Форум » 3.1 БОЙКОЕ ПЕРО » "Restoration"-"Восстановление"Genevieve(перевод Veda) » Ответить
"Restoration"-"Восстановление"Genevieve(перевод Veda)
veda: Начинаю новую тему, так как это произведение девушки Genevieve очень неслабого размера . Боюсь, что в старой теме "Чужое", оно, просто, не поместится и я запутаюсь, где его начало, а где - продолжение. Выкладывать же могу только по частям. Произведение называется "Restoration"- "Восстановление" и представляет собой сильно развернутый спойлер серии 201"Hard Landing", описывающий подробно не только события серии, но и переживания, мысли героев, а так же "пропущеннные моменты"серии . К тому же многие сцены расписаны как бы с точки зрения разных героев и учитывают обстоятельства жизни героев, на тот момент скрытые от зрителей, что характерно для Genevieve. Мне нравятся рассказы Genevieve именно из-за этих особенностей. Вешаю первую часть. Если вам понравится стиль, возьмусь за остальное.
Ivonne: veda пишет: Мне продолжать или хватит? Времени эта фигня занимает много, а если никому не надо, займусь чем-нибудь другим лучше. Это как НЕ НАДО?!!!!!!!!!! Надо, Ведя, надо! Отдохни, если устала, а потом с новыми силами Побежала читать..........
Bella: veda пишет: Мне продолжать или хватит? Времени эта фигня занимает много, а если никому не надо, займусь чем-нибудь другим лучше. перед тем, как насладиться текстом, решила сразу же отреагировать. КАК ЭТО - ХВАТИТ?????? Боже, только не это!!! veda, даже не представляю, как это, наверняка, трудно - переводить, да еще так, чтобы люди читали, забывая дышать, моргать, переставали слышать и чувствовать что-либо вокруг (так происходит со мной, когда я читаю эту вещь). Просто прошу - пожалуйста, если возможно (если у вас хватит сил и терпения), не бросайте перевода, не обездоливайте читателей, а, плиз?
марго: Да уж, Вик, ты нас не бросай!!!! Ты уж нам допиши переводик-то! Сильно нравится!!!
terra: Вика, что значит "Брошу!"!!!!!!!!!!!!!!!!......... Даже не думай!!!!!... ну, пжааалста.... Еще не дочитала, смакую. Но полное погружение. ПОЛНОЕ. Такое ощущение, что реально присутствуешь при развитии событий. Причем наблюдаешь их не со стороны, а как бы из головы героя, от имени которого ведется повествование. Кайффффффффффф. Пасибище!!!...
terra: Дочитала. От окочания похолодела до пят. veda пишет: «Смерть Акермана за жизнь Никиты». Это для меня не выбор. Ваууууууууу........... PS Веда, не смей бросать, я тебя умоляю!!!!!!..... PPS Девчата, меня постоянно посещают мысли, что то плотное поле, которое мы с вами создаем своими охами-вздохами вокруг образа Майкла должно таки во что-то материализоваться... ууууу.....
Энея: Аггга , terra , прочувствовала , значит ??!! * нагло ухмыльнулась и показала розовый и нахальный ИЗЫК !!!! * Вика , помаринуй её да подоооольше , подоооооооооольше !!!! Эт от меня тебе личная просьба будет !!! Садитствую , значит , по весне я .... и как мне ЭТО нравится !!!!!!
Bella: terra пишет: Но полное погружение. ПОЛНОЕ. Такое ощущение, что реально присутствуешь при развитии событий. абсолютно точное описание ощущений. veda Спасибо огромное. terra пишет: PPS Девчата, меня постоянно посещают мысли, что то плотное поле, которое мы с вами создаем своими охами-вздохами вокруг образа Майкла должно таки во что-то материализоваться.. Ужасно хочется сказать "Аминь!"
anele: terra пишет: PPS Девчата, меня постоянно посещают мысли, что то плотное поле, которое мы с вами создаем своими охами-вздохами вокруг образа Майкла должно таки во что-то материализоваться... ууууу..... ага, Майк явится к вам на встречу 12 июня 2007 года в 00.37 минут по Московскому времени и тронет тебя(Танечка) за правый локоть постарайся не смотреть ему в глаза, вопросы задавай, четко произнося слова, личную тему - избегай Люська, хватать его нельзя! а то может остаться и тогда будет жить среди вас привидением 101 год, пока не приедет внучка Марго из далекого города и не увезет его в бутылке из под бэйлиса на родину пошла читать
Энея: anelка !!!! Как здорово-то !!! Обязательно ухвачу !!!!! И пущщай живёт !!! У МЕНЯ !
anele: Энея пишет: Обязательно ухвачу !!!!! я так и знала! Энея пишет: И пущщай живёт !!! У МЕНЯ ! нет ему придется мотаться из Москвы в Питер и обратно, да еще во Владик заезжать все уже предопределено: Вика скоро допишет свой рассказ, билеты в Питер уже отпечатаны, квартира почти ? готова, собака спит и видит колбасу, карты разложены, Майкл погладил выходной костюм и одел носки Люсь, хватай аккуратно, он ждет .... но все-равно боится...
anele: veda , я прочитала veda пишет: В этот раз была твердая уверенность. Акерман понял, что исчерпал свое время… и удачу. такая фраза! ты находишь ТАкие слова, я просто зачитываюсь! какой же все-таки он умный, обожаю Майкла, когда он находит выход из ужасных ситуаций veda , спасибо большое пожалуйста продолжай, переводи, когда есть время! у тебя это ТАК получается! восторг! но, все же .... Майкл уже в пути, фраза была написана, отсчет начался...
terra: anele пишет: ага, Майк явится к вам на встречу 12 июня 2007 года в 00.37 минут по Московскому времени Гы.... Лен, а вы-то в это время будете уже на пути в Москву. Это что же, ВСЕ мне достанется?????????......... вау. anele пишет: и тронет тебя(Танечка) за правый локоть Люська, слышишь???!!!... Меня!... МЕНЯ тронет!!!... вау. личную тему - избегай Ага. Щаззз. Первый вопрос, который я ему задам, будет: "Свободен?.. потанцуем?..."
anele: terra пишет: Лен, а вы-то в это время будете уже на пути в Москву. кто это сказал? билеты еще не куплены, мы уедем утром terra пишет: МЕНЯ тронет!!!... да, за локоть, правый! одень что-нибудь без рукавов (и , пожалуйста....без панталон ) terra пишет: Первый вопрос, который я ему задам, будет: "Свободен?.. потанцуем?..." ???? какие танцы пока есть время - думайте вопросы, готовь квартиру и собаку! она его первая почует
terra: anele пишет: ???? какие танцы [Серьезно, сосредоточенно]. А что ты предлагаешь?.. anele пишет: одень что-нибудь без рукавов (и , пожалуйста....без панталон Ну ты еще скажи без очков. А если у меня имидж такой - очково-панталонный?... anele пишет: готовь квартиру Опять-таки, подробнее, пожалуйста.
Энея: terra !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! А ну НЕ СМЕТЬ без очков !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Он же тогда НАВЕЧНО твой будет !!!!! А я так не играююююююю .....................
terra: Энея пишет: А ну НЕ СМЕТЬ без очков !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Дорогая, не дрейфь. В конкурсе "мои глаза / твоя фигура" победит твоя фигура. Такие лошади, как я, не в его вкусе, проверено.
Энея: Ой , я тебя умоляю , дорогая !!! Давай не будем - ТЫ ОФИГИТЕЛЬНА !!!!! *другие смайлы просто НЕпозволительны !!!! *
anele: Спокойно все будет так: билеты на обратную дорогу сможем купить только на 6 утра, спать решим не ложится, сидим на кухне... свет потушен, горят свечи, на столе бутылка красного вина... ночь очень теплая и мы приоткроем окно... (я вся на нервах буду просить разрешения курить на улицу) наполняя бокалы Вика прольет вино, собака вскочит и прижмется в твоей (Таня) ноге, ветер рванет окно... Он появится на кухне внезапно...все замолчат...он тронет тебя (Таня) за руку, чтобы пройти к стене, облокотившись, сложит руки на груди и поднимет глаза... Самое ужасно впереди: невестка Марго наотрез откажется назвать дочь Жозефиной, придется что-то выдумать, т.к. только внучка с таким именем спасет Майкла P.S. про квартиру пока указаний не поступало, надеюсь, музыкальный инструмент не потребует
terra: Люська, жизнь с мужчиной, рожденным под знаком Льва, вырабатывает такой запас лести, что прямо расходовать некуда, да?... Умоляю!.. закрыли тему.
veda: terra пишет: Ну ты еще скажи без очков. А если у меня имидж такой - очково-панталонный?... О-о-о-о.... не проблема Без очков, без пантолон, вообще без.... Запросто. Не вопрос anele пишет: наполняя бокалы Вика прольет вино, Практически, неизбежно anele пишет: Он появится на кухне внезапно...все замолчат...он тронет тебя (Таня) за руку, чтобы пройти к стене, облокотившись, сложит руки на груди и поднимет глаза... Согласна сидеть и смотреть, смотреть.... Анель, а дальше? Говори, говори... пофиг, что дальше. Дальше может и не быть. "Остановись мгновенье..."(с)
veda: terra пишет: В конкурсе "мои глаза / твоя фигура" победит твоя фигура. Такие лошади, как я, не в его вкусе, проверено. Главное, девочки, "легкое дыханье". "А ведь оно у меня есть, есть!"(с)
Энея: Даааа , а я в тот мОмент растеряю всю свою лёгкость и искромётность, рот мой приоткроется и челюсть , отпав и громыхнув по полу , так и останется там же где упадёт , а глаза - глаза мои страшным образом выпучатся и бровки уползут далеко на затылок да так там и останутся .... Как такая картинка ?
Энея: И Танька , ты ...... ты .......... ууууууууууууу................. Ок , закрыли тему - как пожелаешь .
terra: он тронет тебя (Таня) за руку, чтобы пройти к стене =============== Только сейчас дошло: а Майкл-то будет изрядно пьяный - все по стеночке, по стеночке :)))). Судя по тому, что - "наполняя бокалы Вика прольет вино" ---- "Практически, неизбежно" ================ - они с Викой где-то предварительно накачаются (я даже знаю какой бутылкой: Массон, 4 л) - и придут к нам по стеночке ходить и повергать Люсьену в состояние "брови на копчике". Супер. Мы реально вряд ли заснем :)))). PS Блин, куда смайлы опять подевались? и форум тормозит снова...
Энея: terra пишет: они с Викой где-то предварительно накачаются (я даже знаю какой бутылкой: Массон, 4 л) - и придут к нам по стеночке ходить и повергать Люсьену в состояние "брови на копчике". Не!!! ДВУМЯ БУТЫЛЯМИ ( 8 л!!!) всё того же Масона !!! ему - белое , ей - розовое !!! И впадут они к нам в кухню под громогласное пение - Вик , колись ЧЕГО ??? Так чтА тихА - НИКАК !!!!
terra: Энея пишет: ДВУМЯ БУТЫЛЯМИ ( 8 л!!!) всё того же Масона Да, я помню, как Вика над нами смеялась, что нам достаточно 2-х бутылок молодого божоле до полной несознательности. А сама так и не показала - на примере привезенного, кстати, массона - как пьют старые лфн-неры. PS Вообще мы снова где-то не там разгулялись. Надо к Вике пристать, чтобы перенесла весь этот флуд - хотя бы в тему про Питер, что ли...
