Форум » 5.1 СТРАНА СОВЕТОВ » ИЗБА-ЧИТАЛЬНЯ 3 » Ответить
ИЗБА-ЧИТАЛЬНЯ 3
vika: ну вот как то незаметно и вторая изба читальня закрылась! открываю третью....
Ответов - 70, стр:
1 2 All
vika: Анита Андерсон Пикассо в придачу Что бы вы делали, если бы человек, с которым вы делите постель и ведете совместный бизнес, оказался женат? Кэрон бежит в Лондон и становится скромной бухгалтерской служащей универмага. Впрочем, финансовый директор и вице-президент по импорту экспорту считают, что она достойна большего. Да в придачу бывший любовник поднимает шум, пытаясь вернуть себе одну вещь. Господи, ведь это всего лишь маленькая картинка Пикассо! ***************** Если случается что-то ужасное — у вас горе или вы понесли утрату, — вы, как правило, осознаете это не сразу. Существует несколько стадий. Сначала вы просто отрицаете то, что произошло, не можете в это поверить. Затем вас охватывает гнев. Потом — что угодно. В голове у меня все перемешалось. Стадия отрицания продлилась очень недолго — на чашку кофе и то уходит больше времени. Я впала непосредственно в стадию ярости. Силой мысли я могла бы раздуть еще один Великий Пожар. Страх только распалял ярость. Наконец-то я осознала, что притягательность богатства, которую испытывают некоторые люди, вызвана не только завистью или восхищением, но и пониманием того, что, когда настает час расплаты, все деньги оказываются у богатых. Бас появился прежде, чем я смогла продумать все до конца. Когда он наклонился, чтобы поцеловать меня, я отпрянула так, что умудрилась уда-рить его головой по носу. Он засмеялся и, потирая нос, проворно уселся…. …..Теперь была моя очередь улыбаться. Я перегнулась через стол и прошипела: — Да пошел ты, Бас Блекман! Он не обратил на это ни малейшего внимания и продолжал есть. Я проткнула панцирь омара вилкой — при этом раздался приятный хруст, — но не притронулась к нему, а пыталась бешено соображать, чтобы хоть что-то придумать. По всей видимости, так же, как когда-то этот омар. Наши судьбы решились в один и тот же час. Я, безусловно, не святая, но мне кажется, я заплатила слишком высокую цену за то, что верила и любила. С другой стороны, может, это расплата за обыкновенную надежду. Когда на доспехах Баса стала появляться ржавчина, я старалась просто не замечать этого. Например, секретарша, с которой Бас долго работал, отзывалась о нем как-то странно, что, как мне представлялось, объяснялось ее старомодными взглядами на жизнь. И мне не хотелось задумываться, почему он отсутствует четыре дня в не-делю. Включая воскресенье. Это вроде как день отдыха практически для всех. Кроме того, несмотря на то что Басу было всего тридцать девять, ему был необходим отдых после каждого перелета. А ведь любленный мужчина вполне мог бы отдохнуть, занимаясь любовью в воскресенье вечером! Ну да, теперь-то я точно знаю, что он вытворял во время так называемых командировок…. *********************** До тех пор, пока я не связалась с Басом, мне часто приходилось путешествовать эконом-классом. Я называю его «салон для сардинок». Раньше я надевала на себя все, что можно, и иногда мне удавалось проникнуть в салон первого класса. Но сейчас это вряд ли могло произойти, разве что стюардессы решат, что я только что прибыла с Марса и меня нужно немедленно изолировать. Поскольку у меня был огромный багаж, лимит веса я уже превысила. Поэтому я была единственным человеком, который в начале лета был одет в сапоги на искусственном меху, подходящее по стилю пальто, доходившее мне до щиколотки, брючный твидовый костюм от Диора, белый льняной пиджак и макинтош от Берберри. Про то, что у меня из карманов торчали всякие вещи, я уж и не говорю. Если бы мне подсознательно хотелось избавиться от назойливого мужского внимания, трудно было бы придумать более эффективный способ. Разве что надеть значок с надписью «Полиция нравов». На регистрации возникли кое-какие проблемы. Дело в том, что я хотела взять на две сумки больше, чем полагается по правилам, а работники авиакомпании были недовольны, поскольку почти все билеты были выкуплены, и они боялись, что багажа будет слишком много. Дополнительный сбор я оплатила кредитной картой, принадлежащей фирме. Передо мной в очереди стояло человек сто, и еще столько же — за мной. В полшестого утра у меня обычно не самое благодушное настроение, так что в конце концов девушка за стойкой сдалась и пропустила меня со всеми моими чемоданами. Картину я положила в сумку от Армани, спрятав ее под пальто. Еще у меня был ноутбук и две сумки. Одну из них я спрятала под пальто, чтобы пройти регистрацию. Когда таможенники задавали мне обычные вопросы о наркотиках, взрывчатых веществах и тому подобном, они внезапно стали очень подозрительными. Наверное, из-за моего странного вида: я сама выглядела бомбой. В общем, нельзя сказать, что я начинала новую жизнь с большой элегантностью. Когда я проходила паспортный контроль, пограничник спросил меня: «Что, возвращаетесь домой, в Россию?» И разумеется, когда я проходила через ворота, сразу же раздался сигнал тревоги. Я думала, это случилось из-за дискет которые лежали у меня в сумочке. Их просвечивали три раза, после чего никакой информации на них наверняка не осталось. Потом оказалось, что проблема возникла из-за пакетиков с мятными конфетами. Женщина все никак не могла поверить, что этот ужасный звук раздается из-за фольги, в которую завернуты конфеты, и продолжала снова и снова проводить по мне металлоискателем. Теперь из-за этого все сто человек в самолете будут кидать на меня очень серьезные и обеспокоенные взгляды. ************ — Здравствуй, Кэрон, деточка. Это Бас. Мне кажется, ты забыла оставить мне свой новый адрес и телефон. Он говорил спокойно и плавно. Слова текли, словно мед с ложки. Наверняка в этом меду было полно острых пчелиных жал. — И кто же дал тебе мой номер телефона? Бас засмеялся: — Предположим, кто-то звонит в телефонную компанию и жалуется, что ему прислали неправильный счет. Это такой же счет, какой получила твоя мать. Тогда все телефонные звонки начинают перепроверять, чтобы узнать, куда же звонили твои родители. Ох уж эти бюрократы: чтобы получить необходимую информацию, приходится потратить кучу времени. А мое время дорого стоит. — Что тебе от меня нужно? — Как же ты не понимаешь, Кэрон. Мне нужна ты. Я говорил, что не хочу тебя терять. — Я к тебе не вернусь, Бас. Как только у тебя хватило наглости предполагать, что я соглашусь на это. Ты ведь хочешь вернуть картину, а не меня, вот и все. Он опять захихикал: — Вы мне обе нужны. Если мы опять будем вме-сте, я разрешу тебе оставить ее себе. — Да пошел ты! Она и так моя. Ты подарил мне ее на день рождения в прошлом году. Только такой гад, как ты, мог потребовать подарок обратно. — Наша дорогая маленькая картинка куплена на имя компании, прелесть моя. — Бас, ты обманул меня трижды. Ты не платил мне зарплату. Ты хотел помешать мне найти работу, отказавшись дать рекомендацию. Ты разбил мне сердце, потому что оказалось, что ты женат. Я не собираюсь возвращать тебе картину. Убирайся из моей жизни. Не звони мне больше. Все кончено! — Подожди, Кэрон! Не бросай трубку! Ничего не кончено. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Я предупреждал тебя, чтобы ты не делала глупостей. А ты меня разве послушалась? — Он вновь засмеялся. — Поверь мне, милая, ничего не кончено. Ты сможешь вздохнуть спокойно только тогда, когда упакуешь все — все! — вещи, которые забрала, и отправишь их обратно. Потом можешь катиться к чертовой матери…. ***************** — Джеймс Смит. Тридцать шесть лет. Живет недалеко от района Хампстед. Возможно, вскоре станет руководителем компании. Не женат, но иногда какая-то женщина отвечает на телефонные звонки. Семь лет работает в универмаге «Чемберс». Рост метр восемьдесят. Голубые глаза. Окончил привилегированную школу, затем учился в Оксфорде. Я рассмеялась: — По-моему, это ты работала в детективном агентстве, а не я. — Это конфиденциальная информация, Кэрон. Я прочитала об этом в его личном деле. Жаль, что у него кто-то есть. А то ты могла бы его закадрить. Не правда ли, он великолепен?
