Форум » 3.1 БОЙКОЕ ПЕРО » Самоубийственная миссия » Ответить
Самоубийственная миссия
bastet: Перед прочтением несколько замечаний... Фанфик довольно специфичный, но уж какой есть....Ну нравится мне сама идея - и все тут. Хотя критику я принимаю, конечно))) И даже знаю, в каком направлении она возможна. Я сознательно не убирала некоторые наивности сюжета, хотелось сосредоточиться на другом - на чувствах, так сказать... М-да. Далее: с картинками получилось слишком много мороки. Так я их себе понатыкала в ворде в текст - и сижу довольная. А здесь - корячилась, корячилась - и сдалась Слишком сложно. Поэтому фанфик просто текстом - жаль. Вот такая получается. :) Ну и собственно - ОНО! (сама жутко застеснялась и закрылась медным тазом) *** Где-то в начале второго сезона, после гибели Юргена. Никита закинула автомат за спину и короткими перебежками добралась до высокой каменной ограды особняка Освальдов. Оглянулась на Майкла, ожидая сигнала. Тот, сверившись по наушнику с Биркоффом, начал отчет на пальцах: три, два, один – иди! Никита быстро забросила крюк на ограду и вскарабкалась по лассо вверх. Минуту спустя за ней последовал Майкл. Миссия была достаточно проста – сбор информации, поиск скрытых источников дохода хозяина особняка – Джона Уинстона Освальда. Отдел подозревал его участие в финансировании террористических актов на юго-западе Англии. Сейчас он находился на другом конце города, проводил деловую встречу в ресторане с одним из своих бизнес-партнеров. Дом был пуст от охраны и идеально подходил для проведения операции. Майкл толкнул дверь кабинета Освальда, которая была даже не заперта – хозяин этого поместья так надеялся на камеры слежения внутри здания и по его периметру, что не держал внутри охраны, кроме двух телохранителей, которые постоянно сопровождали его самого. Оперативники неслышно приблизились к компьютеру посреди комнаты; Никита включила системный блок, с помощью Биркоффа нашла нужную информацию и начала скачивать данные. Майкл стоял рядом. И вдруг… В коридоре послышались тихие шаги. Кто-то явно направлялся к кабинету. Мгновенно оценив сложившуюся ситуацию, просчитав степень опасности, Майкл коротко взглянул на Никиту. Последняя метнулась к прикрытию большого книжного шкафа, на ходу вытаскивая пистолет из кобуры. Сам Майкл неслышно переместился к приоткрытой двери, задержался на мгновение – и затем резко рванул ее на себя, готовый отразить нападение. Но… коридор был пуст. Майкл быстро осмотрелся кругом, проверяя не спрятался ли противник за тяжелыми бархатными гардинами, закрывающими окна в коридоре до самого пола. Снова никого. Все чисто. Никита уже закончила копирование данных и, упаковав диск, вопросительно глянула на Майкла. Он бросил еще один, последний взгляд вглубь коридора и кивнул головой, приглашая Никиту следовать за собой. Оба оперативника уже почти вышли из дома, когда за их спинами раздался пронзительный крик: - Сдавайтесь! Никита резко обернулась на возглас и столкнулась взглядом с ребенком лет тринадцати – в штанах цвета хаки и в зеленой бандане. В руках у него был игрушечный автомат, из которого он азартно целился в ее напарника. Никита уже начала облегченный вздох, но тут как в замедленной съемке увидела, как развернувшийся Майкл уже вскидывает руку с пистолетом и нажимает на курок. Миг – и тело ребенка, нелепо подпрыгнув, падает на деревянный пол… Никита, громко вскрикнув от ужаса, рванулась на помощь, но была мгновенно схвачена в железные тиски рук Майкла и силком доведена до фургона Отдела. *** - Это племянник Освальда, Стив. Живет в соседнем особняке. Решил поиграть в войну, поэтому забрался в дом, - бесстрастный голос Мэдлин, казалось, парил по Поднебесью. – Жаль, что так вышло. - Он жив?? – Никита с трудом сдерживала себя, чтобы не запустить добытом на операции диском в голову главного стратега Отдела. Мэдлин не удосужилась ответить, просто внимательно посмотрела прямо в глаза Никите и мягко улыбнулась. - Операция закончена. Вы с Майклом можете быть свободны Они вместе спускались к главной зале. Майкл шел чуть впереди. Если бы Никита была не столь сильно раздражена, то наверняка бы заметила его неестественно прямую спину и слишком быстрые шаги. На этот раз Никита не дала своему наставнику шанса запереться в своем кабинете, как он это обычно делал после операций: она зашла за ним следом, и громко хлопнув дверью, уселась на стул, закинув ногу на ногу. Майкл молча прошел на свое место, протянув руку, отключил коды прослушки и положив руки на стол, посмотрел на белокурую девушку. Он уже знал, что будет крупный скандал и морально готовился отражать его, подыскивая подходящие слова. Но вопреки всему своему прошлому поведению Никита не проронила ни слова и только не моргая смотрела прямо в зеленые глаза своего учителя. В кабинете воцарилось грозное молчание. Наконец Майкл решил сделать первый шаг. - Биркофф докладывал, что в здании на тот момент никого не было. По инструкции в подобных случаях… - Там написано, что надо убивать детей?? Майкл молчал. Он просто сидел и, казалось, выжидал. - О боже!!! Ты же видел, что это ребенок! - голос Никиты звенел от ярости, - Ты… ты ведешь себя как бездушная машина для убийств, Майкл! Он молчал. Опустил голову и молчал. - Это же ребенок. - Это свидетель. Он видел нас! – твердо произнес мужчина - Свидетель? О-о-о, - задохнулась от негодования Никита. Слушай, Майкл, а тебе не надоело постоянно жить по инструкции Отдела? Подчиняться бесконечным приказам Шефа с Медлин? Она распалялась все больше. Давнишняя злость на Майкла - за его внезапную холодность после ночи в Лионе, за происшедшее с Юргеном – наконец-то нашла выход. – Тебе не надоело убивать всех подряд, Майкл? - А тебе не надоело постоянно нарушать правила? – с легкой, едва заметной усмешкой ответил он и взглянул прямо ей в глаза. Никита поперхнулась собственными словами. - Ты меня в этом обвиняешь? ТЫ? Да какое право ты имеешь так говорить?! - Я – снова твой наставник, - напомнил ее собеседник. - Хорош наставник! Учит убивать невинных детей и предавать близких… - в глазах Никиты появился опасный блеск, - И вообще знаешь что, Майкл, я не хочу иметь с тобой ничего общего! Слишком много всего в последнее время. Я попрошу о переводе в другую группу. И ты больше не будешь моим наставником. Мне противно находиться с тобой в одной комнате. Это все. Никита поднялась, окинула презрительным взглядом сидящего перед ней оперативника и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Никита! Ты рассержена, озлоблена на весь мир, ты не видишь ситуацию в целом! Ты не дала мне времени все объяснить! Рана этого мальчика не тяжелая, она скоро затянется. Если бы ты обратила внимание на то, КАК он упал, ты бы поняла это. Что могло бы быть в противном случае, если бы я не выстрелил? Он бы не узнал нас, испугался, закричал, могли сбежаться другие люди из соседнего особняка… Могли быть другие жертвы. Или не закричал бы… Но все равно - он нас видел. Ты же знаешь, что делают в этих случаях?.. Так как нужно было поступить? …А еще ты не знала, что Юрген опасен для Отдела. И для тебя. Для нас. Да я бесконечно виноват перед тобой и знаю это. Но зачем слова о переводе в другую группу? Так будет сложнее защищать тебя. Может быть… когда-нибудь ты поймешь, и тогда сможешь простить меня… Но скажи: ты действительно думаешь, что я могу убить ребенка?.. *** Прошло три недели. Никита осталась верна своим словам и попросила о переводе в группу Девенпорта. Шеф неожиданно согласился без возражений. Также Никита всячески избегала встреч с Майклом. Через два дня после ссоры он заходил к ней домой – но она посмотрела в глазок, и не открыла дверь… Через три дня они «неожиданно» столкнулись на третьем уровне, в коридоре, но Никита прошла прочь и не обернулась… И Майкл смирился. Теперь он пропадал на очередной миссии, уже пятой с того случая. А в редкие дни, когда появлялся в Отделе, безвылазно сидел в своем кабинете. - Он просто обалденный, Никита! Такие руки, торс, такая… ну ты меня понимаешь, - смеялась Карла, помогая соседке накрывать на стол. Они с Никитой затеяли маленький девичник в честь выходных. Никита кивнула: - Конечно, обалденный. Только, кажется, третий за последний месяц. - Ни-и-ки-та… Ну и что! Никогда не поздно найти свою вторую половинку! А если это действительно она? Так хорошо мне еще ни с кем не было! Никита с легкой иронией взглянула на подругу. - Не хочу показаться навязчивой, но где-то это я уже… - Забудь! Забудь все, что было до него. Ник – моя судьба, решено! Зазвонил сотовый. Никита с ненавистью посмотрела на него, но тут же взяла трубку. Через 15 секунд она уже доставала сумочку с полки. - Что на этот раз? – осведомилась Карла. - Как обычно! Срочный вызов. Почему-то всегда в самый неподходящий момент. Прости. - Никита чмокнула подругу в щеку. – Убегаю. Зато у тебя появилась возможность провести этот вечер с Ником. - А ты определенно умеешь поднять настроение, Никита, - расхохоталась Карла. *** Шеф мерил широкими шагами зал для брифингов, объясняя группе Девенпорта новое задание. Никита едва успела к началу, получив за это неодобрительный взгляд. - Три дня назад поступила информация о разработках химико-биологического оружия в Бирме. Ситуация нетипичная, ранее в этой стране ничего подобного не наблюдалась. Группа Майкла была послана для того, чтобы проверить информацию и захватить главного