Энея: Да на фига ????????????? Нам здесь так душевно , тепло , тихо и под пледом лохматым с мечтами о НЁМ !!! Один на всех , а нам и ничего - ЕГО , ведь , на всех хватит ! ВИКА !!! МАРГО !!! НЕ смейте НИЧЕГО и НИКУДА переносить ! ЗаЕц протиФФФ !!!!
марго: Вик, ты сама решай - переносить или нет! Ты тут главная в этой теме, и ващщще, тут у нас главнее тебя никого нету!
veda: Энея пишет: ДВУМЯ БУТЫЛЯМИ ( 8 л!!!) всё того же Масона !!! ему - белое , ей - розовое !!! Ну, блин, тетки . Алкоголичку из меня сделали. А Майки вообще не пьет. Да и найду я чем с ним заняться, кроме как узюзюкиваться до поросячьего визга . Может хоть он меня спортом заставит заняться? Без Майкла я вряд ли когда-нибудь дойду до спортзала. . *задумчиво* С Майклом тоже вряд ли Раньше ликвидируют за профнепригодность.
Ivonne: terra пишет: плотное поле, которое мы с вами создаем своими охами-вздохами вокруг образа Майкла должно таки во что-то материализоваться... О какая тема пошла! Майкла материализовать вздумали Что-то вроде спиритического сеанса устроим? Как я поняла цепочка событий такая: медиумом будет Анеле, которая уже предвидит события той ночи. Она, значит, вытаскивает Майкла из астрала, тут за него цепляется Люсьен и не пускает обратно, Майки в отчаянии цепляется за правый локоть Терры, пытаясь подтянуться к порталу между реальностями западного и постсоветского мира, но вдруг Терра снимает очки, и он решает остаться с нами навсегда, обрекая себя на вечные скитания между европейской и азиатской частью нашей необъятной Родины. Здесь подкатывает Веда с 4-мя литрами (по другим сведениям с 8-ю) веселящей жидкости и все живут долго и счастливо... Судьба остальных действующих лиц пока под завесой тайны ...только невестка Марго и ее чадо как-то не вплетаются пока в сюжет... Уважаемый Медиум, разъясните для непосвященных?
Ivonne: veda, прочитала перевод! Слушай, как же Женевьева все по полочкам разложила качественно! Оказывается, смотришь ЛФН и половину информации упускаешь. Здесь же все сюжетные и эмоциональные связи, о которых и не задумываешься во время просмотра, всплывают и дают увидеть серию в ином свете - более четко и ясно Оч уважаю логичное мышление (как человек, таковым не обладающий ) и умение объяснять мотивы поведения людей Вика, героиня наша! Такой качественный перевод! Да еще через саму себя пропущенный, душевный (что заметно ). Спасибо, солнце, за труды и радость Может я не права, но, кажется, ты устала переводить текст (даже спросила, не бросить ли это дело). Если так, то спрошу: девчонки, дадим Вике отпуск? Не будем наседать какое-то время, требуя продолжения, а? Пусть Муза немного отдохнет или отвлечется на что-нибудь другое
veda: Спасибы, дефочки Рада, что вам нра. Постараюсь добить эту вещь, раз хотите продолжения. А Майкла я чувствую материализовать и не придется. Еще чуть -чуть подумаем за него и сам из телевизора выйдет. Даже глаз закрывать не надо будет, наяву начнем видеть Ну, я, во всяком случае, уже близка к этой стадии, благодаря стараниям Женевьевы. То как Никита думаю, то как Майкл Не знаю, чего они договориться не могли Мне обе точки зрения очень близки Клиника, короче, раздвоение личности.
VIOLA: Veda Вик, прочитала залпом, слово "спасибо" и все его синонимы просто меркнут ...не текст , а кинопленки....не перевод, а живое существо...буквы ожили и сами говорят....каждая фраза пронизана эмоцией......ощущение, что один сценарий на всех....и он как мысль перелетает из одной головы в другую.....но каждый ИМХО, эмоциональное напряжение заметно спало... , все больше и больше внимания уделяется фактам, логики, тонкостям миссии....И боевой дух......отчаяная решимость смешалась с риском на жизнь..... Ник...изнывающая от неопрд- сти..... злящаяся на себя.....и пытающаяся оправдать себя, возложив вину на Майкла......ей так легче......а Майкл, что Майкл...он уже так привык к вагонам вины, которые он тащит за собой.... Рвется на части.....Вик, чесслово, потрясающе наблюдать внрт. взором как эмоциональная сторона опережает рациональную...нет, рационализм, конечон нагоняет, но с опозданиями...... Майкл,слышащий, но заглушающий голос разума..... И как их мысли пересекаются.....можно еще остановиться, но как ..как вернуться к тем людям, которыми они были до их страстной ночи ? Они уже ушли.... Еще раньше Отдел узнал об их взаимном притяжении, что будет теперь.....Отчаянная любовь...последствия не важны....они готовы страдать друг за друга, страдать вместе - это самое главное вместе , но не порознь.... Решившись на ночь вдвоем ..они приобрели так много, но и много потеряли... . Нюансы взглядов, жестов, физч. реакций, которые происходят за секунды, и которые при просмотре серии увидишь только с энного раза, здесь текут минутами.....и понимаешь, как был слеп..... Начинается схватка разнополярных целей - и 5 страница - это только разминка....Шеф и Мэдлин во имя служение системы, своему дитящу, хотят произвести очередную операцию по живому , без анестезии.... М. и Н, - как подопытные кролики, и от этого тошно... . Ник, вызывает слезы нежности, как верна, как пытается уговорить себя полюбить Отдел...... задавливает свою сводолюбивую натуру....приносит в жертву..но готова терпеть, лишь бы это обернулось сладкими минутами, заставляющими сердце падать вниз и пропускать удары..... Майкл в своем движении к цели прекрасен.....безжалостен, тверд, упорен.... Сцена с Вальтером шикарна : Старик не сводит с меня глаз, я отвечаю тем же. После нескольких мгновений он, похоже, понимает ситуацию. ---Может, я и выжил из ума, однако уверен, что она…,---он кивает на офис Шефа, явно подразумевая Мэдлин,--- …рассказала тебе новость максимально неожиданно. И все для того, что бы оценить твою непосредственную реакцию. Вальтер слегка ухмыляется и наклоняется ближе, переходя на шепот: ---Готов поспорить, что ты, Майкл не был удивлен…. Ты ведь уже знал, правда? Прежде чем они тебе сказали. Не отвечая, указываю на панель в его руках. ---Мне надо получить оборудование. Несколько секунд он продолжает сверлить меня вопросительным взглядом. Наконец, к моему облегчению, сдается, улыбаясь и качая седой головой. ---Сукин сын! Вальтер быстро перечитывает список и собирает необходимые составляющие. Когда вручает сумку, он все еще ухмыляется. ---Желаю удачи. У тебя все получится. Все понял...понял, почему Майкл так смело жал на кнопку взрыва тогда ...6 месяцев назад..... . Вик, это эпопея.....море эмоций за секундами, сгусток страхов, переживаний, отчаяния и безграничной верности, преданности друг другу... Спасибо тебе за это чудо из чудес . P.S. : Прочитала тут вот такую фразу из оригинала Женевьевы: One thought keeps returning, again and again. It's been lodged in my brain ever since I went against Section's orders and handed Nikita an unauthorized PDA on the Shays mission. I will eventually lose Adam and Elena. There is nothing I can do to prevent that happening. I will not lose Nikita. И захотелось , жутко захотелось дать Майклу по морде.... Я понимаю, понимаю, что Майкл разрывается на части, что ему самому хреново, как и всем в этой ситуации...но эти фразы , которые я выделила жирным шрифтом - Ник как запасной аэродром....который Майкл себе готовит на слд. годы, когда упадет -стратег, хренов.......мол, всегда на готове ..не прогонит.....а Елену и Адама..., да, я потеряю, но вот эту не потеряю..Не о человека говорит, а о вещи... . Вспоминаются слова Ник, сказанные ею в серии " Одиночный поиск " - мол, ты думаешь, что ты можешь, меня включить и выключить , когда тебе вздумается..... И ведь тащит в Отдел ...зная, что ни сможет быть с ней...а если бы миссия Вачека затянулась еа 20 лет, что тогда , а? В монашки бы записал и проверял время от времяни , по уставу ли живешь, девица-красавица,терпиливо ли ждешь меня, как я завещал? Короче, разрываюсь на двое ...обоих понимаю....Майкла - рациональной стороной, Ник - сердцем... В общем , Вик -
veda: VIOLA пишет: И захотелось , жутко захотелось дать Майклу по морде.... Я понимаю, понимаю, что Майкл разрывается на части, что ему самому хреново, как и всем в этой ситуации...но эти фразы , которые я выделила жирным шрифтом - Ник как запасной аэродром....который Майкл себе готовит на слд. годы, когда упадет -стратег, хренов.......мол, всегда на готове ..не прогонит.....а Елену и Адама..., да, я потеряю, но вот эту не потеряю..Не о человека говорит, а о вещи... . Что ты, Свет! Я это понимаю совершенно по другому. Какой запасной аэродром? Это комплексы, заставляющие неверно понимать чужие поступки. Он ГОТОВ потерять Елену и Адама с самого начала. Он не может этому препятствовать, потому что это изначальное условие его жизни с ними. Но с самого начала НЕ ГОТОВ потерять Никиту. Потому что он так решил и больше не готов терять ради Отдела или ради чего нибудь другого. Как же тут обижаться? На что? Когда человек готов бороться за тебя со всем миром и любит тебя сильнее, чем себя. Какие могут быть обиды? А то, что ты не одна в его сердце, так это жизнь. Он в твоем тоже не один. У тебя было прошлое, у него было прошлое. Вы не встретились в день своего рождения, вы прожили жизнь и встретились каждый со своей историей. И история каждого продолжает твориться.
Lena: Veda Не просто прочитала, а растворилась в твоем переводе.То. что осталость на грани эмоций после просмотра не только этой серии, вы с Жозефиной собрали воедино. Так точно переданы чувства и эмоции. veda пишет: Он ГОТОВ потерять Елену и Адама с самого начала. Он не может этому препятствовать, потому что это изначальное условие его жизни с ними. Но с самого начала НЕ ГОТОВ потерять Никиту. Потому что он так решил и больше не готов терять ради Отдела или ради чего нибудь другого... Маски сняты и остается просто человек со своими желаниями... Не знаю, правильно ли выскажусь, но вы с Жозефиной показали, как начинает в Майкле проявляться то, что в 4-м сезоне станет приоритетом - желание быть счастливым... Когда уходит жлание власти, спасения мира и он просто хочет быть собой. Закон старый , как сам мир - моя женщина должна быть со мной. Veda, спасибо за грандиозный труд. veda пишет: Постараюсь добить эту вещь, раз хотите продолжения. Очень на это надеюсь!