vika: Фредерик Бегбедер Романтический эгоист Фредерик Бегбедер — самая скандальная и шумная из действующих литературных звезд сегодняшней Франции, автор мировых бестселлеров "99 франков", "Любовь живет три года", "Каникулы в коме", "Windows on the Wbrld". "Романтический эгоист" Бегбедера — это, по его собственным словам, "Лего из Эго": под маской героя то исповедуется сам автор, то наговаривает на себя выдуманный писатель, пресыщенный славой. Клубы, где флиртует парижская литературная богема, пляжи и дискотеки модных курортов, "горячие кварталы" и престижные отели, светская и художественная жизнь крупнейших мегаполисов, включая Москву, — детали головоломки мелькают вперемешку с остроумными оценками нашей эпохи и ее героев на фоне смутного осознания надвигающегося краха. Четверг Чем лучше с бабками, тем хуже со вкусом, не так ли? Большие деньги — это горы шмоток и _, брюликов, уродские яхты и ванны с кранами из литого золота. Бедняки теперь элегантнее богачей. Благодаря новым маркам вроде "Зары" или "Н&М", блонды без гроша в кар-мане выглядят гораздо сексуальнее, чем навороченные телки при деньгах. Бабки — это верх пошлости, потому что их хотят все. Моя консьержка будет пошикарнее Иваны Трамп. Что мне омерзительнее всего на свете? Запах кожи в крутых английских тачках. Что может быть тошнотворнее "роллса", "бентли" или "ягуара"? В конце книги объясню почему. Понедельник Женщины стараются превратить своих любовников в мужей, а это все равно, что кастрировать их. Но и мужчины не лучше: из любовниц они делают домработниц, из женщин-вамп — матерей семейства. Опасаясь любовных страданий, мужчины и женщины бессознательно пытаются обратить их в скуку. Но ведь скука тоже разновидность страдания. Говорят, в любовной паре один страдает, а другой скучает: по мне, лучше быть страдальцем, потому что ему-то, как ни крути, не скучно, тогда как тот, кто скучает, страдает все равно. воскресенье Когда спишь с женщинами направо и налево, они все сливаются в одну. И она просто меняет имя, кожу, рожу, рост и голос. Длина волос, объем груди, степень эпиляции лобка и цвет белья варьируются от случая к случаю. Но ты повторяешь ей заученные фразы, делаешь одни и те же штучки, совершаешь одинаковые движения в установленном порядке: "Ты хорошо пахнешь... подвинься ближе, еще... я тебя боюсь... я так хочу твои губы... я больше не могу... о, благодарю тебя, Господи, какое счастье... ты мне страшно нравишься... мне кажется, это сон... мы будем заниматься этим всю ночь, всю жизнь..." Талдычишь одно и то же каждый вечер разным девушкам с завороженным взглядом ребенка, который разворачивает подарок. Перемены приводят к повторяемости. Как ни парадоксально, новизна возникает, только если хранишь верность одной женщине. Донжуаны лишены воображения. Казакову принято считать многостаночником, а он был просто лентяем. Потому что, как ни меняй баб, ты-то остаешься все тем же мужиком, поборником пути наименьшего сопротивления. Чтобы хранить верность, необходим талант. пятница В программе празднеств в "Квин" фигурируют новые модные аббревиатуры: ДВД — Декольте Великолепное от Диора УКВ — Удивительно Красивый Взгляд NB — Нижний Бар ДНК-Днем Не в Кайф ТВ — Тусанемся Вместе понедельник Монреаль — это Нью-Йорк, говорящий по-французски. Ультрасовременный муравейник, сплошной фэшн, total hype и андерграунд в буквальном смысле слова (мороз минус двадцать, так что все сидят под землей). Квебек — это Франция через десять лет. Даже комичный акцент местных жителей очень быстро забывается, и отеческая снисходительность заносчивого парижанина преобразуется в комплекс неполноценности. Понятно, что только франкофонные канадцы начинают по-умному сопротивляться американизации. Они сохраняют то, что им нравится на этом континенте (скорость, эффективность, технологию), и выкидывают все остальное (меркантильность, англицизмы и Рока Вуазина). Пятница Русская гигантомания: огромные березовые леса и миллионы жертв, о которых, впрочем, никто не говорит в "First", ночном клубе с видом на освещенный Кремль. "Метрополь" напоминает мне отель из "Сияния", только Джека Николсона с топором надо заменить на блядей с поясами для подвязок. В ресторане "Петрович" Эмманюэль Кар-pep ставит на стол бутылку водки. Я очень на него рассердился, это стоило мне страшной мигрени на следующее утро. Мы с Морисом Дантеком обжираемся красной икрой, завернутой в блины. Что удивительного в том, что автор "Детей Вавилона" чувствует себя как дома в Содоме и Гоморре! Антуан Галлимар учит меня русскому языку: в ресторане, чтобы расплатиться, надо попросить "шьот", а "шьяс" значит "сию минуту". — Шьот шьяс! — восклицает он и платит за весь стол, за что ему большое спасибо. Оливье Рубинстейн объясняет мне, что можно посмотреть Москву, следуя по маршрутам "Мастера и Маргариты" Булгакова, типа как Дублин — по "Улиссу" Джойса. Когда эти романы станут никому не нужны (а это время уже не за горами), их можно будет использовать еще некоторое время в качестве путеводителей — тоже дело. Продолжение рассказывать не буду, чтобы никого не выдать, но, поскольку мне вас жаль, я упомяну всетаки, что в Москве есть кафе "Пушкин", "Карма-бар", "Сафари Лодж" и "Night Flight" (на Тверской улице, московских Елисейских Полях). Я нигде не видел такого количества худосочных корыстолюбиц: "Французы говорят, что я похожа на Кароль Буке, только лучше. А это кто, Кароль Буке?" Суббота Иду вдоль Москвы-реки, грязной и безропотной, сжимая твою руку в своей. Целуясь на морозе минус двенадцать, мы рискуем примерзнуть друг к другу навсегда. Ничего плохого в этом не вижу. Бледные освещенные фасады в пьяной ночи — каждая ее секунда запечатлелась в моей памяти навечно. "Я хотел бы жить и умереть в Париже, если б не было такой земли — Москва", — писал Маяковский. Я наоборот. Москвичи зарабатывают в среднем 400 долларов в месяц: как им удается оплачивать GSM? Легко: они все левачат по ночам. Мы бродим по Патриаршим прудам. В начале "Мастера и Маргариты" Берлиоз, редактор толстого художественного журнала, встречает тут Дьявола, который предсказывает, что ему трамваем отрежет голову. Но нас на таком собачьем холоде ни один черт даже не окликнул. Я понимаю, почему у Булгакова действие романа происходит летом. По возвращении в отель секс становится вопросом биологического выживания. Пятница Можно я расскажу вам одну глупую домашнюю историю? На днях купил джинсы от Хельмута Ланга с пятнами краски (самые дорогие, потому что выглядят как старые отвратные штаны маляра). Поносив их неделю, я дал их постирать своей домработнице, ни о чем ее не предупредив, и на следующий день она сказала мне: — Осень трутно было, но я его отстирал! Джинсы мои были чисты и незапятнанны! Она мужественно терла их, пока не исчезли драгоценные "дриппинги", стилизованные стариной Хельмутом! Я был в ужасе. Но это недоразумение послужило мне уроком: если бубоны косят под бедняков, пусть стирают сами. Откуда ей знать, милой моей прислуге, что пятна краски — это верх шика у мудаков? Откуда ей знать, что наличие у меня бабок еще не свидетельствует о наличии мозгов?..... Карьера писателя В 30 лет ты "блестящий". В 40 лет ты "талантливый". В 50 лет ты "гениальный". В 60 лет ты "б. у.". В 70 лет про тебя говорят: « а что он еще жив?»
Simon Vargas: Вы знаете,vika ! Хочу отвлечь Ваш трудъ и ваше радение!Хочу спросить-Макс Фрай и его хроники- Россия или плохой переводъ!? Спасибо.
марго: Simon Vargas пишет: Макс Фрай и его хроники- Россия или плохой переводъ! Насколько я в курсе Макс Фрай русскоязычный автор, живущий за рубежом. А в каком смысле "плохой" перевод? Тебе не нравится Фрай?
Энея: Если верить гендерному исследованию произведений Макса Фрая, имевшему место и время, автор Женщина! ГАААААрдюсь !!!!! А вот и сама Автор !
vika: Хочу спросить-Макс Фрай и его хроники- Россия или плохой переводъ!? Саймон, каюсь! не читала хотя слышала, судя по энеиным данным, об этом авторе! у нас есть ее работы! но в последнее время, по известной тебе причине, изучаю только гос. символику даже дома
vika: а теперь, вашему вниманию представлю еще одни дневник! написанный мужчиной, но от лица женщины Итак:Чак Паланик автор, который «взорвал мир» своим легендарным «Бойцовским клубом» Писатель, которого уже называют «Ульямом Берроузом нашего времени». Паланик Чак Дневник Обычный мир превращается в кошмар... В колонии художников на маленьком островке из домов ИСЧЕЗАЮТ КОМНАТЫ, а на стенах и мебели появляются загадочные послания... ». Время и пространство изменяются, изгибаются — в такт полету фантазии медленно теряющей разум талантливой художницы, ведущей ДНЕВНИК ПРОИСХОДЯЩЕГО... Бред? Безумие? Но безумие — ЛУЧШИЙ ПУТЬ к ИСТИННОЙ, скрытой от глаз реальности! 25 июня Тебе хочется верить парню, когда он говорит, что любит тебя. Как только он женится на тебе, он отвезет тебя к себе домой, на какой-то райский остров. В большой дом из камня на Восточной Березовой улице. Он говорит, что хочет лишь сделать тебя счастливой. И нет, честно, он никогда не замучит тебя до смерти. И бедная Мисти Кляйнман сказала себе, что мечтала вовсе не о карьере художника. А мечтала она на самом деле, всю дорогу, о доме, семье и покое. И тут она оказалась на острове Уэйтенси, где все соответствовало идеалу. А потом выяснилось, что идеалу не соответствовала она. 26 июня …Раньше ты могла войти в гостиницу «Уэйтенси» и занять столик у окна, никаких проблем. Раньше ты никогда не видела мусора на острове Уэйтенси. Или транспорта. Или татуировок. Пропирсенных ноздрей. Шприцов, вымываемых прямо на пляж. Липких использованных кондомов в песке. Рекламных щитов. Названий корпораций, написанных где ни попадя. Мужчина в Сушен - Парке, он сказал: стена его столовой — сплошные идеальные дубовые панели и обои в синюю полоску. Плинтус, рейка для подвешивания картин и лепнина по своду потолка идут непрерывно, без единого шва, от угла до угла. Он стучал, и стена — монолит, сухая штукатурка на деревянном каркасе. В середине этой совершенной стены — вот где, он клянется, раньше была дверь на кухню. По телефону, оушен-парковский мужчина говорит: — Может быть, я ошибаюсь, но в доме должна быть кухня? Ведь так? Разве этого нет в «строительных нормах и правилах», или как их там? Дама в Сивью недосчиталась своего бельевого шкафа, только когда не смогла найти чистого полотенца. Мужчина в Оушен-Парке, он рассказал, как достал штопор из буфета в столовой. Он пробуравил маленькую дырочку там, где ему помнилась кухонная дверь. Он достал из буфета нож для стейка и несколькими ударами чуть расширил отверстие. У него есть маленький фонарик на цепочке для ключей, и он прижал щеку к стенке и заглянул в проделанную им дырку. Он прищурился, и в темноте была комната со словами, написанными вдоль и поперек стен. Он прищурился, дал глазам привыкнуть, и там в темноте, он смог прочесть лишь обрывки: — ...только ступите на этот остров, и вы умрете... — гласили слова. — ...бегите как можно быстрее из этого места. Они убьют всех детей Божьих, если так нужно будет, чтобы спасти их собственных... Оттуда, где должна была быть его кухня, слова гла-сили: — ...все вы убиты... Мужчина в Оушен-Парке говорит: — Вам бы лучше приехать и посмотреть, что я тут нашел. Его голос на автоответчике говорит: — Вам стоит приехать хотя бы из-за почерка… 30 июня Все еще в своей розовой пластиковой униформе, под мышками — влажные пятна пота. Именная табличка, приколотая к ее груди, позволяет всем незнакомцам в гостинице звать ее Мисти. Твоя бедная жена. Она занимается точно такой же дерьмовой ресторанной работой, что и ее мамаша. Жить несчастливо до глубокой старости. После работы она бежит домой паковаться. Она тащит связку ключей, лязгающих, словно якорные цепи. Связку ключей, подобную грозди железного винограда. Длинных и коротких ключей. Витиевато зазубренных отмычек. Латунных и стальных ключей. Здесь есть ключи от цилиндровых замков, полые, словно дуло ружья, некоторые из них большие, точно пистолет, какой обозленная жена могла бы спрятать в своей подвяз-ке, чтобы застрелить идиота мужа. Мисти вонзает ключи в замки, проверяя, повернутся ли они. Она пытается открыть замки на шкафчиках с полками и дверцах чуланов. Она пробует ключ за ключом. Вонзить, крутнуть. Пырнуть и повернуть. И каждый раз, когда замок со щелчком открывается, она вываливает внутрь содержимое наволочки — золоченые каминные часы, серебряные кольца для салфеток, хрустальные, на длинной ножке, вазы для орехов — и запирает дверцу. Сегодня день переезда. Еще один самый длинный день в году. В огромном доме на Восточной Березовой улице все предположительно должны паковаться, но нет. Твоя дочь сходит вниз по лестнице, в руке ее то, что она проносит до конца своей жизни — считай, ничего. Твоя мать-лунатичка все еще прибирается. Она где-то в доме, волочит за собою старый пылесос, на четвереньках, вы-щипывая пух и обрывки нитей из ковриков и скармливая их пылесосному шлангу. Будто это имеет чертовски огромное значение, как выглядят коврики. Будто семья Уилмотов когда-нибудь снова будет здесь жить. Твоя бедная жена, та глупая девчонка, что приехала сюда миллион лет назад из какого-то трейлерного парка в Джорджии, она не знает, с чего начать. Не то чтобы семья Уилмотов не видела, как момент приближается. Нельзя просто проснуться однажды и обнаружить, что в банке пусто. Что все состояние семьи улетучилось. Еще только полдень, и она пытается отсрочить вторую рюмку. Вторая никогда не хороша так, как первая. Первая рюмка — само совершенство. Просто маленькая передышка. Маленькое существо, которое составит тебе компанию. Остается всего лишь четыре часа до прихода арендатора за ключами. Мистер Делапорте. Пока им не придется очистить помещение. Это даже не выпивка в смысле напиться пьяной. Это большая рюмка вина, и она сделала только один, ну, может быть, два глоточка. Все равно, просто знать — рюмка рядом... Просто знать — она все еще как минимум наполовину полная... Это комфорт. Допив вторую рюмку, она примет пару таблеток ас-пирина. Еще пара рюмок, еще пара таблеток аспирина, и это поможет ей продержаться сегодня…
