокими морщинами на лбу и вокруг глаз. Рядом с макетами, на подставках - очки, обрамлённые толстой роговой оправой и чуть правее, в прозрачных футлярах - вставные челюсти с некрасивыми, жёлтыми зубами. Мэдлин ещё раз внимательно осмотрела комнату и развернулась на звук приближающихся шагов. - Здравствуй, Медлин. - Здравствуй, Шон. - Я подготовил очередной отчёт о текущем состоянии миссии «Бэтта». - Я лично решила узнать, как продвигаются успехи. - Всё идёт по плану. - Они о чём -нибудь догадываются? - Нет. Они думают, что в плену у реального противника. - Как ты оцениваешь их моральное состояние? - Майкл сильный духом. Он беспрепятственно переживёт все испытания, чего не могу сказать о Никите. Меры, допущенные к ней, возможно, окажут безвозвратные изменения в её психике. - На этот счёт будут предприняты необходимые меры. Медлин перевела взгляд на большое количество косметики, лежащей на столе и развернулась к стеллажу с искусственными лицами. - Они говорили о возможных вариантах развития событий? - Да, Никита спрашивала о том, готов ли он сотрудничать с «чёрной пылью» и готов ли придать ради неё Отдел. - И? - Они пришли к тому, что в этом нет смысла. Что предательство Отдела всё равно повлечёт за собой смерть. - Ты настаивал на предательстве? - Да. - Ты предлагал им защиту от Отдела, настаивал на том, что они смогут быть вместе? - Да. - Хорошо…,- Медлин сделала паузу на обдумывание сказанного. - Они говорили о смерти? - Да. Майкл сказал, где находится цианид. - Они извлекли его? - Да. - И как они это сделали? - Под предлогом близости. Всё выглядело натурально, даже если учесть-то, что мы знали их возможные действия. Всё выглядело, как обычная страсть между отчаянно любящими людьми. - «Отчаянно» любящими? Мэдлин оторвала взгляд от внимательно рассматриваемой латексной маски, надетой на макет головы, и направила его в сторону обаятельного, молодого мужчины. - Ты пропитался жалостью к этой паре? - Нет, мэм, я просто констатирую факт. Мэдлин сканировала мужчину своим фирменным взглядом, отвечая в нутрии себя на какие-то важные вопросы. - Шон. Вы должны понимать, что эта миссия не предусматривает какой –либо жалости. Они одни из наших лучших оперативников, и мы не можем оставлять ни малейших сомнений. - Простите, но я не совсем понимаю, зачем нужна такая жестокость… - Жестокость?- бровь Медлин вновь взметнулась к белому, гладкому лбу.- Жестокостью было бы убить, оставив одного, в одиночестве, оплакивать другого. - Так почему бы им, как Вы говорите - лучшим, не позволить просто быть вместе? Учитывая их статус- сделать для них исключение… - Шон, ты задаёшь глупые вопросы. Не заставляй меня разочаровываться в тебе… - Простите, мэм. - Отдел не делает исключения. У нас есть свои правила, которые они прекрасно знают и которыми - пренебрегли. Они закрыли глаза на директиву, на множественные замечания. Как тебе известно, этого уже достаточно для ликвидации. - Понятно, мэм. - И не называй меня «мэм»… Ты знаешь, я это не люблю… Мэдлин сделала шаг к мужчине и, подарив ему приятную полуулыбку, провела пальцем по красивому, чётко очерченному мужскому рту. - Я назначила тебя главным в этой миссии не для того, чтобы ты задавал мне глупые вопросы или оспаривал мои действия... Возможно, в это будет трудно поверить, но я тоже испытываю искреннюю жалость к этой паре, пусть и немного отличающуюся от привычного понимания этого слова. Мне жаль их, но это не означает, что я или Центр сможет закрыть глаза на их отношения ... Мои на первый взгляд варварские методы дают им шанс на жизнь. Пол не стал бы тратить своё время на выдумывание подобных проверок, он просто пожертвует одним из них, в то время как я, наоборот, стараюсь сохранить им жизни… даже пусть такой ценой… - Медлин, тихо произносила свою речь и гладила русые волосы мужчины, аккуратно уложенные в причёску. Шон слегка приобнял её, нежно притягивая хрупкое тело за талию. Он совсем недавно сблизился с этой опасной женщиной, и она ему действительно искренне нравилась. Но и не маловажной причиной для своего романа с ней стал обычный, человеческий страх. Страх перед отказом. Можно сказать - у Шона не было выбора. Он был наслышен о том, что если Мэдлин на кого-то «положила глаз», в желании заиметь его в любовники - то непременно добивалась своего… любыми методами… Шон поцеловал её и ощутил на своих губах знакомый вкус помады, провёл рукой по коротко-стриженным волосам, запустил руку за лацкан пиджака, прикасаясь кончиками пальцев к её высокой груди... Медлин прильнула к нему и ответила на его поцелуй, но тут же слегка отстранилась. - Не сейчас… позже. Бросив на приятного, молодого мужчину заинтригованный взгляд она обошла его, и направилась к выходу, по дороге поправляя причёску и чуть вздёрнутый пиджак. Медлин продолжала всё так же чуть заметно улыбаться, минутно поддавшись приятным воспоминаниям о недавней страстно - проведённой ночи в постели Шона. Она выходила из комнаты, задержав свой