разработчика вакцины – Аль Хомейни. Три часа назад Майкл доложил, что ситуация изменилась, у Хомейни слишком хорошее прикрытие. Требуется подмога. Вылет через 40 минут. Вся необходимая информация на ваших панелях. Сидя в вертолете, Никита задумчиво смотрела в окно и размышляла, как себя вести при встрече с Майклом. Она больше не хотела мечтать о нем: перед глазами стояли картины бесчисленных убийств, предательств: Грей, Юрген… Как она могла любить этого мерзкого, самовлюбленного типа? Пешку Отдела, Шефа и Мэдлин: без собственного мнения, послушную совершенную машину для убийств. Он и в Отдел-то ее вернул только для того, чтобы потешить собственное эго. Соскучился без любимой игрушки! Детоубийца. Как назло, именно ей выпало быть среди трех оперативников, которые вливались в группу Майкла, страхуя основные ударные силы при штурме резиденции Хомейни. Никита поморщилась и решила не думать об этом до начала операции. Она закрыла глаза и задремала, прогоняя от себя неожиданно возникший в голове образ Майкла: их танец в ее квартире незадолго до побега, ночь на лодке, его глаза, глядевшие прямо в душу… Встречи в ее полном понимании не состоялось. Группа Девенпорта едва успела высадиться в обозначенной точке, и сразу получила сигнал к началу атаки. Вбегая в здание, Никита краем глаза успела заметить высокую черную фигуру в другом конце сада, очень похожую на Майкла, однако размышлять он это или нет, не было времени. Все прошло чисто. Хомейни был захвачен лично Майклом. Как обычно. Обе группы возвращались в Отдел без потерь. Усаживаясь на свое место в вертолете, Никита все же нашла взглядом Майкла. Он что-то объяснял на своей панели Девенпорту. Закончив, почему-то не сел на скамейку, а опустился на пол около двери и тусклым взглядом уставился в противоположную стену. Какой-то он… усталый, что ли. Если это слово применимо по отношению к Майклу. Вообще-то машины в отдыхе не нуждаются. В отличие от обычных людей, таких, как она. Никита первой вышла из дверей лифта, спеша сдать Вальтеру оружие и отправиться домой спать. Спустя два часа, сдав отчет и проходя мимо Биркоффа она заметила, как навстречу ей направляется Майкл. Вот уж с кем не хотелось встречаться, так это с ним! Никита приняла гордый, независимый вид, надвинула на глаза новую красную шляпу, которую пришлось на время операции оставить в Оружейке Вальтера, и не стала сбавлять шаг. Они с Майклом неумолимо приближались друг к другу. «Только попробуй со мной заговорить, - лихорадочно билась в мозгу Никиты. – Только попробуй, и тут же пожалеешь об этом». Вот они поравнялись, но… Майкл лишь аккуратно сдвинулся на несколько сантиметров влево, чтобы не задеть Никиту и, опустив глаза, направился в Поднебесье к Шефу. Никита была обескуражена и даже несколько обижена. Ее впервые игнорировали столь явным образом, да еще сам Майкл! Она остановилась, не в силах отвести взгляд от своего бывшего учителя; но через несколько мгновений Шеф затемнил Поднебесье. «Надо же, он еще и чувствует себя правым, поэтому и ведет себя соответствующе»! С этими мыслями Никита добралась до своей квартиры, где тут же упала в кровать, даже не потрудившись раздеться – столь сильна была ее физическая и эмоциональная усталость. - Мне жаль, Майкл. Хомейни умер. - ? - Он не выдал формулу. - Что говорят наши специалисты? - Потребуется около двух, возможно, трех недель. Слишком сложная структура, технология будущего. - … - Ты… знаешь, как я вынужден поступить в данном случае. Ты – допустимая потеря, ты знаешь это. Что ты предпочитаешь? - …миссию. - Хорошо. У нас есть задание для тебя. Изначально я планировал поручить это Корлессу и Джейн, однако, учитывая сложившуюся ситуацию… Параметры будут у тебя через тридцать минут. Это все. Можешь идти. - Да. - Майкл… подожди. - ? - Я хотел сказать, что ты… хорошо поработал. И я планировал, что ты когда-нибудь станешь моим приемником. - Спасибо. - Это все. Можешь идти.
Ответов - 11
bastet: *** На следующее утро был брифинг по поводу нового задания. Войдя в зал, Никита опустилась в кресло и удивленно оглянулась по сторонам, не замечая вокруг никого, кроме Шефа. Не обращая внимание на реакцию Никиты, он начал объяснять суть задания. На этот раз нужно было проникнуть в научно-исследовательский институт генной инженерии в Лэйк-Плесиди, выяснить, кто из ученых тайно помогает «Красной ячейке» и заставить его выдать имена и координаты его нанимателей. Однако дело осложнялось чрезвычайной секретностью института. С другой стороны, гриф чрезвычайной секретности присутствовал и для самой миссии. - И еще, - шеф щелкнул пультом, и матовый экран погас, - для того, чтобы выявить предателя нужно действовать аккуратно. Подчеркиваю, работники этого заведения занимаются сверхсекретными разработками в медицине и генетике. Стараются не общаться ни с кем извне, за очень редким исключением, - с коллегами в этой профессиональной сфере. Мы проанализировали ситуацию, и было принято решение отправить на задание пару. Вы будете профессионалами из института Беркли, работающими в одном направлении с разработками института. Кроме того, друзьями, с намеком на что-то большее. Так будет легче всего выполнить задание. Это все. Подробности – на панели. Глава Первого Отдела развернулся, чтобы уходить. Никита еще раз огляделась по сторонам: - Простите, я не услышала имени того, с кем мне предстоит работать. Шеф медленно повернул голову. - С Майклом, конечно, - услышала она в ответ. – Для этой операции ваши характеристики идеально подходят друг к другу. «С Майклом?? Только не это!!» - Сэр, я бы хотела… Шеф, казалось, ждал этот яростный возглас. Он слегка улыбнулся и ответил, громко и четко проговаривая каждое слово - Разговор окончен, Никита. Ваш выезд через час. Дрожа от еле контролируемой злости, Никита сорвалась со своего места и решительно направилась к кабинету Майкла. Если он решил таким образом помириться с ней – это вряд ли ему удастся. Она не хотела иметь решительно никаких дел с предателем и убийцей! Ему придется снова разговаривать с Шефом и искать себе другую напарницу – а с нее хватит. Надо же, даже не потрудился прийти на брифинг! Это что, ниже его достоинства?! Она рванула на себя тяжелую дверь и увидела Майкла, сидящего за компьютером. Руки летали над клавиатурой, казалось, он полностью погружен в происходящее на мониторе. Весь в черном, вечно занят! Как обычно! Ну что ж, придется сегодня побеспокоить Его Величество! Никита с такой силой захлопнула за собой дверь, что та жалобно зазвенела. Затем подошла к столу, оперлась руками о крышку и свистящим шепотом осведомилась: - Ты еще не понял, что я больше не хочу тебя видеть? Майкл поднял глаза от монитора, мельком взглянул на Никиту и опустил взгляд, прикрыв глаза. Помимо воли Никита обратила внимание на странную, почти болезненную бледность его лица. Как у человека, который много времени проводит под землей, без доступа свежего воздуха. Однако в последнее время Майкл постоянно участвовал в операциях, да еще в разных странах. Может быть, сказывается постоянная перемена климата? Тем временем, Майкл, видимо выдерживающий необходимую с его точки зрения паузу после вопроса Никиты, снова поднял на нее глаза и снизошел до ответа: - Твое назначение было утверждено руководством без моего вмешательства. - Вот как? – Никита все же не смогла сдержать иронии, - А ты, думаю, отчаянно сопротивлялся?! Майкл тяжело поднялся из-за компьютера, подошел к занавешенному жалюзи окну, и остановился там, повернувшись спиной к собеседнице, скрестив руки на груди. Забыв о ненависти, Никита залюбовалась его фигурой: широкими плечами, отлично развитыми спинными мышцами, идеально ровной осанкой… Несколько секунд продолжалось тягостное молчание, затем послышался тихий, ровный, абсолютно безэмоциональный голос. - Ты можешь попытаться попросить Шефа о неучастии в операции. Однако – и снова небольшая пауза, словно Майкл собирался с мыслями – наши параметры идеально подходят для этого задания. Скорее всего, ты будешь просить напрасно. - Что ж… - Никита вспомнила о племяннике Освальда, и всю ее доброжелательность как рукой сняло. – Потерплю, если это нужно для дела. Она развернулась на каблуках и направилась к выходу. Ей вдогонку послышались грустные слова, если можно было так назвать тот тон, который выбрал Майкл. - Мы работаем вместе в последний раз. Больше такого не повторится. - Очень на это надеюсь! – тотчас откликнулась она и вышла, на сей раз спокойно закрыв за собой дверь. Никита! Если бы ты знала о действительной цели миссии, твои слова были бы другими? Мне очень важно это знать сейчас *** Спустя полчаса Вальтер в своей оружейке уже выдавал Никите необходимое оборудование. - С таким арсеналом, сладкая, вы сможете полстраны на уши поставить, - усмехался он, - целую переносную лабораторию с собой тащите. Неужели сами не сможете амфетамин изготовить с таким количеством химикатов? Целых шесть ампул. - Какой амфетамин? - Никита отвечала рассеянно, она была погружена в тягостные раздумья о предстоящих минутах с Майклом наедине. - Как какой? Наркотик группы С, VSD3, сильное обезболивающее, кстати говоря. - Не знаю, спроси у Майкла. Операция секретная, возможно, я тоже всего не знаю. – Никита взялась за лямки сумки. – Пока, Вальтер! - И тебе удачи, конфетка! Будь осторожнее! … Их забирала с аэропорта специальная машина института. Водитель был молчаливым, и на попытки