vika: Малышева Анна Завтра ты умрешь Что может быть невиннее, чем случайная встреча двух старых подруг? Что может быть интереснее, если одна готова говорить, а другая слушать? Молодая журналистка Ника узнает, что ее подруга Наталья вот уже пять лет служит компаньонкой у жены крупного банкира. Больше та женщина не общается ни с кем, даже с собственными детьми — она страдает душевным расстройством, и порой ведет себя странно... И поэтому ее нелепая, случайная смерть выглядит закономерной, и никто не стал бы искать виновных... если бы Ника не столкнулась с ней лицом к лицу вскоре после похорон и не догадалась о том, что банкирша, как и ее компаньонка, тоже работала по найму... ************************* …Эту ночь в доме банкира не спал никто. Бойкая горничная, озадаченная происходящим, шаталась по комнатам в халате, накинутом поверх прозрачной ночной рубашки приглядывалась, прислушивалась и всем попадалась под ноги. Наконец Марина, взбешенная этим явным соглядатайством, услала ее на кухню варить кофе. Это был наилучший способ избавиться от навязчивой девицы — горничная так больше и не появилась. Часам к двум пополуночи Марине удалось убедить детей принять успокоительные таблетки, выданные Генрихом Петровичем. Девочки настолько изнемогли от слез и устали от свалившихся на них новостей, что покорно проглотили лекарство. Вскоре глаза у них начали слипаться, и женщина по очереди уложила детей на ту самую постель, на которой неделю назад спала их мать. Алину сморило первой, Ульяна же, как ни странно, дольше не поддавалась действию снотворного. Лежа рядом с уже уснувшей сестрой, она вдруг широка открыла глаза и посмотрела на Марину совсем не сонным взглядом. Та снова склонилась над постелью: — Хочешь чего-нибудь? — Почему он нам врал? — Понимаешь... — Женщина провела рукой по горячей детской щеке. Девочка не увернулась от ласки и продолжала смотреть на нее с напряженным ожиданием. — Папа не хотел, чтобы о вашей маме думали как о сумасшедшей. Люди начали бы сплетничать, и даже если бы она поправилась, никогда бы в это не поверили. — Я не о том! — отмахнулась девочка. — Почему он врал НАМ? — Милая, его надо простить. — Марина поправила одеяло, укрыв девочку до подбородка. — Он не хотел, чтобы вы это знали. Только представь — у вас была бы совсем другая жизнь, если бы вы все время думали о маме как о сумасшедшей! — Мы бы могли с ней видеться, если бы знали! — упрямо возразила Ульяна. — А то он врал, будто мама так больна, что к ней в больницу не пускают. Так лучше, по-вашему? Мы что — не думали о ней как о больной?... Гриппандо Джеймс Тот, кто умрет последним СОРОК ШЕСТЬ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ. Красавица Салли, умирая от неизлечимой болезни, завещала их ШЕСТИ СВОИМ ВРАГАМ — детективу, не нашедшему убийцу ее дочери, жестокому бывшему мужу, продажному адвокату, лживой журналистке, таинственному преследователю, превратившему ее жизнь в ад, и… КИЛЛЕРУ, отказавшемуся избавить ее от мучительной медленной смерти. Единственное условие: ВСЕ СОРОК ШЕСТЬ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ достанутся ОДНОМУ человеку — тому, кто ПЕРЕЖИВЕТ ОСТАЛЬНЫХ! Потенциальные наследники начинают гибнуть — их убивают одного за другим. И единственный, кто способен прекратить бойню, — это опытный адвокат, защищающий интересы несостоявшегося киллера Салли… ************************************ …Вот перед нами женщина, которая проходит через самый чудовищный кошмар — жестокое убийство ее ребенка. Но она живет еще целых пять лет, вступает во второй брак и получает многомиллионный брачный контракт. После этого она решает, что жизнь потеряла для нее всякий смысл. — Может, что-то терзало ей душу все это время? — Да, это или что-то другое столкнуло Салли в пропасть. Что-то еще более ужасное, чем убийство дочери в ее собственном доме. — Что может быть ужаснее этого? — Не знаю, но намерен это узнать. Тео кисло улыбнулся: — И как обычно, 6occ я намерен тебе помочь…
veda: Мдаааа.... последняя история жестокая. Ужас какой, в общем все умерли. Но завязка увлекательная, жаль нет у меня этой книжки, я бы в конец посмотрела и успокоилась
vika: veda пишет: Ужас какой, в общем все умерли. Но завязка увлекательная, жаль нет у меня этой книжки, я бы в конец посмотрела и успокоилась нуууу... умерли не Фсе Ну а Салли... Сали поступила мудро. хм...если так можно охарактеризовать ее поступок, но за него ей пришлось ответить. а деньги... деньги попали в хорошие руки и на благое дело.
vika: Духова Оксана Белая волчица князя Меншикова Юный князь Александр Александрович Меншиков, сын опального Светлейшего князя, умершего в Березове, стал свидетелем гибели неизвестного у собора Петра и Павла. А затем ему привидился жуткий призрак. Он предрек приход царства Тьмы и исчезновение Петербурга. Князь попытался бежать от отвратительно реального для него, безжалостного призрака, и покинул Северную Пальмиру. Но где бы он ни скитался, где бы ни прятался на просторах России, — всё было безнадежно. Князь решился вступить в единоборство с «тенями» я выяснить, кто и зачем сводят его с ума, и кому выгодно опустошение столицы. Рядом с ним верная и таинственная помощница, неподвластная самой императрице Анне Иоанновне... ******************** ...В селе поморском Нюхче, что у самого Бел-моря приютилось, на окраине, почти что в чащобине лесной, странная пара заняла дом исчезнувшей лет сто назад ведьмы волчьей. Пара сия родственниками пропавшей оборотницы сказалась, чем неприятно жителей местных поразила. Беловолосую бабу с пронзительно-желтыми глазищами, что в минуты гнева становились непроницаемо-черными, с зрачком вертикальным (знамо дело, диавольским!) кликали тоже диковинно — Мартой, а седовласого высокого мужика, мужа ее, молчаливого, с хитринкой во взоре веселой — Лександром Данилычем. ...Мы добрались до врат мира, над которым реет подпись незримая «Добро и мудрость». Удивлены ли мы? Мир сей расположился в сельце поморском, что вознеслось над самым Белым морем. Это — осколок малый моей Бореи, покинутой так давно, что и подумать страшно. Сию давность занесли крупинки песка времени, запорошили люди, залили осенние дожди. Этот мир дрожит свечой немеркнущей на ветру и огнем наинежнейшим. Укрыт он от взглядов враждебных облаками Тайны, охраной ему волна молочная моря Белого. И я верю, что в один из дней вознесется над миром сим Странствий Храм, и исчезнет из воя волчьего тоска лютая, неутолимая. Белым будет мир, белым. Ибо так записано в скрижалях великих вечной странницы, Судьбы. Я семь любовь. Лишь на вершинах моих просветляется тайная страсть и мерцает свет Бореи дивный. Не виновна я, что — волчица, очеловечившая свою сущность звериную. Ибо хоть немного, но хочу быть человеком. Многое могу, волка с глазами цвета неба обратила в доброго верного пса, приручила, обуздала. Знаю: еще больше могу, и не вижу границ силы моей. Могу я только любить, только страдать. Могу! Одно не смогла бы. Я не смогла бы никогда выжить без уголка сего земли, подле моря Белого, туманного. Здесь находятся петли мирт и крайние пределы обращения светил. Я нашла кусок моей Бореи, уже небытной, ибо здесь прозрел что-то мир. Нашла и не потеряю уже никогда. В моей пылающей Любви к миру сему много Муки невыразимой. Загораются здесь бесчисленные звезды, рассеивается в них меша о Солнце Волчьей Богини. Реальностью становится. И больно было, и желанно сие обретение Бореи. Плакал мир, далекий от нас, стенами имперскими, дворцовыми интригами паскудными огороженный: ибо только здесь из черных туч способен па-дать светлый, золотой дождь, но не там, во тьме власти земной. Только здесь выбиваются из земли чистые реки, сливаются в отражавшее звезды великое море. Только здесь, но не там. Там, как черные вороны, способны лишь метаться и кружиться тени мрачные несчастных Отпавших. Там мир безвольно мечтает, что будет, наконец, с Судьбой, что вернутся в него вещуны белые. Вернутся ли? Узнает ли их мир? Или отринет по обыкновению? Но ныне все мы далеко-далеко в прозрачном мареве туманном, да что там — еще дальше: там, еде уже нет ничего, где призрачным светом мерцает царство Борейское, царство чистых Белых вод. Там, где властвует бесконечный, истинный Покой.
Simon Vargas: Случайно,старыми записями ...,вспонил сообщение Терры о том,что она прочитала "Мобильникъ"... Прошу Вас!ТеРРА! Прчитайте рассказ Кинга-"Кэддилакъ Долланнна...." Спасибо.
terra: vika пишет: Фредерик Бегбедер — самая скандальная и шумная из действующих литературных звезд сегодняшней Франции, автор мировых бестселлеров "99 франков", Вика, спасибо за экскурс в Бегбедера. К стыду, ничего, кроме "99" не читала, но и эта вещь неслабое впечатление произвела. Если - тттфу! - ваш ребенок хочет работать в рекламе, дайте ему сначала почитать эту вещь - очень отрезвляет, знаете ли. Я ведь тоже когда-то думала, что это бизнес, в котором, по счастью, сохраняется максимальная доля творчества. Но у Бегбедера так правдиво и подробно развенчивается этот миф, что... короче, грустно и хочется курить. vika пишет: безумие — ЛУЧШИЙ ПУТЬ к ИСТИННОЙ, скрытой от глаз реальности! Шикарная фраза. Я только не оч поняла, это отрывки из "Бойцовского клуба" или другой его книги? И почему его сравнивают с Берроузом? что этот Берроуз такого натворил в мировой литературе?... Саймон, я читала этот рассказ.
Simon Vargas: terra пишет: Саймон, я читала этот рассказ. Мне приятно.что ты уделила свое время на эту историю.Я уважаю мужество и достоинство человека(главного героя).Я страшусь этого гангстера.который сразу вспомнил фамилию....Сразу.....Через столько лет.... реплика в сторону: Спасибо Энея! Ты развеяла мои сомнения....Я сразу уловил "гендерные " мотивы....Хотя пишет не плохо.... Но я лучше......(я писатель,которого вы все знаете,хоть и не самый известный...)
terra: Simon Vargas пишет: Я уважаю мужество и достоинство человека(главного героя).Я страшусь этого гангстера. Знаешь, не могу сказать, что мне симпатичен гангстер, но главный герой меня конкретно пугает. Одержимость не свойственна здоровому человеку, ИМХО, даже если это одержимость благородной местью. Я вообще сторонница позиции, когда "мне отмщение, и аз воздам" (с) - т.к. Бог (жизнь, судьба - кто во что верит) значительно мудрее. Все в итоге получают по заслугам, я уверена. А этот парень, озадачившись местью, растеряет в итоге сам себя. Он что получил - ночные кошмары, а это, ИМХО, знак того, что он совершил ошибку. Потому что после правильных решений - ИМХО - должно наступать успокоение. Обретет ли он покой - не знаю, не уверена. Скорее, он встал в один ряд с человеком, который точно так же ни во что не ставил чужую жизнь. По-моему, если не ты дал, не тебе и отнимать.... Но тема сложная, конечно. А ты как ее трактуешь? Simon Vargas пишет: я писатель,которого вы все знаете,хоть и не самый известный... Саймон, даже если ты скажешь, что ты агент 007, я все равно спорить не стану. Вообще нашему форуму с тобой повезло. На каждом должен быть такой загадочный персонаж.