взор на мониторах, на которых отчётливо виднелись, в разных ракурсах, два лежащих на полу тела, крепко обнимающих друг друга. Улыбка Медлин исчезла, а в её взгляде можно было прочесть - хладнокровие, беспричастность и лёгкую тень обычной, женской зависти, которую она испытывала, но которую старалась стереть из своего отношения к ним, как любое проявление ненужных эмоций… ________________________________________ 2:01 РМ ... умереть, не зная, куда ты держишь свой путь Следи, понимай. Моя жизнь полна грусти и печали, По пути ли тебе со мной, Моя любовь? - Как ты? - Я выдержу… - Они не остановятся… - Знаю… - За нами не придут… Молчание. - Обними меня… Два обессиленных тела, тесно прижавшись, лежали на пропитанном влагой бетоне. Их взгляды отчаянно искали друг друга, но не находили, теряясь в абсолютной темноте. Горячее дыхание согревало их лица, а слабые руки пытались в последний раз крепко обнять, желая прочувствовать единство их тел, единство их мысли. И он и она мысленно прощались, в надежде запомнить биение сердец, в надежде ещё хотя бы раз встретиться. - Что мне сделать? - Скажи, что любишь меня… - Я люблю тебя… Она гладила слипшиеся от крови волосы Майкла. На их глазах больше не было слёз, а уставшие и измученные лица выражали лишь полное спокойствие и умиротворение. Майкл так же гладил любимые, светлые волосы, безнадёжно пытаясь принюхаться к ним, но они давно потеряли свой свежий запах, свой удивительный аромат. Но… он помнил его, бережно вынимая эти воспоминания из самого дна своего сердца. - Я готова… Любовь? – вопрос… Любовь….. обострённая больными чувствами, бесконечными испытаниями, несправедливыми запретами. Больная любовь, изъеденная страхами, одиночеством, мыслями, отчаянием. Любовь, как «русская рулетка»- нажми на курок и увидишь, есть ли у неё будущее. Любовь без конца, любовь без начала, обозначенная лишь числом и временем, одним днём, одним мгновением… Любовь – сейчас, здесь и сегодня. Любовь, как истина, как откровение, как воздух, без которого не можешь дышать. Любовь, как желание полного единения, забвения. Любовь без ответов, без слов, без существительных. «Только в тебе нуждается всё моё существо». Любовь, как прекрасное, как музыка, как слова из не выдуманной песни… Мы нашли вечность, Которая могла разрушить наши сердца, Отражение наших душ. Посмотрите на Нас Возьмите всё, кем мы можем быть Возьмите всё, кем мы должны быть Наша вера прокладывает нам путь Мы сделали всё, чтобы вы помнили Наши имена... - Если Там есть жизнь - я найду тебя… - Я люблю тебя… Молчание. - Good bye.. Поцелуй. Движение. Объятие. Желание. Надежда. - Good bye… Вдох. Яд. Выдох. Дрожь. Забвение. _________________________________ - Миссия «Бэтта» окончена. - Подготовьте выход. У вас есть 2 часа. Все действия по инструкции. - Хорошо.
yasha: 10:21 АМ Безгранична власть внушения- Когда, крепко зажмурившись ты видишь, Как лучик света скользит по полу Сквозь ржавчину и многовековую пыль, Преображая изуродованный мир притворства. Но затем ты открываешь глаза, а вокруг снова темнота... Свет… Белый потолок… Белые стены… Белые простыни… Белая комната… «Жизнь, как мало в этом слове… Пять букв, за которые ты цепляешься и дорожишь…» Майкл открыл глаза и, не отрывая взгляда, смотрел в потолок. Разум пытался найти ответ, не сумев оправдать ожидания… Он смотрел на свой силуэт, отражающийся в гладкой, натяжной конструкции… Смотрел на глянцевую поверхность, на мерцание в ней отражающихся огоньков, предаваясь приятным ощущениям, разливающимся по всему его онемевшему телу. Он закрыл уставшие глаза и почувствовал себя одинокой частицей в этом новом, белом мире, не увидев в отражении того, кто находится рядом…. Совсем рядом… Майкл снова открыл глаза и осмотрел всё, что вырисовывалось размытыми линиями. Сознание искало что-то, за что могло бы зацепиться… Приглядевшись к соседствующей с его отражением фигуре, Майкл повернул голову, желая воочию увидеть - то, что секунду назад привиделось в белом глянце. Рядом с ним, на соседней кровати лежала Никита, свернувшись калачиком и поджав под себя ноги. Она лежала к нему лицом и смотрела на него безразличным, отстранённым взглядом. Молча, не желая произносить ни слова… Прежде, чем Майкл смог лучше разглядеть того, с кем ещё недавно попрощался навсегда, в комнату вошел человек. - Здравствуйте… Молчание. - Я думаю у вас есть вопросы, на которые я хотела бы ответить. - Почему?