Никиты нейтрально поговорить хотя бы о погоде, отмалчивался. Поэтому она от нечего делать принялась разглядывать в боковое зеркало лицо Майкла, сидевшего на заднем сиденье. И уже в который раз слегка удивилась выражению глубокой усталости на его лице, которое тот даже не пытался скрывать, наверное, уверенный, что в данный момент этого никто не замечает. Вот он потряс головой, как пловец, освобождавшийся от воды в ушах; затем дотронулся кончиками пальцев до виска и, прикрыв глаза, откинулся на спинку сиденья… Никита ощутила какое-то смутное беспокойство, как будто неприятный холодок пробежался по спине. Несмотря на все негативные эмоции, испытываемые ею сейчас по отношению к Майклу, она не могла не признать, что только в паре с ним чувствовала себя полностью защищенной на любом задании. Но сейчас было что-то другое, пугающее… В душе не было покоя, появилось какое-то тревожное предчувствие грядущей в скором будущем беды. «Это оттого, что я привыкла во всем полагаться на него, - подумала Никита, - А сейчас мы будем просто играть пару коллег по работе. Ничего личного между нами теперь нет, и быть не может. Только игра. Я могу полагаться только на себя». Они подъехали к шикарной гостинице, которая являлась собственностью института. Чтобы не вызывать подозрений Никита весело повернулась к Майклу и произнесла: -Просыпайся, мы приехали! Тот мгновенно открыл глаза, окинул взглядом обстановку и тепло улыбнулся ей в ответ. - Спасибо за то, что довезли нас, - обратился он к водителю. - Пожалуйста. Ваши номера находятся на четвертом этаже, номера люкс 47 и 48. Ключи у консьержки. Еще она должна передать вам приглашение на ужин сегодня вечером. - Как мило! Спасибо огромное! – Никита уже успела вылезти из машины и доставала чемодан из багажника. - Позволь помочь тебе, - послышался тихий голос за ее спиной, и тут же рука Майкла легла рядом с ее рукой на ручку чемодана. Никита хотела было возразить, но ледяная ладонь оперативника уже легла на ее плечо, как бы прося не спорить, а подчиниться и позволить этому маленькому проявлению заботы о себе все же состояться. Девушка замерла на мгновение и… согласилась. - Буду очень тебе признательна. Консьержка оказалась миловидной женщиной лет 26-28, которая тут же с чисто женским интересом уставилась на Майкла. Она отдала им ключи и приглашения на ужин и начала предлагать свою помощь в выборе мест отдыха и развлечений (в основном, опять же Майклу). Но ее напарник ограничился своей «дежурной» улыбкой и одной короткой фразой: «Спасибо. Пока мы ни в чем не нуждаемся». И на этот раз за такой ответ Никита была ему даже благодарна. Они молча поднялись на лифте на свой этаж. Майкл поставил чемодан Никиты перед ее дверью и удалился в свой номер. Никита почувствовала легкую досаду: могли хотя бы договориться о времени встречи перед ужином! Но, видно, не судьба… Она зашла в комнату, запихнула чемодан под кровать и подошла к окну полюбоваться открывавшемся чудесным видом. «Почему я не могу забыть Его? Уже прошло достаточно времени, а меня до сих пор в жар бросает, как только я чувствую хоть мимолетное прикосновение. Несмотря на все гадости, которые он с завидной периодичностью делает, нельзя не признать, что он их очень… профессионально совершает. Им всегда веришь. От его обаяния просто не уйти. Эта девушка на ресепшене так смотрела на него, как кролик на удава. А он даже бровью не повел, ничего для этого не сделал. К нему отдельские девушки гроздьями липнут, особенно новички, а он – как скала. Почему липнут, что они все в нем находят? Потому что с ним безопасно. Несмотря ни на что, с ним спокойно и безопасно. И ни с кем из Отдела больше так быть не может, вот почему!» Но сегодня что-то настораживало Никиту. Что-то явно было не так с этим заданием. Или с Майклом. Интуиция кричала о том, что нужно быть предельно осторожной, если хочешь выжить. Неужели это настолько особенная миссия? Чего ей ожидать? Это оказалось намного труднее, чем я думал. Можно вытерпеть любую физическую боль. Можно вынести равнодушие и ненависть любимой женщины. Но когда оба этих фактора соединяются воедино… Что я буду делать, если VSD3 не поможет? Насколько меня хватит? Черт, если я об этом думаю, значит, ненадолго *** Ужин был назначен на половину восьмого. Никита особенно тщательно готовилась к нему, выбрав длинное, в пол, платье-стрейч матово-серого цвета. К нему она подобрала кожаные туфельки на небольшой шпильке. Волосы были гладко зачесаны, за исключением двух тонких прядок по обеим сторонам лица. Просто. Элегантно. С безупречным вкусом. Никита ждала Майкла десять минут, потом вышла из номера и нерешительно остановилась перед дверью его номера. Она колебалась несколько мгновений, потом подняла руку, чтобы постучать и неожиданно обнаружила, что дверь не заперта. Прошло еще несколько секунд, и она решилась войти. Сначала при приглушенном свете комната показалось пустой. Но потом Никита увидела, что Майкл лежал на кровати. Он был уже в брюках и рубашке, но один рукав был закатан до локтя. Кажется, он спал. Или просто лежал с закрытыми глазами. В любом случае, он показался Никите таким… усталым и… пришлось второпях подобрать подходящее слово… беззащитным. Не в силах совладать с собой она тихонько приблизилась к кровати, остановившись около изголовья, и позвала: «Майкл». Тот не пошевелился. Тогда она решилась слегка, одними подушечками пальцев прикоснуться к его запястью. И не успела еще полностью удивиться, какие же горячие у него руки, как Майкл открыл глаза. - Извини, я хотела… - Никита тут же отдернула руку и отстранилась от кровати, - пришло время ужина, и я… Взгляд Майкла рассеянно скользнул по комнате, потом сфокусировался на стоявшей посередине девушке. Несколько секунд он всматривался в нее, как будто подмечая все новые и новые детали, удерживая их в своей памяти, запоминая на всю оставшуюся жизнь, а потом глаза его сменили цвет, став темно-зелеными, и он ласково произнес. - Прекрасно выглядишь. - Спасибо! Я жду тебя в холле, - смутилась от звука его голоса Никита и поспешила закрыть за собой дверь. На ужине присутствовало около 30 человек из состава научно-исследовательского института. Никита с Майклом оказались в центре внимания. Несмотря на предупреждения Шефа компания собралась довольно разговорчивая, правда только в одной области, касающейся их профессиональной компетенции. Никите приходилось постоянно слушать указания Биркоффа и мило беседовать с несколькими мужчинами, двое из которых были особенно любезны и немного флиртовали с ней. Майкл тоже не терял времени, затеяв какую-то дискуссию по поводу поисков лекарства от рака и собрав вокруг себя тем самым кружок из заинтересовавшихся лиц. - Мы обязательно покажем вам с коллегой наш новый импульсный уловитель микрочастиц. Вы себе не представляете, 1000 микрон на квадратный дюйм! Столько интересного можно увидеть, - стрекотал Берри Армстронг, один из физиков, сжимая локоть Никиты. Она приветливо ему улыбнулась. - Только импульсный уловитель? А я надеялась на полную экскурсию. - Обязательно, обязательно, - вступил в разговор химик Мэттью Кавендиш, - Но не сегодня. И не завтра. Видите ли, у нас сейчас идет комплексная проверка. Через 3 дня мы будем готовы. Это будет вторник? Отлично, отлично. Вечер длился уже три с половиной часа. Никита начала уставать и придумывать предлог для ухода. Поискав глазами Майкла она нашла его прислонившимся к стене с бокалом вина в руке, беседующим с директором института. Сколько можно, пора возвращаться в гостиницу! Она вежливо попрощалась с учеными, отклонив приглашение проводить ее и направилась к Майклу. Встретившись с ней взглядом он незаметно кивнул и, прикоснувшись двумя пальцами к виску, обратился к собеседнику. - Было очень приятно пообщаться с Вами, профессор Лепанж. До встречи во вторник! - И вам до встречи, мсье Самюэлль. Приятно иметь дело со столь приятным человеком, - Лепанж широко улыбнулся, - Я вижу, вы устали. Приятного отдыха! - Спасибо! И снова они в полной тишине доехали до своего этажа. Уже у порога своего номера Никита решила немного растопить лед молчания. - Какие выводы ты сделал? Есть подозреваемые? - Поговорим утром, - мягко ответил Майкл, отстраняясь. – Спокойной ночи, Никита! - И тебе, - удивленно и обиженно ответила она, заметив его очевидное нетерпение оказаться в своем номере. Майкл кивнул и направился к своей двери. Никита уже было сняла туфли, потянулась и приготовилась отправиться в ванную, когда услышала шум в соседней комнате. Будто звук падающего тела. Никита стремглав бросилась к номеру Майкла, на ходу выхватывая пистолет из сумочки. Вот оно! Сбылось отвратительное предчувствие, мучавшее ее весь вечер. Вооруженное нападение! Что ж, посмотрим, кто осмелился залезть в номер к Майклу. Она рывком распахнула опять незапертую дверь и отшатнулась. Майкл ничком лежал на ковре, уткнувшись лицом вниз. - Было очень приятно пообщаться с Вами, профессор Лепанж. До встречи во вторник! …Наконец-то! Нужно быстрее попасть в номер! Это… невыносимо. Нужно было выбирать пулю, а не миссию.