Simon Vargas: terra пишет: Вообще нашему форуму с тобой повезло. На каждом должен быть такой загадочный персонаж. Воспринимать как .....?
terra: Simon Vargas пишет: Воспринимать как .....? Если нет вредоносных смайлов, надо воспринимать как типа комплимент.
vika: terra пишет: Я только не оч поняла, это отрывки из "Бойцовского клуба" или другой его книги? тань, приведенные мною отрывки из романа "Дневник" И почему его сравнивают с Берроузом? что этот Берроуз такого натворил в мировой литературе?... почему сравнивают? дык, критики иногда любят одних писателей сравнивать с другими Уильям С. Берроуз родился 5 февраля 1914 года в городе Сент-Луисе, штат Миссури, в семье известных промышленников. Его дед был основателем компании Burroughs, существующей по сей день и занимающейся выпуском компьютеров..... После смерти жены Берроуз отправляется в путешествие по Южной Америке на поиски некоего галлюциногена яхе, используемого местными шаманами. Свои дорожные впечатления он описывает в письмах Гинзбергу, позднее эти письма будут изданы отдельной книгой. Примерно в это же время Берроуз создаёт свои первые романы «Джанки» и «Пидор». Роман «Джанки», в котором описывается пристрастие к героину, удаётся издать в небольшом нью-йоркском издательстве в 1953 году. Темой второй книги (как нетрудно догадаться из названия) становится гомосексуализм, выпустить её в маккартистской Америке оказывается невозможно, и она остаётся неопубликованной вплоть до 1985 года. Первые произведения Берроуза останутся единственными книгами, написанными в традиционной манере..... более подробная инфа здесь:http://www.wsb.net.ru
terra: Пасиб, Вик, поинтересуюсь Берроузом.
Simon Vargas: terra пишет: Если нет вредоносных смайлов, надо воспринимать как типа комплимент. Типа для ДИБИЛОВЪ комплимэнТъ? (лирическое оступление; Ты немного помладше и не помнишь фильма "Майор Вихрь", внук главного героя этого фильма играл вчера Фандорина....; вот там, в старом сериале, была очень хорошая реплика - Так шутят.....") Не нравится мне твое пристрастное отношение....Уж извини...
terra: Simon Vargas пишет: Типа для ДИБИЛОВЪ комплимэнТъ? Типа как для людей с чувством юмора. В остальном, если жаждешь крови - велкам в личку. Здесь я продолжать подобные обсуждения не буду. Уж извини.
vika: однако, знакомым повеяло... Ямалеев Рамиль Телохранительница Он — убийца. Жестокий, хладнокровный. Он выслеживает свои жертвы, превращая это в чудовищную игру. Он маньяк... Она — молодая девушка, делающая первые шаги в суровой жизни. Но она уже телохранительница. Над теми, кто доверил ей свою жизнь, нависла опасность. Ставки высоки — деньги, власть, жизнь... Они идут навстречу друг другу, порой даже не подозревая об этом. На их луга ненависть, страх, трупы. Но и долг, мужество, любовь... **************************** Да, зрелище женщины выходящей из машины, точнее, правильно выходящей из машины, стоит даже самой распрекрасной витрины! Обратите внимание на последовательность движений: вначале коленки вместе и чуть в сторону от двери, корпус (разве можно то, что находится у женщины выше талии, называть прозаическим словом «корпус»?) поворачивается градусов на сорок пять, не больше. Затем ноги начинают свое движение, и именно эта часть процесса привлечет внимание случайного прохожего, оторвавшегося от своих витрин. Коленки еще больше наклоняются в сторону, одновременно ступни снимаются с места и, преодолев небольшой порожек, который обычно бывает в автомобилях, опускаются на асфальт. При этом правая туфелька должна первой коснуться земли, непременно первой. Значит, левая коленка в момент перекидывания ее через бортик должна быть сантиметров на десять выше, чем правая. Итак, туфли на асфальте. Теперь корпус (опять это слово но что делать?) пригибается, чтобы не задеть головой, и, изящно опираясь о сиденье (только о сиденье), женщина быстро выпрямляется, и вот она уже вне машины... Весь процесс занимает секунды четыре, не больше. Так что, прохожий, если ты не успел — уж не взыщи! Впрочем, в том месте, где притормозил «мерседес», никаких магазинов и соответственно витрин, в которые могли пялиться прохожие, не было. Не было и самих прохожих. Напротив машины находилась только дверь, рядом с которой помещалась табличка: «Банк». Без всякого указания, какой именно «банк». Итак, девушка, строго соблюдя все вышеприведенные правила, вышла из машины и огляделась по сторонам. Затем захлопнула дверцу и сделала знак шоферу. Тот открыл заднюю дверцу. Мужчина, конечно, выходит из машины совсем по-другому. И далеко не так изящно. Однако выход сидящего на заднем сиденье человека начальственного вида в строгом черном костюме все-таки имел одного внимательного зрителя. И этим зрителем был не кто иной, как девушка с челкой. Надо сказать, лицо у девушки было довольно напряженным. Она явно пыталась что-то вспомнить... и не могла. Начальник (а это был, безусловно, он) направился к двери. Девушка пошла за ним. Он взялся за ручку двери. Вдруг девушка, видимо все-таки что-то вспомнив, хлопнула его по руке. Начальник послушно убрал ладонь и отступил на один шаг. Девушка сама открыла дверь и, оглядев внутренности «банка», отошла в сторону, пропуская мужчину вперед. Через секунду после того, как он скрылся Б дверном проеме, откуда-то изнутри неожиданно послышалась автоматная очередь. Девушка вздрогнула, отпрянула от двери, потом смело ринулась внутрь. Снова раздались выстрелы... — Плохо, Зверева, очень плохо! Из двери «банка» показалась голова девушки. Это была Аня. — Убили. И шефа твоего и тебя, голубушка, тоже. В нескольких метрах от двери стоял невысокий лысый человек. Люди, интересующиеся политикой, конечно, знали его в лицо. Оно постоянно мелькало рядом с партийными лидерами СССР. Это был не кто иной, как знаменитый Игорь Антонович Щербинин — один из главных телохранителей высших лиц государства еще с брежневских времен. Теперь, находясь на заслуженном отдыхе, он обучал премудростям своей профессии слушателей частной школы телохранителей, куда полгода назад привел Аню неугомонный дядя Сема. Щербинин был очень недоволен. — Зверева, ну чему я тебя учил все это время? А? Скажи на милость? — Бывший главный тело-хранитель, когда сердился, начинал выражаться несколько витиевато, словно старался скрыть раздражение... Аня понуро приблизилась к Щербинину. За ней из дверей вышел целый и невредимый «шеф» и как ни в чем не бывало закурил. — Эх, Зверева, Зверева, — продолжал отчитывать ее Щербинин, — учишь тебя учишь, а толку никакого… - Зато из машины вышла по всем правилам, - вставила тут же стоящая Роза Марковна, которая преподавала этикет и хорошие манеры, - молодец, Аня! Щербинин только хмыкнул и проворчал: - Лучше бы она о безопасности Шефа подумала. Нет Зверева, «неуд», «Неуд»! – заключил он равнодушно…. ******************** — А она что, теперь за мной по пятам будет ходить? -Да. — И в туалет? — хихикнула Ксения, глядя Ане прямо в глаза. «Какая наглая девка, — окончательно разозлившись, подумала Аня. — Нет, хватит мне столбом стоять. Надо что-то сказать... Вот только что именно?.. А может быть, ее просто отшлепать? Развернуть тощим крупом к себе согнуть в пояснице известным приемом и надавать хорошенько. Шлеп! Шлеп! Да так, чтобы до красноты на ягодицах... Бот было бы здорово! Высший класс! » Аня почувствовала, что у нее так и чешутся руки, чтобы привести эту угрозу в исполнение, но она вовремя себя остановила. — Нужно будет, и в туалет, — вдруг вырвалось у нее, — и не только туда... Ксения словно этого и ждала. — А это как? — А так... - Как? — Увидишь... ************ Тут и думать было нечего. Ее похитили. Это раз!.. И похитили, видимо, по ошибке, вместо Ксе-нии, Это два!.. Но кто? Этот сумасшедший маньяк? Непохоже. Это очень хорошо, и это — три! Сколько их было? ДвОе? Нет, трое — третий сидел за рулем. Итак, трое. Какие они из себя, как выглядят? Сколько им лет? Характеры? приметы? Отличительные детали? Было ли у них оружие? Каким арго они пользуются?.. Ничего не запомнила. Эх ты! А еще телохранительница! Позор!.. …— Где же она?.. Закончить фразу Страусу не удалось. Сбоку, из-за двери, вылетела рука с железным прутом (Аня выломала его из спинки кровати), и тотчас же он почувствовал у себя во рту ужасно неприятный треск, который издает челюсть, когда ломается пополам. Страус ударился головой о косяк, не удержался на ногах, рухнул на пол. Керосиновая лампа покатилась по полу, разливая свое моментально вспыхивающее содержимое... —'Убили! Убили, мать вашу!.. Убили ведь!.. — Заткнись! — Вот бляха-муха! — Убили-и-и-и-и-и... И только тут Санек наконец обнаружил девушку. Вернее — ее ступню, которая со скоростью выкидного ножа уже летела ему прямо в лицо. Он еще не забыл, что эта бестия проделала с ним в машине. Поэтому, проявив необычную для пьяного в дугу человека прыть, он успел-таки ударить ее по щиколотке. — Получай, тварь! Не удержав равновесия, Аня упала на спину и тут же очень резво (смертельная угроза придала ей дополнительные силы) вскочила. Чтобы увернуться от удара, который в этот момент пытался нанести Кеша. Она едва успела блокировать его руку все тем же желанным прутом. Ее организм теперь действовал почти рефлекторно — как на многочисленных тренировках. Удар — падение — блок — удар... Теперь взвыл от боли и бывший боксер. Бандиты на мгновенье растерялись — уж больно неожиданным было нападение этой разъяренной фурии... Аня воспользовалась и этим временным замешательством. Она неожиданно отступила на шаг назад, изо всех сил ударила ногой в шею стонущего Страуса. Тот поперхнулся собственным криком, удивленно выпучил глаза и замолк. Все, готов. Вырубился. Теперь, по крайней мере, с одним бандитом было временно покончено — такие удары, каким их учили в школе телохранителей, отключали противника минут на сорок, не меньше. Но оставшиеся на ногах похитители все еще представляли немалую угрозу. Да, она полностью воспользовалась эффектом неожиданности. Да, она сумела на одну треть (ого-го!) сократить ряды противников. Да, пока ей везет... Но это только пока. Потому что не стоит забывать, что перед ней хоть и пьяные, но здоровенные парни. Мужчины против девушки! И что справиться с ними очень тяжело. Почти невозможно. Почти?.. Они замерли друг напротив друга. Как на фотографии. Аня — с железным прутом в руках. И угрожающий взмах... . Санек — отклонившись назад. Челюсть зверски перекошена, в глазах застыла ярость... Кеша — трет ушибленную кисть. На лице растерянность... И Страус, который временно не в счет, прикорнувший на полу... Время растянулось, казалось, мгновенья замедлили свой бег. Вот-вот «фотография» должна была кончиться, и за ней — последует самое настоящее «кино». Боевик в духе фильмов с Ван Даммом... Раздумывая над ситуацией, что же ей предпринять дальше, Аня не понимала, что бандиты постепенно приходят в себя. Нужно было действовать не задумываясь, а она мешкала. Проигрывала не просто секунды. Проигрывала сражение... . Что же делать? Бить первой?.. Кричать?.. Звать на помощь?.. Что?!.. А тем временем, «кино» уже началось. Бандиты действовали не сговариваясь, словно инстинктивно (прямо каким-то шестым чувством!) понимая друг друга, Их тела стали медленно отдаляться друг от друга — и Ане сразу же стало труднее: (только что перед ней было нечто одно, называемое четко и понятно — враг) раздвоилась. Причем теперь каждый действовал самостоятельно. Санек, стараясь не выпускать из поля зрения девушку, скосил глаза в поисках какого-нибудь предмета чтобы можно было хоть как-то нейтрализовать Анин железный прут. А Кеша осторожно напружинил ноги, готовый в любой момент прыгнуть на Аню. Мимолетные симпатии к похищенной девушке, которые еще были в его голове, когда они поднимались по лестнице сюда, на второй этаж, куда-то моментально испарились, как только он почувствовал достойное сопротивление. Теперь им уже двигал азарт. Что, ему, Кеше, бросили вызов? И кто — эта маленькая бестия? Да он сейчас ей такое покажет... Отчаянно сжимая прут, Аня отступила назад. Шаг, другой... Ее противники, как волки, обходящие добычу с двух сторон, стали медленно-медленно замыкать кольцо. Еще немного — и петля захлестнется... А ведь точно, как волки. В их движениях появилось что-то звериное, поступь стала бесшумной, глаза светились азартом охоты. Да, теперь ими двигали самые настоящие первобытные инстинкты — загнать зверя, окружить зверя, завалить зверя, убить зверя... И зверем была для них эта девушка. Аня. Как же ей быть?!