- Никита задала вопрос, продолжая смотреть пустым взглядом на пришедшего в себя Майкла. - Почему?... Надо ли объяснять, что вы сами вынудили нас прибегнуть к подобным методам?... - Почему? - Вы ценные сотрудники, Никита, по отдельности… Но не буду скрывать тот факт, что вместе вы не менее сильны и ценны, но существует маленькое «но»… Медлин сложила руки за спиной и выпрямила и без того прямую спину. Слова звучали, как заученный текст, а за внешним спокойствием и безразличным взглядом пряталось волнение и учащённое сердцебиение. - Мы не единожды предупреждали вас, что ваши отношения не должны переходить черту личного характера… Не должно быть привязанности, не должно быть «жертвенности»… Вы должны понять, что в Отделе не должно быть чувств, которые могли бы мешать вам выполнять ваши первостепенные задачи… И мне жаль, Майкл, что ты, как опытный оперативник 5 уровня, не смог предотвратить подобной ситуации. И ты прекрасно понимаешь, о чём я сейчас говорю… И ты, Никита, тоже… Медлин сделала несколько шагов, прохаживаясь по боксу, и на ходу, тихим голосом, произносила голые факты из своего доклада, ранее составленного для Шефа первого Отдела. - Не раз вставал вопрос о вашей ликвидации, но мы не можем пожертвовать вами двумя, и не можем пожертвовать, пака, одним из вас, потому как, на мой взгляд, производительность одного из вас резко упадёт, что повлечёт за собой смерть обоих, а это для нас также не приемлемо. Как я уже говорила, вы ценные сотрудники, и Отдел на данном этапе нуждается в вашем профессионализме, но ваша близость закрывает от нас ваш внутренний мир. Если говорить другими словами -ваш союз опасен Отделу, а это означат только одно - мы должны знать каковы ваши мысли, предугадывать ваши поступки, которые, возможно, могут быть направлены против Отдела и его безопасности, что, как вы понимаете, тоже не приемлемо.… А подобные методы спасают вам вашу жизнь, т.е. служат вам во благо, как бы на первый взгляд это абсурдно не звучало. Медлин выдержала паузу в несколько секунд и добавила: - Считайте, что эта цена за вашу любовь… Молчание. - Не боитесь? - Майкл также не сводил глаз с Никиты, продолжая изучать голубые, широко раскрытые глаза, в которых, как ему казалось, что -то безвозвратно потерялось. - Чего мы должны бояться, Майкл? Молчание. - Я не Кронэн... - Что ты имеешь ввиду? Молчание. - Я стреляю сразу в голову. - Это угроза? - Пусть тебе подскажет твой многолетний опыт. - хм… Я вполне могу понять твои эмоции, Майкл. Но надо было думать раньше о возможных последствиях. Ведь ты знал, что мы не сможем закрывать глаза. На мгновение в комнате воцарилась тишина, которую прервал охрипший женский голос. - Яд? - Сильнодействующее снотворное. - Значит…. Всё выдумано? - Нет. Миссия реальна и прошла более чем успешно. Вы изъяли нужную нам информацию и захватили настоящего Питера Лонга. Что касается вас – то результаты достаточно обнадёживающие. Пока что вы нам не опасны. Вопросы чередовались один за другим, меняя свою тихую окраску –то женским, -то мужским тембром. - Нас пытали наши же сотрудники… - скорее не вопрос, а мысли Майкла вслух. - Кто? - В миссии «Бэтта» участвовала 4я группа… - …..Вы….. вы не люди….. вы звери… - Никита перебила ровное звучание спокойного, женского голоса, не находя в себе сил промолчать и дослушать, но Медлин не обратила внимания на злобное высказывание. - ……которая будет ликвидирована до того, как вы вспомните последние дни вашей жизни. А настоящий Питер Лонг ждёт вашего возмездия… Молчание. - Процесс «Калена»? - Да, Майкл, ты участвовал в его разработке… Медлин перевела взгляд на приборы, подключенные к телам Майкла и Никиты. - Ваша память будет скорректирована... Вы не будете помнить последние часы жизни в камере и ваше самоубийство. Завтра ваши воспоминания станут частичными и примерно одинаковыми. Ты, Майкл, вспомнишь, как потерял сознание от болевого шока до того, как Никиту начали насиловать. Ты, Никита, как потеряла сознание от избиений и препаратов и это тоже будут «Все» твои воспоминания о плене. Молчание. - Медлин. - Да, Майкл?,- женщина отвела глаза от Никиты и буквально наткнулась на ледяные, зелёные глаза, от которых веяло смертельным холодом. - Молите Бога, чтобы я забыл. - Иначе? - Иначе я убью вас. Медлин еле заметно улыбнулась одними уголками рта, но только она знала чего, на самом деле, ей это стоило… - Забудешь, Майкл, поверь. – пауза, - Ваше состояние оценивается как стабильное, волноваться нет причин. Сегодня же вас переведут в палату интенсивной терапии, а после вашего выздоровления мы предоставим вам возможность лично ликвидировать Питера Лонга и скинуть с души тяжёлый груз. Думаю не надо говорить, что и этот наш разговор вы тоже помнить не будете… Никита развернулась на звук знакомого, женского голоса, а весь её взгляд, направленный на Медлин, выражал лишь отчаянную ненависть. - Я ненавижу вас…… всей душой…… будьте вы все прокляты… - Я не ждала вашего понимания, Никита. - По- вашему мы марионетки? Без души, без чувств, которыми вот так просто можно управлять? - Никита… Вы должны запомнить, что существует правила, с которыми вам надо смириться. И когда вы их примите - ваша жизнь значительно облегчится. - Если всё так просто- сотрите наши чувства из воспоминаний!!! Сделайте так, чтобы мы забыли друг друга!!! Зачем все это, если есть способ стереть наши мысли? - хм…. Ты каждый раз задаёшь мне этот вопрос, Никита… Майкл нажал кнопку на пульте, приподнимая спинку своей кровати, и чуть слышно произнёс: - «Каждый раз»? - Ваши чувства слишком сильны и глубоки… - «Каждый раз», Медлин? - …Они находятся на том уровне, который мы не можем очистить, на который не можем повлиять, потому как рискуем затронуть и повредить ваши жизненно-важные процессы… Поэтому, отвечая на твой вопрос, Никита, на данном этапе- это, к сожалению, не возможно. - Ты не ответила на Мой вопрос. - Ты хочешь знать, Майкл, подвергались ли вы ранее подобным проверкам? Молчание. - …Боже….. Майкл…- Никита закрыла своё лицо руками, не находя в себе сил смотреть на всё, что происходило вокруг неё. - Надеюсь, я ответила на все ваши вопросы… А сейчас… Постарайтесь отдохнуть,- Мэдлин развернулась к дверям и дождавшись их открытия медленно вышла, оставив после себя один лишь «вакуум». _______________________________________ Когда потерялся смысл цели? Возможно -ли восстановить то, что потерялось внутри? Почему в душе чувство, что это заслуженно? Почему эта боль выглядит как гордость? - Майкл… Тупая боль, истерика, крик, который зарождается где-то в подсознании и не находит своего рта, через который он смог бы излить свой вопль отчаяния. Ты смотришь и видишь привычные лица, стены, мебель, цвета… Ты дышишь знакомым воздухом с привкусом подземелья, в котором проходят большие часы твоей жизни. В котором ты «варишься», работаешь, существуешь…. Ты видишь всё тоже, что и вчера, что и неделю назад, но это всё кажется тебе параллельным, чужым, незнакомым ранее, и до рвоты отвратительным… - Майкл….. я не хочу так жить… Всё, что она сейчас чувствует- не слагается в слова, а искажается в огромном клубке ощущений. Она чувствует, что жила с закрытыми глазами, а всё, что она видела – иллюзия. Сложно думать, представлять, анализировать, пытаться понимать… Зачем? Почему? … на эти вопросы больше нет хотя бы приблизительного ответа, потому что вопросом стала вся её жизнь. Мыслей нет, нет ощущений, есть только желание… одно желание…… желание выбраться. Освободиться. - Никита… Он мог предвидеть, но не мог предотвратить... Его жизнь так же иллюзорна, как и жизнь всех тех людей, кто по воле судьбы оказались запертыми в стенах необъятного по своим масштабам Механизма со своим названием, со своими правилами, законами, требованиями. Где есть начальство с их мышлением, желаниями, усмотрениями, вкусами, со своей моралью и своими взглядами на всё, что их окружает. Нет «тебя», нет тела, нет души- есть «цель, и лишь она должна объединять». Он знает это правило лучше всех, он знает эту цель, и он к ней шёл, идёт, став полноценной частью этой машины, скрыв всё «человеческое» на дне безразличия. Сейчас он видит красивое, измученное лицо, на котором застыли алмазами слёзы, глаза, полные ужаса и отчаяния. - Я НЕ ХОЧУУУ ТАААК ЖИИИИТЬ!!!!! Лицо Никиты исказилось от крика. Она закрыла его ладонями и, не сдерживая голоса -зарыдала. Её душила обида, а желание избавится от разрывающей боли внутри – становилось наваждением. Она чувствовала, на подсознательном уровне, только один способ освободить себя от этой боли. Все инстинкты стёрлись, разрушились, сломались… Голая правда, пугающая реальность, - это все, что оставили хрупкому телу… Это всё, с помощью чего надо было попытаться прожить пол часа до «Спасения». - Никита, послушай меня. Майкл видел, как девушку трясло от всех тех чувств, которые душили и его. Он видел истерику, истерику в чистом виде. Видел как рыдания душили её, видел нервно сжатые руки в кулаки, которые добела прижались к лицу. «не молчи» -говорил он себе, «говори с ней». - Никита. - НЕТ, Майкл, ты не понимаешь… я не хочу ТАК жить… прошу тебя, помоги мне! Голос Никиты исказился до хрипа. Майкл прекрасно понимал, в каком она состоянии и понимал, что её нужно успокоить, любым способом, успокоить настолько -насколько это вообще было возможным… Он протянул руку к кровати Никиты и потянул ее на себя, проигнорировав боль в ребрах. Каталка неохотно поддалась и заскрипела железными колёсиками по отполированному плиточному полу. Майкл придвинул её пастель как можно ближе к своей и схватил Никиту за руки. - Послушай меня, Никита. Никита, казалось, не слышала его. Она опустила голову, спрятав своё лицо в расхлеставшихся волосах. На её глазах высохли слёзы, потому что они не могли пробиться сквозь сильные эмоции, которые завладели всем её сознанием. - Никита, посмотри на меня! Майкл попытался оторвать её руки от лица, зная, что ему нужно поймать её взгляд. Но Никита не слышала его, в ушах стояла противная тишина, которая давила, а в крови замешался коктейль из сложных химических соединений - естественных, животных инстинктов. Инстинктов- бежать, избавится, спастись любой ценой… - Никита. Майкл понимал, что простых слов будет не достаточно. Он с силой дёрнул Никиту за руки, оторвав их от её лица, и повысил голос до крика. - НИКИТА! ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! Девушка сделала полный вдох. Казалось, крик Майкла вывел её из ступора, и она, подняв голову, посмотрела на него, а на её глазах тут же навернулись крупные, прозрачные слезинки. - Помоги мне… Майкл нежно поцеловал её руки и сложил у себя на груди. - Позволь им помочь тебе. - Я не хочу. Я не хочу забывать! - Зачем? - Я хочу помнить, чтобы отомстить. По лицу Никиты лилось море солёных слёз, которых, казалось, никогда не удастся выплакать или остановить. Она была похожа на озлобленного, затравленного волчонка, который отчаянно пытался бороться за свою жизнь, за свою свободу и у которого отняли последнюю надежду на борьбу. Никита снова опустила голову, спрятав своё лицо в светлых локонах. - Хорошо, ты сделаешь, как хочешь… Но потом убьют тебя. - Плевать… - Мне не плевать, Никита, ты нужна мне. Посмотри на меня. Нужна. Живая… Я уже терял тебя, не заставляй меня переживать это снова. Майкл вновь нежно поцеловал солёные от слёз руки Никиты. Он смотрел на неё, пытаясь поймать её взгляд, пытаясь уговорить, внушить ей желание жить. То умерщвленое желание, которое старательно и грубо добивали в их сознании. Он пытался внушить ей –то, во что потерял веру сам. То, что собрал по частям, слепил из воздуха и уже по привычке выдавал сейчас за правду. Он понимал - будет «завтра», будет ещё один день, завтра желание жить снова появится и у неё и у него. А здравый смысл вторил о том, что теперь предстоит убедить в этом Никиту. Убедить, уговорить, заставить поверить или с силой вбить ей это в её мысли- не важно. - Мне не нужна такая жизнь, Майкл. Что они сделали с нами?! - Никита, посмотри на меня. Ты сильная. Так найди в себе силы подождать, пока тебе помогут забыть. Майкл пытался уговаривать. Уговаривать в том, во что и сам с трудом верил. Он привык врать, он привык говорить – то, что иной раз даже не пытался обдумывать. Просто -текст, который нужно убедительно произносить, в котором нужно убедить, в который нужно заставить поверить. А сейчас его доводы опирались только лишь на его ощущения. Он понимал, что нужно продержаться несколько минут и весь этот ад закончится. Весь её ад, в который он сам себя добровольно втащил. Его ад, в который потянул за собой Никиту. Его чувства не делятся на свои и её, чувства одни на двоих, и нет сил и желания разбираться, чья боль сейчас душит их обоих. - Как ты можешь так?… Майкл?… как? Неужели ты такой же зверь, как и они? Слова ударили наотмашь. Майкл встряхнул Никиту за плечи и прокричал ей в лицо. - ТЫ ДУМАЕШЬ МНЕ ЛЕГКО?.... Фразы сами слетали с его губ, а голос, без его согласия, дрожал и срывался на крик. Он устал молчать… Он не хотел «просто» говорить, он хотел вбить, выжечь, высечь, словно на камне- слова, оторванные от своей души. - ДУМАЕШЬ, У МЕНЯ НЕТ ЧУВСТВ? ДУМАЕШЬ, МНЕ - ПЛЕВАТЬ? Никита видела, как лицо Майкла исказилось от злости. Она видела, как его зрачки расширились, а цвет глаз постепенно темнел… Он кричал слова, которые не мог произнести спокойно, они давались ему слишком тяжело, и больше не было сил держать их в себе. Сердце отпустило, судорожно сжатые в кулаки кисти рук расслабились и разжались. Никита потянулась к кровати Майкла и крепко обняла его. Майкл закрыл глаза и прислушался к собственному сердцебиению. Пульс в висках стучал с бешенной скоростью, а сердце ныло от взрыва эмоций и нервозной обстановки. Всё было ново сейчас для него- эта ситуация, те признания, которые посмел сказать в стенах Отдела… Он прекрасно понимал, что скрывать уже нечего. За всё, что он так прятал под семью замками, они платят сейчас полную цену. Он понимал, что всё это будет стёрто, канет в лету, и останется лишь в головах Медлин, Шефа и в засекреченном файле под грифом Альфа, в который даже ему не удастся проникнуть. Всё, что он сейчас понимал – раскрашивало тёмными красками те минуты, которые оставались до их иллюзорного «Спасения». - Прости… Молчание. - Мне не за что прощать тебя… Молчание. - Забери меня от сюда, Майкл. Пожалуйста. - Если бы я мог… Никита крепко сжимала свои объятья, позабыв о сломанном ребре Майкла. Он же притягивал её голову ближе к себе, пряча в своей груди. Он гладил светлые волосы, плечи, спину, пытаясь своими лёгкими движениями нормализовать её сбитое и тяжёлое дыхание. - Помнишь, что я сказал тебе… там...? - Да. - Я не хочу без тебя. - Майкл…. Никита старалась как можно ближе придвинуться к кровати Майкла и как можно крепче обнять его. Она успокоилась, насколько это было возможно, и, закрывая глаза, старалась считать секунды - как там, в той темноте... как учил её Майкл, чтобы помочь себе скоротать резиновое время. - Через минуту они заставят меня забыть твои слова… Молчание. - Не надо запоминать... Ты всегда знала это… В бокс вошли два санитара. Они безучастно оглядели двоих, словно перед ними лежали в белых простынях не живые люди, а куклы, материал, который нужно обработать и сдать в сроки… Равнодушно принимая разъедающий взгляд Майкла, полный злобы и пугающий своей неистовой ненавистью - обошли кровати с двух сторон и сделали им инъекции снотворного. Никто не пытался