… срочно нужен VSD3. Не сейчас, Никита. Отложим до утра разговор о подозреваемых. Ты должна отдохнуть. Ты должна быть в форме. Опять эта чертова боль *** Никита хотела закричать от ужаса, но вовремя зажала себе рот рукой. Перед ее глазами начала стремительно складываться целостная картинка: усталый Майкл в вертолете после захвата Хомейни… отсутствие Майкла на брифинге… его неестественная бледность, тяжелый взгляд… закрытые глаза в машине… ледяное прикосновение перед тем, как взять чемодан… усталость, беззащитность… слишком горячие руки… слишком долгий ужин… стремление поскорее попасть в свой номер. И еще закатанный рукав рубашки… и слова Вальтера: -…Наркотик группы С, VSD3, сильное обезболивающее, кстати говоря. «Нет!» Никита тихонько закрыла за собой дверь в комнате Майкла. Подбежала к кровати и только сейчас заметила пустую ампулу и шприц на тумбочке. «Не может быть!» Незнание, что же сейчас предпринять заставило ее оглядеться по сторонам в поисках какого-нибудь лекарства. Она бросилась к шкафу, вытащила оттуда чемодан Майкла, по пути сбросив на пол несколько рубашек и свитеров, и принялась лихорадочно искать ампулы. К счастью, они нашлись в потайном отделении. Никита набрала полный шприц и осторожно приблизилась к Майклу. Опустилась на колени рядом с ним и осторожно перевернула на спину. «Он очень бледный! И весь горит! Его трясет! И еще испарина на лбу. И черные круги под глазами, наверное, так и не смог заснуть после нашего поселения в гостинице». Никита торопливо стащила с него пиджак и закатала рукав рубашки. Затем, не колеблясь, ввела VSD3 в вену. Майкл не дрогнул, не пошевелился – все оставалось по-прежнему. «Какой он легкий! Неужели так похудел за это время!» Она с трудом подавила в себе внезапное желание обнять его, прижать к себе, чтобы защитить, и только осторожно положила его голову на подушку, отправившись в ванную. Там она намочила холодной водой одно из гостиничных полотенец и вернулась в комнату. Затем она снова опустила голову Майкла к себе на колени и положила ему на лоб ледяное полотенце, чтобы хоть как-то уменьшить жар. Вода тонкими струйками стекала по лицу, падая на ворот рубашки, на шею, и он наконец-то слабо вздохнул. Раз, другой… Никита закусила губу, чтобы снова не закричать, на этот раз от отчаянья. Вся ее прошлая неприязнь к Майклу растворилась в мгновение ока, когда она увидела его, лежащим на полу номера. Боже, сколько же ему пришлось терпеть все это? Три дня? Больше? Разговоры с Шефом, брифинг, поездку, этот чертов ужин! Какой он был бледный! И усталый. Вернее, это я думала, что он усталый, а на самом деле он все время пытался бороться. Наверное, боль была невыносимой, если он попросил Вальтера положить ему это обезболивающее. И все равно сломался только сейчас. Что же это может быть, что за болезнь, если Майкл сломался?! Тем временем Майкл тяжело открыл глаза, поморщившись, огляделся по сторонам и, видимо сообразив, что только что произошло, поднес руку ко лбу и убрал полотенце. У Никиты сжалось сердце, в то время как она наблюдала, как он собирается с силами, чтобы подняться. Она хотела было помочь ему, немного поддержать за талию, но он мягко отстранил ее руки. Все же Никита держалась рядом с ним, пока не убедилась, что он твердо стоит на ногах и больше не собирается падать. Только тогда она решилась заговорить. - Что с тобой происходит? - Все нормально, - его голос был спокойным и сдержанным, почти как обычно, только слишком тихим. - Но, Майкл… - Спасибо за помощь, - прервал он ее на полуслове. Потом наклонился, поднял с пола ампулу и шприц и положил их в карман. – Ты можешь идти. Никита поняла, что этими словами он не оставил ей выбора. Как бы ей не хотелось в эту минуту остаться рядом с ним и узнать, что происходит – ничего не получится. Остается только наблюдать и самой делать выводы. - Один вопрос, - все же решилась она. – Это входит в план миссии? Но ответом ей был лишь пустой отрешенный от всего происходящего вокруг взгляд. Уходи отсюда! Я благодарен тебе за помощь – но уходи. Отдыхай, спи. Оставь меня. Я предпочитаю умереть в одиночестве. Да уходи же уже!.. *** Никита долго не могла заснуть этой ночью. Она тысячу раз порывалась встать и проверить, как обстоят дела у Майкла. Она почему-то была уверена, что он тоже не спит… Жаль, что у нее не было ключа от соседнего номера. До этого момента Никита была уверена в том, что Майкл подобен совершенной машине. Он не знает, что такое усталость, может стоически переносить любые пытки, его невозможно вывести из себя никакими острыми или обидными словами. Она даже редко видела, чтобы он ел что-нибудь, кроме неизменного кофе. И не разу, за исключением той ночи на лодке, не видела его спокойно спящим. Но сегодняшний вечер все изменил. Она видела и чувствовала его физические страдания и понимала, что такое возможно только в самом крайнем случае. Но как помочь ему, если сам он не желает принимать помощь? Наверняка он до сих пор обижен за те слова, которые она наговорила ему в кабинете после брифинга? Он же пытался поговорить с ней несколько раз, а она его оттолкнула. Как теперь узнать в чем дело, если он даже не хочет с ней разговаривать? А может быть, все дело в этой миссии Освальда… Никита внезапно осознала, что он не хотел убивать ребенка. И наверняка чувствует себя виноватым в смерти того мальчика. Но почему тогда он отпустил ее, не попытался все объяснить, ничего не сказал? Просто дал ей уйти. А теперь какая-то неведомая болезнь, и он снова бесконечно далек от нее. Никите захотелось плакать. Что с ним происходит? Какие-то очередные эксперименты Отдела? Внезапная болезнь? Нужно было узнать все это любым способом, пусть даже ради этого придется пройти через сопротивление самого Майкла. Она в очередной раз перевернулась на живот и спрятала лицо в подушке, как будто Майкл мог сейчас увидеть ее слезы. Боль, опять боль! Скорей бы конец! Если бы ты только зашла сюда сейчас… Как я хочу видеть тебя, слышать твой голос! Если бы ты зашла… Как больно *** Утро было великолепным. В окно светило яркое майское солнце, заливая светом всю комнату, рассыпаясь лучиками от солнечных очков, оставленных Никитой на столе. Она надела светлые джинсы и легкую летнюю блузку, для того чтобы, как было запланировано ранее, отправиться с Майклом в кафе завтракать. Все вокруг должны были видеть их дружбу, слышать разговоры о медицине и генетике – в общем, требовалось создать полную иллюзию поездки по обмену опытом. Никита сидела на гостиничной скамье, подняв к солнцу лицо, закрыв глаза, и улыбалась своим мыслям. Ее настроение тут же изменилось, когда она услышала шаги Майкла. Несмотря на жаркую погоду он был в черных джинсах и черном теплом шерстяном свитере с большим воротником, закрывающим горло. Бледность не прошла, а кажется, еще больше усилилась. Взглянув на его лицо, Никита заметила под черными очками большие темные полукружья и поняла, что ее предположение о том, что он не спал, подтвердились. «Что же делать?!» Она подошла к молчащему Майклу и легонько дотронулась до его плеча. Он не отстранился, только на секунду прикрыл глаза, словно прислушиваясь к собственной реакции на эту вольность девушки. Никита же отметила про себя, что от ее прикосновения по его телу пробежала легкая дрожь. То, что Майкла морозило, чувствовалось даже сквозь плотную ткань свитера. Все же, переборов в себе нахлынувшую тревогу, она постаралась непринужденно спросить: - Куда пойдем завтракать? - Нас пригласил доктор Филч, я с ним общался вчера, - впервые взглянув ей в глаза ответил он. – Это недалеко, пара кварталов. Супруги Филч оказались двумя милыми толстячками. Мадам Филч заставила весь стол едой и заставила Майкла с Никитой сесть рядом – «вы так хорошо смотритесь вместе». Все шло хорошо, но Никита заметила, что Майкл не притронулся ни к одному блюду, только неторопливо пил маленькую чашку крепкого кофе. Завязалась беседа, и удалось выяснить про охрану института, так что теперь при желании можно было проникнуть внутрь, не дожидаясь окончания проверки. Никита слушала увлеченный рассказ хозяйки про способы приготовления яблочного пирога, (слава богу, хоть она не являлась сотрудницей института) когда неожиданно ощутила ледяное прикосновение Майкла. Он так сильно сжал ей под столом руку, что пальцы свело судорогой. Обернувшись, она хотела было спросить, что случилось, но запнулась. Ничего не выдавало трагедии: Майкл казался абсолютно спокойным и расслабленным. Он небрежно облокотился на спинку стула, держа в руках кружку с кофе. Но когда, отвечая на очередной вопрос, он поднял взгляд и мельком посмотрел на Никиту, то она внезапно увидела в затуманенных темно-зеленых глазах едва сдерживаемую огромную боль и безмолвную мольбу о том, чтобы эта пытка завтраком как можно скорее закончилась. Она торопливо попрощалась с хозяйкой, сославшись на необходимость поработать в тиши гостиницы, и спросила Майкла, хочет ли он пойти с ней. Получив согласие, она немедленно встала из-за стола и как бы случайно очутилась за спиной мужчины, боясь как бы он не свалился в обморок во второй раз. Однако Майкл смог вполне самостоятельно подняться, сердечно попрощаться за руку с Питером Филчем, отшутиться по поводу того, что руки слишком холодные, выйти на улицу и в полном молчании быстрым шагом дойти до ворот гостиницы. …И только тут самообладание покинуло его. Шаг. Еще шаг. И еще один. Кавендиш… Нужно будет сказать Никите, что это Кавендиш… Нужно успеть сказать… Нужно только успеть сказать ей, что я… Они зашли в просторный гостиничный лифт, и Никита нажала на кнопку четвертого этажа. Двери медленно и величаво закрылись, и вдруг она увидела, как всегда прямой как доска Майкл, стоящий за ее спиной, моргнул, пошатнулся