Simon Vargas: terra пишет: В остальном, если жаждешь крови - велкам в личку. Как я могу с такой КРАСИВОЙ Женщиной состязаться..................................... Не для кого не секрет, что я тебя обожааааааааааааааааююююююююююююююююю!!!!!!!!!!!!!!!!! И не вредничай!!!!!И не умничай!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Simon Vargas: И,,,,Прости Меня!.....................Умная-Красивая-Непонятная....Терра................
Simon Vargas: вернулся... До сих не ответила Ты мне; Есть ли Жизнь на Марсе???!!!!
terra: Саймон, я не знаю, как вообще с тобой разговаривать: то ты на самые невинные вещи обижаешься, то комплименты раскидистые сыпешь. Так что просто умолкаю.
terra: Simon Vargas пишет: Так есть ли жизнь на Марсе или нет!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!???????????????? Саймон, мне кажется, что если тебя так серьезно беспокоит этот вопрос, стоит открыть отдельную тему, изложить факты, высказать свою точку зрения - и, возможно, начнется живейшее обсуждение.
Simon Vargas: terra пишет: то комплименты раскидистые сыпешь.
vika: Валеева Влада Лучший выбор Преуспевающий бизнесмен обращается в частное детективное агентство, чтобы выяснить причину самоубийства девятнадцатилетней дочери. За расследование берется молодой детектив Ника Ланцева. В ходе расследования при странных обстоятельствах гибнут друзья покончившей с собой девушки, и у Ники Ланцевой возникает сомнение, самоубийство ли это… ***************** Звонок, подвигнувший меня в столь неурочный час нестись по улицам любимого города, раздался вчера вечером около восьми, когда я окончательно потеряла надежду услышать хоть какие-нибудь известия о Макарове и, мысленно пообещав навсегда послать его самого и эту дурацкую работу ко всем чертям, собиралась покидать нашу контору. Я наскоро придала помещению видимость порядка, оделась, выключила свет и приготовилась к нелегкой борьбе со сложными секретными замками, врезанными в хлипкие двери из-за терзавшей моего бедного друга мании преследования, как вдруг на столе проснулся телефон, заставивший меня вернуться. Возвращаясь обратно, я споткнулась о свою любимую складку линолеума посередине того кошмара, который Макаров с идиотским упорством именовал кабинетом, взмахнула руками для удержания равновесия и уронила что-то на пол. «Что-то» оказалось циклопических размеров фарфоровой безделушкой — китайской вазой, разрисованной красно-желто-синими драконами, бабушкиным наследством, последним напоминанием о славных деньках контрибуции, словом, дражайшей семейной реликвией, которую Макс вопреки здравому смыслу притащил из отчего дома и с тщеславной гордостью выставил всем напоказ. Оказалось также, что бедняжка уже не подлежала восстановлению в подлунном мире, и это не прибавило мне вдохновения. Подняв трубку, я коротко и грубо выдохнула: — Алло. — Детективное агентство «Люкс»?— поинтересо-вались на дальнем конце провода баритоном властным и надменным, но, как мне показалось, с некоторым колебанием. — Да. Что вы хотели? Мой невидимый собеседник немного помолчал, словно размышляя, не закончить ли ему на этом раз-говор, и все же решил продолжить: — Меня зовут Андрей Викторович Сергеев. Я хочу, чтобы вы выполнили для меня одну работу.—Мне послышалось сомнение в его тоне, как будто он не был окончательно уверен в правильности своего выбора. - Мы готовы выполнить любой заказ, но в рамках закона, разумеется, — проворковала я голоском, исполненным тотальной нежности ко всем двуногим, имевшим проблемы в скоротечной жизни и способным платить сто пятьдесят долларов в день за их успешное разрешение. ********************** — По правде говоря, прежде чем к вам обратиться, я навел о вас справки. Я вопросительно на него посмотрела. —- У Елизаветы Юрьевны Труновой. Вам знакомо это имя? — Да, конечно. — Дело Труновых стоило нам с Максом большого пота, — И что же она сказала, если не секрет? — Она сказала, что вы наблюдательны, умны, энергичны, уверены в себе, смелы, упрямы, имеете чрезвычайно высокое самомнение, не очень церемонитесь с окружающими и любите поиграть на чужих нервах. Что скажете на это? Я пожала плечами. Судя по серьезности тона, Андрей Викторович не привык вкладывать деньги куда попало и, похоже, был кровно заинтересован в результате. — Исчерпывающая характеристика. И меня она, кстати, всецело устраивает. А вас? Меня тоже, поэтому я вам и позвонил. Она еще сказала, что, по большому счету, вы безусловно честны. — Это моя дочь Оксана, — медленно и четко произнес он, указав рукой на карточку. — Она повесилась четыре недели тому назад. Я хочу, чтобы вы выяснили: почему. Суть задания прояснилась. Мне предстояла непыльная, но довольно нудная работенка: переговорить с парой десятков таких же малолетних безмозглых подруг и друзей, перерыть ящики письменного стола, вывернуть сумочки, перелистать массу журнальчиков в надежде, что оттуда выпадет какое-нибудь стоящее письмо или записка, и выяснить после всех титанических усилий, что просто очередной засранец Леша или Сережа предпочел на дискотеке такаю же засранку Юлю или, соответственно, Катю. Короче, я не жаждала браться за дело господина Сергеева, и это впоследствии дало мне веские основания предполагать у себя наличие определенного шестого чувства. Однако формально отказать ему я не могла….
марго: vika Пасибб, просветитель ты наш! Очень интересная инфа. Хоть знать, о чем сейчас пишут...
vika: марго пишет: Пасибб, просветитель ты наш! Очень интересная инфа. и вам пасибб! за то что читаете
vika: Хосе Карлос Сомоса Клара и тень Люди-«картины» — ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО в сверхсовременной живописи... Таинственный преступник, который совершает своеобразные «акты вандадизма», УБИВАЯ живые шедевры великого мастера — голландца ван Тисха... И КАЖДОЕ из убийств — своеобразное кровавое ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИСКУССТВА! Два шедевра — уничтожены. Кто следующий?.. Сотрудники службы безопасности Фонда ван Тисха начинают СОБСТВЕННОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ... ******************* …В бассейне была еще одна девушка. Разве у нее есть сестра? Или это подруга? Но девушка — явно взрослая. Она сидела на краю бассейна на коленях, скорее даже на четвереньках, и на ней были только крохотные синие трусики-танга. Ее тело очень странно сверкало. Когда Клара и Талия подошли к ней, она ни на миллиметр не сдвинулась с места. — Это папина картина, — объяснила Талия. — Мой папа заплатил за нее большущие деньги. Клара нагнулась и уставилась на застывшее лицо, блестящую от грунтовки и красок кожу, чуть трепещущие на ветру волосы. — Невероятно, — поражалась Талия, видя ее изумление. — Ты не знаешь, что такое ГД-искусство? Ну конечно, она из плоти и крови, как ты и я! Это картина, гипер... — Тут она произнесла непонятное для Клары слово. — Она не в трансе, ничего подобного, она позирует. А этот запах — масляная краска. «Элисео Сандоваль. «У бассейна». 1995. Масло и кремы для загара, девушка восемнадцати лет, хлопчатобумажные танга». Вот что прочитала Клара на маленькой картонной табличке на полу рядом с фигурой. Подобно большинству людей, Клара слышала о гипердраматическом искусстве и видела документальные фильмы и репортажи, но никогда не видела настоящую картину. Словно под действием злых чар, она присела на колени рядом с картиной и забыла обо всем. Она обшарила ее взглядом: от кончиков пальцев рук до окрашенных волос; от шеи до изгиба ягодиц. Две полоски танга образовывали букву «V» — в саду было дерево такой же формы. Она пробежала глазами каждый миллиметр парализованной плоти, как будто это фильм, который она всю жизнь хотела посмотреть. Дрожа, она подняла палец и дотронулась до правого бедра «этого». Ощущение было как от прикосновения к краю вазы. «Это» даже не моргнуло. — Эй, не делай так, — предупредила ее Талия. — Картины трогать нельзя. Если б тебя увидел мой папа!.. День прошел словно пытка. Ей приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы играть. Конечно, бедная Талия была тут ни при чем, виновато во всем было проклятое «это», непристойное, проклятое «это», которое не хотело шевелиться и сидело там, под солнцем, у воды, не потея, без жалоб, погрузившись в созерцание небольшого пространства плитки. Парализован- нал волшебная фигура в танга в форме «V», одновременно лишенная и исполненная жизни, — это она была во всем виновата. В какой-то момент Кларе стало плохо. Ей не хватало воздуха, она задыхалась. Она бросилась бежать и спряталась в доме. На диване роскошной гостиной нашла котенка и сжалась в комок рядом с ним. Щеки ее горели, дышать было трудно. Когда наконец появилась Талия, Клара с мольбой взглянула на нее. — Она что, никогда оттуда не уходит? — всхлипнула она. — Не ест? Не спит? — Конечно, она ест и спит. Она выставляется только с одиннадцати до семи. Вечером пришел мажордом. Было ровно семь. Тогда Клара, весь день неотрывно следившая за часами, подошла к картине. Она увидела, как «оно» шевельнулось, как после долгой неподвижности потянуло ноги и руки и с медлительностью рождающегося ребенка распрямило туловище и подняло голову с закрытыми глазами; увидела, как блеснуло на «его» расширившейся от дыхания груди масло; увидела, как «оно» бесконечно медленно встало и превратилось в женщину, в девушку, в такое же существо, как она сама. На синем фоне. «Я хочу быть этим, — мелькнула у нее мысль. — Я хочу быть этим». Зубы у нее стучали… ********************** В естественном виде, без краски, Клара Рейес была платиновой блондинкой с вьющимися волосами до плеч, голубыми глазами, невинно-порочным выражением лица и изящным, обманчиво хрупким телом, отличавшимся удивительной физичес-кой выносливостью. Чтобы