сопротивляться, убрать чужие руки от своих тел… Не осталось сил противостоять… В венах замешался сироп забвения, и измученные тела провалились в глубокий сон со странным именем - «Спасение»… Мы надеемся, что поймём однажды В чем смысл этой безумной игры… Если нет боли, значит, правила все еще те же Мы вместе Мы снова готовы играть. ______________________________________________ 14: 23 АМ - Что у нас по Белграду? - Джордж отдал приказ 4му Отделу подготовить несколько планов операций по урегулированию внутреннего конфликта. Через несколько часов информация поступит в наш информационный блок, а к вечеру будут известны результаты. Я сразу же доложу тебе о них. Пол Вульф стоял лицом к огромному окну, разделяющему организм первого Отдела от главной артерии высшего руководства. Он смотрел на работу своих подчиненных… на-то, как каждый, занимаясь своим непосредственным заданием – крутил невидимое колесо самого влиятельного Механизма в мире… Он часто, стоя у этого окна - думал, размышлял, рассуждал, вступая с собой в молчаливые споры, давя в себе противоречия… Уже скорее по въевшейся в кожу привычке, чем от большого желания «Знать», - искал ответы на свои глубоко личные, но давно переставшие мучить вопросы… Он смотрел на свой мир, который создавал долгие годы, в который вложил силы, омыл кровью, а затем украсил, словно цветами, душевной болью… Его чувства давно перестали волновать его… Лишь - цели, объекты, выгода, власть… всё -то, чему отдал большую часть своей жизни, всё -то, из-за чего стёрлись все его врождённые ценности… Стоя у окна и глядя на «жизнь» частицы от своей плоти, - пытался ощутить ту грань, за которую давно переступил. Сейчас он снова был погружён в свои мысли, вновь задаваясь вопросами. Что-то не давало покоя, и это внутренне волнение сильно нервировало его. Не привыкший к долгим угрызения совести, он хотел избавиться от невидимого груза, который, неожиданно для него самого, лёг на душу и придавил тяжёлой плитой. - Я видел последние данные по миссии «Бэтта». - Да. Она окончена. - Ты до сих пор уверена, что это было правильным решением? - Успех миссии 100% . полученные данные обработаны и имеют 99% успеха. Думаю, эти цифры ответят на твой вопрос. - Да. Цифры впечатляют. Поздравляю. - Спасибо, Пол. Он продолжал смотреть сквозь стекло, не оглядываясь на собеседника, словно его и не было в комнате. Он стоял, сложа по привычке руки в карманы, и задавал свой вопрос, казалось, в пустоту. - Как их состояние? - Они отлично проявили себя. Все полученные данные занесены в их профайлы. Пока они нам не опасны. - Я спросил про их физическое состояние… - Пол развернулся к Мэдлин и взглянул на неё потускневшим взглядом. - Их состояние стабильно. Час назад была успешно проведена корректировка памяти, а сейчас их разместили в отделении интенсивной терапии. Думаю, через неделю они будут снова в строю. - Хорошо… ,- Шеф моргнул, первый раз за пол минуты, длинной которой был её ответ и добавил, - Мы итак потеряли слишком много времени. - Подобные вмешательства в психику достаточно опасны для их здоровья, поэтому мы не скоро сможем повторить подобную проверку. Но наши специалисты работают над новыми разработками. Я говорила тебе о них… Процесс «Гельмана»… Хотя ещё пака рано что-либо говорить, но, думаю, в скором будущем можно будет запустить его в действие. - Как ты считаешь, к кому его можно применить? - Пока сложно делать прогнозы. – Медлин не сводила взгляда с Шефа, следя за каждой мимолётной реакцией на свои слова, за каждым движением твёрдой линии мужского рта, за каждым движением мимики его лица, по привычке анализируя и делая соответствующие выводы. - Но разумнее было бы применить его к Майклу... Его чувства к Никите сильны и не менее сильна его воля и психологическая зависимость от этих чувств. А его умение давить в себе их всякое проявление - даст этой процедуре возможность закрепиться в процессах его мозговой деятельности… Он имеет сильное влияние на Никиту, а потеряв к ней интерес проблема исчезнет сама собой. Думаю, Никита не станет слишком упорно бороться за него. Но опять же, пока рано делать прогнозы, все детали ещё в разработке. Молчание. - Я устал заниматься этим вопросом… - Пол снова развернулся к окну, - Майкл разочаровывает меня. Я думал он сумеет контролировать себя. - Это достаточно трудно, Пол. - Медлин выдержала паузу, - Люди не роботы, чтобы опираться на голые цифры и укладывать собственные чувства в формулы. Есть вещи, которые нам не подвластны… - Но ты же смогла перебороть себя? - Возможно… - и вновь ещё одна пауза, делающая акцент на следующих словах,- Но я долго работала над собой. - Мы все работаем над собой. Это наша работа. - Безусловно. – Медлин, как обычно, приняла удобную позицию, принимая слова «Главного», как единственно верные. - Оперативник 5го уровня должен уметь держать в узде свои эмоции. Не должен – он обязан. И если бы не эта девчонка, ему не пришлось бы переживать-то, что он сейчас