Энея: veda пишет: Я это понимаю совершенно по другому. Какой запасной аэродром? Это комплексы, заставляющие неверно понимать чужие поступки. Он ГОТОВ потерять Елену и Адама с самого начала. Он не может этому препятствовать, потому что это изначальное условие его жизни с ними. Но с самого начала НЕ ГОТОВ потерять Никиту. Потому что он так решил и больше не готов терять ради Отдела или ради чего нибудь другого. Как же тут обижаться? На что? Когда человек готов бороться за тебя со всем миром и любит тебя сильнее, чем себя. Какие могут быть обиды? А то, что ты не одна в его сердце, так это жизнь. Он в твоем тоже не один. У тебя было прошлое, у него было прошлое. Вы не встретились в день своего рождения, вы прожили жизнь и встретились каждый со своей историей. И история каждого продолжает твориться. Ой , Вика , ты ТАК всё сказать сумеешь - и где только слова находишь ???? Повторяю своё предложение - будешь моим психоаналитиком ? Личным ? А я тебе про ВСЕ свои тайны рассказывать бу ? Ну , давай скорее соглашайся - я тебе ТАКОООЕ расскажу .... "Всё , что вы хотели узнать , но боялись спросить !!!! .... "
veda: Lena Спасибо Сама тащусь от этого произведения. Я пока пишу чувствую все их эмоции по-очереди.. Из-за этого ощущаю себя то Майклом, то Никитой, то Акерманом, то Вальтером Особенно, конечно, Майклом и Никитой. Они же пишут от первого лица. Lena пишет: Маски сняты и остается просто человек со своими желаниями... Точно, там так Майкл расписан, что не любить его просто невозможно. Как не дуйся, а в конце концов влюбишься. Энея пишет: Повторяю своё предложение - будешь моим психоаналитиком ? Личным ? А я тебе про ВСЕ свои тайны рассказывать бу ? Ну , давай скорее соглашайся - я тебе ТАКОООЕ расскажу .... "Всё , что вы хотели узнать , но боялись спросить !!!! .... " Люсь, Я- Готова(тоном Шехиризады из Необыкновенного концерта т Образцова). Обещай мне свои тайны рассказывать со стонами и придыханием, как фанфы пересказываешь. И я еще не на то готова буду Просто "всегда готова", как пионер Это я что-то слишком увлеклась размышлениями от лица Майкла .
veda: Охо-хо-х , шестая страница. Готовимся пристрелить Майкла , жалеем Никиту . Поехали ------------------------ (6 страница) *************** Два часа пути от Парижа до Мюлуза проходят в гнетущей тишине. Угрюмый Акерман, сидящий напротив, взволнованно барабанит пальцами по собственным бедрам. Не скрываясь, наблюдаю за ним, фиксируя, как с каждой милей нервозность предателя увеличивается. На сиденье рядом елозит Биркоф, испуганный предстоящей операцией. Прекрасно зная мальчика, понимаю его сомнения. С одной стороны, Биркоф хочет помочь вывести Акермана на чистую воду, но, с другой, ужасно боится попасть между молотом и наковальней. Странно, что другие оперативники не чувствуют напряжения, разлившегося в нашем углу, и продолжают безмятежно болтать. Мысли опять возвращаются к Никите. Не могу избавиться от сомнений, что она все-таки не решится на это безумное предприятие. Конечно, ее сообщения не давали повода так считать… но я должен быть готов, что она передумает. Если она здесь… все еще сложнее. Я должен буду избить ее, жестоко…. Достаточно жестоко, что бы удовлетворить острые глаза Мэдлин. Рассматривая собственные руки, ощущаю внутреннюю дрожь. О, да, опыта у меня вполне достаточно. На своем веку довелось искалечить и убить стольких, что давно потерял счет. Сломать ребро легким движением кисти руки, отбить почки обманчиво нежным ударом – повседневная рутина. Но никогда, даже в самых тяжелых кошмарах, не мог представить свои умения обращенными против Никиты. Три года, три долгих года, я боролся за ее бесценную жизнь. Все потери, все раны Никиты были получены по решению Отдела. Была бы моя воля, оградил бы девушку от любой опасности,… потому что ее боль так же остра для меня, как собственная. Но теперь приходится отступить от собственных правил… и это разрушает. Дернувшись, фургон тормозит, а мысли возвращаются к текущим задачам. Акерман молчалив, но в его взгляде на меня царит могильный холод. Группы в тишине покидают машину, распределяясь по заранее согласованному плану. Многие из сегодняшних бойцов знали и любили Никиту. Мне удивительно и радостно, как многие хотят ей помочь. Акерман остается с Биркофом, но я не беспокоюсь. Уверен, Биркоф не допустит контакта шпиона с Лигой. Спрыгнув с подножки фургона, на мгновение замираю, осматриваясь. Ночь после полнолуния обеспечивает отличную видимость. Никита где-то рядом, дожидается ввода наших групп в бункер. Правильно ли объяснил ей задачу? Хорошо ли меня поняла? Беспокойство подталкивает к деревьям. Хочется отыскать и защитить ее. Но, сдерживаясь, бесшумно следую за своими людьми по мягкой опавшей листве. Через вентиляционный вход попадаю в бункер, и тело знакомо напрягается, предчувствуя грядущую опасность. Что бы спасти Никиту, я должен избить ее до полусмерти. «Стоп!» Задача и так трудна. Не хватает только усложнить ее неуместными эмоциями. Все, чем могу сейчас баловаться, – надежда. И я надеюсь, верю, что мы с Никитой сумеем пережить предстоящие боль и ложь. Времени на размышления совсем не остается, поэтому, отодвинув сомнения, собираю группу и углубляюсь в лабиринт. ************ Приблизительно за милю до точки назначения, мой тихий страх перерастает в откровенный ужас. Сердце в груди бьется пойманной птицей. Темнота помогает секретности, но нервы совсем сдают. Каждый шорох, каждое дуновение ветерка заставляет покрываться холодным потом. «Слишком много живности, что бы чувствовать себя в безопасности»,---думаю с дрожью. Притормозив, глубоко вдыхаю - выдыхаю, пытаясь успокоиться. И убедить себя, что пугающая «живность» - лишь четвероногие лесные жители, а не террористы Лиги Свободы, крадущиеся по мою душу. Знакомую ржавую решетку вентиля обнаруживаю с ходу. Майкл, конечно, прислал точные координаты, но сейчас они не нужны. Память о каждом дереве, кустике и камне пропечатана в моем мозгу. Вот только не думала, убегая три ночи назад, что придется так быстро вернуться. «А о чем думала?»--- спросите меня. Да, похоже, вообще разучилась это делать с тех пор, как полетела выручать Майкла. Кстати, о Майкле. Он велел мне оставаться вне поля зрения обеих сторон и ждать, когда оперативники Отдела проникнут в бункер. Бросаю взгляд на часы… рановато. Придется потерпеть. «У тебя в запасе было еще минут двадцать свободного времени. Могла бы успеть кофе выпить с Оливером»,--- подкалываю сама себя, усевшись на холодную землю в ближайших от люка кустах. «Не смешно»,--- отвечает озябший внутренний голос. Обняв себя за плечи, пытаюсь согреться. Дрожь пробирает до костей, а сердце с каждым ударом все ближе подбирается к горлу. Осознание того, что собираюсь совершить, заставляет мои зубы выбивать барабанную дробь. «Зачем я это делаю? Даже если Отдел знает обо мне,… что с того? Почему облегчаю им задачу? Не использую последний шанс бежать, а сама, добровольно, лезу в капкан? Внутренний голос молчит. А что он может ответить? Причина-то очевидна. «Господи, до чего же я докатилась! Стала женщиной, цепляющейся за мужчину? Готова забыть о свободе?» Насупившись, гляжу в ночное небо, но не вижу звездной красоты. В моих мыслях, в моих глазах – Майкл. Что существует между нами? Кто мы друг другу? Друзья? Приятели? Любовники? Партнеры? Конечно, очень хочется верить, что за стремлением Майкла вернуть меня в Отдел, стоят только чувства. Но могу ли в это поверить? Слишком часто в прошлом он ловил меня на любовную удочку. Закрыв глаза, вспоминаю последний поцелуй. Тот, перед самым его отъездом: голодный, жадный, страстный, почти жестокий…. Дрожь в животе уже не имеет ничего общего со страхом… это - понимание. Я не воображаю, не мечтаю и не принимаю желаемое за действительное. Майкл так же жаждет меня, как и я его. Сомнений нет, я в нем нуждаюсь. Но какова природа моей потребности? Чувственность? Любовь? Холодок пробегает вдоль позвоночника, когда произношу пугающее слово на букву Л…. «Я люблю его? И готова сделать все, лишь бы остаться рядом?» Качая головой, понимаю, что ответ совсем не так прост. «Господи! Я НЕ знаю, что чувствую к Майклу. НЕ знаю. Как можно любить того, кто постоянно приносит боль?!» Неожиданно отмечаю, что полная луна на небе раздвоилась и, трепеща, отплясывает среди двоящихся звезд. Усиленно начинаю моргать, пытаясь разогнать подступившие слезы. О, всегда подозревала, что мои чувства слепы и глупы. Теперь в этом твердо убедилась. Майкл стал центром вселенной с того дня, как увидела его впервые. Возможно, недоступность и отрешенность наставника сыграли со мной злую шутку. Но… еле удавалось собирать разбегающиеся мысли, когда он находился рядом. Даже если ненавидела, злилась и строила планы мести, не могла выбросить его из головы. Искала взглядом… и мечтала. От мысли, что Майкл все время боролся с той же проблемой, перехватывает дыхание. И показывает всю тщетность моих попыток обмануть себя. Я хочу его. Я желаю его. Я нуждаюсь в нем. Я, наверное,… люблю его. Жгучая правда. Но что мне делать дальше? Как жить, вернувшись? Сможем ли мы найти место для любви, служа проклятому Отделу? А если нет, то прошедшая ночь – начало и конец наших отношений? Стоит ли моя жизнь этого? Конечно, зная Майкла, трудно поверить в отсутствие у него конкретного плана. Стал бы он устраивать спектакль, обрекать на испытания, если бы не собирался быть со мной? Внезапно другая страшная мысль поражает сознание. «Может, сейчас иду навстречу смерти?» Я доверяю Майклу. И он попытается защитить меня. Но он не всесилен. Миссия Шейса доказала это со всей очевидностью. Майкл не смог отменить мой расход тогда,… почему думаю, что сумеет спасти теперь? Чувствуя подступающую панику, вытираю о траву вспотевшие ладони. Шеф и Мэдлин. Вот кто точно не рад моему воскрешению. Зачем же им передумывать относительно моей судьбы? Почему не повторить ликвидацию? Я собираюсь позволить Майклу избить себя…. А стоит? Может это бессмысленно? Не надо быть гением, что бы предугадать реакцию Отдела в случае недоверия. Нервное напряжение достигает пика, когда различаю тихий шум приближающихся машин. Фургоны Отдела, несомненно. Я так надеялась никогда их больше не слышать! Поднявшись