и был вынужден опереться ладонью о стенку. Не заботясь больше о соблюдении внешних приличий она схватила его за плечи, дождалась, пока лифт добрался до нужного этажа и помогла выбраться наружу. Майкла била крупная дрожь, температура тела стремительно поднималась ввысь, что было заметно по лихорадочному румянцу на щеках и горячим рукам. Глаза его были полузакрыты, спутанные волосы упали на лицо. Никита почти на себе втащила Майкла в номер и ногой захлопнула за ними дверь. Усадила на стул, скинула покрывало с кровати, вытащила из-под одеяла подушки. Потом опустилась перед мужчиной на колени, закатала до локтя рукав свитера. На этот раз она решила, что одной ампулы VSD3 недостаточно. …Через несколько томительно долгих секунд, почувствовав двойную дозу обезболивающего, Майкл вздрогнул и открыл глаза. Увидев прямо перед собой встревоженную, стоящую на коленях Никиту, он слегка покачал головой, и прикоснулся пальцами к виску – его характерный жест, выражающий крайнюю усталость. А может, сейчас это была досада на собственную слабость? Никита до крови закусила губу, но проговорила лишь: - Ты не хочешь лечь? Майкл на мгновение задумался, но потом молча кивнул и попытался встать со стула. Сейчас это удалось сделать только с помощью Никиты. Она осторожно поддерживала его за плечи, пока он медленно, словно на ощупь двигался к кровати. Наконец Майкл осторожно сел на край, стянул, почти не расшнуровывая, тяжелые армейские ботинки и с закрытыми глазами лег на спину, стараясь совершать как можно меньше лишних движений. Дышал он тяжело, медленно и словно через силу. Никита вопросительно взглянула на распростертого на кровати мужчину и, снова получив безмолвное согласие, стянула через его голову свитер и положила рядом. От всего увиденного Никите стало страшно за Майкла. Но показывать этого было ни в коем случае нельзя. Поэтому Никита лишь старалась полностью контролировать ситуацию. Заметив, что Майкл собирается с силами, чтобы что-то сказать ей она твердо возразила: - Все потом, Майкл. Сейчас тебе нужно отдохнуть. Лежащий на кровати мужчина внимательно посмотрел на Никиту, но промолчал и замер, ожидая ее дальнейших действий. - Ты хочешь, чтобы я позвонила в Отдел? - Нет, - быстро произнес Майкл. - Ты можешь спать? Снова воцарилось долгое тягостное молчание. Потом Майкл будто решился на что-то, и на его губах появилась едва заметная горестная усмешка. - Ты все равно должен попытаться, – немедленно отреагировала Никита. – Просто закрой глаза и спи. И добавила, предупредив его слова. - И не надейся, что я уйду. Я буду здесь, рядом. Похоже, у него больше не было сил возражать. И еще Никите показалось, что он едва слышно облегченно вздохнул. Она еще колебалась с мгновение, а потом, внезапно решившись, взяла его руку в свои и тихонько сжала длинные пальцы. По его телу немедленно пробежала судорога. Никита испугалась и хотела отдернуть руку, но он неожиданно задержал ее. Темно-зеленые глаза встретились с голубыми, и Никита прочитала во взгляде Майкла беззвучную просьбу оставить все как есть. Она легко улыбнулась в ответ и прошептала. - Пожалуйста, спи. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, затем Майкл нежно коснулся большим пальцем запястья Никиты, благодаря за поддержку, и медленно закрыл глаза. Она все-таки увидела. И наверное, все поняла. Ну… может… и к лучшему. Больше нет сил сопротивляться. Как это странно! Теперь просто хочется, чтобы она была рядом. Просто была рядом. Она – моя главная слабость. Это значит… что мне нужно… просто довериться ей. …Нет, любимая, я больше не могу спать…Слишком больно. …Ты не уйдешь? Это правда? Сейчас ты не уйдешь? От твоего прикосновения становится легче. Боль уходит. Только, пожалуйста, не уходи… *** Это были страшные четыре часа. Никита сидела рядом с Майклом и наблюдала за его состоянием. Он все-таки смог заснуть, хотя вряд ли его сон был спокоен. Временами, не просыпаясь, он сжимал ладонь Никиты до боли в костяшках пальцев, и тогда она тихонько поглаживала его руку и тихо шептала. - Ш-ш-ш, все хорошо. Я с тобой, Майкл. Тогда он заметно успокаивался: на время расслаблялось тело, и морщинки на лице, образовавшиеся от боли, разглаживались, словно физическое страдание уменьшалось или вовсе уходило. Но спустя короткое время все начиналось сначала. Однажды он вздрогнул и резко открыл глаза, непонимающим взором устремляясь на Никиту. Та улыбнулась и приложила руку к губам в знак молчания, показав глазами на подушку. Тень улыбки скользнула на его губах, он слабо кивнул в ответ, повернул голову и снова задремал. Никита поправила сбившееся одеяло и легонько погладила Майкла по волосам. Все-таки после пробуждения он выглядел немного лучше, по крайней мере, тени под глазами не были такими огромными. Когда он проснулся и открыл глаза, они долго молча смотрели друг на друга, словно виделись в первый раз. Затем Никита спохватилась. - Тебе что-нибудь нужно? Он кивнул. - Пить. Она метнулась к холодильнику и набрала полный стакан минералки. Однако Майкл отпил только глоток и потом мягко отстранил ее руку. Кому-то из них нужно было наконец начать этот неприятный разговор, и Никита решила сделать это первой. - Что с тобой происходит, Майкл? Он довольно долго собирался с силами, наверное, обдумывая и взвешивая каждое произнесенное слово. - Это новое биологическое оружие Аль-Хомейни. Во время захвата он успел его вколоть. - Почему ты не обратился за помощью? - Я обращался. – тихо сказал он. - Аль-Хомейни умер от пыток прежде, чем выдал формулу. Исследование крови и поиск вакцины в Отделе займет три недели. Никита непроизвольно закрыла лицо руками. Сердце билось в груди часто-часто, наверное его стук было отчетливо слышно в этой тихой, пропитанной болью и страхом комнате. «Боже мой, Майкл!» - Какое время действия этого вируса? - От четырех до восьми дней. - А сейчас?.. - Четвертый. - Каково его действие?.. - Сначала поражаются суставы. Затем – легочные артерии. Потом - поражение сосудов головного мозга. Летальный исход. Никита не смогла сдержаться. Она выдернула руку из ладони Майкла и отошла к окну. По лицу широкими потоками потекли слезы, и она безуспешно пыталась вытереть их. - А как же Шеф, Мэдлин? - Они не могут ускорить разработку вакцины. Шеф сказал, что в данном случае я – допустимая потеря. Никита без сил опустилась на пол около окна и с трудом заставила себя взглянуть на Майкла. Белое, как мел, изможденное лицо, обрамленное длинными, мягко вьющимися прядями каштановых волос. Заострившиеся скулы. Пересохшие потрескавшиеся губы. Большие, на фоне бледности кажущиеся просто огромными, зеленые глаза, сейчас до краев наполненные болью и горечью… На ее глазах непонятный вирус сжигал самого физически выносливого человека, которого Никита когда-либо видела в своей жизни. Как странно: он говорит так спокойно, как будто… Как будто уже смирился с собственной смертью через пару дней. Осталось прояснить только один вопрос. - Это ведь самоубийственная миссия, Майкл? Она уже знала, что услышит в ответ, но все не могла никак в это поверить. - Да, Никита, это – самоубийственная миссия. Теперь она знает все. Только зачем ей это знание? Ничего уже не изменишь. Кто я теперь? Смертник, которому осталось жить несколько часов. Мне не нужна твоя жалость. Мне не нужно твое сочувствие. Ты была нужна мне больше жизни. Но уже поздно. Уже ничего нельзя изменить Никита всхлипнула и затравленно посмотрела на мужчину. Боже, все это сон! Это не Майкл, а кто-то другой лежит там, на кровати, раскинув руки, не в силах подняться. Майкл всегда находит выход, какими бы ни были обстоятельства. Просто еще не наступило подходящее время, чтобы начать действовать. Самоубийственная миссия. Это значит, что ничего уже нельзя сделать, потому что все пути отступления испробованы. Это значит, что другого пути нет, и остается только встретиться лицом к лицу со своей Судьбой. И проиграть. Из этой схватки в Отделе еще никто живым не выходил. Майкл знает, что это – его последняя миссия. Зачем Шеф и Мэдлин сказали ему об этом? Это знак особого доверия? А может, они просто хотели посмотреть, как он будет с этим справляться, провести очередной эксперимент? Препарировать его как муху под микроскопом: «А сейчас оторвем ей еще одно крылышко и посмотрим, сможет ли она взлететь». А потом Мэдлин спокойно занесет в отчет что-то типа: «В ожидании смерти оперативник 5го уровня Майкл Саммюэль вел себя следующим образом…» Никита вдруг поняла, что не в силах больше находиться в этой комнате Смерти. Ей хотелось закричать во всю силу легких, чтобы разбить эту стеклянную завесу горестной тишины, образовавшуюся между ними. «Я не могу больше. Сейчас подойду, хорошенько встряхну его за плечи и заставлю сказать, что все это ложь. Ложь! Ничего страшного не происходит! Он абсолютно здоров, все эти игры входят в параметры миссии». Майкл протянул руку, чтобы взять стакан с минералкой. Отпил пару глотков и потянулся, чтобы вернуть стакан на место. Не получилось, рука слишком дрожала. Стакан свалился с края прикроватного столика и покатился по ковру; около кровати образовалась мокрое пятно. Майкл в бессильной ярости стукнул кулаком по одеялу, пробормотал какое-то ругательство на французском и откинулся на подушки. … «К черту это все!» …Никита вскочила на ноги, схватила сумочку и попятилась прочь из номера, провожаемая тоскливым взглядом зеленых глаз.