поддерживать себя в форме, ей нужны были деньги. Она купила мансарду с белыми стенами на улице Августе Фигероа и оборудовала в гостиной Маленький спортзал с тренировочным ковриком, зеркалами по стенам и тренажерами. В дни, когда галереи были закрыты и ей не нужно было позировать в картинах, она занималась плаванием. Клара ела диетические продукты и контролировала фигуру электронными датчиками веса. Ежедневно пользовалась тремя различными кремами для поддержания требуемой мягкости и упругости кожи. Удалила две небольшие бородавки и шрам на левом колене. Месячные пропали как по мановению волшебной палочки благодаря точно рассчитанному приему медикаментов, а физиологические потребности она контролировала с помощью таблеток. Сделала полную перманентную депиляцию, включая брови, остались только волосы на голове. По желанию художника брови и волосы на лобке легко изобразить, но они долго отрастают. Все это не капризы, а ее работа. На то, чтобы быть картиной, уходит много денег, а много денег можно заработать, только будучи картиной. Любопытный парадокс, который заставлял ее думать, что ван Тисх, величайший из великих, был прав, утверждая, что искусство — это всего лишь деньги…. …В конце концов, в этом году дела у нее шли неплохо. На Рождество одна предпринимательница из Каталонии купила ее в картине «Клубника» Вики Льедо, но дело в том, что у Вики очень верная клиентура, и она хорошо сбывала все свои работы. В этой картине Клара была в паре с Йоли Рибо: обе сидели на постаменте, окрашенные в телесные тона, сплетясь руками и ногами и держа зубами пластмассовую клубнику красного хинакридона. Поза была простой, хотя им ежедневно приходилось пользоваться аэрозолем для уменьшения слюновыделения («Представь себе картину, исходящую слюной, — сказала Вики, — как неэстетично»). Но если привыкнешь, держать во рту пластмассовую клубнику шесть часов в день — самое простое дело на свете. А благодаря гипердраматизму взаимодействие с Йоли было идеальным: одна на двоих клубника, одно дыхание, взгляд и прикосновение, как у настоящих любовниц. Вики подписала их на дельтовидных мышцах: «В» и горизонтальное «Л» красного цвета. Месяц они простояли в доме предпринимательницы, а потом их заменили. И снова — на поиски работы… ********************** — [i]Это была картина. Выброси это из головы, Лотар. «Падение цветов» - картина. Я тебе это докажу. — Быстрым движением она взяла одну из студийных фотографий Аннек и подняла ее перед Босхом. — Выглядит как девочка, правда? Когда она была жива, у нее была форма девочки, она говорила и двигалась, как девочка, ре звали Аннек. Но если бы она на самом деле была девочкой, то не стоила бы даже пятисот долларов. Ее смерть не заинтересовала бы министерство внутренних дел иностранной державы и не поставила бы на ноги целую армию полицейских и спецслужб, не вызвала бы споры на высочайшем уровне в двух европейских столицах и не заставила бы высший эшелон Фонда балансировать, как на канате. Если бы это было девочкой, кому, на фиг, было бы дело до того, что произошло? Ее матери и паре полицейских из Винервальда, которым нечего делать. Такие вещи происходят в мире каждый день. Люди вокруг нас умирают в муках, и никому нет дела. Но смерть этой девочки привлекла к себе внимание. Знаешь почему?.. Потому что это, — она потрясла карточкой, — то, что с виду кажется девочкой, не девочка. Она стоила больше пятидесяти миллионов долларов. — Она медленно раздельно повторила: — Пятьдесят. Миллионов. Долларов. — Сколько бы денег она ни стоила, Эйприл, она все равно была девочкой. — Ошибаешься. Она стоила столько именно потому, что не была девочкой. Она была картиной, Лотар. Шедевром. Неужели ты до сих пор не понимаешь? Мы — то, за что другие нам платят. Ты был полицейским, и тебе платили за то, что ты им был, теперь тебе платят за то, что ты служащий частной фирмы, и ты стал служащим частной фирмы. Это когда-то было девочкой. Потом ей заплатили, чтобы превратить ее в картину. Картины — это картины, и люди могут уничтожить их переносной машинкой для подрезки холстов также, как ты кромсаешь бумагу в уничтожителе, не задумываясь о ее уровне сознания. Они просто нелюди. Ни для человека, который это сделал, ни для нас. Ты меня понял?
veda: нЕЛЮДИ-КАРТИНЫ. Страшный сюжет! Прямо дрожь по ко телу.
vika: Романы Андрея Куркова, по свидетельству издательства «Амфора» переведены на 22 языка. По его сценариям снято около 20 художественных, короткометражных и телевизионных фильмов. Андрей Курков Добрый ангел смерти Получив в придачу к квартире таинственные документы и скрываясь от преследователей, Николай Сотников, главный герой романа, отправляется в рискованное путешествие на берег Каспийского моря, чтобы удовлетворить свое любопытство. Пески казахской пустыни кардинально меняют его жизнь… ************************ Я взял книжку-матрешку и пошел на кухню. Сварил кофе и уселся за стол. Вытащил из Толстого «Кобзаря» и, все еще щурясь, привыкая к кухонной лампочке без абажура, свободно, как висельник, болтавшейся на проводе над потолком, раскрыл эту книгу, принесшую в мою жизнь что-то неожиданно светлое и загадочное, отвлекающее меня от тусклой ежедневной реальности. Наверно, читать рукопись Гершовича было бы интереснее, но я боялся концентрации его мысли. А здесь, на полях «Кобзаря», каждый написанный мелким почерком комментарий выглядел отдельной картинкой, красиво оформленной, взятой в рамку, так что можно было эту картинку и рассматривать, и обдумывать, не чувствуя при этом усталости мысли. «Мужчина всю жизнь борется со своим якобы природным назначением „быть сильным", он тратит иногда всю жизнь на сознательное вырабатывание этого качества, подсознательно же всегда находясь в поиске защиты, которую может дать и дает ему только женщина. Всякое проявление природного мужского качества он посвящает поиску этой защиты. В политике этот естественный процесс используется как раз для инъектирования патриотризма, ведь всякий монумент, воздвигаемый родине, изображает женщину, и часто в воинственной позе. Женщину — защитницу слабых, то есть мужчин». Горечь кофе осела на языке, и мне захотелось за-держать этот вкус до утра — он и бодрил, и отвлекал от запаха корицы, который, казалось, уже витал по всей квартире, куда бы я ни заходил. Я снова пролистал несколько страниц. «Любовь к себе и к своей жизни мужчина легко переносит на любовь к женщине, пытаясь сделать ее составной частью своей жизни»…
Ivonne: vika пишет: раскрыл эту книгу, принесшую в мою жизнь что-то неожиданно светлое и загадочное, отвлекающее меня от тусклой ежедневной реальности. Да, знакомое чувство. Некоторые книги погружают в другой мир, где можно отдохнуть от своего vika пишет: «Мужчина всю жизнь борется со своим якобы природным назначением „быть сильным", он тратит иногда всю жизнь на сознательное вырабатывание этого качества, подсознательно же всегда находясь в поиске защиты, которую может дать и дает ему только женщина. Эти б слова, да Майклу в уши во втором сезоне
vika: Антон Чижъ родился в лионском пригороде. Его родители три года жили во Франции, где отец, криминалист и преподаватель истории права, читал лекции на кафедре уголовного права в Лионском университете. В России Антон изучал литературу и искусство кино. Работал журналистом, проводником, архивистом, кинооператором, продавцом книг, — ему было не важно, чем заниматься, главное, чтобы работа оставляла хотя бы немного времени, чтобы писать. Сложные взаимоотношения автора — русского по крови и француза по воспитанию — с таинственными и кровавыми хрониками исторической родины стали движущей силой творчества Чижа. Первый роман детективного цикла «Божественный яд» получил оценку еще до его публикации. После отправки текста в одно московское издательство автору позвонил человек, настоятельно рекомендовавший уничтожить роман. Возможно, автор намеренно перенес действие на сто лет назад, чтобы спрятать за исторической завесой события, реально происходящие сегодня. Антон Чижъ Божественный яд Россия в самом начале XX века. Санкт-Петербург накануне Кровавого воскресенья. Чиновник особых поручений Ванзаров, расследующий загадочное убийство девушки, и не подозревает, к каким последствиям приведут результаты сыска. ************ Сыщик подошел к телу и еще раз всмотрелся в заледеневшее лицо. Неожиданно что-то странное показалось ему в этом простом преступлении. Родион Георгиевич не мог понять, отчего вдруг у него появилось необъяснимое беспокойство. В полиции у коллежского советника Ванзарова сложилась репутация везунчика. Ему доставались самые тяжелые, самые запутанные и гиблые дела, от которых, как могли, открещивались другие чиновники. А он впрягался и рыл, как бур, пока виновный не оказывался за решеткой. Он не боялся крови, грязи и долгих, утомитель-ных розысков. Родиона Георгиевича подстегивала любовь к ловле преступников, которая не успела остыть за пять лет службы в столичном сыске. Он любил слово «сыщик» и был уверен, что победит любого противника. Но сейчас Ванзаров почувствовал сомнение. Ему вдруг показалось, что он столкнулся с чем-то, на что у него не хватит сил. Глядя на скрюченное тело, опытный сыщик вдруг осознал, что... боится! Не трупа, а того, чем может закончиться расследование. Интуиция выдала сигнал тревоги. Ванзаров не мог объяснить, откуда взялся этот пронизывающий страх. Как будто за спиной поднялись тени забытых демонов! ****************** …..Думаю, вы не могли не запомнить такой интересной композиции. Родион Георгиевич детально описал фотографию. На том фото Серебряков восседал в кресле. По левую руку от него сидела Мария Ланге. По правую — дама с волевым лицом, прямым носом и холодным выражением глаз. Она смотрела властно, как королева в изгнании, ожидающая триумфального возвращения. На ковре, в ногах этих двух барышень и профессора, возлежала третья молодая особа. Она опиралась щекой на руку и смотрела в камеру печально и несколько испуганно. Это был бы самый тривиальный портрет, если бы не одно любопытное обстоятельство. Дамы расставили указательные и средние пальцы обеих рук в виде латинской буквы «V». Господин профессор тоже выставил два пальца правой руки в виде знака «V». Таким образом, пальцы трех человек сомкнулись в пентакле.(пятиконечная звезда) ЗЫ: если вы подумали, что книга написана в духе Д. Брауна, то вы сильно ошиблись! Ее анонс вообще то надо было дать накануне 7 ноября! Эк, однако, я замутила