с земли, подбираюсь ближе к дороге. Отдел. В оцепенении наблюдаю за выгрузкой оперативников. Пристально рассматривая каждого, хочу увидеть лишь одно лицо. Когда, наконец, узнаю Майкла, одетого в черное с головы до ног и увешанного оружием, начинаю задыхаться. Наша встреча в Гренобле была столь далекой от атрибутики Отдела, что видеть его в боевом облачении почти больно. Майкл разворачивается и командует группой, я мельком вглядываюсь в его глаза. И мурашки бегут по коже. От холодного упорства и железной решимости в них, от готовности пойти до конца. Исчезающие под землей оперативники, напоминают, что близится мой черед. И страх возвращается в полную силу. «Я не могу этого сделать. Не могу вернуться в ад». Глубоко вздыхая, поднимаю руки, скручивая волосы в узел. Поправляю куртку. «Я должна. Майкл готов рискнуть всем, возвращая меня. Как я могу отступить?» Дав группам Отдела двухминутную фору, перемещаюсь к вентилю. Сердце почти выпрыгивает из груди. Сжав зубы, приподнимаю тяжелую решетку и тихонько опускаюсь в люк. Несмотря на холодный ночной воздух, я влажная от пота. В общем-то, удивляться не приходится, учитывая ближайшие планы на жизнь: быть обнаруженной, избитой и возвращенной в ад…. Оказавшись в подземелье, чувствую себя больной. Прислоняюсь к стенке, что бы ни упасть и перевести дыхание…. Но время уходит, медлить больше нельзя. Выбрасывая из головы все мысли и страхи, я отправляюсь к северному крылу, что бы быть обнаруженной Майклом. *********** ---Есть что-нибудь от Акермана? Шмиготц насупился и отрицательно покачал головой. Его коробило от самого имени отдельского шпиона. ---Нет. Ничего. Зенга расстроено взглянул на часы. Прошло шесть часов с последнего звонка Акермана. Пусть этот парень не был самым продуктивным шпионом, но зато на него всегда можно было положиться… до сегодняшнего дня. Конечно, Зенга не строил иллюзий относительно мотивов сотрудничества Акермана. У оперативника Отдела не было убеждений или веры. А его единственной любовью являлась слабость к деньгам. Поэтому и работал с Лигой. Нахмурившись, командир взглянул на Шмиготца. Самые неприятные сценарии напрашивались к рассмотрению. ---Он уже должен был выйти на связь. Сам Зенга сегодня не разговаривал с Акерманом. Контакт провел Шмиготц и отчитался старшему. Речь в сообщении шла о пленке со светловолосой оперативницей. Отдел получил кино и сегодня вечером готовился выручать девчонку. Да, сегодня вечером, сказал Акерман и обещал позвонить после заключительного брифинга. Но до сих пор не перезвонил. Шмиготц снял наушники и откинулся на стуле: ---Может, он был обнаружен? ---Возможно. Акерману обещали круглую сумму за эти сведения. Трудно представить, что бы этот жмот добровольно отвернулся от денег. ---Ты доверяешь ему? ---Нет, конечно. Человек, предающий союзников, предает врагов в два раза быстрее. Они мрачно переглянулись, думая об одном и том же. Зенга вспомнил Тоберта. Оскорблением было уже то, что девчонка сумела сбежать. Но то, что убила верного делу человека, друга детства, делало ее вину в сто раз глубже. И ненависть к Отделу соответственно. Зенга хотел жестоко отомстить. Месть была его священным долгом перед родителями Тоберта. Доказательством, что их сын погиб не напрасно. Око за око…. Однако сейчас время работало против них. От Акермана не было вестей, планы Отдела оставались туманными, а оперативников Лиги насчитывалось слишком мало, что бы продуктивно патрулировать всю территорию базы. «Проклятье!» Наклонившись к экрану, Зенга просматривал расчеты Шмиготца. Почему Акерман молчал? Что-то помешало ему позвонить после брифинга? Возможно. Но тогда почему он не связался с ними из фургона, по дороге сюда? Недовольство шпионом перерастало в гнев. Если этот ублюдок еще жив, то он, Зенга, сам проследит за его наказанием! Сейчас, правда, размышления о мести были некстати, срочно укреплялась оборона. Зенга требовался в другом секторе. Поэтому, захватив рацию со стола, он скомандовал: --- Продолжайте контролировать все передачи. Я хочу знать, когда он свяжется с нами. Шмиготц мрачно кивнул в ответ. Для командира Лиги не было тайной, как недолюбливал отдельского предателя его верный подчиненный. Да и Акерман, похоже, не питал нежных чувств к Шмиготцу. Так что вполне разумным казалось оставить их друг другу. Направляясь к южному крылу, Зенга, на мгновение, обернулся: ---Я буду доступен по третьей линии. ************ Внешние коридоры штаба Лиги Свободы тихи и пустынны. Единственный посторонний звук, различаемый мной, – шлепки капающей воды и шорох крыс. Согласно сведениям Никиты на базе Лиги находится около двадцати бойцов. Те же данные подтвердил после сканирования Биркоф. Командный пункт формирования расположен в центре лабиринта, состоящего из перепутанных коридоров. Значит, штаб доступен с нескольких сторон. Этот фактор да еще малая численность террористов играют нам на руку, обеспечивая возможность внезапного нападения. Плотная темнота вокруг групп – палка о двух концах. С одной стороны, наш приход остается незамеченным, но, с другой, мы почти слепы, ориентируясь лишь по указаниям Биркофа. А фонари использовать запрещено. Наше присутствие из-за них тут же перестанет быть тайным. Команды стремительно и бесшумно движутся к цели. Когда попадаем в центральный коридор, мой наушник, похрюкивая, оживает голосом Биркофа. ---Первая отметка… группа три переходит на позицию Б. Стоквелл, кивнув мне, уводит свою группу на запад. План, разработанный Акерманом, предусматривает одновременное нападение первой и третьей групп на центр связи террористов. Вторая группа в это время остается за периметром, патрулируя внешние коридоры. Стратегия, формально, вполне приемлема, но не могу избавиться от яростной мысли, как бы все выглядело, успей Акерман предупредить Лигу. Ненависть к предателю кипит в венах, но заставляю себя остыть, планомерно уводя первую группу вглубь лабиринта. Метров через пятьдесят мы достигаем развилки, делящей коридор на два рукава. Активизируя связь, заставляю встряхнуться компьторщика. ---Биркоф, в какую сторону?--- голос звучит спокойно и очень тихо, почти шепотом. Мое тело, между тем, сотрясает нервная дрожь, не имеющая отношения к текущим действиям. Ответ Биркофа скор и конкретен. ---Майкл, они мобилизуются… в 150 метрах к востоку. И направляются в вашу сторону. «Слишком близко». Выключая фонарь, жду оставшуюся часть группы. В наушниках щелкает и опять возникает голос Биркофа: ---Майкл, только один человек идет к вам. Он появится в зоне видимости через 15 секунд. Слушая мальчика, различаю приглушенный голос Акермана на заднем плане. Похоже, Сеймур раздражен, пытаясь игнорировать излишний энтузиазм нечистоплотного командира. ---Уберите объект и выходите на вторую отметку. ************ Безжизненное тело противника оседает с глухим стуком. Дотянувшись из укрытия, обезвреживаю его электрошоком. Другого оружия не использую… пока. Тихое наступление – наш лучший шанс. Осторожно спрыгиваю на бетонный пол, а моя группа уже стоит за спиной, нетерпеливо вглядываясь в темноту. В течение минуты достигаем второй отметки. Это последний радиус коридоров перед областью управления. Нас встречает еще один страж, не догадывающийся о вражеском присутствии, пока не становится слишком поздно. Фултон, оперативник второго уровня, с которым часто работаю, по сигналу, подбирается к охраннику сзади и сжимает шнуром его шею с безупречной точностью. Раздается слабый булькающий звук, а затем тишина. Лига потеряла двух бойцов, но пока не поняла, что атакована. Отрабатывая профиль миссии, продвигаемся дальше, расставляя взрывчатку. «Обновленный профиль»,---поправляю себя с удовлетворением. Мысль об Акермане вновь разжигает гнев, но утешает уверенность, что жить предателю осталось недолго. Перед последним поворотом коридора останавливаю команду. Согласно информации Биркофа сервер расположен пятнадцатью метрами правее, в небольшой изолированной комнате. Высока вероятность, что Лига ждет нас. Пусть не конкретно, но Акерман мог предупредить террористов до брифинга. Поэтому тишина и секретность в данный момент выгоднее, чем оружие и огонь. Достаю из кармана маленькое зеркало. Прижимаясь плечом к стене, вытягиваю руку, используя зеркало для проекции изображения. Через несколько секунд настройки необходимые сведения получены. Два человека в охране. Оба отлично вооружены, но помех создадут мало. Дальше виднеется комната связи…, три оперативника внутри склонились над приборами. Оценивая коридор, подводящий к серверу, отмечаю толстые кирпичные колонны, вполне способные скрыть наше приближение. Значит, захватить «мозг» штаба не сложно. А разорение информационного центра дестабилизирует обстановку в Лиге. Обернувшись, молча сигнализирую группе. Один за другим оперативники скользят мимо, занимая места за колоннами. Дождавшись Фултона, последнего из них, присоединяюсь к команде. Кровь быстрее бежит в жилах, предвкушая бой. Возбуждение почти отвлекает меня от мыслей о будущем. «Почти, но не совсем». Пока группа перемещается, воспоминания о Никите вновь затопляют сознание. Сложность и опасность предстоящей задачи подгоняет каждый мой шаг. Через секунду, все еще не обнаруженные, достигаем комнаты связи. По моей команде Фултон снова пытается ликвидировать охранника. К сожалению, на этот раз не так гладко. Террорист умирает не сразу. Падая в агонии на бетонный пол бункера, он нажимает курок. Автомат дает очередь. Однако, воспользовавшись растерянностью хозяев, мы уже, открыто, расстреливаем охранников Лиги. Люди, работающие с компьютерами, застывают в испуге. Понятно. Это технический персонал, не имеющий боевых навыков. Устраняю их быстрее, чем моя группа кончает с охраной. Расположение главного сервера теперь очевидно. Лига, похоже, не избалованна техническими излишествами, пара компьютеров – весь их арсенал. Два заряда разнесут это место в пыль. Прижимая наушник, вызываю Биркофа, уже привычно игнорируя Акермана. ---Биркофф, мы на позиции. *********** После долгой паузы, нарушенной несколькими автоматными очередями, Майкл, наконец, отчитался: ---Биркофф, мы на позиции. Несмотря на напряжение, Биркоф едва удержал улыбку. Который раз за сегодняшнюю миссию Майкл полностью