bastet: Захлопнув за собой дверь, Никита лихорадочно принялась искать ключи от своей комнаты. Наконец нашла, попыталась достать и тут же выронила сумочку из рук. Все содержимое - ключи, помада, пудра, миниатюрное переговорное устройство – посыпалось на пол. Никита опустилась на колени, принялась собирать все эти мелочи и запихивать обратно. Ее трясло. Она закрыла глаза, чтобы немного успокоиться, и перед ее внутренним взором немедленно возник образ Майкла: такой, каким она увидела его первый раз в жизни. Стройный молодой мужчина в черном. Зеленые глаза, спутанные вьющиеся волоса. Никогда не улыбается. Очень сильный. Очень красивый. Очень опасный. Если ты на кого-то нападаешь сзади, бей по почкам. Он всегда был на шаг впереди всех. Всегда знал, как следует поступить. Он отпустил ее на свободу из Отдела, это было в его силах. А потом – вернул. Я думал, что потерял тебя. Ты никогда не имел меня! Он всегда прикрывал меня на миссиях. Защищал от Шефа и Мэдлин. Просто его присутствие в комнате удивительным образом заставляло Никиту чувствовать себя спокойно и уверенно. Ведь рядом с ним ничего было не страшно… Никогда не думал, что ты мне так нужна… С ним никогда не было страшно… «Господи, почему я думаю о нем в прошедшем времени?!!» Как только эта мысль огненной молнией пронзила сознание все остальные доводы перестали существовать. Никакого «прошедшего времени» не будет. Она этого не допустит. Никита поднялась на ноги и решительно толкнула дверь в номер своего напарника. Она испугалась. Она права. Ей противно и страшно видеть, что человек, который был полностью здоров еще четыре дня назад, сейчас слаб, как ребенок. Я по-другому представлял свою смерть. Это вариант мне не нравится. Он… не в моем стиле. Нужно было умереть от пули на миссии, а не от какого-то вируса будущего, даже без названия. Но… сейчас нужно просто дойти до конца. Черт, опять возвращается боль… Просто дойти до конца… Я так и не сказал ей… Дойти до конца… *** Майкл стоял у окна, опершись ладонями о подоконник, и глядел куда-то вдаль. Сейчас, без верхней одежды, стало заметно, как сильно он похудел. Еще он немного сутулился – и этого тоже раньше никогда не было. Как будто та ноша, которую он постоянно носил на своих плечах, стала тяготить его и прижимать к земле. Никита не могла больше ждать ни секунды, чувствуя, как время жизни Майкла течет между пальцев. Вытекает по капле, как недавно вода с полотенца. Она подошла и встала рядом, положив одну руку ему на плечо. Легонько пробежалась подушечками пальцев до локтя и обратно - он наверняка не позволит ей сделать большего. Почувствовав ледяную поверхность кожи она беззвучно застонала про себя. Сейчас бы обнять его, согреть своим дыханием, поцелуями – и пусть все страдание растворится в этих объятьях… Майкл не пошевелился и не отдернул руку, только чуть-чуть напрягся и задержал дыхание. Никита набрала полную грудь воздуха: придется тщательно выбирать слова, чтобы передать ему все, что она чувствует и одновременно не задеть гордость, не спровоцировать стремление снова закрыться в своей раковине. - Ты должен бороться, Майкл. Мы найдем выход вместе. Еще есть время, и сдаваться рано. Он словно нехотя оторвался от созерцания пейзажа и перевел взгляд на ее лицо. И снова она увидела в его глазах непрерывную борьбу с болью, терзавшей его. Целый океан боли. И только где-то в самой глубине, почти незаметную надежду. Нет, он не смирился, но был близок к этому. - Еще есть время, - упрямо повторила она. *** Никита один за другим просматривала сайты лучших исследовательских и медицинских клиник мира и качала головой. Все это не то. Кто позволит оперативнику Первого Отдела прийти в какую бы то ни было клинику как простому смертному? Она уже спрашивала Майкла, не связывался ли он с Центром и получила утвердительный ответ. Значит, этот канал тоже закрыт. Что же делать? Уже прошло около шести часов, ночь за окном, а она еще ни на шаг не продвинулась к достижению цели. Майкл, переодевшись в черные домашние брюки и футболку, сидел за другим ноутбуком и разрабатывал план захвата. Временами Никита подходила к нему, чтобы посмотреть, как продвигается план, но на самом деле – чтобы проверить, как он себя чувствует. В один из таких подходов она осторожно прикоснулась кончиками пальцев к затылку мужчины. Майкл на мгновение замер, затем неожиданно оторвался от компьютера и слегка прикрыл глаза, наклонив голову вперед. Никита поняла эту безмолвную просьбу. После легкого массажа плеч она получила добрую улыбку и такой нежный, теплый, полный благодарности взгляд, что смущенно улыбнулась и поспешила вернуться на свое место. Тем временем, Биркофф успел проанализировать всю полученную информацию и выдал, что с вероятностью 89% сообщником «Красной Ячейки» является Мэттью Кавендиш, тот самый химик, с которым они с Майклом познакомились на ужине. Дело оставалось за малым: схватить его и привести в Отдел. - Никита, - позвал Майкл, - и она тут же встревожено подняла голову, думая, что ему становится хуже. - Подойди. Она склонилась над столом, почти касаясь его волос. - Тебе нужно ждать вторника. Кавендиша назначили твоим проводником по институту… Она перебила его. - Нашим проводником, Майкл. - Твоим проводником, - спокойно повторил он. – Дальше – тело техники. Будут открыты каналы S на втором этаже и L на первом. Вертолет будет ожидать в точке «гамма 1». - Я не вижу тебя в этом плане, Майкл, – настойчиво повторила Никита. – Почему ты не вписал себя? Он чуть-чуть опустил голову, спрятав глаза. Или ей показалось? - Меня нет в плане. Я… буду действовать по сложившейся обстановке. Никите нечего было возразить, она смогла лишь медленно кивнуть в знак согласия. Может быть, оно и к лучшему, ему не придется много двигаться, концентрировать внимание на всяких посторонних вещах. В том числе и на ней самой. Она понимала, что несмотря на болезнь в случае совместного захвата Майкл будет думать и о ее безопасности тоже. Пусть лучше останется в номере и будет поддерживать с ней связь через передатчик. Только бы потом смог самостоятельно добраться до вертолета. Все-таки приличное расстояние, за городом… Она уже практически дошла до своего ноутбука, как услышала хриплый кашель за своей спиной. Наверное, Майкл долго сдерживался, и наконец не выдержал. Никита обернулась и увидела, как он одной рукой схватился за грудь, а другой - судорожно зажимает себе рот. «Поражение легких, кажется, так он сказал? Началось…» Она подбежала к Майклу и тихонько обняла его за плечи. Ей показалось, он не заметил ее прикосновений, всецело занятый тем, что пытался справиться с приступом. Новая волна кашля заставила его вдвое согнуться на кресле. Он тяжело вздохнул, на висках появилась испарина. И снова приступ. И снова. Майкл сложился пополам, пытаясь справиться с кашлем… Никита понимала, что нужно заставить его подняться с кресла и довести до кровати. Она снова слегка сжала его плечо, одновременно помогая подняться. Однако Майкл решил направиться в ванную и слегка потянул ее за собой, наверное, таким образом прося находиться рядом. Уже через два шага по направлению к ванной началась лихорадка, столь сильная и внезапная, что он зашатался и упал бы, если бы Никита не успела вовремя его подхватить. …Она стояла, прислонившись к белоснежной стене ванной и молча смотрела, как он, согнувшись, прижав руку к груди, сплевывает в раковину кровавые сгустки, «точно кусочки легких выплевывает» - думалось ей. В руках Никиты был наполненный VSD3 шприц. Снова двойная доза. И больше ампул не было. Она не знала, как ему еще помочь, и осознание безысходности схватывало сердце ледяным кольцом. Слезы ручейками текли сами собой, и вытирать их она уже не пыталась. Майкл набрал в горсти холодную воду и ополоснул лицо. Потом оперся о раковину, обернулся к Никите и долгим взглядом посмотрел прямо ей в глаза сквозь пелену спутанных волос. - У-хо-ди…. - Майкл, нет! Тебе нужна помощь… Пожалуйста… - Уходи!! – судорожно прошипел он. – Я не хочу… чтобы… ты видела… Уходи. Оставь шприц. Боль, боль, боль, боль… Этот… чертов кашель… чертов вирус… Все к …чертям собачьим! Ничего не выходит… Она… не должна… это… видеть… Я не… хочу… Уходи!.. Не смотри!! Не смей смотреть!.. Не хочу умирать… чтобы ты видела… Я не хочу умирать, когда… ты рядом… Если ты… любишь меня… я не хочу… умирать… Не хочу умирать… Никита жалобно посмотрела на Майкла, но подчинилась. В комнате она не включая свет забралась в кресло, подтянув колени к подбородку и начала прислушиваться к звукам, доносящимся из ванной. «Он умрет, – вдруг отчетливо поняла она. – Времени слишком мало. Я не знаю, что делать. Я не могу мыслить так же, как он, не могу видеть все варианты. И поэтому не смогу помочь. Он умрет. Это действительно самоубийственная миссия». «Зачем все это» – думала Никита, все сильнее сворачиваясь в клубочек в кресле. «Майкл – лучший Оперативник Отдела, который отдает ему все силы и время. А как Отдел поступает с ним? Выплевывает как ненужный кровавый сгусток, как только требуется помощь с их стороны. Так будет со всеми нами, рано или поздно. Отдел словно Всевышний, который решает, кому жить, а кому умереть, кто полезен, а кого следует вымести с мусором. Только они все равно просчитались. Если ничего не получится, и Майкл умрет, это будет самоубийственная миссия на двоих. Зачем ей находиться в Отделе, если Его там не будет. Во имя Высшей справедливости, которой нет? Защиты невинных, которых Отдел сам расстреливает пачками? Когда-то именно мысли о Нем заставили ее вернуться в Отдел. Теперь Его грядущая смерть заставляет Ее снова последовать за Ним, чтобы быть вместе». … Хлопнула, открывшись, дверь ванной, и Майкл появился на освещенном пороге, держась одной рукой за косяк. С волос его стекала вода; на левой руке, на сгибе локтя появился синяк, наверное, не смог с первого раза найти иглой вену. Он с трудом повернул голову, как в тумане оглядел комнату и видимо, не заметив в темноте скорчившуюся в кресле женщину, шагнул по направлению к кровати. Пошатнулся и в отчаянье судорожно