vika: Бонфильоли Кирилл Эндшпиль Маккабрея Изысканный и порочный мир лондонских галерей и аукционов, международные политические интриги и контрабанда. Сгоревшая рама в камине, ценнейшее — разумеется, краденое — полотно Старого Мастера в обивке роскошного авто, опасный компромат и бегство от могущественных секретных служб, которым не писан закон. Это все они: достопочтенный Чарли Маккабрей, преуспевающий торговец искусством, эпикуреец и гедонист, любитель антиквариата и денег, профессионал каких мало, аморальный и очаровательный тип, цветущий среди морального упадка, и его подручный Джок, «анти-Дживс», — во взрывном коктейле из П.Г. Вудхауза и Яна Флеминга. Перед вами роман культового британского писателя Кирила Бонфильоли. Мораль не гарантирована! **************** Я — Чарли Маккабрей. Я не шучу — меня действительно окрестили Чарли; так моя мама, вероятно, каким-то неявным способом отыгралась на папе. И яр-лыком «Маккабрей» я очень доволен: штришок древности, намек на еврейство, душок морального упадка — ни один коллекционер не сможет устоять и скрестит шпаги с торговцем по фамилии Маккабрей, будьте любезны. Я сейчас в самом соку, если это вам о чем-нибудь скажет, едва среднего роста, прискорбным образом выше среднего веса и обладаю интригующими остатками довольно блистательной привлекательности. (По временам в приглушенном свете и с подоткнутым брюшком я готов чуть ли не ухлестнуть за самим собой.) Мне нравятся искусство и деньги, грязные шутки и выпивка. Я сильно преуспевающ. В своей недохорошей второсортной частной школе я обнаружил, что почти любой может одолеть противника в драке, если готов большим пальцем выдавить ему глаз. Большинство не может подвигнуть себя на такое, вы это знали? Более того, я — «достопочтенный», ибо папочка мой был Бернард, Первый барон Маккабрей Силвердейлский пфальцграфства Ланкастер. Он был вторым величайшим арт-дилером столетия; отравил себе всю жизнь, пытаясь вздуть цены на Дювина несоразмерно остальному рынку. Баронство свое он получил якобы за то, что одарил нацию хорошим, но непродаваемым искусством на треть миллиона фунтов стерлингов, а на самом деле — за то, что вовремя забыл о ком-то нечто конфузное. Мемуары его должны выйти в свет после смерти моего брата скажем, где-то в будущем апреле, если повезет. Очень вам рекомендую. КОЛЛЕГИ и ПРЕССА о «ТРИЛОГИИ МАККАБРЕЯ» Редкая смесь остроумия и образного безобразия. Джулиан Варне Невозможно залезть под одеяло с книгой более неприличной и восхитительной. Стивен Фрай Эти романы обращены в те времена, когда все, что нужно джентльмену, приобреталось в пределах квадратной мили от Сент-Джеймса, а сам Маккабрей, который попеременно лодырничает в Вест-Энде и мотается по миру с опасными целями, — точно плод нечестивого сотрудничества П.Г. Вудхауза и Яна Флеминга. New Yorker Как автору удается каждую строчку превратить в наслаждение — тайна, которую ни за что не разгадаешь, но покойный Кирил Бонфильоли безусловно этой тайной овладел. Powell's Books Культовый хит в Великобритании, «Эндшпиль Маккабрея» — хулигански увлекательное и сугубо британское повествование о достоп. Чарли Маккабрее. Маккабрею «нравятся искусство и деньги, грязные шутки и выпивка», и он не слишком обеспокоится законом, который следует нарушить, дабы обрести все вышеперечисленное. Добавьте его помощника, «анти-Дживса» Джока Конду, роскошную богатую вдовицу, полоумного миллионера, по-лицейского, которому «нравится делать людям больно — очень» и еще дюжину невыразимых персонажей, не говоря уж о разнооб-разнейших нечистых сделках, — ив результате вы получаете огнеопасный, ядовитый хит. Publishers Weekly В серии триллеров Кирила Бонфильоли фигурирует великолепный подонок Чарли Маккабрей и его закадычный друг, «анти-Дживс» Джок Конда. Этот роман — увлекательная мешанина из краденых произведений искусства, секретной полиции и пылкой молодой вдовы. Library Journal В одной весовой категории с Хэмметтом-Чандлером, а во многих отношениях превосходит их. The Times Literary Supplement Комический шедевр... с полным правом претендует на самый смешной труд со времен окончания войны — а то и дольше... Воскрешение Бонфильоли наверняка наберет темп, ибо он уж точно — лучшее, что может случиться заново через много лет. Spectator Да, да, Запад в упадке, но это не помешает Кирилу Бонфильоли сплясать на его могиле,в смешной и отвратительной истории о международных интригах и краденых полотнах Старых Мастеров. Kirkus Reviews Маккабрей почти аморален: привередливый эпикуреец, вопию-щий гедонист, которого больше всего на свете заботит пища и выпивка — в особенности выпивка. Допустим, Джеймс Бонду Флеминга довольно разборчив в еде, но Маккабрей — о, Маккабрей в совершенно иной лиге. Что же касается прочих атрибутов, в этом романе авто фешенебельнее, ссылки на полузабытых художников многозначительнее, тайны сокровеннее, а насилие отвратитель-нее, чем в любом детективе на планете. И затруднительно сказать, воспринимает ли Бонфильоли хоть что-нибудь из этого всерьез. Guardian
vika: Франзен Джонатан Поправки «Поправки» - это семейная сага, отражающая современную жизнь Америки во всей ее многогранности. Это хроника скандалов, методично разрушающих типичную американскую семью. Это безумный Запад и непредсказуемый постсоветский Восток. Это зараженный вирусом виртуальный мир Интернета и реальный «больной» мир, не устоявший перед американской «инфекцией». Жизнь без прикрас. Коллизии и чувства, близкие и понятные практически каждому. Не случайно роман Франзена сразу стал бестселлером в США и покорил Европу. ********************** Чем хорош Интернет? Рассылаешь сшитые на живую нитку фальсификации и даже об орфографии не заботишься. Доверие клиентов Сети на девяносто восемь процентов обусловливается тем, насколько клево и классно выглядит твой сайт. Хотя Чип отнюдь не был специалистом по Сети, он, как всякий американец моложе сорока, считался отменным судьей в вопросах вкуса: что выглядит клево и классно, а что нет. Вместе с Гитанасом он наведался в паб "У университета" и нанял пятерых юных фанатов в футболках "Фиш" и "Ар.И.Эм" за тридцать долларов в день плюс миллионы в обесценившихся акциях. Целый месяц Чип беспощадно гонял этих искусников, заставлял их изучать американские сайты вроде nbci.com и Oracle. Пусть научатся подражать им, пусть все у них выглядит именно так. Официально сайт Lithuaniacom был открыт 5 ноября. Баннер "Демократия приносит дивиденды" разворачивался под аккомпанемент шестнадцати залихватских тактов "Танца кучеров и конюхов" из "Петрушки" (балет Стравинского И.). Под баннер на ярко-синем фоне бок о бок красовались две картинки: черно-белый вид до ("Вильнюс при коммунистах") — побитые осколками фасады и искалеченные липы на проспекте Гедиминаса) — и роскошный многокрасочный вид после ("капиталистический Вильнюс") — бутики и бистро вдоль набережной в мягком свете фонарей (по правде говоря, фотография была сделана в Дании). С неделю Чип и Гитанас засиживались допоздна, наливаясь пивом и составляя следующие страницы сайта, которые сулили инвесторам возможность нарекать города своим именем и осуществлять в них право первой ночи (горькая шутка из первого послания Гитанаса пошла в ход), а также в соответствии с размерами вклада: — тайм - шер в министерских виллах на берегу моря в Паланге! — право разрабатывать недра и проводить вырубки в любых национальных заповедниках! — право назначать местных чиновников и судей — пожизненное преимущественное право пользоваться круглосуточной парковкой в Старом Вильнюсе! Пятедесятипроцентная скидка при найме отдельных отрядов литовской армии (с оружием) на контрактной основе, за исключением военного времени! — беспрепятственное удочерение литовских девочек! — освобождение от штрафа при левом повороте на красный свет! — изображение инвестора на памятных марках, коллекционных монетах и этикетках местного пива, на шоколадной глазури, которой покрывают литовские кексы, на торговых купонах "Героические вожди", на обертках рождественских мандаринов и т. д.! — почетная степень доктора гуманитарных наук Вильнюсского университета (основан в 1578 году)! — свободный доступ к "жучкам" и другой аппаратуре органов госбезопасности! — поддерживаемое исполнительной властью право на обращения и титулы, как-то: "Ваша милость" и "Ваша светлость"; неупотребление таких титулов обслуживающим персоналом на территории Литвы влечет за собой публичную порку и до шестьдесяти дней тюремного заключения! — право до последней минуты "бронировать" билеты на поезда и самолеты, места на культурных мероприятиях и столики в пятизвездочных ресто-ранах и клубах! — внеочередное право на трансплантацию печени, сердца и роговицы глаза в знаменитой вильнюсской клинике имени Антакалниса! — постоянная и неограниченная лицензия на охоту и рыбалку плюс право внесезонного пользования национальными охотничьими заповедниками! — ваше имя будет написано огромными буквами на борту большого корабля! — и прочая, и прочая, и прочая…..