игнорировал присутствие Акермана. Юноша только успел произвести инфракрасное сканирование на предмет установки зарядов, как раздалась новая команда Майкла: ---Все… уходим. Биркоф нахмурил лоб. Майкл отослал группы? «Что он делает? Противник еще рассредоточен по базе!» Бросив быстрый взгляд на Акермана, Биркоф убедился, что тот не собирался вмешиваться. «Это как-то связано со спасением Никиты. Но не ясно, почему Майкл не желает использовать прикрытие на время поисков». Рассматривая экран, юноша отмечал вспыхивающие красные точки, обозначающие оперативников, продвигающихся к выходу. И что-то родственное тем же вспышкам возникло в его мозгу: Майкл, по неизвестной причине, хотел остаться один. ---Что происходит, Биркоф? Внезапный вопрос начальника застал врасплох. По счастью, в этот раз Акерман не нависал над его плечом, пялясь в экран, а нервно мерил шагами фургон. Биркоф глубоко вздохнул и принял решение. Он достаточно давно доверял Майклу. И сейчас не было смысла начинать сомневаться в его компетентности. «Хотя мог бы, предупредить заранее о своих планах»,---думал он с раздражением. ---Мммм… группы на выходе. Взрывчатка установлена. С нашей стороны на данный момент потерь нет. Покосившись на Акермана, Биркоф попытался уловить реакцию начальника на поражение Лиги Свободы. Даже зная подноготную этого типа, юноша был шокирован злобным разочарованием, мелькнувшим в темных глазах. ---А Никита? Биркоф натужно сглотнул, надеясь, что своими словами не подвел товарища. ---Майкл отправился на ее поиски. «Очень надеюсь, что он осознает запас своего времени. Всего 10 минут до взрыва». Акерман кивнул, странно довольный: ---Отлично. Он знает, что делает. Юноша изумленно уставился на начальника, озадаченный последней фразой. «Вот так просто? «Знает, что делает?» А куда делся вечно поучающий руководитель групп?» С кривой усмешкой, полностью меняющей лицо, Акерман уставился в экран, наблюдая за перемещениями Майкла. А Биркоф в это же время со страхом следил за шестью бойцами Лиги, подкрадывающимися к центру связи. «Что он, черт возьми, делает? Его же сейчас загонят в угол. Шестеро против одного. Даже для Майкла шансы вырваться, равны нулю». Заслышав слабый шум, юноша обернулся к двери, ожидая прибытия оперативников. Позже он говорил себе, что отвлекся секунды на две, не больше. Но когда вернулся к экрану, Майкл уже выскользнул из ловушки. В наушниках слышались автоматные очереди, а Биркоф изумленно разглядывал инфракрасный фильтр. «Черт, как он это сделал? Похоже, просто, утек из проклятой комнаты!» Впрочем, не важно как, главное, Майкл это сделал. С замершим сердцем юноша наблюдал за падением последнего бойца Лиги. Облегченно вздохнув, он слегка расслабился. Правда, рановато. Никиту ведь еще не нашли. Где же она могла быть? «Господи, надеюсь, мои расчеты оказались верными, и Никиту содержали в северном крыле»,--- успокаивал он сам себя. Но кто мог помешать Лиге, перевести девушку в другое место? «Только не это!» Звук открывающейся двери, отвлек юношу от темнеющих мыслей. Стоквелл привел своих людей. Чуть позади третьей следовала первая группа. Самого Майкла нигде не было видно. Акерман тоже это заметил. Прищурившись, он раздраженно спросил Стоквелла: ---Где Майкл? Руководитель третьей группы огрызнулся в ответ: ---Я не был в группе Майкла. Какого дьявола мне знать, где он? И переведя многозначительный взгляд на монитор Биркофа, добавил с ухмылкой: ---Мне казалось, это Ваша работа. Взгляды Акермана и Стоквелла схлестнулись. Но тут, Фултон, оперативник первой группы, вмешался в перепалку, стараясь разрядить обстановку: ---Майкл велел выходить из здания. Больше мы его не видели,---бросив взгляд на товарищей, он нерешительно добавил,--- Никиту ведь не нашли. Думаю, он пошел искать ее. Знакомая самодовольная ухмылка мелькнула на лице Акермана. Но, заметив изучающий взгляд Биркофа, предатель, спешно нахмурился, возвращая маску встревоженного руководителя. Кивнув Фултону, он повернулся спиной к рассаживающимся оперативникам. ---Биркоф, сколько у него времени? В равнодушном голосе не чувствовалось ни капли озабоченности. Голова компьютерщика загудела от нового подозрения. «Акерману плевать сколько осталось времени. Ему надо, что бы Майкл вообще не вернулся». ---От силы пять минут, но могу затянуть до восьми. Вообще, все зависит от количества оставшихся в живых бойцов Лиги. Обернувшись, он посмотрел в глаза начальнику: ---Мне отозвать Майкла? Акерман ответил улыбкой, от которой Биркоф вздрогнул. ---Нет. Это его дело.
veda: ************* Согласно заметкам Майкла, этот коридор должен вывести меня в северное крыло. Тихонько пробираюсь по сырому, темному проходу, слушая бешеный ритм собственного сердца. Не могу поверить, что реально решилась на возвращение. «Надо бы проконсультироваться у психиатров, когда попаду в Отдел…. Если проживу достаточно долго для этого». Господи, что я тут делаю? Вокруг тишина и пустота. Зачем Лиге такое большое помещение? Ведь оперативников у них раз, два и обчелся. Как столь маленьким составом патрулировать огромный бункер? Хотя, полагаю, им не до жиру. Вряд ли у террористической Лиги было много выгодных предложений для размещения базы. Притормозив на мгновение, вытираю потные ладони о штаны и делаю пару глубоких вздохов. «Это я зря». Запах плесени и гнили проникает в легкие, заставляя задохнуться от омерзения. «Так, понятно, глубоко дышать здесь нельзя, а то упаду в обморок от вони». С трудом, подавляя подступающую тошноту, начинаю двигаться дальше. Мягкие подошвы ботинок помогают ступать почти бесшумно. Еще раз посещает мысль о странной тишине вокруг. Просто, гробовой тишине. Разумеется, такие ассоциации совсем не радуют. Внезапно безмолвие разрывается отдаленным треском автоматных очередей. Я холодею. «О, черт!» Отступая в тень, дрожу. «Где же котельная, будь она неладна? Если меня обнаружат раньше, чем доберусь туда…, мы пропали». Торопливо оглядевшись, припускаюсь бежать, одновременно, панически прикидывая расположение котельной. Опять раздаются выстрелы и, к тому же, гораздо ближе. План Майкла представляю весьма приблизительно. Что-то типа: он точно выполняет параметры операции, а после достижения цели сворачивает к северному крылу и находит меня. Почему именно там? Отдел решил, что я в северном крыле, а Майкл не хочет сильно отклоняться от профиля миссии. Такой подход позволит избежать лишних вопросов и оправдает его знание о моем местоположении. Лестничный проем, уходящие вниз ступени…. В конце спуска вижу широко открытую дверь. Заглядывая в темноту, осознаю, что, наконец, нашла котельную. Но открытие почему-то совсем не радует. Пол помещения усыпан битым стеклом и металлическими обломками. Надо бы стать осторожнее, если раньше времени не собираюсь сломать ногу. Воздух почти ледяной от промозглой сырости. Сжимая плечи, пытаюсь понять, от чего дрожу сильнее: от холода или от страха? Легко догадаться. Едва сдерживаю настойчивую потребность бежать из этого места. Сжимая зубы, что бы ни стучали так громко, бреду по комнате в поисках убежища. Конечно, Майкл должен явиться один. Но на всякий случай я спрячусь. На «авось» рассчитывать не приходится. Только не сегодня вечером. Наконец, заползаю за большой котел, расположенный недалеко от входа. Если здесь присесть и пригнуться вправо, то за странным сооружением можно разглядеть дверь. «Четыре месяца работы официанткой определенно не были достаточной тренировкой для сегодняшней прогулки». Сидя на корточках, чувствую, как затекают от напряжения мышцы бедер. Похлопав по переднему карману штанов, убеждаюсь, что PDA еще при мне. А что было с ним делать? Я же не могла оставить компьютер на барже? К тому же это единственная ниточка, связывающая с Майклом. Поэтому бросить в реку его тоже было нельзя. «Майкл решит, как быть с PDA. Я смогу отдать ему компьютер после…». Останавливаю страшную мысль, но уже поздно. Сердце замирает, когда представляю, через что собираюсь пройти. В попытке отвлечься, старательно раздумываю о другом. Игра «я где угодно, только не здесь» постепенно затягивает. Будто собираясь отправиться в отпуск, перебираю список дел, что бы ничего ни забыть перед отъездом. Реальный мир встает перед закрытыми глазами. Сердце сжимается от боли при воспоминаниях о друзьях, которых больше не увижу. Мэттью и Талия. Они сделали для меня так много…. Открыли свой дом и свое сердце для девушки, которой совсем не знали. Ресницы слипаются от подступающих слез. Конечно, жизнь с ними не была совершенной…. Но как же я буду скучать по их милому семейству! Ключи от лодки отослала на адрес кафе вчера. Не удержавшись, вложила в конверт клочок бумаги с нацарапанным «спасибо». Знание, что Талия, в первую очередь, начнет искать письмо, искушало возможностью излить ей свои беды. Но я сдержалась. Не должно возникнуть ни малейшего подозрения. Чем меньше Мэттью и Талия понимают, тем безопаснее будет их жизнь. Откинувшись на холодную сырую стену, пытаюсь уловить посторонний шум. Тишина окружает меня с тех пор, как смолкли автоматные выстрелы пять минут назад. Внезапно осеняет новая ужасная мысль. Уверенная в сверхспособностях Майкла, я не задумалась о неблагоприятном исходе сражения с Лигой Свободы. Тучи опасения сгущаются, поэтому не сразу замечаю, что тишина уже закончилась. И равномерный стук в моих ушах – это не биение сердца, а звук приближающихся шагов. Кто-то направляется прямо сюда. ******** Оглянувшись на тела бойцов Лиги Свободы, замечаю удивление, застывшее в мертвых лицах. Способ, которым вырвался из ловушки – своеобразный, но, как оказалось, весьма эффективный. Упав на офисный стул, я изо всех сил оттолкнулся ногами. Интересно, что Биркоф подумал о моем выезде из комнаты? Боюсь, этого уже не узнаю. Зато отлично разглядел, что успели подумать террористы. Когда жизнь поставлена на кон, главное, не теряться и использовать все доступные средства. Оперативники Лиги не знали точно, есть ли кто из Отдела в комнате связи. Если бы просто вытолкнул пустой стул, они бы отвлеклись, самое большое, на секунду. Выехать на этом стуле самому, оказалось гораздо действеннее. Задержанные удивлением, они, не успев среагировать, оказались мертвыми сами. Две минуты пути до