переживает… Медлин выделила для себя сказанные слова Шефа, лишний раз подчеркивающие в её незримой личностной анкете – надежды, возложенные на Майкла и некую привязанность к нему. Природа его отстранённости и неохотность к разговору стала для неё ясна и оправданна. Тактично промолчав несколько секунд, Медлин констатировала, пытаясь уладить ненужный на её взгляд внутренний конфликт Пола с самим собой: - Он знал, что будут последствия. Он был к ним готов. Молчание. - Ты права,- Пол всего лишь, в очередной раз, позволил Медлин снять с его души противный груз. Ее Влияние на него, её талант убеждения всего одной сказанной фразой, произнесённой холодным, бесцветным голосом, не раз спасал его в подобных ситуациях… - Я могу идти? - Иди... Медлин развернулась и сделала несколько шагов к выходу. Остановилась… Развернулась и посмотрела на Пола Вульфа, интуитивно чувствуя, что их разговор ещё не окончен… - ? - Что с 4й группой? - Вся 4я группа ликвидирована час назад. Женщина снова повернулась лицом к дверям, не желая смотреть в глаза тому, кто задаст ей следующий вопрос… - Шон Стоунс тоже ликвидирован? - Я же сказала…. вся 4я группа. Двери перед Медлин автоматически распахнулись, и кабинет выпустил свою гостью, а Пол проводил взглядом изящную фигуру, одетую в строгий, дорогой костюм. Достал из кармана портсигар, вынул сигариллу и закурил, успокаивая нервы порцией никотина. Безгранична власть внушения- Когда, крепко зажмурившись ты видишь, Как лучик света скользит по полу Сквозь ржавчину и многовековую пыль, Преображая изуродованный мир притворства. Но затем ты открываешь глаза, а вокруг снова темнота... Yasha P.S.:Спасибо Серене за прекрасный коллаж!!!!!!!!!!!
маруся: Никак - все..... Как много то........и по моему - не смешно ......это же сколько я читать буду .....еще и забеременеть успею
yasha: маруся пишет: еще и забеременеть успею ну даешь, подруга)))))))))))) ржу конем ага, все! А че медлить?маруся пишет: .и по моему - не смешно . yasha пишет: Предупреждаю: грустно, надрывно, не мало, НЦ прилагается, так что..
маруся: yasha пишет: Никита накрутила на палец завиток волос, небрежно лежащий на затылке мужчины, прошла к стулу, Показалось , что это завиток Майкла .....представила ..... .......все-все-все..... ....больше не буду.... Яшка ,потом начала растекаться возле монитора.... .....вплоть до слов - сначала душ..... Душ мне тоже не помешает..... Перекур....
yasha: маруся пишет: Показалось , что это завиток Майкла а че ПОКАЗамаруся пишет: ЛОСЬ?? То ж оно и было! Его Перекур.... оно не помешает, дальше-хуже. Лишь бы живые остались..
маруся: yasha пишет: То ж оно и было! Его Яшкааааа .....ну тебя , чесслово.....как она к стулу то пошла.....вместе с накрученным на палец завитком , если он на голове Майкла был.....ну тебя еще раз .....ржу я..... ....а вещь сурьезная... И еще......розовые очки пондравились .....сквозь которые любимый профиль разглядывала.... ....прям , как я
yasha: маруся пишет: И еще......розовые очки пондравились .....сквозь которые любимый профиль разглядывала.... ага, я когда писала тоже НАС всеХ имелла ввид у На него тока через такие и смотреть...
yasha: yasha пишет: Никита не спеша обошла его сзади, опустила руки на плечи, и медленно соскользнула вниз по напряженной груди. Дойдя до толстой кожи пояса, чуть слышно сказала на ухо: - Надеюсь ты не против, если я побуду тут? Тишина в ответ означала «Против». Никита накрутила на палец завиток волос, небрежно лежащий на затылке мужчины," ПОТОМ "прошла к стулу, стоящему напротив и демонстративно уселась на него, аккуратно положив одну ногу на другую. Ничего не знаю
serena(da): Яш, здорово,.....особенно там, где пишешь на эмоциях......идет ясная картинка действия, .....ощущение переживаний, чувств персонажей.... Маруся, про завиток - это начало повествования, а начало всегда писать тяжко,....много раз перечитывается во время написания,....в итоге - некоторых нестыковок не замечаешь..... Яш, Маруся намекает на незаконченность действия.....накрутила и пошла..... но в целом рассказ получился классный, супержесткий, суперчувственный, просто СУПЕР.....МОЛОДЕЦ....
маруся: Еще интересней......руки на поясе - впереди .....завиток сзади .... .....потом....не раскручивая пошла к стулу.... Закрыли тему ......а то я дальше не двинусь.....
yasha: маруся пишет: Закрыли тему ......а то я дальше не двинусь... Та я тоже тебе написала а сама сижу смеюсь, представляю себе картину.
yasha: маруся пишет: .....потом....не раскручивая пошла к стулу.... мать, ну там же нада ДОГАДАТЬСЯ САМОЙ , яж не могу по шагам усе писать, подошла-отошла-взяла-положила а то меня расплющидло бы вообще на 3 тома "войны и мира"
yasha: serena(da) пишет: , просто СУПЕР.....МОЛОДЕЦ.... спасибо спасибо serena(da) пишет: много раз перечитывается во время написания,....в итоге - некоторых нестыковок не замечаешь..... эт ты точно заметила. А и я ж не претендую на Булгакова. Я тока учусь
Елена: yasha, пиши, это здорово!