Ivonne: vika пишет: Чем хорош Интернет? Рассылаешь сшитые на живую нитку фальсификации и даже об орфографии не заботишься. Доверие клиентов Сети на девяносто восемь процентов обусловливается тем, насколько клево и классно выглядит твой сайт. Да, есть тут доля правды Спасибо за обзор, Вика
vika: С НОВЫМ ГОДОМ! … Внезапно у нас над головами пронеслась вспышка, оставляющая за собой яркий свет. — О-о-о — метеорит! — воскликнула я. — Нет, это не метеорит. Это всего лишь фейерверк, — засмеялась я. И посмотрела на часы: без двадцати двенадцать. — Хочешь еще бренди? — спросил Тео. Издалека доносились звуки праздника. — Наверное, нужно пить шампанское. Я рад, что этот год наконец закончился. — И я. Я дважды переезжала, вышла замуж, рассталась с мужем, и все за двенадцать месяцев. Не слишком ли много грандиозных жизненных событий для одного года? — Да уж. Интересно, каким будет этот год, — тихо добавил он. — Если бы ты был астрологом, а не астрономом, ты бы знал… Вульф Изабель Разлуки и радости Роуз Героиня книги психолог по призванию. Она ведет в газете колонку психологической помощи, а кроме того, дает мудрые советы всем нуждающимся в прямом эфире на радио «Лондон». Однако самой очаровательной Роуз Костелло не помешал бы кто-нибудь, кто помог бы ей разобраться в собственной душе. Таким человеком становится Тео Шин, Звездный Мальчик, как называет его героиня, астроном-любитель, который появляется, чтобы снять комнату в доме Роуз, и полностью меняет ее жизнь. ********************** В кротких карих глазах Эда застыли страх и недоумение. Мы стояли в саду, лицом к лицу. Я сверлила его взглядом, дрожа от негодования, потом медленно отвела назад правую руку. — Вот, получи — крикнула я. Десертная тарелочка из дорогущего фарфора «Веджвуд» со свистом пролетела возле его левого уха и разбилась о стену. — И еще — завизжала я. Эд поднял руки, чтобы защититься сначала от блюдца, потом от чашки из того же сервиза. — И это тоже тебе! — выпалила я, мастерски метнув в него три обеденные тарелки, одну за другой. — И это! — прорычала я и швырнула супницу. — Роуз! — закричал Эд, уворачиваясь от фарфора, летевшего со скоростью реактивного снаряда. — Роуз, прекрати! — Нет! — Чего ты хочешь этим добиться? — Эмоционального удовлетворения! — огрызнулась я. Эд ловко уклонился от соусника и пары десертных пиалок. Я прицелилась в него молочником из кофейного сервиза, который разорвался шрапнелью, ударив в цель. — Проклятье, Роуз, это же бешеных денег стоит! — Да! — беззаботно проговорила я. — Я знаю! Схватив нашу свадебную фотографию в серебряной рамке, я изо всех сил швырнула ее в Эда. Он пригнулся, и фотография ударилась о дерево за его спиной, стекло разлетелось на тысячи сверкающих осколков. Я замерла, задыхаясь от напряжения и ощущая бешеный приток адреналина. Эд поднял покореженную рамку. На этой фотографии вид у нас был безмятежно счастливый. Она была сделана всего семь месяцев назад. — Никто не виноват, — произнес он. — В жизни всякое бывает. — Не пудри мне мозги! — прокричала я. — Но я был так несчастен, Роуз. Я был в отчаянии. Не мог вынести, что твоя карьера для тебя важнее всего на свете. — Но моя карьера и правда очень важна, — заявила я, полосуя супружеское одеяло самым большим кухонным ножом. — К тому же это не карьера, это мое призвание. Я им нужна. Всем этим несчастным без меня не прожить. — Но ты нужна и мне, — затянул Эд. В воздух взметнулось облако гусиного пуха. — И не понимаю, с какой стати я должен бороться за твое внимание с какими-то неудачниками! — Эд! — возмутилась я. — Это низко! — Отчаявшийся из Дагенхэма! — Хватит! — Обманутый из Барнсли. — Какой же ты злой! — Страдалец из Эбериствита. — Это подло. — Но для меня у тебя не было времени! Взглянув на Эда, я уронила нож и затаила дыхание. Он был умопомрачительно красив, красив до изнеможения. Самый привлекательный мужчина, какого я только видела в жизни. Иногда он немного смахивал на Грегори Пека. Кого же он мне сейчас напоминает? Конечно. Джимми Стюарта в фильме «Эта прекрасная жизнь» в тот момент, когда на него падают снежинки, счастливого и безмятежного. Только вот на плечи Эда падал не снег, а белые перья, и жизнь была вовсе не прекрасна. — Извини, Роуз, —прошептал он, выплевывая два крошечных перышка. — Все кончено. Нужно жить дальше. — Ты что, больше меня не любишь? — испуганно спросила я. Сердце мое билось, как африканский тамтам. — Я любил тебя, Роуз, — с сожалением произнес он. — Любил по-настоящему. Но... думаю, это уже в прошлом. — Ты не любишь меня? — в ужасе отозвалась я. — Ага. Понятно. Что ж, Эд, теперь ты на самом деле меня обидел. Ранил в самое уязвимое место. И я серьезно разозлилась. — Я осмотрела свой арсенал в поисках тефлоновой сковородки. — Сдерживать гнев опасно для здоровья, поэтому ты должен принять наказание, как мужчина. Я взяла сковородку обеими руками, и на красивом лице Эда застыл ужас. — Прошу тебя, Роуз. Прекрати эти глупые шутки. — Я не шучу, — ответила я. — Хватит в игры играть. — Игра еще не окончена. — Ты же не будешь бить меня сковородкой? — умоляюще проговорил он, увидев, что я при- ближаюсь к нему по усеянной пером лужайке. — Роуз, пожалуйста, — прохрипел он. — Не надо. Я шагала к нему, похрустывая осколками фарфора под ногами. И вдруг его голос из обычного мягкого тенора перешел в контральто и звучал все выше, пока не стал напоминать странный хныкающий писк. — Прошу тебя, Роуз, — захныкал он. —Только не сковородкой. Ты можешь нанести мне травму! — Этого я и добиваюсь! — Роуз, не надо. Прекрати! — завыл он, защищаясь вытянутыми руками. — Роуз. РОУЗ! — закричал он. Я высоко подняла сковородку и уже приготовилась со всего размаху треснуть его по макушке. — Роуз! — Откуда-то издалека донеслись вопли и резкий звон. — РОУЗ! — завизжал Эд. — РОУЗ! РОУЗ! И вдруг я очутилась в кровати. Резко села, вытаращив глаза. Мое сердце бешено колотилось, во рту было сухо, как в пустыне. Я была уже не в саду Эда в Патни, а в своем новом доме в Кэмбервелле. ********************* …ИЩУ комнату в отдельном доме, юго-восточный Лондон. Очень спокойный, аккуратный молодой человек. До 400 фунтов в месяц. Обязательно: тихие соседи. Спрашивайте Тео, 07711 522106. Я записала номер, позвонила Тео и договорилась, что в семь часов следующим вечером он придет посмотреть дом. Без пяти семь зазвонил дверной звонок, и я распахнула дверь. К моему удивлению, на пороге стояли сразу два хорошо одетых молодых человека. Очевидно, Тео решил привести с собой друга. — Добрый вечер, мадам, — вежливо произнес один из них и протянул мне брошюрку. — Вы слышали Добрую Весть? Я обвела их холодным взглядом. Я не против, чтобы меня вербовали в политические партии перед выборами. И не возражаю, когда бездомные предлагают купить у них супершвабры. Не имею никаких претензий к детишкам из благотворительных фондов или социальным работникам, собирающим средства. И даже соглашаюсь участвовать в социологических опросах, а на Хеллоуин всегда угощаю ряженых, играющих в «Угощенье или смерть». Но кого я ненавижу, так это Свидетелей Иеговы. Увидишь их на пороге — и день испорчен. — Вы слышали Добрую Весть? — повторил юноша. — Извините, я буддистка, — соврала я. — Но мы бы хотели, чтобы вы узнали о могуществе Иеговы. — Спасибо, нет. Пока. — Но это займет всего пять минут вашего времени. — Нет, не займет. Я захлопнула дверь. Через десять секунд в дверь опять позвонили. — Можно мы придем в более удобное время, чтобы поделиться Доброй Вестью о пришествии Господнем? — Нет, — отрезала я. — Нельзя. — Я чуть не выпалила, что, расскажи я о недавних происшествиях в своей личной жизни, и полмира навсегда потеряет веру в Бога, но вовремя прикусила язык. — Пока, — многозначительно проговорила я, закрыла дверь, и уже была на полпути к кухне, как... бзззззз!! Чтоб им сдохнуть! — Эй, вы что, не понимаете слова «нет»? Пошли в задницу! — прошипела я сквозь щелочку в двери — ой. — На пороге стоял молодой человек лет двадцати пяти. Похоже, он нервничал. — Извините, — пробормотала я, снимая цепочку. — Я думала, это Свидетели Иеговы. Терпеть их не могу. — Нет, это я...Тео. — Разумеется. Он был примерно пяти футов одиннадцати дюймов роста, блондин с короткой стрижкой-ежиком. Прямой красивый нос и голубые глаза, скрытые за очками в стальной оправе. Он был похож на мальчика с рекламы молочного шоколада. По-моему, он немного стеснялся, но был очень опрятно одет. А когда он прошел в дом и протянул руку, я с удовлетворением заметила, что у него чистые аккуратные ногти. Я показала ему дом. Он говорил с легким северным акцентом, хотя я никак не могла понять с каким. Он объяснил, что работает бухгалтером в маленькой компьютерной фирме в Сохо и комната нужна ему немедленно…… — Вам понравилась комната? — спросила я, разливая кофе. — Ммм...да, — ответил он, взглянув на Руди, который, слава богу, спал. — Тогда скажу сразу. Я очень, очень занятой человек, — объяснила я, -ил веду тихий образ жизни. Если вы переедете ко мне, я гарантирую, что не буду вам мешать и оставлю вас в покое при том условии, если и вы оставите в покое меня, во всех смыслах, о'кей? — Он нервно кивнул. —Хорошо, — сказала я и достала свой список. — Есть ли у вас хоть одна из следующих вредных, антисоциальных и потенциально опасных привычек? Вы 1) курите? 2) принимаете наркотики? 3) оставляете грязную посуду в раковине? 4) не моете за собой ванну? 5) пачкаете раковину зубной пастой? 6) испытываете неприязнь к птицам? 7) включаете музыку на полную громкость? 8) таскаете чужое молоко? 9) таскаете чужой хлеб/марки/яйца? 10) не опускаете сиденье унитаза? 11) забываете выключить утюг? 12) забываете потушить свечи? и 13) забываете запереть входную дверь? — Гхмм... нет, нет, нет. — Он замялся на мгновение. — Нет, нет, нет... Извините, повторите еще раз пункт 7. — Я повторила. — Тоже нет. Ну... нет, нет. Не-а... нет, нети... ну, нет. — Отлично. У вас есть мобильный телефон? Я не хочу, чтобы вы пользовались моим домашним телефоном. -Да. — Вы часто смотрите телевизор? Он отрицательно покачал головой: — Так, время от времени документальные фильмы и новости. Но по вечерам я пишу, поэтому мне и нужно было тихое местечко. — Понятно. И наконец, — мне неудобно говорить об этом, но я не хочу, чтобы здесь оставались на ночь женщины. Имеются в виду ваши подружки. По-моему, он был в замешательстве. — Подружки? — переспросил он. — О, нет. — Он вздохнул с облегчением и скорчил гримасу. — Нет, такой проблемы не возникнет. Это уж точно. — Что ж, тогда все в порядке. Я очень рада сообщить вам, что вы — разумеется, по представлении рекомендательных писем — можете занять комнату. ************ Ну и письма мне приходят! Вы только послушайте! Дорогая Роуз, я условно освобождена по обвинению в поджоге, но у меня новый инспектор для уловно освобожденных, и опять чешутся руки. Мне так хочется что-нибудь поджечь, что я все время покупаю горючее и спички, — умоляю, помогите! Господи! Я не очень-то люблю подставлять читателей, конфиденциальность — это святое, но иногда необходимо что-то предпринять. Так что я позвонила инспектору этой женщины, и она немедленно пришлет к ней кого-нибудь. Вот еще одно, не лучше, — зелеными чернилами, естественно: Дорогая Роуз, марсиане посылают мне сообщения через батарею в спальне. Но это еще ничего. Самое худшее — что они делают это на полной громкости, и по ночам я не могу уснуть. Я просила их не шуметь так сильно, но они и слышать не хотят. Что же сделать, чтобы они не мешали мне спать? Дорогая Филис, — ответила я. — Спасибо за письмо. Нет ничего более раздражающего, чем назойливые марсиане и шум в батарее. Но, знаете, современная медицина достигла потрясающих результатов, поэтому мой совет — немедленно отправляйтесь к врачу. Желаю вам всего хорошего, Роуз. Следующее письмо было на шестьдесят страниц, на гербовой бумаге и с подписью «Король Георг». Еще три — о проблемах с соседями по комнате. Все как обычно. Всю ночь торчит перед телевизором... никогда не моет посуду... всегда запаздывает с квартплатой … постоянно водит к себе мужиков... Сочиняя ответы, я подумала о своем соседе Тео. Несмотря на мои первоначальные — и полностью оправданные — тревоги, я его почти не вижу. Тео в точности как тот знаменитый корабль, который проходит порт ночью. Иногда по ночам я слышу, как он шагает у меня над головой, — с тех пор как мы с Эдом расстались, я страдаю бессонницей. Иногда вечером он куда-то уходит, но, как ни странно, только когда сухо и нет дождя. Все это довольно жутковато, особенно после этого его странного замечания про фонари. Вроде он не похож на Джека-Потрошителя, но кто знает, в тихом омуте...
полная версия страницы