котельной остаются в памяти, как самые долгие в жизни. Окружающего почти не замечаю, стремительно продвигаясь по главному коридору…. Если в бункере остался кто-то из Лиги, то, кажется, они мною не интересуются. Напряжение сводит мышцы живота, когда приближаюсь к цели. Через несколько секунд точно узнаю решение Никиты. Выполнит она свое обещание вернуться в Отдел или передумает? Учитывая, какие усилия потребуются, что бы осуществить мой безумный план, не уверен, что хочу ее там найти. Достигнув открытого дверного проема, слышу в наушнике шепот Биркофа: ---Майкл, где ты? Не отвечаю. После небольшой паузы он снова пытается привлечь внимание: ---Пора выходить. Продолжая игнорировать Биркофа, поднимаю автомат и вхожу в котельную. Сдерживая дыхание, медленно иду вглубь, пытаясь обнаружить признаки присутствия. Лишь отдаленный гул нарушает тишину. Луч моего фонаря скользит по большой, заваленной мусором и заставленной машинами комнате. Здесь слишком много закоулков. Слабое шарканье слышится за моей спиной. Быстро обернувшись, направляю фонарь на источник шума и беру объект на мушку. Узкий луч освещает Никиту, спрятавшуюся за одним из котлов и ослепленную направленным светом. Вид ее широко открытых глаз заставляет застыть на мгновение. Времени совсем не остается, но я не могу шевельнуться, сбитый с толку нахлынувшими эмоциями. Она поднимает руку, будто защищаясь, и я торопливо отвожу прицел. Встав, Никита медленно идет в мою сторону, настороженно оглядываясь по сторонам. И вот она рядом. Сердце сжимается от боли при взгляде на безразличное лицо. Хотя понимаю, что девушка лишь пытается удержать свои чувства под контролем. Мы не здороваемся и не обсуждаем предстоящее. Между нами только мрачная уверенность, что другого пути нет. Никита глубоко вздыхает и, наконец, поднимает глаза. Глядя прямо на меня, она медленно снимает куртку и бросает себе под ноги. Несмотря на отчаянную боль внутри, я тоже не могу оторвать взгляда от решительно поднятого лица. Храбрость этой девушки изумляет меня снова и снова. Никита, очевидно, приняла твердое решение и смирилась. Как я могу дрогнуть, демонстрируя слабость? Отключив модуль связи и, откладывая оружие в сторону, я по-прежнему не отрываю глаз от Никиты. Золотистый луч фонаря, размещенного на крышке котла слева, озаряет ее лицо. Медленно возвращаясь обратно, пытаюсь отключить чувства, что бы сделать то, что должен. Снимая с рук перчатки, оглядываю ее. Никита одета в странные вещи, явно не подходящие по размеру. Похоже, одежда подобрана согласно нашей легенде. Девушка выглядит уставшей: бледная кожа, темные тени залегли под решительно сверкающими голубыми глазами. Спутанные светлые волосы связаны в небрежный узел. Да, она отлично справилась с задачей и сейчас, действительно, похожа на пленницу. Засовывая перчатки в карманы, с горечью, сознаю. Несмотря на все уловки, Никита – прекрасна. И эту волшебную красоту я собираюсь разрушить. Холодный воздух касается открытой кожи, напоминая о силе и власти, которыми, знаю, обладают мои руки. Время выходит. Биркоф взорвет бункер через восемь минут. Мы должны это сделать прямо сейчас. Протягивая руку, касаюсь ее шеи. Теплая, гладкая кожа греет ладонь. А бешенный испуганный пульс трепещет под прижатой подушечкой моего большого пальца. Растерянно понимаю, что не могу управлять инстинктивной реакцией собственного тела. Кровь быстрее бежит в моих венах даже от простого касания нежной кожи. Смотрим глаза в глаза. Знаю, она ждет, но должен еще раз убедиться. Сглатывая комок в горле, сжимаю девичье плечо и произношу первые слова, звучащие вслух между нами после сумасшедшей ночи в Гренобле. ---Ты готова? ************* Как странно. Торопливый звук шагов спешащего в котельную человека, хоронит весь мой страх. Паника отступает, остается только мрачное принятие ситуации. Будь, что будет. Ничего нельзя изменить, слишком поздно передумывать. Дорога выбрана. Слушаю, как человек спускается по лестнице и, наконец, появляется на пороге. Выглянув из-за котла, пытаюсь его разглядеть. Впрочем, это лишнее. По звуку шагов давно узнала Майкла. Он пришел один. Облегчение затопляет внутренности, напоминая, что все-таки испугана. «Держись, принимай судьбу достойно». Он не замечает меня, а я почему-то стесняюсь обнаружить себя первая. Но для девичьих игр сейчас совершенно нет времени. Поэтому, глубоко вздохнув, выползаю из укрытия. В голове бьется мысль, что нынешнее свидание бесконечно далеко от картин, нарисованных в моем воображении. Майкл стоит спиной, осматривая комнату. Желтый луч фонаря последовательно скользит по темным углам. Не могу позвать его, не зная, отключена ли связь, а рисковать нельзя. Однако звать и не приходится. Продираясь сквозь щель между котлом и стеной, я произвожу весьма громкий шорох. Майкл резко разворачивается, ослепляя направленным лучом. Но успеваю заметить, что автомат нацелен прямо мне в голову. Инстинктивно вскидываю руку в протесте и облегченно вздыхаю, когда он опускает оружие. Мы смотрим, друг на друга, не отрываясь, и я знаю, что рваный ритм моего сердца не имеет отношения к страху быть застреленной. Подхожу, стараясь казаться спокойной. Майкл выглядит так, будто сомневается в моей реальности. Зеленые глаза плохо различимы в полутьме, но не оставляет ощущение, что он ласкает меня ими, словно пальцами. Сама мысль о чувственных прикосновениях наполняет меня желанием броситься к нему и затеряться в ласковых объятиях. «Интересно, Майкл понимает, как воздействует на меня?» Но даже если не понимает, сейчас нет времени, да, откровенно, и мужества, поведать ему о своих чувствах. Делая глубокий вдох, я снимаю куртку и бросаю себе под ноги. Холодный воздух мгновенно покрывает кожу мурашками. Но я не чувствую холода, близость Майкла и предчувствие боли жгут изнутри. Отключается модуль связи за ухом. Оказывается, нас слушали. Теперь понятно, почему Майкл молчал. Внимательно наблюдаю, как, отступив влево, он укладывает автомат на крышку котла и настраивает луч, что бы тот осветил мне лицо. Майкл тоже не сводит глаз. Потом медленно возвращается, аккуратно стягивая перчатки. Замечаю боль в его тяжелом взгляде. И ненависть к тому, что должно быть сделано. Уверенная рука дотягивается до моего плеча, и от нежного прикосновения подгибаются колени. Все усилия направлены на то, что бы ни тронуть его в ответ. Теплая ладонь гладит кожу, а кончик большого пальца, почти лаская, проходит под линией челюсти. Дрожь, не имеющая отношения к холоду, возникает вдоль позвоночника. Я жду. Рука на моем плече напрягается, пальцы сжимаются крепче, а сам он произносит: ---Ты готова? Отчаянно боюсь, но ведь сама убеждала Майкла, что другого выхода нет. Значит, отступать нельзя. Сжимая зубы, слегка наклоняю голову. Последнее воспоминание перед тем, как зажмуриваю глаза, - потемневший взгляд Майкла. И в следующее мгновение обжигающая боль взрывается в моей челюсти. Соленая кровь наполняет рот, теплые капли быстро спбегают по подбородку. «О, господи, как это ужасно!» Слезы сочатся через зажмуренные веки, лицо горит так, будто окунула его в жидкий огонь. А боль все прибывает и прибывает, потому что кулаки Майкла продолжают находить цель. Словно в тумане слышу хруст треснувшей кости, и кровь наполняет рот снова. Ноги отказываются держать, я падаю на пол. Странно, но мысли почти не путаются, а намерение дойти до конца остается твердым. «Встань…, встань…, еще немного и все закончится». Шатаясь, дотягиваюсь до Майкла. Вцепившись пальцами в его одежду, пытаюсь подняться. Он не помогает. Это хорошо. Я бы не вынесла,… если б сейчас коснулся меня с нежностью. Ни посреди этой огромной боли. Наконец-то, встаю на ноги. Хотя полное ощущение, что кости стали мягкими и больше не держат тело. Ненавидя свою слабость, приваливаюсь к Майклу. Я вынуждена ухватить его за шею, что бы удержать себя прямо. От тепла мужской кожи хочется разрыдаться. Он тверд и напряжен подо мной, дыхание прерывисто и быстро, а руки Майкл держит при себе. Но пока шатаюсь, пытаясь придти в себя, эти руки медленно заползают за спину, обвиваются вокруг тела и прижимают ближе к нему. Тогда вдруг чувствую дрожь, бьющую его изнутри. Странно, но именно его отчаянье возвращает мне утраченную храбрость. «Моя боль физическая…. Его – нет…. Я сама просила об этом…. И не могу бросить его теперь». Широкая грудь поднимается, когда он глубоко вздыхает. Руки напрягаются вокруг меня. ---Достаточно. Этот голос… не узнаю его, так глухо звучит. Качая головой, пытаюсь игнорировать острую вспышку боли, порожденную резким движением. ---Нет…. Искушение остановить Майкла почти подавляюще. Но этого делать нельзя. «Разве не он видит, что сама так решила? И как бы не обернулась…, не стану его винить». Кровь продолжает заполнять рот, не давая говорить. Но надо убедить Майкла довести все до конца. Напрягая волю, отодвигаюсь от убаюкивающе-теплого тела. ---Я не хочу рисковать. Взглянув на него сквозь слезы, вижу, как в лице пропадают эмоции, а зеленые глаза становятся пустыми и безжизненными. В отчаянье опускаю веки, не способная смотреть на эти превращения. Мне достаточно своей боли, не могу нести еще и его. «Не имеет значения, как ты ненавидишь это, Майкл…, мы не можем рисковать. Не моей жизнью… и не твоей». ********** ---Ты готова? Едва прикрытый страх сквозит в ярко-синих глазах. Но она слегка кивает. «Прости меня». Я бью. Бью так сильно, что она прогибается назад. А в душе съеживается и умирает надежда. Чувствую кровь на своих руках, ее кровь и… задыхаюсь. Но, помня обо всем, что поставлено на карту, заставляю себя наносить удары снова и снова. Наконец, апперкотом в нижнюю челюсть роняю ее на пол. Ненавидя себя, опускаю руки и смотрю, как Никита пытается встать, судорожно втягивая воздух разбитыми губами. Желание взять на руки почти непреодолимо. Но нельзя. Если коснусь ее, все пропало. «Пожалуйста, прости». Дотянувшись до меня, она впивается пальцами в одежду и медленно поднимается. Шатаясь, встает рядом. Бледная, как смерть, с разбитыми кровоточащими губами. Поверхностно и судорожно дыша, пытается самостоятельно удержаться на ногах, но безуспешно. Слишком много боли. Руки скользят вокруг шеи и Никита, буквально, повисает на