маруся: yasha пишет: а то меня расплющидло бы вообще на 3 тома "войны и мира" А ЭТО тогда - ЧТО.....
yasha: Елена, Я только за, тока с идеями туго.!
yasha: маруся пишет: А ЭТО тогда - ЧТО..... а это скромный рассказ
маруся: yasha пишет: Нет, он не был растерян. Наоборот. Смотрел на вооружённого мужчину и женщину с нескрываемым отвращением. Воооот ОНО .....вот чего эти любовники не заметили....ошибочка.....не зачетец..... yasha пишет: - Разоружили полностью?- глупая надежда. - Да. А вот этооооооо...... весьма эротично......только без ДА.....
yasha: Ох, Маруська жжешь Все эротика тебе! мальчика и девочку оставили без средств защиты!!!!!!!!
маруся: yasha пишет: Никита дрожит и инстинктивно сжимается. В её частом дыхании слышится тихий стон, который я никогда не смог бы спутать с другим. Она шепчет моё имя, а я снимаю его с её губ своими губами. - ………. Я люблю тебя «Я знаю это…. знаю…….» - ………. И я люблю тебя,- говорю ей эти слова в первый раз, и честнее я не смог бы сказать собственному сыну. Обнимаю её, а руки слегка дрожат от напряжения и тяжести её тела. Целую. Не хочу отпускать… Не хочу расставаться. Я всегда был готов умереть... Но я не хочу Её смерти… Сердце бешено бьётся и всё ещё «тянет» от препаратов. На душе такое merde, что меня начинает подташнивать. Признаюсь сам себе - я устал быть сильным. Но я должен, обязан Я должен быть сильным. Я просто обязан быть сильным... пошла опять .......какая ты Яша право.....
маруся: yasha пишет: Знает ли, как мне тяжело каждый раз предавать её? Знает ли, что я это делаю вынужденно, что стараюсь, таким образом, лишь защитить её? Воооооооот......точно ....а я про что
yasha: .какая ты Яша право....
маруся: yasha пишет: Лонг прислонился к холодной стене и, прикрыв ладонью глаза, тихо произнёс, как будто всё ещё разговаривая с кем-то: - Я бы и сам себя за это убил, Майкл… Мужчина шел по коридору, отвернув на шее ворот водолазки и нервно почёсывая зудящую кожу под латексными краями маски. Он спешил в свой кабинет, чтобы поскорее снять с лица противное, душное одеяние. Ему хотелось прийти и умыться холодной водой, в надежде смыть воспоминание о глазах Майкла, полных боли и ненависти … Яшка , блин, ты что , смерти моей хочешь..... Убью гада.....
yasha: Нивкоемслучае
маруся: Яш , я дочитала .....сразу скажу - настроение мне это не прибавило....надо было внять предупреждениям.....от такого точно не забеременеешь......хоть Майкл и мечтал там о детях .....какие после этого дети...... Написано потрясающе ......эпиграфы обалденные - мудреные , но очень красивые....если твои , то респект огромадный .... А сюжет не понравился......сколько можно их мучить.....неоднократно и изощренно ....еще и процесс"Гельмана "впереди ..... Короче - жесть.....а хочется чего-нибудь жизнеутверждающего.... Но еще раз говорю......написано потрясающе ......Яшенька , будь другом .....напиши что-нибудь светлое ....ну пусть у них в жизни будет что- то хорошее , а не только два извращенца , которые спят и видят , как бы еще помучить своих двух лучших агентов..... PS : мои коллаж больше бы подошел , чем Серенин.....
yasha: маруся пишет: мои коллаж больше бы подошел , чем Серенин.... Эт какой же?))))))))))))) мож я че пропустила? маруся пишет: Яшенька , будь другом .....напиши что-нибудь светлое .... так после этого я написала От третьего лица))))))))))))))) там вроде без мучений все, одна любоФфффь маруся пишет: Короче - жесть.. Насчитала уже 10 раз маруся пишет: .эпиграфы обалденные - мудреные , но очень красивые....если твои Нет, не мои это слова из песен, которые люблю. все что вот таким шрифтом Кстати многие песни из саундтрека к самой Никите. я их долго собирала! еще на пару фанфов хватит, я припасливая Марусь, напишу конечно что нть из маруся пишет: жизнеутверждающего ток надо определиться чем начать и чем закончить
yasha: маруська, я и в самом кине мало жизнеутверждающего видела.... Отсюда может такие истории пишутся...
маруся: Вот потому , что мало , им и надо дать шанс .....жить........а не этим упырям с их навязчивой идеей их уничтожить..... Пусть ругаются , как Бенедикт с Беатриче....пусть фантанируют юмором и нелепыми ситуациями пусть пусть обводят вокруг носа этих извращенцев.....они это заслужили.....ИМХО..... От третьего лица не читала....еще.....приобщусь как- нибудь.....
yasha: Да читала, марусь. Даже отзыв свой оставляла по-моему...
маруся: Склероз значит......надо освежить ....
yasha:
полная версия страницы