схватился за попавшуюся под руку спинку стула, который немедленно накренился, готовясь упасть... - Merde!.. (дерьмо) Никита черной безмолвной тенью пронеслась через комнату и подхватила Майкла под руки. Он остановился, снова попытался оттолкнуть ее, но на этот раз ничего не вышло, Никита лишь крепче сжала объятья и твердо произнесла. - Пошли. Осторожно, смотри под ноги. Он тяжело вздохнул, покачал головой, но подчинился - не было сил сопротивляться. В несколько приемов, пару раз отдыхая, с закрытыми глазами, они все же добрались до постели. Майкл тут же зашелся в новом приступе кашля. Никита вскочила на ноги, принесла полотенце для рук из ванной и протянула ему. Через минуту половина полотенца окрасилась в красный цвет… Спустя десять минут его наконец отпустило, и полотенце было рывком отброшено в сторону. Майкл откинул голову на подушку и в изнеможении прикрыл глаза, тяжело, с хрипами, дыша. К этому времени Никита уже дошла до последней степени отчаянья, когда сдерживаться больше не было душевных сил. Она опустилась на пол около постели, спрятала лицо в коленях и громко зарыдала… Она плакала от жалости к Майклу, и от собственного бессилия, и еще по их так и не успевшей расцвести любви, по растоптанным надеждам на лучшее, по мечтам, которым обрубила крылья страшная болезнь, вызванная вирусом проклятого Аль Хомейни… Она плачет. Она все понимает, и ей очень больно. Ей больно …из-за меня. Она не хочет думать о том, что я скоро умру. Она пытается …меня спасти. Ni-ki-ta… Mon’amour… mon couer… (любовь моя, сердце мое) Ma vie. (моя жизнь) Не плачь, любимая… Не надо плакать. Просто будь рядом, и все будет хорошо. Когда ты рядом, …когда ты прикасаешься ко мне – боль уходит… Просто …будь рядом со мной… Внезапно она почувствовала легкое прикосновение. Ладонь мужчины неторопливо и нежно погладила белокурые волосы, заправив одну прядку за ухо, пробежалась по затылку, прочертив тонкую линию к позвоночнику и обратно. Она подняла голову и увидела прямо перед собой глаза Майкла. Они были серыми, словно приступы боли отняли у них весь цвет. - Не плачь, - тихо произнес он. – Не надо плакать… сейчас. Мне неприятно это слышать. Рыданья застряли у Никиты в горле. Он прав, плачем ничего не решишь. Это удел слабых, а Майклу сейчас нужна не пустая жалость или сочувствие, а реальная помощь. Он должен видеть в ней силу - ту силу, которая давала бы силы для жизни ему самому. Никита рывком поднялась с пола и села на постель к Майклу. Он, не отрываясь, будто лаская взглядом, смотрел на нее, переводя взор от высокой линии лба к тонко очерченным бровям, вглядываясь в небесную синеву заплаканных глаз, спускаясь к скулам и наконец остановившись на приоткрытых от волнениях губах. Никита, забыв обо всем, наслаждалась этой неожиданной, но такой приятной лаской. Сама атмосфера комнаты неуловимым образом изменилась, как будто кто-то открыл окно и впустил струю чистого свежего воздуха. Они смотрели друг на друга и говорили без слов: нежности и любви не нужны словесные подтверждения. Майкл слегка потянул Никиту за руку. Она вопросительно взглянула на него и услышала тихие хриплые слова с сильным французским акцентом. - Иди ко мне. Никита подчинилась и положила голову ему на грудь. Майкл тихо гладил ее по волосам и легонько целовал их, едва прикасаясь губами. Ладошка Никиты прочерчивала извилистые дорожки на лице Майкла: от виска, к бровям, к переносице, носу и наконец к губам. Майкл приподнял голову, взял ее руку в свои и поцеловал ладонь долгим, бесконечно нежным поцелуем. Они лежали так до тех пор, пока их не прервал новый приступ лихорадочного кашля. *** Никите пришлось принести из ванной новое полотенце. Немного отдышавшись, Майкл насмешливо прошептал. - Чувствую, скоро придется переходить на банные… Никите не показалось смешным это высказывание, и она сделала вид, что не заметила его. Вместо этого она поправило одеяло и спросила как можно более нейтральным тоном. - Тебе нужно что-нибудь еще? Может, хочешь поужинать? Или кофе? Он тихонько качнул головой: «Нет, спасибо». - Тогда поспи немного. Я буду здесь, рядом. Ты сможешь позвать меня, если что-то понадобится. - Никита, тебе нужно выспаться, – прервал он ее. – Нужно отдыхать, иначе ты не сможешь выполнить задание. Она резко развернулось к нему. Голос задрожал от ярости и обиды. - Пошло оно к черту, это задание, понял, Майкл?! Я останусь здесь и найду способ помочь тебе. - Тебя ликвидируют. - Мне наплевать на это! - Мне не наплевать… - тихо, но твердо произнес он. Никита схватилась за голову. Неужели он не понимает?! Неужели до сих пор думает, что ее страх смерти сильнее чувств к нему? Она осторожно взяла его правую руку в свои и легонько поцеловала. - Та помнишь Лион? – глядя прямо в глаза Майкла заговорила она. – Ты сказал тогда, что я нужна тебе. Ты тоже нужен мне, Майкл. Я вернулась в Отдел только ради тебя. Без тебя мне не нужна свобода, не нужен Отдел и не нужна жизнь. Ты – все, что у меня есть. На лице Майкла появилась гримаса мучительной тоски. Он закрыл глаза и покачал головой. Затем глубоко вздохнул, открыл глаза и хотел было что-то сказать, но Никита поднесла палец к его губам и заставила замолчать. - Нет, Майкл! Разговор окончен. Тебе нужно отдохнуть. Она снова, как в прошлый раз, села рядом на кровать и взяла его за руку. - Спи. Майкл не отвечал. Внезапно волна боли накрыла его с головой, заставив вытянуться на кровати в струнку. Он тихонько застонал, не успев сдержаться, и Никита почувствовала в собственной груди такую боль, что вынуждена была приложить руку к сердцу, чтобы заставить его нормально биться. Она ни разу в жизни не слышала, чтобы Майкл стонал. Начала стремительно нарастать паника: что делать?! как облегчить эти страдания?.. Она положила руку ему на лоб, а другой погладила по щеке. Майкл, прерывисто дыша, с закрытыми глазами прижался к этой руке и затих. Через несколько минут, выровняв дыхание, он открыл глаза и увидел смертельную тревогу в склонившихся над ним голубых глазах. - Успокойся, - прошептал он. - Все уже прошло. Никита обошла кровать, легла и обеими руками обняла Майкла. - Я им не позволю, - тихо проговорила она, - Я им не позволю, слышишь… - Я знаю, - ответил он. И добавил, прижавшись щекой к щеке. - Когда ты со мной рядом, мне всегда легче… Никита проснулась посреди ночи, оттого что Майкл снова застонал, на это раз громко, не сдерживаясь. Новый приступ заставил его резко сесть на кровати. Никита вскочила и метнулась было за спасительным VSD3, но остановилась на полпути. «Обезболивающее перестало действовать. И больше его нет». Боль. Боль. БОЛЬ. БОЛЬ! БОЛЬ! БОЛЬ!! БОЛЬ!!! Она вернулась обратно и обняла Майкла, заставив его повернуться лицом к себе. Все его тело сотрясала дрожь, руки сжались в кулаки, оставляя на коже кровавые следы. Обняв себя руками за плечи, Майкл раскачивался из стороны в сторону и стонал. Никита погладила его по голове и прошептала. - Сейчас пройдет, Майкл… Сейчас все пройдет… Он не слышал ее. Только непрерывно стонал от нестерпимой боли, и с каждым стоном частица жизни покидала его тело. Никита все еще обнимала его, в голове уже складывался план действий. «Я позвоню в Отдел. Скажу, что задание может провалиться, и мне необходимо помощь, чтобы схватить Кавендиша. Скажу, что подмога нужна немедленно. Когда она прилетят, я вернусь с Майклом в Отдел, а с этим химиком пусть работает подкрепление…» СТОП!!! Кавендиш – химик-генетик. Он работает в секретном исследовательском институте, лучшем в своем роде, где помимо всего прочего могут разрабатываться вакцины от смертельных болезней… Он сможет помочь Майклу! Я заставлю его помочь. Никита осторожно положила Майкла на кровать. Когда он невидящим взглядом посмотрел сквозь нее, Никита дотронулась до его щеки и, четко разделяя каждое слово, произнесла. - Я нашла выход, Майкл. Я знаю, как тебе помочь. Потерпи еще немного. Мне нужно будет ненадолго уйти. Я люблю тебя. Только потерпи БОЛЬ… БОЛЬ… Не уходи, Никита… НЕ УХОДИ! БОЛЬ!!! *** … Никита как кошка кралась по вентиляционной системе института. Слава богу, была ночь, и в здании было мало народу. У некоторых из ученых были квартиры в одном из крыльев института, и Кавендиш был одним из них. Она аккуратно перерезала напильником решетку, сняла ее и положила рядом с собой. Затем, подтянувшись на руках, опустилась на пол ванной комнаты. Дверь в зал была приоткрыта, в темноте было слышно тихое бормотание телевизора. Никита осторожно проскользнула в дверь и остановилась перед диваном, на котором, укрывшись пледом, мирно спал под бормотание телевизора Мэттью Кавендиш. Рядом с диваном, на столике стояла тарелка с недоеденной пиццей... С секунду Никита собиралась с силами, а затем протянула руку и зажав Кавендишу рот, другой рукой направила на него дуло пистолета. - Слушай меня, - начала она, глядя на оторопевшего Кавендиша. Он попытался было убрать руку, но пистолет прижался к виску. – Сейчас мы пойдем в гости к одному человеку, ты его знаешь. Ему срочно нужна твоя помощь. Если все пройдет хорошо, я отпущу тебя. В противном случае тебя ждет медленная и мучительная смерть. Все понял? Кавендиш энергично закивал головой. - Сейчас я медленно убираю руку. Если пикнешь – убью. Снова кивок. Никита подняла руку вверх. К ее удивлению, Кавендиш молча слез с дивана и принялся одеваться. Когда он натянул брюки, то повернулся к Никите и тихо произнес. - А вы так натурально притворялись на ужине… Никите нечего было на это ответить. Она только молча показала глазами на скомканную рубашку на полу комнаты. - Помощь нужна Вашему другу… Майклу, да? – продолжал Кавендиш. - Я еще тогда подумал: «Что-то он бледноват для жителя Беркли». - Одевайся быстрее, - прошипела Никита, - у меня нет времени на разговоры. «Какие могут быть разговоры, когда счет жизни Майкла идет на часы. Или минуты». Кавендиш грустно улыбнулся. - Два года назад ко мне тоже вот так пришли из «Красной ячейки». И сказали те же слова. С тех пор я живу как на пороховой бочке. - Я обещала тебе свободу, – проговорила Никита. – Я знаю