мне, не в силах бороться со слабостью. Лихорадочно горящее тело прижимается к моему, от плеч до коленей, а ее волосы, по-прежнему, пахнут цветами. Нервная дрожь пробегает по спине, когда пытается сдержать низкий стон боли. Я не в состоянии дольше терпеть эти муки. Обняв, крепко прижимаю ее к груди. Стоны боли, прерывистое дыхание у плеча, заставляют биться в ознобе меня самого. Вина и ненависть выворачивают наизнанку. Так жаль, что не может быть иначе..., что не можем поменяться местами. Я готов на все, лишь бы прекратились ее страдания. Желчь подкатывается к горлу, и в этот момент понимаю: мне плевать, во что поверит или не поверит Отдел. «Я больше не могу». ---Достаточно. Это не команда, это отчаянная просьба. Никита напрягается, отстраняясь от моего плеча. ---Нет…. А затем добавляет чуть слышнее легкого шепота. ---Я не хочу рисковать. Упираясь ладонями в мою грудь, отодвигается, старательно отводя глаза. Вижу, как, готовясь к новым ударам, она глубоко вздыхает. Боль выжигает внутренности, будто горящим прутом. И после этого остаются лишь ожесточение и бесчувственность. «Пожалуйста, прости меня». Никита зажмуривается перед тем, как снова бью. Придушено стонет и сжимается, инстинктивно защищая живот. Мой богатый опыт напоминает, чем короче пауза, тем легче перенести последствия. Поэтому, не дав прочувствовать первый удар, бью еще и еще раз. Стараюсь отключиться, но тихие стоны девушки рвут сердце. С последним ударом, чувствую, как под моим кулаком трещит ребро, и Никита падает на пол, задыхаясь в мучениях. «Все. Больше не могу!» Суставы пальцев разбиты и болезненно покалывают. Новая волна презрения сжимает грудь. Даже представить не могу, каково сейчас ей. Наклоняясь, подхватываю рукой за талию и тяну наверх. То ли подведя, то ли поднеся, прислоняю ее спиной к стене, придерживая своим телом в вертикальном положении. Полные слез, голубые глаза широко открыты, но она меня не видит, поглощенная своей борьбой. На бледной коже уже проступают ушибы, а губы разбиты и кровоточат. У нас остается меньше четырех минут. Совсем нет времени рассказать ей все то, что мечтаю сказать. И с жестоким сожалением понимаю, что возможность сделать это случится для меня еще очень, очень не скоро,… если случится вообще. Может быть, где-нибудь, когда Никита, действительно, будет вне опасности. Взяв в ладони любимое лицо, вытираю ее слезы большими пальцами. А внутри разгорается гнев. На себя, на Отдел, на весь мир. «Она заслуживает неизмеримо лучшего, чем проклятая жизнь дает ей». ---Нам пора идти. Никита медлит, пытаясь дотянуться по переднего кармана своих штанов. Через несколько секунд вижу PDA в ее руке, тот, что дал в ночь миссии Шейса. Целую жизнь назад. Синие глаза, блестящие от слез, ловят мой пристальный взгляд. Она не может говорить, но этого и не требуется. Я понимаю ее, только собственная недосказанность сжимает тисками сердце. Не отрывая от нее глаз, вынимаю PDA из дрожащих пальцев. Бросив панель на пол, разбиваю экран каблуком ботинка, уверенный, что скорый взрыв докончит мою работу. Пора. Обнимая за талию, собираюсь приподнять ее, но девушка упрямо сопротивляется, отодвигая мои руки. ---Майкл, я смогу идти сама. ---Нет,---Обхватываю ее как можно мягче, помня о боли,---Нет времени. Отыскав автомат, веду к двери. Повреждения слишком серьезны, она не сможет перемещаться быстро. Обернувшись, еще раз оцениваю состояние. Лицо опухло, похоже, повреждена челюсть. Точно знаю, что сломано ребро. А, возможно, и не одно. Ей будет очень больно, когда подниму, но другого выхода нет. Перекинув автомат через плечо, сжимаю ее бедра. Она сопротивляется, но я игнорирую упрямый отказ. Сейчас не время для гордости. Поставив девушку на вторую ступеньку лестницы, поворачиваюсь спиной и подхватываю ее под колени. Ждать нельзя, поэтому действую поспешно, почти грубо. Никите ничего не остается, как ухватиться за мою шею. «Две минуты». Впиваясь пальцами в ее бедра, я бегу по ступеням лестницы, пытаясь спасти наши жизни. ************ «Дыши,… дыши, пожалуйста…. О, господи…. Я не смогу этого вынести». Упираясь ладонями в холодный бетонный пол, мучительно пытаюсь вдохнуть. Боль – все, что сейчас существует. Внутренности горят огнем, а опухшее лицо, кажется, пульсирует с частотой сорвавшегося сердца. Пытаюсь сесть, но жгучая вспышка простреливает грудь и раскаленным ножом врезается между ребер. Каждый вдох - изощренная пытка, разливающаяся по телу горячими судорогами боли. Старательно облизывая пересохшие губы, я не чувствую влаги. И не могу говорить. Все, что способно произвести мое горло – придушенный стон. Руки Майкла, поднимающие с пола, лишь добавляют новые волны мучений. Растворенная в своем несчастье, почти не чувствую, что со мной происходит. Но вот спина касается прохладной стены, и мягкое нажатие заставляет измученные легкие выдать еще один жалобный стон. Майкл обнимает меня, заманивая в ловушку своего горячего тела. Собирая тающую волю, открываю глаза и сквозь мутные слезы различаю светлый пристальный взгляд. Не рыдаю только потому, что почти не могу дышать. Я не собиралась показывать Майклу, как много боли внутри. Но он уже знает,… он знает обо мне все. Теплые ладони нежно поддерживают лицо, а большие пальцы осторожно пытаются смахнуть слезы, катящиеся по щекам. Он не отпускает мой взгляд и с трудом сглатывает, прежде чем сказать: ---Нам пора идти. Тихие слова вызывают нервную дрожь, замирающую в глубине горящего живота. Не могу ни кивать, ни отвечать. Я знаю, что надо торопиться, но так же помню, что должна сделать кое-что еще. Пытаюсь попасть в передний карман своих брюк, но пальцы практически бесчувственны. Наконец, удается нащупать металлический корпус PDA. Неуклюже тащу его наружу, привлекая внимание Майкла. Он наблюдает за мной и в потемневших глазах столько вины, что становится еще больней. Наконец, он переводит пристальный взгляд на прибор и, напряженно выдохнув, высвобождает компьютер из моих ослабевших пальцев. Память о злополучной миссии Шейся дрожит между нами. Оба понимаем, что круг замкнулся. Не сказав ни слова, он бросает PDA на пол и с усилием бьет каблуком по экрану. Треск сокрушенного корпуса отдается эхом в больной голове. Рвется последняя ниточка моей свободы, и безвозвратность потери пульсирует страданием не в теле, но в душе. Руки Майкла внезапно скользят по бедрам и обхватывают талию. Похоже, он пытается меня поднять. Удивленно открываю глаза и качаю головой. Отталкивая его ладони, вновь погружаюсь в туман боли, но все же успеваю выдавить: ---Майкл, я смогу идти сама. Сжимая губы, он становится прежним Майклом, маньяком управления. --- Нет. Нет времени. Рука, скользнув вокруг талии, прижимает к широкой груди. Придерживая, он заставляет перемещаться к двери. Благодарно привалившись, делаю шаг за шагом, будто ступая по острым лезвиям. Шаг-вспышка боли, шаг-вспышка боли…. На мгновение, притормозив, Майкл забирает свое оружие, а потом снова тащит меня к выходу. У подножия лестницы, подхватив, водружает на вторую ступеньку. Тошнота протестующее поднимается к горлу, тело категорически отказывается двигаться. Легкие, так и не научившись дышать, тают в груди, а сломанные ребра обжигают кожу изнутри. Ошеломленная болью наблюдаю в замешательстве, как, развернувшись, он хватает меня под колени. И прежде чем успеваю сообразить, гладким движением забрасывает себе на спину. Скорее инстинктивно, чем обдуманно, обнимаю его за шею. Я больше не противлюсь,… нет смысла. Мы оба прекрасно понимаем, что своими силами мне не дойти. Положив подбородок на плечо Майкла, борюсь с настоятельной потребностью закрыть глаза. Плотно прижавшись к его широкой теплой спине, наконец, расслабляюсь. Он взлетает по лестнице и скользит в коридор с такой легкостью, будто имеет за плечами лишь рюкзак с боекомплектом. В этом положении, когда упругое тело Майкла поглощает тяжелый ритм его быстрых шагов, уровень боли почти терпим. И запоздало, поняв, почему именно так он настаивал меня нести, проникаюсь острой благодарностью. Несмотря на его быстроту, вновь испытываю беспокойство. Сколько времени осталось до взрыва? Дыхание Майкла, по-прежнему, равномерно, но плечи сильно напряжены. Молча, преодолевая пространство широкими плавными шагами, он несет меня через пустующий бункер. Движения мощного тела так неустанно равномерны, что все волнение, боль и страх, испытанные мною сегодня, превращаются в непреодолимое желание заснуть. Сознание почти отключается, а сама я впадаю в оцепенение. Наверное, через вечность, мы достигаем конца длинного коридора. Здесь только один выход, причем дверь забита досками. Не колеблясь ни секунды, Майкл поднимает ногу, пиная препятствие. Под его ударом гнилое дерево растрескивается, а дверь слетает с петель. Не тормозя, он преодолевает проем, и мы проваливаемся в кромешную темноту. Слышу только хлюпанье воды под подошвами ботинок Майкла. И до моего сознания, все еще одурманенного болью, наконец, доходит. «Туннель…. Мы находимся в узком туннеле». Полукруглые стены отражают эхом резкое дыхание Майкла, а на меня накатывает запоздалая паника. «Пожалуйста…. Пожалуйста…. Пусть здесь будет выход». Мысли о том, что все мучения окажутся напрасными, и мы не сможем выбраться из проклятого подземелья, слишком жестоки. Но именно они настойчиво лезут в голову. И я все крепче впиваюсь в плечи Майкла, почти уверенная, что мы исчерпали время. Вдруг свежий ветерок обдувает горящее лицо, а искусственная темнота сменяется холодным лунным светом. Майкл внезапно и резко ускоряется, выбираясь из туннеля. И этот неожиданный подъем скорости, сопровождающийся плотными ударами его ног о твердую землю и гравий, отзывается во мне мучительным стоном. Глядя вперед, замечаю между дальних деревьев черный фургон Отдела. Устало, прикрыв глаза, понимаю. «Мы все еще в опасности». Грохот взрыва и рев огня раскалывают тишину ночи, будто вызванные моими мыслями. Жар и ударная волна толкают нас в спины, обжигая меня и сбивая движение Майкла. Дернувшись вперед, он едва выравнивает равновесие. Но, только услышав проклятия, и, почувствовав, как отчаянно его пальцы впиваются в бедра, понимаю, что вот-вот упаду сама. В последнем усилии панически сжимаю плечи и крепко обнимаю ногами его талию, пытаясь удержаться. Фургон всего в нескольких метрах. Мы спасены. Майкл спасен. Облегчение накрывает волной, и иссушающая боль, с которой так долго боролась, забирает последние силы. Я таю в жаре огня, опаляющего сейчас спину и, отпуская руки, покорно скольжу в темноту. Ничего не вижу, но еще чувствую, как, поймав, Майкл перемещает меня в свои объятия. А кто-то другой потрясенно и испуганно выкрикивает «Никита». Под щекой шершавая куртка и глухой голос Майкла гудит, отдаваясь эхом в его груди. Но слов разобрать не могу, да это уже и не важно. Я ужасно устала…. Закрывая глаза, прячусь от жестокого мира в плотном коконе бесконечной боли. ************ ---Майкл, где ты? Пора выходить. Акерман улыбнулся, наблюдая тщетные попытки компьютерного мальчика наладить контакт с Майклом. «На твоем месте, Бирки - малыш, я бы так не напрягался. Должен тебя огорчить. Если Майкл собирается сидеть в бункере, пока не найдет подружку, значит, ему оттуда уже не выйти». Он взглянул на часы. Отлично, шесть минут истекли. Что ж, закончим игру по всем правилам. Игнорируя Стоквелла и всех остальных, он прошел к задней части фургона. Открыв дверь, впустил в помещение чистый холодный уличный воздух. База Лиги была плохо различима с этой позиции. Сквозь густые деревья угадывался лишь небольшой холм, прячущий под собой грандиозное сооружение. Глядя в темноту, Акерман обдумывал дальнейшие планы. Положение изменилось. Из-за властных амбиций Сэмюеля, он не успел вовремя предупредить своих партнеров - это внушало беспокойство. Но чем дольше Акерман размышлял о случившемся, тем менее опасной казалась ситуация. Конечно, в материальном смысле он сильно терял. Зато, с прекращением работы на две стороны, отпадала необходимость постоянно оглядываться и бояться. А полученные ранее суммы заметно смягчали возможную тоску о несостоявшихся доходах. Что же касается Зенга, Шмиготца и прочих террористов-идеалистов, то их, вовсе, не жаль. Прекрасно знали, с кем связывались. Первый Отдел – мощный противник. Да, Лига не являлась теперь большой проблемой, но вот Майкл Сэмюель – совсем другое дело. Акерман, определенно, был заинтересован перспективой избавления от Золотого Мальчика Отдела. Раз и навсегда. Если бы Майкл погиб, у Шефа не было бы другого выхода, как поставить на Акермана. И Мэдлин не стала бы препятствовать. Сложив руки на груди, мужчина ухмыльнулся. Он не был глупцом и отлично знал, кто стоял за основными решениями. Качая головой, он размышлял о Поле Вульфе и Майкле Сэмюеле. Как случилось, что двое мощных, умных и решительных мужчин настолько поддались своим женщинам? «Офигеть». С ним подобного никогда не случится. Женщины сильны в определенном смысле. Но точно не в стратегическом планировании. Что же касалось конкретной белокурой девицы…, той, к которой «железный» Майкл был так трогательно привязан…. Акерман взволнованно переступил с ноги на ногу, пытаясь игнорировать потяжелевший пах. Образ почти обнаженной амазонки, заснятой в штабе Лиги несколько дней назад, по-прежнему, будил воображение. «Да уж! Никита - горячая штучка!--- перед внутренним взором промелькнули ярко-синие, эмоциональные глаза.,---Как жаль, что девчонка сбежала! Она, наверняка, была фантастической, раз заставила кипеть даже ледяного Майкла». Теперь упрямый Сэмюель умрет, разыскивая свою пропавшую принцессу. И Отделу понадобится новый любимчик…. Бросив быстрый взгляд на Биркофа, Акерман вернулся к своим мыслям. Откровенно говоря, уничтожение Лиги принесло облегчение. Сотрудничество с дикими ублюдками его уже порядком утомило. Кроме того, падение организации поможет справиться с некоторыми врагами. Шмиготцем, к примеру. Спесивый придурок давно напрашивался на нож. Взглянув на часы, Акерман решил, что дал достаточно времени. Его теперь было не в чем упрекнуть, а малыш Биркоф имел массу возможностей успокоить совесть и проявить рвение. Прикрывая дверь фургона, мужчина вернулся к компьютерам. Он продрог, устал и перенервничал. Сейчас хотелось только одного: самолично убедиться, что штаб Лиги взорван, а Майкл похоронен под обломками. Наклоняясь к плечу Биркофа, Акерман заметил, что все взгляды в фургоне направлены в их сторону. ---Выводи нас. Мальчишка поднял расширенные глаза. ---А как же Майкл? Было трудно сдержать торжествующую усмешку. Но, собрав волю в кулак, он сохранил на лице мрачное и сосредоточенное выражение. ---У нас больше нет времени,--- и добавил твердо,--- Взрывай здание. Парень продолжал таращиться растерянными глазами. Акерман был уверен, что мальчишка не решится на открытый конфликт. Как бы Биркоф не относился к Майклу, он выполнит приказ. Действительно, бросив ненавидящий взгляд, Биркоф дотянулся до клавиатуры и нажал несколько кнопок. Акерман мрачно кивнул, сдерживая желание лично пронаблюдать за взрывом. Рев пожара достиг их ушей чуть раньше, чем фургон сотрясла накатившаяся взрывная волна. Кровь быстрее заструилась в венах, и пьянящее чувство победы растеклось по его телу. Все складывалось именно так, как должно. Очнувшись, он взглянул вокруг. Каждый из присутствующих старательно отводил глаза. Кроме Стоквелла. Акерман встретил презрение командира третьей группы таким же ледяным взглядом. «Что ж, приятель. Можешь продолжать злиться. Это не вернет распрекрасного Майкла из мертвых». Он мысленно прикинул возможность поговорить о неадекватном поведении Стоквелла с Мэдлин. Биркоф, заседающий перед компьютером, напоминал рыбу, выброшенную из воды на берег. Надо бы выразить сожаление, решил Акерман. Это будет полезно. ---Сожалею, Биркоф. У нас не было другого выхода. Мальчишка не ответил, даже не прореагировал, по-прежнему, пялясь в темный экран. Он, похоже, силился понять, где произошла роковая ошибка. Но его командира подобные муки совершенно не тревожили. Для него все складывалось отлично. В смерти Майкла был виновен исключительно сам Майкл. Он нарушил правила… и умер. «Конец игры». Акерман пожал плечами. Пора уезжать. Внезапно, его внимание привлекло движение у задней двери фургона. Кровь в ушах тревожно загудела…. Майкл. Живой. К тому же не один. В мужских руках лежала измученная девушка. Никита. «Не может быть!» Пытаясь перевести дыхание, он недоверчиво рассматривал блондинку, тихо стонущую в беспамятстве. «Быть такого не может. Черт побери, эту бабу нельзя здесь найти! Она давно сбежала!» За плечом Акермана потрясенно вскрикнул Биркоф: ---Никита! Внимание Майкла в этот момент было полностью сосредоточенно на девушке. Игнорируя присутствующих, он аккуратно уложил ее на скамейке. А, усевшись рядом, осторожно притянул Никиту к себе колени и прижал светлую головку к широкой груди. Женщина замерла, почувствовав теплоту мужского тела. Только теперь Майкл поднял лицо. Его ледяной взгляд безошибочно нашел Акермана. Предатель, судорожно сглотнув, едва удержался от дрожи. Он не успел скрыть свое недоверие, и Сэмюель понял, что он, Акерман, был в курсе…. Никита провела последние полгода не в плену у Лиги Свободы. Желудок сжался. Невольно, он подтвердил худшие подозрения Майкла. «Черт!» Акерман попытался что-то сказать, но слова застряли в пересохшем горле. Оставалось, только молча смотреть на Майкла и наблюдать понимание в пристальном ответном взгляде. «Он знает. Он знает. Я, считай, мертвый». Приступ истерики нарастал. Растерянный Акерман, не владеющий ни собой, ни ситуацией, услышал обманчиво-мягкую команду врага. ---Поехали. Все оперативники выжидающе уставились на молчащего командира. «Да, какая теперь разница?!» Обернувшись, он согласно кивнул Биркофу, мечтая стереть самодовольную усмешку с торжествующего лица мальчишки. Сильно дернувшись, фургон тронулся в путь. Акерман, сбитый рывком машины, упал на ближайшее сиденье, продолжая ошеломленно рассматривать белокурую головку у груди Майкла. Постанывая от боли, женщина крепко прижималась к куртке спасителя…. Бессмысленно. Черт возьми, она же убежала! Почему опять оказалась внутри? И кто ее так отделал? Голова раскалывалась от лавины возникших вопросов. Но, подняв глаза, он внезапно нашел ответы в вызывающем взгляде Майкла. «Господи-боже!» Майкл,… он подстроил все это. И миссию, и «спасение» Никиты из плена. «Но как…». Сдерживая дыхание, Акерман наблюдал за лицом сидящего напротив мужчины. Горящий мучительными эмоциями и нежностью взгляд Майкла скользил по девушке. Мягко, но решительно он прижимал дрожащее женское тело к своей груди. Моргнув, предатель отвернулся, потрясенный открытием. «Не может быть». Но он знал, что это правда. Вина в глазах Майкла рассказала ему обо всем. Акерман попытался переварить сделанное открытие. «Майкл это совершил? Он избил собственную подругу до полусмерти, что бы обмануть Отдел? И убедить их, будто Никита оставалась пленницей Лиги Свободы? Господи,… что за одержимый ублюдок сидел сейчас перед ним?!» Одновременно с отвращением, в душе Акермана зажегся крошечный лучик надежды. Даже если он ошибся…, если не Майкл избил девушку…, он все же сам спланировал ее поиск. И целенаправленно манипулировал миссией, что бы выставить Никиту, как заложницу Лиги Свободы. Что бы вернуть в Отдел, оттуда, где девушка находилась последние полгода. «Это, действительно, шанс! Шефу будет страшно любопытно узнать, как их драгоценный мальчик обвел Отдел вокруг пальца». Насчет себя самого…. Майкл ведь только подозревал предательство? Доказательств у него не было. А предположение и уверенность – это две огромные разницы. Сейчас получалось слово его, Акермана, против слова Сэмюеля. И все знали, как ненадежно работал в последнее время Ледяной Принц. Если бы он сумел убедить Шефа, что Майкл водил за нос целый Отдел,… он бы пережил нынешнюю ночь. ************* «Она вернулась. Живая. Майкл нашел ее. Господи, не могу поверить, но он это сделал!» Неспособный моргну
anele: veda пишет: Готовимся пристрелить Майкла почему? он придумал план, и все сделал, как всегда профессионально зато теперь она сможет ему сказать: а помнишь, как ты меня бил сво... я вот все себя представляю, я бы сразу все и везде сказала, не представляю, как терпят боль? или идут на принцип - все равно умру, так лучше героем?? там много страниц? встреча с Еленой тоже будет? мне это хуже кулаков
полная версия страницы