тех, кто приходил к тебе. Я не связана с ними. Майклу действительно требуется помощь. Помоги нам, и я отпущу тебя. - А разве у меня есть выбор? – саркастически усмехнулся химик в ответ на ее слова. Он уже закончил одеваться и теперь держал в руках небольшой чемоданчик с кодовым замком. - Что это? – подозрительно спросила Никита, по-прежнему направляя на него пистолет. - Это некоторые малоизвестные в широких кругах медицинские препараты – пояснил Кавендиш. Вам ведь нужна вакцина, не так ли? Причем вакцина химического происхождения, в противном случае Вы бы заставили меня искать кого-нибудь из здешних медицинских работников. Я прав? Никита предпочла не отвечать на этот вопрос, вместо этого она подтолкнула Кавендиша по направлению к ванной и дальше, к вентиляционному люку. - Вы что, думаете, что я пролезу в эту дыру?! - испугался ученый. – А по коридору что, пройти нельзя? - Нельзя, - отрезала Никита. – И ты пролезешь. Как только закрылась дверь номера, Никита кинулась к кровати Майкла. Тот лежал на спине с открытыми глазами, раскинув руки, и смотрел в потолок. Ни один мускул не двинулся на его лице при появлении Никиты и Кавендиша, он их просто не видел. Никита провела рукой по щеке Майкла – она была холодна как лед. Похолодев от ужаса, она попыталась нащупать на шее пульс, и не нашла его… Тем временем химик подошел и встал рядом с Никитой. - Посторонитесь-ка, - неожиданно твердо произнес он. – Мне нужна его кровь для исследования. Никита медленно убрала руку и отошла в сторону комнаты, к окну. Она тщетно пыталась выровнять дыхание и старалась не думать о том, что может быть уже поздно, и забор крови не понадобится. Майкл был такой бледный, такой… нежив.., нет, такой безучастный ко всему… «Не смей произносить ЭТО слово! Даже про себя! Не смей!» Все будет хорошо! Главное, она наконец-то привела сюда человека, который может помочь Майклу. И Кавендиш поможет, у него нет выбора. Неожиданно в голове промелькнула мысль, что если она отпустит Кавендиша, то миссию можно считать проваленной. Даже если они с Майклом смогут вернуться в Отдел, их ликвидируют за невыполнение приказа. Вернее не так, ее - ликвидируют. А Майкл – слишком ценный сотрудник. «Слишком ценный сотрудник… Ха! Слишком ценного сотрудника не отправили бы на самоубийственную миссию! Ликвидируют их обоих». Пусть все идет, как идет. Мне нет никакого дела до Первого Отдела и их грязных делишек. Главное, чтобы Майкл остался жив. Тем временем Кавендиш сосредоточенно смотрел в миниатюрный микроскоп, который нашелся в переносной лаборатории Отдела, взятой Майклом и Никитой на миссию. Он что-то увлеченно бормотал про себя, записывал увиденное на листок бумаги, колдовал над пробирками. Никита посмотрела на часы: с начала ночного приступа Майкла прошло уже 2, 5 часа… - Что ты нашел? – спросила она. – Ты знаешь, что это за вирус? Можешь сделать вакцину? Кавендиш торжественно обернулся к ней. - Вам несказанно повезло, леди, - проговорил он. В его голосе сквозило торжество ученого-первооткрывателя. – У этого вируса очень интересная и необычная модификация: полимерная структура искусственно расширена, концентрация белка завышена в несколько раз... Впрочем, не буду утомлять Вас химическими деталями. Вам сильно повезло, потому что наш институт недавно начал исследования в этом направлении, и я курирую один из ключевых проектов… Вы бы знали, как было непросто выбить финансирование: нас заставили написать целую кучу всяческих обоснований. Эти бюрократы… - Что с Майклом? – перебила его Никита. Слушать разглагольствования Кавендиша по поводу финансирования не было времени - Хм… Судя по состоянию клеток крови вашего друга, сейчас началась последняя стадия заражения. Сначала начинается расщепление нейронов мозга, потом… - Вы сможете изготовить вакцину?! - Я уже приготовил ее, - ответил Кавендиш. – Но сначала пообещайте мне, что после того, как я помогу ему, вы поможете мне. - Я обещаю, - устало проговорила Никита. – Как только вакцина подействует, и жизнь Майкла будет вне опасности, Вы сможете идти на все четыре сторона. Возвращаться в институт не советую, Вас будут искать. Лучше скрыться на несколько месяцев или полгода. Потом поменять паспорт, может быть, внешность… Я все Вам объясню потом, вводите вакцину. Кавендиш подошел к кровати, наклонился над Майклом и ввел в вену лекарство. Ничего не произошло: Майкл не пошевелился, не закрыл глаза – он вообще никак не отреагировал… Никита присела рядом и взяла Майкла за руку. Ничего, все будет хорошо, она просто должна быть рядом, когда наступит улучшение… - Вакцина подействует через 5-10 минут, - тихо проговорил Кавендиш, заметив выражение лица Никиты. – Здесь еще одна доза, на всякий случай… Я сделал все, что мог, поверьте. Отпустите меня. Не отвечая ему Никита гладила Майкла по волосам… «Я так люблю тебя, - думала она, - ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю…» … Упала на пол выбитая ударом ноги дверь. В комнату ворвалась вторая группа под руководством Девенпорта. Кавендишу скрутили руки за спиной, он кричал и обвинял Никиту в том, что она не выполнила обещания, что она сама как «Красная ячейка», что он помог ее другу и бесчеловечно с ее стороны так поступать с ним… Никита не слышала его – на нее смотрел Майкл. Ее Майкл. Его глаза вновь обрели зеленый цвет… Никита… Ты спасла мне жизнь… Когда носилки заносили в самолет, ты шла рядом и держала меня за руку, иногда слегка лаская кожу своими тонкими нежными пальчиками. И мне впервые за все время в Отдел было наплевать на то, что рядом есть кто-то еще. Оперативники, моя команда, команда прикрытия, Кавендиш. Мне хотелось только непрерывно смотреть на тебя, любоваться тобой, чувствовать тепло твоей ладони… Я заснул в самолете, положив голову к тебе на колени. Я спал спокойно. Я знал, что ты оберегала мой сон. Спустя неделю - Надеюсь, ты понимаешь всю серьезность ситуации, Майкл, - глаза Мэдлин заглядывали оперативнику в самую душу. – Мы не могли поступить иначе. По инструкции вы подлежали ликвидации за срыв задания, однако мы учли твою просьбу за Никиту, а также ваши заслуги в разработке вакцины для вируса подобного этому. Мы слегка подкорректировали память Никиты: теперь, с ее точки зрения, вы захватили Кавендиша сразу после ужина и доставили в Отдел. Группа Девенпорта уверена, что твое состояние было необходимым условием для успешного проведения операции. Надеюсь, твою память корректировать нет нужды? Майкл согласно кивнул. - Можешь идти. Он развернулся и легкой походкой вышел из кабинета Мэдлин. Все правильно, все так и должно было закончиться. «Только вот куда деться от самого себя, когда перед внутренним взором постоянно стоит тревожный взгляд голубых глаз…» … Никита просматривала отчет об операции Освальда. Она была неправа и зря тогда наговорила Майклу столько гадостей. Мальчик был жив, пуля прошла навылет, слегка задела плечо. Это означало, что Майкл успел вовремя среагировать. На душе стало противно. Как она могла сомневаться в Майкле? В ее Майкле? «Нужно немедленно все исправить». Никита встала из-за стола и направилась в кабинет Медлин – ее наставник сегодня работал там. Когда она тихонько приоткрыла дверь, то обнаружила обычную квартиру – компьютер и Майкл. - Можно войти? – виновато произнесла она. Майкл оторвался от монитора, кивнул, встал, и, обойдя стол, присел на другой его край, приготовившись слушать. - Я еще раз просмотрела отчет об операции Освальда… - заговорила Никита, бочком протискиваясь в кабинет и тщательно закрывая за собой дверь. Она ждала от Майкла хоть какой-то реакции, но он молчал. Никита тяжело вздохнула. - Я знаю, что мальчик в порядке, - сообщила она. – И поэтому… прошу извинения за свои слова. Я… - Может, пойдем выпьем кофе? - неожиданно перебил ее он. Никита в удивлении замолчала. Она видела, что Майкл улыбается ей. МАЙКЛ УЛЫБАЕТСЯ ЕЙ!!! - Конечно, - благодарно сказала она. – Конечно, пойдем. Воть такая мелодрама...
марго: bastet Прочитала не отрываясь. Честно, не помню чтоб читала это раньше. О, Майкл! Такой самоотверженный (хотя, кажется, у него не было выбора), такой молчаливый и страдающий!.... И Никита - упрямая, но по прежнему влюбленнная по уши... Усе, как раньше... Хорошо! Спасибо за глоток ностальгических эмоций, дорогой автор! Мерси-мерси-мерси!!!!! Зы: а может в залежах раскопается еще чего-нибудь этакого? Благодарность наша не знала бы границ...
lea: bastet, прекрасное возвращение! Сосредоточиться на чувствах удалось - прослезилась и не один раз. Понравилось и запомнится надолго....
veda: bastet Спасибо за рассказ, очень эмоциональный, мне понравилось ))) Жалко, что я раньше его не видела. Майкл-просто титан и стоик в одном флаконе, Никогда в нем не сомневалась) Спасибо, автор,что порадовала нас, нашла время писать о любимых героях среди забот о малыше))Кстати, кем пополнилась наша команда? Героический оперативник или будущая прекрасная оперативница? Надеюсь. на дальнейшее вдохновение) осень наступает. самая пора для ЛФН-переживаний).
bastet: Спасибо за отзывы Очче-нь приятно))) veda пишет: Кстати, кем пополнилась наша команда? Мальчик у нас, уже 10,5 месяцев. Героический оперативник, уже лезет везде, только успевай догонять))) veda пишет: осень наступает. Ну... ))) Что у нас, что у психов весной и осенью обострение наступает Не обижайтесь, я просто шучу
yasha: bastet ,шото я не поняла, Майки поди помирать собрался????
bastet: yasha Дак выжил же в конце концов...
Ivonne: Ах хорошо пошло! Мне понравилось Майки пострадал, как следует, - будто за все свои сволочизмы расплатился И дальше пошел - еще любимее и красивее bastet
bastet: Ivonne
Энея: bastet пишет: Ну... ))) Что у нас, что у психов весной и осенью обострение наступает Не обижайтесь, я просто шучу А чего обижаться-то - так и есть - любая шиза в межсезонье прямо-таки расцветает! )))))))))))) Себя именно к тамким и причисляю - так штААА - вроде как и лестно ! ;-)))))))))) Само действо ещё не осилила, ок явилосЪ .... ИСПРАВЛЮСЬ!!!!!! ОТЧИТАЮСЪЪЪЪЪ !!!!! Обязатально ....
полная версия страницы